Текст книги "Под "крылом" Феникса (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Дмитриев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 25 страниц)

Настороженно оглядываясь по сторонам, коттер направился в сторону, где, судя по звукам, находились ченжеры. Он скользил вдоль стен сараев и хижин, скрываясь в тени заборов. Тот тут, то там он натыкался на трупы. У входа в одну из фанз коттер увидел два шеста с насаженными на них отрубленными головами, а на дощатых воротах, ведущих на двор, было распято безжизненно обвисшее тело.

Внезапно из ворот вышел воин в железной каске и в кольчуге, поверх которой было накинуто фиолетовое одеяние послушника Братства Богини. Пьяно пошатываясь, он остановился и принялся мочиться прямо посреди улицы. Следом за ним, показался второй ченжер. В одной руке он держал совню, а в другой был зажат кувшин с вином. Воин раскачивался из стороны в сторону и чему-то громко смеялся.

Первый ченжер закончив своё дело, кое-как заправил штаны, задрал голову и что-то заорал, в сторону соседней фанзы, размахивая руками. С покатой крыши дома на землю упала тень человека, а сверху донеслось сердитое краткое ругательство.

«Значит, у них дозорный на крыше»,– догадался Джучибер, наблюдая за ченжерами. Он принялся осматривать остальные строения, но больше часовых нигде не было видно. Затем, избегая мест, где его могло бы быть видно с крыши, он пробрался в самую середину деревни. Здесь была небольшая площадь, на которую выходило несколько домов и хозяйственных дворов. В самой большой фанзе пировали командиры Братства Богини.

Спрятавшись в зарослях каких-то кустов, на ветвях которых висели незнакомые ему сухие сморщенные ягоды, он принялся наблюдать. Прежде всего, Джучибер пересчитал лошадей. Одиннадцать стояло у крыльца фанзы, ещё два десятка были неподалёку. Судя по всему, здесь были не все лошади. Коттер прикинул, позади фанзы и во дворах можно было разместить ещё не менее десятка коней.

Теперь нужно было провести счёт людям. К его удивлению, не все, кого он заметил, были ченжерами. Среди воинов Братства было четверо тайгетов и трое цакхаров, а в одном из стоявших у крыльца часовых он опознал людоеда-синпо.

Закончив подсчёт, он прибавил к ним, караульного с поста на крыше и двух встретившихся ему пьяниц. Оставалось неизвестным только количество ченжеров внутри фанзы, где шло веселье. Из открытых окон доносились нестройные звуки песен и смех. Иногда они выходили на крыльцо и зачем-то направлялись в стоящий неподалёку от фанзы большой амбар. Кто-то возвращался назад в дом, а кто-то оставался там, меняясь местами, словно часовые в карауле.

Джучиберу захотелось посмотреть, что они там такое делают, но путь к амбару преграждал один из дозорных. Кроме него возле амбара прямо на земле сидели ещё трое воинов. Двое из них с увлечением играли в кости, а третий что-то насвистывая себе под нос, точил меч.

Пора было возвращаться назад. Джучибер ещё раз осмотрел окрестности, запоминая, что где находится, и двинулся восвояси. Кендаг встретил его с нетерпением.

– Ну что, сколько их там? – нетерпеливо встретил его Кендаг.

– Снаружи двадцать семь поганцев,– ответил коттер.– Ещё десяток-полтора пируют в доме старосты.

По мере того, как он рассказывал, лицо Кендага принимало озабоченное выражение.

– Силы слишком неравны,– мрачно произнёс тайгет.– Дождёмся ночи?

Джучибер согласно кивнул в ответ. Кулбусы испуганно следили за ними обоими. Кендаг оглядел их. Эти трое вряд ли могли оказать им хоть какую-нибудь помощь. Они были обычными заморенными тяжёлым трудом работниками-земледельцами.

– Будете делать только то, что я скажу, и тогда останетесь целы. В драку понапрасну не лезьте. Как только мы захватим лошадей, то сразу уводите их из деревни. Понятно? – обратился к кулбусам Кендаг. Те, согласно закивали в ответ. В их чёрных маслянистых глазах отражался страх, живущий в глубине души и вместе с тем в них чувствовалась какая-то отчаянная решимость.

Ждать пришлось долго. Тайгет даже успел немного вздремнуть. Но вот край солнца скрылся за вершинами холмов и на землю пали вечерние сумерки. Настала пора действовать.

Они двинулись по направлению к деревне. Впереди неслышными тенями скользили Кендаг с Джучибером. Позади них, держась на расстоянии десяти шагов, крались трое кулбусов.

Остановившись возле ближайшей хижины, Джучибер знаком показал на фанзу, на крыше которой сидел часовой и провёл рукой по горлу. Кендаг согласно кивнул ему в ответ, и коттер растворился в ночном сумраке. Вскоре до тайгета донеслось уханье степной совы, столь необычное для этих мест, и он понял, что с часовым на крыше фанзы покончено. Можно было двигаться дальше.

Обогнув очередную хижину, тайгет невольно замер. У покосившегося забора, ограждавшего двор, расположенный напротив неё, стоял ченжер, привалившийся к нему спиной. Кендаг прыгнул вперёд, готовясь нанести удар, но противник даже не пошевелился. У него пронеслась мысль, что тот пьян, но, приглядевшись повнимательнее, Кендаг заметил струйку крови, медленно стекавшую из-под шлема. Тайгет хмыкнул, довольный тем, что его друг не теряет времени зря. Только Джучибер мог нанести такой точный удар в затылок.

У костра, горевшего на близлежащем дворе, сидело шестеро ченжеров. Двое пьяно клевали носом, сжимая в руках полные кружки, расплёскивая напиток. Трое других о чём-то громко и оживлённо спорили. Последний крепко спал, растянувшись прямо на голой земле. Джучибер с Кендагом возникли перед ними одновременно. На взблеснувших клинках багрово отразилось пламя. Костёр зашипел, когда на него плеснула струя крови, но пламя вновь взметнулось вверх, освещая замершие трупы.

– Сколько ещё? – спросил Кендаг.

– Уже девять,– отозвался коттер, вытирая лезвие палаша.

Они вышли почти к самому центру деревни. Уже был отчётливо слышан громкий говор расположившихся там ченжеров. Осмотревшись Кендаг, решил сначала прокрасться к амбару. Кулбусам он велел сидеть в кустах и не высовываться, пока он им не свистнет. Тем временем Джучибер отправился к коновязям. Коттер считал, что они должны были первым делом лишить противника лошадей.

Из амбара доносились стоны и всхлипывания насилуемых деревенских женщин, которые не успели сбежать и укрыться от ченжеров. Кендаг мягко ступая во тьме, приник к дощатой стене амбара. Сквозь щель он увидел одну из кулбусок в разорванной тунике, которую, мерно подрагивая ягодицами, насиловал один из воинов Братства Богини. Женщина была привязана за руки к стропилам амбара.

Ещё один, держа в левой руке кувшин вина, к которому он время от времени прикладывался, поочерёдно щупал груди у двух юных девушек, распятых на стене. Их тела дёргались при каждом прикосновении мучителя. Казалось, пьяный насильник не знал, с какой из жертв ему начать забавляться. Судя по голосам, в амбаре находилось ещё трое ченжеров.

Кендаг обогнул амбар, и нос к носу столкнулся с одним из часовых. Железные пальцы тайгета мёртвой хваткой сжали горло ченжера, гася готовый вырваться из него крик. Влажно хрустнули позвонки шеи, и дозорный бессильно обмяк. Кендаг подхватил оседающее тело, не давая ему упасть и произвести шум.

Но тут совня, которую держал ченжер, выскользнула из его разжавшейся ладони, и упала на землю. Её лезвие громко загремело. Тайгет рванулся, ожидая, что воины, находившиеся в амбаре, выскочат на шум, однако те так были увлечены своим занятием, что не обратили на это никакого внимания.

Кендаг достал из ножен свой меч и проскользнул в полуоткрытую дверь амбара. Насиловавший привязанную кулбуску ченжер умер первым. Лезвие меча со свистом начисто снесло ему голову. Обезглавленное тело насильника сделало ещё несколько движений, прежде чем рухнуть в лужу собственной крови.

Второго, что стоял возле распятых на стене девушек, Кендаг развалил на две половины от макушки до самого паха. Во все стороны полетели перемешанные с кровью мозги.

Трое остальных ченжеров сидели вокруг перевёрнутой кадушки, дно которой служило им столом. Бросив игру в кости, они едва успели вскочить на ноги, когда Кендаг уже наносил новый удар. Ближайший к нему воин не сумел уклониться. Конец меча рассёк кольчугу и вспорол ему грудь. Двое других ченжеров всё-таки достали из ножен мечи и попытались отбить страшные удары тайгета. Кендагу понадобилось трижды взмахнуть мечом, чтобы покончить с ними.

Он выглянул из амбара и коротко свистнул. Из темноты показались робкие тени кулбусов. Они невольно отшатнулись, увидев тайгета, залитого с ног до головы вражеской кровью.

– Давайте сюда,– махнул он им. Кулбусы повиновались.– Освободите женщин и постарайтесь увести их отсюда. Быстро.

Оставив кулбусов оказывать помощь несчастным пленницам, Кендаг направился дальше. Где-то у коновязей должен был быть Джучибер. Он опасался, что коттер может не сдержаться и наделать глупостей, но тот уже справился сам. Оба часовых даже не усели схватиться за оружие. Вынырнувший из темноты Джучибер, стремительный словно вихрь, перерезал горло одному и проломил висок второму. Лошади, почуяв запах крови, тревожно заржали и стали рваться с привязи.

Они успели увести десятка два лошадей, когда их заметили. Над деревенской площадью разнёсся тревожный крик. Воины, бывшие у костров, вскочили на ноги. Ещё несколько человек выскочили из ближайших хижин.

Джучибер почти одновременно с Кендагом вскинули самострелы. Резко щёлкнули тетивы. В свете костров и пылающих факелов с десяти-пятнадцати шагов было трудно промахнуться. Четверо воинов, среди которых были два тайгета-наёмника, упали замертво. Джучибер отбросил самострел и, выхватив палаш, ринулся в бой. Кендаг, у которого был ещё один самострел, дважды выстрелил снова, свалив ещё двух врагов, после чего последовал за Джучибером.

Коттер вертелся словно волчок, раздавая стремительные удары во все стороны. Одновременно он плавно подныривал под смертоносные лезвия совен, отбрасывал направленные на него удары мечей и успевал достать противников. Кендаг двигался не столь быстро как он, но и его тяжёлый меч наносил быстрые мощные удары, разрубающие даже самые крепкие доспехи.

Вскоре вокруг них не осталось ни одного врага. Один из пришедших с ними кулбусов, деловито сновал между лежащими на земле воинами Братства Богини. В руках у него был меч-чимкан. Он добивал тех, кто подавал хоть малейшие признаки жизни, перерезая им горло.

Джучибер хотел было вмешаться и остановить кулбуса, но вспомнив, что творилось под стенами Вэньгэда, раздумал. Шестипалые не заслуживали, чтобы с ними поступали по чести. Да и к тому же было некогда, ибо створчатая дверь большой фанзы распахнулась, и на крыльцо вывалилось сразу трое полупьяных ченжеров. Один из них, размахивая обнажённым чимканом, выскочил прямо на Джучибера. Свистящий удар палаша коттера уложил его замертво. Двое других один за другим пали от меча тайгета.

Следом за этими тремя изнутри дома полезли остальные воители Братства Богини. Однако узкий вход не давал им использовать своё численное преимущество. Они больше мешали друг другу в схватке, нежели помогали. Джучибер с Кендагом поочерёдно уложили ещё четверых противников, прежде чем, те догадались отступить внутрь дома. Коттер сунулся было следом, но впившийся в косяк двери рядом с его головой самострельный болт заставил его повернуть назад.

– Может быть, выкурим их оттуда? – Джучибер кивнул головой на горящие на площади костры.

– Давай,– согласился Кендаг,– только пусть это сделают кулбусы. Нам нужно стоять здесь, когда эти твари полезут оттуда.

Тайгет коротко свистнул и замахал рукой, подзывая кулбусов. Он объяснил им, что от них требуется. Один из кулбусов, замялся, но второй что-то яростно закричал ему на своём языке, показывая на фанзу. Не прошло и четверти часа, как во все окна жилища старосты полетели пылающие головни и факелы. Изнутри раздались пронзительные вопли.

Тем временем Джучибер подобрал две совни и крест-накрест с силой врубил их лезвиями в деревянные балки, загораживая выход из дома. И как оказалось не напрасно.

На этот раз ченжеры рвались наружу с яростью загнанных в угол крыс. Их натиск отбросил обоих друзей от самых дверей, и на крыльце закипела отчаянная схватка. С громким стуком, высекая искры, сталкивались клинки. Казалось, что в воздухе искрилась и переливалась ожившая сталь.

Внезапно всё кончилось. Джучибер сразив последнего противника, медленно огляделся по сторонам. Вокруг него валялись только трупы. Среди них коттер заметил тело одного из кулбусов, что был с ними. Вражеский клинок разрубил ему ключицу и вспорол грудь.

Джучибер взглядом отыскал Кендага. Тот сидел на земле, привалившись спиной к жердям коновязи, зажимая ладонью левое плечо. Из-под пальцев тайгета обильно сочилась кровь.

– Достал-таки меня проклятый гадёныш,– натужно произнёс он, пнув ногой лежащее рядом тело. Судя по ленте, свисавшей с каски, убитый носил звание ментарха и был командиром отряда воинов Братства.

– Надо остановить кровь,– сказал Джучибер, наклоняясь к тайгету. Он принялся осторожно распускать завязки кольчуги и расстёгивать ремни.

Тем временем в доме разгорался пожар. Языки пламени вырывались из окон, освещая всё вокруг багровыми сполохами. Уцелевший кулбус бегал с кожаным ведром к колодцу и, набрав воды, окатывал ближайшие дворовые постройки. Вскоре откуда-то из темноты к нему присоединился второй, что оставался с освобождёнными пленницами.

Закончив перевязывать тайгета, Джучибер помог ему подняться, и они поковыляли прочь, подальше от охваченной огнём фанзы. Добравшись до колодца, они уселись рядом с ним, привалившись спиной к прохладной стенке. Коттер остановил подбежавшего кулбуса и, забрав у него ведёрко с водой, принялся жадно пить. Потом передал воду Кендагу.

– Нет! Всё-таки мы с тобой великие воины! – хрипло засмеялся тайгет.– Надо же, вдвоём уходили почти полсотни головорезов! А!?

Джучибер устало взглянул на него. Несмотря на боль от раны, Кендаг весело улыбался, и тогда ответная улыбка тронула губы коттера.

Глава 12

Сюманг явился в ставку к Чже Шену, как и было велено – спустя день после их первого разговора, но князь не принял его. Было не до того – войско И-Лунга довершало разгром гиньского княжества. Поэтому следующая их встреча состоялась только уже после падения Гинь-Су. Князь послал за начальником Тайной Стражи, взывая его к себе для важного разговора.

Накануне Сюманг получил от Ван-Ё весточку. К немалому удивлению начальника Тайной Стражи, донесение доставил не его доверенный человек, а приказчик какого-то никому неизвестного радхонского купца. Однако его удивление быстро сменилось страхом и яростью, как только он прочитал послание Ван-Ё.

Весть о гибели Химчена и остальных посланных Тайных Стражей потрясла Сюманга. Он долго бегал по комнате, изрыгая богохульства и призывая проклятия на головы Химчена и Ван-Ё. Подумать только – эти придурки вместо того, чтобы устранить Динху, не нашли ничего лучшего, как устроить охоту на Кендага!

Но это ещё было полбеды. Если бы они захватили мятежного тайгета или, по крайней мере, добыли его голову, он смог бы хоть как-то оправдать их действия. А теперь? Что он ответит владыке или Чже Шену, если те спросят, как продвигается дело по устранению главаря мятежников?

Идя к князю-полководцу, Сюманг подозревал, что этот вызов связан с провалом полученного задания и потому он шёл к Чже Шену с таким видом, словно его вели на плаху. Всю дорогу он гадал: знает ли князь или не знает? Надо было как-то выкручиваться, и Сюманг не терял надежды, что и в этот раз ему удастся выйти сухим из воды.

Сюманг застал князя в его шатре, сидящем посреди вороха подушек и одеял. Рядом с его ложем находились две большие жаровни, наполненные горячими углями, а по углам дымились курильницы. Душный воздух внутри шатра был насыщен запахом целебных трав и благовоний.

– Да пребудут с тобой боги Ченжера, сиятельнейший из князей,– склонился перед Чже Шеном начальник Тайной Стражи.– Вы звали меня…

Он закашлялся.

– Ты не при дворе. Садись. Понизу не так сильно воняет.

Князь плотнее укутался одеялом и пояснил:

– Болею. Лекари пичкают всякой дрянью.

Своей лысой головой, торчащей из одеяла, Чже Шен более всего напоминал дряхлого стервятника. Начальник Тайной Стражи сочувственно покивал головой и открыл было рот дабы выразить надежду на скорейшее выздоровление величайшего из полководцев империи, но тот раздражённо тряхнул ладонью призывая его к молчанию.

– С гиньцами мы разобрались,– обратился он к Сюмангу.– С Динху, Учжуном и их приспешниками тоже как-нибудь управимся. Но сейчас на очереди не они. Сейчас голова болит о другом. Тут мне снова кое-что передали из Дациня. На-ка, прочти. Это касается Кендага и его дружка.

Рука князя нырнула под одеяло. Он достал скрытый до того свиток и протянул Сюмангу. Тот узнал печать Посвящённых Феникса. В письме содержалось требование немедленно захватить Кендага и его спутника. Любой ценой.

– Ну, что скажешь? – спросил Чже Шен, когда начальник Тайной Стражи закончил чтение.

– У меня есть кое-какие новости. Кендаг и его дружок скрываются в окрестностях Чжипаня. Их заметили люди одного преданного престолу радхонского купца, а тот передал Ван-Ё и Химчену…

– Что за купец? – перебил Сюманга Чже Шен.– Ему можно доверять?

– Да, сиятельнейший. Раньше он был войсковым поставщиком в Закатном уделе, а нынче снабжает продовольствием и обувью армию нашего богоравного повелителя.

– Это хорошо. Радхоны жадны до денег. Значит, он не бросит прибыльное дело. Дальше.

– Ну-у…– Сюманг несколько замялся.– В общем, Ван-Ё и Химчен решили захватить Кендага и того дикаря, что был с ним.

– Вот как? Почему мне об этом ничего неизвестно? – Чже Шен не смог сдержать изумления.– И что же?

– К сожалению, им это не удалось сиятельнейший князь,– выдавил из себя Сюманг, старательно отводя свой взгляд в сторону.

– Та-а-к,– зловеще процедил тот, наклоняясь к Сюмангу. Начальник Тайной Стражи почувствовал, как у него вспотели ладони.

– Насколько я помню, за голову Кендага назначена неплохая награда. Значит, вместо того чтобы выполнять порученное мной и богоравным владыкой задание твои люди решили немного подзаработать. А?

– Не совсем так, сиятельнейший,– промямлил Сюманг.

– А как? Разве их послали в Чжипань за головой этого богомерзкого тайгета?

Сюманг промолчал, ибо возражать ему было нечего.

– Мало того, что они забыли, за чем их послали, так ещё и выясняется, что эти дураки умудрились упустить обоих беглецов,– сердито продолжил Чже Шен.– Теперь их ищи-свищи. Не думаю, чтобы Кендаг со своим дикарём стали бы дожидаться, чтобы им наступали на пятки. Они, скорее всего, уже где-нибудь в приграничных округах, а может уже и в самом Тайгетаре.

– Да позволит мне заметить сиятельнейший,– пробормотал Сюманг.– Горы Тайгетара это не то, что наши Тый или Анахуань. В это время года на перевалах ещё лежит снег и Кендагу придётся дожидаться, когда очистятся тропы. Только глупец полезет напрямик, чтобы свернуть себе шею, а он далеко не глупец. Так что они всё ещё в нашей досягаемости.

– Ты прав. Я немедленно пошлю гонца к командующему войсками Закатного удела – сингарху Лян Чоу. Он будет держаться начеку, как и тамошняя пограничная стража. Если бы Кендаг был один, то может быть он и сумел бы незамеченным прошмыгнуть мимо застав и разъездов под видом наёмника или, скажем паломника. Но это он, а не его желтоглазый спутник. На такого сразу обратят внимание.

У Сюманга немного отлегло от сердца. Похоже, что Чже Шен ничего не знает о подробностях произошедшего в окрестностях Чжипаня. Теперь надо не теряться.

– Если на то будет воля сиятельнейшего, то я готов лично возглавить отряд по поимке мятежников.

– Нет. Твои люди, любезный, уже опростоволосились. Мы поручим это дело другому человеку.

Сюманг только шмыгнул носом в ответ. Чже Шен взял лежащий рядом с ним кинжал в ножнах и ударил им в гонг, висящий у одной из опорных стоек шатра. В следующее мгновение в шатёр вошёл начальник личной охраны князя в звании сотника Железных Ястребов.

– Тот жрец из Братства Богини? Он ещё жив?

– Да, сиятельнейший.

– Доставь его сюда. Немедленно,– приказал Чже Шен.

– Слушаю и повинуюсь.

Сотник стремительно повернулся и исчез за пологом шатра. Вскоре он вернулся в сопровождении двух воинов и скованного цепью пленника. На нём была грязная, изорванная хламида, в которой можно было угадать одеяние жреца Уранами.

– Снимите с него кандалы и принесите горячего вина,– распорядился князь.– Потом сюда никого не впускать. И сами будьте снаружи.

Начальник личной охраны хотел было сказать, что пленник опасен, чтобы вот так оставлять его без цепей, но увидев сердито изломленную бровь Чже Шена, счёл нужным промолчать и исполнить приказанное.

– Это, Шаога – один из жрецов Братства богини Уранами! – представил пленника Сюмангу Чже Шен.– Хороший боец, но никудышный молельщик.

– Святотатцы! Неужели вы не боитесь? – злобно прохрипел Шаога, растирая натёртые кандалами запястья рук.– Зато, что вы подняли руку на жреца святого Братства Богини, вас поразит гнев Уранами!

– Не болтай глупостей,– оборвал его Чже Шен.– Это не нам, а тебе надо бояться, ибо мой гнев тебя поразит куда быстрее. Садись, пей вино и внимательно слушай, что я тебе скажу.

Несколько ошарашенный непререкаемым заявлением Чже Шена жрец послушно опустился на подушки и взял в руки чашу с вином.

– У тебя есть возможность искупить твою вину перед нефритовым престолом,– обратился к нему князь.– Не возражай! Я знаю, что ты, несомненно, согласишься помочь нам, если только ты действительно истинный ченжер и любишь свою богиню, как говоришь! Дело касается врагов Империи Феникса. Дай ему прочесть письмо жриц-Посвящённых,– приказал Чже Шен Сюмангу.

Начальник Тайной Стражи протянул свиток недоумевающему жрецу. Прочтя написанное, тот вернул свиток Сюмангу.

– Теперь понял, почему я приказал тебя позвать? – обратился к жрецу Чже Шен.– Кендаг – это общий враг! И неважно, кто его убьёт – люди Братства или мои воины.

– Я готов повиноваться тебе и исполнить свой долг перед Ченжером и Уранами! Что от меня требуется?

Теперь Шаога напоминал собой больше воина, а не жреца.

– Для начала ты получишь звание сотника и отберёшь себе сотню воинов. И не стесняйся, выбирай лучших бойцов. Все военачальники и командиры получат мой приказ отдать тебе людей, на которых укажет твой палец. Даже если это будут Железные Ястребы. Если сочтёшь нужным взять кого-нибудь из Тайных Стражей господина Сюманга – бери. Он расскажет тебе: где и когда в последний раз его люди видели Кендага и дикаря. Ты отправишься по их следу и захватишь обоих. Задание ясно?

– Позволено будет спросить?

– Ну?

– Я могу взять к себе людей из тех, кого захватили вместе со мной?

Чже Шен с подозрением посмотрел на жреца, потом что-то обдумав про себя, согласно кивнул:

– Можешь, но за каждого из них ты будешь отвечать своей головой передо мной и своей душой перед жрицами-Посвящёнными Феникса-Мироздателя.

При упоминании о жрицах-Посвящённых Шаога вздрогнул и побледнел.

Чже Шен наблюдая за ним из-под опущенных век, довольно ухмыльнулся. Он не сомневался в том, что тот захочет попробовать повести с ним двойную игру. Но теперь этот жрец Братства Богини будет верным псом и даже в мыслях не посмеет предать его.

– Теперь ты,– князь повернул лицо к Сюмангу.– Обеспечишь его всем необходимым. На тебе лежит оружие, снаряжение, кони и прочее. Помимо всего снабдишь его нужными пропусками и дашь проводников.

– Прости, сиятельнейший, но у меня на службе нет тайгетов-проводников. Ведь если ему придётся идти в Тайгетар, то…

– Я не про Тайгетар говорю,– раздражённо прервал излияния начальника Тайной Стражи Чже Шен.– Дашь ему своих, чтобы они могли беспрепятственно передвигаться по землям империи. По-тихому, чтобы никто не мешался у них под ногами. Понял?

Сюманг недовольно засопел и покосился на Шаогу. Ему очень не хотелось, чтобы кто-то посторонний узнал о сети его осведомителей и тайных убежищах, но он благоразумно промолчал.

Сейчас, особенно после того, как Ван-Ё и Химчен подложили ему такую свинью, любые возражения с его стороны неуместны. Не стоило вызывать дополнительное недовольство у князя.

– А если мы опоздаем, и они всё-таки удерут в Тайгетар? – спросил Шаога, обращаясь к Чже Шену.

– Постарайтесь захватить их до того, как они пересекут границу империи. Если же понадобится идти в Тайгетар – идите. Только дайте мне знать заранее об этом, чтобы я мог связаться с Цэнпоргом. Если у вас больше нет вопросов, то можете идти.

Сюманг и Шаога одновременно поднялись на ноги и низко поклонившись, направились к выходу. Проводив их взглядом, князь смежил усталые веки и, закрыв глаза, окунулся в собственные мысли.

Глава 13

Ван-Ё стоял на открытой площадке, расположенной на плоской крыше дома, что находился в той части Чжипаня, где обитала местная радхонская община. Дом принадлежал ни много ни мало самому достопочтенному купеческому старшине радхонов Песаху. Ченжер был облачён в тёмно-серую накидку из шерсти, наброшенную поверх длинной туники и коротких штанов. Ноги были обуты в лёгкие башмаки, а голову прикрывала войлочная шляпа с лентой, концы которой были завязаны под подбородком.

Настроение у Ван-Ё было мерзкое. Он не находил себе места от нахлынувших на него мрачных мыслей. Несмотря на то, что он уцелел, всё складывалось хуже некуда. Пытаясь изловить Кендага, они совершенно забыли, зачем их послали в Чжипань. И вот теперь, когда Химчен и остальные погибли, он остался один. А ведь князь Чже Шен и господин Сюманг ждут от него известия о благополучном исходе дела.

Сейчас он с безнадёжной тоской всматривался в сторону дворца чжипаньского правителя, избранного Динху в качестве временного местопребывания юнгарха Учжуна.

Дворец днём и ночью охранялся вооружёнными жрецами и послушниками Братства Богини. Два близлежащих к дворцу особняка были превращены в казармы новонабранных Железных Ястребов.

До Динху и других вождей мятежных кливутов в одиночку ему нипочём не добраться. Теперь всё зависело от того, сдержит ли своё обещание радхонский купец. Но даже если сдержит, то Ван-Ё даже не представлял себе, как тот сможет ему помочь?

Ченжер перевёл свой взгляд на видимую отсюда часть города. По улицам то и дело проходили отряды войск, грохотали повозки и телеги с припасами, звонко цокала копытами конница. Шорох одежд, раздавшийся за спиной, оторвал его от наблюдения. Ван-Ё оглянулся.

На крышу вышел Песах. Он был одет в чёрный, расшитый серебряными змеями длиннополый кафтан, подпоясанный кушаком, маверганские шаровары и ермолку. На ногах красовались жёлтые туфли из мягкой кожи с загнутыми к верху носами. Поверх кафтана, скрывая богатство одеяния, был накинут простой широкий плащ с куколем-капюшоном[1], наполовину скрывавший лицо радхона. Как всегда, тот опирался на свой длинный посох.

Песах проследил направление взгляда Ван-Ё и задумчиво хмыкнул себе под нос. Он поманил ченжера за собой, направившись в закрытую часть крыши дома, устроенную в виде помещения, окружённого с трёх сторон глинобитными стенами, в которых для света были порезаны узкие оконца. Сторона, выходящая на крышу дома, была закрыта двумя плотными занавесями.

Ван-Е, следуя за радхоном, шагнул в полусумрак помещения. Внутри него стояли стол и четыре стула. Песах уселся на один из стульев, знаком указав ченжеру место напротив него. Сцепив ладони на установленном прямо перед собой посохе, он упёрся взглядом в лицо молодого человека.

Накануне он заставил Ван-Ё поведать ему, зачем он и его товарищи прибыли в Чжипань. Ван-Ё знал, что, доверяя государственную тайну чужаку, подписывает себе смертный приговор, но деваться ему было некуда, а потому он всё рассказал радхону. Песах выслушав ченжера, долго сидел с застывшей на его узких губах, загадочной улыбкой. Потом он ушёл, надолго оставив своего гостя в отведённых ему покоях. Они не виделись со вчерашнего вечера.

– Я тут немного поразмышлял над тем, что ты вчера мне поведал,– начал разговор Песах.

– И чего надумал? – язвительно спросил Ван-Ё. Он ощущал себя конченым человеком, и ему было уже всё равно. Молодой человек протянул руку к кувшину, стоявшему на столе, и плеснул себе в чашу вина.

– Думаю, что тебе не стоит впадать в отчаяние. Я смогу сделать то, чего хочет твой повелитель,– спокойно произнёс Песах.

– Ты!? – ченжер даже замер от удивления.– Да ты хотя бы понимаешь, о чём идёт речь!? Это же совершенно невозможно. Мы не смогли справиться с проклятым Кендагом, а ты говоришь, что можешь убить самого Динху.

– Вчера ты говорил мне, что если главарь мятежников умрёт, то война прекратится. Так?

Ван-Е, держа чашу возле самых губ, согласно кивнул.

– Тогда почему должен умереть верховный жрец Братства Богини, а не кто-то другой? – вкрадчиво спросил Песах.– Например, юнгарх Учжун?

Услышав слова радхона, ченжер вытаращил глаза и поперхнулся вином. Лицо Ван-Ё побелело, а рот приоткрылся, не то от страха, не то от охватившего его изумления. Некоторое время он не мог сказать не единого слова, только смотрел на своего собеседника, словно тот сказал какое-то непотребное кощунство. В коей мере это было верно.

– Ты сошёл с ума,– прошептал он, когда к нему вернулся дар речи.

– Ничуть,– возразил Песах, откидываясь на спинку стула.– Посуди сам. Из всех, кто противится власти нынешнего государя,– да царствует он тысячу лет! – только у Учжуна есть законное право занять нефритовый престол. Без него твой Динху и остальные превратятся в обычных мятежников. Даже если допустить, что они победят, то кого они возведут на трон?

Ван-Ё судорожно сглотнул. Рассуждения радхона были справедливыми, но поднять руку на человека из рода государей Ченжера, в чьих жилах течёт божественная кровь? Дерзнувший на такое, становился не только государственным преступником, но и святотатцем. Его будет преследовать не только проклятие богов Ченжера, но и кары, ниспосланные жрицами-Посвящёнными Феникса.

– Я не говорю, что тебе придётся это делать самому. Хотя кое-что от тебя потребуется. Впрочем, я не буду тебя уговаривать. Ты сам волен в своём решении…

Песах видел, как чувства и мысли, попеременно охватывающие его собеседника, отражаются на его лице. Он знал, о чём думает сидящий напротив него молодой ченжер. Радхон нисколько не сомневался, что Ван-Ё примет его предложение. Он даже мысленно поспорил сам с собой, поставив на кон золотой ютер, что ченжер согласится.

– Ну, хорошо,– наконец выдавил из себя Ван-Ё.– Я признаю, что ты прав. Но неужели ты надеешься на то, что пролитие царственной крови, даже если это сделано во благо государства, останется безнаказанным?

– А ни ты, ни я не собираемся никого убивать,– ответил со вздохом Песах. «Жаль не с кого взять выигранный ютер», подумал он про себя и, сожалеюще вздохнув, продолжил: