Текст книги "Сказание о Юэ Фэе. Том 2"

Автор книги: Цай Цянь

 
Ведру подобна голова,
А может быть – корзине,
Как угли светятся глаза,
А лоб – крутой и синий.
 
 
И длиннорук
И длинноног —
Он сам собой гордится,
Над головой тяжелый груз
Подняв одним мизинцем!
 
 
А если гневно гаркнет он,
От злости пламенея,
То даже в небе облака
От страха онемеют.
Как о Цзюй-лине, разнеслась
О нем повсюду слава,
Таков он, цзиньский богатырь,
Могучий Тудэбао!
 

– Эй вы, называйте свои имена и подставляйте шею, чтобы легче было рубить! – гаркнул Цзи Цин.

– Брось бахвалиться, собачий выродок! – оборвал его Тудэху и, назвав себя и своих братьев, крикнул: – Вы убили нашего старшего брата, и мы клянемся принести ему в жертву вашу печень!

Цзи Цин презрительно сплюнул:

– Кишка тонка!

Размахивая дубинкой, он бросился на врага. Завязался бой.

 
На дубинках —
Острые клыки,
В бой идут —
Храбрец на храбреца,
Сходятся смертельные враги,
Жаждут крови
Пылкие сердца!
Вот столкнулись.
Битва началась.
Звон доспехов.
Блеск железных лат.
Мечутся, пускаясь в грозный пляс, —
В стороны, назад,
Вперед, назад…
Сходятся, расходятся опять,
Прыгают – как бешеные львы,
Промах не прощается врагу,
А ошибка стоит головы!
Потемнели небо и земля,
Все замолкло,
Даже ветер стих,
Страх не только демонов объял,
Но и небожителей-святых!
Разразились штормами моря,
Реки размывают берега,
Так, скрестив оружие в бою,
Встретились
Смертельных два врага!
 

После тридцатой схватки Тудэху заметно ослабел. Тогда на помощь ему выехали братья. Завязалась ожесточенная битва.

 
Оглушает с двух сторон
Барабанный гром,
Шесть бесстрашных храбрецов
Рвутся напролом.
Молот с палицей сошлись,
А с мечом копье, —
Мечет, ударяясь в щит,
Искры острие!
В схватке все переплелось
В огненный клубок
Извивающихся тел,
Плеч, голов и ног.
Много воинов в боях
Бьются в наши дни,
Но такой еще нигде
Не было резни!
 

Скоро Тудэбяо выбился из сил. Цзун Лян изловчился и ударом дубинки сбил противника с коня. Сунские воины громкими криками выражали свое одобрение. Тудэху на мгновение замешкался, и дубинка Цзи Цина размозжила ему голову. Гибель братьев испугала Тудэбао, и он обратился в бегство.

Победители отрубили головы убитым врагам и с триумфом ушли в свой лагерь, а Тудэбао, проливая горькие слезы, возвратился к Учжу.

– Да что же это такое! – возмутился Учжу, выслушав его горестный рассказ. – Неужели не найдется охотника сразиться с Юэ Лэем?

Тут из толпы военачальников выступил полководец Няньдэли. Учжу воспрянул духом.

– Я горжусь вами! – воскликнул он. – Уж вы-тο обязательно одержите победу!

Он дал Няньдэли три тысячи воинов и велел отомстить за погибших. Размахивая тяжелым молотом, Няньдэли верхом на верблюде подъехал к сунскому лагерю.

– Пусть Ло Хун и Ню Тун примут бой, – распорядился Юэ Лэй.

Молодые воины выехали навстречу чжурчжэням и увидели вражеского военачальника:

 
Трепещет хвост павлина над плечами,
Сияя в блеске солнечного дня,
Надежно облегающая тело,
На нем толста железная броня!
Меч Вод осенних и Седого ветра
(А есть ли в мире тяжелей мечи?)
На поясе висит,
А за спиною —
Секира в виде головы Сечи.
Лицо – как будто вылито из бронзы,
И неподвижный взгляд его суров,
А надо ртом,
Как глянцевые нити,
Чуть вздрагивают кончики усов…
Похоже, что Цзиньган
На землю нашу
Спустился ныне с голубых небес.
Он храбр и юн,
Он – сильный и отважный,
Как темнокудрый,
Краснокожий перс!
 

