Текст книги "Грани (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Нелин

Соавторы: Валентин Дмитриев
сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 35 страниц)

Он открыл аккуратный пластиковый ящик, в нём лежали шесть массивных пистолетов необычно гладкого вида. Минимум стыков, винтов и заклёпок не видно совсем.

– У вас его назвали "Энергит". Не требует особых боеприпасов, так как делает их сам из любого достаточно прочного металла. Вот, – он нажал гладкую кнопку, на рукояти открылась створочка.

– Сюда можно накидать нарубленное железо, медь, даже алюминий. Болты, шайбы, ржавые гайки, всё проглотит. Источник энергии здесь, это небольшая одноразовая батарея. Её хватает на пятьсот выстрелов и переработку сырья для них.

Серебристый придавил защёлку, из-под узкой заглушки выпал угольно-чёрный кругляш размером с пятак.

– К каждому идёт пять таких батарей. Есть более мощные вещи, вроде ваших гранат, есть виброножи, наборы медицинских препаратов и инструментов, такие у вас очень популярны. Они хорошо восстанавливают человеческий организм, как и наш, собственно.

Андрей вертел в руках "Энергит".

– Ну и сколько такой стоит?

– Человеческие деньги нас не интересуют. Мы ведём обмен. Мы не воюем и не участвуем во всех событиях, что здесь происходят. Мы только учёные.

Андрей поморщился.

– Ну и на что вы хотите его обменять?

Серебристый покачал головой:

– Этот вопрос пока не решён. Если мы договоримся с ним – они кивнул на меня – тогда речь пойдёт о цене. Я достаточно пообщался с людьми и вполне усвоил ваши методы торговли и обмена. Только от военных мы держимся в стороне. Всё по той же причине.

Я прошёл по отсеку, потрогал разные вещицы.

– Скажите, а что вы сами с этого имеете? Или знания, сведения есть достаточная самоцель?

– Мне придётся рассказать всё историю нашей расы, чтобы вы хотя бы приблизительно поняли, что нами движет. Поверьте, это очень долгий рассказ.

– Тогда оставим этот вопрос. У нас не получится торговли. И я точно также не стану растолковывать причину.

– Это ваше право. Тогда, как у вас говорят, разрешите откланяться? Надеюсь, через полминуты после взлёта вслед нам не полетит снаряд? А то были случаи.

– Нет. Пока не за что.

– И на том спасибо, – совсем по-человечески съехидничал серебристый.

Глава 7. Бои местного значения

Глава VII. Бои местного значения

Одиннадцатый день. Где-то на Грани. Вечер. Блэк.

Колонна продвигалась не спеша ещё километров пять. Мы внимательно смотрели за дорогой. На крыши машин забрались снайперы. Отряд у нас был небольшой, но по боевым возможностям не уступал полноценной роте. Три джипа вдруг остановились. Мой водитель показал на маленькую деревеньку. Возле неё стояли десять грузовиков, две гусеничных БМП, одинокий БТР задрал скорострелку в небо. Рядком выстроились три танка. Армейцы остановились в заброшенной деревне.

– А это ещё что за тачанка? – спросил Комар, указывая на белоснежный КамАЗ с будкой на удлинённой пятиосной базе.

Я пригляделся, и мне все стало сразу ясно. Научные работники. С такими мы уже сталкивались. Охотники за артефактами и аномалиями. Просто обычные идиоты, состоящие наполовину из фанатиков, другая половина – абсолютные неудачники, попавшие сюда через комиссию по распределению. Вот и сажают их в такие лаборатории на колесах и отправляют за грань. Многие гибнут, не проехав и пяти секторов, но этим повезло. Интересно, почему?

– Выходим из машин, оружие не убираем, говорю я. Старайтесь не кипятиться. Солдаты обычно на нервяке и чуть что хватаются за стволы. Будьте начеку.

В лагере нас заметили, началась беготня. Быстро завели БТР и зачем-то танк. От него тут уже никакой пользы, вблизи. Я убрал катану за спину. За моей спиной встали Комар, Настя и Мишка. Вот такой вот четверкой мы и тронулись навстречу солдатам. На джипах засели снайперы и гранатометчики. Не нравилось мне это. Встречи с армией в такой обстановке всегда были непредсказуемыми. Они могут напасть сразу, а могут подождать и залп дать в спину. Здесь даже моя известность ничего не значит. Здесь все зависит только от них самих – хотят они отправиться на тот свет побыстрее или нет. К нам бежали со всех ног, наверное, человек десять. Зоопарк да и только. Но военных опередили научники, утащив нас к себе в фургон. Заговорились мы до ночи.

