Текст книги "Игра по расписанию"

Автор книги: Дэвид Балдаччи

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 39 страниц)

– Попробую выяснить это, Мишель. Приложу все усилия.

Он привез Максвелл домой и проводил до двери.

– Когда приедете в нашу усадьбу беседовать с матерью, зайдите потом ко мне. Я покажу вам с Шоном свои картины.

Мишель оживилась.

– Я очень хочу посмотреть ваши картины, Эдди, и с нетерпением буду ждать этого момента. И еще: спасибо за чудесный вечер. Я не веселилась так уже очень давно.

Бэттл отвесил глубокий поклон, а когда распрямился, протянул свою шляпу, украшенную кавалерийским плюмажем.

– Неужели вы забыли, что я подарил ее вам, леди? – улыбнулся он, а потом добавил: – Что же до радостей жизни, то я не веселился так лет двадцать.

Некоторое время они в смущении стояли у двери, не глядя друг на друга. Потом Эдди протянул руку, которую Максвелл немедленно пожала.

– Доброй ночи.

– Доброй ночи, Эдди.

Когда Бэттл отъезжал от коттеджа на пикапе с прицепленным к нему трейлером, Мишель провожала его глазами, прижимая к груди подаренную кавалерийскую шляпу.

Надо сказать, что напарница Кинга думала о серьезных и продолжительных отношениях с мужчинами. Сначала хотела попасть на Олимпиаду, потом – стать копом, после чего отдала десять лет опасной и исполненной превратностей работе секретного агента, забиравшей ее целиком. Хотела сделать карьеру, привыкла преодолевать трудности, и не считалась ни с какими ограничениями, накладываемыми службой. Теперь, когда в тридцать два года обосновалась в небольшом городе и начала свое дело, мысли о том, что, помимо работы, есть и другая жизнь, стали приходить ей в голову все чаще и чаще. Хотя в мечтах Мишель никогда не видела себя матерью, даже понимая в глубине души, что будет неплохой матерью, представить себя в качестве чьей-то жены ей было вполне по силам.

Максвелл смотрела на клубы пыли, вздымавшиеся за кормой трейлера, когда в ушах неожиданно зазвучал ехидный голос Кинга, в который уже раз предупреждавший о том, что Эдди женат, пусть даже и несчастливо. И возразить против этого было нечего.

Она вошла в дом, и два последующих часа изо всех сил колотила руками и ногами тяжелую боксерскую грушу.

Глава 54

Когда Мишель находилась на встрече Общества по реконструкции событий Гражданской войны, Кингу в его плавучий дом позвонила Сильвия Диас.

– Тебя здорово не хватало на похоронах и поминках.

– Ну, я лично Бэттлов не знаю, поэтому нет ничего удивительного в том, что приглашение мне не прислали. А вторгаться на такого рода мероприятия без приглашения я не приучена.

– Ты пропустила кое-что интересное. – Шон рассказал Сильвии, как развивались отношения между Лулу и Ремми, но не стал рассказывать о том, что видел Салли Вэйнрайт у могилы Джуниора. Чем меньше людей знают об этом, тем лучше, подумал он.

– Мне необходимо поговорить с тобой. Можешь пообедать со мной сегодня вечером? – спросила Диас.

– Голос у тебя какой-то взволнованный… Что-нибудь случилось?

– Случилось, Шон. И хорошим это не назовешь.

В тот вечер Кинг повез ее в ресторан в пригороде Шарлотсвилла, поскольку Сильвия не захотела встречаться в Райтсберге. Более чем лапидарный ответ на поставленный вопрос разбудил любопытство детектива. Поэтому, когда их усадили за уединенный столик в задней части зала, Кинг сразу перешел к главному:

– Ну что там у тебя стряслось?

Сильвия сообщила ему, что Кайл ворует из ее аптеки наркотические таблетки, а также поведала о загадочной женщине, которую видела в «Афродизиаке».

Эти слова озадачили детектива, и он в задумчивости откинулся на спинку стула.

– А ее голос, случайно, не показался тебе знакомым?

– Нет. В любом случае его звучание приглушила и изменила закрытая дверь. Совершенно очевидно, Кайл тоже не знал, кто эта женщина. А поскольку она была вооружена, я не стала исследовать этот вопрос вплотную.

– И правильно сделала. Покупка наркотических таблеток на сумму в тысячу долларов – сделка немаленькая, что автоматически сужает круг подозреваемых.

– Я не сомневаюсь, что это состоятельная женщина. Или имеющая доступ к крупным суммам наличных.

– Честно говоря, раньше думал, что в этих комнатах обитают только танцовщицы из «Афродизиака».

– Не могу гарантировать, что это не танцовщица, – ответила Сильвия. – Она вроде как продемонстрировала Кайлу нечто вроде стриптиза. Но поскольку в интимную близость это не переросло, мой ассистент ужасно на нее разозлился. Помню, как он кричал на нее, обвиняя в том, что та почем зря вертит голым задом, но идет на попятную, когда доходит до дела. Короче, разговор у них получился очень грубый и вульгарный. Слава Богу, на работе Монтгомери держал себя прилично и никогда ничего подобного не говорил.

– О каких вообще наркотических таблетках идет речь?

– Об очень сильных болеутоляющих. Регулярный прием таких таблеток или их передозировка может вызвать шок и даже угрожать жизни.

– Но ты, как я понял, видела эту женщину, когда она уходила?

– Скажем так, я думаю, что видела именно ее, но и в этом случае не могу ничего гарантировать. Но если это и впрямь была она, то машина у нее – дорогущий «мерседес» с опускающимся верхом, из серии антикварных или винтажных, которые очень дорого стоят. К сожалению, номер я не разглядела, да и цвет тоже – на улице стояла ночь. Возможно, машина у нее зеленая, темно-синяя или что-то в этом роде. Но уж точно не светлая. Однако если мои догадки верны и знакомая Кайла вправду ездит на антикварном «мерседесе», то это не танцовщица.

– Как бы то ни было, у нас есть шанс проследить ее машину.

– Но что мне делать с Монтгомери?

– Пусть им займется полиция. У тебя есть кое-какие улики против него; кроме того, ты можешь выступить в качестве свидетеля.

– Значит, мне не следует с ним конфликтовать?

– Ни в коем случае. Мы не знаем, на что он способен. Завтра я поговорю о нем с Тоддом, ты же пока подыскивай нового помощника.

Сильвия задумчиво кивнула.

– А ведь я подозревала, что Кайл ведет какую-то нечестную игру. Уж слишком часто он в последнее время вертелся около моего офисного компьютера. Однажды я застала его у себя в офисе за монитором, и мой ассистент сказал, что ищет по Интернету поставщиков, продающих необходимые нам вещи со скидкой. На самом деле он скорее всего исправлял аптечные ведомости, чтобы покрыть недостачу.

– Да, лжец он, судя по всему, первоклассный. И хотя впечатления насильника не производит, я бы на твоем месте держался от него подальше. Впрочем, завтра утром это дело так или иначе будет улажено.

Диас одарила Шона улыбкой.

– Приятно, когда о тебе заботятся.

Детектив улыбнулся в ответ и огляделся:

– Между прочим, здесь отличный выбор вин. Не возражаешь, если я закажу что-нибудь экстраординарное?

– Говорю же, мне нравится, когда обо мне заботятся.

– Если не изменяет память, в здешнем погребе имеется шато-дюкру-бюкаллю урожая 1982 года.

– Как ты сказал? Шато-дюкру-бюкаллю? Я, видишь ли, не очень сильна во французском…

– Это значит «красивые камешки», – пояснил он, глядя Диас в глаза. – Думаю, самый подходящий для нас сорт.

Следующие два часа пролетели быстро. Дегустировали вино и болтали о Кайле. Когда же эта тема наскучила, заговорили о личном.

– Мы с Джорджем приезжали сюда каждый год, чтобы отметить день свадьбы, – предалась воспоминаниям Сильвия, глядя в окно на восходившую полную луну.

– Да, здесь приятно отмечать праздники, – согласился Кинг. – Мы с Мишель тоже выпивали в этом заведении, когда открылось наше детективное агентство.

– Когда меня положили в госпиталь, я находилась под сильнейшим воздействием наркоза и узнала о смерти Джорджа только через два дня после его гибели.

– Ты лежала тогда в госпитале? Что с тобой случилось?

– У меня был разрыв дивертикулы толстой кишки, и Джордж лично делал мне операцию. Все прошло несколько сложнее, чем ожидалось. Началась аллергическая реакция на анестезию, и сильно упало давление. Извини, что говорю об этом. Не слишком подходящая тема для застолья.

– Представляю, какой стресс для хирурга делать операцию собственной жене.

– Но муж специализировался на операциях такого типа и, кроме того, чувствовал меня. Так, он догадывался, что могут возникнуть осложнения, и оказался прав. Между прочим, Джордж считался крупным хирургом не только в наших краях, но и во всей стране. У него был высокий рейтинг. Так что я оказалась в руках лучшего специалиста из всех, кого когда-либо знала. – Неожиданно она взяла со стола салфетку и промокнула глаза.

Кинг протянул руку и сочувственно сжал пальцы Диас.

– Я знаю, Сильвия, какую душевную боль ты тогда испытала. Мне очень жаль, что тебе пришлось пройти через все это.

Она тяжело вздохнула и снова промокнула салфеткой глаза.

– Со временем я справилась с собой и преодолела чувство утраты. Но и сейчас продолжаю твердить себе, что смерть, в том числе насильственная, тоже часть нашего бытия, и с этим необходимо смириться. Разумеется, я повторяю это как молитву всякий раз, когда делаю очередную аутопсию. Если бы не загоняла постоянно эту мысль себе в подкорку, то не смогла бы выполнять работу.

Кинг отсалютовал ей бокалом.

– Все в округе знают, что ты делаешь свою работу на совесть!

– Спасибо, Шон. Хорошо, когда твои усилия оценивают по достоинству.

Сильвия с минуту молчала, потом застенчиво посмотрела на спутника.

– Что с тобой?

– Ничего особенного. Просто я неожиданно задалась вопросом, почему мы с тобой перестали встречаться.

– Я тоже иногда подумываю об этом.

Диас нежно дотронулась до его руки.

– Может быть, нам стоит исправить это упущение?

– Может быть, и стоит, – ответил Кинг.

Глава 55

Кайл кипел от ярости. Он приехал в отель к условленному времени, постучал в дверь, но ответа не получил. В надежде, что обитательница номера объявится чуть позже, Монтгомери минут тридцать прогуливался по улице. Но клиентка так и не объявилась. Тогда молодой человек постучал вторично. Вдруг она заснула или в отключке? На стук никто не вышел и не отозвался. Тогда Кайл попробовал повернуть ручку и выяснил, что дверь заперта. Оглядевшись, ассистент Сильвии обнаружил на стоянке только две машины, причем обе стояли на значительном удалении от нужного ему номера. Усаживаясь в джип, Кайл заметил, что на парковку въехала еще одна машина, из которой вышел большой полный мужчина. Его сопровождала женщина небольшого роста, нетвердо державшаяся на ногах, на очень высоких каблуках и в очень короткой юбке. Парочка, не оглядываясь по сторонам, устремилась к одной из комнат и исчезла за дверью. Монтгомери покачал головой. Что ж, по крайней мере этот парень сегодня ночью возьмет свое. С мыслью об этом неудачливый наркодилер выехал с парковки и покатил домой.

На обратном пути он думал о том, как выследить коварную клиентку и жестоко наказать за пренебрежение. Более всего он сожалел не об утраченных радостях плоти, но о пяти тысячах долларов, которые так и не получил.

Припарковав джип около дома, Кайл захлопнул дверь и пошел вверх по лестнице в свои апартаменты. Стрелки показывали около часа ночи, между тем у него не было ничего, что могло бы хоть как-то компенсировать потраченное время. Пусть так, но осталось то, что нужно этой особе – наркотические таблетки, и он еще с ней рассчитается. Первым делом поедет в «Афродизиак» и узнает, там ли обманщица работает. Если выяснится, что просто снимает там комнату, он ворвется к ней в апартаменты, устроит ей скандал с угрозами разоблачения, потом изобразит отступление и затаится на парковочной площадке. Когда клиентка выйдет из клуба, сядет в машину и выедет с парковки, он незаметно последует за ней, выяснит, где эта дрянь живет, и установит ее личность. Все разузнав, ему не составит труда надавить на нее. Если эта женщина способна выложить тысячу баксов за таблетки номинальной стоимостью пятьдесят долларов, значит, она может позволить себе заплатить куда больше за его молчание и готовность сотрудничать.

К тому времени, когда Монтгомери открыл дверь квартиры, план военных действий уже почти полностью сформировался. Впрочем, воплощение его в реальность Кайл решил отложить до завтра.

Войдя в квартиру, он прошел в спальню и попытался включить свет, который, однако, зажигаться не захотел.

– Опять лампочка перегорела! – пробормотал молодой человек, а в следующее мгновение заметил у себя в постели некое шевеление.

Это была загадочная незнакомка, самым непостижимым образом оказавшаяся в квартире! Лежала в его постели, завернувшись в простыню, и смотрела на него. Даже в темноте комнаты он заметил на ней солнцезащитные очки и закрывавший голову газовый шарф.

– Какого черта вы здесь делаете? Я прождал вас в мотеле почти час! – Ему даже в голову не пришло спросить, как она узнала его адрес.

Вместо ответа гостья приподнялась, позволив простыне частично соскользнуть с обнаженных плеч. При виде ее наготы сердце Кайла застучало с удвоенной силой, и вся злость на эту женщину словно испарилась. Между тем незнакомка стала медленно поднимать ту часть простыни, которая закрывала бедра, чтобы он мог убедиться, что на ней, кроме этих легких покровов, ничего нет. Когда же клиентка манящим жестом предложила Кайлу занять место в постели, он почувствовал, что начинается эрекция.

– Надеюсь, на этот раз вы пришли без пистолета? – еле выдавил Монтгомери.

Она согласно кинула и все так же молча ткнула пальцем в стоявшее у стены бюро. Кайл подошел к нему и увидел лежавшие на крышке стодолларовые купюры.

Когда он снова обернулся, гостья уже стояла перед ним, едва прикрытая тонкой простыней. И снова она указала на постель, недвусмысленно предлагая возлечь с ней.

Монтгомери с улыбкой подошел к постели и присел на край.

Незнакомка движением плеч сбросила простыню, и та упала к ее ногам.

А в следующее мгновение у Кайла упало сердце. Ибо то, что клиентка держала в правой руке, подозрительно напоминало пушку. Когда она нажала на спуск, молодой человек выставил перед собой ладони, как если бы думал, что сможет таким образом остановить пулю.

Две стальные стрелки на пятнадцатифутовых проводах проткнули тонкую рубашку Кайла и вонзились в грудь. Затем ударил электрический разряд мощностью пятнадцать тысяч вольт, способный обездвижить трехсотфунтового [14]14
  Около 136 кг.


[Закрыть]защитника национальной футбольной лиги, не говоря уже о таком сморчке, как ассистент врача. Нервная система последнего в одно мгновение оказалась парализована, и Монтгомери, содрогаясь всем телом, упал на постель, приняв позу эмбриона.

Странная гостья сразу же бросилась к нему, вытащила парализующие стрелки, убрала их вместе с пистолетом в лежавшую на полу сумку, потом надела хирургические перчатки и извлекла из коробочки шприц.

Кайл не мог говорить и пошевелить даже пальцем, тем не менее глаза его были открыты и он с ужасом наблюдал за дальнейшими манипуляциями этой сумасшедшей. Между тем наркоманка подошла к постели, склонилась над ним и, закатав рукав выше локтя, перетянула жгутом бессильную руку. Затем некоторое время искала вену, а найдя, вонзила иглу и ввела содержимое шприца в кровь. Потом быстро вынула иглу и сняла с руки жгут, положив то и другое на прикроватную тумбочку.

Покончив с этим, повернулась и посмотрела на содрогавшегося от нервных спазмов беспомощного Кайла, на котором уже начинало сказываться действие препарата. Но хотя конвульсии усилились, конец наступал не так быстро, как ей того хотелось, поэтому незнакомка, взяв с постели подушку, накрыла ею лицо жертвы и с силой надавила. Примерно через две минуты все было кончено. Гостья сняла подушку, окинула жертву критическим взглядом, после чего поискала пульс. Пульс не прощупывался. Кайл отправился к праотцам.

Хотя Кайлу Монтгомери она представлялась совершенно нагой, на ней тем не менее были трусы и бюстгальтер. Достав из сумки трикотажный спортивный костюм и быстро натянув его, убийца подошла к бюро и взяла лежавшие на крышке деньги, а потом обыскала карманы Кайла, где нашла собственное письмо. Затем деньги, письмо и простыня, служившая ей одеянием, перекочевали в сумку, где упокоились рядом с электронными стрелками и парализующим оружием фирмы «Тайзер». Закрыв сумку, незнакомка огляделась, убеждаясь, что не оставила в комнате ничего, кроме использованного шприца, после чего покинула апартаменты, спустилась по лестнице на первый этаж и вышла из дома.

Отъезжая на машине от дома Кайла, она почувствовала, как стало снисходить успокоение. Все-таки одной проблемой меньше.

Глава 56

На следующее утро Кинг и Мишель отправились к Ремми.

По дороге Шон поведал Максвелл о разговоре с Сильвией.

– До отъезда я успел поговорить с Тоддом. Он сказал, что обязательно навестит сегодня Кайла.

– Есть идеи, кто была та загадочная женщина?

– Полагаю, простейший способ узнать это – заехать в клуб и спросить. Если эта особа регулярно бывает или работает там, обязательно найдется человек, который ее знает.

В свою очередь, Мишель рассказала напарнику о выездном мероприятии клуба исторической реконструкции событий Гражданской войны, где ей удалось побывать.

– Потрясающее зрелище. Тысячи зрителей, сотни участников, сражение очень похоже на настоящее. Эдди считает, что сделанные там видеозаписи могут показать по местному телевидению.

– Мне приходилось видеть подобные театрализованные сражения. Брат женщины, с которой я встречался, когда работал на Секретную службу, был активным членом одного из таких клубов. Это не говоря уже о том, что он хранил у себя дома огромную коллекцию вещей эпохи Гражданской войны, в том числе униформу, мушкеты, сабли и даже хирургические инструменты для ампутации конечностей.

– Эдди прекрасно сыграл свою роль. Он воистину обладает многочисленными способностями, но при этом, что удивительно, здорово себя недооценивает.

– Ничего удивительного. Бэттл пытается уподобиться отцу, а это трудно, если не сказать – невозможно, поскольку Бобби во многих отношениях недосягаем.

– Но он все время говорит о том, что ничего в жизни не добился, а это не соответствует действительности. Кроме того, у него доброе сердце. Слышал бы ты, с какой нежностью этот большой и сильный человек отзывался о покойном брате! Мне лично кажется, что из всех Бэттлов он самый нетипичный.

Кинг одарил ее вопрошающим взглядом.

– Кажется, ты сказала, что он отвез тебя домой? Значит, вы остались наедине?

– Может, прекратишь свои инсинуации? Торжественно заявляю, что между нами ничего не было и не будет.

– Это хорошо, поскольку нам всего меньше нужно, чтобы Доротея или, не дай Бог, Ремми объявили нам войну, – бросил детектив.

Эдди встретил их у главного входа большого дома.

– Я битый час уговаривал мать рассказать мне о содержимом ее секретного ящика, но так ничего и не добился.

– Ну, если она не рассказала об этом вам, то нам, похоже, и вовсе не приходится на это рассчитывать, – буркнул Шон.

– По крайней мере я затронул эту тему, – ответил Эдди. – Идите на заднюю террасу. Мать ждет вас там. Кофе еще горячий. Мейсон только что сварил его и принес на террасу вместе с бисквитами.

Бэттл проводил гостей до террасы. Когда они вошли, Ремми закрыла небольшую толстую тетрадь, в которой что-то записывала. Тетрадь напоминала дневник или ежедневник начала прошлого века и имела застежку в виде клапана с крохотным замочком. Закрыв замочек, вдова положила тетрадь в карман жакета.

Пока Кинг произносил приветственные слова в адрес хозяйки дома, Эдди отозвал Мишель в сторону и прошептал:

– Когда закончите разговаривать с мамой, приходите ко мне в студию. Это на заднем дворе нашего дома. Мне хочется кое-что вам показать.

С этими словами он ушел с террасы. Максвелл же повернулась к Ремми и сразу напоролась на ее пристальный взгляд.

– Насколько я понимаю, вчера вы наблюдали, как мой сын играл в солдатики? – медленно отчеканила она.

Мишель подошла к столу, за которым сидела хозяйка дома, и опустилась на стул напротив. Кинг разлил по чашкам кофе.

– Надо сказать, что ваш сын очень хорошо играет в подобные игры. Я и не знала, что он так сильно увлечен деятельностью клуба исторической реконструкции.

– Эдди записался в него, поскольку его отец очень интересовался историей Гражданской войны. Сомневаюсь, однако, что он очень уж любит всю эту театральщину.

– А вид у него был такой, как будто все это ему ужасно нравится.

– Выражение лица и манеры могут вводить в заблуждение, не так ли?

После обмена мнениями женщины смотрели друг на друга в упор несколько дольше, нежели это допускалось правилами хорошего тона.

Кинг решил, что настала пора сменить тему:

– Вы настоящая волшебница, Ремми!

– Что конкретно вы имеете под этим в виду?

– Я имею виду, что вам с легкостью удалось превратить Лулу из врага в друга.

Хозяйка помахала около лица рукой, словно отгоняя муху.

– Не преувеличивайте моих достижений. Я всего лишь признала, что была не права. Не думаю, что это следует рассматривать как акт проявления особенного великодушия или человеколюбия с моей стороны.

– А почему, собственно, вы пришли к выводу, что были не правы? – спросила Мишель, подвигая к себе кофе и тарелку с бисквитами.

Прежде чем ответить, Ремми поднесла чашку ко рту и глотнула кофе.

– Я сделала Джуниору предложение, от которого он по идее не мог отказаться. Тем не менее он отказался, после чего его убили. Не нужно быть конструктором ракет, чтобы понять, что в этом деле все гораздо сложнее, нежели я поначалу думала.

– Тем не менее не исключаю вовлеченности в это дело Девера. Если разобраться, его могли убить именно по этой причине, – бросил Кинг.

Вдова с минуту гипнотизировала его взглядом.

– Не вы ли не так давно с пеной у рта убеждали меня в его невиновности? Или, быть может, я разговаривала тогда с другим Шоном Кингом?

– Я решил поиграть в адвоката дьявола.

– Ох, я и забыла, что вы адвокат. Если бы вы только знали, до чего я ненавижу всю вашу братию!

– Хорошо, что я оставил практику и сделался детективом. Мне бы не хотелось иметь такого врага, как вы.

– Не сомневаюсь! – отрезала она.

– Насколько я понимаю, вы очень хотите вернуть некоторую часть своей собственности, не имеющую отношения к ценностям и деньгам…

– Эдди уже заговаривал со мной на эту тему, Шон. И если уж я ничего не сказала ему, то вам в этом смысле совершенно не на что надеяться.

– Неужели все так плохо? – спросил Кинг очень серьезным тоном. – Так плохо, что вы готовы рисковать жизнями других людей?

– Скажем так: у меня есть причины помалкивать об этом.

– Надеюсь, очень серьезные причины, – со значением произнес детектив. – Хочу, однако, поставить вас в известность, что это не только эгоистично, но и недальновидно с вашей стороны.

– Я не привыкла, когда со мной разговаривают в таком тоне, – бросила Ремми.

– Когда расследуешь дело об убийстве, приходится подчас забывать о хороших манерах. Тем не менее я уверен, что правильно расставил приоритеты, – заявил Кинг.

– То, что находилось во встроенном шкафу в моем тайнике, не имеет никакого отношения к этим убийствам.

– Очень может быть, что вашего мужа и Джуниора убил один и тот же человек. Если так, ограбление, на мой взгляд, единственное, что связывает эти два преступления.

– Этого не может быть, – заупрямилась Ремми.

– Но вы не предоставите нам возможность составить личное суждение по этой проблеме?

– Не предоставлю, – отчеканила вдова, поджав губы.

– Очень хорошо. Давайте в таком случае вернемся к тому, зачем мы сюда приехали. По словам Эдди, горожане на всех углах говорят, что вы, возможно, убили и своего мужа, и Джуниора. Ваш сын считает, что это здорово отравляет вам жизнь.

– Он слишком много болтает. Между тем я с детства учила его, что двумя главными добродетелями благородного человека являются сдержанность и стоицизм.

– Любовь сильнее этих добродетелей, – заметила Мишель. – А он вас очень любит.

– Я знаю! – вскричала Ремми.

– Но если беспокоится за вас, стало быть, у него есть причина, – продолжала гнуть свою линию Максвелл.

– Эдди слишком часто беспокоится по пустым поводам.

– Миссис Бэттл, мы не сможем помочь вам, если вы не будете с нами откровенны, – настаивал Кинг.

– Я никогда не говорила, что мне требуется ваша помощь.

– О'кей. Скажите в таком случае, где вы находились, когда убили Джуниора.

– До сих пор никто не озаботился сообщить мне точное время его смерти.

После того как Шон просветил ее на этот счет, хозяйка с минуту молчала, обдумывая заданный вопрос, потом ответила:

– Я сидела у себя в комнате и читала книгу.

– Кто-нибудь может это засвидетельствовать?

– Я могу.

В дверном проеме возник дворецкий.

– В тот день я задержался в большом доме до десяти вечера и могу утверждать со всей ответственностью, что миссис Бэттл ни разу за это время не выходила из своей комнаты.

Детектив одарил его долгим взглядом.

– Благодарю вас, Мейсон. – Потом, когда важный свидетель ушел, он перевел взгляд на Ремми. – Хорошо иметь такого надежного преданного слугу, не так ли? И последний вопрос: почему ваше обручальное кольцо находилось в тайнике, а не у вас на пальце?

Хозяйка ответила далеко не сразу. Кингу даже пришлось взглядом дать ей понять, что без этого он не уйдет. Наконец вдова ответила:

– Обручальное кольцо суть символ любви и преданности.

– И что же? – протянул Кинг, ожидая продолжения.

– И ничего. Вы сказали, что это последний вопрос. Надеюсь, господа, вы знаете, где выход?

Когда они вышли из дома, Мишель спросила:

– Шон, ты ведь знаешь, что Джуниора убил другой человек, не так ли?

– Знаю… Кстати, когда мы приехали, я хотел спросить Мейсона, где он находился в то время, когда убили Бобби.

– Хорошая мысль.

– Просто замечательная, поскольку он сказал, что Ремми из своей комнаты не выходила.

– Но что, собственно, это значит?

– А то, что у дворецкого нет алиби на время убийства Джуниора.

– Ты и вправду думаешь, что его следует отнести к числу подозреваемых?

– А почему нет, Мишель? Хотя он и не первой молодости, но достаточно высок и силен, чтобы справиться с Джуниором. Ты обратила внимание, что убийца не разговаривал с нами и передавал свои инструкции посредством движений лазерного прицела?

– Потому что боялся – если заговорит, мы сможем узнать его голос, так, да?

– Совершенно верно. И еще одно: Мейсон солгал нам по поводу того, почему Ремми не носила обручальное кольцо.

– Зато стоическая миссис Бэттл была предельно откровенна, когда отвечала на этот вопрос. Если нет любви и преданности, то и кольцо носить незачем. При всем том она продолжала жить в браке с этим человеком.

– К сожалению, таких браков множество. Но по крайней мере сейчас она стала свободной.

У самой машины Кинга Мишель вдруг остановилась:

– Хочу прогуляться и навестить Эдди в его студии. Он приглашал нас.

– А я хочу найти Салли. Вдруг она окажется более разговорчивой, нежели ее хозяйка. Присоединюсь к вам после разговора с ней.

– И что ты надеешься услышать?

– Мне начинает надоедать заговор молчания вокруг этого дела. Так что пусть только попробует не рассказать мне, почему молилась на могиле Джуниора. Я ее посажу, честное благородное слово – посажу…

– Шон Кинг! Знаешь ли ты, что, когда злишься, становишься чертовски сексуальным?

– Да, мне говорили об этом, – пробормотал детектив и направился в сторону конюшни, где работала девушка-грум.