Текст книги "Воскрешение"

Автор книги: Брайан Кин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 21 страниц)

21

– Я убираюсь отсюда прямо сейчас.

Мартин сморгнул сон.

– У тебя не получится, Джим. Тебя поймают и убьют раньше, чем ты выберешься из города.

– У меня нет выбора, Мартин! От этого зависит жизнь Дэнни. Он жив, я не знаю, откуда, но я это знаю. Я чувствую.

– Джим, я понимаю, ты хочешь добраться до своего сына, но подумай как следует. Ты не можешь просто так отсюда уйти!

– Может, заткнетесь, вы двое? Здесь кое-кто пытается уснуть!

Сердитый шепот исходил слева от них. В кинотеатре стояла непроглядная тьма, и говорившего стало видно только тогда, когда он подполз к ним. На нем были очки в проволочной оправе, по одной линзе тянулась трещина. Козлиная бородка и усы выглядели неопрятно, под стать волосам. Когда-то он, наверное, выглядел как типичный университетский преподаватель, но принудительный труд и адские условия жизни в кинотеатре заметно на нем сказались.

– Простите, – извинился он, – я не хотел показаться грубым. Но некоторые из этих ребят готовы вырезать вам сердце ложкой за лишнюю кроху хлеба. Лучше вам их не тревожить.

– Спасибо, что предупредили, – сказал Джим, – но мы не собираемся здесь задерживаться, чтобы это проверить.

– Да, это я услышал из вашего разговора. Тогда вам нужно остерегаться еще кое-чего. Здесь есть стукачи, которые вмиг сдадут вас полковнику Шоу.

– И как ему все это сходит с рук? – прошептал Мартин.

– Всего я сам не знаю, потому что я не местный, – ответил мужчина. – Я из Бруклина. Меня поймали несколько дней назад, когда я ехал через Чемберсберг. Я хотел подняться в Аппалачи и спрятаться там в каком-нибудь безопасном месте. Друг сказал мне, что нужно ехать в Хамптонс, но я ненавидел это место еще до того, как все это началось. Аппалачи казались вполне хорошим вариантом.

– На природе не менее опасно, чем в населенных районах, – сказал Джим. – Там вам было бы не лучше.

– Простите, мистер?..

– Тёрмонд. Джим Тёрмонд. А это преподобный Томас Мартин.

– А меня зовут Мэдисон Харинга. Я работал учителем в школе. Сейчас и не знаю, кто я. Заблудший, наверное, человек. Но живой. Как бы то ни было, вы, кажется, довольно пессимистичны относительно наших шансов на выживание, если я правильно вас расслышал. Вы хотите рискнуть жизнью, сбежав отсюда, чтобы спасти вашего друга?

– Дэнни. Это мой сын. Он еще жив, и мне нужно приехать за ним в Нью-Джерси.

– Нью-Джерси? – Харинга закашлялся. – Мистер Тёрмонд, это один из самых опасных районов. Вы утверждаете, что на природе небезопасно, но я вам говорю: Нью-Йорк и Нью-Джерси этими тварями буквально кишат. Единственные относительно безопасные места в Джерси – это Пайн-Барренс и фермерские территории.

– Что в Нью-Йорке все плохо, я могу понять, – ответил Мартин, – но наверняка ведь кто-нибудь смог оттуда выбраться?

– Мне об этом неизвестно, – ответил Харинга. – Я не встречал ни единого выжившего, который побывал бы в Нью-Йорке после меня. Нежить, по-видимому, там вся и собирается. И я слышал, они также собираются в других местах. Как будто формируют армию.

– Тогда, если придется, я буду сражаться с армией, – ответил Джим. – Но выходить в любом случае нужно сейчас.

Харинга вздохнул:

– Мистер Тёрмонд, вы что, не слышите? Если вам повезет, очень сильно повезет, вас застрелят при попытке побега. Если вы все равно хотите бежать, надейтесь, что будет так. Альтернативы у Шоу куда хуже.

– Кто он такой? – спросил Мартин. – И почему эти люди не сопротивляются?

– Опять же, всех деталей я не знаю, но, судя по тому, что я выяснил, это подразделение Национальной гвардии должно было защищать Геттисберг и прилегающую территорию. Когда все пошло прахом, стали плавиться мозги и у командиров, особенно у Шоу. Началось все с простого. Он ввел военное положение и комендантский час, отобрал «волонтеров» для разных работ. Горожане подчинились. А какой у них был выбор? Либо так, либо зомби. И ко времени, когда ситуация стала совсем нездоровой, бо́льшая часть населения уже оказалась подавлена.

– Они как овцы, – сказал Джим. – Боятся ответить и покорно терпят все издевательства.

– А как им отвечать, мистер Тёрмонд? Никакого оружия у них нет. Камнями и дубинами с тяжелой броней и пулеметами тягаться не будешь. Их, может, и больше, чем солдат, но солдаты бы быстро сравняли численность. Да и что будет, если они восстанут? Если они свергнут людей Шоу? Будут ли они в безопасности? Нет. Станет только хуже. Несмотря на все зверства, что тут творятся, местные до сих пор живы. И они знают, благодаря кому. Они могут ненавидеть Шоу и его людей, но они же понимают, что, какими бы ужасными ни были их условия жизни, это Шоу и его люди оберегают их от зомби.

– Это безумие, – выдохнул Мартин.

– Возможно, – согласился Харинга, – но вы удивитесь, если узнаете, на что готовы люди, чтобы выжить.

– Нет, не удивился бы, – ответил Джим. – Потому что я сам готов горы свернуть, лишь бы спасти сына, и я, мистер Харинга, как раз намерен это сделать.

Харинга сочувственно покачал головой:

– Едва ли мне удастся вас переубедить, мистер Тёрмонд.

Джим сверкнул на него глазами:

– У вас есть дети, мистер Харинга?

– Нет. Нету, но…

– Тогда заткнитесь.

Между ними повисло задумчивое молчание, а потом бывший учитель наклонился ближе и жестом поманил их к себе.

– Вы действительно думаете, что ваш сын жив? – спросил Харинга.

– Я это знаю.

– Тогда я вам помогу. Только дождитесь утра. Сейчас у вас ничего не получится.

– Чем вы поможете? – спросил Джим.

– Бьюсь об заклад, вас обоих поставят в санитарную бригаду. Учитывая ваше плечо и возраст преподобного, вам пока не станут давать тяжелую работу. Они хоть и бездушные, но стараются, чтобы рабочие по возможности оставались в живых и не будут сразу вас загонять.

Джим кивнул:

– Продолжайте.

– Я сам тоже на уборке мусора. Когда нас подвезут поближе к окраине города, я их отвлеку, а вы сможете прорваться.

– И это сработает?

– Вряд ли, – признал Харинга. – Но там вы хотя бы будете дальше, чем сейчас, и это лучше, чем получить ночью пулю.

Вдруг сзади донесся какой-то шум, и Харинга исчез в темноте. Джим и Мартин притворились спящими. Затем Джим все же приоткрыл один глаз.

– Не сработает, – сказал новый голос.

Говоривший подкрался, оказавшись между ними.

– Я знаю, что вы не спите. Я все слышал. Ваш план не сработает, потому что завтра нас всех будут отсюда перевозить.

– Кто вы такой? – спросил Джим.

– Меня зовут профессор Уильям Бейкер. Сами можете не представляться. Я все это время вас слушал.

Мартин снова сел, а через мгновение к ним присоединился и Харинга.

– Вы тоже новенький, – заметил Харинга. – Я вас раньше не видел.

Бейкер кивнул.

– Нас с другом поймали сегодня утром.

Джим сжал кулаки:

– Где сейчас ваш друг?

– Полковник Шоу держит его как заложника, чтобы при случае использовать против меня.

Харинга нахмурился:

– Черт, о чем это вы?

– Как я уже сказал, завтра они планируют всех отсюда перевезти. Я работал в Хейвенбрукской национальной лаборатории, это в Хеллертауне. Это безопасный исследовательский комплекс, он огромных размеров и расположен большей частью под землей. Там легко поместится целая армия. Шоу хочет сделать Хейвенбрук своей постоянной операционной базой. А моего друга использует для страховки, чтобы я провел его внутрь.

– А что, – съязвил Харинга, – разве там еще работают лазерные лучи?

– На объекте есть такие средства безопасности, которые вы и представить себе не можете, – ответил Бейкер. – Но я объяснил полковнику, что большинство из них сейчас отключены.

– Тогда зачем вы ему нужны? – спросил Мартин.

– Шоу думает, что мы разрабатывали оружие для военных. И хочет, чтобы я открыл к нему доступ.

Харинга резко выпрямился:

– А у вас есть такой доступ?

– Нет. Это было не мое ведомство.

– Но вы все равно подыгрываете ему, чтобы он не убил вашего друга, – догадался Мартин. – А что будет, когда он все узнает, профессор Бейкер?

– В любом случае правду он узнает еще нескоро, и, сказать по правде, преподобный, не думаю, что мы вообще до этого дойдем. По крайней мере, если в Хейвенбруке до сих пор обитают те, о ком я думаю.

Мартин нахмурился:

– И кто же это?

– Это зло, джентльмены. Чистое зло. Оно называет себя Об и внешне выглядит как обычный зомби. Но говорит с таким высокомерием, будто оно главнее всех. Оно нашептывало мне всякое… – Он осекся, покачал головой и потом продолжил: – Мне кажется, оно у них вроде главаря.

Пока Бейкер все это рассказывал, Джим слушал молча. Но теперь пошевелился и спросил:

– Вы из Хеллертауна, это недалеко от места, где остался мой сын. Черт, да оттуда до него меньше часа! Насколько вы уверены, что они собираются выехать завтра?

– Совершенно уверен, именно такой у них план. Перед тем, как меня сюда привели, Шоу раздал соответствующие приказы. Они начнут сборы перед рассветом.

Джим повернулся к Харинге:

– Отсюда до Хеллертауна ехать часа два, если дорога будет свободная. Сколько в лагере людей?

– Если считать военных и гражданских? – Харинга на мгновение задумался, протер заляпанные очки о грязную рубашку. – Насколько я могу судить, человек восемьсот.

Джим тихонько присвистнул:

– Немало. И как они будут всех перевозить?

– Не знаю, – ответил бывший учитель. – Раньше нас заставляли только ходить впереди колонны, но не на такие большие расстояния. Использовали как приманку. Думали, если где-то засели зомби, они будут бросаться сначала на более легкую добычу.

– Не представляю, чтобы они так же вели нас всю дорогу до Хеллертауна, – заметил Джим. – На это уйдет несколько дней.

Бейкер снял ботинки и принялся массировать ступни.

– По Шоу видно, что он очень хочет отсюда уехать. Сомневаюсь, что он станет ползти со скоростью пеших. Наверняка постарается ускорить процесс.

– У них еще есть грузовики, – сообщил Харинга. – Не меньше двух десятков фур, и все переделанные и укрепленные после того, как началось воскрешение, плюс куча больших грузовиков Нацгвардии, таких, защитного цвета, на которых они иногда ездят по трассам. Знаете же? Не помню, как они называются.

– Это те, на которых сверху натянута парусина, в них обычно сидят солдаты? – спросил Мартин.

– Ага, такие. И еще джипы, и они все тоже полностью оснащены.

– А что еще у них есть? – продолжил допрашивать Джим.

– «Хамви» и «Брэдли», несколько танков. «Хамви» ездят как машины, но танки, думаю, будут чуть медленнее. И как минимум один вертолет.

Бейкер, услышав о вертолете, громко сглотнул. Остальные посмотрели на него, но он дал Харинге знак продолжать.

– Еще есть гражданские машины и фургоны, – сообщил Харинга. – Не знаю, сколько. И даже два мотоцикла, но сомневаюсь, что их тоже возьмут. Слишком рискованно. У водителя никакой защиты.

Джим погладил подбородок.

– Восемьсот человек. Все равно слишком много для переезда. Так мы превратимся в одну большую мишень.

– Но ведь безопаснее находится в большой группе, – возразил Харинга. – И, мне кажется, что военные будут вооружены получше, чем мертвецы.

– Не будьте так уж уверены, – предостерег его Джим. – Помните: эти твари умеют думать, стрелять, водить машины. И большинство из них достаточно быстры.

– Мы видели, что они могут устраивать засады, – вставил Мартин. – Они просчитывают свои действия… Они хитрее, чем вам кажется.

– Согласен, – кивнул Бейкер. – Я сам видел, как они охотились на одну парочку рядом с Аллентауном – точно как люди охотятся на оленей. А позже видел и другие вещи. И если Об занимается сейчас тем, о чем я думаю, то, можете не сомневаться, он уже подготовился к нашему приходу.

– А чем он, по-вашему, занимается?

– Собирает нежить. Создает армию.

– Мы уже слышали об этом от других людей, – сказал Джим. – Мы как-то наткнулись на бывшего сёрфера, и он рассказал, что в Нью-Йорке и других местах собирается армия мертвых.

Бейкер кивнул:

– Я вовсе не удивлен. За то короткое время, что я изучал его, Об не переставал требовать, чтобы я его освободил. Говорил, что ему нужно призвать братьев. Тогда я еще не понимал его истинных намерений. Думал, он просто хотел меня запугать, чтобы я помог ему бежать с базы. Но сейчас, боюсь, я наконец-то понял, что он на самом деле имел в виду.

Бейкер умолк и прислушался. Вокруг было тихо – в темноте раздавался лишь храп и чье-то сонное бормотание. Убедившись, что их не подслушивают, Бейкер заговорщически наклонился к своим собеседникам:

– Я не сомневаюсь, вы все понимаете: те твари, что бродят вокруг, больше не ваши близкие и друзья. Эти существа явились из другого мира, откуда-то извне нашей реальности. Об называл это место Пустотой. Хотя, может, на самом деле оно называется адом. Я этого не знаю. Прошу меня извинить, преподобный Мартин, но я никогда не был верующим. Я верил в науку, а не в религию. Но сейчас все изменилось. Я верю в существование демонов, потому что эти существа и есть демоны. Об сам это подтвердил. Он сказал, что они ждут в другом измерении, в этой Пустоте, и как только жизнь покидает тело, они занимают место души. Они как паразиты: захватывают организм носителя и использует его в своих целях. Наши пустые оболочки служат им чем-то вроде транспортного средства.

– Я бы согласился с вами в том, что они демоны, профессор, – сказал Мартин, – ибо демоны, несомненно, существуют. Но если эти бесплотные духи обитают в телах наших усопших, то почему они едят людскую плоть? И почему единственный способ их убить – это уничтожить мозг?

– Я не знаю, почему они едят плоть, – признал Бейкер. – Может быть, превращают ее каким-либо образом в энергию для себя, точно так же, как это делаем мы. Это была моя первая гипотеза. Или, возможно, они просто хотят сделать нам еще больнее. Они очень сильно нас ненавидят. В этом я точно уверен. Что же до того, как их уничтожить, то да, я над этим думал. Мне кажется, мозг – это как раз то место, где они прячутся. Подумайте сами: все наши моторные и прочие функции связаны с мозгом. Движение, произвольные и непроизвольные, речь, мысли, эмоции – все они зарождаются здесь. – Он постучал пальцем по голове.

Мартин потер подбородок.

– Значит, если уничтожить мозг, они снова становятся духами и им нужно искать новое тело?

– Я не знаю, освобождаются они или умирают насовсем, но надеюсь, что второе. Если это только временно выводит их из строя, то все живое на этой планете обречено и наше положение безнадежно.

– Почему? – спросил Харинга. – Их настолько много?

– Об хвастался мне, что их «больше звезд и больше бесконечности».

Джим дернулся, будто в шоке от услышанного.

Мартин положил руку ему на плечо:

– В чем дело?

– Я слышу эту фразу всю неделю. Больше бесконечности. Это своего рода игра, в которую мы играли с Дэнни. Я говорил, что люблю его больше пиццы пепперони, а он – что любит меня больше Человека-паука, и так далее, пока в конце мы не говорим, что любим друг друга больше бесконечности. – Остальные слушали его молча, и следующие слова застряли у Джима в горле: – Мы с ним так прощались.

***

Когда вернулась вторая смена, третью никуда не забрали. Вместо этого подали жидкий бурый суп с черствым хлебом. Фрэнки сначала поковыряла тягучие, неопределенного происхождения кусочки мяса в бульоне, а потом за несколько быстрых глотков проглотила все, что там было.

Когда суп был съеден, в Мясовозку так никто и не отправился. В спортзале становилось тесно, и Фрэнки показалось, что эта ситуация из ряда вон.

К ней подошли Джина, Эйми и еще одна женщина, блондинка, похожая на любительницу баров.

– В чем дело? – спросила Фрэнки.

– Они отменили все смены на сегодня, – сообщила Джина. – Видимо, хотят, чтобы там все выспались. Всем, кто не в наряде, приказали отправляться в казарму.

– Почему? Что происходит?

– Это Джули, – представила женщину Джина, – а это Фрэнки, она побила Полу.

– Ого! – Джули просияла. – Как здорово с тобой познакомиться! Ты молодец. Мы все ее ненавидели.

– Мне самой было в радость, уж поверь.

– Расскажи Фрэнки, что рассказала мне, – шепнула Джина.

– Хорошо, – отозвалась Джули. – В общем, есть один рядовой, который занимается со мной этим. Он говорит, я его любимая, и мне кажется, он в меня типа влюбился. Я и не против. Он нежный и его хватает всего на несколько минут. В общем, он говорит, что, по слухам, завтра весь город сваливает.

– Сваливает?

– Ага, переезжает. Нас всех собираются переправить на север на какую-то подземную базу или типа того.

Фрэнки отодвинула от себя миску.

– И как, черт возьми, они собираются перевозить столько людей?

– В основном, наверное, повезут в грузовиках. И это будет отстой, потому что нас набьют как селедки в банки, без вентиляции, без элементарных удобств. Но мой рядовой говорит, что устроит так, чтобы я поехала в «Хамви» с ним и его друзьями.

– Похоже, там намечается вечеринка. – Фрэнки усмехнулась. – Как думаешь, у них найдется еще одно местечко?

– Завтра могу его спросить, – ответила Джули. – Вряд ли его друзья будут против. Ты же понимаешь, чего они от тебя там ожидают, да?

Фрэнки значительно посмотрела на нее:

– Джули, я профессионал.

Девушка рассмеялась, затем покачала головой:

– Ты молодец, Фрэнки. Я рада, что ты разобралась с Полой. Ладно, увидимся завтра. Вот весело будет!

Она отошла, чтобы присоединиться к другой группе женщин, и ее голос вскоре слился с наполнявшим комнату гулом.

– Зачем тебе это? – спросила Джина, пораженная. – Боже, Фрэнки, ты знаешь, на что подписываешься?

Фрэнки пожала плечами:

– Не больше того, что происходит с нами каждую ночь в Мясовозке.

– Но зачем идти на это добровольно?

– Ради исследования.

– Исследования? И что ты там собираешься исследовать?

– Для начала, – проговорила Фрэнки, откинувшись на матрас, – я хочу научиться управлять этими «Хамви».

***

Чуть позже, той же ночью Фрэнки лежала посреди переполненной комнаты в одной кровати с Джиной и Эйми. Девочка спала между взрослыми женщинами и во сне прижималась к Фрэнки.

Фрэнки лежала неподвижно и, уставившись в потолок, строила планы.

Уснула она нескоро.

22

В четыре часа утра мегафоны пронзительно заревели, объявив подъем пустым улицам Геттисберга. Не прошло и пяти минут, как солдаты высыпали наружу – одетые, во всеоружии и готовые к выступлению. Жизнь в городке закипела. Охранники шныряли туда-сюда, выкрикивая приказы. Автобаза загудела двигателями, и из гаражей стали выбираться «Хамви» и грузовики. Одни везли продукты и вещи – одеяла, воду, горючее, запчасти, генераторы (Бейкер на допросе рассказал, что в Хейвенбруке нет электроэнергии), оружие, боеприпасы, текстильные изделия и все, что им могло понадобиться. Другие машины были предназначены для перевозки людей.

Двери в фитнес-центр, кинотеатр и прочие зоны содержания были нараспашку: из них выводили сонных и перепуганных гражданских. Те жались друг к другу под дулами автоматов, стараясь согреться в холодном предрассветном воздухе. Перед толпой с шумом остановилась колонна грузовиков, и солдаты приказали всем забираться в прицепы. Бывший банкир и продавец продуктового магазина в суматохе попытались ускользнуть. В темноте тут же раздались выстрелы: их заметили и убили.

После этого сбежать никто не пытался.

Джим, Мартин, Бейкер и Харинга держались вместе, дожидаясь, пока до них дойдет очередь. В какой-то момент к ним подошли двое охранников и схватили Бейкера за руки.

– Сэр, – сказал первый солдат, – я рядовой Миччелли, а это рядовой Лоусон. Вам нужно пройти с нами.

Джим встал между ними.

– Зачем? Куда вы его уводите?

Миччелли посмотрел Джиму в глаза и улыбнулся:

– Ты что, хочешь, чтоб тебя подстрелили в живот и бросили? Если нет, не лезь не в свое дело, дружище.

Джим расставил ноги и сжал кулаки. Мартин спешно положил руку ему на плечо и шепнул на ухо:

– Не надо. Не сейчас. Этим Дэнни не поможешь. – И осторожно подтолкнул Джима в сторону грузовика. Мартин, Джим и Харинга, обернувшись, увидели, как Бейкера увели прочь.

– Удачи, джентльмены, – крикнул тот им вслед. – Уверен, мы с вами еще встретимся, когда все это закончится.

Мартин помахал рукой:

– Вам также, профессор. Господь с нами.

– Надеюсь, – пробормотал Харинга, – потому что сейчас его помощь нам бы очень не помешала.

Когда Миччелли и Лоусон уводили ученого, Бейкер внезапно обернулся и крикнул:

– Мистер Тёрмонд! Ваш сын жив. Я тоже это чувствую!

– Идем, – одернул его Миччелли и, стукнув Бейкера кулаком по затылку, поднял свою M-16.

Джим, Мартин и Харинга вместе со всеми направились к грузовику. Еще до того, как они подошли, прицеп был полон, и очередь, в которой они стояли, застопорилась. Солдаты захлопнули дверь, запечатали ее тонким металлическим поясом и дали водителю знак, что все готово. Тот отъехал, и его место занял новый грузовик. Одного за другим их заставили залезать в прицеп Джим, поднявшись, остановился и подал руку Мартину, подтянув старика к себе.

– Шевелись, – рявкнул один из охранников. – Ступай до конца!

Их загнали внутрь плотно набитого немытыми людьми кузова. Джима, Мартина и Харингу оттеснили в самый тыл. Там они встали так, что Джим и Харинга прикрыли Мартина от остальных заключенных, при этом позаботившись, чтобы старика не придавило к стене.

– Надеюсь, вы не страдаете клаустрофобией, – заметил Харинга. – А то будет совсем плохо.

Наконец прицеп заполнился до предела. Дверь захлопнулась, оставив их в душной темноте. Затем мотор ожил, и машина тронулась с места.

***

Джули махала им, пробираясь в толпе, и Фрэнки казалось, что та выглядела чуть ли не счастливой, словно собиралась всего лишь прокатиться на выходные с парнями, с которыми они познакомились на вечеринке. У Фрэнки аж свело желудок. И пока Джули приближалась к ним, она старалась подавить в себе гнев. Наконец девушка, хихикая, протиснулась между Фрэнки и Джиной.

– Готова поразвлечься? – спросила Джули.

– Да, черт возьми! – улыбнулась Фрэнки. – Сама понимаешь, подруга. Надеюсь, там парни симпатичные.

– О да, – заверила ее Джули. – И как я сказала, они нежнее, чем большинство. Тебе стоит подцепить кого-нибудь на постоянку.

Джина схватила Фрэнки за руку и отвела в сторонку.

– Ты уверена в том, что делаешь? – прошептала она.

Фрэнки кивнула:

– Уверена. Просто держитесь пока с Эйми. А я тем временем заведу себе новых друзей. Узнаю, что смогу. А потом вытащу нас из этой задницы.

К ним приблизилось двое солдат – один поднял Джули в воздух и покружил на руках. Она завизжала от восторга.

– Поставь меня, – игриво потребовала она, а потом повернулась к Фрэнки.

– Это Блюменталь. – Она провела рукой по его широкой груди. – А это Лоусон. Лоусон, это моя подруга, Фрэнки. Это она вчера надрала зад той кобыле.

Лоусон внимательно посмотрел на нее, задержавшись взглядом на груди и бедрах.

– Такая кроха? С виду не скажешь, что ты можешь надрать зад.

Фрэнки многозначительно облизнула губы:

– Я полна сюрпризов.

– Не сомневаюсь. – Он повернулся к Блюменталю. – Она может поехать с нами?

Рядовой усмехнулся и притянул к себе Джули.

– Конечно, бро, без проблем. Только так, чтобы сержант Форд не узнал.

– Я надеялась, вы нас подвезете, – сказала Фрэнки. – Так чего мы ждем? Вперед.

Лоусон, тихо присвистнув, хлопнув ее по заднице:

– Сюда, дамочки.

Джина проследила за тем, как они исчезают в толпе, а потом отправилась искать Эйми. Девушка стояла в оборонительной позе, окруженная группой женщин. Рядовой первого класса Крамер переминался неподалеку и зловеще ей ухмылялся. Джина с отвращением заметила, что его штаны вспучились от эрекции.

Их отвели к прицепу и запихнули в кузов. Крамер так и не сводил глаз с Эйми, пока не отметил место, где она разместилась. Сама Эйми, видела Джина, этого не заметила.

Когда дверь прицепа захлопнулась, Джина вздрогнула. Последним, что она видела, оказалось ухмыляющееся лицо Крамера.

***

– Доброе утро. – Шоу приветственно кивнул. – Добро пожаловать на борт, профессор Бейкер. Я очень рад, что вы смогли к нам присоединиться.

Червь сидел связанный и с кляпом во рту. Когда Бейкер поднялся в командирскую машину, его глаза выпучились от смеси ужаса и облегчения. МакФарланд устроился слева от мальчика, небрежно упершись стволом пистолета ему в ребра. Гонзалес располагался прямо перед ними, и соседнее с ним сиденье пустовало. Шоу взмахом руки указал Бейкеру на него.

Ученый подчинился и шепотом успокоил Червя:

– Все хорошо. Мы просто прокатимся. Они нам ничего не сделают.

Мальчик просиял, расслабившись всем телом. Он откинулся на спинку сиденья, не сводя глаз с Бейкера.

– Он вам доверяет, – заметил Шоу с пассажирского сиденья спереди. – Почти как сын. Это хорошо. Вы наверняка не предадите его доверия. И будете помнить об этом, профессор Бейкер.

– Я человек слова, полковник. Надеюсь, что и вы тоже.

– Ваши инсинуации меня ранят, профессор. – Он повернулся к водителю. – Силва, что там у нас?

– Первая группа выехала десять минут назад, сэр, – доложил водитель. – И лейтенант Торрес только что подтвердил, что вертолет уже поднялся и проводит воздушную разведку. Пора ехать.

Шоу кивнул.

– Тогда вперед.

И колонна двинулась в путь.

***

– Как думаете, мы быстро едем? – прошептал Мартин.

– Отсюда трудно сказать. – Харинга хмыкнул. – Миль сорок в час, наверное?

– Маловато, – сказал Джим.

В грузовике было холодно, а сырой затхлый воздух вонял потом и мочой. Света было очень мало. Джим мог различить Мартина и Харингу, что находились рядом, но не более того. Пол под ними дрожал. Плечо у Джима хоть и заживало, но еще пульсировало болью. Кто-то в темноте пукнул – за чем последовал нервный смешок и притворный крик ужаса.

– Как ваша щека? – Джим указал на марлю, которая перевязывала лицо Мартина и не претерпела особых изменений с нападения на ферме.

– Нормально, – сказал Мартин. – Инфекции не чувствую. А твое плечо как?

– Побаливает слегка, – признался Джим, – но это ничего.

– Вы двое здорово натерпелись, – заметил Харинга, и Джим кивнул.

– Кто-нибудь взял фонарик? – крикнул кто-то, вызвав новый взрыв смеха.

– У меня есть карты, – донесся ответ. – Хотя вряд ли от них сейчас будет толк.

– А кто-нибудь в курсе, что происходит? Куда мы вообще едем?

– Они хотят отравить нас газом, – ответил кто-то спереди, – как нацисты травили евреев. Отравить и скормить зомби.

– Что за бред!

– Нас перевозят на научно-исследовательскую базу в Хеллертауне, – раздался в темноте голос Джима, и все разговоры смолкли. – Полковник Шоу хочет там обосноваться. Бо́льшая ее часть находится под землей, и она защищена лучше, чем Геттисберг.

– А ты что, ему как-то помогаешь? – с вызовом спросил кто-то.

– Нет, – ответил Джим, – и если бы я мог сейчас встать и до тебя дотянуться, я бы тебя задушил за эти слова.

– Я узнал твой голос. Это ты думаешь, что твой сын еще жив. Я тебя слышал вчера ночью.

– Ага, – сказал Джим. – А что с того?

– Ты тупой придурок, вот что. Не может быть, чтобы он остался жив. Свыкнись уже с реальностью. Твой пацан давно зомби.

Джим напрягся всем телом, и Мартин в темноте потянулся к нему, чтобы успокоить.

Накануне ночью Джим начал экспериментировать с мыслью, что с Дэнни за это время могло произойти непоправимое, хотя он и был по-прежнему уверен, что сын жив. Но если даже и нет – а эту реальность он принять не мог, во всяком случае пока, – ему все равно необходимо было всё увидеть своими глазами, иначе он сойдет с ума.

Он подумал о Дэнни – каким тот был светлым и жизнерадостным. Попробовал представить сына сейчас – одним из них. Но его сознание отказалось это делать.

– Мой сын жив, – тихо заявил он, – и если ты еще раз скажешь то, что сказал, то я убью тебя.

– Иди ты нахер, – ответил невидимый задира.

В затхлом трейлере нарастало напряжение – оно становилось почти осязаемым.

Вдруг заговорил Харинга:

– Ну, народ, что за дела? Я в том смысле, что я тут закатил вам вечеринку, а вы только и делаете, что жалуетесь, мол, нет света и вам тесно. И я, конечно, ничего не хочу сказать, но кто из вас сегодня утром забыл воспользоваться дезодорантом?

Трейлер взорвался смехом, и напряжение рассеялось в мгновение ока.

Увидев, что его усилия возымели эффект, Харинга продолжил:

– Может, споем «Девяносто девять бутылок пива на стене»[27]27
  Традиционная американская песня, состоящая из ста куплетов.


[Закрыть]?

Смех сменился стоном.

Джим молчал, но с каждой милей в нем все сильнее нарастала ярость, которая никак не желала утихать.

***

Фрэнки притворно застонала, когда Лоусон вошел в нее. Крепко обхватив ногами его спину, она притянула его к себе. Его пропитанное табаком дыхание коснулось ее шеи.

– О боже, – пробормотал он ей в волосы. – О да, детка! У меня сейчас крыша отъедет.

Она сжала бедра, подстегнув его продолжать, а сама непрерывно наблюдала через его плечо за тем, как водитель управлял машиной. Во многом все было так же, как с обычным автомобилем, и Фрэнки не сомневалась, когда до этого дойдет дело, особых проблем у нее не возникнет.

Она почувствовала всплеск внутри, и бешеные фрикции сначала усилились, а потом затихли. Она симулировала оргазм и обмякла. Блюменталь и Джули тем временем тоже заканчивали.

– Это было охрененно, – воскликнул Лоусон, скатываясь с нее. – У меня раньше никогда не было черной.

– Ну, ты же знаешь, как говорится, – пробормотала Фрэнки, – с черной поведешься, назад не вернешься.

Лоусон рассмеялся, а потом повернулся к солдату, сидевшему впереди.

– Жаль, что ты за рулем, Уильямс.

– Ну черт, чувак. Смени меня.

Лоусон покачал головой и с улыбкой взглянул на Фрэнки:

– Ну уж нет. Она вся моя. Так ведь, детка?

Фрэнки подмигнула ему и, протянув руку, взялась пальцами за его поникший пенис.

– Сможешь еще раз стрельнуть из этого пистолета?

– Смогу, если ты поможешь.

– Думаю, это можно устроить, – промурлыкала она. – А потом, может, ты научишь меня стрелять из вон той штуки?

– Из какой, из пулемета? Крошка, если ты будешь так продолжать, я научу тебя всему, чему захочешь!

И Фрэнки улыбнулась, представляя себе, как стреляет Лоусону в голову.

***

Пока они ехали, уже полностью рассвело и теперь бесстрастное солнце поднималось все выше, освещая тот ужас, что разворачивался на земле. Движение колонны привлекло нежеланное внимание живых мертвецов, и вскоре поездка превратилась в непрерывное сражение. Они проносились мимо съездов, городков, полей и лесов, и их путь отмечался резким треском одиночных выстрелов и тяжелым стакатто пулеметов.

Проезжая Чемберсберг, Бейкер на миг изумился, увидев сюрреалистичную картину: одинокий, еще живой олененок с бархатно-мягкой бурой шерсткой, усеянной белыми пятнами, пробравшись в разбитое окно фермерского магазина, лакомился полусгнившими фруктами и овощами. Даже Шоу с офицерами следили за ним молча, пока проезжали мимо. Самого олененка их присутствие не встревожило – убежать он даже не пытался.

– Маеньки, – пробормотал Червь, на миг просияв от счастья, и Бейкер был только рад за него.