Текст книги "Воскрешение"

Автор книги: Брайан Кин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 21 страниц)

– Ах-х-х, – вдохнул Миллер, и его черты исказило блаженство. – Я всегда думал, что умру от курения. Даже не знаю, что буду делать, когда закончатся сигареты.

– Вы могли бы меня отпустить, – сказал Мартин. – Нет причин меня убивать. Я могу помочь с ними драться.

Миллер хмыкнул и затянулся еще раз:

– Помочь мне? Типа мы команда, да? Старый пердун вроде тебя с хардкорным негодяем типа меня? Нет уж, думаю, я лучше просто сделаю тебя мишенью, а сам сбегу, пока могу.

Прицеп тряхнуло от очередного приглушенного взрыва, и Миллер повернулся, чтобы взять M-16, пока та не упала на пол. Но Мартин одним плавным движением схватил нож и ткнул им вверх. Лезвие вонзилось солдату под подбородок. Он открыл рот, чтобы закричать, и когда оттуда выпала сигарета, Мартин заметил, что нож впился ему в нёбо. Оружие вошло по самую рукоятку. Миллер рухнул на пол и, свернувшись в позе эмбриона, умер.

Мартин потянул за рукоятку ножа, но тот крепко застрял. Тогда он встал и вытер окровавленные руки об одежду.

– Ты, Боже, низведешь их в ров погибели; кровожадные и коварные не доживут и до половины дней своих. А я на Тебя, Господи, уповаю.

Он пнул тело Миллера ногой, затем поднял брошенное оружие и осмотрел его.

– Псалтирь, глава пятьдесят четвертая, стихи от пятого до двадцать четвертого. Говнюк.

Он осмотрел винтовку, припомнил собственный армейский опыт и собрался с духом. Он оглянулся на два лежащих тела, убедился, что те не двигаются, и содрогнулся всем телом. Сейчас вся ситуация напомнила ему о зомби в инвалидной коляске. Тогда Джим сам спас его.

– Прошу тебя, Господи, сбереги его. Помоги ему найти сына.

И тут на него снизошел вдруг странный покой. Исполненный новой уверенности и сил, Мартин не замечал артрита в суставах и одышки в груди. Он прошагал к выходу.

– Да, если я пойду и долиною смертной тени, не убоюсь зла, потому что Ты со мной.

И так он вышел в долину. И хотя здесь все было затянуто смертной тенью, он не убоялся.

***

Штаб-сержант Майклз вышиб дверь ногой, рассыпав стекло на дорожку и ковер, затем бегом пересек вестибюль одного из наземных офисных зданий Хейвенбрука под крики гибнущих подчиненных.

Из укрытия за администраторской стойкой на него выскочил зомби и открыл огонь. Что-то обожгло Майклзу плечо – похожее на укус пчелы, только больнее. Еще что-то ударило его по ноге. Майклз, вскрикнув, застрелил мертвеца и, превозмогая боль, стал ловить ртом воздух. Остановившись у лифта, он попытался перевести дыхание и решить, что делать дальше. В плече и бедре по-прежнему ощущалось тепло, и только тогда он понял, что ранен. Отогнув рубашку, он оценил рану. Выглядело не очень. Бедро было и того хуже. Почувствовав головокружение и тошноту, Майклз зажал плечо ладонью и задумался о том, какие у него были варианты.

Во всем комплексе не было света, значит, не работали и лифты. Он подумал было открыть дверь одного из них и спрятаться в шахте, но быстро решил этого не делать. Слева начиналась лестница, ведущая наверх, справа был мужской туалет. Он прохромал к лестнице и приоткрыл находившуюся рядом с ней дверь. До него донеслись голоса и топот бегущих ног.

– Стреляли где-то внизу!

Голоса принадлежали не людям.

Майклз захлопнул дверь и проковылял к туалету. Несколько зомби зашли в здание через главный вход, еще больше – спускались по лестнице. Он протиснулся в дверь мужского туалета и в панике осмотрелся: три умывальника, четыре кабинки и ряд писсуаров. И ни одного окна – выйти можно было только через дверь, в которую он только что вошел.

Зомби тем временем перекрикивались в вестибюле.

Всхлипнув, Майклз спрятался в дальней от двери кабинке и рухнул на унитаз. А когда поднял ноги с пола, то заметил, что последний, кто им пользовался, за собой не смыл. Вода внутри приобрела темно-бурый цвет, а остатки кала и мочи многомесячной давности застыли, превратившись в токсичную муть. Поперхнувшись, Майклз постарался задержать дыхание.

