Текст книги "Сердце с горьким ядом (ЛП)"

Автор книги: Бринн Уивер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц)

Arammu.

Любовь.

ГЛАВА 12

Свет в комнате тусклый, когда я просыпаюсь. Я лежу лицом к открытому окну, и звуки вечернего рынка Хан эль-Халили доносятся снизу, полные жизни. На письменном столе горит масляная лампа, мягкое пламя льет теплый свет сквозь зеленый узорчатый абажур. Я вижу пузыри и неровности в стекле так ясно, будто оно прямо у моего лица. Зрение снова нормальное. Возможно, даже лучше, чем прежде.

Вены в теле гудят, будто в них бушует гроза. Каждое мое дыхание – как приток энергии. Сердце бьется, и с каждым ударом по венам проносится сила.

Это что-то новое. Я сама как будто новая.

И… странная.

Почти дикая. Хищная. Животная. Как будто я могла бы сейчас либо разорвать кого-то на куски, либо трахнуть до потери сознания.

Я подавляю это дикое ощущение и прикасаюсь рукой к шее. Трахеостомы больше нет. Кожа под пальцами гладкая, чистая. Я отнимаю руку, разворачиваю ее ладонью вверх и вижу, как отросли ногти – идеальной формы, с плавно изогнутыми кончиками. Вдыхаю тонкий запах серебра и стали, и пульс начинает ускоряться, пока я не улавливаю аромат Эдии. Тогда я скольжу рукой под подушку и касаюсь рукояти моего кайкена. Я знаю, что она положила его туда, как напоминание о том, что мне хотелось бы держать рядом.

Лоб прохладный и сухой. Нет больше липкого пота, жара, назойливой боли в голове или резей в глазах. Жжение в горле сменилось тупой болью – свеча вместо прежнего пожара. Сглатываю, не веря, что это реально.

Ритмичный стук чужого сердца отвлекает от самоанализа. Поворачиваю голову. Ашен сидит у кровати на стуле. Он положил голову на скрещенные руки и частично на мои. Его лицо повернуто ко мне, и его ровное дыхание согревает мое обнаженное плечо. Даже во сне он прекрасен: темные волосы рассыпались по лбу, густые ресницы отбрасывают тени на скулы, пухлые губы прижаты рукой, из-за чего рот чуть приоткрыт. Половина меня хочет дать ему пощечину. Другая половина мечтает, чтобы эти губы сделали кое-что другое – и одна лишь мысль об этом заставляет живот сжаться от желания.

Сдерживаю порыв и просто наблюдаю. Никогда не видела, чтобы демон спал, раньше он всегда просыпался первым. Сейчас, в этой тишине, он выглядит почти... ангельским. Осторожно отодвигаю прядь с его лица, касаясь так легко, что он даже не шевелится.

Аромат сирени выдает присутствие еще до того, как я замечаю слабый пульс в коридоре. Поднимаю взгляд – Давина стоит в дверях, наблюдая. Хочу что-то сказать, но не знаю что. Да и стоит ли? Мои первые слова ее не достойны, даже если она ни в чем не виновата. Она смотрит на меня долгим безмолвным взглядом, слабо улыбается улыбкой, полной печали и тихо закрывает дверь, уходя.

Я должна бы поблагодарить ее. Но гораздо сильнее хочется убить. Жестоко. Искупаться в ее крови, наложить заклинания на ее кости. Не знаю почему.

Нет, знаю.

За то, что она снова существует. За то, что забрала то, что было моим.

По спине пробегает дрожь. Желание убить сильнее обычного. Что о многом говорит, учитывая, что я... ну, вампир.

Черт, я чувствую себя очень странно. Не плохо странно – скорее, безумно странно. Эмоции свелись к двум примитивным импульсам:

Желанию крушить все вокруг,

Или

Желанию просто... трахаться.

С одним конкретным человеком.

С тем, чьи карие глаза теперь прикованы ко мне с явной настороженностью. И он прав, сейчас мои желания балансируют на лезвии ножа.

Трахнуть его

Или

Прикончить.

Ашен приподнимается, не убирая руку с моего бока. Двигается медленно, будто перед ним дикий зверь. Глаза сканируют мое лицо, оценивая угрозу. Теперь, когда он проснулся, буря в моих жилах разгорается в десять раз сильнее. Жажда вспыхивает, как фитиль. Пока не ясно, к чему она приведет, и вряд ли я вообще контролирую этот выбор.

– Лу...

Я шиплю. О, да, это приятно.

– Леукосия...

Шиплю снова.

– ...вампирша? – пробует он.

Сужаю глаза в яростном взгляде. Ашен выпрямляется, бросая взгляд на дверь. Наверное, услышал, как она закрылась. Может, даже знал, что Давина была здесь. Или, что хуже, ждал ее. Ревность вздымается волной, и я издаю новый шип – низкий, яростный, полный ненависти. Его спина мгновенно выпрямляется, ладони поднимаются в успокаивающем жесте.

– Лааадно, вампирша...

Приподнимаюсь с осторожной медлительностью. Мышцы напряжены, будто налиты прежней силой, но теперь в них есть еще и искра. Одеяло соскальзывает с тела, но мне плевать. Протягиваю руки, ожидая увидеть свечение под кожей. Внешне ничего. Но я чувствую это. А вместе с этим – заряд крови Ашена, будто я проглотила молнию, и теперь она бьется в моих венах.

Провожу пальцами по месту, где была трубка для питания. Ни боли, ни следа. Интересно, сколько я была без сознания? Но спрашивать не стану – первые слова должны быть для чего-то особенного.

Провожу пальцами по своей прохладной, чистой коже, когда слышу, как скрипит стул Ашена, словно он пытается отодвинуться. Резко поворачиваю голову в его сторону и пронзаю его яростным взглядом. Он слегка откидывается назад и поднимает руки, пытаясь успокоить меня. Я вижу, как он сглатывает, и до меня наконец доходит, что я без верха. Его глаза не отрываются от моих, и это злит еще больше. Он же любит сиськи. У меня даже есть записка на эту тему. Почему он, черт возьми, не смотрит на мою грудь? Хотя, если он все-таки посмотрит, я могу его ударить. Еще не решила. Но в любом случае он гребаный мудак.

Я поворачиваюсь к нему всем корпусом, как будто дразню. Вижу в его глазах полную растерянность – он совершенно не знает, что со мной делать. Да и я сама понятия не имею. Склоняю голову набок, мой взгляд сужается и вспыхивает красным светом. В голове – спор: «Почему ты не смотришь?», «Смотри вниз, придурок!», «Если посмотришь, я тебя убью!». Не знаю, какой голос победит.

– Все в порядке, вампирша? – спрашивает Ашен с такой густой тревогой в голосе, что она ощущается, как свет далекой звезды.

Я наклоняюсь к нему, как тигр перед прыжком. Клыки удлиняются, рот наполняется ядом. И вдруг – вижу быстрый взгляд, метнувшийся на мою грудь.

Отталкиваюсь от кровати и сбиваю его с ног. Словно врезалась в кирпичную стену, но силы достаточно, чтобы мы оба рухнули на пол. Ашен падает на спину, а я, сохранив вампирскую грацию, оказываюсь сверху. Его руки по-прежнему подняты в этом идиотском, умиротворяющем жесте. Хочется отрубить их и выбросить в окно. Он же Жнец, ради всего святого! Он мог бы прикончить меня в мгновение ока. Ладно, почти. Но не сегодня. А его попытки меня успокоить только еще больше раздражают.

Ашен снова смотрит на меня, и я осознаю, что абсолютно голая. Это либо очень удобно, либо дает мне право на убийство.

Я откидываюсь назад, сидя на Ашене, и сверлю взглядом Жнеца, который выглядит как человек, стоящий на перепутье и не знающий, куда идти. Он снова сглатывает. Это движение кажется восхитительным, и меня охватывает дикое желание.

Рассматриваю татуировки на его шее, которые исчезают под воротником. Смотрю вниз, вдоль пуговиц его безупречно выглаженной черной рубашки, затем вверх на отметины на его руке. Я прослеживаю линии мышц под рукавом. Мой взгляд скользит по его плечу, шее, очертаниям челюсти и скул. Когда я вновь встречаюсь с его глазами, в глубине зрачков разгорается слабый огонек.

Я чувствую, как он возбуждается. Он знает, что я это ощущаю. Вижу в его глазах это желание, такое сильное, что оно жжет изнутри. Наши взгляды сливаются в одно целое, связанные невидимой цепью. Сердце бешено колотится в груди.

Мы двигаемся одновременно. Только что я смотрела на Ашена сверху вниз, а в следующее мгновение – я уже в его объятиях, поглощенная поцелуем. Одной рукой хватаю его за волосы, другой – за плечо и тяну к себе. Его руки прижимаются к моей коже, скользя по моей спине.

Поцелуй дикий. Грубый. Ожесточенный страстью. Мы пожираем друг друга. Я рву на нем рубашку, и пуговицы разлетаются по комнате. Он швыряет ее, как змея сбрасывает кожу. Я прихватываю зубами его нижнюю губу и царапаю ее клыками, втягиваю тонкую струйку крови. Это последняя искра, поджигающая пламя.

В моих венах взрывается бешеная страсть, и я вонзаю ногти в его спину. Ухмыляюсь, чувствуя, как он напрягается, но не отстраняется, а, наоборот, подается вперед, навстречу боли. Мой хриплый смех звучит странно и зловеще. Как дым в темной комнате. Непохоже на меня. Но мне это нравится. Я впиваюсь ногтями еще сильнее, и Ашен рычит, поднимая нас с пола, целуя с еще большей яростью, его страсть отражает мою.

Ашен бросает меня на кровать, и я одариваю его зловещей улыбкой, проводя кончиком языка по крови, собравшейся под ногтем. В его глазах сверкают искры, когда он нависает надо мной. Он – хищник, выслеживающий добычу, его взгляд прикован к моему лицу, а выражение лица голодное. Он нависает надо мной, и моя улыбка становится шире. Я облизываю палец, жадно слизывая остатки его крови. Он смотрит на меня, словно зачарованный.

А потом он набрасывается на меня.

Ашен кусает меня за шею, в точке соединения с плечом, сжимая челюсти до боли. Я сдавленно вскрикиваю, но во мне горит жажда большего. Инстинктивно хватаюсь за его волосы, не позволяя ему отстраниться, пока его руки, оставляющие на моих бедрах синяки, которые заживут слишком быстро.

Оторвавшись от моей шеи, Жнец оставляет пылающий след поцелуев на моей груди, уделяя особое внимание чувствительной коже одного соска, а другую сминает в ладони. Он нежно обводит сосок языком, и слегка пощипывает второй между пальцами. Я извиваюсь под ним, но он придавливает меня к кровати свободной рукой, надавливая на живот. Его нога захватывает одно из моих бедер, а другое я обвиваю вокруг его спины. Отчаянно пытаюсь вырваться, но он кусает мою шею, оставляя на коже болезненные отметины.

В ярости шиплю и освобождаю ногу из-под него, собираясь ударить его коленом в лицо. Он перехватывает мое бедро, и на его лице появляется самодовольная ухмылка. Хочу сожрать его заживо за эту наглость.

– Ну-ну, вампирша, – мурлычет он, отодвигая мою ногу в сторону, открывая вид на самое сокровенное. – Веди себя хорошо.

К черту это. Я хочу по-плохому.

Резким движением хватаю Ашена за затылок и притягиваю его губы к своим. Провожу ногтями по его спине, чувствуя, как его тело содрогается от моего прикосновения. Прерываю поцелуй, чтобы с жадностью прильнуть к его шее, дразня лишь намеком на касание клыков. Провожу ими по его коже, пока не чувствую, как он поддается вперед, и теплая кровь стекает мне в рот.

Ашен отрывается от меня, одаривая темным, хищным смехом, и прижимает мои плечи к матрасу. Приподнявшись на руках, он прожигает меня взглядом, полным греховной насмешки.

– Я же сказал, – рычит он, цепляя мои колени, одно за другим, – веди себя хорошо.

Одним резким движением Ашен раздвигает мои ноги и бесцеремонно прижимается губами к промежности. Он жадно поглощает меня, с наслаждением вылизывая каждый сантиметр, словно поедая заживо. Его низкое рычание отзывается вибрацией в самом низу живота. Он раскрывает мои бедра еще шире, оставляя на коже болезненные отметины от его сильной хватки.

– У тебя невероятно сладкий вкус, – шепчет он, отрываясь от меня, чтобы осыпать поцелуями внутреннюю сторону моего бедра. Затем закидывает одну из моих ног себе на плечо и проникает пальцем между моих половых губ, потом вторым, двигая ими медленно, но настойчиво, словно маня меня подойти к краю. Я стону, мои нервы вспыхивают огнем от его прикосновений. Он возвращается к моему центру, осыпая поцелуями. – Обожаю слушать твои стоны, вампирша. Почти так же сильно, как твою восхитительную, идеальную киску, – шепчет он, снова опускаясь, чтобы полакомиться.

Он продолжает сводить меня с ума своими ласками, замедляя темп каждый раз, когда чувствует, что я сжимаюсь вокруг его пальцев, сосет и кусает, наслаждаясь моими стонами. Я издаю почти все звуки, кроме слов. Ашен доводит меня до грани и отступает, раз за разом, пока я в отчаянии не ударяю кулаком по кровати и не рычу от разочарования. У него хватает наглости рассмеяться мне прямо в киску, и это практически лишает меня рассудка от желания. Но он делает то, что я хочу, то, в чем я нуждаюсь. Он двигает пальцами и ласкает языком мой клитор, пока я не достигаю ослепительного, наполненного звездами оргазма, извиваясь на его лице.

Рваное дыхание все еще жжет в горле, когда Ашен обрушивается на меня с поцелуями и укусами. Его губы прижимаются к моим, и я чувствую вкус своего возбуждения на его языке. Поцелуй становится глубже, и я ощущаю шелковистый кончик его члена у своего входа. Но он ждет. Ждет моего разрешения. И я долго отказываю ему, играя с ним. Он не проявляет нетерпения. Он использует время, чтобы изучить мое тело. Мой рот своим языком. Мою плоть своими руками. Он исследует каждый дюйм, пока я не буду готова впустить его.

И когда я это делаю, это не утоляет моей жажды. Он входит в меня полностью, и я хочу еще больше. Мои стенки сжимают его член с каждым толчком, и мне все еще мало. Каждое движение дарит взрыв удовольствия, но впереди еще целая галактика для исследования. Ашен отрывается от моих губ и берет мое лицо в ладони, входя в меня глубже.

– Ni mina titaan ina zae darisam, – шепчет он тихо и нежно. Я хочу вечно жить в этом раю внутри тебя.

Но мне не нужны исповеди, натягивающие колючую проволоку вокруг моего сердца. Мне не нужны слова, похожие на любовь. Мне нужна истина. А истина сейчас – лишь в ощущениях, в моей плоти, дыхании, костях.

Я обвиваю его спину ногой и одним отточенным движением переворачиваю нас. Упираюсь ладонями ему в грудь и вонзаю ногти в его кожу, с холодным любопытством наблюдая, как он закрывает глаза, впитывая и боль, и наслаждение.

Я раздвигаю ноги шире и начинаю вращать бедрами, принимая его как можно глубже, играя с его эрекцией, пока он ласкает мою грудь. Мое возбуждение распространяет свой аромат в воздухе. Влажный пот покрывает мускулы Ашена. Я преследую оргазм до края пропасти и ныряю в нее, все мышцы напрягаются, спина выгибается дугой, ногти глубже врезаются в кожу Ашена. Моя киска сжимается вокруг его члена, и удовольствие взрывается.

Когда волны оргазма утихают, я открываю глаза и смотрю на Ашена. Моя грудь тяжело вздымается, а он убирает пряди волос с моего плеча. Я чувствую его пульсацию внутри меня, но он все еще не достиг пика. В его взгляде не огонь, а тоска. Что-то темное и отдаленное, что я вытащила из его глубин.

Закрываю глаза, отгораживаясь от него. Медленно вращаю бедрами и наклоняюсь над ним, опираясь руками на подушку над его плечами. Чувствую запах крови от царапин, и наклоняюсь, чтобы поцеловать один из багровых отметин.

Открываю глаза и смотрю на свои руки – напряженные, когти как у хищника. Может быть, я все еще меняюсь, становясь чем-то новым. Может быть, мне еще предстоит эволюция.

Но я всегда останусь вампиром. Первородным вампиром.

И есть одна вещь, которую никогда нельзя забывать о вампирах.

Мы адаптируемся к чужим потребностям в моменте, чтобы получить от то, что нам нужно.

Останавливаюсь. Дыхание замедляется. Утихает все, даже сердце.

Наклоняюсь ближе, выдыхая тонкую струйку воздуха на кожу Ашена. Мои губы скользят по его уху, и я слегка провожу клыками по мочке. Он вздрагивает, его руки крепче сжимают мою спину и скользят вниз по ребрам. Он содрогается внутри меня, приближаясь к разрядке.

Я дразняще вращаю бедрами и снова замираю. Он рычит, испытывая и наслаждение, и разочарование.

– Скажи мне, Жнец, – шепчу я ему на ухо, низким и хриплым голосом. Он не похож на мой, и это одновременно радует и злит. – Каково это, когда тебе отказывают в том, что, как тебе казалось, ты заслужил?

Ашен издает сдавленный смешок в ответ на мои провокации и хватает меня за бедра. Я вращаю ими еще раз, и он стонет.

Все происходит настолько быстро, что его руки не успевают оторваться от моего тела.

Горячая кровь хлыщет из его шеи, заливая мою грудь. Я откидываюсь назад и смотрю на его лицо с легкой, зловещей улыбкой. В моей руке мой верный кайкен, я чувствую запах серебра и тепло кожи рукояти.

Эрекция Ашена все еще тверда во мне, когда я встаю. Он судорожно глотает воздух, его губы шевелятся. Он пытается что-то сказать. Думаю, мое имя.

Наклоняюсь и провожу языком по разрезу на его горле, пробуя вкус. Затем прижимаюсь своими губами к его, смешивая его кровь во рту, и откидываюсь назад, чтобы оценить результат.

– Я всегда думала, что вкус предательства отдает медью. Расскажешь, так ли это, когда вернешься с той стороны.

В его глазах – боль и ярость, и все остальное, что он испытывает и о чем я не хочу знать. Одним быстрым движением клинка я обрываю его жизнь.

Слезаю с кровати и вытираю нож о его ногу, прежде чем он обратится в пепел. Смотрю, как последний серый кусочек оседает в неподвижном воздухе, пока не остается только кровавое пятно на простынях.

Когда он исчезает, я осматриваю тихую комнату, ищу полотенца, халат или одежду. Вижу свою сумку на стуле у стены.

Делаю три шага.

Останавливаюсь.

Что-то не так.

Как вспышка, сознание проваливается в темноту, и меня уносит в ночь.

ГЛАВА 13

Я вижу Ашена, лежащего голым на черном каменном алтаре. Его глаза закрыты, грудь неподвижна, дыхания нет. Сердце не бьется. И вдруг все оживает. Сердце начинает стучать сначала тихо, потом все сильнее, когда он вдыхает и выдыхает. Я хочу уйти. Уйти, пока он не открыл глаза. И как-то отгоняю эту картину.

В моей голове трещит звук, будто электричество. Проходит так же быстро, как и появляется, и я моргаю, оглядываясь. Знакомая комната. Каменный домик Аглаопы на Анфемоэссе. Ракушки на окне звенят, как колокольчики. Внизу волны бьются о скалы.

– Чего ты хочешь? – звучит голос за спиной. Я резко оборачиваюсь, но девушка не смотрит на меня. Ее длинные черные волосы струятся между лопатками, а за спиной сжат клинок. Она крадется ближе к двери.

– Я пришла забрать твою душу за Преступление Мятежа, – говорит Эмбер, выходя из тени коридора. Ее зловещая улыбка остра, как серебряный меч, опаленный адским огнем. – Но мы обе знаем, что ты на самом деле сделала. Скажи, где оно?

– Никогда, – бросает Аглаопа и метает клинок, который вонзается в плечо Эмбер. Она бежит мимо меня к утесам. Я знаю, что я там. Знаю, что будет дальше.

Треск снова разрывает мою голову, и видение превращается в нечто похожее на сны. Они как фрагменты, словно я смотрю их в открытом театре сквозь густой туман.

Но туман сгущается. Сумерки темнеют.

И вот я в Царстве Теней.

Слышу, как Эдия зовет меня издалека. Она в камере. Недосягаема. Меня тащат по каменному полу к комнате в конце зала. Галл ждет меня там с подносом инструментов, готов начать.

Я в панике, хватаюсь за руки и ноги. Чувствую крепкую хватку, открываю глаза, чтобы сопротивляться. Но это Эдия, она присядет рядом, с тревогой смотрит на меня.

– Ты в порядке, Лу. Ты в безопасности, – говорит она, ее глаза бегают по моему телу, ища раны. Я чувствую запах крови – не моей. И запах мочи

– Я, блять, описалась, – шепчу я своим новым, хриплым голосом.

Глаза Эдии широко раскрываются, она резко вдыхает, удивленная. На мгновение замирает, а потом крепко обнимает меня.

– Твой голос! Ты можешь говорить, Лу. Ты можешь говорить, – повторяет она, с трудом сдерживая слезы. Отстраняется, глаза ее блестят, осматривая мое лицо. – Ты в порядке?

Я киваю, рука тянется к голове, где пульсирует боль. Это не как уколы иглами, как раньше, а жужжание, словно рой разъяренных шершней кружит в мозгу. От этого явно не легче.

Эдия наклоняет голову, прищуривается, наблюдая за мной, когда я тру голову и вздыхаю. Она смотрит на мое голое тело, затем на кровать в крови, и снова на меня.

– Где Ашен?

Я сжимаю губы и поднимаю брови.

– Ты пахнешь сексом.

Я улыбаюсь с оттенком горечи.

– Ты переспала с ним.

Киваю, прикусывая нижнюю губу.

– А потом убила его.

Киваю снова.

Эдия застывает. И вдруг разражается смехом.

– Конечно же убила. И это лишь одна из причин, почему я тебя обожаю, – она снова обнимает меня.

– Я тоже тебя люблю, – хриплю в ответ, сжимая ее в объятиях.

Эдия встает, протягивает руку.

– Пойдем, – говорит, мы сцепляемся за предплечья, она помогает мне встать. – Пойдем в душ, расскажешь все.

Она убеждается, что я стою, срывает постельное белье и бросает в кучу на полу. Находит халат в шкафу, ведет меня по коридору. Я рассказываю про Ашена, пока она ждет, когда нагреется вода. Когда она проводит меня под струю и задвигает занавеску, я возвращаюсь к снам.

– Сначала был сон про Аглаопу, – говорю, пропуская момент с алтарем. – Момент, когда она встретила Эмбер на Анфемоэссе. Эмбер сказала, что пришла забрать сестру за Преступление Мятежа, но намекнула на что-то другое. Спросила, где «оно», но я не понимаю, о чем речь.

– Хм, ладно – слышу Эдию через занавеску.

– Потом был сон про Давину. Смутный, нечеткий. Давним-давно она была Жнецом, забрала тело. В этом было что-то необычное. Она знала, что нельзя, но сделала. Что-то опасное. Предательство. Нарушила обещание и заплатила высокую цену.

Я чувствую это, как атмосферу. Впечатление. Сильные эмоции, но образы размыты. Они за занавеской, которую не могу отодвинуть. Только прижать лицо и пытаться разглядеть.

– И ты все это увидела, когда описалась?

Я смеюсь, мою волосы шампунем.

– Да, кажется.

– Что еще?

– Кассиан.

– Кассиан?

– Кассиан.

– Странно и непонятно.

– Угу, – мычу я, хотя не уверена, что согласна. Он – часть этого, что бы это ни было. Наша странная компания неудачников? Наш… квест? Чтобы спасти царства? Черт, это звучит безумно. Кассиан – последний вампир на Земле, которого я бы взяла на наш квест, если только этот квест не предполагает разврат и большое количество вина. – Он должен быть с нами, это я точно знаю. Почему-то уверена. Мы должны его найти.

– Не сложно, – говорит Эдия, пока я смываю шампунь. – Он почти не уезжает из Рима.

– Верно, – говорю я, выжимая воду из волос и нанося кондиционер. – Хотя если он узнал о Семене и его миссии создавать гибридов, возможно, скрывается. Он один из самых древних, так что наверняка Семен его захочет.

– Уверена, Ашен будет рад с ним встретиться, – говорит Эдия, сидя на краю раковины. Я выглядываю из-за занавески с насмешливым взглядом. – Он знает?

– Что? Что я обратила Кассиана в вампира?

– И это тоже. Но я больше про то, что ты оставила Кассиана у алтаря и разбила ему сердце.

Эдия ухмыляется, а мой взгляд горит алым. Я отступаю назад под душ и задвигаю занавеску, слыша ее смех.

– Это не его дело. Если ты забыла, он предал меня и посадил нас обеих в чертов подвал. На месяц. И я только что убила его во второй раз, так что ему плевать на эту древнюю историю.

– Да, но он спас тебя от демона-змеи...

– Я сама себя спасла, сучка! – перебиваю я.

– ...а потом вылечил тебя своей демонической кровью, часами шептал тебе слова любви на ухо и не отходил от постели, угрожая всем, кто смотрел на тебя. Кажется, фраза «если ты еще секунду будешь смотреть на нее, я выколю тебе глаза и сожру их, как кейк-попсы» была адресована Коулу.

Я фыркаю и пытаюсь охладить внезапный прилив тепла, разливающегося в груди.

– Интересно. Но это логично. Мастер Войны очень заинтересован в здоровье и благополучии нового потенциального оружия Царства Теней.

– Да... Я думаю, дело не в этом.

– Мне плевать, в чем дело. Он демон, я вампир. Мне не место в его мире, и я скорее умру, чем вернусь. Они сразу же бросят меня обратно в ту темницу и продолжат с того места, где остановились. И уж точно я не поведусь на его уловки, точка.

– Тогда объясни... почему ты переспала с ним?

Я высокомерно пожимаю плечами, хотя Эдия этого не видит.

– Он чертовски сексуален, а я была возбуждена. Это был яростный секс. Одноразовый.

Эдия смеется, будто раскусила меня.

– Ох, вампирша. Ты облажалась.

Я фыркаю, смывая кондиционер.

– Почему это я облажалась? Он облажался. Это я его трахнула.

– О да, ты его трахнула, это точно. Но когда Кассиан узнает, что ты жива, у него могут быть чувства по этому поводу. И не думаю, что Ашен любит делиться.

– Пфф. Делиться нечем. Я не туша кита, вокруг которой будут драться акулы. Я – косатка, которая подплывает незаметно и надирает обеим задницы.

– Ага. Ты прям морская кунг-фу панда.

Я выключаю воду и резко открываю занавеску.

– Морские кунг-фу панды – вершины пищевой цепочки, спасибобольшое.

Эдия смеется над моим яростным выражением лица и протягивает полотенце. Мой взгляд смягчается, когда я замечаю, сколько света в ее глазах. Сколько облегчения. Видеть ее улыбку без боли и тревоги – будто окунуть сердце в мерцающий свет.

– Ладно, морская панда. Я просто говорю, что тебе стоит подготовиться на случай неудобных вопросов. И ты можешь думать, что никому не принадлежишь, но другие могут считать иначе. И я начинаю верить, что это вообще не связано с твоим потенциалом устроить ад в мирах. – Эдия наклоняется ко мне, пока я заворачиваюсь в полотенце, и целует меня в щеку. – Я знаю, что ты принадлежишь мне.

– Я всегда принадлежала тебе.

Эдия подмигивает и кивает на столик, где сложена моя одежда.

– Вот именно, сучка. А теперь извини. Мой питомец пописал на пол, пойду уберу.

Я хрипло смеюсь, Эдия улыбается, прежде чем выходит из комнаты. Когда она уходит, я привожу себя в порядок, чувствуя себя менее энергичной, чем при первом пробуждении, но немного лучше, чем когда очнулась в луже на полу. Когда я протираю зеркало и внимательно рассматриваю себя, я выгляжу так же, как до встречи с Семеном и пыток Царства Теней. Но внутри я другая. Я знаю это. Точно знаю, что что бы Семен ни начал, мне нужно это закончить. Я не могу вернуться назад. Я никогда не буду прежней. Но, возможно, смогу контролировать то, кем стану.

Когда выхожу к остальным, они сидят за столом, уставленным египетскими деликатесами. Кебабы, фалафель, тарелка с рулетиками махши. Для меня нет тарелки – только большая керамическая кружка и чайник, и я чувствую запах крови даже через всю комнату, пряной и сладкой, именно такой, как я люблю.

Коул улыбается мне по-мальчишески, набивая рот едой, все его манеры Жнеца из Bit Akalum явно вылетели в окно при первой же возможности. Он уплетает за обе щеки. Эрикс машет вилкой с фалафелем. Его крылья распластаны за стулом, как переливчатые ножи. Давина сидит между Коулом и мистером Хассаном, не улыбаясь и не хмурясь. Она просто смотрит на меня внимательным, проницательным взглядом, отводя медовые пряди волос от глаз изящной рукой. Мистер Хассан сияет, наливая мне в кружку и приглашая сесть рядом с Эдией.

Голова гудит, будто в ней рой ос, но я держу себя в руках и спокойно сажусь, не падая и не обмачивая штаны. Благодарно улыбаюсь мистеру Хассану, а затем окидываю взглядом всех.

– Спасибо вам за все, что вы сделали, – говорю я. Мой голос все еще хриплый и грубый, но я жива, и я могу говорить.

– Эдия сказала, ты потеряла сознание? – спрашивает Эрикс, нахмурившись.

Я киваю. Взгляд скользит к Давине, но я возвращаю его к ангелу.

– Я чувствую себя лучше, чем раньше, но думаю, это не конец. Что бы Семен ни начал, это нужно закончить.

– У меня есть кое-что, что может помочь, azizati, – говорит мистер Хассан, вставая и направляясь к буфету. Он достает кожаный мешочек и кладет его рядом с моей кружкой, затем вынимает маленький флакон с прозрачной жидкостью. – Это эликсир стабилизации. Его используют молодые и сильные ведьмы, которым трудно контролировать свои развивающиеся силы. Тебе стоит принимать его по утрам, но можно и днем, если почувствуешь недомогание. Он не закончит то, что началось внутри тебя, но поможет держать дар под контролем, а не наоборот. В мешочке хватит на несколько дней.

– Спасибо, – улыбаюсь я. Старый аптекарь похлопывает меня по руке и садится, отмахиваясь от благодарностей. Я перекатываю флакон между пальцами, наблюдая, как жидкость стекает по стеклу. – Нам нужно найти остальных до того, как это сделает Семен. Мы не можем позволить ему создавать новых гибридов или подвергать этому других вампиров.

– Остальных? – переспрашивает Коул.

– Кассиана и Валентину. Они – два последних вампира древнейших поколений. Семен охотится за самыми старыми вампирами, якобы, из них получаются лучшие гибриды.

Перья Эрикса позвякивают, когда он поворачивается на стуле.

– Как мы их найдем?

– Кассиана, наверное, найти проще. Он почти никогда не покидает Рим.

– Он уже покинул, но ушел недалеко, – говорит мистер Хассан, привлекая всеобщее внимание. Он смотрит на меня с легкой улыбкой. – Пока ты отдыхала, твой Жнец попросил меня узнать, где находятся оба вампира.

– Он не мой Жнец, – бурчу я в кружку.

– Я поговорил с аптекарем Рима, – продолжает он, не смущаясь. – Она сказала, что Кассиан уехал в Равелло. Он с ковеном ведьм.

Коул поднимает брови, но не отрывается от еды.

– А Валентина? Есть идеи, где она?

– Пока нет, но я продолжу искать. Если найду, отправлю вам сообщение, – отвечает мистер Хассан, подталкивая тарелку басбусы к Давине. Наши взгляды встречаются на мгновение, прежде чем мы обе отворачиваемся.

Эдия легонько толкает меня локтем.

– Ты знаешь Валентину, Лу? Не помню, чтобы ты о ней упоминала.

– Нет, никогда не встречалась. Слышала ее имя мельком, но она всегда держалась в тени. Она – вампирша, которую создал Арне Ларсена, того, кого Семен превратил в гибрида с огромным членом, – улыбаюсь я, когда Эрикс давится фалафелем. – Кассиан, возможно, знает ее. Он всегда следил за происходящим среди нашего вида.

Наступает момент, когда мы все молча переглядываемся, понимая: нужно найти других раньше Семена.

– А что насчет тебя? – спрашивает Давина. Ее голос не такой, как я ожидала. Тихий, но уверенный, как легкий ветерок, который все же прорезается сквозь лес.

– Что насчет меня?

– Ты сказала, что тебе нужно закончить то, что начато. Кассиан и Валентина могут помочь?

Я долго смотрю на Давину, обдумывая ее вопрос.

– Вряд ли. Но я бы предпочла найти их первой, прежде чем у Семена будет шанс. У него уже есть месяц форы.

Я не отвожу взгляд. Мне любопытно, как она отреагирует. Она должна знать, что значит для меня этот месяц в Царстве Теней. Она видела хотя бы проблеск того, через что я прошла, и сама пережила свои страдания там, как душа. Ее лицо бесстрастно, но мне кажется, я вижу понимание в ее глазах, когда она кивает.

– Нам лучше уйти как можно скорее, – вмешивается Эдия, переводя взгляд между нами. Она засовывает в рот несколько кусочков басбусы и запивает большими глотками воды. Остальные следуют ее примеру, доедая, что могут, пока мистер Хассан объясняет, как добраться до убежища ковена в Равелло. «Villa Datura» на окраине города, среди холмов. Клуб «Caelum», с видом на Амальфитанское побережье.

Мы встаем как один, кроме Давины. Ее взгляд перебегает от мистера Хассана ко мне, затем к остальным и обратно. Она задерживается на краю стула, не зная, что делать.