– Эй, варвар, отвечай, как твое имя? – окликнул Ню Тун. – Хочу знать, кого я побью!

– Я Няньдэли, юаньшуай великого цзиньского государства. А ты кто такой? Как посмел меня оскорблять?!

– Я – Ню Тун, Рыжий Демон! А раз ты повстречал демона, значит, Янь-ван уготовил тебе смерть! Подставляй голову под мой меч!

Няньдэли поднял молот и с такой силой отбил в сторону меч противника, что у Ню Туна заныла рука и онемело плечо.

– Ого! – невольно воскликнул он.

Няньдэли нанес второй удар. Ню Тун метнулся в сторону, но потерял равновесие и вылетел из седла. К счастью, на помощь подоспел Ло Хун. Пока он бился с чжурчжэнями, сунские воины подняли и увели Ню Туна в безопасное место. И как раз вовремя: Ло Хун не выдержал и тоже бежал.

Тогда Юэ Лэй послал на поле боя Цзун Ляна, Оуян Цун-шаня и Юй Лэя. Но и они не смогли одолеть могучего чжурчжэня и повернули назад. Начинало смеркаться, и Няньдэли не стал их преследовать. Ударами гонга он собрал войска, вернулся в лагерь и доложил Учжу об одержанной победе.

– Славно вы сегодня потрудились, юаньшуай! – воскликнул обрадованный Учжу. – Идите, отдыхайте!

На следующий день Няньдэли снова явился к сунскому лагерю. Юэ Лэй послал против него сразу десятерых молодцов.

Военачальники снарядились к бою и вскоре появились перед строем своих войск. Не вступая в разговоры с противником, они ринулись вперед и взяли Няньдэли в кольцо. Поднялись мечи и копья, замелькали молоты и секиры.

– Вас тут целая рать! – крикнул Няньдэли. – Тем лучше – перебью всех сразу!

Он разил молотами направо и налево, отбивая сыпавшиеся на него со всех сторон удары.

Чжурчжэни поспешили доложить Учжу о разгоревшейся битве, и он послал на помощь Няньдэли четверых военачальников.

Этот беспримерный бой можно описать так:

 
Ослепляет,
Пламенем горя,
Красная,
Зловещая заря.
Воет ветер —
И со всех сторон
Поднялись полотнища знамен.
В барабанном треске
Все ясней
Слышны вопли, стоны,
Хруст костей…
Солнце скрылось,
Туча наползла,
Над землею
Непроглядна мгла…
Задрожала в страхе
Вся земля.
То, волнами
Грозными бурля,
Вырвалась Сишуй
Из берегов:
Свист секир,
Удары топоров…
Алебарда, лук,
Персидский нож,
Стрелы, стрелы —
Словно частый дождь,
Лязг железа,
Длинных копий звон,
Груды тел —
И стон
Со всех сторон!
 
 
В шумной свалке
Рубятся враги,
И не видно
В темноте ни зги,
Над землею
Непроглядна мгла,
На земле —
Сраженные тела…
 

Няньдэли бился, как разъяренный тигр, а тут еще подоспела помощь. Молодые сунские военачальники не выдержали натиска пятерых храбрецов и повернули коней. Чжурчжэни преследовали бегущих до самого лагеря, пока сунские воины не осыпали их стрелами. Няньдэли вынужден был прекратить погоню.

На следующий день Юэ Лэй созвал военачальников на совет.

– Не расстраивайтесь, юаньшуай, – утешал его Чжугэ Цзинь. – Гадание показало, что к нам скоро явится богатырь, который поможет одержать победу.

Едва он это сказал, как в шатер вошел начальник охраны и доложил:

– Господин юаньшуай, Няньдэли опять вызывает в бой. Хвастается, что если никто не выйдет, то он сровняет наш лагерь с землей.

«Могуч этот чжурчжэнь, как с ним справиться?» – нахмурив брови, подумал Юэ Лэй и распорядился:

– Пока выставьте табличку об отмене боев – надо подумать, что предпринять.

– Постой! – остановил его Ню Гао. – Что ты говоришь, племянник? Вспомни отца! Он во всех боях одерживал победы. Ты наследовал его должность и не можешь одолеть какого-то вонючего варвара?! Как же после этого ты мечтаешь о походе на север? Вижу, не в отца ты пошел! Сейчас я сам выйду в бой и схвачу врага!

Ню Гао вскочил на коня, обнажил сабли и появился перед строем войск.

– Эй, так ты и есть Няньдэли, или как там тебя? – крикнул он.

– Если ты знаешь мое имя, то должен бежать без оглядки! – самодовольно отвечал противник. – Или ты не боишься смерти?

– Невежа! Какой же ты полководец, если не знаешь, кто такой Ню Гао! Берегись!

Ню Гао замахнулся саблей, но чжурчжэнь с такой силой отбил удар, что сабля Ню Гао зазвенела и едва не выпала из его руки. Ню Гао бросился наутек. Но так как он недавно хвастался перед Юэ Лэем, то возвращаться сейчас в лагерь ему было неудобно, и он поскакал в поле.

– Эй, Ню Гао! Ты куда? – кричал Няньдэли, преследуя его на своем верблюде.

Казалось:

 
За ласточкой синей
Журавль устремился вдогонку,
 
 
В погоню пустился
Неистовый тигр за ягненком…
 

Если вы не знаете о дальнейшей судьбе Ню Гао, то прочтите следующую главу.

Глава семьдесят пятая

Даос Пуфын побеждает сунских военачальников. Чжугэ Цзинь уничтожает горбатых драконов

 
Не мудрено, что в яростном бою
Ждет одного разгром, другого – слава.
Но, говоря о доблести, нельзя
Бесчестно лгать иль мудрствовать лукаво.
 
 
Мог совладать с драконами Пуфын,
Но нет искусству ратному предела.
В овраг попав, драконы не смогли
Остановить сверкающие стрелы!
 

Итак, Ню Гао, которому грозила гибель, бежал без оглядки – и вдруг повстречал спасительную звезду. Как вы думаете, кто это был? Гуань Лин – сын Гуань Шэна по прозвищу Большой Меч.

После смерти Юэ Фэя Гуань Лин все время лелеял мечту отомстить за юаньшуая, но в то время у власти стояли предатели, и молодой человек понимал, что при них ему ничего не добиться.

Но вот умер Гао-цзун. Новый император даровал прощение семье Юэ, назначил Юэ Лэя на должность командующего войсками Северного похода и повелел ему разгромить чжурчжэней.

Гуань Лин не стал медлить. Он собрал большой отряд, склонил на свою сторону Лу Вэнь-луна, Фань Чэна, Янь Чэн-фана, Ди Лэя и вместе с ними отправился на помощь Юэ Лэю.

Когда их войско подошло к Чжусяньчжэню, молодые военачальники увидели всадника, скачущего во весь опор. Первым его заметил Гуань Лин и окликнул:

– Куда вы, полководец? Остановитесь!

Ню Гао не разглядел, кто перед ним, и крикнул:

– Сами поберегитесь! Чжурчжэнь свиреп!

– Да что с вами, полководец Ню? Неужели вы не узнали своего племянника?

– Ах, это ты, племянник! – Ню Гао только теперь узнал Гуань Лина.

В это время подоспел Наньдэли на своем верблюде:

– Эй, трус, сдавайся!

Охваченный страхом, Ню Гао хлестнул коня и поскакал прочь. А Гуань Лин спокойно обнажил меч Синего дракона и преградил дорогу преследователю.

– Ты почему безобразничаешь? Или не видишь, кто перед тобой?

Няньдэли рассвирепел.

– Плевал я на тебя! Убирайся с дороги!

– Что ж, если ты меня не знаешь, я назову свое имя, – спокойно продолжал юноша. – Я – Гуань Лин, потомок прославленного ханьского полководца Гуань Юя! Знай же, тебе сейчас конец!

Няньдэли в гневе подхлестнул верблюда и вступил в поединок с противником. Долго Гуань Лин не мог одолеть чжурчжэня. Тогда на помощь ему пришел Ди Лэй. Размахивая молотами, он ринулся на врага. Но Няньдэли был неустрашим. Фань Чэн тоже бросился на подмогу друзьям, но Лу Вэнь-лун, играя копьем, крикнул:

– Братья, отдохните немного! Дайте и мне поразмяться!