Дверь туалета со скрипом открылась, и к его кабинке приблизились шаги.

Майклз выглянул под дверцей, и по его телу пробежал холодок. Блестящие, диаметром с четвертак капли крови, упавшие из его ран, оставили след поярче любых хлебных крошек.

– Выходи, мясцо, мы по-быстрому!

В туалет ввалилось еще несколько тварей. Превозмогая слезы, Майклз навел дуло винтовки на дверцу кабинки. Ствол ходил ходуном, боль в руке только усилилась. Страх, адреналин и кровопотеря слились с вонью туалета и преследователей – его одолел приступ тошноты. Майклза вырвало, его охватила судорога, и винтовка со стуком упала на пол. Он не мог ни шевелиться, ни думать. Зомби взломали дверцу в тот момент, когда желчь вырвалась из его желудка, и он не успел даже вскрикнуть, как его вытащили наружу и повалили на твердую холодную плитку. Он захлебывался собственной рвотой, когда его начали есть.

***

– С возвращением, профессор Бейкер. – Омертвелые пальцы схватили ученого за волосы и рывком подняли на ноги. – Вижу, ты привел друзей. За это спасибо. Очень мило с твоей стороны.

Бейкер не мог ответить. Он закашлялся, когда ему в легкие попала отвратительная смесь пистолетного дыма, горящего топлива и гнилой плоти Оба. Поле боя звенело от криков мертвых и умирающих. Пули свистели мимо, и вспышки огня, будто фейерверки, мелькали в воздухе. Обе стороны несли тяжелые потери, но большинство людей, погибая, быстро поднимались и становились частью армии мертвецов.

– Зачем же ты это сделал, мальчик Билли?

– Они… они хотели сделать Хейвенбрук своей оперативной базой.

– Да ну? – Об покачал головой, почти любовно погладив свой гранатомет. – Вы должны понять, что человечеству пришел конец. Вы еда. Мясо. Транспорт. Не более того. Ваше время истекло.

– Я об этом думал, – проговорил Бейкер, зажимая себе рот и нос рукой. – И я уверен, вы должны понимать, что раз уж человеческая раса будет уничтожена, то в опасности будет и ваш вид.

Мертвыми глазами Пауэлла Об пристально посмотрел на ученого.

– Это не единственный мир, профессор. Есть много других. Много других дверей. Когда мы покончим с этим, то просто перейдем к следующему.

Что-то свистнуло у виска Бейкера, и в плече Оба появилась дыра. Зомби отшатнулся, поднимая гранатомет.

Бейкер припал к земле, и в этот момент вторая пуля вошла Обу в лицо, размозжив нос и верхнюю губу. Гранатомет выскользнул у зомби из рук, и тварь взревела от негодования. Что он говорил, разобрать было невозможно, но суть была и так ясна.

Затем, словно не замечая проносящихся мимо пуль, к ним подошел Шоу.

– Вам конец, профессор!

Шоу поднял пистолет и выстрелил еще раз, на этот раз снеся Обу височную часть головы. Сквозь расколотый череп заблестел мозг, и его вид напомнил Бейкеру окровавленную цветную капусту. Об рухнул и закорчился на земле.

– Полковник, Шоу, позвольте…

Шоу ударил Бейкера по лицу. Ученый упал и свернулся калачиком, тогда полковник яростно пнул его по ребрам. Ощутив удар тяжелого ботинка, Бейкер закричал, и что-то внутри него хрустнуло.

– Сукин ты сын, – прогремел Шоу. – Это мои люди там гибнут. Слышишь, как кричат? Мои люди! И это все твоя вина. Ты завел нас в ловушку.

Шоу нанес еще удар, теперь попав Бейкеру в висок. Ученого пронзила боль, перед глазами все поплыло. Шоу опустился на колени и прижал пистолет к его паху. Бейкер застонал и попытался откатиться, но Шоу толкнул его, повалив на спину.

– Я прикончу тебя здесь и сейчас, профессор. Но это будет не быстро и не безболезненно. Я тебе член отстрелю, понял? – И подтвердил свою угрозу, с силой надавив ученому стволом на яички.

Бейкер закричал.

– Неприятно, да, профессор? Будет хуже, намного хуже. Ты истечешь кровью до смерти, но сначала до тебя доберутся эти уроды. Думаю, ты будешь еще жив, когда они тобой займутся. А потом знаешь, что я сделаю, как ты думаешь?

Бейкер закрыл глаза.

– Я дождусь, пока твоя зомби-версия воскреснет, и проделаю все по новой. Я прострелю тебе колени, позвоночник и руки. Хотя, черт, может, даже просто их отрежу. Но только не мозг. Я хочу, чтобы он остался живым, пока ты будешь лежать здесь в грязи.

– Так вперед, Шоу! – Бейкер скривил лицо. – Будешь первым, кого я съем после того, как вернусь.

Об, находившийся позади, сел. Ошметки ткани и струйки жидкости стекали у него по скуле. Его мозг, открытый, но по-прежнему невредимый, пульсировал внутри проломленного черепа.

Мертвец набросился на Шоу со спины, обхватил горло полковника пальцами и дернул на себя. Несколько редких зубов на нижней челюсти прильнули к задней части шеи поросшей седыми волосками, и Об сомкнул зубы.

Бейкер попытался умыкнуть пистолет, но Шоу крепко сжимал его в руке. Заизвивавшись в объятиях Оба, полковник просунул оружие за спину и спустил курок, опустошив обойму в грудь и живот зомби. Тогда Об усилил хватку, и Шоу стал брыкаться и молотить руками.

Затем землю вокруг них прочесала пулеметная очередь, и Бейкер, повернувшись, увидел, что на них летит командирская машина. За рулем находился Гонзалес, а на месте стрелка, наводя на них пулемет, восседал МакФарланд.

Что-то тяжелое ударило Бейкера в живот, он попытался сделать вдох, но понял, что не может. Он ощутил там тепло, но опускать голову, чтобы посмотреть, ему было боязно. В момент, когда следующая очередь пришлась на Шоу и Оба, ученый завалился на бок. Пули разрывали плоть и кости, и глядя на это, МакФарланд безумно захохотал.

У Бейкера что-то потекло по ногам, но смотреть на это ему не хотелось. Он ощущал слабость и по-прежнему не мог дышать. Ухватившись за гранатомет, он сел и направил его в сторону машины.

Шоу превратился в кровавое месиво, а голова Оба просто исчезла и остался лишь подбородок и один вытаращенный глаз.

Бейкер почувствовал, как силы стремительно его покидают, и понял, что жить ему осталось не более нескольких секунд. Он уже чувствовал собственный запах и знал, что вокруг натекла целая лужа крови. Набравшись смелости, он посмотрел вниз: живота на месте не было – теперь там находилось что-то, похожее на сырой гамбургер.

– О боже…

Его стошнило – изо рта брызнула кровь.

Гонзалес и МакФарланд, продолжая смеяться, ехали прямо на него.

– Простите за то, что я наделал, – прошептал Бейкер, – я готов к последствиям.

Бейкер выстрелил из гранатомета, и последним, что он увидел перед тем, как расцвело оранжевое пламя, было неверие на лицах Гонзалеса и МакФарланда. Затем боль в животе ушла, и Бейкер закрыл глаза. От взрыва стало тепло, и он предался наслаждению.

Кто-то вдалеке стал громко сыпать проклятиями на мертвом языке, и секунду спустя он понял, что это было.

***

Стервятники нависали плотным темным облаком. Джим оставался под защитой деревьев и смотрел вверх, не веря своим глазам. Он взял бинокль у одного из убитых зомби, и, как бы ему ни хотелось отвернуться, он не мог. Он просто завороженно наблюдал за тем ужасом, что разворачивался перед ним.

Силы Шоу были разбиты. Выжженные корпуса танков и вседорожников еще дымились, и их экипаж тлел внутри. Весь пейзаж усеивали тела зомби – каждый с той или иной травмой головы. Десятки тварей еще трепыхались на земле – с оторванными конечностями, разрезанные пополам, но сохранившие способность двигаться. И целые орды роились на лугу, пожирая павших. Джим содрогнулся, когда заметил, что приличную часть участников пиршества составляли ожившие бойцы Шоу. И что еще хуже – среди них были пленные гражданские, теперь свободные от рабства, но предоставившие свои тела в плен кое-чему худшему, чем безумный полковник.

Но не всех людей убивали. Многих окружали, лишали оружия, а затем загоняли внутрь огромного комплекса. Джиму оставалось лишь воображать, что твари намеревались с ними делать. Использовать в пищу? Как домашний скот? Или, может, для чего-то более ужасного?

У него поникли плечи. Мартина и Бейкера нигде не было видно, равно как и Харингу. Харингу, скорее всего, убили, когда он выпал из прицепа. Что случилось с Бейкером он не знал. Но больше всего он тревожился из-за Мартина. Смаргивая слезы, Джим надеялся, что старик умер без мучений. Делать здесь больше было нечего.

Он хотел было отвернуться, но, не успев опустить бинокль, замер.

Бейкер шел навстречу пленным, общаясь с группой зомби, что их сторожила. Его плоть была местами обуглена, а на месте живота находилась зияющая красным мясом огромная рана. Он совершенно точно был мертв.

Джим отвел глаза, набрал столько оружия и припасов, сколько мог унести, и двинулся в путь.

Мартин и Харинга, несомненно, были мертвы. Бейкер стал зомби. Больше между ним и Дэнни никто не стоял.

***

Об смотрел на свое царство глазами Бейкера и то, что он видел, ему нравилось. Раздав приказы относительно пленников, он пересек поле битвы, поприветствовал воскресших и присоединился к общему пиру. У нового тела не было желудка, но это не имело для него значения. Этот труп нравился ему и таким.

Где-то далеко душа Бейкера исходила криками.

Об рассмеялся, заглушив ее у себя в голове, и вскоре вопли стихли, превратившись в ничто.

26

Джим ковылял вдоль обочины, стараясь держаться края, чтобы при необходимости найти укрытие среди деревьев. Насколько он мог судить, большинство зомби в этом районе, как двуногих, так и прочих, сосредоточились вокруг Хейвенбрука. Он надеялся продвинуться максимально далеко, пока они находились там.

Он перехватил M-16, которую нес в руках. Такая же висела у него за спиной, а на боку был пристегнул пистолет. Лямки второй винтовки натирали ему кожу при ходьбе, мышцы болели, но он старался не обращать на это внимания. Покрытые волдырями ноги горели, из вскрывшейся раны в плече сочились кровь и гной. В верхней части предплечья пекло от инфекции, а плоть вокруг пулевого отверстия покраснела, вздулась и стала твердой на ощупь. Никогда еще он не был настолько истощен. Он брел на север, поднимая ботинками пыль и отмечая тем самым маршрут. Отзвуки битвы затихали с каждым его шагом, пока не исчезли насовсем.

Вокруг стояла тишина. Кукурузные поля, леса, дома – все было пустым. Джим утер пот с лица и, прислушавшись, забылся в этой удивительной красоте момента. Ему хотелось уметь лучше формулировать свои мысли, уметь описать то, что он чувствовал. Он вдруг задумался, оценил бы это умиротворение Мартин, и решил, что да, оценил бы.

Мысль о старике вызвала улыбку на его изможденном лице, и он принялся проигрывать в голове все свое путешествие. Кэрри и ребенок, Мартин, Делмас и Джейсон Кленденаны, Клингер и остальные выжившие, что ему повстречались, Шоу и его люди, Харинга, Бейкер – все пронеслись у него в сознании, приведя к настоящему моменту. На эту дорогу. Финишную прямую. Найди он сейчас машину, смог бы добраться до пункта назначения за час. Если же нет – будет там до заката, если не сбавит скорость. Он похлопал себя по карману, где лежало письмо, которое он написал Дэнни после того, как Джейсон убил своего отца, а потом и себя. Знание о том, что письмо в безопасности, дивным образом придало ему уверенности. Значит, все будет хорошо. Пока.

Однако по мере того, как он пробирался все дальше и дальше, его тело начинало бунтовать. Боль в стопах стала подниматься выше, и сильные колющие спазмы грозили свалить его с ног. Плечо теперь болело сильнее. Пот застилал глаза. Но отказываясь сбавлять ход, Джим остановился только затем, чтобы сделать последние несколько глотков теплой воды из фляги, которую он прихватил с собой с поля боя. После чего, бросив ее туда же, где на дороге валялся остальной мусор, поплелся дальше.

Он не слышал шума двигателя до тех пор, пока «Хамви» не подкрался сзади почти вплотную. Джим резко обернулся, при этом подвернув лодыжку. Он рухнул на землю и растянулся, пока вседорожник тормозил рядом.

