Текст книги "На окраине Великого леса."

Автор книги: Денис Петриков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 45 страниц)

Почувствовав момент, посетители таверны, все как один, встали и поклонились сновидцу. Маг немного смутился и лишь спокойно кивнул им в ответ.

– Но откуда ты всё это знаешь Орвер? – спросил ошарашенный рассказом молодой человек. – Я малодушно считал, что наш отряд прошёл через тяжёлый бой.

– Бой действительно выдался не лёгким, ты и остальные молодцы, – произнёс старик, – очень жаль погибших парней и их семьи. Но кто знает, если бы не наши решительные действия, возможно ещё один Дракер успел бы улететь с пленными.

– Точно, – закивал сновидец, – его бой прямо вдохновил меня на невозможное, – какой удар, какой полёт, я почти начал болеть за тролля, – опять взялся валять дурака Ди.

Молодой человек залился краской.

– А откуда я всё это знаю не большая мудрость, – продолжил Орвер. – После нападения, я, будучи одним из немногих целителей сохранивших ману, помогал раненым и, за одно, составлял картину произошедшего. Позже, ночью, было большое совещание с Маргусом, Мартисом и прочими ключевыми участниками событий. На утро отправили птицу в Дирмар, а следом ушёл небольшой отряд с подробным отчётом, думаю из Дирмара, по системе магических зеркал, доклад о произошедшем срочно передадут в Валенс.

Жрец не стал говорить, что после полудня, как закончился разговор с Ди, из деревни ушли ещё два отряда посыльных. Один в сторону «второй столицы», а второй, из гномов и эльфов, к горам, в Эльмарку и Рамтерос.

Наконец принесли миски с горячим супом, Ди вооружился ложкой, глубоко втянул воздух над тарелкой и принялся неторопливо и с явным удовольствием есть. Орвер также охотно взялся за суп, а Раммаранг опять погрузился в мрачные думы и лениво ковырял ложкой в своей тарелке. Какое-то время ели молча.

Наконец сновидец откинулся на спинку стула и обратился к жрецу, также закончившему с едой.

– Хочу попросить вас оставить нас на некоторое время.

Тот понимающе кивнул.

– У меня как раз хватает дел в храме, вряд ли мы увидимся сегодня снова.

Он хотел сказать что-то ещё, но Ди, угадав его мысли, произнёс:

– Настоятель снабдил меня некоторым количеством денег, будьте спокойны – поедание церковной казны в надёжных руках.

Все посмеялись, обменялись любезностями и тепло попрощались.

Орвер ушёл, за столом остались сновидец и молодой человек. Внезапно Рам почувствовал, как вокруг стало очень тихо: шум разговоров, смех, звон посуды и прочие звуки мгновенно смолкли. Он тревожно оглянулся.

– Ничего такого, – пояснил Ди, – я поставил звуковой барьер. Никто нас не слышит, но и мы не слышим посторонние звуки. Надо будет потренироваться с подобным, но только в одну сторону.

– Вы поразительны! – воскликнул Рам.

Сновидец отмахнулся.

– У вас здесь всё просто, стоит только захотеть. Хотя получается далеко не всё, да и «хотеть» в своём мире я учился лет десять. Точнее будет сказать – стоит железно вознамериться, ясно представляя результат. И я, как ни странно, до вчерашнего дня ничего подобного не делал, однако настолько привык к странностям за годы своих сновидческих практик, что невольно воспринимаю всё как должное. Правильнее наверно рвать на голове волосы и кричать: «Что происходит, куда я попал, что делать дальше?», но почему-то не тянет. Однако всё это лирика. Послезавтра утром мы вдвоём отправляемся в Великий лес, тебе лучше отбросить свои печали и хорошенько отдохнуть, набравшись сил.

– Позвольте спросить, почему вы помогаете мне?

– Сначала был знак, потом кому-то этого показалось мало и мне дали чёткие указания.

