Текст книги "Сказание о Юэ Фэе. Том 2"

Автор книги: Цай Цянь

Глава сорок шестая

Отважный полководец прибегает к хитрости, чтобы изловить коварных мятежников. Мудрая императрица вышивает знамя, чтобы привлечь доблестного военачальника

 
Тому и должно подвиг совершить,
Кто призван власть законную беречь.
 
 
За государя мстящий – да возьмет
В три чи длиною лунцюаньский меч,
 
 
Чтоб тем, кто притаился во дворце,
Сановным лицам, позабывшим долг,
 
 
За низкие, коварные дела
Презренные их головы отсечь.
 

Мы уже рассказывали о том, как Ню Гао и Цзи Цин проникли в ямынь. Услышав шум, юаньшуай Хань послал телохранителя разузнать, в чем дело.

Увидев двух молодцов, телохранитель строго спросил:

– Вы кто такие? Как смеете скандалить в присутственном месте?

– Мы – военачальники юаньшуая Юэ Фэя, – ответил Ню Гао. – Приехали к вашему полководцу по секретному делу большой важности, а тут какой-то пес не захотел о нас докладывать!

Услышав, что это люди Юэ Фэя, которые к тому же приехали по секретному делу, телохранитель сразу сбавил тон:

– Не сердитесь, почтенные господа! Наш привратник не распознал, кто вы такие! Пожалуйста, подождите немного, я о вас доложу.

– Ваша обходительность мне нравится! – просиял Ню Гао. – А того пса я, ей-ей, отколотил бы!

Телохранитель доложил Хань Ши-чжуну о прибывших, и тот распорядился просить гостей.

Ню Гао и Цзи Цин прошли в присутственный зал и с поклоном вручили письмо. Прочитав его, Хань Ши-чжун с тревогой сказал:

– При дворе мятеж! Господин Ню и вы, господин Цзи, поезжайте сейчас же в столицу и действуйте, как вам приказал ваш юаньшуай. Я с войском выступаю вслед за вами.

Ню Гао и Цзи Цин поспешили в Линьань. Неподалеку от города Ню Гао сказал:

– Теперь я поеду вперед, а ты, брат Цзи, держись поодаль.

Ню Гао подскакал к городской стене и крикнул страже:

– Я – Ню Гао, подчиненный юаньшуая Юэ Фэя. Мне надо повидать господ Мяо Фу и Лю Чжэн-яня по важному делу!

Мяо Фу и Лю Чжэн-янь как раз совершали обход и проверяли, как их воины несут службу. Когда они увидели, что Ню Гао один, они безо всякого опасения впустили его в город.

Ню Гао поднялся на стену, почтительно приветствовал обоих мятежников и сказал:

– Мне надо кое-что вам сообщить. Прикажите, пожалуйста, вашим людям отойти подальше.

– Мы своим людям доверяем – можете смело говорить при них.

– Юэ Фэй велел мне передать вам поклон и сказать, что он изгнал из Поднебесной цзиньские войска, совершил много подвигов, а Кан-ван вместо награды уволил его с должности! – начал Ню Гао. – Юаньшуай возмущен, что с ним, заслуженным полководцем, поступили так несправедливо! Он удивляется, почему вы не избавитесь от Кан-вана? Ведь если его убрать, то новый император будет в вашей власти. Да и какой это император, когда ему еще нет и четырех лет от роду? Словом, если вы пожелаете завладеть Поднебесной, наш юаньшуай вам поможет.

Пораженные Мяо Фу и Лю Чжэн-янь не знали, что и отвечать. Придя наконец в себя, они в один голос воскликнули:

– Если юаньшуай нам поможет, клянемся – он получит титул вана и будет пользоваться почетом наравне с нами!

Они пригласили Ню Гао во дворец, усадили на почетное место и стали советоваться с ним, какой ответ написать Юэ Фэю.

Их беседу прервал воин, который вошел с докладом:

– У городских ворот какой-то Цзи Цин требует, чтобы его впустили в город.

– Это мой названый брат, – поспешил вмешаться Ню Гао. – Когда-то Кан-ван прогнал его с должности, и он с тех пор жил в горах Тайхан. Недавно я послал ему письмо, чтобы он приехал в столицу.