– Нет! Вы меня не остановите! – Он вскинул M-16 и нацелил на машину.

– Джим! – Со стороны пассажирского сиденья высунулся Мартин и торжествующе воздел руки к небу, в знак благодарности. – Неужели это ты? Слава тебе, Господи!

– Мартин? – изумился Джим и, несмотря на дикую усталость и боль в лодыжке, вскочил на ноги и подбежал к старику. – Мартин! Я думал, вы погибли!

Они пожали друг другу руки и заплакали.

Наконец Мартин вытер слезы и проговорил:

– Кажется, Господь по-прежнему хочет, чтобы я помогал тебе, Джим.

Они рассмеялись и после того, как Мартин выбрался из машины, заключили друг друга в объятия.

– Поехали, – сказал старик. – Нужно найти твоего мальчика.

– Аминь, друг мой. Аминь.

Джим нырнул в «Хамви» и замешкался. Из-за руля ему улыбалась симпатичная, но изнуренная темнокожая девушка. Джим озадаченно ей кивнул.

– Это Фрэнки, – представил ее Мартин. – Она любезно предложила меня подвезти.

– Подвезти… ну да, черт возьми! Я спасла твою несчастную задницу, и ты прекрасно это знаешь.

Мартин рассмеялся:

– Да, спасла, и я тебе за это благодарен. Ты бы это видел, Джим! Меня окружила куча зомби, а Фрэнки врезалась прямо в них и каждого переехала.

– Спасибо, что присмотрела за ним, – поблагодарил Джим.

– Не вопрос. – Фрэнки пожала плечами.

Они поехали дальше, и Фрэнки переключила внимание на дорогу. Джим изучал ее, гадая, кто она и чем занималась до того, как все это началось. Несомненно, она немало повидала на своем веку – это отражалось в чертах ее лица и в самой ауре. Джим в ауру никогда не верил, но у Фрэнки она определенно была. Несмотря на грубые черты лица, девушка была красивой, и у Джима сложилось впечатление, что ее истинная красота расцвела совсем недавно.

– Так куда мы направляемся? – спросила Фрэнки. – Есть идеи, ребята?

– Блумингтон, Нью-Джерси, – сказал ей Джим. – Это в часе езды.

– Блумингтон? – Фрэнки уставилась на него, обернувшись через плечо. – Это же пригород, разве нет? Там нежити должно быть по колено. Забудь.

– Тогда можешь высадить нас здесь, – заявил Джим. – Потому что нам нужно туда.

Фрэнки в недоумении посмотрела на Мартина, но священник лишь кивнул ей:

– У нас есть причины верить, что сын Джима в Блумингтоне еще жив. К нему нам и нужно.

Фрэнки присвистнула:

– Господи, и откуда ты знаешь, что он все еще жив?

– Дальше на юге местами еще есть электричество, – принялся объяснять Джим. – У меня еще несколько дней назад работал мобильный, и мой сын, Дэнни, позвонил мне на него. Его отчим превратился в одного из зомби, а Дэнни с моей бывшей женой спрятались на чердаке у них дома.

Фрэнки покачала головой.

– Да, в Балтиморе тоже электричество еще работало, но все равно… Я хочу сказать, сами подумайте, откуда вы знаете, что он все еще жив?

– Вера, – ответил за него Мартин. – У нас есть вера. До сих пор Господь следил за нами.

Джим на несколько минут умолк, а потом заговорил снова:

– Сейчас я не могу быть уверен, что он жив, Фрэнки. Я надеюсь и молю Бога, что это так, и где-то в глубине души чувствую, что так и есть. Но мне нужно знать наверняка. Если я этого не сделаю, то сойду с ума.

– Понимаю, но можно вопрос? Вы не думали, что будете делать, если мы приедем, а Дэнни стал одним из них?

Джим посмотрел в окно:

– Не знаю.

Фрэнки не ответила. Только переключила скорость, и дальше они ехали в молчании.

Мимо проносились памятники прежней цивилизации – частные дома и многоэтажки, церкви, синагоги и мечети, торговые центры и комплексы. Золотые арки ресторана быстрого питания покосились. Боулинг-клуб сгорел дотла. Зоомагазин стал для зомби настоящим шведским столом, а супермаркет стоял выпотрошенный и опустевший. Они заметили вывеску мотеля, завлекавшую свободными местами и кабельным телевидением, а еще кинотеатром с тридцатью пустыми экранами.