Удар его копья пришелся в глаз верблюду. Животное взревело от боли и замотало головой. Этим воспользовался Янь Чэн-фан и молотом перебил животному шею. Когда Няньдэли вылетел из седла, победитель спрыгнул на землю и мечом отрубил ему голову.

Юэ Лэй ликовал. Он торжественно встретил героев, а отрубленную голову Няньдэли приказал выставить напоказ перед лагерем. Ко двору было послано донесение с просьбой пожаловать отличившимся высокие воинские звания.

На следующий день разведчик доложил:

– Правитель Хэцзяня везет войску три тысячи даней продовольствия. На пути к Чжусяньчжэню обоз перехватили чжурчжэни. Мой начальник просит помощи!

– Кто выручит провиантский обоз? – спросил юаньшуай, обращаясь к приближенным, – за это будет записан великий подвиг.

Ню Гао вызвался первым.

– Будьте покойны, провиант я доставлю вовремя! – заверил он Юэ Лэя и с тремя тысячами воинов выступил из лагеря. К счастью, он вовремя подоспел: цзиньский полководец Юкэжун уже одолевал хэцзяньского правителя.

– Как ты посмел напасть на наш обоз? – громовым голосом крикнул Ню Гао. – Ну, держись!

Он так энергично орудовал саблей, что противник скоро обратился в бегство.

– Стой! – кричал ему вслед Ню Гао. – Одного провианта мне мало, отдавай свою голову!

Он уже настигал чжурчжэня, как вдруг тот исчез за горой, а на его месте появился даос и окликнул Ню Гао по имени.

Ню Гао узнал своего наставника, спрыгнул с коня и опустился на колени.

– Простите, учитель, сразу не признал вас!

– Чжурчжэню еще не пришло время умирать, так что отпусти его! – сказал Бао Фан-цзу. – А твой сын в опасности. Вот тебе две пилюли: одна спасет твоего сына, а другая – Хэ Фына. Если тебе повстречается волшебник, выстрели в него стрелой, пронизывающей облака! Иди же и соверши подвиг!

Даос сел на облако, поджал под себя ноги и исчез.

Ню Гао поклонился ему вслед, вскочил на коня и поехал дальше.

А теперь вернемся в стан чжурчжэней. Когда воины сообщили Учжу о гибели его полководца, тот в гневе воскликнул:

– Выходит, Юэ Лэй опаснее своего отца! Нет, пока жив этот юнец, мне не завоевать Поднебесную!

– Великий повелитель, прибыл праведник Пуфын! – доложил воин и ввел в шатер даоса.

Учжу поднялся гостю навстречу, пригласил его сесть.

– Много ли побед одержали вы над южными варварами? – спросил Пуфын.

– Не стану обманывать вас, наставник. Мы терпим поражение за поражением, – со вздохом признался Учжу.

– Не горюйте, повелитель! – сказал Пуфын. – Завтра я постараюсь рассеять вашу печаль.

– Надеюсь на вас, учитель! – обрадовался Учжу и устроил пир в честь Пуфына.

На следующее утро монах велел привести коня, захватил буддийский посох и отправился к сунскому лагерю.

– Какой-то монах вызывает в бой, – доложил юаньшуаю начальник охраны.

– Кто примет вызов? – обратился Юэ Лэй к военачальникам.

Ню Тун и Хэ Фын выступили вперед.

– Хорошо, поезжайте, но будьте осторожны, – напутствовал их юаньшуай. – Когда сражаешься с монахом или женщиной – опасайся колдовства! С вами поедут Тан Ин, Цзи Чэн-лян и Юй Лэй. Они помогут, если будет нужно.

Молодые военачальники выехали за ворота и сразу увидели цзиньского монаха.

 
Хотя подстрижен под монаха
И ряса черная надета,
 
 
Ему чужды трактаты Будды,
Чужды Великие заветы.
 
 
Когда в груди шакалье сердце
И зло кипит в душе, как лава,
 
 
Возможно ли в глубины вникнуть
Ученья о великом Дао?
 

* * *

 
Свисает с головы монаха
Уже потертая повязка,
 
 
Большое тело облегает
Из самой грубой ткани ряса,
 
 
К ноге привязанная плетка
Коня лихого держит в страхе.
 