– Пусть его впустят, – распорядились Мяо Фу и Лю Чжэн-янь.

Цзи Цина впустили. Но едва он явился во дворец и встал рядом с Ню Гао, как прибежал еще один воин и сообщил:

– Войска Хань Ши-чжуна подступили к городу!

Злодеи перепугались, а тут пришло еще одно известие:

– Чжу Шэн-фэй открыл ворота и впустил Хань Ши-чжуна в город!

– Кто схватит Чжу Шэн-фэя? – обратился Мяо Фу к воинам.

– Я! – вызвался Ню Гао, подскочил к Мяо Фу и сгреб его в охапку.

В тот же момент Цзи Цин скрутил Лю Чжэн-яня. Телохранители хотели прийти им на помощь, но братья предупредили:

– Кто сделает хоть один шаг, будет убит! И не пытайтесь спасти своих начальников – мы их прикончим раньше, чем вы обнажите оружие!

Телохранители растерялись, а когда пришли в себя, подоспела дворцовая стража, и они обратились в бегство. Хань Ши-чжун приказал обезглавить обоих мятежников вместе с их родственниками и приспешниками. После этого в главный дворцовый зал пригласили всех гражданских и военных сановников и попросили императора к ним выйти.

Гао-цзуна поздравили с победой над мятежниками, и государь сказал:

– Злодеи едва не погубили нас. Мы премного благодарны Хань Ши-чжуну за усердие. Жалуем ему титул великого вана и награждаем золотом и шелками. Ню Гао и Цзи Цину, кои схватили мятежников, жалуем звания губернаторов и повелеваем остаться при дворе, дабы охранять нас.

«Эх ты, горе-император! – подумал Ню Гао. – Вот тебе наказание за то, что не хотел слушать моего старшего брата! Благодари его, это он повелел тебя спасти! Подавись ты всеми своими должностями – они мне не нужны!»

Он незаметно выскользнул из дворца, сел на коня и уехал в Танъинь.

Гао-цзун приказал с почестями похоронить юаньшуая Ван Юаня, а отрубленные головы мятежников принести в жертву на его могиле.

Хан Ши-чжун на два дня задержался в Линьани и, лишь закончив дела, возвратился в Жуньчжоу.

После возвращения Гао-цзуна к власти в государстве установилось спокойствие. Но весною седьмого года правления под девизом Продолжение процветания [12]12
  1137 г.


[Закрыть]ко двору был представлен доклад, в котором говорилось:

«В горах Девяти драконов в Шаньдуне поднял мятеж Ян Цзай-син. В Хуачжоу на Великих озерах пираты Ци Фан, Ло Ган и Хао Фан собрали несчетные полчища разбойников и тоже готовят бунт».

Тревожные донесения поступали одно за другим. Гао-цзун не на шутку встревожился и обратился к придворным сановникам:

– Кто мне посоветует, как усмирить разбойников?

– Надо бы вызвать Юэ Фэя, – предложил государев наставник Чжао Дин, – больше с ними никто не справится.

– Мы уже посылали за ним, но его подчиненные задержали моего посланца и изорвали указ, – вздохнул Гао-цзун. – Мы их не стали наказывать, потому что они расправились с Мяо Фу и Лю Чжэн-янем. Но каково будет нам, если и новый указ не дойдет до Юэ Фэя?!

Сановники наперебой давали советы, но никто не мог предложить ничего путного. Наконец Гао-цзун устал и отпустил их, велев приходить на следующее утро, а сам удалился в спальные покои.

Его встретила императрица Вэй. От ее глаз не укрылось, что Гао-цзун расстроен. Она подошла к мужу и заботливо спросила:

– Господин мой, о чем вы там разговаривали в зале? Кто вас так опечалил?

– Разбойники! Наставник Чжао Дин посоветовал послать против них Юэ Фэя, а тот никак не хочет ехать в столицу.

– Эта беда поправима! Если позволите, я шелком вышью боевое знамя с надписью «Преданностью своей отблагодарю государя», вы пошлете его Юэ Фэю, и – можете быть уверены – он явится!

