Текст книги "Хроника «Персифаля»: Пришествие(СИ)"

Автор книги: Дмитрий Подымаев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 24 страниц)

Зейн не пошел следом за остальными – он продолжал стоять на месте и рассматривать этот древний памятник. В особенности его внимание привлекали глаза Первопришедшего. Такие спокойные, холодные, черные… зовущие? Умоляющие подойти его ближе? Дотронуться до камня? Но это же абсурд! У статуй не бывает такого настоящего, такого живого взгляда… или все-таки бывает? Внезапно нахлынувший порыв коснуться этой фигуры заставил его сделать шаг, на который статуя ответила слабой вспышкой зеленого огня.

Братан, идущий последним в группе, заметил отсутствие Зейна среди своих. Обыскав зал взглядом, он обнаружил парнишку бестолково идущего к статуе Первопришедшего, которая с каждым его новым шагом давала новые и все более частые вспышки. Видя эту картину своими глазами, Сириус ощутил, как его сердце сжалось от страха за названного братишку, и этот самый страх заставил его упустить пару драгоценных секунд, сковав все его тело.

– Пси-излучение девятого уровня, – осознал Сириус и тут же бросился обратно. – Братишка, стой!

Поздно. Ладонь Зейна упала на камень, и тут же весь зал осветило ярко-зеленое пламя, исходящее из статуи. Почувствовав опасность, Зейн было хотел бежать, но даже при всем желании он не смог этого сделать – какая-то странная сила упорно держала его на месте и не позволяла пошевелиться. Подняв голову, он увидел, что глаза-миндалины статуи светятся ядовито-зеленым пламенем, в результате чего лицо статуи приобрело пугающие дьявольские черты. Эти дьявольские глаза будто всматривались в его душу. Напуганный этим взглядом и невозможностью происходящего человек закричал, и свет так же внезапно, как и появился, исчез, и парень, не удержавшись на ватных ногах, упал на холодный каменный пол. Вокруг него в момент столпились все остальные члены отряда.

– Карл, проверь пульс и реакцию зрачков…

– Да не тычь ты ему в глаз стволом, отсоедини фонарь…

– Фу, реакция есть, пульс тоже, он просто в шоке…

– Стойте, кажется, он начинает приходить в себя, отойдите, дайте ему подышать.

Последнюю фразу, принадлежавшую Хоэнхайму, Винсент смог понять достаточно хорошо, нежели предыдущие. Еле поднявшись на локте, он удивленно уставился на присутствующих, которые не менее удивленно смотрели на него.

– А что у вас с лицами? – спросил Зейн, абсолютно ничего не понимая.

– Что с лицами? – набросился на него Сириус. – Да ты нас чуть до инфаркта не довел! Сказано было ни хрена тут не трогать, блин!

– Ладно тебе, Сириус, ему и так не сладко пришлось, – вступился за него Хоэнхайм, после чего помог Винсенту подняться на ноги. – Сам сможешь идти, Зейн?

Винсенту было паршиво, его тошнило, а голова сильно кружилась, но, не желая быть обузой для остальных, он все-таки кивнул Джарвису, и тот позволил ему стоять самостоятельно.

– Пошли, Винсент, – произнес Джарвис, направляясь к выходу, – на «Персифале» Вита тебя подлечит, будешь как новенький.

Внезапно Лантеус, стоявший напротив выхода из зала, выпрямился и загородил своим телом дверной проем, на его лице не было ни одной эмоции, зато в руке появился здоровый армейский нож.

– Боюсь, вам некуда идти, – ледяным голосом сказал арктос, вертя клинок промеж пальцев.

– Лантеус, кончай страдать херней, тут человек ранен, ему нужна помощь! – Сириус произвольно потянулся за рукояткой лин'хара, ибо взгляд желтых глаз преторианца ему совсем не нравился.

– На твоем месте я бы отошел, Сириус, – все таким же голосом сказал Лантеус, но сайлокианец даже не думал двигаться с места. – Ну как знаешь.

Арктос выкинул вторую руку из-за спины с зажатым в ней пистолетом, который тут же выстрелил – пуля врезалась в шлем Карла и вылетела с другой стороны вместе с фонтаном крови. Реми, увидев смерть товарища, без промедления открыл огонь по арктосу, тот, уходя из-под огня, выронил пистолет и в следующую секунду растворился в воздухе, включив систему тактической маскировки.

– Черт, куда эта сука делась? – зарычал Реми, водя стволом в разные стороны.

В следующий момент фигура арктоса выросла за спиной солдата, рука с зажатым в ней клинком прошлась по горлу Реми, и тот, захлебываясь кровью, упал на пол, а Лантеус снова растворился во тьме, избежав попадания в себя пули, пущенной Джарвисом.

– Живо в круг! – крикнул Сириус, напрягая зрение и стараясь увидеть арктоса.

Фигура арктосского преторианца вновь появилась из темноты готовясь ударить Сириуса ножом, но сайлокианец не сплоховал, – лезвие лин'хара столкнулось с лезвием ножа. Воспользовавшись секундной заминкой врага, Сириус наподдал тому коленом в живот и псионным ударом огромной силы отправил снова исчезающего Лантеуса обратно во тьму. Арктос, видимо, поняв, что так просто их всех не убить, начал появляться на доли секунды рядом с эллипсом света, и, когда несколько пуль уже летело в него, опять исчезал и появлялся уже в другом месте.

Знает, что прямой атакой нас не взять и теперь танцует вокруг нас, чтобы истощить наши магазины, а потом по одному поубивать, – понял замысел врага Зейн и прекратил беспорядочную стрельбу, пистолет Джарвиса тоже замолчал. Винсент включил фонарик, прикрепленный к стволу «Шила», и стал водить лучом света вдоль стен, надеясь хоть мельком заметить на половину размытый силуэт арктоса, но «Стеклощит», встроенный в броню Лантеуса не позволял сделать даже этого. Винсент начал вспоминать инструкции Джарвиса по борьбе с арктосами, которые он слышал в самом начале своей службы в ВКС. Одна из них гласила: «Сами по себе арктосы-солдаты крайне опасны, но когда они включают свою СТМ, то степень их опасности увеличивается в разы, они не покажутся до тех пор, пока батарея в их броне не разрядится. Единственный способ обнаружить замаскированного арктоса, это дождаться момента, когда тот сделает фатальную для себя ошибку – споткнется, заденет камешек, наступит в лужу – только тогда его можно заметить и убить». Спасибо за науку, Джарвис, но сейчас бой шел с преторианцем Магистрата, профессионалом, а не с простым солдафоном. Впрочем, от ошибок никто не застрахован, даже профессионалы.

Зейн усмирил свое частое дыхание и сосредоточился на звуках вокруг. Он слышал звуки дыхания доктора Мейсен и Джарвиса, слышал, как сгусток пси-энергии вращается в руке Сириуса, но не эти звуки ему были нужны.

До его ушей донесся шорох, за ним звук шагов, постепенно переходящий на бег. Хищник в темноте выбрал себе жертву, и эта жертва…

Морда Лантеуса появилась перед Зейном, тот машинально вскинул ствол и выстрелил, но электрозаряд прошел мимо. В следующий момент Винсент ощутил, как лезвие арктосского ножа вспороло его броню, проткнуло его грудную клетку и остановилось где-то рядом сердцем. Лантеус же не стал ждать, рывком вытащил из него лезвие ножа и бросился на Джарвиса. Ну уж нет, у тебя ничего не выйдет, мразь! Винсент слабеющей рукой поднял ствол «Шила» с последним, боевым, патроном и нажал на крючок. Пуля с грохотом вылетела из дула, и, пролетев пару метров, вошла Лантеусу точно в затылок – арктос уткнулся мордой в каменный пол и затих. Сириус осторожно приблизился к телу и, чтобы убедиться, что тот испустил дух, толкнул носком сапога – никакой реакции.

– Туда тебе и дорога, псих ненормальный, – бросил тому напоследок Братан и повернулся лицом к Винсенту. – Красиво ты его вынес с такою-то раной, Зейн! Кстати, ты как? Зейн?

Но Зейн ничего не отвечал, да и не до ответов на расспросы Братана ему было – прямо перед собой он видел самого настоящего Первопришедшего! Он стоял прямо перед ним и как будто не замечал Зейна, его миндалевидные глаза глядели в сторону выхода. Зейн посмотрел туда же и чуть не вскрикнул – в проходе стояли еще пятеро таких же существ, двое из них вели по кому-то огонь из автоматов странной формы, а еще двое тащили раненого товарища в зал. Зейн хотел было спросить остальных, видят ли они это, но не обнаружил их на месте – ни Джарвиса, ни Сириуса, ни дока, даже трупов на полу не было. От страха Зейн бросился бежать. Стоявшие на входе Первопришедшие его как будто не заметили, в коридоре он увидел еще несколько десятков желтокожих гуманоидов с такими же странными автоматами – все они бежали внутрь, изредка стреляя куда-то назад. На бегу Зейн заметил на полу коридора несколько трупов, как трупов Первопришедших, так и еще каких-то существ. Должно быть, это были те, по кому стреляли бегущие внутрь. Впереди забрезжил свет.

Винсент пулей вылетел на улицу и застыл на месте. Ни базы археологов, ни корпуса «Персифаля» вдали не было. Перед ним была равнина, на которой тысячи, а может быть, и десятки тысяч Первопришедших сражались с другими существами гуманоидного типа, но с плоскими головами и вытянутыми вперед лицами. Помимо этого существа имели худые тела, местами утыканные какими-то трубками, выгнутые назад ноги и трехпалые, как у арктосов, руки, в которых они держали клешнеобразные винтовки, из которых палили по желтолицым гуманоидам. В воздухе летали причудливой формы корабли, посылая друг в друга ракеты и снаряды.

– Это Великое Искоренение, – мелькнула в голове Зейна мысль, – эс'кейлу'нари сражаются с талик'саранами насмерть… Одну секунду, кто?

Ракета врезалась в стену Саркофага, и Зейн, испугавшись, что следующий снаряд может прилететь ему, побежал. Пока он бежал, битва продолжалась своим ходом. Одни убивали других и абсолютно никто не обращал внимания на человека, бегущего среди воинов. Споткнувшись то ли о камень, то ли о чей-то труп, Винсент не удержал равновесия и растянулся на земле. Откуда-то сверху раздался глухой гудящий звук. Желая узнать его природу, человек поднял голову и увидел огромные корабли из фиолетовой стали с загнутыми вниз носами и крыльями, в середине корпусов которых постепенно разгорались синие огни. И вот огни преобразовались в лучи и устремились по направлению к земле. Как только они ее достигли, атмосферу наполнил невообразимый жар и вопли сотен погибающих в этом огне созданий. В этот момент Зейн потерял сознание.

* * *

Фигура в черной одежде, лицо которой наполовину скрывал шлем оставляющий снаружи часть носа и рот, при помощи встроенного внутрь шлема визора разглядывала со скалы происходящее внизу событие. Вокруг раненого человека собралась достаточно занятная компания: несколько работников базы, доктор-человек, что заправляет тут всеми делами, какой-то парень, по внешнему виду выходец из бедной семьи, фигуристая девчонка со снайперской винтовкой за спиной, сайлокианский конкорд с лин'харом на поясе (надо же, сородич нашелся) и стареющий мужчина в генеральском кителе – все они что-то говорили насчет лежащего на земле человеке.

Фигура печально вздохнула и разочарованно зацокала языком. По плану все, кто вошел внутрь Саркофага, а точнее, в центральный зал, должны были там и остаться, в холодной пустоте, а не торчать тут под солнышком, которое, кстати, уже начинает хорошо припекать. Фигура задумчиво хмыкнула – среди этих ребят внизу она не заметила Лантеуса. Значит, спекся Лантеус, что уж тут сделаешь? К Лазентенну тащить его нет смысла – во-первых, лишние проблемы с местными, а во-вторых, Лантеус был просто расходным материалом. Ее [фигуру] больше волновал другой факт: не смог ли кто-то из этих ребят войти в контакт с ретранслятором и не получил ли информации, скрытой внутри? Если что-то подобное произошло, то Лантеусу ничего не будет (а что можно сделать с трупом? – закопать, наверно), а вот ему влетит от Лазентенна по первое число за заваленное задание. Но даже если кто-то из них и получил информацию, то сейчас он абсолютно ничего не понимает из увиденного и считает все послание галлюцинацией. А если все-таки понимает? А если понимает, то пускай это будет тот раненый парень, который заберет это послание с собой в могилу, ведь от такой раны так просто не оправишься, если не доберешься до какой-нибудь станции, на которой есть шарящие в лечении подобных ранений врачи, конечно. Ну да ладно, в будущем посмотрим, завладел ли кто из них посланием или нет, и если завладел, то придется заняться его или ее устранением, а сейчас нужно сваливать с этой скалы пока я не зажарился тут заживо.

Фигура сняла с головы шлем и зло посмотрела на палящее солнце, предварительно трансформировав структуру зрачка на манер змеиного. Вытерев пот со лба рукавом, мужчина средних лет с короткими серыми волосами и глазами с фиолетовой радужкой снова надел шлем и снова стал наблюдать за группой внизу – они уже подняли раненого товарища и понесли на фрегат, двигатели которого уже вовсю полыхали, готовясь оторвать огромную машину от земли.

– Ну что же, счастливого вам пути, в частности сородичу, и не приведи Т'хала чтобы кто-то из вас получил послание, – произнес мужчина и пошел со своего поста вниз, туда, где солнце не так яростно палило.

2. Станция богов

Темный покров стекла станционного купола начал потихоньку исчезать, и лучи газового гиганта Садатоми-1, расположенного в одноименной солнечной системе созвездия Возничий, начали проникать сквозь него, возвещая о начале нового дня, и огромная космическая станция, держащаяся на его орбите при помощи гравитационных якорей начала потихоньку просыпаться. Точнее, начинали включаться все автоматические системы станции, тем самым заставляя жителей и персонал повылезать из своих постелей и приступить к выполнению своих прямых обязанностей, начиная включением механизмов на заводах и заканчивая поднятием в воздух товарных челноков, перевозящих разнообразные грузы с одной платформы станции на другую. В окнах домов жилых районов зажигались огни, говоря о прибытии рабочих на места работы. Если говорить об освещенности жилых районов космической станции, то районы, в которых были расположены больницы, были просто залиты светом. В частности, таковым был Восточный район, в котором была больница Святого Гавриила, самая большая на всей станции.

Двери одного кабинета, управляемые виртуальным интеллектом, автоматически с легким шипением раскрылись перед фигурой, пропуская ее внутрь.

– Доброе утро, господин Сервиус. – раздалось автоматическое электронное приветствие.

– И тебе не хворать, Виктория, – отозвалась фигура, и, подойдя к стене, щелкнула выключателем.

Кабинет наполнил теплый желтый свет, открывая личину его посетителя – трехрогого арктоса в гражданской одежде своего народа, представленной легкой броней с крупным утолщением на спине, из-за чего фигура арктоса казалась сгорбившейся.

Доктор Тайфус Сервиус, а именно так звали этого арктоса, внимательным взглядом темно-фиолетовых глаз прошелся по периметру своего кабинета. Вроде все стоит на своих местах, значит, уборщики сюда вчера не заглядывали. Хотя им вчера было точно не до его кабинета, ибо на нижнем этаже после закрытия больницы отмечали день рождения какого-то врача-человека, и грязи после гулянки осталось порядочно. Ну и хорошо, убраться он и сам успеет, не зря он пришел на работу на час раньше, да к тому же не придется искать какую-нибудь папку, которую уборщики могли случайно уронить под стол. Тайфус сбросил с плеч куртку черного цвета и направился к вешалке, чтобы оставить куртку там. Повесив верхнюю одежду на положенное место, Сервиус поднял крышку одного из ящиков, стоящих около стены и вытащил оттуда две кобуры с ремнями и с пистолетами внутри, которые он прикрепил к рукам. Хотя станция «Олимп» и была хорошо охраняемой, но на ней так же, как и везде, существовали темные личности типа убийц и воров, поэтому с двумя пистолетами в рукавах ему было спокойнее.

Внезапно он ощутил, как где-то за грудиной появилось жжение, которое с каждой секундой все усиливалось. Краем сознания Тайфус понял, что его время почти вышло. Арктос быстро подскочил к небольшому ящичку на столе, который, судя по всему, являлся переносной криокамерой, ввел личный код доступа и откинул крышку. Из ящичка повалил густой белый пар. Когда пар перестал идти, Тайфус сунул свою трехпалую руку внутрь и извлек оттуда небольшой белый стальной цилиндр, внутри которого находилась охлаждающая жидкость. Арктос открутил крышку клапана скафандра, вытащил оттуда такой же цилиндрик, только пустой, и поставил на его место новый цилиндр и упал в кресло, ожидая, когда боль внутри утихнет. Спустя пару минут он почувствовал себя лучше.

Тайфус откинулся на спинку кресла и тяжело вздохнул. Вот так он и живет, от звонка до звонка, а все из-за особенности его физиологии. Да и не только его, а всех представителей его народа. Дело в том, что абсолютно все арктосы испытывали приступы, чем-то схожие с инфарктом миокарда, если долго находились в тепле. Из-за этой народной аномалии все арктосы за пределами их родного мира, холодной планеты Аксиос, были вынуждены носить броню с встраиваемым криоэлементом для избегания перегрева тела и дальнейшей смерти. Из-за этой вынужденной необходимости у представителей других цивилизации, пускай они и знали о недуге арктосов, складывалось впечатление, что арктосы до того свыклись с военным строем на своей родине, что просто не желали менять броню на гражданское шмотье. Каждый раз, когда Тайфус вспоминал о болезни своего народа, у него в душе образовывалось неприятное чувство беспомощности, хотя само слово «беспомощность» не могло ассоциироваться с гордым народом Криополиса.

Тайфус мысленно перенесся на свою родную планету. Перед его мысленным взором предстали широкие заснеженные равнины, над которыми возвышались каменные шпили Зубов Кайбара, – самых высоких и опасных гор на планете, в которые в древности отправляли кандидатов в правители на одну ночь, из которых до утра доживал только один. Еще он вспомнил Криополис, великую столицу Милитократии, расположенную сразу за Зубами Кайбара. Он вспомнил заледеневшие мосты через реку, служившие единственным сухопутным путем в город со стороны гор, он вспомнил величественный свод дворца Императоров, самого высокого и роскошного строения во всем городе… он вспомнил свою семью, точнее, тех ее членов, кто уцелел на фронте во время войны с людьми. Ими были его младший брат Кифус и самая младшая сестра Лайсера. Стоило ему вспомнить их, как на него тут же навалилась тоска.

После смерти родителей-конкордов на фронте, он, как самый старший ребенок в семье, взял на себя заботу о брате и сестре. Тайфус устроился работать ассистентом к одному арктосскому врачу, безногому ветерану Террано-арктосской войны, где и пристрастился к врачебному делу. Зарплата была, конечно, не ахти, но на жизнь хватало. Проработав так лет пять, Тайфус пошел в медицинский институт в Криополисе, где стал высококвалифицированным врачом. Правда, арктосская природа брала свое, и Тайфус ненадолго устроился полевым врачом в одно из отделений боевой гвардии. Во время одной из боевых операций Тайфусу пришлось убить нескольких врагов, что шло в разрез с правилами Кодекса врача. Кровь, пролитая им во время того боя, заставила его пересмотреть свою жизненную позицию, и спустя три недели он ушел из гвардии и прилетел сюда, на станцию «Олимп», чтобы использовать скальпели и все прочие острые медицинские инструменты на благо живых созданий, как и положено врачу.

Тайфус тряхнул головой, и, встав на ноги, принялся за уборку своего кабинета. Во время перерывов между сортировкой папок на полке и мойкой пола арктос поглядывал в окно. В которое была видна Галактика: блеклые звездочки, неистовое пламя далеких квазаров, несколько планет системы Садатоми и небольшая флотилия арктосских крейсеров класса «Центурион» с кружащими вокруг них стайками истребителей – «Прелатов», ведущих круглосуточное дежурство в пространстве станции на случай атаки пиратов или кого похуже.

Доктор Сервиус довольно улыбнулся, глядя на пролетающий мимо его окна крейсер и несколько эскадрилий истребителей, следующих за ним. Что ни говори о арктосском флоте, а «Центурионы» нравились ему больше других кораблей. Огромные корабли, носы и часть кормы которых были усеяны рельсовыми орудиями и с командным мостиком в задней части, были на службе у флота Милитократии уже долгое время и неплохо справлялись с боевыми задачами. Но не их «успешность» так восхищала Тайфуса. Предметом его восхищения были огромные ультра-рельсотроны, установленные аккурат над мостиком, стволы которых были способны запустить снаряд с такой скоростью, что при соприкосновении с целью они буквально разрывали ее на части. Впрочем, насколько он сам знал, подобные орудия были установлены и на сайлокианских крейсерах типа «Сильфид», более быстрых и изящных кораблях, тоже входящих в состав флота Единых Рас, но, по мнению Тайфуса не таких мощных, как «Центурионы».

Внезапно он увидел, что три «Центуриона» выстроились «копьем» – построением защитно-атакующего типа. Это означало, что скоро из пространства конвертирования появятся гости, вот только какие? Заинтересованный этим моментом, Тайфус бросил швабру на пол и стал наблюдать, что случится дальше. А дальше несколько ярких сине-зеленых вспышек осветили пространство как раз на векторе перехвата острия «копья» и спустя пару мгновений из ниоткуда последней и самой яркой вспышкой появился маленький, почти что ничтожный по сравнению с крейсерами, белый в красную полосу фрегат. Тайфус задумчиво хмыкнул, глядя на этого малыша. Если он достаточно хорошо разбирался в принадлежности кораблей к той или иной цивилизации, то этот фрегат, скорее всего, принадлежал терранам, но нес в себе частичку арктосской конструкции, в частности это касалось неестественного утолщения в нижней части корпуса, где скрывалось орудие главного калибра. «Должно быть, терранский фрегат пятого поколения, основанный на технологии кораблестроения Милитократии», подумал Тайфус, не отрывая взгляда от маленького судна, которое было пропущено охранной флотилией к станции.

– Доктор Сервиус? – тишину нарушил электронный голос ВИ Виктории.

– Да?

– Вы его видели?

– Кого «его»? – непонимающе спросил ее Тайфус.

– Фрегат Федерации, только что прибывший в пространство «Олимпа».

– Видел, и что в этом особенного?

– С него было отправлена просьба подготовить операционную, говорят, член экипажа серьезно ранен.

– Понял, – Тайфус пулей метнулся к вешалке, накинул поверх брони белый халат и направился к выходу из кабинета, – передай им, чтобы подлетали к стыковочным шлюзам рядом с больницей, я приму раненого.

Тайфус резко затормозил, и, глядя в пустоту кабинета, спросил:

– А каков характер повреждения?

– Проникающее ножевое ранение в области сердца, – отчеканила Виктория.

Тайфус кивнул и вышел из кабинета, двигаясь в сторону больничной операционной. Новый день, новые пострадавшие, новые операции – вот так и начинается его рабочий день, врача, когда-то в прошлом бывшего убийцей.

* * *

Местный бар «Обитель», расположенный за три квартала от больницы святого Гавриила, был как обычно забит под завязку, ибо славился отличной выпивкой и обслуживанием. Именно поэтому он имел большое количество посетителей, настолько большое, что в прошлом месяце директор заведения, какой-то плойтариец, знающий не только молитвы своего народа, но и различные способы отмывания денег, решил раскошелиться на небольшую пристройку. В результате затраты окупились с легкостью, и бар продолжал приносить прибыль.

В основном постоянными посетителями «Обители» были кершаниты, обычно желающие приобрести это заведение для своего бизнеса или просто любители сорить деньгами, арктосы и люди заходили реже и исключительно ради выпивки, сайлокианцы и плойтарийцы, за исключением директора, конечно, предпочитали обходить данный бар стороной, как говорили они сами, не желали портить карму.

Хотя нет, один сайлокианец в золотистой легкой броне все-таки решил зайти внутрь. Было очевидно, что он был не местным. Внимательно осмотрев толпу на танцполе, несколько личностей за столами с рулеткой и картами он остановил свой взгляд на барной стойке с расставленными на ней бутылками, наполненные разноцветными жидкостями. Нет, сегодня ему не до выпивки, нет ни настроения, ни желания. Сайлокианец направился к свободному столику в уголке. Устроившись на придвинутой к столику софе, Сириус вновь осмотрел бар, выявляя, насколько данная позиция простреливаемая. Но вспомнив, что он сейчас не на задании, Сириус позволил себе расслабиться и стал слушать ритмичную музыку, льющуюся из мощных динамиков.

Толпа вовсю плясала, иногда в ней мелькали влюбленные парочки, полностью поглощенные музыкой, танцем и друг другом; кто-то просто отжигал ради того, чтобы показать свою крутизну, а кто-то просто прожигал свое состояние за столами с картами и рулеткой. Народу на танцполе было весело, в зале тоже изредка хихикали, а Сириус… А Сириусу было по барабану, что творилось кругом. Не смотря на всеобщее веселье ему было скучно.

– Сириус? – еле расслышал он удивленный женский голос посреди электронных басов.

Резко сменив выражение своего лица на обыкновенное, сайлокианец поднял голову и заметил приближающихся к нему людей, но из-за сильно приглушенного освещения и то и дело мигающих лучей он не мог понять, кто перед ним стоит. Изменив структуру зрачка, чтобы лучше видеть, Сириус разглядел напротив себя стройную фигурку Хитоми, грузного Аншеля и Николая, все были одеты в гражданскую одежду.

– Ты что тут забыл? – не унималась девушка, глядя ему прямо в лицо.

– Сижу, как видишь, не пью… Что я еще делаю? Ах да, смотрю на тебя, и хочу сказать, что гражданская одежка тебе не очень подходит. Тебе больше идет облегающая легкая броня.

– Сириус. – Николай недовольно фыркнул на сайлокианца. В ответ тот криво улыбнулся и задал интересующий его вопрос.

– Как вы поняли в такой темноте, что я – это я? – загадочно произнес Сириус. – Может, я чего-то не знаю и один из вас – сайлокианец?

– Как же, – фыркнул Кимбольт, усаживаясь рядом на стул, остальные последовали его примеру. – Если бы оно действительно было так, то ты бы почувствовал, ты же псионик, в конце концов.

– Это правильно. – Сириус внезапно запнулся и продолжил. – Т'хала, где мои манеры? – он встал с софы. – Госпожа Хитоми, прошу.

– Я, конечно, благодарна, но не стоит так выделываться передо мной, Сириус, я знаю, какой ты на деле, – произнесла Хитоми, но все равно приняла предложение конкорда. – Николай, садись, чего стоишь как неродной?

Николай снял с головы кепку, отвесил девушке шутливый реверанс, как это делали благовоспитанные граждане Франции во времена эпохи Возрождения, и устроился рядом.

– А вы чего пришли? – спросил Сириус.

– Думали, ты тут в одиночку колдыришь, вот решили помочь, – пошутил Кимбольт.

– Ну, знаете, – с укоризной в голосе протянул Сириус, – плохого вы обо мне мнения, господа.

Взгляд гетерохромированных глаз конкорда упал на Хитоми и Николая. Они спокойно сидели и как бы ни обращали друг на друга внимания, хотя сам Сириус при помощи эмпатического диапазона своей псионики ощущал, что у Николая есть какие-то чувства к этой девушке, пускай не такие яркие, как у действительно влюбленного человека, но все же имелись. Просто симпатия, ничего более. Сириус криво ухмыльнулся.

– А вам не говорили, что вы смотритесь как отличная пара? – все с тою же ухмылкой спросил он.

– Кончай паясничать, Сириус, – обиделась Сагара. – Такое впечатление, будто ничего не произошло.

– А что случилось? – сайлокианец вопросительно посмотрел на девушку.

– Ну ничего себе «что случилось»?! – вскричал Николай. – Ты точно ничего не пил, а то мне кажется, что ты тут весь бар опустошил. Зейн в больнице в тяжелом состоянии, а ты спрашиваешь что, блин, случилось?

– Успокойся, Коля, – Сагара положила руку на плечо пилота и слегка улыбнулась, – Винсент сейчас в больнице святого Гавриила – лучшей больнице на всей станции, тем более за ним присматривает Вита и один из лучших врачей – доктор… – Хитоми перевела взгляд на Аншеля, – Ким, не помнишь, как его зовут?

– Тайфус Сервиус.

– Точно, так что с Зейном все будет в порядке и шум поднимать не нужно.

– Прости, Хитоми, – попросил прощения Николай и продолжил, – просто я реально волнуюсь за Винсента. Считай, еще и жить не начал, а уже при смерти. Несправедливо это ни хрена! Да еще Джарвис вчера куда-то улетел, даже не сказал ничего.

– Ну, Джарвис – дядя занятой, и ты это знаешь, Николай, у него просто не было времени, а так он обязательно бы остался рядом с Зейном. Он ведь ему почти как сын, черт возьми! – последнюю фразу Кимбольт произнес с широкой улыбкой на лице.

– Верю, – согласно кивнул Николай и вздохнул. – Надеюсь, Винсент сможет выкарабкаться.

С лица Сириуса пропала его обыкновенная кривая улыбка, уступив место задумчивому выражению. Сайлокианец медленно поднял взгляд на троих человек и, глядя на них, тяжело вздохнул. Они переживают за него. Они по-настоящему беспокоятся за младшего братишку, особенно Николай, вон как вспылил, когда он, Сириус, косил под дурачка, якобы забыв о беде, приключившейся с Зейном. Эх, вечно он прячет свою чуткую сайлокианскую натуру под маской, вечно строит из себя пофигиста, которого ничто не беспокоит, а ведь дело в том, что он банально боится показать, как он волнуется за других, что ему не безразлична их судьба. Он ведь мог успеть спасти Зейна от удара ножа…

– Сириус, ты уснул? – толчок в плечо от Аншеля вывел сайлокианца из раздумий. Как всегда, на самом важном месте. – Мы уходим.

– Куда это? – сайлокианец вновь нацепил пафосную маску. – Мы же еще не сыграли партейку в блекджек!

– Пошли, игрок, – улыбнулась ему Хитоми, – нам пора возвращаться на «Персифаль», а то Вита скоро поднимет трап и придется ночевать на улице. Если опоздаем, то эта ночь будет для тебя самой хреновой в твоей жизни.

Сириус нехотя поднялся и неторопливо пошел за друзьями. Преодолев пару десятков метров до выхода из бара, они уже вместе вышли из помещения. Приятный холодный ночной воздух наполнил их легкие, выбрасывая из них остатки спертого, пропитанного дымом сигар воздуха «Омеги». В импровизированном небе в виде огромного колпака из сдерживающего атмосферу станции энергетического поля слева были видны десятки тысяч звездочек, а чуть правее был виден желтый бок Садатоми-1. Да, на улице было определенно лучше, чем внутри.

– И чего эти господа сидят там? – задал риторический вопрос Николай, разведя руки в стороны и вдыхая ночную прохладу полной грудью. – Вон ночь какая красивая, гуляй, не хочу!

Дальше они двигались сохраняя молчание и наблюдая за жизнью на станции: автоматические системы постепенно отключались, жители расходились по домам, гул механизмов на заводах быстро затихал. Станция готовилась ко сну.

Когда они добрались до станционных доков, в которых наравне с другими кораблями был оставлен на мелкий ремонт и дозаправку «Персифаль», молчание, которое хранили люди до сих пор, нарушил негромкий голосок Сагары.