 
В руке не книга, а дубина —
Что скажешь о таком монахе?
 
 
Посмотришь издали – как будто
Тот самый праведный отшельник,
 
 
Что жил на озере Ляншаньском [69]69
  Ляншаньское озеро– расположено в провинции Шаньдун; место паломничества буддийских монахов.


[Закрыть],
Зовут которого Чжи-шэнем.
 
 
Вблизи – совсем другое дело:
Хоть в одеянье обветшалом —
 
 
Он обликом точь-в-точь походит
На утайшаньского хэшана! [70]70
  Утайшаньский хэшан– буддийский проповедник с горы Утайшань (провинция Шаньдун).


[Закрыть]
 

– Эй, лысый осел, назови свое имя! – крикнул Ню Тун. – Знай, что я дерусь только с прославленными воинами.

– Я – Пуфын, даосский наставник цзиньского государя!

– Мне нет дела до того, чей ты наставник! Подставляй шею, чтобы мне было легче рубить!

– Молокосос! – выругался Пуфын и поднял свой посох. – Вот я тебе сейчас покажу, что значит мой волшебный посох!

– Меткий удар! – воскликнул Ню Тун, ловко отбил посох противника и сам сделал выпад.

Монах легко парировал его удар. Оба противника являли собой великолепное зрелище:

 
Один —
Всесильный черный демон,
Ниспосланный
На землю небом.
Другой —
Монах и воин гордый,
Что служит службу
Цзиньским ордам.
Железный посох,
Светлый, гладкий;
Как тигр, застыл он
Перед схваткой.
И меч
Пока еще спокоен,
Но рукоять
Сжимает воин.
 
 
Вот посох
Вдруг нанес удар:
Как будто
Из драконьей пасти
Вдруг брызнул
Ядовитый пар —
И черной смерти
Мир подвластен!
 
 
Но меч сверкнул,
Отбив удар,
Над головой врага
Навис он, —
Как будто пух
С плакучих ив,
Посыпались на землю искры…
Еще не видывал никто
Подобной схватки, бойни дикой,
Тот и другой готов на смерть,
Раз послан в бой
Своим владыкой!
 

Пуфын, который был слабее Ню Туна, решил прибегнуть к хитрости.

– Так и быть, пощажу тебя! – крикнул он и поскакал прочь.

– Ах ты лысая образина! – возмутился Ню Тун и бросился его догонять. – Да ты хоть на небо поднимись, все равно я снесу тебе голову!

Пуфын на ходу незаметно вытащил из кожаного мешочка жемчужину Первозданного хаоса, величиной с добрую чашку, и метнул в голову противника.

– Лысый осел! Ты эти дьявольские шутки брось! – выругался Ню Тун и отпрянул в сторону. Но было уже поздно – круглый предмет обрушился на его плечо. Молодой воин упал с коня. Пуфын проворно подобрал свое сокровище и замахнулся посохом, чтобы прикончить Ню Туна, но, к счастью, к месту боя подоспел Хэ Фын и огрел монаха стальной плетью.

Сунские военачальники подхватили Ню Туна и увезли.

После десяти схваток монах пустил в ход жемчужину. Хэ Фын не успел уклониться, и удар пришелся в спину. Монах хотел отрубить побежденному голову, но в этот момент на него напали Тан Ин, Юй Лэй и Цзи Чэн-лян.

Пуфын понимал, что ему не справиться с тремя храбрецами в рукопашном бою, и опять подбросил жемчужину. Молодые воины вовремя заметили опасность и ускакали. Только конь Цзи Чэн-ляна замешкался – удар жемчужины пришелся по крупу. Конь взвился на дыбы и сбросил с себя всадника. Чтобы спасти Цзи Чэн-ляна, сунские воины осыпали волшебника стрелами, под прикрытием которых Цзи Чэн-лян бежал с поля боя. Тан Ин и Юй Лэй не осмелились продолжать битву и тоже вернулись в лагерь, а Пуфын отправился докладывать Учжу об одержанной победе.

– Эти юнцы напоминают мне черепах, попавших в сеть! – хвастался монах на пиру, устроенном в его честь. – Мы их без труда выловим по одному!

А в это время в сунском лагере царила тревога: жизнь тяжело раненных Ню Туна и Хэ Фына находилась в опасности. Юэ Лэй был расстроен и, когда ему доложили о возвращении Ню Гао, распорядился немедленно его пригласить.

Ню Гао вразвалку вошел в шатер.

– Поздравляю вас с победой, дядюшка! – приветствовал его Юэ Лэй. – А вот сыну вашему не повезло: цзиньский монах тяжело ранил его в бою.

Ню Гао отправился в шатер взглянуть на сына. Ню Тун все время стонал от боли. Рядом с ним лежал Хэ Фын. Юноши были без сознания, казалось, их души вот-вот расстанутся с телом.

– Ничего с ними не случится, – с улыбкой сказал Ню Гао и велел принести воды.

Когда воины исполнили его приказание, Ню Гао растворил половину пилюли в воде и влил в рот сына, а вторую половину приложил к его ране. То же самое он проделал и с Хэ Фыном, и скоро оба юноши уже были на ногах. Увидев братьев живыми и невредимыми, Юэ Лэй долго не мог понять, что произошло, а поняв, воздел руки к небу.

– Спасибо учителю Бао Фан-цзу за спасение! Уж завтра-то мы обязательно отомстим лысому ослу Пуфыну! – скрежеща зубами от злости, грозились Ню Тун и Хэ Фын.

– Вам нужно несколько дней отдыхать, – остановил их Юэ Лэй. – Колдун хитер и коварен. Придется пока выставить табличку об отмене боев и подумать, как одолеть монаха.

– При твоем отце я наводил страх и на чжурчжэней, и на озерных разбойников, а ты едва стал полководцем, и уже трусишь! – возмутился Ню Гао. – Стыдно! Пусть мой сын с Хэ Фыном завтра же примут бой! Я тоже поеду с ними.

Юэ Лэй не стал спорить.

– Хорошо, подождем до завтра, а там видно будет, – уступил он и распустил всех на отдых.

На следующий день Юэ Лэй созвал было военный совет, как вдруг начальник охраны доложил:

– Цзиньский монах опять вызывает в бой.

Пылая гневом, Ню Тун и Хэ Фын в один голос стали просить разрешения вступить в бой с монахом. Их поддержали Тан Ин, Юй Лэй и Цзи Чэн-лян. Юэ Лэй хотел отказать, но тут вмешался наставник Чжугэ Цзинь:

– Господин юаньшуай, разрешите им сразиться с Пуфыном! Неужели пятеро не выстоят против одного? К тому же за ними будет наблюдать полководец Ню Гао.

Получив согласие юаньшуая, пятеро друзей, не медля ни минуты, покинули лагерь. Пуфын сразу понял, что ему не устоять, и подбросил в воздух свою жемчужину к небу взвилось черное облако.

– Ну, берегитесь моего сокровища! – крикнул волшебник.

Что это за штука такая?! – воскликнул Ню Гао. – Попробую-ка я ее сбить!

Он наложил на тетиву волшебную стрелу, пронизывающую облака, и выстрелил. Черный дым мгновенно рассеялся, и жемчужина Первозданного хаоса с грохотом упала на землю.

– Вот так игрушка! – воскликнул пораженный Ню Тун, спрыгивая с коня и поднимая жемчужину. – Ну, теперь ты, лысый осел, сам отведаешь своего сокровища!

И юноша подбросил жемчужину в воздух. Но, пробитая стрелой, она лишилась чудодейственной силы, и Пуфын легко поймал ее рукой. В это время налетел Юй Лэй и молотом так огрел монаха по плечу, что тот кубарем полетел с коня. Ню Тун занес было меч, чтобы отрубить ему голову, но волшебник мгновенно прикрылся золотым сиянием и унесся прочь. Молодые воины не стали его преследовать, собрали войска и с победным барабанным боем вернулись в лагерь.

Менаду тем Пуфын смазал рану чудодейственным лекарством, и боль сразу утихла. Затем он отправился к Учжу и сказал:

– Я сражался с южными варварами, но они одолели меня и уничтожили волшебную жемчужину.

– Одна неудача за другой! – сокрушался Учжу. – И когда же я наконец овладею Сунской империей?!

– Успокойтесь, повелитель, – сказал Пуфын. – Сегодня вечером я отомщу им за свое поражение.

– Южные варвары очень злы, наставник! – покачал головой Учжу. – Как же вы им отомстите?

– Когда-то мой учитель подарил мне волшебное сокровище: пять тысяч четыреста восемь горбатых драконов, которые могут увеличиваться и уменьшаться в размерах. Человеческий мозг – их самое любимое лакомство. Сейчас они сидят у меня в бутыли. Сегодня вечером я сотворю заклинание, выпущу их, и они съедят все сунское войско.

На радостях Учжу устроил пир: теперь он был уверен в успехе. Вдвоем с монахом они сидели друг против друга на циновке и угощались до самого вечера.

Когда начало смеркаться, Пуфын вернулся в свой шатер, достал бутыль с драконами и, произнеся над ней заклинание, вынул пробку.

Послышалось жужжание, и из бутыли роем вылетели драконы. В одно мгновение они увеличились до огромных размеров. Тела их блестели золотой чешуей, из разинутых пастей кинжалами торчали острые клыки. Лязгая зубами, они полетели в сторону неприятельского лагеря.

От их чешуи небо озарилось золотистым сиянием. Казалось, зажглось множество фонарей и факелов.

– Что это за огни? Уж не собираются ли чжурчжэни напасть на нас? – удивились сунские воины и побежали докладывать юаньшуаю о невиданном зрелище.

Едва взглянув на небо, Чжугэ Цзинь горестно вскрикнул:

– Беда! Спасайтесь!

Горбатые драконы ураганом обрушились на тыловой лагерь. Они хватали воинов, откусывали им ноги, отрывали головы, грызли кости, пили кровь. Объятые ужасом, уцелевшие воины без передышки пробежали больше шестидесяти ли. Лишь к пятой страже Пуфын сотворил новое заклинание и собрал драконов.

Потери были ужасны: погибло восемнадцать тысяч человек!

– Откуда взялись такие свирепые чудовища? – недоумевал Ню Гао.

– Это дело рук Пуфына, – пояснил Чжугэ Цзинь. – Хорошо, что мы вовремя спохватились, а то урон был бы еще больше! Но я знаю, как победить этих драконов и захватить самого Пуфына.

По его приказанию воины наполнили чаны кровью зарезанных свиней и собак, запаслись хворостом, подготовили огневое зелье. Три тысячи стрелков переоделись во все черное, вооружились луками и огненными стрелами. Пять тысяч воинов получили приказ вернуться на прежнюю стоянку и выкопать ров шириной в полтора чжана, глубиной в один чжан и два чи и длиной в двадцать пять чжанов.

За ночь все приготовления были закончены.

В ров набросали огневого зелья, прикрыли его сухим хворостом, а сверху обрызгали свиной и собачьей кровью.

Три тысячи стрелков в черном сели в засаду – они должны были огненными стрелами поджечь зелье во рву, как только драконы попадут в ловушку.

Приближался рассвет. Цзиньский даос Пуфын вновь открыл бутыль и выпустил горбатых драконов. Почуяв запах крови, чудовища ринулись в ров.

По сигналу из пушки воины открыли стрельбу огненными стрелами. Вспыхнуло огневое зелье, запылал хворост, пламя взметнулось к небу.

Пуфын поспешно сотворил заклинание, надеясь вернуть драконов, но они, напившись крови нечистых животных, не смогли подняться в воздух и все до единого сгорели.

Пуфын был ранен тремя стрелами. Добежав до лагеря, он извлек наконечники стрел из ран и смазал их целебной мазью.

«И меня побили, и драконов уничтожили! – сокрушался он. – Как же теперь явиться на глаза Учжу? Лучше уйду в горы, добуду еще какое-нибудь сокровище, тогда и отомщу врагам».

И монах тайком покинул лагерь, так и не повидав Учжу.

А потомки сложили в честь Чжугэ Цзиня такие стихи:

 
Все совершенства включало в себя
Искусство ведения боя,
 
 
Мало таких, кто бы мог овладеть
Таинствами героя.
 
 
Благодаренье смекалке его,
Хитрости, равной отваге:
 
 
Запахом крови влекомый, дракон
Умер в глубоком овраге!
 

Если вы не знаете, что произошло после этого, то прочтите следующую главу.