Так и сделали: императрица вышила знамя, а император отправил его в Танъинь.

Когда Юэ Фэй узнал о прибытии императорского посла, он выставил столик с курильницей, вышел к воротам и пал ниц.

Посланец зачитал указ:

«Мы, сын Неба, император великой династии Сун, объявляем: в морозную зиму испытывается стойкость сосен и кипарисов, в бедах и несчастьях проверяется честность, и преданность придворных сановников. Мы вступили на трон в суровое время, когда смуты и мятежи раздирают наше государство. Лишь благодаря усилиям Юэ Фэя нам удалось удержать власть. Стыд не покидает нас, что до сих пор мы не смогли освободить из плена старых государей! Но это не наша вина!

Ныне Ян Цзай-син собрал несметные полчища разбойников в Шаньдуне. Ци Фан бесчинствует на Великих озерах. Разве в такое тревожное время вам, юаньшуай, подобает пребывать в бездеятельности и смотреть со стороны на бедствия, которые испытывает государство?

Моя супруга собственноручно вышила для вас боевое знамя феникса и дракона. Повелеваем вам прибыть в столицу и занять прежнюю должность.

Встаньте во главе доблестных войск, выступите в поход и поддержите династию. На награды мы не поскупимся!»

Выслушав высочайший указ, Юэ Фэй поблагодарил императорского посланца за милость, угостил его и проводил в путь. Сам же собрался в дорогу, созвал братьев и сказал:

– Государь повелел мне покарать разбойников, государыня прислала мне знамя, вышитое собственными руками. Я должен ехать в столицу. Хотите предстать перед государем?

– Я не поеду! – первый заявил Ню Гао. – Мне такого дурака императора не надо! Как война – подавай ему полководцев, а как наступит мир, так сразу забывает о них и предается наслаждениям во дворце!

– Не говори глупостей, брат! – прикрикнул на него Юэ Фэй. – Или ты не знаешь древнюю пословицу: «Когда государь повелевает подданному умереть – подданный умирает». Я ел хлеб государя и умру за него! Мы пойдем в поход, освободим старых императоров, прославимся сами и прославим своих предков. Настал час наших подвигов! Отправляйте родных в деревню – и в путь!

– Правильно, старший брат!

Братья разошлись по домам и после недолгих сборов явились к Юэ Фэю. Его жена и невестка устроили прощальное угощение. Юэ Фэй попрощался с женщинами, дал им указания по хозяйству, выпил вина и отправился в путь.

Провожать его прибыли уездные чиновники. Юэ Фэй придержал коня, поблагодарил за внимание и сказал:

– Не смею утруждать вас, господа. Прошу об одном: не оставьте заботами мою семью!

Чиновники низко поклонились юаньшуаю и хором ответили:

– Об этом не беспокойтесь!

На этом расстались. Выслав вперед носильщиков с поклажей, братья двинулись по дороге в Линьань.

Поистине:

 
Издревле были честные мужи
Во времена разброда, в годы смут,
 
 
И под знамена феникса с драконом
В полки вливались тысячи людей.
 
 
И ныне, вняв призыву государя,
Подняв оружье, воины идут,
 
 
Командует большим и грозным войском
Великий полководец Юэ Фэй.
 

Но не будем увлекаться посторонними описаниями. Упомянем только, что по пути в столицу Юэ Фэй побывал в Жуньчжоу и повидался с юаньшуаем Ханем. Хань Ши-чжун проводил Юэ Фэя до первого селения, и здесь они расстались.

Когда Юэ Фэй прибыл в Линьань и предстал перед государем, Гао-цзун восстановил его в прежней должности и обещал повышение по службе, как только он усмирит разбойников.

Потом приказал военному ведомству выделить в распоряжение Юэ Фэя стотысячное войско, а казначейству – выдать деньги на провиант и фураж.

В конце приема император спросил:

– Против кого вы двинете войска в первую очередь?

Сперва усмирю Ян Цзай-сина на горе Девяти драконов, потом – пиратов на Великих озерах.