Фрэнки поерзала на своем сиденье.

– Что с этим всем будет?

– Не знаю. – Мартин покачал головой.

– Все закончилось, да? Если сейчас их недостаточно, то скоро будет. Они начнут нас выслеживать, искать выживших. Или, может быть, просто дождутся, пока мы все перемрем.

– Я еще не готов умирать, – заявил Джим с заднего сиденья, – и что-то мне подсказывает, что ты тоже, Фрэнки.

– Нет, – подтвердила она. – Не готова.

И они поехали дальше.

Мартин начал тихонько напевать «Твердыню вечную»[29]29
  Традиционный христианский гимн.


[Закрыть], Джим занялся оружием. Фрэнки погрузилась в раздумья, ее мысли заняли Эйми и ее собственный ребенок.

«Мой ребенок…»

Какая бы у него выдалась жизнь, не будь она наркоманкой и шлюхой? Понятно, что эта жизнь не продлилась бы долго в этом новом мире, но, может, им и удалось бы провести какое-то время вместе, пусть даже это был бы один день. А так его отняли у нее, мертвого, даже не познавшего жизни хотя бы на секунду. По ее вине. Она не справилась с материнством – как и со всем, чем занималась в своей жалкой жизни до того, как отказалась от наркоты и переродилась. Но теперь, решила она, неудач больше не будет.

Минут через двадцать они проехали знак Гарден-Стейт-Паркуэй[30]30
  Шоссе вдоль побережья штата Нью-Джерси.


[Закрыть].

– Можешь высадить нас у въезда, – проговорил Джим. – Спасибо тебе за помощь.

– Ну уж нет, нахер, – отозвалась Фрэнки. – Я поеду с вами до конца.

– Тебе не обязательно это делать, – сказал Джим. – Ты же сама сказала, это опасно.

– Я хочу вам помочь, – не унималась Фрэнки. – Мне самой это нужно. Ради себя и ради моего ребенка. – Когда она посмотрела на них, в ее глазах стояли слезы. Дрогнувшим голосом, она продолжила: – Я потеряла его. И хочу помочь тебе найти твоего.

Джим, сглотнув комок в горле, кивнул.

– Тогда сворачивай на въезд. – Он проверил пистолет и передал его Мартину. – Мы почти приехали.

Они свернули, и Фрэнки прибавила газу перед рядом пунктов оплаты.

– У кого-нибудь есть мелочь? – сыронизировал Мартин.

– Смотрите сюда! – указала вдруг Фрэнки.

Впереди зомби заблокировали дорогу. Почти за каждым шлагбаумом лежал бетонный блок, который загораживал проезд. У тех же, где блоков не было, стену образовывали сами зомби, выстроившиеся в несколько рядов плечом к плечу.

Фрэнки крепче сжала руль:

– Видимо, они заметили нас с моста.

И поехала в самую гущу мертвецов, в то время как Джим вскарабкался в башню.

– Джим, – предупредила она, – в пулемете нет патронов!

Его ответ утонул в грохоте M-16. Зомби стали валиться на землю со взорванными головами.

Мартин высунулся из окна и осторожно прицелился из пистолета. Выстрелил два раза, но тут же, вскрикнув, нырнул обратно.

– Они отстреливаются, – заявил он.

– Держись, – крикнула Фрэнки и вдавила педаль газа в пол.

Машина врезалась в толпу зомби, разбросав тварей в стороны и проехавшись по ним колесами. Джим вернулся внутрь как раз в тот момент, когда передняя решетка ударила нежить. Мертвец упал на капот и пробил лобовое стекло. Голова и плечи просунулись в образовавшуюся дыру, как раз между Фрэнки и Мартином.

– Черт! – Фрэнки смахнула осколки с колен и, чтобы разглядеть дорогу сквозь растянувшуюся по стеклу паутину, наклонилась вперед.

Зомби заворочался и заскрежетал зубами, огрызнувшись на Мартина.

– Как вы тут, ребята? – проговорил зомби. – Спасибо, что согласились подвезти, но вы разве не в курсе, что это опасно, брать попутчиков?

– Я кое-что заметил, – спокойно ответил ему Мартин. – Вы все любите черный юмор. Мне кажется, это потому, что вы боитесь. Боитесь, что вас отправят туда, откуда пришли, и пытаетесь это скрыть.

– Я покажу вам, что значит бояться! – Существо дернулось, выломав немного стекла вокруг себя и приблизившись еще на дюйм.