– Кому-то это кому?

– Богам, силе что следит за порядком в мире, самому миру, называй как хочешь, главное понимать суть. В любом случае противиться этим силам глупо, по крайне мере пока они делают нас лучше. И знаешь, ещё большой вопрос кому из нас придётся помогать другому больше.

– Но что я смогу сделать? – заволновался юноша.

– Один ничто, в команде, возможно, многое, люди порой дополняют друг друга самым внезапным образом. Впрочем, я не гарантирую успех, я лишь предоставляю шанс. Однако пока это всё не более чем слова, но мы, похоже, в плену обстоятельств, что неумолимо понуждают нас действовать.

– Наш отряд отправится к Пограничным горам?

Ди задумался, вспоминая местную географию по краткому рассказу настоятеля и что-то прикидывая в уме. Знаний пока до обидного не хватало.

– На какое-то время прогуляемся в лес за одним из участников нашего предприятия, – начал сновидец, – после вернёмся в деревню, но ненадолго, лишь пополним припасы. Далее наш путь пойдёт туда, – махнул маг рукой на восток, в сторону Дирмара или быть может столицы, – где-то там мы найдём остальных.

– А потом, как соберёмся, мы пересечём горы? – с любопытством уточнил Раммаранг.

– Вот уже не знаю, конечная цель мне неведома, но как объяснил настоятель, год у вас длится 480 световых дней, то есть, до злополучного Парада планет осталось 478 дней, должно хватить чтобы изменить мир, как думаешь? – спросил Ди со своей обычной то ли доброй ухмылкой, то ли ехидной улыбкой.

Но Рам не думал, всё это было слишком для деревенского парня, хорошо махающего мечом. Отчаянно вздохнув, он расслабился и принялся доедать суп.

***

Гимариору очень нравилось его имя – звучное, гордое, протяжное, что ещё может желать молодой и перспективный гном? Плохо было только одно – так его никто не называл.

– Ги, ты опять собираешься в шахты? –донёсся женский голос из обеденного зала.

В комнату вошла невысокая широкоплечая женщина средних лет, её тело дышало здоровьем, а лицо светилось хорошим настроением.

– Да мам, – ответил ей румяный круглолицый гном с маленькими, немного поросячьими глазами.

– Сынок, опять ты спускаешься в эти проклятые подземелья, не стоит ходить туда, где не провели разметку поисковые отряды.

– Там, где они побывали, шанс найти что-то стоящее равен количеству супа в дырявом котелке, – возразил матери сын.

– И всё-таки, в твоём возрасте давно пора заняться чем-то толковым, ты уже почти взрослый.

«Почти взрослый – это сорок два года!» – грустно подумал Ги.

– Вот твои братья!

– М-а-а-а-м не начинай, – взмолился гном, – ну не нравится мне то чем занимаются мои братья, – сказал он и принялся нахлобучивать на голову хитрое приспособление вроде шлема с системой линз, антенн и трубок, отчего моментально стал похож на ходячую модель солнечной системы.

Гномиха охнула и раскинула руки.

– Ну в кого же ты такой, скажите мне боги! Ещё отец поощряет твоё лоботрясничество, даже кирку толком держать не умеешь! – тут женщина запнулась.

Последний раз, когда поднялась тема бесполезности Гимариора в шахтёрском деле, старшие братья взяли его на спор, что толку от изобретателя, которым Ги являлся, в положенном всякому гному ремесле, как от вагонетки без колёс. Расстроенный Гимариор несколько дней подряд ковырялся в своей мастерской над какими-то склянками, порошками и цилиндрами. Наконец закончив, он направился в дальнюю, давно брошенную, адамантовую штольню.

Бывает, что жилы с адамантом и прочими ценными рудами из поддающихся разработке пород переходят в очень твёрдые – вроде карцезита. Обычно такую жилу с сожалением бросают, так как легче разведать новую, чем калечить инструмент, ковыряя породу по прочности не уступающую алмазу. Так вот, из жилы, которую облюбовал Ги, а точнее из того что от неё осталось, потом добыли немало адаманта. Правда рвануло так, что, поговаривают, особо чуткие ощутили толчок на дальних заставах. При этом обвалилось несколько ближайших заброшенных шахт и горы штукатурки с потолков в ближайших поселениях, но так как никто, слава богам, не пострадал, обошлось без неприятных последствий. Выяснив что созданную Гимариором взрывчатку в промышленных объёмах получить невозможно, уж больно ценные и редкие использовались компоненты, посудачили, да и забыли.

– Я буду к вечеру, – сказал гном и схватил внушительных размеров заплечный ящик, надев который тут же начал напоминать ещё и черепаху-переростка.

– Сынок подожди, свежий хлеб будет совсем скоро, – взмолилась женщина.

– Спасибо мам, вчерашний в твоём исполнении также замечателен! –  сказал Ги, обнял мать и ураганом выскочил на просторную террасу из вырубленных прямо в горном массиве помещений.

За ней, в направлении к лесу, лежали поля, засеянные рожью. Лето только вступило в права, но скоро можно будет собирать первый урожай. Сами поля являлись настоящим произведением искусства. Территория перед горным массивом, некогда плотно засыпанная обломками скал, была расчищена, пласт камня и неплодородной земли снят, после засыпано несколько слоёв дренажного грунта и только потом, сверху, уложен созданный с помощью эльфов плодородной слой. Скрытые в глубинах гор исполинские механизмы качали воду из подземных рек, подавая её по множеству труб в специальные каналы, поддерживающие влажность почвы. И ладно бы это был десяток – другой гектар, но подобные угодья тянулись практически перед всей территорией Эльмарки – королевства эльфов и играли роль своеобразной границы. Со стороны гор эти поля возделывали гномы, а со стороны леса эльфы. Первые следили за техническим состоянием, вторые за плодородием почвы.

Это странное соседство имело долгую и, признаться, печальную предысторию. Если предельно кратко – эльфам нравились и подходили для жилья западные окраины Великого леса, а гномам восточные склоны пограничных гор. И боги решили расположить упомянутый лес в плотную к упомянутым горам. Хотя подобное соседство на момент переселения не радовало оба народа, однако старые соседи не радовали ещё больше. В общем кое-как договорились, а дальше всё, на удивление, сложилось вполне мирно. Да и смысл ссориться, когда одни предпочитали густоту листвы над головой, а другие твёрдость камня под ногами.

Ги пробежал на юг несколько километров. Гномы, несмотря на короткие ноги и ширину плеч, вопреки некоторым заблуждениям, невероятно подвижны и выносливы. Просто по людским городам они предпочитают ходить чинно и с достоинством, из-за чего недалёкие наблюдатели приписывают им неторопливость и медлительность. Ну а если у тебя ещё борода толком не выросла, носиться словно скальный кабанчик не возбраняется совершенно.

Сейчас изобретатель бежал по удивительно ровной дороге, минуя бесчисленные террасы, туннели и переходы. Постороннего наверняка удивило бы то, что всё перечисленное было не сложенно из каменных блоков, а вырублено прямо в горном массиве. Периодически бегущий здороваясь со знакомыми и, изредка, уступал дорогу в узких местах загруженным телегам и повозкам.

Наконец Гимариор подошёл к своей первой цели – высеченной в скалах каменной лестнице убегающей вверх, высоко в горы. Если подниматься по ней несколько километров, то можно попасть на большую площадку со складами, арсеналами и казармой, утыканную заодно катапультами и наблюдательными телескопами. Но он поднялся по широким ступенькам лишь метров на двести и свернул на уходящую в бок благоустроенную тропинку. Она представляла из себя миниатюрный серпантин петлявший по почти отвесным скалам. Довольно скоро тропа вывела исследователя на небольшую площадку, с вырубленным на ней входом в шахту.

Тропу к пещере, как и удобную площадку перед входом, сделали совсем недавно, сначала это была просто широкая горизонтальная щель в неприступных скалах. Снизу, в этом месте, зоркие наблюдатели иногда видели вылетающие под вечер стаи летучих мышей, ну а дальше, как говорится, дело техники. Альпинисты и спелеологи обследовали место на предмет перспективности и дали старт на разработку. Проходческая команда обеспечила доступ, расширила и благоустроила вход, а после вырубила удобный спуск до ближайшей естественной галереи. Новоиспечённой шахте присвоили порядковый номер и поставили в очередь для обследования поисковыми отрядами. Скоро они изучат её и найдут массу интересного, отчего пометят пещеру как пригодную для разработки. Уж это Ги знал точно, так как бывал в ней уже не раз. Но подобные пещеры таили в себе не только приятные сюрпризы, имелись в них опасные твари и глубокие провалы, не говоря уже про вероятность того, что на голову может рухнуть пару сотен тонн потолка.

Смело войдя в проход, Ги спустился вниз по аккуратно вырезанным ступенькам, попав после в просторную, метров семи шириной, естественную пещеру. Света пока хватало, но дальше начиналась темнота неизведанного.

Сравнительно недавно, если брать жизненный цикл гор и очень давно, коли мерить жизнью простого гнома, здесь обитали удивительные существа. Исполинские черви ползали во чреве гор, будто земляные в рыхлой земле. Ведомые своими удивительными потребностями, они оставили массу проходов вдоль и поперёк горного массива. Но после горы стали старше, и невообразимые чудища ушли, оставив массу естественных туннелей, которые были с одной стороны манной небесной, а с другой представляли некоторую головную боль. Польза их заключалось в неимоверном упрощении исследования и разработки горных глубин, а вред… с той стороны гор этими проходами также пытались воспользоваться.

Правда из-за тектонических изменений эти округлые полости редко шли дальше нескольких километров и заканчивались обвалами. Но порой они пересекались друг с другом или выходили в естественные пещеры и разломы. Этот туннель был особенно интересен тем, что шёл полого вниз, в глубь массива, и впадал в обширную пещеру с громадным подземным озером.

Ги, как всякий добросовестный сталкер, уже написал об этом отчёт в канцелярию с невыговариваемым названием. Чиновники поблагодарили его и попросили никаких действий далее не предпринимать, дождавшись разведки, которая начнётся не раньше середины лета. Просьбу изобретатель конечно же проигнорировал, а сроки его несказанно обрадовали: ещё два месяца пещера находилась в полном его распоряжении.

Спустившись, мастер остановился у начала естественного прохода и принялся производить хитрые манипуляции. Сняв свой похожий на планетарий шлем и ящик-рюкзак, он достал из последнего большой фонарь и прикрепил его к шлему. После некоторое время ковырялся с трубками и антеннами что-то подкручивая и настраивая. Наконец закончив, гном подключил к механизму хитрый наушник, открыл крышку фонаря и надел конструкцию на голову. Магический свет, усиленный редкими кристаллами, давал освещение сопоставимое с зенитным прожектором. Специальные антенны были настроены на колебания, издаваемые для ориентации и общения опасными обитателями глубин. Их неслышный обычному уху стрекот усилится и вовремя предупредит владельца.

Такой шлем вы не купите в лавке редких товаров и вам не выдадут подобное в гильдии. Ги собрал его сам, позаимствовав, правда, большинство технологий, но качество и миниатюрность творения были эксклюзивны. Закончив со шлемом, он достал из заплечного ящика приспособление похожее на автомат с прикреплённым к нему ящичком – обоймой и разнокалиберными баллонами. Перекинув ремешок самострела через плечо, гном надел свой «рюкзак» на плечи, накачал давление в пневматическом оружии специальным рычагом сбоку, проверил обойму с небольшими разрывными цилиндрами – стрелами и уверенно направился вглубь пещеры.

Гимариор был тем ещё авантюристом, но авантюристом, очень ценящим свою жизнь. Уверенной рысцой сталкер начал продвигаться вдоль текущего по центру пещеры ручья. Через час он должен достигнуть своей цели.

Глава 5: Законы этого мира.

Ди сидел на полу посреди большой роскошно обставленной комнаты. Вчера, закончив с ужином, он попрощался с Раммарангом, поднялся на второй этаж таверны в выделенный ему номер и лёг спать. Прощаясь, сновидец предупредил молодого человека, что ранним утром третьего дня лета они выдвинутся в путь в глубь леса. Итак, не считая ночи, на сборы у них оставались ровно сутки, которые, как выяснилось, были немного длиннее привычных ему.

Маг, поднявшись в самый шикарный из имеющихся в «Волчьей голове» номер, лёг в большую удобную кровать и заснул «мёртвым» сном. И то, что сон этот был глубок и беспробуден, он знал не только по тому, что спал крепко и без сновидений. Ночью, по заранее спланированной договорённости, к нему заходил старший настоятель храма Маргус и настойчиво, как, впрочем, и безрезультатно, пытался разбудить его. Ди спал сном мертвеца и разбудить его не удалось, даже проявив некоторую настырность.

– Мои подозрения оправдались, – сообщил сновидец Маргусу, – однако и в этом есть свой плюс: сила, лишённая слабостей часто слепа и самоуверенна.

Но, как бы в некую компенсацию, маг чувствовал себя замечательно выспавшимся и полным сил. Попросив настоятеля помочь ему со сборами, Ди внезапно обнаружил, что более или менее свободен на весь оставшийся день и как с провести время с пользой он нашёл быстро. А именно, принялся отрабатывать все те виды магии представление о которых имелось в его голове.

Закончив с простыми манипуляциями вроде левитации, воспламенения, замораживания и пуляния молниями от которых опасно дрожали стёкла, сновидец взялся за высший пилотаж. Одним из самых сложных магических действий по словам настоятеля считался процесс наделения предметов магическими свойствами. Маргус, вчера и сегодня с утра, уже успел поведать путешественнику массу информации по этой теме.

И действительно, для придания материальному предмету магических свойств требовалось большое количество маны и не дюжая концентрация внимания. Маны у Ди по меркам этого мира оказалось фантастически много и нож в его руке не только мерцал беловатым морозным сиянием, но и сильно поменял форму по сравнению с первоначальной. Правда требовалось вначале трансформировать объект, а уже после наложить зачарование, иначе свойство исчезало или предмет разрушался, превращаясь в кучу похожего на ржавый песок порошка.

Настоятель объяснил, что зачарование предметов доступно в основном магам высокого уровня и, иногда, среднего, но только при наличии врождённого таланта в этой области. И мощность творений местных мастеров упиралась главным образом в запас маны. Да и в целом зачарование являлось сложным процессом: выбрав предмет и определившись со свойством, маг придавался длительным медитативным упражнениям для накопления ментальной силы. После, обычно, для получения желаемого в смысле силы результата «гуляли на все», стараясь соблюсти при этом формулу «сила – мана – сложность». Заодно сам процесс зачарования имел достаточную продолжительность по времени. Как понял Ди, местные мастера использовали метод произнесения словесных формул с фокусировкой намерения на конечный результат. Ведь слово может быть не только отражением реальности, но и при определённой практике реальность становится отражением слова. Сам он, видимо в силу привычки, легко обходился одной лишь визуализацией и намериванием конечной цели, без всяких произносимых вслух заклинаний.

Также выяснилось, что редкий местный специалист в этой области может накладывать достойное по силе зачарование чаше одного раза в месяц. При попытке поставить это дело на конвейер запросто можно было схватить магическое истощение – что-то вроде синдрома хронической усталости с потерей возможности использовать магию на длительный срок. Можно конечно и не уходить в крайности, так делали мастера производящие магические предметы мирного назначения – светильники, кипятильники, холодильники, всевозможные детекторы, да и много чего ещё. Но относительно оружия и брони сила эффекта была в приоритете.

Ещё сложнее зачарования считалась магия трансформации, но, в отличии от первой, она пользовалась меньшим спросом. В основном трансформацией занимались маги, имеющие талант в этой области. Суть процесса заключалась в том, чтобы посредством удерживания нужного образа в сознании, изменить форму предмета. Необычайно востребованы подобные специалисты были в оружейных мастерских, например, для «сварки» магией кольчужного волокна. Редкостно нудная хотя и высокооплачиваемая работа. Также они ценились при создании деталей сложных механизмов и изменении формы магических материалов. Зачарование и магические свойства очень плохо дружили с разборкой предмета или ингредиента на части, но, порой, удавалось выкрутиться трансформацией.

Несмотря на сложность создания, наделённых магическими свойствами оружия, снаряжения и предметов быта в Амароте имелось предостаточно, хотя действительно могущественные артефакты встречались редко, а цены на них устанавливались запредельные. При этом владельцы подобных вещей старались не афишировать свои сокровища. Существовали даже группы воров, специализирующиеся на отъёме подобных ценностей у неосторожных хозяев. Особая востребованность зачарованного оружия проистекала из того, что охота на некоторых монстров серьёзно облегчалась при его наличии. Да и многие боевые навыки требовали клинков зачарованных на прочность.

И Ди уже являлся обладателем подобного артефакта. Вот только сделал он его за несколько минут исключительно от нечего делать и не чувствовал никакого намёка на усталость или истощение.

Также обнаружился важный момент, что-то вроде баланса. Маргус касался чего-то подобного в своих объяснениях, но не особо глубоко. Суть оказалась примерно следующей: для создания оружия наносящего урон огнём сновидец тратил определённое количество маны. При этом процесс не требовал от него особого напряжения, да и ментальных сил тратилось всего ничего. Но стоило ему вознамериться сделать тоже зачарование в двое сильнее, как маг обнаружил, что требуется в пять раз больше маны, время процесса существенно возрастает, а объект зачарования стремится рассыпаться в прах. Получалось, существовал некий барьер, при пересечении которого материя начинала яростно сопротивляться замыслу заклинателя. У местных магов данной проблемы не стояло, они до неё попросту не добирались из-за нехватки маны. То зачарование, которое давалось Ди как щелчок пальцев, являлось вершиной местных стандартов.

Как итог, Ди извёл изрядное количество вилок из серванта, по возрастающей придавая им свойство наносить урон огнём, но на определённом этапе понял, что если увлечётся, то возможно сможет создать предмет, который с тычка прожжёт дыру в стене, но сам при этом рискует в процессе отправиться в беспробудный сон на сутки – другие от потери ментальных сил. К тому же столовые приборы, найденные в ящике серванта, заканчивались. Многие из них просто рассыпались, стоило магу на мгновение ослабить концентрацию.

Кроме естественного ограничения мощности зачарования выяснился ещё один интересный момент: можно было создать предмет, который, например, был холодным постоянно, а можно задать характеристики так, что он замораживал поверхность только при соприкосновении. Во втором случае появлялось время перезарядки, но и сила эффекта многократно возрастала.

«С этим всем ещё предстоит разобраться, – размышлял сновидец, – в «закачивании» магии в материю в этом мире масса тонкостей».

Добравшись до стальных ножей, найденных всё в том же серванте, Ди трансформировал нож в замысловатый стилет и придал ему способность замораживать материю. Свойство срабатывало, стоило лезвию погрузиться в цель более чем наполовину, правда попрактиковаться удалось лишь на подушке, да и ту было откровенно жалко. Время восстановления магии у созданного от безделья артефакта составляла что-то в районе минуты.

Забыв порадоваться своему успеху, сновидец перешёл к следующей ступени, которая оказалась действительно сложной. Остриём ножа он протыкал свою правую ладонь, но при этом не кричал от боли, да и положенная кровь отсутствовала. Место на руке, куда входило лезвие, становилось расплывчатым, состоящим как бы из мерцающего беловатого тумана, но стоило лезвию выйти из ладони, рука принимала свои прежние очертания. Простое для осознанного сна действие требовало в этом мире огромной концентрации и затрат ментальной силы, на лбу мага проступили крупные капли пота.

«И сон не сон и быль не быль,

 Опять загадка бытия,

 Спешит развеять мой покой,

 И выбить дури из меня», – промурлыкал Ди и бросил заниматься «мазохизмом».

«Так недолго доковыряться до обморока!» – рассудил он.

Впрочем, маг всё ещё чувствовал себя замечательно.

В дверь осторожно постучали.

– Заходите!

Дверь медленно приоткрылась и в неё заглянула белая борода Маргуса.

– Я зашёл сообщить, всё что вы просили подготовлено и не требуется ли вам что-то ещё? – чуть волнуясь сообщил настоятель.

Сновидец хитро посмотрел на старика. Не требовалось особой прозорливости чтобы понять: тот просто не хочет упускать возможности лишний раз пообщаться с Ди перед тем, как тот покинет деревню. Настоятель смотрел на мага почти умоляюще. В целом происходящее было сновидцу на руку: он экспериментировал с магией всё утро и желал сменить обстановку. Да и вопросов накопилось, а кто ещё кроме Маргуса мог дать на них квалифицированные ответы.

– Заходите, заходите, вы как раз вовремя. Я утомился от своих изысканий. Кстати у меня для вас подарок, – затараторил Ди и протянул настоятелю зачарованный стилет рукоятью вперёд, осторожно держась за гарду.

– Осторожно, не отморозьте пальцы! Зачарован заклинанием «Заморозка», если так можно выразиться. Перезарядка примерно с минуту и вам ещё предстоит выяснить как данное зачарование себя ведёт.

– Что вы, что вы, – заохал Маргус, – я не могу принять это, подобная вещь стоит кучу денег.

– Не отпирайтесь, мне он без надобности. Чувствую, если начну таскать с собой все плоды своей магической деятельности, очень скоро понадобится телега. Передарите надёжному искателю приключений. И я, признаться, в затруднении как сделать ножны не активирующие эффект.

– О, – затянул Маргус, – в таких случаях используются специальные материалы или просто мягкий войлок, главное, чтобы зачарование изначально было спроектировано правильно.

Сновидец почесал голову и спросил:

– Вы, кстати, не можете объяснить мне, почему вещь не теряет своих магических свойств при использовании, ведь, если подумать, когда вложенная мана заканчивается то и эффект должен пропадать.

– По этому вопросу существует множество разных теорий, – развёл руками настоятель, – хотя должен отметить, при интенсивном использовании эффект действительно может сильно ослабевать, но через определённое время свойства полностью восстанавливаются. Классическое объяснение в том, что зачарованный предмет становится чем-то вроде магического механизма. Он исполняет предписанные ему свойства и сам подзаряжается маной из эфира. Это подтверждается отчасти тем, что в духовно благоприятных местах свойства разряженных зачарованных предметов восстанавливаются быстрее.

– Разумное объяснение, – кивнул Ди, – но давайте перенесём наш разговор в помещение попросторнее. Я бы не отказался от чашки чая с чем-нибудь сладким, а после и от прогулки по деревне или даже за её пределами.

Маргус хотел было что-то дополнить или даже возразить, но решил перенести разговор на поздний ужин в помещении таверны. Он лишь кивнул и увлекая за собой гостя на лестницу вниз, тут же, не удержавшись, принялся расспрашивать Ди о каких-то важных на его взгляд мелочах. Сновидец улыбался улыбкой человека довольного одним только фактом своего существования и принялся задумчиво и обстоятельно отвечать на вопросы старика.

***

Высокая белокурая девушка бежала сквозь лес, точнее происходящее сложно было назвать бегом, ведь бегают обычно по достаточно ровной поверхности. А когда земля представляет из себя застывшее штормовое море с накинутой на него скатертью корней всевозможных размеров, быстрое передвижение превращается в серии прыжков разного калибра. И сейчас, то там, то здесь, по этому морю плыли плоты поваленных деревьев, а стволы живых устремлялись в высь, к свету, ставя своей задачей этот свет поглотить и любой ценой не пустить к поверхности.

Девушка двигалась широкими прыжками с корня на корень, с корня на бревно, с бревна на ветку и так в самых разных последовательностях. Бегунья явно торопилась или убегала от кого-то. На неё был надет кожаный камзол довольно плотно облегавший тело и подчёркивающий весьма заметную грудь. Штаны, в противоположность камзолу, – очень свободные, но не висящие мешком, так как через определённые промежутки притягивались к телу чем-то вроде эластичных завязок, отчего напоминали гармошку. Высокие сапоги на мягкой подошве, как и вся остальная одежда, были выполнены из хорошо выделанной серо-зелёной кожи. На плечах висел небольшой мешок и колчан со стрелами. Изящный составной лук девушка держала в руках, а на бедре её красовался длинный широкий кинжал. В завершение, стройное тело бегущей покрывал лёгкий полупрозрачный плащ, послушно вьющийся следом.

Запрыгнув словно белка в ветвистую крону невысокого дерева, она накинула на голову полупрозрачный капюшон, поправила плащ, замерла и исчезла. Нет, не в буквальном смысле став невидимой, просто поверхность плаща слилась с листвой и ветками создав идеальный камуфляж.

Юю – так звали девушку, постаралась успокоить глубокое быстрое дыхание и принялась напряжённо прислушиваться большими ушами, стараясь уловить в шуме леса посторонние звуки. Уши её конечно не напоминали блюдца, что грозило бы курьёзно испортить красивое лицо с резкими чертами, большими голубыми глазами, маленьким носом и аккуратным ртом. Они выглядели стреловидными, направленными немного назад, как это бывает обычно у лесных эльфов. Юю ещё бы добавить меховые кисточки на конце ушей и получилась бы самая настоящая милая белочка. Ох, много мужских сердец она разобьёт если переживёт этот день, но шансов пережить его у преследуемой оставалось всё меньше.

Слух уловил тихое побулькивание метрах в шестидесяти, что-то большое замедлилось и сейчас плавно, почти неслышно, переваливалось по корням в её сторону. Вот уже глаза уловили мерцание чего-то поблёскивающего при слабом лесном освещении. Эльфийка знала: существо не видит свою жертву, иначе бы двигалось значительно быстрее, но преследователь отлично чуял запах и присутствие, поэтому уверенно полз в нужном направлении. Сорок метров. Уже различимо длинное желеобразное тело похожее на слизняка. Эта дрянь так и называется – Сумеречный слизень – желеподобное существо метров десяти длиной и около двух шириной, способное менять плотность своей оболочки от вязкой массы до крепчайшей шкуры. Настигая жертву, слизень поглощает её своим желеобразным телом и перемещает в среднюю часть, где у твари расположены органы пищеварения, а после переваривает, подрагивая от удовольствия. Юю поморщилась, вспомнив как это выглядит со стороны. Однако так везло не всем жертвам полупрозрачного хищника, порой это существо сутками могло таскать свою добычу в передней части про запас, и та при этом не умирала, поддерживаемая особыми способностями монстра. Бывало даже схваченных таким образом спасали, благо полакомиться эльфами слизню-переростку удавалось редко. Также она знала: Сумеречный слизень может преследовать свою добычу сутками, работать только ногами плохой вариант.