Текст книги "Игра по расписанию"

Автор книги: Дэвид Балдаччи

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 39 страниц)

Глава 65

Кинг дозвонился наконец до Хэрри Кэррика и сообщил о том, что произошло.

– Немедленно еду к Бэттлам. Почему бы вам с Мишель не присоединиться ко мне?

Наступило время обеда, когда они встретились у большого дома.

Дверь им открыла Ремми.

– Мейсон уехал по делам, – объяснила она.

– Вы уже слышали? – спросил детектив.

– Слышала. Надеюсь, на этот раз ей не удастся выкрутиться.

Шон с удивлением посмотрел на вдову.

– Ремми, я знаю, что вы не очень-то с ней ладите, но она все еще жена вашего сына.

– Это единственная причина, почему меня волнует это дело.

– А где Эдди?

– В городе. Консультируется с адвокатами. Насколько я знаю, формальное обвинение еще не выдвинуто?

– Пока не установлена официально даже причина смерти, – подключилась к разговору Мишель. – А обвинение может быть выдвинуто только после этого.

– Вы ведь не думаете, что ваша невестка убила того парня, не так ли? – спросил Хэрри хозяйку дома.

Та ответила тяжелым взглядом.

– Нет. Но до сегодняшнего дня мне равным образом и в голову не могло прийти, что она будет покупать ворованные наркотики.

– Существует все-таки разница между такого рода нарушениями и убийством человека, – продолжал адвокат.

Ремми жестом предложила им войти.

– Почему бы нам не продолжить этот занимательный разговор за обеденным столом?

В столовой к ним присоединилась Саванна. На ней были длинная юбка, белая блузка, темно-синий свитер, чулки и туфли на низких каблуках. Волосы тщательно причесаны, а косметики на лице – минимум.

Кэррик с минуту разглядывал ее, пытаясь понять, что так поразило его во внешности девушки. Неожиданно адвоката осенило: дочь была одета в точности как мать. Утвердившись в этой мысли, он искоса посмотрел на Мишель и по ее озадаченному лицу понял, что она тоже размышляет о чем-то подобном.

Хэрри уселся рядом с Саванной и завязал с ней разговор, в то время как детективы сосредоточили все свое внимание на Ремми.

– Доротея ничего не выиграла от смерти Бобби. Так что мотив у нее отсутствует.

– Мотивы не ограничиваются вопросами финансов, – ответила вдова, намазывая маслом булочку.

«Вроде возможного мотива убийства мужа у вас, миссис Бэттл», – подумал Кинг.

– У вас есть по этому поводу какие-то идеи? – осведомилась Мишель.

– Нет. Я просто констатировала факт, представлявшийся мне очевидным.

– Значит, вы не знали, что Доротея использует для поездок в город одну из машин вашего мужа и арендует комнату в «Афродизиаке»? Или что у нее проблемы с наркотиками?

Вдова покачала головой:

– Не знала. Но я ведь не приставленная к ней надзирательница, не так ли?

– Я знала, что у нее проблемы с наркотиками. – Все головы разом повернулись в сторону Саванны.

– Она говорила тебе об этом? – спросил Кинг.

– Нет. Но я видела ее однажды, когда она, вероятно, возвращалась из этого клуба. Стояло раннее утро, и я как раз собиралась отправиться на прогулку. Доротея шла со стороны старого гаража и так плохо выглядела, что оставалось только удивляться, как ей удалось доехать до дома.

– А вам не пришло в голову, что она просто пьяна? – спросила Мишель.

– За четыре года в колледже я научилась различать пьяных и наркоманов.

– Я рада, что тебе удалось приобрести за наши деньги столь богатые познания, – бросила Ремми.

– Ты разговаривала с Доротеей на эту тему? – осведомился Кинг.

– Нет. Считала, что это не мое дело.

– Неужели ты не сказала об этом никому из домашних? К примеру, Эдди?

– Не сказала. Опять-таки в силу упомянутой выше причины. Надеюсь, ты заметил, что мы с Доротеей никогда не были особенно близки?

После обеда хозяйка удалилась, сославшись на то, что ей необходимо написать несколько важных писем. Так что миссия официального прощания с гостями выпала младшей Бэттл. Кинг, однако, прежде чем уйти, отправился в ванную, попросив Мишель и Хэрри задержаться на минуту. В ожидании его возвращения Кэррик отвел Саванну в сторону и заговорил с ней о чем-то конфиденциальным тоном. Когда Шон вернулся, гости пожелали хозяевам в лице Саванны спокойной ночи и вышли из дома.

Хэрри извинился:

– Не подумайте, что я вас игнорировал, Мишель. Просто беспокоюсь за Саванну, и мне требовалось переговорить с ней наедине.

– Вы заметили, что она оделась точно так же, как ее мать? – спросил Кинг.

– Уже одно это послужило мне указанием, что в доме не все ладно, – дипломатично заметил адвокат. – Ремми – личность властная, и даже таким свободолюбивым особам, как Саванна, приходится временами склоняться перед ее силой воли.

– А миссис Бэттл между тем продолжает писать письма. Это не говоря уже о том, что ведет дневник событий и, вероятно, получает множество посланий от друзей, – заметил Шон.

Хэрри с любопытством посмотрел на него.

– Полагаю, она и впрямь серьезно занимается своей корреспонденцией. Но я тоже пишу много писем. Разве это так важно?

– Когда я шел в ванную, то, проходя мимо ее кабинета, заметил, что она действительно сидит там и пишет письма, о чем заранее всех нас предупредила.

– И что с того? – спросила Мишель.

– Существует одна проблема, которая все время не дает мне покоя. А именно: что пропало из ее секретного ящика и тайника Бобби? Вот я и подумал: а что, если это письма, дневники или нечто подобное?

Хэрри задумался:

– В этом есть смысл. Женщины склада Ремми часто заводят тайники для хранения конфиденциальной корреспонденции.

– Корреспонденции, которая может содержать взрывоопасную информацию, – подхватил Кинг. – И не обязательно в уголовном плане. Скорее такие письма могут навредить в личной жизни. Мне представляется, что это обязательно надо иметь в виду.

Так, за разговором добрались до парковочной площадки. Мишель, приехавшая на этот раз в своей машине, пожелала доброй ночи Хэрри и напарнику, забралась в салон «Белого кита» и укатила. Уехал и Кэррик, махнув Кингу на прощание из открытой кабины своего антикварного автомобиля. Детектив тоже собрался ехать и уже взялся было за руль «лексуса», как вдруг увидел записку, лежавшую на месте для пассажира.

Записка оказалась короткой и по делу: «Я хочу поговорить с вами. Увидимся около вашего дома в десять вечера». Внизу стояла короткая подпись: «Салли».

Шон огляделся, но никого не увидел. Потом посмотрел на часы. Стрелки показывали девять. Кинг собрался позвонить Мишель и попросить подъехать к его плавучему дому, но, поразмыслив, отверг эту идею, так как приезд напарницы мог отпугнуть Вэйнрайт. Выезжая с парковки, он думал о том, что через час прояснятся хотя бы некоторые аспекты этого загадочного дела. Учитывая дефицит информации по нему, детектив был готов с благодарностью принять и такой исход.

Глава 66

Часом позже Шон встретил Вэйнрайт в конце подъездной дорожки, провел через ограждения пирса к своему плавучему дому и спустился с ней по трапу в жилые помещения.

Девушка определенно нервничала. Кинг пытался ее приободрить:

– Вы правильно сделали, что пришли ко мне, Салли. Когда расскажете о том, что храните на сердце, вам сразу же станет легче.

Они расположились за маленьким столиком на кухне плавучего дома. За бортом плескалась вода, и лодку-дом слегка покачивало. Поставив перед гостьей чашку с крепким горячим чаем, Кинг ждал.

– Итак, Джуниор, – произнес он после минутного молчания. – Вы пришли, чтобы рассказать мне о Джуниоре, не так ли?

Салли набрала в грудь побольше воздуха и выпалила:

– Я была с ним, когда произошло ограбление.

– Вы помогали ему грабить? – поразился детектив.

– Нет. Я имею в виду не дом Бэттлов, а дом Джуниора – тот самый, который он строил.

– Значит, Бэттлов ограбил не он?

– Никак не мог. Мы находились в его недостроенном доме с восьми вечера до почти четырех утра. Это не говоря уже о том, что Каса-Бэттл находится как минимум в часе езды от этого места.

– А с какой целью вы вообще приехали в новый дом Девера?

Салли глотнула чаю и откинулась на спинку стула. Ее бледное поначалу лицо пошло красными пятнами, а на глазах выступили слезы.

– О Господи! Никогда бы не поверила, что мне придется все это рассказывать…

– Салли! Повторяю вопрос: зачем вы приехали к Джуниору? – произнес Кинг, окатывая гостью пронизывающим взглядом.

– Мы сошлись с ним, когда он работал в доме Бэттлов. Должно быть, потому, что… мы оба чувствовали себя заброшенными и одинокими.

– Значит, вы находились в любовной связи?

– Неправда! Все было совсем не так. Вы переиначиваете мои слова! – воскликнула Салли.

– О'кей. Тогда расскажите, как все обстояло на самом деле, – спокойно предложил Кинг.

– Мы с ним дружили. Поначалу, я имею в виду… – Девушка запнулась, поставила чашку на стол и наклонилась вперед. – Короче говоря, он сказал мне, что будет работать на строительстве дома всю ночь. Зная, что его жена в это время сидит дома с детьми, я приехала, соблазнила его, и… мы с ним переспали. Ну вот, наконец-то я сказала это…

– Вы его соблазнили?

На лице Салли проступило обиженное выражение.

– Я далеко не всегда ношу штаны и измазана лошадиным дерьмом, Шон. В тот вечер тщательно вымылась и приоделась. Разумеется, он здорово удивился, когда увидел меня. Но я очень быстро объяснила ему, что мне от него нужно.

– Но я всегда находился под впечатлением, что Джуниор любил Лулу.

– Любил, и в этом не может быть никаких сомнений. Но он ведь мужчина, не так ли? А я в тот вечер надела самый откровенный наряд, какой только нашелся у меня в гардеробе. Так что отказаться от моего предложения ему было нелегко. Кроме того, я сказала, что мне нужен лишь секс – без каких-либо обязательств, обещаний и заверений в глубоких чувствах. Потом, когда все произошло, Девер поведал мне, что Лулу почти не уделяет ему внимания, так как работает дни и ночи напролет в своем клубе.

– Значит, Джуниор в ту ночь меньше всего думал об ограблении?

– Скажем так: он здорово расслабился со мной и в физическом плане не смог бы после нашей встречи ограбить даже ларек. Черт, я сама едва могла ходить после этого.

Кинг воздел в воздух руку.

– Ладно, ладно, я верю вам. Не надо больше деталей…

Салли потерла кулачком глаза.

– Сказать по правде, Джуниор здорово мне нравился. Он был очень ласковый, а за грубоватой внешностью мужлана скрывалось чувствительное сердце.

– Почему вы не рассказали об этой встрече, когда Девера арестовали за ограбление?

– Он мне не позволил! Сказал, что лучше сядет в тюрьму, нежели жена узнает о его измене.

– О'кей, кажется, я понимаю его мотивацию. Что-нибудь еще рассказать можете?

– А нечего больше рассказывать. На похоронах Бэттла я улизнула из толпы скорбящих, чтобы попрощаться с Джуниором. Не думала, что кто-то заметит это. – Вэйнрайт уткнулась глазами в крышку стола и осведомилась: – Скажите, все это обязательно должно стать всеобщим достоянием?

– Может, и нет. Джуниор-то умер, а Ремми, похоже, убеждена в его невиновности. Так что по идее нет причин разрушать добрую память Лулу о муже.

– Он действительно любил ее, Шон. И то, что мы с ним разок переспали, ничего не меняет. – Секунду помолчав, девушка добавила: – В отношениях с мужчинами у меня только трахом все и ограничивается.

После ухода Салли Кинг было подумывал позвонить Мишель и сообщить о разговоре, но решил подождать до утра. День был долгий, трудный. Шон отправился спать.

Находившийся на некотором удалении от дома Кинга человек видел, как выходила Салли. Благодаря подслушивающей аппаратуре он получил полное представление о разговоре и теперь ждал, когда в круглых окошках-иллюминаторах плавучего дома погаснет свет. Когда Кинг заснет, он нанесет ему запланированный визит, который должен оказаться для детектива последним.

Глава 67

Вернувшись домой, Мишель с четверть часа колотила кулаками и била ногами висевший в подвале набитый песком кожаный мешок, потом поднялась наверх, сложила в пакет грязное белье для прачечной и даже немного прибралась на кухне. Затем приняла душ и стала подумывать об отходе ко сну. Спать, однако, ей совершенно не хотелось, поскольку мысли то и дело возвращались к недавним убийствам. Что они пропустили, расследуя это дело? Кинг высказал предположение, что миссис Кэнни погибла не в результате аварии, а в заранее подстроенной автокатастрофе. Если так, то кто ее подстроил?

Голова гудела, и детектив, так ничего и не придумав, решила отправиться на автомобильную прогулку. Обычно такого рода поездки хорошо прочищали мозги и помогали размышлять. Как это часто бывало, Максвелл выбрала маршрут, проходивший рядом с их с Кингом офисом. Повинуясь внезапно возникшему импульсу, там она вышла из машины и прошла в контору, решив на сон грядущий просмотреть накопившиеся по делу материалы. Вдруг придет в голову что-то ценное?

Пересекая небольшой холл, она заметила отпечатанные на бумаге сведения о телефонных звонках, лежавшие на столе секретарши, работавшей в агентстве на условиях частичной занятости. Одним из звонивших Кингу значился некий Билли Эдвардс. Хотя имя показалось Мишель знакомым, вспомнить этого человека она не смогла. Тем не менее проставленный в правом верхнем углу цифровой код говорил о том, что сообщение пришло из Лос-Анджелеса, где вечер только вступал в свои права. Более всего в общении с партнером Максвелл раздражал тот факт, что Шон далеко не всегда делился с ней приходившими на его имя материалами. Решив, что ей представился удобный случай заявить о своих правах, а заодно узнать кое-что полезное, она набрала номер Эдвардса. Трубку подняли на третьем гудке.

– Билли Эдвардс?

– Он самый. Кто говорит?

– Это Мишель Максвелл, партнер Шона Кинга по детективному агентству в Райтсберге, штат Виргиния. Насколько я понимаю, он вам звонил?

– Точно так. И я пытался связаться с ним.

– Сейчас его нет на месте, но он попросил меня переговорить с вами.

– Меня это вполне устраивает. Итак, что вы хотели бы узнать о тех временах, когда я работал у Бэттлов?

И тут в голове у Мишель словно что-то щелкнуло, и она вспомнила, что Билли Эдвардс работал у Бобби механиком, обслуживал коллекцию автомобилей. Его уволили на следующий день после состоявшейся между Бобби и Ремми ссоры, свидетельницей которой стала Салли Вэйнрайт.

– Да, нас интересует именно эта тема, – быстро подтвердила Мишель. – Насколько нам стало известно, вас тогда очень быстро и неожиданно уволили.

Эдвардс рассмеялся.

– Можно сказать, вышвырнули на улицу без какого-либо уведомления.

– И кто же вас вышвырнул? Бобби Бэттл?

– Бобби собственной персоной. Я слышал, что он умер. Это правда?

– Да. Он сообщил вам о причине увольнения?

– Нет. Но я знал, что это никак не связано с моей работой. Сейчас, задним числом, я готов признать, что временами халтурил и относился к своим обязанностям спустя рукава, но Бобби при увольнении обошелся со мной довольно милостиво. Выплатил неплохие деньги в качестве компенсации и написал отличную рекомендацию, позволившую мне в скором времени устроиться на выгодное место у богатого парня в Огайо, обладавшего коллекцией антикварных автомобилей даже более крупной, чем у Бэттлов.

– Что ж, вам повезло. Недавно мы выяснили, что в ночь, предшествовавшую вашему увольнению, между Бобби и миссис Бэттл произошла крупная ссора в том самом гараже, где хранились антикварные автомобили.

– О, Ремми Бэттл та еще дамочка! Между нами, они друг друга стоили и семейка у них была просто на удивление. Это как если бы Годзилла и Кинг-Конг проживали под одной крышей.

– Согласна. Но скажите мне, вы слышали что-нибудь об этой ссоре?

– Нет. Как, интересно, вы о ней узнали?

– Боюсь, я не смогу ответить на этот вопрос. Это конфиденциальная информация.

– Хм… Готов спорить, что вам об этом наплела Салли Вэйнрайт. Верно?

– А почему вы так думаете?

– Потому что она любила прогуливаться в одиночестве по задворкам поместья, в частности там, где находился гараж. Впрочем, бывало, что она и со мной прогуливалась, – добавил механик со смешком. – Иногда мы с ней очень неплохо проводили время.

– Значит, вы с ней… хм… встречались?

– Не сказал бы. Просто развлекались. Салли такая страстная девушка… Если бы Бэттл узнал, что́ мы с ней проделывали в салонах его драгоценных автомобилей, он бы…

– Неужели?

– Точно вам говорю! Впрочем, красотка развлекалась не только со мной.

– А с кем еще?

– Мейсон все еще там работает?

– Да.

– Вот вам еще один ее кавалер.

Мишель не могла скрыть овладевшего ею удивления.

– Вы хотите сказать, что Мейсон спал с Вэйнрайт?

– По крайней мере так она мне говорила, – ответил Эдвардс и добавил: – Но я лично никаких проявлений близости между ними не замечал. С другой стороны, она девушка симпатичная, к тому же одинокая. Мне, возможно, не следует этого говорить, но когда люди живут в одном доме долгое время, всякое случается. Даже самые стойкие мужчины могут проявить слабость, если им навстречу попадется такая вот девушка, которая, скажем, только что вышла из душа и ничего из одежды, кроме полотенца, на себе не имеет. Все мы люди – вот что я имею в виду…

– Спасибо. Я вас поняла. Что-нибудь еще сообщить можете?

– Возможно. Только в любом случае никаких имен называть не стану, поскольку не помню.

– По словам Салли, не успел Бобби заехать в гараж на своем «роллс-ройсе», как появилась Ремми и между ними разгорелась ссора.

– На «роллсе», говорите? О, это настоящий красавец. Таких на всем свете штук пять осталось, не больше. Насколько я понимаю, он от него избавился, не так ли?

– Совершенно верно. Избавился. И похоже, чуть ли не на следующий день.

– Я так и думал.

Мишель насторожилась.

– Почему вы так говорите?

– На следующее утро, когда мне объявили об увольнении, я вернулся в гараж, чтобы забрать свои вещи и ящик с инструментами. Надо сказать, я всегда питал слабость к этому автомобилю и хотел, если так можно выразиться, полюбоваться на него напоследок. Сами понимаете, купить его я не мог, ибо такие машины мне, ясное дело, не карману. – Сказав это, Эдвардс рассмеялся.

Мишель, однако, его веселости не разделила и не поддержала.

– Итак, что конкретно вы тогда сделали?

– Как я уже сказал, отправился полюбоваться на него. Снял брезент, забрался в салон, положил руки на руль и на мгновение представил себе, что владею им.

– Это все понятно и объяснимо, – нетерпеливо произнесла Максвелл. – Но почему вы подумали, что Бэттл решил от него избавиться?

– Потому что на переднем левом крыле у него появилась вмятина, а одна из фар разбита. Определенно ночью с «роллс-ройсом» что-то произошло. Я это точно знаю, поскольку во второй половине предыдущего дня лично проверял его и автомобиль тогда находился в полном порядке. Нельзя сказать, чтобы ущерб был большой, но ремонт автомобилей такого класса, даже самый ничтожный, стоит многие тысячи долларов. Это не говоря уже о том, что раздобыть аутентичную запасную деталь часто невозможно ни за какие деньги. Обдумав все это, я пришел к выводу, что Бэттл ночью врезался во что-то, увидел вмятину на крыле, разбитую фару и страшно расстроился и разозлился, поскольку терпеть не мог, когда у него хоть что-то не в порядке, пусть даже самая малость. Он всегда мне выговаривал, если обнаруживал хотя бы каплю масла на полу гаража или грязный потек на номерных знаках. Думаю, он избавился от «роллс-ройса», поскольку решил, что отремонтировать его идеально – так, как ему хотелось бы, – у него не получится. Уж такой это был человек.

– Вы говорили кому-нибудь о том, что «роллс-ройс» получил повреждение?

– Нет. В конце концов, это его машина, и он мог делать с ней все, что ему заблагорассудится.

– Не помните ли вы точную дату, когда все это произошло?

– Похоже, это произошло в ночь перед моим увольнением. Как я уже говорил, проверял машину за день до этого, но никаких повреждений тогда не заметил.

– Это понятно. Но какое число стояло тогда на календаре?

Механик с минуту хранил молчание.

– С тех пор прошло более трех лет, и я точно не помню. После этого мне довелось поработать в Северной Каролине, пока не подвернулась работа в Огайо, о которой я вам говорил. Думаю, дело было в сентябре. Нет, скорее в октябре или даже ноябре, – добавил он без особой уверенности в голосе.

– Не могли бы вы назвать более точную дату?

– Послушайте, мне непросто вспомнить, где я был на прошлой неделе, а уж три года назад – тем более. С тех пор я неоднократно переезжал, сменив множество рабочих мест.

– Не могли бы вы посмотреть корешки платежных чеков, полученных от Бэттлов? Или оставшиеся от работы в Северной Каролине или Огайо? Это могло бы здорово сузить сферу поисков.

– Леди, я живу в маленькой квартирке с одной спальней в Западном Голливуде, и мне просто негде хранить такого рода хлам. Едва хватает места для одежды и обуви.

– Если вспомните, не сочтите за труд позвонить мне. Пожалуйста…

– Конечно, позвоню, если это важно.

– Это очень важно.

Мишель положила трубку и уселась за свой рабочий стол. Итак, это произошло три года назад, осенью. Если разобраться, с тех пор прошло целых три с половиной года, поскольку сейчас весна. «Минуточку, – напомнила она себе, усаживаясь на стуле прямо, – возможно, Салли Вэйнрайт помнит точную дату». Максвелл посмотрела на часы, но поняла, что звонить девушке-груму поздно. Что ж, позвонят с Кингом ей завтра утром. Ну а сейчас ей необходимо связаться с партнером и рассказать ему все, что удалось разузнать.

Она позвонила ему на мобильный, ответа не получила и оставила сообщение. Стационарного же телефона в плавучем доме Кинга не имелось. Возможно, напарник давно уже спит. Мишель некоторое время крутила в пальцах свой сотовый, не зная, как поступить. Часть сознания предлагала ей считать рабочий день законченным, возвращаться домой и ложиться спать, но другая часть противилась этому, заставляя то и дело поглядывать на зажатый в руке мобильник. Неожиданно ею овладело странное тревожное чувство. Она знала, что сон у Кинга легкий. Но коли так, почему он не берет трубку? Компаньон никогда не игнорировал ее звонков, а о том, что звонит она, ему должен сообщить номер, высветившийся на дисплее телефона. Но быть может, все дело в том, что Шон просто не в состоянии ответить на звонок?! Мишель схватила ключи и помчалась к своему пикапу, дожидавшемуся ее на парковке перед офисом.