Гао-цзун остался доволен его ответом. Он угостил полководца тремя кубками императорского вина и отпустил.

Прибыв в военный лагерь, Юэ Фэй назначил Ню Гао начальником передового отряда, а Юэ Юню поручил подвоз провианта.

– Провиант для армии – самое главное, – говорил он сыну. – Если армия хоть на один день останется без продовольствия, среди воинов поднимется ропот. Так что отнесись к своему делу серьезно!

Юэ Юнь удалился, а Юэ Фэй приказал выступать в поход. И двинулось его войско.

 
Людской поток —
Стремительный, могучий!
 
 
Как тигры, кони
Мчат врагу навстречу.
 
 
Над цзиньским флагом
Все темнее тучи,
 
 
И стынут души
Перед страшным смерчем.
 

Пройдя через многие округа и уезды, Ню Гао с передовым отрядом первым добрался до Шаньдуна.

– Впереди гора Девяти драконов, – доложили ему воины.

– Что ж, возьмем гору, а потом будем строить лагерь, – сказал Ню Гао.

Воины с криками пошли на приступ. Разбойники, охранявшие гору, донесли своему предводителю:

– Какой-то сунский военачальник подошел к горе и вызывает в бой.

Ян Цзай-син даже не стал расспрашивать, кто нападает. С отрядом разбойников он ринулся навстречу противнику.

– Эй, ты! Волосатый злодей! – крикнул он Ню Гао. – Откуда ты явился? Или ищешь смерти?

– Ах ты собачье дерьмо! – выругался Ню Гао. – Ты еще не хочешь сдаваться?! Так знай: перед тобой Ню Гао!

– Так ты – Ню Гао! – воскликнул Ян Цзай-син, разразившись хохотом. – Об тебя и руки марать не стоит – подожду самого Юэ Фэя.

Разъяренный Ню Гао первым напал на противника, но после нескольких схваток повернул коня и обратился в бегство. Ян Цзай-син не стал его преследовать и вернулся в лагерь.

Потерпев неудачу, Ню Гао приказал воинам отойти на несколько ли от горы, построить лагерь и дожидаться прихода Юэ Фэя.

Вскоре подошла вся армия. Ню Гао вышел встречать юаньшуая.

– Ты уже вступал в бой? – спросил Юэ Фэй.

– Дрался с каким-то разбойником на белом коне, – ответил Ню Гао. – Он меня не стал преследовать.

Военачальники усмехнулись:

– Должно быть, брата Ню Гао опять побили!

– Как зовут твоего противника? – спросил Юэ Фэй.

– Не знаю. Не спрашивал.

– Брат Ню, ты уже много лет служишь у меня, а все так же опрометчив, как прежде! – укоризненно покачал головой Юэ Фэй. – Не узнал имени врага и полез в бой! А если бы ты одержал победу? Как записать в книгу – кого ты убил? Запомни: в следующий раз, если придется вступать в бой, сперва узнай имя противника, а потом дерись. Ты помнишь Ян Цзай-сина? Мы с ним встречались на ристалище в Кайфыне…

– Ох, совсем позабыл! – схватился за голову Ню Гао. – Так ведь я с ним и дрался!

– Теперь ты понимаешь, почему не одержал победу?! – улыбнулся юаньшуай. – Завтра я сам выйду в бой и уговорю Ян Цзай-сина покориться!

На следующее утро Юэ Фэй распорядился:

– Бить в барабаны! Всем следовать за мной!

Военачальники пытались возразить: незачем, мол, унижаться перед каким-то разбойником, они его и сами схватят, – но Юэ Фэй строго оборвал:

– Если ничего не понимаете – помолчите! И не думайте, что я собираюсь приписать себе лишний подвиг! Ян Цзай-син – храбрый воин, и я хочу, чтобы он не бунтовал, а поддерживал государя! И еще предупреждаю: если я буду драться с ним и потерплю неудачу, не выходите мне на помощь! Кто нарушит приказ, будет наказан по всей строгости военного времени!

– Слушаемся! – хором ответили военачальники. Только один из них вышел вперед и попросил взять его с собой.

– Хорошо, – согласился юаньшуай. – Но только не вздумай вмешиваться!

И Юэ Фэй выехал на поединок. Военачальники, стоя в отдалении, наблюдали за ним.

Ян Цзай-син тоже спустился с горы. Юэ Фэй поднял голову и увидел:

 
Феникс-шлем на голове,
Серебристые края,
А броня покрыла тело,
Словно рыбья чешуя.
Древко острого копья
Держит твердая рука,
С толстой ручкою нагайка
Ниспадает с кушака.
Белоснежная накидка,
Под накидкою – броня,
Серебром сверкает грива
Богатырского коня.
 
 
Белый лик
И красный рот,
Прядь волос
К плечам ползет,
Затихают штормы, громы —
Если богатырь
Взревет!
Среди воинов могучих
Первым он прослыл не зря:
Где еще такого встретишь
Сильного богатыря?
 

Юэ Фэй тронул коня, выехал вперед и сказал:

– Как поживаете, полководец Ян?

– Брось болтать, Юэ Фэй! – презрительно бросил Ян Цзай-син. – Ты ко мне обращаешься так, как будто мы с тобой уже встречались!

– Неужели вы забыли о нашей встрече? Мы виделись с вами на экзаменах в Кайфыне!

Ян Цзай-син был поражен:

– Так ты и есть тот самый Юэ Фэй? Это ты победил Лян-вана в поединке на копьях?!

– Точно так! Именно поэтому я и хотел спросить, почему вы, потомок заслуженных полководцев, вздумали встать на путь разбоя? Вы же позорите этим своих предков! Послушайте меня, переходите на сторону Сунской династии! Помогите освободить из плена двух императоров, и ваше имя будет прославлено в веках!

– Помолчал бы ты, Юэ Фэй! – усмехнулся Ян Цзай-син. – Думаешь, я не умею разбираться в людях? У нашего императора на уме одни удовольствия, а до того, что враги рвут на куски империю, ему и дела нет! И зачем ты поддерживаешь этого глупца?

– Вы неверно рассуждаете, полководец! – возразил Юэ Фэй. – Я был и буду предан до конца династии Сун. А вот как вы, представитель прославленного своей честностью рода Ян, могли изменой государю опозорить своих предков, – для меня непостижимо. Не хотите внять доброму совету – придется нам драться!

– Неужели ты не знаешь, Юэ Фэй, что никакой герой не может прославиться на сто веков? По-хорошему прошу – переходи на мою сторону. Не хочешь – так и разговаривать не о чем.

– Подождите! Давайте разведем войска и будем сражаться один на один! – предложил Юэ Фэй.

– Прекрасно! – согласился Ян Цзай-син.

Когда войска противников отошли на некоторое расстояние от места поединка, богатыри подняли копья и схватились.

 
Послушно
Руке Юэ Фэя копье,
Противнику смертью
Грозит острие,
Но в восемь саженей
Секира Цзай-сина, —
Непросто отбиться
От жала ее!
 
 
Копье Юэ Фэю
Всецело подвластно,
Блестит то оранжевым светом,
То красным.
Легка и привычна
Секира Цзай-сину —
Горит хрусталем,
Белоснежным и синим…
 
 
Соперники —
Храбрые воины,
К победе
Стремленьем полны,
Оружье
Оружью достойно
И силы обоих —
Равны!
Немыслимы
Предположенья,
Никто
Не предопределит,
Кому суждено пораженье
И кто из врагов
Победит!
 

Больше трехсот раз сходились и расходились противники, и никто не мог взять верх. Лишь когда начало смеркаться, прекратился необычный поединок. Соперники договорились встретиться завтра и разъехались по своим лагерям.

На рассвете Юэ Фэй с войском вновь вышел в бой. Ян Цзай-син был уже на месте.

Юэ Фэй оставил воинов на расстоянии трех полетов стрелы от места поединка, а сам выехал вперед. Бой возобновился, засверкало оружие.

 
Так за лакомый кусок
Бьются тигры с ревом зычным,
 
 
Так сражаются драконы,
В бой вступив из-за добычи.
 

Как раз во время этого поединка Юэ Юнь доставил в лагерь провиант, и ему сказали:

– Юаньшуая в лагере нет, он сражается с Ян Цзай-сином.

Юэ Юнь оставил обоз, а сам помчался к месту боя.

– Вот хорошо, что ты приехал! – обрадовался Ню Гао. – Помоги-ка своему отцу схватить разбойника!

Юэ Юнь не знал о приказе, запрещавшем кому бы то ни было вмешиваться, и поскакал вперед с криком:

– Отдохните немного, батюшка, я сейчас схвачу злодея!

– Стой, Юэ Фэй! – крикнул Ян Цзай-син. – Какой из тебя полководец, если твои подчиненные не выполняют твой же приказ! Не буду с тобой драться!

Он повернул коня и ускакал на гору. Сгорая от стыда, Юэ Фэй вынужден был собрать войско и возвратиться в лагерь.

Как только Юэ Фэй появился в шатре, к нему пришел Юэ Юнь, чтобы доложить о выполнении приказа. При виде сына разъяренный юаньшуай вскочил с места и крикнул приближенным:

– Связать мерзавца и отрубить голову!

Растерянный юноша никак не мог понять, в чем дело.

Но военачальники, которым было известно, как все произошло, опустились на колени перед Юэ Фэем и взмолились:

– Господин юаньшуай, ваш сын только что доставил провиант. Он ничего не знал о приказе. Пощадите его!

– Хорошо, ради вас я отменю казнь… Дать ему сорок палок!

Воины повалили Юэ Юня, палки заходили по его спине. После двадцати ударов Ню Гао, чувствуя за собой вину, не выдержал:

– Господин юаньшуай, смилуйтесь над моим племянником! Пусть остальные двадцать палок дадут мне!

– Хорошо, прекратите наказание! – распорядился Юэ Фэй и обернулся к Чжан Бао: – Отнеси Юэ Юня к горе, вызови Ян Цзай-сина и объясни, как все получилось. И пусть мальчишка просит у него извинения.

Чжан Бао взвалил Юэ Юня на спину и направился к горе Девяти драконов. У подножья горы он положил юношу на землю и попросил разбойников доложить о нем их предводителю.

Когда Ян Цзай-син спустился с горы, Чжан Бао встал перед ним на колени и сказал:

– Я принес Юэ Юня. Он только что прибыл в лагерь, ничего не знал о приказе и непреднамеренно оскорбил вас. Юаньшуай дал ему двадцать палок и велел просить у вас извинения.

– Вот это похоже на юаньшуая! – одобрительно заметил Ян Цзай-син. – Передай ему, что завтра возобновим поединок.

Чжан Бао отнес Юэ Юня назад в лагерь и доложил Юэ Фэю, что противник согласен продолжить бой.

Так как время было уже позднее, Юэ Фэй удалился во внутренний лагерь отдыхать. Юэ Юнь и Чжан Сян встали по обе стороны от него.

Юэ Фэй заметил, что по щекам Юэ Юня катятся слезы, и сказал:

– Я вижу, ты до сих пор не можешь успокоиться! Обижаешься на меня?

– Да разве я посмею на вас обижаться! – воскликнул Юэ Юнь. – Просто я вспомнил бабушку и расплакался. Была бы она жива, очень расстроилась бы, узнав, что меня наказывают…

– Ладно уж, иди отдохни, – смягчился Юэ Фэй, на которого слова сына произвели удручающее впечатление.

Юэ Юнь и Чжан Сян вышли. Юэ Фэй долго еще сидел в одиночестве, пока наконец не облокотился о столик и не задремал.

И вдруг он услышал:

– Господин Ян пришел вам поклониться.

«Какой господин Ян?» – с недоумением подумал юаньшуай. Хотел спросить, но вошел военачальник в золоченом шлеме и латах. У него было квадратное лицо, большие уши, длинная борода и усы. Юэ Фэй поднялся ему навстречу.

 
Кто он, чужестранец, —
Об этом не ведал герой,
 
 
Быть может, скиталец,
Заброшенный дальней волной?
 

Если вы не знаете, кем был этот нежданный гость, то прочтите следующую главу.