– Сделай что-нибудь, – сказала Фрэнки.

– Я вас не боюсь, пастор, – выпалил зомби. – Ваше время истекло. Теперь мы здесь всем заправляем. Мертвые унаследуют Землю!

И пока он ухмылялся, Мартин сунул ему в рот пистолет.

– Смиренные еще отсюда не ушли, поэтому вам придется подождать.

Он нажал на спусковой крючок, и лобовое стекло залилось красным.

Пока эхо выстрела еще не затихло, Джим обернулся посмотреть, нет ли за ними погони. По крыше машины чиркнула пуля, и они, оставив пункты оплаты позади, прогрохотали на Гарден-Стейт-Паркуэй.

– Где мы? – выдохнула Фрэнки, высовывая голову из окна, чтобы никуда не врезаться.

– Возле Вест-Оранджа, – ответил Джим. – Думаю, пока мы от них оторвались. Притормози, уберем этого урода.

Фрэнки выехала на разделительную полосу и остановилась. Все трое выскочили из машины, и Мартин с Фрэнки смотрели в оба, пока Джим, ухватив зомби за ноги, вытягивал его наружу. Он кряхтел от напряжения, но тело, очевидно, плотно засело в окне.

– Мартин, – позвал Джим, – помоги мне.

Старик не ответил.

– Мартин?

Джим обернулся и увидел, что Мартин и Фрэнки стоят, уставившись куда-то вдаль. По обе стороны Гарден-Стейт-Паркуэй, сколько хватало глаз, тянулось кладбище, и трасса шла точно посередине. В окружении многоэтажек и заросших пустырей к небу вздымались тысячи надгробий. И так до самого горизонта. Виднелось там и несколько склепов, но надгробий было столько, что те на их фоне терялись.

– Да, – проговорил Джим, – я помню это место. Мне каждый раз было не по себе, когда я здесь проезжал, чтобы забрать Дэнни или чтобы его вернуть домой. Жутко, да?

– Это нечто, – прошептала Фрэнки завороженно. – Никогда еще не видела сразу столько надгробий. Какое оно огромное!

Мартин пробурчал что-то себе под нос.

– Что вы говорите, Мартин?

Мартин смотрел на мраморно-гранитное море:

– Говорю, это теперь наш мир и есть. Мертвецы со всех сторон.

Фрэнки согласно кивнула:

– Насколько хватает глаз.

– Когда эти дома рассыпятся в прах, сколько еще простоят надгробия? – проговорил Мартин задумчиво. – Сколько еще пробудут мертвые после того, как нас не станет?

И печально покачав головой, подошел помогать Джиму. Совместными усилиями они вытащили тело из окна, а потом продолжили путь.

***

Уже заходя за горизонт, солнце последними слабыми лучами осветило знак, что маячил впереди.

БЛУМИНГТОН – СЛЕДУЮЩИЙ СЪЕЗД

У Джима участилось дыхание.

– Сворачивай туда.

Мартин встревоженно обернулся на заднее сиденье.

– Ты в порядке? В чем дело?

Джим, хватая ртом воздух, вцепился в обивку. К горлу подступала тошнота, сердце яростно стучало в груди, кожа похолодела.

– Мне очень страшно, – шепотом ответил он. – Мартин, мне страшно. Я не знаю, что сейчас произойдет.

Фрэнки свернула на съезд и включила фары. Пункты оплаты на этот раз оказались пустыми.

– Куда ехать?

Джим не ответил, и Мартин не был уверен, что он вообще ее услышал. Он сидел, зажмурив глаза, и начинал дрожать всем телом.

– Эй, – крикнула ему Фрэнки. – Ты хочешь сына увидеть? Давай-ка возвращайся к нам. Куда сейчас ехать?

Джим открыл глаза:

– Прости, ты права. Спускайся по съезду до конца, потом налево. Оттуда три квартала вверх и приедешь прямо в Честнат. Там увидишь перекресток, где будут большая церковь и магазин видеоигр.

– Вот, – сказал Мартин, протягивая ему пистолет. – Возьми. Сосредоточься на нем, почувствуй его в руке.

– Он вам самому нужен.

– Нет, – сказал Мартин. – Тебе нужнее. Тебе необходимо сосредоточиться. Я нашел еще один под сиденьем.

Джим кивнул, протяжно выдохнул и снова зашевелился. Отложил винтовки в сторону и проверил пистолет, прежде чем удовлетворенно сунуть его обратно в кобуру. Затем вжался в сиденье и принялся ждать, пока за окном замелькает район, где жил его сын.

– Вон там вижу, – пробормотал Мартин и опустил стекло, чтобы можно было выстрелить.

– Нет, – остановила его Фрэнки. – Не надо стрелять, если они не угрожают напрямую или не пытаются преследовать.

– Но он расскажет остальным, – запротестовал Мартин. – Последнее, что нам нужно, это привлечь других.

– И именно поэтому тебе не нужно стрелять в этого ублюдка. К тому времени, как он расскажет своим гнилым дружкам, что приехал обед, мы можем забрать пацана и свалить отсюда. А если ты начнешь стрелять, то каждый зомби в городе узнает, что мы здесь и куда за нами приходить!

– Ты права. – Мартин кивнул и поднял стекло обратно. – Дельная мысль.

Мимо проковыляла тучная мертвая женщина в кимоно, таща за собой детскую красную тележку. В коляске сидел другой зомби, у которого отсутствовала нижняя половина туловища, а оставшиеся внутренности вываливались через края. Оба существа возбудились, увидев машину, и тучная зомби побежала за ней вприпрыжку, гневно вскинув кулаки.

Фрэнки ударила по тормозам, включила заднюю передачу и одним махом раздавила обоих зомби и тележку.

– Видишь, – усмехнулась она Мартину, – потише ведь, чем стрелять?

По телу Мартина пробежала дрожь, но Джим едва ли что-нибудь заметил. Его сердце колотилось по-прежнему, хотя тошнота прошла. Сколько раз он проезжал по этой пригородной улице, когда забирал сына или привозил Дэнни домой? Десятки, но он никогда не подозревал, что будет ехать здесь так, как сейчас. Он вспомнил первый раз, когда вез сына после того, как они провели вместе все лето. Дэнни заплакал, когда Джим повернул к Честнату, – он не хотел расставаться с отцом. Когда они подъехали к дому Тэмми и Рика, по его личику катились крупные слезы, и они продолжали литься даже тогда, когда Джим наконец, превозмогая себя, отъехал. Он смотрел на Дэнни в зеркало заднего вида, дожидаясь, пока тот не скроется из виду, чтобы затем остановиться и разрыдаться самому.

Джим подумал о дне, когда Дэнни только родился и доктор впервые дал подержать его на руках. Он был таким крошечным, с влажной розоватой кожей и еще деформированной после рождения головой. В тот день, младенцем, он тоже плакал, и когда Джим его приласкал, Дэнни открыл глазки и улыбнулся. Тэмми с докторами уверяли, что это не было улыбкой, потому что новорожденные улыбаться не могут, но Джим в глубине души знал, что это не так.

Потом он вспомнил, как играл с Дэнни и Кэрри в «Уно», и они оба ловили его на жульничестве, когда он прятал карту «Возьми четыре» под столом. Они побороли его, защекотав до того, что он сам во всем сознался. После этого они все сидели на диване и ели попкорн под фильм о том, как Годзилла разрушал Токио и воевал с Мехагодзиллой.

Он вспомнил, как сообщил Дэнни по телефону, что тот скоро станет старшим братом. Это произошло сразу после того, как подтвердилось, что Кэрри беременна.

И он содрогнулся, вспомнив, как бежал из укрытия и во что в итоге вылилась счастливая беременность его жены. Джим подумал о Кэрри и ребенке – он застрелил обоих.

Когда Фрэнки повернула в Честнат, у Джима в голове всплыл последний звонок Дэнни.

«Папочка, мне страшно. Я на чердаке. Я… – Потом помехи и дальше: – Я помнил твой номер, но не мог настроить телефон Рика. Мамочка долго спала, но потом проснулась и настроила его мне. А сейчас она опять спит. Она спит с тех пор, как… с тех пор, как они добрались до Рика».

– Мы в Честнате, – сообщила спереди Фрэнки. – Теперь что?

«Мне страшно, папочка. Я знаю, нам нельзя уходить с чердака, но мамочке плохо, и я не знаю, как ей помочь. Я слышу, что они на улице. Иногда они проходят мимо, а иногда, похоже, пытаются прорваться внутрь. И мне кажется, Рик тоже там».

– Джим? ДЖИМ!

Джим заговорил тихо и отстраненно: