Текст книги "Правила возвышения"
Автор книги: Дэвид Коу
Жанр:
Классическое фэнтези
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 42 страниц)
– Обязательно, если она понимает толк в музыке. – Темноволосая женщина широко улыбнулась в ответ.
– Ужасно жалко, что ни говори!
Все разом повернулись, заслышав звон монет. К ним направлялся трактирщик, на ходу роясь в кошельке.
– Кажется, мы договаривались по четыре кинда каждому, – сказал он, останавливаясь перед ними.
Кадел издал смешок, но в его голосе послышались металлические нотки, когда он заговорил:
– Уверен, речь шла о восьми.
Трактирщик поднял глаза. Это был довольно тучный пожилой мужчина с редкими седыми волосами и желтоватыми зубами. Он сильно припадал на одну ногу. Такой в драку не полезет.
Он просто кивнул:
– Конечно. Я забыл. Восемь. И ваше выступление стоит этих денег.
Он вручил каждому по восемь монет, а потом улыбнулся, обдав певцов запахом пива и трубочного табака.
– Надеюсь, вы снова споете нам, если вернетесь на ярмарку в следующем году. За ту же плату, разумеется.
– С удовольствием, если вернемся, – ответил Кадел.
Четверо певцов покинули трактир через заднюю дверь, которая выходила на поросший травой пустырь возле западной стены Торалда. Джедрек и Калида сразу же отошли в сторону, чтобы попрощаться. Кадел остался наедине с Анессой.
Темноволосая женщина проводила сестру взглядом, а потом повернулась к Каделу и усмехнулась уголком рта.
– Ну что ж, – сказала она, – если верить древним легендам, мы еще встретимся на бракосочетании Калиды и Хонока.
Кадел на миг смешался, и Анесса рассмеялась.
– Не беспокойся, – сказала она, явно забавляясь. – Калида не верит в легенды, точно так же как твой друг. – Выражение ее лица изменилось, стало многозначительным. – А вот я верю; и, должна признаться, я чувствовала искушение разыскать твои комнаты прошлой ночью.
– Я почти жалею, что ты не сделала этого.
Она приподняла бровь:
– Почти?
– Я тоже отношусь к легендам серьезно. Даже если бы ты пришла, вряд ли между нами что-то произошло бы.
– Ты прав, – согласилась Анесса. – Ну а сейчас? Думаю, Калида и Хонок не прочь провести вместе несколько часов до наступления вечера. И сегодня нам нечего бояться.
Предложение показалось Каделу соблазнительным. Да и кому бы оно таковым не показалось? Но ему надо было встретиться до заката с одним человеком, а в такие дни он не позволял себе отвлекаться на посторонние дела. Кроме пения, конечно; но оно на самом деле только помогало сосредоточиться. К тому же он еще намеревался переговорить с Джедреком.
– Мне бы очень хотелось. Но нам с Хоноком нужно порепетировать сегодня вечером. Мы идем в гости к друзьям, но, как и все наши друзья, они попросят нас спеть, а мы еще ничего не подготовили.
– Будь я поглупее, Корбин, я бы решила, что ты даешь мне от ворот поворот.
Он почувствовал волнение в крови, но постарался не показывать этого.
– Мне жаль, если это так выглядит. Я говорил серьезно: я надеюсь, что богиня снова сведет нас. Но, боюсь, сейчас не наше время.
Анесса пожала плечами и улыбнулась:
– Хорошо. Тогда в следующий раз. – Она обернулась, поискала взглядом сестру с Джедреком и, никого не увидев, вопросительно посмотрела на Кадела своими зелеными глазами. – Куда они делись?
– Думаю, зашли за угол трактира, чтобы уединиться, – ответил он. Несомненно, Джедрек уже прижимал женщину к стене.
Анесса нахмурилась и позвала:
– Калида?
Та откликнулась не сразу.
– Подожди минутку, – послышался наконец прерывистый приглушенный голос.
Черноволосая женщина снова посмотрела на Кадела, и в неловком молчании они еще несколько минут ждали, когда Джедрек и Калида вернутся.
«На сей раз он зашел слишком далеко», – подумал Кадел, раздражаясь все сильнее. Они уже давно работали вместе, но в последнее время Джедрек стал вести себя странно, идя на риск в таких ситуациях, в которых раньше всегда поступал осмотрительно. Возможно, это было неизбежным следствием успеха или естественной реакцией на многие годы вынужденной осторожности. Так или иначе, этому следовало положить конец, пока кого-нибудь из них не убили.
Когда Джедрек и женщина, растрепанные и запыхавшиеся, наконец вернулись, Кадел испытывал острое желание придушить товарища. Красная от смущения, Калида избегала взгляда сестры, но Джедрек выглядел страшно довольным собой. Он глупо ухмыльнулся Каделу и легко пожал плечами, словно один этот жест вполне оправдывал его поведение. По крайней мере, у него хватило ума ничего не говорить.
– До свидания, Анесса, – бросил Кадел через плечо, когда они с Джедреком повернулись и двинулись прочь. – Да хранят тебя боги!
Он не оглянулся, но почувствовал, что она улыбается.
– И тебя, Корбин.
Несколько минут двое мужчин шли молча, но, даже когда Кадел наконец открыл рот, он заговорил тихим и небрежным голосом, чтобы не привлекать внимания прохожих:
– Я вот думаю, не убить ли мне тебя здесь, в Торалде, чтобы люди герцога нашли твое тело завтра утром.
Джедрек споткнулся, но тут же выровнял шаг. Улыбка исчезла с его худого лица. Он тяжело сглотнул и прошептал:
– За что?
Кадел искоса глянул на него.
– Ты еще спрашиваешь? – Он потряс головой и пробормотал: – Наверное, тебя все-таки следует убить. – Они прошли еще несколько шагов в молчании. – Ты знаешь свою работу? Ты знаешь, чего я жду от тебя?
– Я занимаюсь этим четырнадцать лет, – сказал Джедрек, словно защищаясь. – Уж наверное, к этому времени я должен был понять, что от меня требуется.
– Вот именно! – Кадел, не сдержавшись, повысил голос. Он быстро огляделся по сторонам. Два или три уличных торговца наблюдали за ним, но, похоже, больше никто не обратил на него внимания. – Вот именно, – повторил он тоном ниже. – Мне нужно, чтобы ты защищал мои тылы, Джед. Мне нужно, чтобы ты не позволял никаким непредвиденным обстоятельствам нарушать мои планы. Ты много раз спасал мне жизнь, и я должен быть уверен, что ты в состоянии при необходимости сделать это снова. Однако сейчас мы находимся в Торалде, в самом сердце Эйбитара, заканчиваем самую прибыльную работу из всех, за которые брались когда-либо, а ты ведешь себя как похотливая свинья!
Джедрек с минуту молчал. Когда он заговорил, в его голосе звучало искреннее раскаяние:
– Ты прав. Больше такого не повторится. Клянусь.
– Лучше бы не повторялось, иначе я убью тебя. Это работа для молодых. В конце концов все мы станем слишком стары для нее. Не хотелось бы думать, что твое время уже вышло.
Джедрек резко остановился, схватил Кадела за руку и развернул лицом к себе.
– Я не слишком стар! – яростно сказал он, сверля товарища темными глазами.
Кадел ухмыльнулся:
– Приятно слышать. И приятно видеть, что мне до сих пор удается выводить тебя из равновесия.
Джедрек еще несколько мгновений смотрел на него волком, а потом улыбнулся и потряс головой.
– Вот сволочь, – произнес он, и они двинулись дальше.
В скором времени они достигли гостиницы. Кадел договорился встретиться с работодателем сразу после предзакатных колоколов, то есть через час. Он согласился прийти один – работодатели часто высказывали такое пожелание – и разрешил Джедреку прогуляться по городу и повеселиться на ярмарке, пока он переодевается и ходит по делам.
Кадел поднялся по лестнице и пошел узким коридором к комнате, которую они занимали. Еще на подходе он увидел, что дверь комнаты приоткрыта.
Кадел молниеносно выхватил кинжал, стертая каменная рукоятка которого приятно холодила пальцы. Он на цыпочках, неслышными шагами приблизился к двери и осторожно положил на нее ладонь, приготовившись резко распахнуть ее и наброситься на незваного гостя.
– Все в порядке, – раздался женский голос. – Я полагала, вы будете ждать меня.
Протяжно выдохнув, Кадел выпрямился и толчком открыл дверь.
Он никогда раньше не встречался с женщиной-кирси, которая в непринужденной позе полулежала на его кровати, хотя знал имя и звание гостьи. Энид джа Ковар, первый советник герцога Торалдского. Он знал также, что она права. Он ждал встречи с ней.
ГЛАВА 3
– Мы условились встретиться у верхних речных ворот, – сказал Кадел, входя в комнату и закрывая за собой дверь. – Почему вы переменили планы?
Не меняя позы, женщина улыбнулась при виде кинжала:
– Это предназначалось для меня? Надеюсь, что нет. Убивать советника герцога неблагоразумно.
Кадел убрал кинжал в ножны под блузой.
– Почему вы переменили планы? – повторил он.
Женщина села и легко пожала плечами.
– Вы пользуетесь репутацией опасного человека, Кадел. Я предпочитаю встречаться с опасными людьми на своих условиях и сама выбираю время и место встречи.
– Именно из-за моей репутации вы меня и наняли. Мне кажется странным, что вы вдруг начали меня бояться.
На губах женщины вновь появилась улыбка, хотя ее желтые глаза оставались мрачными.
– Я не говорила, что боюсь вас. Если вы подольше пообщаетесь с кирси, то поймете, что нас нелегко напугать.
Кадел содрогнулся при одной мысли об этом. Он не имел ни малейшего желания общаться с кирси дольше, чем было необходимо. Не только потому, что их магическая сила наводила на него страх. Сам вид кирси внушал ему отвращение. Со своими белыми волосами и мертвенно-бледной кожей они больше походили на призраков, нежели на людей, – словно явились из Подземного Царства по велению самого Байана, чтобы жить среди инди.
Кирси пришли из Южных Земель в Прибрежные Земли, перевалив через Пограничную гряду, почти девять веков назад, вознамерившись покорить северные племена с помощью магии и сверкающих кинжалов. Но они потерпели поражение, а оставшиеся в живых после вторжения рассеялись по королевствам. Однако каким-то образом – несомненно, благодаря своей магической силе – они очень скоро заняли самое высокое положение при всех дворах Прибрежных Земель. До сего дня кирси пользовались огромным влиянием во всех семи королевствах, служа советниками у королей, королев, герцогов и танов.
Энид тихо рассмеялась:
– Вас не прельщает перспектива долгого сотрудничества с кирси. И напрасно. Мы имеем доступ к деньгам, мы живем во всех королевствах Прибрежных Земель, и мы живем недолго – последнее должно казаться чрезвычайно привлекательным человеку с вашими способностями.
– Я работаю за деньги, – сказал Кадел бесстрастным голосом. – А не в интересах одной группировки против другой.
– Я понимаю. Но я надеялась, что вы подумаете над предложением поработать на нас в будущем, когда возникнет необходимость. Все знают, что Кадел Нистаад из Сирисса – лучший наемный убийца.
Кадел оцепенел, услышав свою фамилию. Даже Джедрек не знал ее. Он сделал все возможное, чтобы оставить семейное имя в прошлом, когда шестнадцать лет назад покинул родной дом на юге Сирисса, – даже инсценировал собственную смерть, дабы близким сообщили, будто он отправился в Подземное Царство. Наемный убийца не мог позволить себе иметь прошлое или имя – по крайней мере такое, по которому можно установить его личность. Поэтому он решил избавиться от своего. И до сих пор был уверен, что ему удалось исчезнуть.
– Откуда?.. – Кадел умолк, не желая показывать женщине свое смятение.
– Откуда я знаю ваше полное имя? – Она раскрыла ладони. – Я много чего о вас знаю. Ваш отец – средней руки дворянин из Сирисса (кажется, виконт), который больше интересуется своими виноградниками и лошадьми, чем политикой. Ваша мать – дочь маркиза, который надеялся, что она сделает лучшую партию. Ее первая – и, как оказалось, последняя – беременность разбила все надежды отца и сделала брак с виконтом неизбежным. Вы покинули дом в шестнадцать лет, даже не пройдя обряд Посвящения. Причина вашего ухода не вполне понятна, хотя, кажется, у вас вышла история с одной девушкой и соперником в любви, которого нашли убитым.
Кадел подошел к единственному окну и стал смотреть вниз, на узкий переулок.
– Откуда вы все это знаете?
– Я первый советник герцога Торалдского. И я кирси. Я располагаю такими средствами и возможностями, о которых вы и представления не имеете. Никогда не забывайте об этом, Кадел.
Словно желая доказать истинность своих слов, женщина достала кожаный мешочек, который звякнул так же, как недавно звенел кошелек трактирщика, и протянула Каделу.
Он неохотно взял его – тяжелый, полный монет, – коротко взглянул на Энид, раскрыл мешочек и высыпал содержимое на ладонь. Около двадцати золотых монет. Двести киндов.
– Это больше, чем мы договаривались, – спокойно сказал Кадел, ссыпая деньги обратно.
– Вот видите? Иногда перемена планов оказывается выгодной. – Она пристально посмотрела на него, словно ожидая ответа, а когда он промолчал, продолжила: – Считайте дополнительную плату приглашением к дальнейшему сотрудничеству. Как я уже говорила, мы, возможно, захотим снова воспользоваться вашими услугами.
Кадел смотрел на кошелек, чувствуя приятную тяжесть монет в руке, но думал только о скрытой угрозе, которая стояла за этой демонстрацией осведомленности о его прошлом. Поощрение, сказала женщина. А на случай, если он откажется, показала кнут.
– Как насчет сегодняшнего вечера? – спросил Кадел, не отрывая взгляда от кошелька.
– Он уедет из города сразу после пира. Он будет в Северном лесу.
– В лесу? – Кадел поднял глаза.
– Он отдает дань уважения памяти отца, который погиб там несколько лет назад. Кажется, несчастный случай на охоте.
– Вы знаете, куда именно он поедет?
Женщина кивнула:
– Его отец погиб неподалеку от храма Кебба, на северной опушке леса, на западном берегу реки Торалд. Вы знаете это место?
– Да.
– Насколько я поняла, он будет там.
– И вы хотите, чтобы это произошло именно там?
Она улыбнулась, показав мелкие острые зубы, такие же белые, как ее волосы.
– По-моему, очень удобное место. Оно подошло для отца, подойдет и для сына.
Кадел не ответил, и мгновение спустя женщина продолжила:
– Я хочу, чтобы это выглядело как ограбление. Его дядя только сегодня говорил о том, что ярмарка привлекает в город толпы злодеев и преступников. Он легко поверит, что в случившемся повинен один из них.
– Хорошо.
– Следовательно, никто не должен видеть, как вы покидаете город: вам нужно выбраться из Торалда, минуя ворота.
Теперь настала очередь Кадела улыбнуться.
– Это проще простого.
– Возвратиться вам тоже следует незаметно. Вас должны увидеть здесь завтра. Если вы просто исчезнете, это вызовет подозрения.
Кадел взвесил в руке кошелек:
– Вы щедро заплатили мне, первый советник, поскольку знаете, что я лучший. Предоставьте мне самому позаботиться обо всех деталях. Никто не увидит, как я покидаю город или возвращаюсь, и я не собираюсь никуда исчезать. На самом деле я собираюсь петь «Погребальную песнь» на похоронах молодого лорда.
– Буду ждать этого с нетерпением, Кадел. Говорят, вы поете превосходно.
Он поблагодарил за комплимент легким поклоном.
– Есть ли у нас еще вопросы, требующие обсуждения, первый советник?
– Нет, – сказала женщина. – А теперь оставьте меня.
Кадел несколько растерялся:
– Но это моя комната.
– Да. Но никто не должен видеть, как я ухожу.
– Мне нужно переодеться.
– Пожалуйста. – Она приподняла бровь и застенчиво улыбнулась. – Как вам угодно.
И снова Кадел задрожал, словно от дуновения холодного ветра. Но первый советник оставалась непреклонной. В конце концов Кадел встал в дальнем углу комнаты, спиной к ней, и сменил широкую блузу и штаны, в которых выступал, на простое темное платье, гораздо более пригодное для предстоявшей ему ночью работы. Переодевшись, он молча прошел к двери и взялся за ручку. Потом остановился и вновь повернулся к женщине.
– Почему вы хотите его убить? – спросил он.
Прежде Кадел никогда не задавал своим нанимателям такого вопроса, но никто прежде и не требовал убить будущего короля.
Женщина несколько мгновений внимательно смотрела на него, словно раздумывая, отвечать на вопрос или нет. Наконец она легко пожала плечами:
– Мы чувствуем, что сейчас у нас есть возможность взять власть в свои руки, влиять на события здесь, в Прибрежных Землях. Мы не хотим упускать такой шанс.
– При дворах служит так много кирси, что я думал, вы уже обладаете всем необходимым вам влиянием.
Энид снисходительно улыбнулась:
– Далеко не всё в нашей власти. Иногда события подсказывают нам, как действовать. Например, гибель людей в Галдастене. Историческая случайность, поступок безумца. То же самое с несчастным случаем, повлекшим за собой смерть отца молодого лорда. Еще одна случайность – или воля богов. Но благодаря этим событиям появилась возможность, о которой я упомянула только что. А с вашей помощью мы используем эту возможность в своих интересах.
Кадел кивнул, почувствовав великое облегчение при мысли, что хоть какие-то события в Прибрежных Землях происходят независимо от магии кирси. Все же он не мог не понимать, что, убивая по заказу беловолосых, он заведомо помогает им извлечь выгоду из дальнейших событий.
Он повернулся и открыл дверь, но еще не успел выйти, когда женщина-кирси окликнула его по имени.
Кадел снова обернулся и вопросительно посмотрел на нее.
– А что, собственно, вас так смущает в кирси? Наша магическая сила? Наша внешность?
– И первое, и второе, – ответил он. – Но главным образом то обстоятельство, что вы здесь люди пришлые. Ваше место в Южных Землях. Прибрежные Земли принадлежат нам.
Она кивнула:
– Понимаю.
– Это все?
– Да. Постарайтесь хорошенько, Кадел, – и однажды деньги, полученные сегодня, покажутся вам жалкими грошами.
Он почувствовал, как у него вздулись желваки на скулах, но еще раз поклонился, а потом вышел из комнаты и отправился на поиски Джедрека. Деньги – это деньги, говорил он себе по дороге. Не важно, как их зарабатываешь. Безусловно, именно так скажет Джедрек.
Кадел нашел товарища на городском рынке, где тот торговался с разносчиком, пытаясь сбить цену на санбирийский клинок.
– Перестань, Хонок, – сказал Кадел, подойдя к ним. – Ты все равно не можешь себе позволить такую покупку.
Джедрек бросил на него недовольный взгляд и снова посмотрел на торговца.
– Могу, если этот везирнийский баран будет разумным.
– Двенадцать киндов – именно та разумная цена, на которую я согласен, – раздраженно сказал разносчик.
– Кинжал может стоить двенадцать киндов в Везирне, приятель, но в любом другом месте он стоит вдвое дешевле.
– Мы дадим тебе за него десять киндов, – сказал Кадел. – Это наше последнее слово.
Несколько мгновений торговец настороженно всматривался в него и наконец сдался:
– По рукам.
Стараясь не показывать туго набитый кошелек, полученный от женщины-кирси, Кадел извлек из него две пятикиндовые монеты и отдал торговцу. Последний взял деньги и демонстративно протянул кинжал Каделу, а не Джедреку.
– Благодарю вас, дорогой сэр, – сказал он Каделу, и его сморщенное лицо расплылось в беззубой улыбке. Потом он хмуро взглянул на Джедрека. – Всегда приятно иметь дело с благородным господином.
Кадел коротко кивнул и отошел прочь. Джедрек бросился за ним, протягивая руку за кинжалом. Но Кадел отдал его не сразу: он внимательно рассматривал блестящий стальной клинок и полированную деревянную рукоятку. Поистине великолепная работа. Санбирийские клинки считались лучшими в Прибрежных Землях, если не считать уулранских, которые были большой редкостью. Наконец он протянул кинжал Джедреку.
– Спасибо. – Джедрек полюбовался клинком. – Можешь вычесть десять киндов из моей доли.
– Непременно, – сказал Кадел. Он помолчал, а потом добавил: – Это хороший кинжал. Лучше, чем требуется музыканту.
Джедрек бросил на него быстрый взгляд:
– Тогда зачем ты купил его мне?
– Ты все равно уже привлек к себе внимание. По мне, так лучше убраться отсюда поскорее, не поднимая шума, чем позволить тебе торговаться с этим бараном до самого заката.
Худое лицо Джедрека приняло угрюмое выражение; он потряс головой:
– Так, значит, мне теперь даже нельзя купить кинжал? Ты на это намекаешь? Да брось, Ка… – Он вовремя спохватился. – То есть Корбин. Это глупо. Мы только что дали великолепное представление, и не нужно скрывать тот факт, что нам за него хорошо заплатили. Неужели я не вправе потратить честно заработанные деньги?
Он рассуждал здраво.
– Ты недавно сказал, что я теряю осторожность, – продолжал Джедрек, стараясь говорить тихо. – По-моему, с таким же успехом можно сказать, что ты слишком уж осторожничаешь. Именно ты ведешь себя как старик, а не я.
Кадел с трудом подавил желание ударить Джедрека. Но он вынужден был признать, что товарищ прав. Одно дело – сохранять благоразумие, и другое дело – руководствоваться в своих поступках только чувством страха. Во многих отношениях это не менее опасно, чем вовсе потерять бдительность. Ведь вполне возможно, что своими усиленными стараниями держаться в тени они только привлекали к себе внимание. Да, покупка кинжала – это мотовство. Но странствующие музыканты должны защищаться от грабителей, и нет ничего странного в том, что Джедрек после блистательных выступлений решил сделать себе небольшой подарок.
Встреча с первым советником привела Кадела в смятение, но он не имел права срывать свое раздражение на Джедреке.
– Ты прав, – сказал Кадел. – Пользуйся на здоровье. Это хороший кинжал. Лучше, чем мой, если честно.
Джедрек несколько мгновений пристально смотрел на него, словно пытаясь понять, серьезно Кадел говорит или нет. В конце концов он ухмыльнулся:
– Я это сразу понял. Именно поэтому и захотел купить его. – Он засунул кинжал за пояс, накрыл блузой и чуть погодя спросил: – Где у тебя назначена встреча?
– Она уже состоялась.
– Что?
– Наниматель ждал меня в нашей комнате.
– Откуда он узнал, где мы остановились? Как он прошел мимо хозяина гостиницы?
Кадел не видел нужды поправлять товарища.
– Понятия не имею.
Джедрек понизил голос до шепота:
– Так мы идем на дело ночью?
– Да. В лес. Он будет верхом.
– Это не проблема.
Кадел кивнул:
– Согласен. Нам также придется выбираться из города, минуя ворота.
– Это тоже не проблема. Он уже заплатил тебе?
– Да. Вдвое больше обещанного. – Кадел ухмыльнулся, увидев лицо товарища. – Жалеешь, что не купил кинжал побольше?
– Надо было купить два.
Они прошлись по городу и вернулись в свою гостиницу.
– Ступай наверх, переоденься, – велел Кадел. – Потом спускайся ко мне. Мы поужинаем и вернемся на рыночную площадь. Оттуда в нужный час пройдем к городской стене.
Джедрек кивнул и стал подниматься по лестнице, а Кадел занял место за столом в задней комнате трактира и заказал две порции дичи с овощами.
Двое мужчин неторопливо поужинали. Здесь готовили не особенно хорошо, но и не так скверно, как в некоторых других трактирах, где Каделу приходилось останавливаться за многие годы странствий. Они покинули гостиницу, когда зазвонили вечерние колокола. Небо потемнело до густого синего цвета, и только на западе все еще полыхал желтым и алым огнем закат. На востоке, прямо над городской стеной, висела белая Панья – луна кирси. Высоко в небе мерцала россыпь звезд – бледных, как кожа кирси. Стояло полное безветрие, а значит, незаметно проскользнуть мимо стражников им будет непросто, но зато они легко услышат приближение жертвы.
Кадел и Джедрек неспешным шагом вернулись обратно на рыночную площадь. Многие торговцы уже убрали свои лотки, освободив место для бродячих артистов, выступавших на ярмарке. Взлетали ввысь акробаты, кружась и кувыркась в воздухе, словно ласточки в жаркий день. Яркие струи пламени вырывались из ртов пожирателей огня, и жонглеры подбрасывали в теплый благоухающий воздух золотые и серебряные шары. Труппа волшебников-кирси вызывала из пустоты языки огня всех мыслимых оттенков, которые плясали и кружились, точно живые. Вдоль улицы, на некотором расстоянии друга от друга, стояли музыканты, и к мелодии одной группы примешивалась музыка следующей.
В самом центре Торалда, перед большой палаткой, где прорицатель-кирси предсказывал будущее, выстроилась длинная очередь юношей и девушек, достигших возраста Приобщения и Посвящения. Несмотря на все увлекательные представления, которые разыгрывались на ярмарке Бодана, – на танцоров, стремительно и плавно кружившихся на улицах; на сокольничих, демонстрировавших способности своих птиц; на состязания в силе, ловкости и умении владеть мечом, проводившиеся между мужчинами, способными держать оружие в руке, – предсказание будущего оставалось гвоздем программы, каковым оно являлось на всех народных гуляниях в других королевствах Прибрежных Земель. Только о нем и думали дети в возрасте от двенадцати до шестнадцати лет все месяцы, предшествовавшие прибытию ярмарки в их город.
Предсказание судьбы являлось еще одним обычаем Южных Земель, распространившимся в северных королевствах после вторжения кирси. Представитель племени беловолосых, обладавший даром провидения, прозревал судьбу каждого ребенка с помощью Кирана, огромного кристалла, по слухам обладавшего собственной магической силой.
За годы странствий по Анейре, Везирну, Сириссу и Брэдону с ярмаркой Бодана, санбирийской ярмаркой и другими Кадел много чего узнал о предсказаниях и предсказателях. Он знал, например, что сам по себе Киран не более чем красивый камень. Он служил своего рода посредником: через него волшебники-кирси передавали охваченным благоговейным трепетом детям свои мысленные образы. Обряд Приобщения, проводившийся в более раннем возрасте, тоже по своему существу был не тем, чем казался. Возможно, некогда он действительно являлся магическим таинством, но с течением времени превратился просто в способ направить ребенка на обучение тому или иному ремеслу по достижении подходящего возраста. И все же для детей, которые зачарованно смотрели в Киран, в то время как кирси вызывали перед их мысленным взором картины будущего, это оставалось чудом. Кадел до сих пор живо помнил свое Приобщение, хотя в явившихся тогда видениях не было ничего удивительного: он увидел себя взрослым мужчиной, владельцем поместья Нистаад, ухаживающим за своими виноградниками и конюшнями и собирающим дань с окрестных деревень. Тогда он счел это пророчеством. Позже, спустя много лет после побега из дому, он понял, что это было просто предположением, основанным на известных о нем сведениях.
Но с Посвящением все обстояло иначе. Оно совершалось по достижении ребенком шестнадцати лет и полностью основывалось на магии кирси. Пророчества Посвящения предсказывали счастливые браки или несчастную любовь, благополучие или беды, долгую жизнь или преждевременную смерть. Молодые люди, ожидавшие минуты встречи с Кираном, могли ребячиться в радостном ожидании или изнывать от страха, но никто не относился к этому обряду легкомысленно. Даже Джедрек, смеявшийся над легендами и плевавший на обычаи, однажды признался Каделу, что после своего Посвящения, открывшего ему картины той жизни, которую они вели сейчас, он еще много месяцев не мог прийти в себя.
Кадел часто задавался вопросом, что открыло бы Посвящение ему. Он покинул родительский дом сразу по достижении шестнадцати лет – прежде, чем ярмарка прибыла в деревню по соседству с Нистаадским поместьем. Высокий и сильный для своего возраста, с уже пробивавшимися черными усиками и бородкой, он казался гораздо старше своих лет. Пытаться пройти Посвящение в другой деревне значило бы только привлечь к себе внимание.
К настоящему времени Кадел точно знал, что показал бы ему Киран. Он жил такой жизнью, какой хотел жить. И не нуждался в том, чтобы чародей-кирси подтвердил это. Однако даже сейчас при виде детей Торадда, стоявших в очереди в палатку кирси, он почувствовал зов камня.
– Корбин! Хонок!
Внуренне поморщившись, Кадел обернулся на голос Анессы. Они с Джедреком не могли допустить, чтобы женщины втянули их в длинный разговор или, что еще хуже, уличили во лжи. Им уже следовало потихоньку двигаться к городской стене.
– Я думала, вы заняты сегодня вечером, – сказала Анесса. Она была в длинном синем платье цвета вечернего неба над городом, с дразняще-глубоким вырезом на груди.
Кадел растянул рот в улыбке:
– Так и есть. Мы как раз направляемся на встречу.
– Вы уверены, что нам не удастся заманить вас на пир?
– К сожалению, да. А вы уверены, что нам не удастся уговорить вас задержаться в Торалде на день-другой?
Она кивнула:
– К сожалению, да.
Кадел бросил беглый взгляд на Калиду, упорно прятавшую глаза; лицо женщины было красным, как ее платье.
– Ну ладно, – неловко сказала Анесса. – Нам пора идти.
– И нам тоже.
– Еще раз до свидания, Корбин. До свидания, Хонок.
– Надеюсь, нам еще выпадет счастье спеть с вами снова.
Анесса и Калида повернулись и пошли по дороге, ведшей к Торалдскому замку. Проводив женщин взглядом, Кадел и Джедрек двинулись обратно через рынок к южной окраине города. Кадел предпочел бы перебраться через городскую стену где-нибудь между южными и восточными воротами, но вся территория там принадлежала храму Амона, а Кадел хотел избежать случайных столкновений со священнослужителями. Поэтому они направились к юго-западной стене, тянувшейся между южными воротами и речными. В этой части города вдоль узкой улочки стояли немногочисленные домишки. Но большинство их обитателей были либо на пире, либо на ярмарке. Ни в одном окне не горел свет, и на улице было пустынно.
По меньшей мере шесть стражников несли караул у одних и шесть у других ворот, и еще двое ходили взад-вперед по стене на каждом из трех участков между воротами, разделенных невысокими сторожевыми башнями; каждую из этих башен освещали два ярких факела. Очевидно, лучше всего было перелезть через стену где-нибудь ближе к середине среднего участка, по возможности дальше от факелов и хорошо охраняемых ворот.
Сейчас надлежало правильно выбрать момент, чтобы перелезть через стену, а это зависело от того, каким образом стражники решили нести дозор на среднем участке. Если они ходили по стене парой, проскочить незаметно было сравнительно просто. А если они ходили порознь, перед Каделом и Джедреком вставала гораздо более трудная задача.
Пробравшись по возможности тише сквозь высокую траву, росшую на пустыре за домами, двое мужчин приблизились к стене. Сложенная из нетесаного камня, она достигала по меньшей мере двенадцати ярдов в высоту. Стараясь держаться в тени, Кадел посмотрел на освещенную факелом сторожевую башню, пытаясь установить местонахождение стражников. Он услышал их прежде, чем увидел. Они громко разговаривали и смеялись, шагая по стене в северном направлении. Кадел и Джедрек подождали, пока стражники пройдут мимо, а потом начали подъем.
За годы странствий по Прибрежным Землям Каделу и Джедреку приходилось взбираться по таким отвесным скалам в Глендиврских и Санбирийских горах и в Серых горах Везирна, которые большинству людей показались бы неприступными. Однажды, несколько лет назад, они взобрались по крутому склону на пик Базакской гряды на юге Анейры, чтобы убить одного анейранского аристократа, любившего охотиться в горах на медведей. На этой стене было довольно много выступов, служивших удобной опорой для рук и для ног. Они карабкались быстро, как ящерицы, и скоро оказались в нескольких метрах от верха стены.