– …значит тебя Семен зовут? – спросил я.

– Да уже двадцать восемь лет как, – парень усмехнулся. Он был в этом лагере главным по науке. В его подчинении находился десяток мужиков в белых халатах, половина очкарики. Ботаники, одним словом. Узнав, кто мы такие, ученые сразу всполошились. Про отряд чёрных сталкеров они слышали не раз. Это вы притащили крайта к первому блок-посту? Это вы штурмовали Чернолесье? Это ваш танк был подбит возле Радуги?

Приходилось только разводить руками и глупо улыбаться. Солдаты их радости особенно не разделяли. Здесь они себя чувствовали героями. Поперлись за грани и считают это своим долгом. Если бы… Даю руку на отсечение, пошли ради наживы. И все они контрактники. Духов я не видел уже давно в таких отрядах. Жизнь духа дорога в наше время.

– А что на гражданке-то говорят? – лениво спросил я, пожевывая сорванную ковылинку.

– Якобы данный район захвачен террористами и наемниками из Средней Азии.

– Глупо. А что на дорогах?

– Тяжко на дорогах. Омоновцев режут, не то что простых полицаев. Через область же все пути из Азии ведут. Наркота, дешёвые шмотки. Братва из Москвы аж приезжала. Оснащены как солдаты, не отличишь. Считай, необъявленная война.

– Ясно… А что же вы сюда пришли? За славой, небось? – я достал сигарету.

– Какая слава? Работа толкает нас, а солдат приказ из ставки. Ты же небось знаешь, что мы ищем артефакты и аномалии.

– Что-нибудь уже встречали?

– Отряд псоглавцев перестреляли. Он маленький был. Вот, остановились сегодня в поселке. Здесь, если что, проще круговую оборону занять.

– Верно думаете. А какой приказ? Или не скажете – военная тайна? – я усмехнулся и сделал затяжку.

– А что не сказать-то? Вы все равно никому не расскажете, вам это ни к чему. Дело в том, что мы активно ведем переговоры с жителями аномалий.

– Оставшимися людьми? – я нахмурился. Ребята что-то замышляют, причем, похоже, давно.

– Нет, не людьми, – тихо ответил Семен и немного покраснел. Я насторожился. Хм, интересно с кем это тут в контакты вступают? Сколько знаю народностей в Зоне, а военных они чураются и разговаривают только через прицел.

– И с кем именно? Могу узнать? – спросил я. Семен что-то хотел сказать, но нас перебил местный повар.

– Угощайтесь, дай бог, не в последний раз поедим, – сказал он, расставляя на столе посуду и гремя половником. На несколько минут я отключился, просто наблюдая как на столе возникают тарелки с супом харчо, зелень, салат с тушенкой, неизменная бутылка с прозрачной жидкостью. Ложки, вилки, ножи, всё как у ресторане. Я улыбнулся и растворился в запахах еды. Пили очень много. Каким-то образом мы заметили, что чем больше потребляем алкоголя, то тем быстрее идёт метаболизм. Перед боем старались как можно сильнее нажраться. На мозги это практически не давило, а вот регенерация становилась просто потрясающей. Одному из нас отстрелили кисть, и что? Минут через десять парень уже сжимал отросшими пальцами нож. А всё из-за того, что вылакал не меньше литра водки перед боем. Потом содержание спирта в нашей крови, видимо, выросло до каких-то нормальных параметров, и хлебать как в бездонную бочку мы перестали. Конечно, иногда приходилось заливаться, как вот в таких случаях.

– Блэк, – Настя посмотрела на меня, – пойдём, поговорим.

Началось, что-то ей снова не понравилось. Ладно, пока толком не уселись за стол, давай побеседуем. Мы отошли за домик. Настя лукаво усмехнулась. Я знал эту ухмылку, ни к чему хорошему она обычно не приводила.

