Текст книги "Пианистка (СИ)"
Автор книги: Даша Львова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 25 страниц)
– Сейчас! – крикнула Роза Монике, скрываясь за калиткой.
На пустой улице не было никого. Все-таки, этот район отличался почти полным отсутствием людей, в это время года. Окинув улицу взглядом, девушка присвистнула, заметив, как далеко отлетел мяч.
«Моника просто рождена для этой игры», – подумывала девушка, переходя улицу. Ее каблучки, сантиметра два, не более, весело постукивали по брусчатке. Мяч застрял около водостока, и девушке повезло, что он туда не провалился. Иначе пришлось бы искать другой где-то на чердаке. К слову, на чердаке у Зелмана можно было обнаружить столько интересных вещей, что глаза разбегались в разные стороны.
Наклонившись за мячом, девушка и не заметила упавшей на нее тени.
– Какая встреча, – раздался из-за ее спины знакомый голос.
Мгновенно обернувшись, Роза вскрикнула и выронила из рук мяч. Ее мгновенно схватили за руки и прижали к стене здания, находившегося через дорогу от поместья Зелмана. Сведя руки над головой девушки, собеседник довольно ухмыльнулся.
– Ну, здравствуй, Розмари, – проронил он.
– Кейдар Мохсен?! – взвизгнула девушка, силясь вырваться из железной хватки собеседника.
– Умница, запомнила, – одобрительно кивнул работорговец. – Не дергайся ты так, и не кричи – все равно бесполезно, – сладко прошептал он, наклоняясь к девушке. – Ты вновь без хозяина. И, дай угадаю, без документов?
– Не угадали, – сквозь зубы проговорила Розмари. – Карточка в правом кармане! Отпустите меня! Отпустите – покажу.
Не вняв просьбе девушки, Кейдар лично засунул свободную руку в глубокий карман ее штанишек, чем заставил девушку покраснеть до корней волос. Нащупав заветный кусочек пластика, он достал его и придирчиво осмотрел.
– Красная? Вот как, значит, – пробормотал он, сверля девушку своим взглядом. – Значит, ты тут живешь? – осведомился он, еще сильнее прижимая девушку к стене.
– С чего Вы…
– Не прикидывайся. Я видел, как ты выбежала из калитки этого поместья, наложница. Хм, как думаешь, сколько твой хозяин захочет за тебя получить?
– Этот товар не продается, – бросила Роза, борясь с желанием плюнуть в его самодовольное лицо и разбавить этот пафос.
– Как жаль. Но я думаю, мы с ним договоримся. Местные аристократы охочи до денег, – продолжал ухмыляться работорговец.
– Зачем я Вам?!
– Белая девушка. Молодая, с неплохой фигурой. Светловолосая и с серыми глазами. Из самого Шалле, – черт, да откуда он это знает?! – за тебя можно будет получить кругленькую сумму на Большом аукционе в Алжире, который состоится через месяц.
– Отпустите ее! – раздался крик Моники. Выбежавшая за ворота девушка решила отплатить подруге добром за добро.
На мгновение отвлекшийся Кейдар разжал руку, которой удерживал запястья Розы, дав той возможность отбежать в сторону, мгновенно пересечь дорогу и встать около Моники. – Спасибо – шепнула ей Розмари.
– Так-так, какие люди – покачал головой Мохсен. – Шерри, если я не ошибаюсь. Вся компания в сборе, не хватает только двух аристократов. Не хотите ли вы сказать, что они уехали в город, м?
– Вас это не касается, – отчеканила Моника, ловя мяч, который Кейдар услужливо бросил в ее сторону.
– И правда, не касается. Скажите только, когда они вернутся. Хочу с ними переговорить.
– Тогда отдайте карточку, – Розмари сделала шаг навстречу работорговцу, требовательно протягивая руку.
Она не успела даже пикнуть, как он в два шага преодолел расстояние между ними и схватил девушку за вытянутую руку.
– Договорились. Время?
– Обещали вернуться к семи часам вечера, – пробормотала Розмари, с трудом сдерживая крик боли. Кейдар не умел рассчитывать силу, и его хватка доставляла Розе дискомфорт.
– Хорошая девочка, – улыбнулся Мохсен, вкладывая в руку девушки карточку, и отпуская ее.
Не ожидавшая этого Розмари, упала на брусчатку, сильно ударившись спиной о бордюр. Прошипев что-то вдогонку удаляющемуся работорговцу, она с трудом поднялась и направилась в дом вместе с Моникой. Слова Кейдара заставили ее задуматься о том, что с ней будет, если он ее поймает вдали от дома. Картины, представшие в воображении у девушки, были настолько ужасны, что она поспешила отогнать от себя прочь эти мысли.
***
После прогулки Роза направилась в библиотеку. Там девушкой еще по прибытии в город было обнаружено фортепьяно, которое она мгновенно освоила. Разыскав среди огромного количества книг ноты и учебники музыки, девушка иногда безвылазно сидела в библиотеке, наполняя ее звуками фортепьяно. В последнее время она никак не могла осилить десятый параграф учебника, в котором рассказывалось о сонатах и патетических сонатах, а также, в конце параграфа как дополнение шла мелодия «К Элизе», Бетховена. Уже не раз виданная Розой, в последнее время она перестала ей «поддаваться». Не шла и все тут. Однако сейчас мысли девушки были о другом.
Она недавно одолжила у Зелмана тот самый роман «Мастер и Маргарита», и теперь с упоением читала его. Конечно, можно было бы делать это сидя в своей комнате. Но в пустующей библиотеке, в таинственном полумраке, при задернутых шторах и потрескивающем в камине огне, девушка ощущала уединение, не сравнимое ни с чем другим. Свет торшера, стоявшего за удобным диваном на котором расположилась девушка, мягко освещал страницы романа в руках Розмари. Девушку очень радовал богатый язык автора, и то, насколько были им раскрыты его персонажи.
Чего стоила одна лишь Маргарита? О, а любимый персонаж Зелмана, Фагот? Розе нравились почти все персонажи в книге, за исключением, на удивление, главного героя – Мастера. Что-то было в нем такое, что заставляло девушку как можно скорее читать его реплики.
– Что читаем? – над девушкой склонился тихо подкравшийся Зелман.
– Тот самый роман, – улыбнулась Роза, слегка вздрогнув от голоса аристократа, так внезапно раздавшегося у нее над ухом. – Уже вернулись?
– Я вернулся, а Рей задержался в городе. Сказал, что вернется, как и обещал, к семи часам. Сейчас же лишь без четверти пять, – вздохнул Зелман. – Зачитай-ка, что там сейчас происходит.
– «Будь добр, подумай над вопросом – что бы делало твое добро, если бы не было зла? И какой была бы Земля, если бы с нее исчезли тени?» – зачитала девушка, и потянулась к краешку листа, чтобы перевернуть его, однако ее опередил Зелман.
– …Ведь тени получаются от предметов и людей. Вот, например, тень от моей шпаги. Но бывают тени от деревьев, и от живых существ. Не хочешь ли ты ободрать весь земной шар из-за твоей фантазии наслаждаться голым светом? Ты глуп, – продолжил за Розой аристократ. И сделал он это настолько непринужденно, что Розмари была готова поспорить, что он знает роман наизусть. – Верно, – улыбнулся он, присаживаясь около девушки. В его глазах Роза заметила какой-то странный блеск. Неужели…?!
Она с опаской отстранилась от аристократа, вжимаясь в спинку дивана. Тот удивленно изогнул бровь, затем окинул взглядом девушку. На мгновение, о чем-то задумавшись, Зелман отрешенно улыбнулся.
– Знаешь, я тут подумал, – пробормотал он, придвигаясь к девушке и забрав из ее рук книгу, откладывая ту на столик. – …ты ведь, как выяснилось, совершеннолетняя…
– Зелман, не надо, – сглотнула Розмари, вставая с дивана.
Однако ее затея оказалась неудачной. Удержав девушку за руку, аристократ опустил ее на диван, из сидячего положения плавно переведя в полулежащее.
– Ты даже не дослушала. Так невежливо, – он цокнул языком, наклоняясь к девушке.
Раньше Зелман говорил так, с такой интонацией и таким тоном, лишь в двух случаях. Когда был крайне раздражен, либо когда играл с Розой. И нет, не в шахматы, не в Монополию и даже не в домино! Судя по блеску в его глазах и хитрой улыбке, аристократ думал завершить то, что начал во время их первой встречи.
– Не делай этого, Зелман! – взмолилась Розмари, силясь отодвинуться в сторону. Однако аристократ оперся руками о диван по бокам от девушки, заключив ту в некое подобие клетки.
– Мой поцелуй все еще за мной, – улыбнулся аристократ, ласково приподнимая лицо Розы, придерживая пальцами ее подбородок. – Ты как, не против, зайчонок?
Это обращение, которое он не использовал в течение уже очень долгого времени, скальпелем резануло по ушам. Роза поняла, что он настроен серьезно и отступать не намерен. И не было ни единого шанса, что кто-то его остановит. Жерар уехал вместе с Реем, слуги в библиотеку не заходят, Моника спит в другой части дома. Даже если она проснется, она все равно не пойдет в библиотеку. Решит, что Розмари просто вышла куда-то, либо отправилась на море. Ослабляющих факторов также не наблюдалось. Она уже не девственница, она уже совершеннолетняя, «такое» у нее уже было, да и вообще, отмазываться было нечем. Картинно же падать в обморок Роза не умела.
– Против, – выдавила из себя девушка, борясь с желанием зажмуриться и что есть сил толкнуть аристократа. Останавливало лишь осознание того, что будет только хуже.
– Тем хуже для тебя, – тихо и властно прошептал аристократ, касаясь губами нежной кожи на шее девушки. – А? Что бы это могло быть? Не поделишься, зайчонок? – он, рукой отодвинув пряди волос, заметил несколько небольших, но весьма ощутимых синяков. – Боюсь предположить, кто же это сделал, м?
– Догадайся, – пробормотала Розмари, отворачиваясь. Всем и так было понятно, что это работа Рея. Качественная работа, ничего не скажешь. Именно по этой причине Роза в последнее время либо распускала волосы, либо носила кофты с высоким воротом.
Не ответив, Зелман накрыл своими горячими губами дрожащие уста девушки. Широко раскрыв глаза, силясь отстраниться и вжаться в диван, Розмари постаралась вырваться, но была вынуждена ответить на поцелуй.
Довольно улыбнувшись и разрывая поцелуй после нескольких томительных минут, аристократ положительно кивнул.
– Умница. А теперь, приступим к самой приятной части. На этот раз я не желаю долгих прелюдий, ибо именно они помешали мне свершить задуманное в предыдущие две наших…
– Встречи? – услужливо подсказала Розмари, тщетно разыскивая хоть какой-то мало-мальски безопасный выход из ситуации.
Зелман лишь отрицательно покачал головой, сладко шепча и растягивая, казалось бы, каждую букву: – Близости.
– А ты любитель громких слов.
– Да, этого не отнять, – пожал плечами аристократ, потянувшись рукой к пуговицам на рубашке.
Воспользовавшись моментом, Роза, словно змея, выскользнула из-под нависшего над ней Зелмана и что было сил рванулась к двери. В планы ее входило как минимум, выбежать во двор. Там он не посмеет с ней ничего сделать, ведь двор просматривается из окон окрестных зданий, да и слуги могут пустить множество сплетен, если что-то разнюхают. Вариант же «как максимум» не предусматривался.
Однако стоило девушке лишь дернуть на себя ручку двери, как она поняла, что предусмотрительный аристократ запер ее на ключ.
– Поезд ушел, – хмыкнул, совершенно спокойно вставая, Зелман. В руке его блеснул тот самый заветный ключик. – Если посредством беготни ты хочешь раззадорить меня – у тебя получается. Но смотри не перегни палку, иначе это для тебя может закончиться весьма плачевно.
Он размеренно начал приближаться к девушке. В глазах его читалась насмешка, ледяное спокойствие и какое-то сострадание. Он сейчас был похож на гепарда, изящного и грациозного, приближающегося к загнанной в угол лани. И да, возможно, гепарду и было жаль лань, но он ничего не мог поделать со своей природой, которая приказывала ему атаковать.
Розмари же, в духе «я не сдамся без боя», начала более большими шагами отходить в сторону. Пройдя под стенкой, приблизившись к стеллажам, и обогнув один из них – она скрылась в лабиринте библиотеки. Минус, он же и плюс, был в том – что ориентироваться между стеллажами не представлялось возможным как для Зелмана, так и для Розы. Выглядывая из-за каждого поворота, девушка спешила скрыться от аристократа, лишь только завидев его. Эти прятки продолжались около пяти минут. В итоге, Роза, в надежде скрыться – забежала в тупиковый «коридор». Но, не растерявшись, она ухитрилась протиснуться между стеллажами и оказаться в соседнем «коридоре». Каково же было разочарование девушки, когда, выскальзывая из своего укрытия, она буквально столкнулась со спокойно прохаживающимся между стеллажами Зелманом. Мгновенно отпрянув в сторону, девушка лишь уперлась лопатками в стену. Поджав губы, что зачастую выражало раздражение, Зелман сделал большой шаг к девушке и, схватив ту за запястье, прошипел:
– Игры играми, но они затянулись. Я предупреждал тебя, чтобы ты была осмотрительной и «не перегибала палку». Но ты решила, что сможешь вечно бегать от меня, зайчонок? Ответь мне, на что ты надеялась, и я, возможно, прощу тебе эту беготню.
– Отпусти меня, Зелман! Я ни на что не надеялась, кроме того, что молила Бога о том, что ты образумишься! Хватит!
Мгновенно помрачнев, аристократ схватил девушку, как тогда на пляже, и, закинув себе на плечо, направился к удачно оставленному здесь входу в его кабинет. А в кабинете, соответственно, была дверь, соединяющая его со спальней Зелмана.
– Сколько раз я могу повторять тебе, что при любом раскладе, я возьму свое?! – теперь, когда он уложил девушку на своей кровати и нависал над нею уже всем телом, Розмари смогла увидеть действительно злого Зелмана. Однако злость эта довольно быстро сменилась довольной улыбкой на его лице. Аристократ не мог долго злиться в такой ситуации, это было просто не выгодно для него самого. – Что бы ты ни делала, где бы мы ни оказались, зайчонок, запомни – я всегда буду сильнее тебя. Но, повторюсь – я все равно возьму свое, рано или поздно. Только в одном случае тебе будет приятно, а в другом с точностью до наоборот. Понятно?
– И ты сделаешь это? – почти умоляюще, Розмари взглянула в глаза аристократа, ища в них ответ на свой вопрос. И она его получила. Да.
Стянув с девушки кофту, и заставляя ее заливаться краской, Зелман с удовольствием приступил к своей «миссии».
– Вот видишь, не так страшно оказалось, да? – поинтересовался аристократ через полтора часа, застегивая пуговицу на рубашке. Он стоял около кровати со смятыми простынями, и смотрел на робко одевающуюся Розу. Между пальцев он зажимал дымящуюся сигарету.
– Ты сволочь, – выдавила из себя Розмари, с трудом сдерживаясь, чтобы не заплакать.
– Ой, прекрати, – вздохнул Зелман, затушив сигарету. – Тебе понравилось, и даже не пытайся это отрицать. Мне тоже было весьма и весьма неплохо. Который это у тебя раз?
– Тебе обязательно это знать? – девушка, поморщившись, рукой отмахнулась от дыма. – Третий.
– Недурно. Я доволен, – кивнул Зелман. – Я так понимаю, об этом никто не узнает? Или мне повторить?
– Никто, – сквозь зубы прорычала Розмари. – Я могу идти?
– Можешь. И, да, – словно что-то забыв, аристократ потер рукой лоб, – будь проще. Это не что-то сверхъестественное, – поймав взгляд девушки, он присел около нее. – Хочешь еще что-то сказать?
– Я встретила того работорговца сегодня… и не надо на меня смотреть как на врага народа! Он сам меня нашел!
– Продолжай, – вздохнул Зелман, поправляя прядь волос девушки, выбившуюся из наскоро сымпровизированного ею хвостика.
– Он хочет купить меня. Сегодня часам к семи, или позже, заявится к нам, я почти уверена. Зелман, не отдавай меня ему! – неожиданно для самой себя, и крайне этим удивив аристократа, девушка повернулась к нему и обняла, повиснув на его шее.
– Спокойнее, зайчонок, – он погладил ее по вздрагивающей спине. Девушка все-таки не выдержала, и расплакалась, утыкаясь лицом в его рубашку. – Кто же тебя продаст? Да, и при чем тут я? Ты же «принадлежишь» Рею.
– Забыл, что мы наврали ему тогда, около магазина? Если врешь, нужно помнить, что и кому ты соврал. Иначе рискуешь запутаться. Если у нас есть легенда, что ты мой хозяин, а Рей хозяин Моники…
– …которая не Моника, а Шерри, – хмыкнул Зелман.
– Именно. Так вот, если по этой легенде мы его пустили изначально, пусть так и остается. Хорошо?
– Договорились, зайчонок. А теперь успокойся и иди, умойся. Ванная там, – он кивнул на незаметную дверь, замаскированную под часть стены. – Не беспокойся.
– Но ты обещаешь, что не отдашь меня ему? – в последний раз всхлипывала девушка, успокаиваясь.
– Да кому я тебя отдам, горе ты мое! Шагом марш в ванную!
Послушно вытерев слезы, девушка направилась к потайной двери. Когда она уже приблизилась к самой двери, вслед ей донеслось:
– А знаешь, мне понравилось. Повторим?!
– Дурак, – отозвалась девушка, улыбаясь.
========== 3.04 ==========
Вернувшийся к семи часам вечера Рей принес новости. Он сообщил о том, что его приглашает на торжественный прием в свое поместье какой-то знатный человек, который заправляет всем в этом городе.
– Он судья, так что мы частично сотрудники, – рассуждал Рей, сидя у камина в гостиной и перебирая пальцами пряди волос Розы, голова которой лежала у него на коленях.
В кресле напротив примостился Зелман. В руках он держал приобретенную во время поездки в город книгу в темном переплете. Золотые буквы на обложке гласили «Остров доктора Моро». Аристократ пил кофе, внимательно слушая Рея и аккуратно заложив пальцем страницу. Истинный книжный червь. Он умудрялся читать произведения на 300-400 страниц всего за один день. Если книга была ему крайне интересна, он даже не ложился спать по ночам. Это Розмари выяснила, когда, ночью возвращаясь из библиотеки, застала Зелмана читающим в гостиной. Ей не хотелось спать, и аристократ тогда почитал ей свою книгу, вкратце описав уже случившиеся события. Так они просидели до утра, пока за окнами не забрезжил рассвет. К тому времени книга «Алые паруса» была дочитана. Эти двое еще несколько часов обсуждали персонажей и их поступки. Ассоль полюбилась им, Зелман даже ассоциировал ее с Розмари. Заставший их за этим невинным занятием Рей, долго удивлялся, как можно не спать целую ночь из-за «какой-то книги», за что эта парочка на него прикрикнула что «каких-то книг» не бывает. И каждая книга это маленький мир, созданный воображением автора.
На соседнем диване расположился Жерар. Он покуривал сигару, до блеска натирая свой револьвер. Его личная гордость – подаренный каким-то приезжим ковбоем с Дикого запада револьвер с выгравированными на нем словами «Tghrough the ages – fights in my Blood and in my Soul», что со слов того самого ковбоя переводилось как «Сквозь века – битвы в моей крови и в моей душе». Пафосно, но Жерару нравился подарок. Тем более, ему нравился способ, которым он заработал расположение ковбоя.
Всадник спас того от полиции, которая хотела, было проверить у него документы, коих у приезжего не наблюдалось. Они тогда долго сидели в баре, рассуждали о жизни и смерти, пили пиво, закусывая его жареными колбасками, и распевали песни на весь бар, за что и были выгнаны в последствии. К слову, шляпа, которую повсеместно носил Жерар, также являлась подарком того самого ковбоя.
Моника же, сидевшая напротив Розмари и Рея, в соседнем с Зелманом кресле, странно поглядывала на девушку. Она поджала ноги и обняла колени, так что никто не мог толком видеть ее лица. Моника заметила, что Роза с какой-то несвойственной, чуждой ей опаской косится на Зелмана, который был настолько спокоен. Видимо, что-то между ними произошло.
– Господин Зелман, – Моника потянула его за рукав, привлекая к себе внимание. Аристократ отставил чашку, оборачиваясь к ней. В его глазах читался вопрос. – Что-то случилось?
– С чего ты взяла? – внутренне напрягшись, поинтересовался Зелман, просчитывая в голове варианты того, как девушка могла узнать о его близости с Розой. Их насчитывалось не более двух. Или она подглядывала за ними в библиотеке, или…
Словно сквозь пелену сна до Зелмана донесся голос Рея.
– Ты меня вообще слушаешь? – интересовался он. Аристократ отвернулся от Моники, для себя отметив, что необходимо будет поподробнее разобрать с ней этот вопрос, и кивнул другу. – Так вот, – продолжил Рей. – Завтра к пяти часам он ждет меня в своем поместье. Я намерен взять с собой Розу.
Девушка удивленно подняла голову, и, обернувшись, взглянула на Рея.
– Зачем я там нужна?! Я же никаких правил этикета, принятого в высшем обществе, не знаю!
– Пока Рей будет занят, я помогу тебе, – улыбнулся Зелман. По спине Розмари побежали тревожные мурашки. – Объясню вкратце. Тем более, у меня также есть приглашение на этот вечер. Я буду рядом, малышка.
– Вот спасибо тебе, Зелман, – радостно улыбнулся Рей, прижимая к себе Розу, которая придвинулась к нему. – Этого человека зовут Рауль. Он
граф…
– Орлондский, – подсказала Моника.
– Откуда ты знаешь? – к ней вновь обернулся Зелман. Девушка поспешила отвести взгляд. Не только Роза не выдерживала испытывающего взгляда аристократа.
– Я как-то была у него на приеме…
– Врешь, – констатировал Рей. Моника удивленно взглянула на него. – Ты же служила ему, так?
– Откуда Вы… – девушка тяжело выдохнула, делая большой глоток воздуха.
– Он упоминал о рабыне, которую у него выкупили купцы, – пожал плечами аристократ. – Ладно, оставлю вас на некоторое время. Мне нужно еще наведаться в одно место. Жерар, поедешь со мной!
– Да, господин Салэс, – всадник встал, бросив на Розмари сочувствующий взгляд, и вышел из комнаты, явно направляясь в конюшню.
Рей и Зелман встали. Перебросившись парой коротких реплик, они, видимо, пришли к согласию. Рей вышел из комнаты, направляясь за Жераром. Зелман же, поправил непослушные светлые волосы, которые были распущены и пышным водопадом спадали с его плеч, и что-то достал из кармана брюк. Щелкнул замок. В двери, слегка скрипнув, повернулся ключ. Роза предусмотрительно отодвинулась на дальний край дивана.
– Не прячься, это все равно бесполезно, – ухмыльнулся Зелман, через плечо, взглянув на девушек. – У меня разговор не к тебе, расслабься.
Он подошел к сжавшейся в кресле Монике, и свысока взглянул на нее.
– Я повторяю свой вопрос – с чего ты взяла, что что-то произошло?
– Мне так показалось. Роза так смотрела на Вас… словно со страхом.
Раньше я такого не видела. Подумалось, что… – поймав взгляд Зелмана, девушка замолчала.
– Ты весьма наблюдательна, – хмыкнул аристократ, переводя взгляд на Розмари. – Что-то случилось?
Девушка лишь покачала головой, зная, что стоит ей сейчас проронить лишь одно лишнее слово, Зелман переключится на нее, и весь заряд его энергии достанется ей. И надо же было Рею опять уехать, оставив их почти наедине?
– Славно, – констатировал он, приближаясь к Розмари. – Можешь идти, Моника, – аристократ кивнул ей на дверь, в замочной скважине которой он оставил ключ.
Девушка не потребовала просить ее дважды. Мгновенно вскочив, она выбежала из комнаты, осознавая, что просто очень плохо знает Зелмана. Возможно, его стоило бы бояться даже больше, чем Рея и даже, более чем Жерара.
– Чего ты хочешь? – Роза предусмотрительно отгородилась от аристократа подушкой. – Второго раза не будет, не надейся!
– Кажется, я и в первый то не сильно тебя спрашивал. Мне повторить, или ты, в конце концов, запомнила, что…
– Ты возьмешь свое, – буркнула девушка, глядя на довольное лицо аристократа. Вид у него сейчас был как у учителя математики, который к концу школы смог таки втолковать своему ученику, что 2×2=4, и не 5, и даже не 6.
– Вот именно. Но сейчас у меня совершенно отсутствует желание… – Зелман осекся, попробовал слово на вкус и покачал головой. – Не так.
Желание то у меня есть всегда, – глаза его блеснули, – но в данный момент в мои планы не входит постельная сцена. Но, если ты так желаешь… – он наклонился к девушке, обдав ее мятным дыханием. – …то я всегда к твоим услугам.
– Учту, – Розмари зажмурилась, чтобы не видеть усмешки на лице аристократа. Она не могла не признаться себе в том, что ее тянуло к этому человеку. Не потому, что он ей очень нравился, хотя этого не отнять, и не, потому что она его любила, нет. Просто физическое влечение к красивому молодому человеку, не более. Место в ее сердце было занято, и целиком и полностью принадлежало Рею.
– Но ты ведь хочешь, – хмыкнул Зелман, касаясь губами щеки девушки. – Признайся, хочешь ведь.
– Хочу, – прошептала девушка, и, осознав, какую глупость сейчас сморозила и чем ей это грозит, уткнулась лицом в подушку. Она ожидала чего угодно. Теперь уж Зелману ничего не мешало воплотить в жизнь свои желания. Но он, на удивление, лишь погладил девушку по голове, от затылка проведя пальцами до шеи.
– Молодец, – Розмари удивленно подняла голову, взглянув на аристократа. Она не верила своим ушам. – Умница, – подтвердил свои слова Зелман. – Ты призналась сейчас не мне, ты призналась самой себе в своих желаниях. Это очень важно, запомни. Ты смогла это сделать, но мне пришлось долго с тобой повозиться. Но не думай, что это что-то меняет! Лишь сейчас это тебя выручило. В следующий раз…
– Ты меня затащишь к себе в комнату и…
– Зачем в комнату? Меня и здешняя обстановка нисколько не смущает, – пожал плечами Зелман, присаживаясь около девушки. – Итак, я обещал
рассказать об этикете…
– Лучше почитай мне, – буркнула Розмари, опуская голову на колени аристократа. – Все равно не запомню, и все равно ты завтра будешь мною руководить как марионеткой.
– Не ожидал, – Зелман облокотился о подлокотник, достав со столика книгу. – Но это не «Алые паруса». Здесь все куда более жестоко…
– Читай.
Девушка прикрыла глаза, чувствуя, как проваливается в сон. Перед тем как заснуть она слышала обрывки фраз Зелмана об острове, докторе и о тех, кого главный герой встречал на том острове. Какой-то ужас разливался по венам, заставляя кровь замедляться и стынуть в жилах, приближая сон.
Уже в последних проблесках сознания девушка различила ноты, и ту самую мелодию, которую она планировала днем сыграть на фортепьяно, но была прервана вторжением аристократа в ее личное пространство. К Элизе…
========== Четвертый сон – Бетховен ==========
Комментарий к Четвертый сон – Бетховен
>Ludwig van Beethoven – Für Elise
Нет-нет, это ни коим образом не касается реальной биографии композитора. Реплики из сказки не копировались, все написано по памяти.
Ссылка на полную версию сказки “Лунная соната” – http://mp3tales.info/tales/?id=187
На этот раз уже не облака. Сколько времени прошло с моей предыдущей попытки подняться по лестнице таланта? Кажется, тогда я осилила три ступени. Или четыре.
Теперь та же лестница находится в цветущем и благоухающем саду. Неподалеку от меня беседка, но в ней никого нет. Решая вновь проверить свои силы, взбегаю по лестнице вверх. Десять, одиннадцать, две-над-цать…
С трудом, наступая на двенадцатую ступеньку, гляжу вниз, оценивая пройденный путь. Не густо. А усилие было приложено просто титаническое. Но вот мне никак не справиться с той мелодией. И чего я над ней так бьюсь? Сдалась мне эта Элиза? Нужно просыпаться и переходить к другой, и так далее, в том же ритме.
– Здравствуйте, Розмари, – раздается тихий, уверенный голос. Оборачиваюсь. Вижу, что в беседке кто-то сидит.
Спускаюсь с лестницы и окидываю взглядом своего собеседника. Где-то я его уже видела…
В памяти услужливо всплывает картинка из учебника с нотами. Его зовут Людвиг, это написано на портрете. А фамилия…
– Господин Бетховен? – растерянно спрашиваю я, не веря своим глазам.
Так вот о чем говорил Картафил? Он собирается посылать ко мне великих композиторов? Удружил. Да, для такого как он я даже и играть то толком не умею!
– Совершенно верно, мисс, – улыбается Бетховен, склоняясь в низком поклоне. Какая честь. – Ангел сказал мне, что у Вас проблемы с моей музыкой, – он слегка виновато отводит взгляд. – Я могу чем-то помочь?
– Вы здесь лишь за этим? – удивленно смотрю на великого композитора. Я его совершенно не так представляла. Думала, что он будет более серьезным. А этот его виноватый взгляд, мягкая улыбка? Не ожидала. – Постойте, Вы меня слышите?
– Да, – улыбается он. – Вы удивлены? Ах да, смерть принесла мне не только место в Раю, но еще ко мне вернулся слух. Вы не представляете, мисс, как приятно было вновь услышать пение птиц и журчание ручья. Но я не слышал своих мелодий, – вздохнул Бетховен.
– Почему? Неужели в Вашем Раю не было фортепьяно? – удивленно гляжу на композитора, все еще не веря своим глазам.
– Нет, – грустно качает головой. – Это было мое наказание. Вы же знаете, что Ада не существует? – молча глотаю ртом воздух. Это слишком даже для моего сна. – Ну да. Ад каждый носит в себе. И в Раю, или же на небесах, это выражение будет точнее, ведь если Ада нет, то по определению не может быть и Рая, так? – киваю. – Так вот, на небесах у каждого есть свой мир. Но в нем нет абсолютно всего, что мог бы пожелать человек. Мое наказание за земные грехи – не слышать своих мелодий, – вздыхает композитор.
– Я могу помочь Вам? – киваю на стоящее в беседке фортепьяно.
– Это весьма благородно с Вашей стороны, мисс. Но, не сочтите за грубость, я не уверен, что Вы сможете сыграть именно так, как слышал я.
– Поясните.
– Понимаете, я же к тому времени, уже лишился слуха, – горько изрекает Бетховен. – Ко времени, когда писал то, что сейчас лежит на вашем пюпитре. И я не слышал мелодии так, как их слышали другие. Я научился слушать сердцем, и, боюсь, никому не сыграть это так, как слышало мое сердце. Ведь я писал эту мелодию, наполняя ее своими чувствами и эмоциями.
– Вы позволите? – беру с пюпитра ноты. Читая название мелодии, горько вздыхаю. – «К Элизе», – бормочу себе под нос. Ну да, это та самая мелодия, которую я никак не могу сыграть. Не могу и все! Сбиваюсь, пальцы соскальзывают с клавиш. Ничего не могу с собой поделать, словно, какая-то неведомая сила заставляет меня останавливаться. – Кто такая Элиза? – поднимаю глаза на композитора.
Он мягко улыбается. В глазах у него плещется какая-то грусть.
Отойдя от меня, он присаживается на лавочку около цветущего розового куста.
– Я любил ее, – вздыхает Бетховен. – Очень любил, Розмари, Вы подали мне идею. Возможно, кто-то и сможет сыграть эту мелодию для меня, если сможет ее почувствовать.
– Почувствовать мелодию? – удивленно вскидываю брови.
– Ну да, – растерянно отзывается композитор. – Ведь наша музыка несет тепло и чувства в сердца людей. Научившись чувствовать музыку – ты сможешь дарить людям свои эмоции. Главное верить в это. Только верь в это, Роза.
– Как же почувствовать Вашу мелодию? – присаживаясь около него, смотрю на то, с какой нежностью он проводит пальцами по лепесткам алой розы.
– Я могу рассказать Вам об этой девушке, – задумчиво протягивает композитор.
– Я слышала одну сказку, – он заинтересованно оборачивается ко мне.
– Расскажи, – просит Бетховен.
Он сейчас такой забавный. Слегка растерянный, расслабленный, в то же время задумчивый и заботливый.
– Ну, это именно сказка. Мама когда-то читала ее мне, – вздыхаю, вспоминая давно утерянный в памяти сюжет. – Она о девочке, которую звали Элиза. Она жила в жарком, душном городе. Жила под самой крышей маленького домика. И у нее было фортепьяно. Малышка не умела ходить, но она умела играть. Из-под ее пальчиков появлялись чудесные мелодии. И каждый день, в ее окно прилетала рыжеволосая фея хохотушка! – Бетховен удивленно вскидывает брови. Он явно удивлен, такому развитию событий. Композитор внимательно смотрит на меня. – Она приносила девочке еду, и веселила ее. Но однажды, фея не прилетела. И на следующий день тоже. Отчаявшись, девочка заплакала. Единственное, что ей оставалось – это играть. Играть на фортепьяно. И она играла, что есть сил, играла, не взирая на слезы, голод и боль. И тогда, в окно к ней прилетела фея. Но не та, другая. С пышными черными волосами. Она сказала девочке: «ты не должна страдать! Пойдем со мной!».