– У меня предложение, – она достала сигарету, я поднес ей зажигалку. Это была очередная игра, – посмотри на этих людей. У них есть всё что нам нужно – топливо, оружие, запасы еды, медицинское оборудование и, самое главное, техника. Сами они очень слабы. Если ударить внезапно, они не успеют даже вякнуть. Лишнее продадим.

– Да не по-человечески это, – сказал я.

– Не тупи, Блэк, кто из нас человек? Может быть, новички, и то они уже не думают ни о чем человеческом. Это же хороший шанс.

– Просто сама посмотри. Они нас хлебом-солью, а мы их валить что ли?

– Так они и разбежались тебя хлебом потчевать. А солью посыплют твою могилу. Забыл майора Добрищева? А я помню. Хлеб-соль, водочка, полный стол, а потом "Где аномалии, сука?! Где секретное оружие пришельцев?". Не тебе ли он грудь продырявил? Тогда ты тоже кричал, что это бесчеловечно, а потом рвал всех в клочья. Надеюсь, ход моих мыслей тебе понятен. Я схожу к ребятам, скажу, чтобы заняли позиции поудобнее, а во время обеда смотри сам, если они начнут что-то выяснять, я не сдержусь и дам сигнал. Договорились?

Я нахмурился, но ничего не мог сказать против. Настя была совершенно права. Пришлось вяло кивнуть головой, и мы вернулись к столу. Разговор какой-то получался странный. Между переменой блюд заговорили об аномалиях, и Семён, естественно, стал выпрашивать, не видели ли мы серебристых, эльфов, какие у нас отношения с псоглавцами, есть ли у нас оружие всяких инопланетных и иномировых туристов. Настя сидела как на иголках. Когда дело дошло до употребления оставшегося спирта, в разговор влезла Настя. Я сразу понял, чего она хочет. Провокаторша, блин.

На предложение Семёна о том, что неплохо было бы обменять оружие пришельцев на что-нибудь имеющееся у ученых, она прямым текстом послала его подальше. Обстановка накалялась. Я сопел и держал руки возле меча. Так будет проще. Расстояние маленькое, выхватить оружие они не успеют, срежу головы троим сразу. На душе становилось гадко. Настя уже материлась как заведённая. Семён как-то лениво отбрехивался. Двое солдат рядом тоже начинали психовать. Кто выхватил пистолет первым, я так и не понял. Это уже было и не важно. Семён что-то хотел выкрикнуть, но поздно. Время замедлилось. Лезвие меча вошло одному из солдат в кадык и вышло с другой стороны. В это мгновение я услышал жужжание "Энергита". У другого солдата прямо над переносицей появилось идеально круглое отверстие. Семён уже лежал на земле, пуля пробила ему сердце. Выстрел был один, просто Настя правильно рассчитала траекторию и убила двух зайцев одним выстрелом. Это меня даже рассмешило. Так на войне нередко бывает. На улице затрещали автоматы. Кто-то громко матерился. Я прислушался.

– Сталкеры, чёртово отродье… Да брось ты танк к черту… Беги, Ваня… А-а-а-аа…

Послышалось шипение, прогремел взрыв, донесся шум падающих досок. Видимо кто-то из моих дал из гранатомета по заброшенному дому, в котором прятались солдаты.

– Что-то то ты не рад, как я посмотрю, – насупилась Анастасия.

– С этими маньячествами пора прекращать, – сказал я, обшаривая тела, – не барское дело солдат стрелять. Мы же не головорезы какие-нибудь.

– Надо же, от кого я это слышу? – ее лицо исказила презрительная усмешка, – не ты ли говорил, что армию нужно отсюда сраной метлой гнать? Ни тебя ли они по казематам таскали?

– Это научные работники, исследователи, чёрт побери, а не солдаты. Зла они нам не хотели!

– Зато мы хотели, – резко сказала она.

– Этого хотела ты и знаешь, что я тебе скажу?

– Скажи! – мы уже стояли друг против друга. Я сжимал револьвер, в её руках медленно поднимался "Энергит". Боялся я этих пистолетов. Оружие не наше, люди такого не умеют. Я плохо себе представлял, как он устроен, потому что разобрать его было невозможно. Снаружи не выглядывало ни одного болтика или зажима, только отсек для батареи. Заряжался он тоже странновато, сам образуя пули. Мы отколупывали от разных железяк куски и засыпали в специальную полочку, которая сама выезжала из пистолета, когда у него кончались заряды. Один раз я зарядил целую горсть нарубленных гвоздей и ничего, стрелялось прекрасно. Бронебойность хорошая.

– Я не собираюсь мириться с тем, что ты тащишь это одеяло на себя, – спокойно сказал я. На улице уже стихали крики. Сталкеры добивали раненых.

– Я и не тяну. Просто ты начал тупить. И я решила тебе напомнить, как надо выходить из таких ситуаций.

– Семён был неплохим парнем, – сказал я.

– И что, он же был, – она хмыкнула, сплюнула на землю и вышла.

На меня навалилась тоска. Я был на грани. На двойной грани, в чёртовой дыре и в плохом настроении. Я чувствовал, что допустил ошибку, собрав этот отряд. Кто они такие, в конце концов? Сталкеры – герои? Хрен там! Мародёры и убийцы. Я их такими сделал, да потому что иначе и нельзя было. Съели бы нас тогда военные, слопали железноголовые и еще куча всяких недоносков-пришельцев, если бы мы бежали к ним с хлебом и солью. Кто стреляет первым, тот и пишет историю. Не мы такие, жизнь такая, а кто её такой сделал? Правильно, я! Значит, мне и нести ответственность за всех этих сталкеров. Убить мне их хотелось, вот что. Слишком многое они знали, многое прошли. Потеряли человечность. Чёрная кровь даёт о себе знать.

Я сам уже не человек в каком-то смысле, и с кем бы ни говорил на эту тему, никто меня не понимает. Стар я стал, а ведь меньше сорока лет живу. Из них три года в этом аду, который устроил сам, и покинуть его я не смогу. Только суицид, возможно, что-то изменит, хотя и это сомнительно. Что я сейчас застрелюсь, что не сейчас, ничего не поменяется. Грани есть, они и останутся. А вот сколько душ я успею загубить, продолжая жить – это другой вопрос. Мне нужно действовать. В голове крутилась только одна идея: бросить всех и уйти. Уйти одному, чтобы спокойнее было. Никого убивать не буду. Это сейчас не нужно, да и не справлюсь я один против такой толпы. Пути я помню. До Ганса Кубышки доберусь, а там будет видно. Никто в моем отряде про быстрые тропы не знает. Один я эти карты рисовал, никому не показывал, кроме Харальда. Таинственные дороги, ведущие через нигде, позволяющие проходить десять километров как один, а то и больше. Кто их создал, я не знал, да и не важно это было. Сделав хмурую рожу, я вышел на улицу. Сталкеры уже разбирали трофеи, грузили оружие, заводили технику, таскали ящики с едой. Настя деловито распоряжалась. Вот и смена тебе, товарищ Блэк. Жадность и тяга к крови когда-нибудь сыграют с ней злую шутку. Ни с кем ни разговаривая, я прошел к своему "Хаммеру". В нём сидел Комар и играл грустную мелодию на губной гармошке.

– Хоронишь? – спросил я и сел за руль.

– Да уж, – Комар тяжело вздохнул, – зря мы их убили, ребята неплохие были. Ни за что ведь жизни забрали. Руки по локоть в крови. Почему, Блэк?

– Это не мой приказ был, Комар. Я тут уже не нужен. Сентиментальным я стал, что ли?

– Да нет, Блэк, человечность к тебе возвращается.

– Буду на это надеяться, – я улыбнулся. Комар мог быть прав.

– Уехать хочешь? – спросил вдруг парень и убрал гармошку в нагрудный карман.

– Да, – я помолчал, – хочу.

– С собой возьмёшь? – весело спросил он. Я призадумался. Пройдёт ли? Хотя вдвоем веселее, это однозначно.

– Что у нас в машине-то есть? – спросил я.

– Полный бак горючки, ещё около бочки запасу, вода, еда, оружие. Всё как обычно.

– Поехали, – я завел двигатель и включил магнитолу. Живая, энергичная музыка согрела меня, и мы тронулись. Сталкеры смотрели нам вслед.

– На разведку! – крикнул в окно Комар кому-то. Умный парень. Мы так часто делали. Я знал свой путь: сначала Кубышка, потом Магнитоозёрск. А дальше была дорога. Пока мы колесили по степной грунтовке, я думал о том, что на самом деле дорога одна. Каждая тропинка, каждый кусочек пройденной тобой земли – это все части одной большой дороги. Просто нужно её видеть. Она длинная, и ехать по ней можно всю свою жизнь. А может это и есть дорога жизни? Ведь все гениальное просто. Я хотел бы добраться до конца, но получится ли? И если я умру, то что станет с нею? Может у каждого человека она своя? Хотя, что тут думать, по дороге нужно ехать. Впереди ждал толстый как кубышка Ганс.

Одиннадцатый день. Где-то на Грани. Поздний вечер. Харальд. Наследство Блэка.

После того, как улетели серебристые, прошло часа два. Чтобы не вдаваться в подробности, я просто сказал, что мы не сошлись в цене, мол, это были здешние перелётные торговцы. Лагерь был обустроен, все занимались своими делами. Ежедневная проверка и чистка оружия, осмотр техники, прочие дела, которые в походе делаешь автоматически. Я начал разбираться с картой, которую вместе с прочими вещами оставил мне Блэк в небольшой сумке.

Карту он выполнил на очень качественной пластифицированной бумаге. Такая не перетрётся на сгибах и не пойдёт дырками от долгого использования. Блэк нанёс на неё все, что было ему к тому времени известно. Из складок карты выскользнула толстая самодельная книжечка, переделанная из обычных тетрадей. Оч-чень интересно… Никогда не замечал за ним склонностей к ведению дневников.

На первых листочках были какие-то заметки рваным почерком человека, который привык к клавиатуре компьютера. Сам так пишу. Похоже, это относится к самому началу странствий Блэка. Местами страницы несли следы тщательно вытертой грязи, кое-где в бумагу въелась кровь. Строки были написаны то карандашом, то ручкой, то чуть ли не кусочком свинца, и больше половины я просто не мог расшифровать, тут аппаратура нужна и химия. За первой четвертью книжечки пошли более внятные и осмысленные записи хорошо отточенным карандашом – похоже, быт у него более-менее наладился к тому моменту.

"…Я не знаю, какое сегодня число по старому счёту, но здесь я провёл уже месяца четыре. Чуть не прибили военные, бросили как кутёнка в ведро…"

Так, ну это он мне всё рассказывал. И это тоже, и об этом упоминал, про крайтов тоже рассказал, – мысленно ставил я отметки, листая книжку. Похоже, потом Блэк как-то определился с датировкой и стал отмечать хотя бы месяцы.

"Сегодня два года без трёх месяцев с самого начала. По дороге встретили каких-то странных личностей. Как будто паломники. Куда, спрашиваем, путь держите. В Закрытый Город. Что ещё такое, не знаю. Допрашивать не стали, не до этого".

"Вчера дозор встретил серебристых, вечером они сами к нам явились. Побарыжили немного с ними, заодно выспросил про этот город. Оказывается, посреди всего этого бардака нашлись люди и нелюди, которые решили ничего не делить и не выяснять, кто главнее. Отгородились от остальных периметром и стали строить свой город. Типа, каждой твари по паре".

И с перерывом почти в два месяца, среди повседневных заметок в две-три строчки Блэк снова упомянул таинственный Закрытый Город.

"На днях нашли человека. Был почти мёртвый. Всё бормотал про Закрытый Город, называл пятьдесят второй и шестидесятый сектор. На нём была форма НАТОвского военного, а в их значках я не шарю. Не, говорят, на жетоне выбито "cpt. Joseph McDonnel". Шотландец, блин, горец… А через час всё-таки помер, как ни старались. Внешних повреждений на теле не было, похоже, он просто очень долго шёл".

Мне и самому стало интересно, что же это за город такой. Потому что Блэк не поленился наведаться в эти отдалённые сектора и дальше написать об этом. Только города там он никакого не нашёл, из чего сделал вывод, что американец не имел точных данных и направился в путь наудачу. А может, Андрей с Светой знают? Они-то здесь подольше.

Парочку я нашёл у края лагеря, где они поставили свою палатку-раскладушку.

– Андрей.

– Чего?

– Тебе название "Закрытый Город" что-нибудь говорит?

Он задумался. Первой вспомнила Света.

– Мне говорит. Я пару раз слышала это от людей Блэка в форте. А комендант даже собирался экспедицию туда направить. По-моему, это где-то в западной стороне, то ли сорок восьмой, то ли пятидесятый сектор. Точнее не скажу.

Её товарищ наконец сказал своё слово:

– Было дело. Был разговор коменданта и кого-то из приезжих гэбэшных офицеров о возможной экспедиции. Года полтора тому, не меньше. На запад. Но что это за место и чем оно так привлекательно, я даже не знаю.

– Ясно, что ничего не ясно… – я встал с бревна и пошёл к БТРам, где в основном и были все наши. Сандра откровенно кокетничала с Олегом, хотя вид имела бледный. Поповы, Фрези и Эвис с Инвё совершенствовали язык, как-никак и Марина и Славик профессиональные филологи. Несса возилась с найдёнышем, прочие из эльфьего общества, включая Гелахира, были заняты чем-то своим, национальным. Я не знал названия этому занятию, они сидели и по кругу передавали какие-то слова и фразы. Что-то отдалённо похожее я видел у казахов.

Подцепив в разъём на внутреннем щитке танка переноску, я пристроил лампочку на выступе брони и наконец развернул карту. Город городом, но меня в первую очередь интересовало поместье. Если оно осталось без хозяина, то можно прибрать его к рукам. Или договориться, чтобы мы там устроили свою базу. Блэк хорошо потрудился, составляя карту. Оба-на… А что это за пометка с номерком? На обороте карты Блэк так вывел легенду с ещё не проверенными им самим местами. Над аккуратным домиком в трёхстах километрах на юго-запад стояла пометка "28". С другой стороны – подпись. "Неизв. арх. объект, предп. приг. пост. жил.". Оно? Я ещё поразглядывал карту, но за день произошло столько всего, что я сам не заметил, как отключился.

Где-то на Грани. Ночь. Харальд. Американцы.

Я очнулся от того, что вокруг началось какое-то оживление. Пока никто не бегал, но с чего бы намотавшимся за день людям среди ночи так себя вести?

– Что за шум? – недовольно буркнул я. Поспать не дали.

На неизвестно откуда взявшемся штативе в кузове "Ханомага" Лейлы светилась лампа. Основное движение было там.

– Найдёныш в себя пришёл, – Фрези неслышно появилась рядом. – Несса не смыкая глаз сидела, всё ждала, сказала, что сегодня к вечеру должен очнуться.

– Это хорошо… – я с могучим зевком выдохнул слова. – Пойдём глянем.

У мягких носилок, устроенных в БТРе, сидели Несса, Олег (хоть спички в глаза вставляй), рядом с кабиной сонно ворочалась Лейла. Подошли две ушастых девицы – та, что была из молодёжи, Мэренвен, или просто Мэри, и ещё одна дальняя родственница Нессы, Гилраэнь.

Найдёныш благодаря стараниям леди Фэливрин был в приличном состоянии. Он с ясным взглядом сидел, опершись на запасную покрышку для переднего моста БТРа, и явно пытался сообразить, как сюда попал. Быстро, однако, Несса его починила. Она теперь тоже носила платок, вряд ли незнакомый человек признал бы в ней эльфийку.

Он поднял взгляд, посмотрел на звёзды, что-то пробормотал, всмотрелся в каждого, кто был рядом, ощупал себя. Я, за неимением под рукой ничего лучшего, протянул ему блокнотик Блэка и найденный в недрах карманов карандаш, показал, что этим можно что-то изобразить.

– Кто-нибудь, Марину разбудите.

– Я уже здесь, – тоном школьной учительницы сказала она, выдвигаясь к БТРу. – Мы не спали.

Олег фыркнул, мол, знаем, почему. Марина в ответ саркастически показала язык.

– Ну, рассказывай, кто ты и откуда, – в лоб спросила она найдёныша. Или напиши, – кивнула она на блокнот.

Сообразив, он устроил карандаш в пальцах как-то по особенному, не как мы держим, но с той же бессознательной ловкостью грамотного человека набросал несколько коротких строк из несложных значков. Подчеркнул верхний ряд из шести букв, показал на себя и чётко проговорил:

– Махтан.

У Марины в руках уже оказался её "филфаковский" мини-талмуд, распухшая от постоянного использования толстая общая тетрадь. Жестом попросив блокнот, быстро переписала слова и произношение имени, сделала понятные ей одной пометки, вернула книжицу.

Найдёныш, назвавшийся Махтаном, потянулся карандашом к следующему слову и только открыл рот, а Олег, находившийся выше всех, в полуобороте, провожая глазами вспыхнувшую над поляной "люстру", заорал "Полундра!" и кинулся прямиком к танку.

– По машинам! Свет туда!

Мертвенно-яркий свет "люстры" подсвечивал тающую дымную траекторию. На прогазовке взревели двигатели БТРов, ксеноновые прожекторные фары – спасибо Блэку – полоснули до самой реки. Слепящий, бело-розовый сполох долго будет в глазах стоять от такого света.

– На. Справишься, не дурак чай, – я сунул в руки найдёнышу автомат из тех, что стояли в зажимах у борта "Ханомага", и побежал к своей машине. Гелахир уже нырнул в танк, стартер нервно подвывал, дизель захлёбывался холодной соляркой.

– Не торопись. Раскрути и тогда газуй.

Ожили дисплеи. Радар, "Штора", "Арена", ИК-прожектора, лазеры. Тихо загудели стабилизаторы орудия..

Над открытым башенным люком чиркнул алый трассер.

– Связь, раз-раз. Олег?

– Слышу.

– Славик?

– Порядок.

– Лейла, Михалыч?

– Слышу.

– Слышу.

– Что по обстановке? У меня цели за речкой.

– На десять часов, удаление полтора километра, – сказал Олег. – Похоже на мотопехоту. Почти как те, которых мы перед фортом раздолбали. Но есть машины и лёгкие танки, вместе где-то десять. Слушай… – голос Олега вдруг притих даже в радиоканале.

– Что?

– У тебя КВ-диапазон включен?

– Нет, – я нажал клавишу. – Теперь включен. Ой ё-моё!

По броне веером простучали какие-то мелкие снаряды. На коротких волнах шёл резкий, командный радиообмен на английском.

– Ну это, они первыми начали, – сказал Олег.

– Угу. Пусть подойдут ближе. Тяжёлой техники не вижу. Лейла, Михалыч, откатитесь назад. А то вдруг ещё ПТУРом засадят.

Американцы действовали как-то странно. Разведку вперёд не выпустили, никак не подготовились. Пёрли просто дуром, как будто привыкли здесь к полной безнаказанности. Скорее всего так оно и было. Всё же Зона, если специально не нарываться, по большей части достаточно спокойное место.

И всё равно это было неправильно. Так не воюют. Это или самодеятельный отряд, или какая-то часть ловушки. Но ни сзади, ни справа радар не показывал ничего опасного.

Гелахир уже нетерпеливо ёрзал на своём месте, как мальчишка. Вот же дали игрушку взрослому дядьке… Дай только на кнопки понажимать. Нечасто постреливая, америкосы приблизились к Олегу уже метров на триста, а с моей стороны перешли речку. Яркий свет фар и прожекторов не давал им толком разглядеть, что здесь такое. Тем более, мы в ответ ещё ни разу не выстрелили.

– Ну что, может хватит им тут ползать? – спросила Лейла.

– Не торопись. Так, развернитесь носом назад, на всякий случай. Чтобы видеть по-человечески, что там с тыла. Ну и ползать тоже хватит… Огонь!

Орудие рявкнуло, среди резво ползущих Хаммеров и приземистых транспортёров сверкнуло, полетели, оставляя яркие огнистые следы, куски металла, плеснулось пламя.

Неровный строй взорвался вспышками выстрелов и трассерами. Я непроизвольно зажмурился, когда что-то искристо брызнуло прямо в прицеле.

– Так они нам всю обвеску снесут, уроды.

Снаружи что-то грохнуло, в ушах слегка зазвенело. Наверняка удар "Арены" перехватил ПТУР. Я повёл прицелом.

– Огонь!

Американский БТР, на котором стрелок спешно заталкивал на направляющую следующий управляемый снаряд, разлетелся, лопнув изнутри по швам, накрыв горящими обломками соседние джипы. На какие-то мгновения стрельба прекратилась, я посмотрел через перископ в сторону Олега. Он уже развернул башню и танком топтал правый фланг, при этом пулемёт на башне то и дело плевался короткими прицельными очередями в разные стороны.

– Харальд, здесь кто-то есть… – в наушниках шёпотом раздался голос Лейлы. – Я без оптики не увижу… И найдёныш наш как будто чует кого-то.

– Олег, Славик, добейте их сами, я к принцессе.

– Сделаем.

Я развернул танк, чтобы видеть лесистые склоны и узкую лощину между ними. В тепловом диапазоне на МФД ярко выделялись машины Лейлы и Михалыча, лес и увалы темнели зеленоватыми пятнами на фоне неба. Никого. Обычный радар показал рельеф и две контрастные засветки. Я уже готов был заняться шапочным разбором с непонятными и неправильными американцами, но на радаре тускло и призрачно засветилась третья отметка, четвёртая… их стало восемь, пока я сообразил что-то сказать нашим.

– Внимание всем! Новая опасность! Всем плюнуть на юсовцев и внимательно следить за лесом. Михалыч, что ты можешь сказать?

– Х..ёвое ощущение, командир. Настолько, что засады духов на ум приходят.

– Понял. Славик, да брось ты их, Олег сам справится. Встань ко мне кормой, быстро! – рявкнул я, увидев, как более двадцати нечётких засечек приближается к нам, беря в кольцо. Со стороны речки было чисто.

– Лейла, нужен свет на девять часов от тебя.

– Сейчас.

Из-за броневого борта кто-то поднял стояк с лампой. Оптическим усилителям танка этого хватило.

Среди редких деревьев на опушке появились размытые тёмные силуэты. Они двигались ритмичными рывками. Почему от них такой сигнал на радаре, как будто там металла килограммов сто, если не больше?

Тусклыми отблесками свет отразился от появляющихся из леса фигурах. Чёрт, да это же роботы! Или что это?

– Это железноголовые. – выдохнула Лейла. – Люди вроде. Короче, это внешний силовой каркас, экзоскелет. Типа энергоброни.

– Понятно. Бить их случалось?

– С переменным успехом.

В наушниках коротко прошипело, от одной из фигур в сторону БТРов пролетела плотная синеватая молния. Михалыч заматерился на весь эфир, от души полоснул очередью из MG-151, которую мы нашли на складе. В загашниках форта было на удивление много германского вооружения времён войны, и 20-миллиметровки пришлись как нельзя кстати. Злые тёмно-оранжевые трассы вспыхивали брызгающими разрывами. На таком расстоянии осколки снаряда зацепят и наших, поэтому мы били из верхних пулемётов. На дисплее обзорного прицела возникали фигуры в металлических конструкциях, тяжёлые пули летели без промаха, но и эти железноголовые огрызались неслабо. Их оружие, вмонтированное в правый бустер, стреляло электрическими разрядами. Мощную защиту танков таким не пробить, а БТРы темнели обожжёнными боками. Человеку попадание наверняка было бы смертельно.

Разряды летели всё реже. Ни залегать под кинжальным огнём, ни перегруппировываться и отходить железноголовые не стали. Последние двое попытались всё же скрыться, но масса сыграла злую шутку. Отдалившись от леса, где их не достанут ночью снаряды, они не успели вернуться туда. Михалыч, прицелившись, послал вслед короткую очередь. Огнистые вспышки осветили землю и погасли, после них никто уже не стрелял и не шевелился.

Я какое-то время неподвижно сидел в кресле. Было состояние странного отупения. Оно быстро прошло, я вылез в ночь. Опять ночь. Второй бой за сутки, и снова ночью. Это что, неведомые причуды Зоны?

В стороне речки догорали искорёженные и вмятые в толстый дёрн остатки американской техники. От леса тянуло слабым приторным запахом, тоже горелым. Осматриваясь без особых мыслей в голове, я стоял на башне. Не хватало одной противоракетной кассеты, вокруг было неровное пятно копоти и царапины от осколков. Олег и Славик с фонариками ходили среди груд горящего и дымящего металлолома, выискивая то ли живых, то ли трофеи. Лейла возилась в кузове своего БТРа, помогая кого-то вытаскивать. Я сказал об этом "экипажу" – Фрези, Гелахиру и заменившей сестру Эвис.