Текст книги "Великая Отечественная на Черном море. часть 2 (СИ)"

Автор книги: Борис Никольский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 47 страниц)

До марта 1942 года, в основном, строились оборонительные сооружения традиционных типов: трехамбразурные дзоты, трехамбразурные СЖБОТы, артиллерийские доты традиционной формы. С марта 1942 года начинают сооружать дзоты для полевых орудий, упрощенные одноамбразурные пулеметные дзоты и СЖБОТы. Последние часто называли оголовками. Входы в долговременные огневые точки стали делать из траншей, соединив огневые точки между собой окопами. По возможности все 45-мм орудия и станковые пулеметы старались установить в долговременных точках.

Дот для 45-мм орудия представлял собой окоп для пушки, соединенный ходами сообщения с общей системой укреплений роты или взвода, перекрытый двумя накатами бревен. Стены окопа облицовывались деревом или тонкой каменной кладкой на цементном растворе. Амбразура дота оформлялась сборными железобетонными элементами, соединенными арматурой, продетой через специальные отверстия диаметром 45-75 мм. Также как и сборный пулеметный дот, такое укрепление собиралось за две ночи (днем противник своим огнем не позволял производить строительные работы). Технология сборки пулеметного дота была проста. В первую ночь вынимался грунт из ямы 3х5 м, на глубину 1,5-1,7 м, после этого пол ямы бетонировался, и в течение второй ночи из привозных элементов выкладывались стены с амбразурами. Отверстия в сборных блоках выполнялись так, чтобы в них по всей высоте стен сквозь отверстия можно было продеть прямую арматуру. После этого отверстия заливались раствором, все сооружение перекрывалось бревнами, оформлялся вход, и все засыпалось землей. Иногда крыша делалась из длинных бетонных балок. Особенностью пулеметных СЖБОТов позднего периода является меньший размер блоков и их меньшая масса, это было сделано для удобства монтажа блоков вручную.

Наблюдательные и командные пункты были оборудованы сталебетонными колпаками. Колпак представлял собой стальной цилиндр, сваренный из 10-мм стали, с амбразурами, закрывающимися стальными сдвижными заслонками. Снаружи колпак покрывался 10 см бетоном. Иногда оголовок делали чисто бетонным и ставили его сверху на стрелковую позицию окопа. Против пуль и мелких осколков такое сооружение защищало, но назвать его дотом можно было только в отчетах.

Особое внимание было уделено крытым ходам сообщения. На некоторых участках они были заглублены на 5-6 метров. Нехватка дерева для перекрытий ходов сообщения и сборных дотов заставила севастопольцев наладить выпуск бетонных плиток длиной около метра и шириной около двадцати сантиметров; они выполняли роль перекрытий в ходах сообщений и небольших блиндажах. Землянки для размещения личного состава стали строить небольшими, не более чем на 10 человек, чтобы избежать лишних потерь при обстреле и бомбежках противника.

Для полевых батарей оборудовалось несколько укрепленных позиций, производилась пристрелка рубежей, оборудовались командные пункты. Для береговых батарей, установленных в ноябре-декабре 1941 года, оборудуются новые долговременные позиции.

У защитников Севастополя, наконец, появилось время и возможности укрепить оборону побережья. Если от балаклавских высот до бухты Казачья были подготовлены только отдельные окопы с постами наблюдения, то от Херсонесского маяка все побережье было прикрыто дзотами и минировано. А на особо опасном участке – от поселка Любимовка до Константиновского форта была построена сплошная полоса обороны, оснащенная сборными бетонными огневыми точками.

Береговая оборона, начиная с марта 1942 года, стала именно береговой. В ее задачу входило строительство и комплектование расчетами противодесантных укреплений, минирование прибрежной полосы. Согласно соответствующей директиве, в целях противодесантной обороны все побережье СОРа было разделено на четыре боевых участка. Первый участок: от Балаклавской бухты до Георгиевского монастыря протяженностью до 7 км; ответственный за оборону – комендант I сектора обороны и командир 109-й стрелковой дивизии генерал-майор П.Г. Новиков.

Второй участок: от Георгиевского монастыря вдоль побережья через Херсонесский маяк до бухты Стрелецкая, включая бухты Казачья, Камышовая и Круглая, – район наиболее вероятной высадки десанта протяженностью около 23 км. Ответственность за оборону возлагалась на П.А. Моргунова. Третий участок: Стрелецкая бухта – Карантинная бухта, протяженность около 3,5 км; ответственный за оборону – командир ОВРа контр-адмирал В.Г. Фадеев, в распоряжение которого выделялись стрелковые части и артиллерия из Береговой обороны. Четвертый участок: р. Бельбек – Учкуевка до Константиновского форта, протяженность около 6,5 км; ответственный за оборону – комендант IV сектора и командир 95-й стрелковой дивизии полковник А.Г. Капитохин.

Десантов боялись как и прежде. Для борьбы с десантами был выделен 373-й полк 388-й дивизии и танковый батальон. Называлось это соединение «подвижный отряд № 1». Задача борьбы с десантами ставилась зенитным и береговым батареям. Батареи были разбиты на противодесантные артиллерийские группы.

Особое внимание при строительстве противодесантной обороны уделялось двум участкам: району Любимовка – Учкуевка и участку от мыса Херсонес до Стрелецкой бухты. Для противодесантной обороны в 4 секторе выделялось два батальона 161-го полка. Один располагался в п. Любимовка, второй – в массивах старых батарей № 24 и 16. От устья р. Бельбек строится система противодесантно-противотанковых рвов, заполненных водой. Ширина рвов (которые сохранились частично и до настоящего времени) составляла около 5 м, глубина 3,5-4 м. В районе «фортов Шишкова» находилась прожекторная станция и зенитная батарея, а от «фортов Шишкова» до Северного укрепления тянулась цепочка дзотов и СЖБОТов. До настоящего времени сохранился только один СЖБОТ. Он находится на территории одного из садовых участков, недалеко от АЗС на улице Симонок.

Побережье от мыса Херсонес до Стрелецкой бухты было укреплено не менее основательно, на этом участке было построено пятнадцать бетонных огневых точек, все побережье было заминировано, в воде разместили малозаметные проволочные заграждения. До настоящего времени эти укрепления не сохранились: в основном, они были разрушены штормами или современной прибрежной застройкой.

В районе Казачьей бухты и в районе мыса Лебяжий удалось найти остатки бетонных укреплений времен войны. К сожалению, прибоем эти укрепления разрушены полностью, но то, что это были доты времен войны, указывает характерная форма американской арматуры. В трех местах удалось найти фундаменты под бетонные колпаки-оголовки.

Строительство сооружений на всех рубежах, начиная с мая, происходило беспрецедентными темпами. До июньского штурма было сделано много, но обороне больше всего не хватало... цемента. Доставлялся цемент в Севастополь из Новороссийска морскими транспортами. При этом приходилось выбирать между строительными материалами и боеприпасами, войсками и продуктами питания. Уже в марте 1942 года стало не хватать арматуры. Из-за ее нехватки многие СЖБОТы скрепляли вместо штатного стального прутка водопроводными трубами. На армирование крыш СЖБОТов пошли спинки армейских коек. В марте в Севастополь начинает поставляться американская арматура. Ни до войны, ни после нее такая арматура более не встречается. Нехватка металла и цемента особо остро стала ощущаться с апреля-мая 1942 года. Последний раз большая партия цемента и арматура была доставлена транспортом «Белосток«, который был потоплен на обратном пути из Севастополя. В условиях катастрофической нехватки материалов удивляет то, что для ФКП флота было израсходовано 1200  куб. м бетона, 600 т арматуры, множество других материалов. Этого материала с лихвой хватило бы на строительство 50 капитальных, двухярусных дотов для 76-мм орудий или 550 сборных ж/б дотов! Более или менее капитальные командные пункты-убежища получили коменданты секторов, начальник ПВО, КП тыла флота, инженерный отдел и т.д. Так, например КП ПВО располагался на склоне Исторического бульвара, обращенном к вокзалу (в районе современной собачьей площадки). КП инженерного отдела флота располагался в подземелье рядом с собором Петра и Павла, КП 4-го сектора находился на Братском кладбище (ныне входы в него засыпаны). Все эти объекты представляли надежно защищенные помещения, каждое из которых имело, как правило, два выхода.

СОР, как и прежде, имел 4 сектора обороны. Деление войск на сектора имело как положительные, так и отрицательные аспекты. Такое деление, с одной стороны, упрощало управление войсками и руководство строительством оборонительных сооружений, с другой стороны, уменьшало гибкость маневрирования резервами и ухудшало оборону и взаимодействие частей на стыке секторов. В строительстве оборонительных сооружений это деление имело также отрицательные стороны: терялся общий план и система организации централизованнго орудийного огня, все отдавалось на откуп комендантам секторов обороны. Основу артогня главной базы по-прежнему составляли батареи и доты БО (старые и вновь возводимые), но кроме них возводились и армейские доты и дзоты, не подчиненные общей системе. Армейские сооружения, как правило, не имели капитального характера. Несмотря на то, что в литературе пишется о «…едином руководстве армии и флота», на деле видно четкое разграничение в управлении между армией и флотом в том числе и в процессе строительства оборонительных сооружений. Доты БО подчинялись коменданту береговой обороны и передавались лишь в оперативное подчинение начальникам секторов.

Интересен тот факт, что из состава ЧФ Приморской армии были переданы шесть морских орудий. Орудия предназначались для установки на батареях, обслуживаемых армейскими расчетами. Они получили наименование «батареи морских орудий». Позиции этих батарей также оборудовались армейскими частями. Одна батарея находилась в районе современной ГРЭС, вторая – в районе современной ул. Генерала Мельника, третья – в Балаклаве рядом со старой позицией 19-й батареи, за скалой. После боев зимнего штурма зенитная артиллерия Приморской армии понесла ощутимые потери. Во многих зенитных батареях оставалось по одному-два орудия. Для них стали оборудовать долговременные огневые позиции с укрытиями для личного состава. На немецких картах они так и обозначены: «одиночное зенитное орудие». На наших картах и схемах они по-прежнему обозначались как зенитная батарея на долговременном основании. В некоторых местах были оборудованы т.н., узлы сопротивления. Отдельные строения или хутора, находящиеся в полосе обороны, укреплялись огневыми точками, дома и ограды перестраивались и укреплялись бетоном. Силами армейских инженеров были оборудованы многочисленные укрытия для личного состава. Часто для этой цели использовались подвалы разрушенных домов, перекрытия которых были усилены бетоном. В верховьях балок было построено большое количество жилых землянок, т.к. существующих казарм и убежищ для размещения личного состава не хватало.

Все объекты старались строить с соблюдением маскировки, и после сдачи все объекты были неплохо замаскированы. Хорошая маскировка объектов обороны повышала их живучесть. Анализ хроники боевых действий в период третьего штурма показывает, что в целом линия обороны была подготовлена неплохо, кроме... тех участков, где наносился основной удар противника. Хорошо подготовленная, имевшая тыловые позиции линия обороны в районе г. Кара-Коба и напротив х. Мекензия, укрепления во втором секторе, в районе Федюхиных высот, а особенно, рубежи в первом секторе обороны, сыграли совсем небольшую роль.

Свою отрицательную роль сыграла и разобщенность в командовании секторов и несогласованность при строительстве оборонительных сооружений, слабое оборудование районов стыков между секторами и несогласованность при их обороне. Хорошо подготовленный немецкой разведкой главный удар пришелся в самое слабое место обороны на стыке 3-го и 4-го секторов. В основном, укрепления новых Передового и Главного рубежа представляли собой дзоты, землянки, остатки траншей и проволочных заграждений, сборные железобетонные пулеметные и артиллерийские доты. Сохранность сооружений , как правило, плохая. Основательно построенных монолитных артиллерийских и пулеметных дотов на этом рубеже почти не встречается. Сборные железобетонные огневые точки (СЖБОТ) на рубеже были построены, в основном, упрощенной конструкции и меньшего размера, чем строились ранее, без сквозника.

Неменко приводит мнение немецких военных инженеров о СЖБОТах: «…Конструкции из блоков русские не рассматривали как временные. Они считали искусственные блоки основным материалом для сооружений и занимались усовершенствованием этих конструкций. Данное обстоятельство можно с достаточной ясностью установить при ознакомлении с захваченным материалом. Формы блоков они брали соответственно с формами того или иного опорного пункта. Размеры выбирали так, чтобы их было удобно перевозить. Распространенным типом сооружений на сухой кладке является строение из блоков, которые соединялись друг с другом при помощи особо образованных швов. Его несомненному достоинству, состоявшему в плотном примыкании блоков, противостояли недостатки: из-за большой массы отдельных камней (от 100 до 600 кг) возникали затруднения при перевозке и производстве работ, что ограничивало их применение. Для построения большинства каменных и деревянных простейших оборонительных сооружений (пулеметных одно– или многоамбразурных точек, орудийных и минометных позиций и т.д.) требовалось 9-12 таких блоков. Видимо, для этих же целей были сделаны модели опалубки. В блоках оставлены отверстия, расположенные одно против другого таким образом, чтобы отдельные слои можно было связывать друг с другом посредством вертикальных стальных штырей и заливать цементным раствором. Этот новый скоростной способ строительства нашел широкое применение. Отдельные блоки были изготовлены на заводах весьма небрежно, в них попадаются пустоты без гравия, погнутая арматура, не имеющая необходимого бетонного закрепления, швы не заполнены раствором, стержни либо отсутствуют, либо не зацементированы. Во время опытного обстрела из противотанковых орудий калибра 88 мм с расстояния 800 м такие конструкции разрушались после попадания трех снарядов, причем сами блоки повреждались очень незначительно; так что блочные сооружения сыграли небольшую роль для защиты Севастополя. Объясняется это, во-первых, плохим технологическим процессом изготовления, а во-вторых, сниженной на треть толщиной конструкции, которая представляет собой образец поспешного и небрежного производства строительных работ».

Если посмотреть на схемы, приведенные в литературе, то поражает количество дотов и дзотов, построенных за это время, однако большинство из возведенных укреплений до названия «ДОТ» не дотягивают, и носят полевой, полудолговременный характер, однако, объем выполненных севастопольцами работ воистину является грандиозным. При обороне Севастополя под понятием «ДОТ» часто подразумевалось одиночное орудие на временном основании, установленное в окопе. Громкое название «форт», с легкой руки немецких военных бытописателей, часто носило земляное укрепление времен Крымской войны.

«…Батарей новейшего типа, пригодных для боевых действий на ближних дистанциях, не было – ни для фланговой защиты береговых батарей, ни для отражения атаки с севера или востока. Показанные на чертежах и часто упоминаемые батареи, представляют собой типовые каменно-земляные укрепления старых типов (к таковым относятся опорные пункты «Урал», «Волга», «Сибирь»), либо возвышенные площадки, перед войной усиленные бетонированными рвами, ходами сообщения и стрелковыми пунктами (например, батарея «ЧеКа»), либо образованные из валов со слабо облицованными рвами глубиной 4 м и слабо защищенными от обстрела казематами (Северное укрепление)... Способность к обороне этих сооружений определялась не столько толщиной перекрытий дотов (даже построенные из бетона, они не выдерживали обстрела полевой артиллерии), сколько количеством небольших опорных пунктов. Эти пункты были весьма удачно приспособлены к окружающей трудно просматриваемой местности и являлись плохими целями для артиллерийского огня. Их следовало подавлять в ходе боев на ближних дистанциях…». Это выдержки из переводного немецкого источника, описывающего укрепления Севастополя.

Во время третьего штурма опорными пунктами становились отдельные хутора и отдельные дома. Стены и перекрытия домов усиливались, окна закладывались мешками с песком, каменные ограды хуторов приспосабливались для ведения огня. Часто в качестве укреплений использовались добротно построенные казармы царской постройки. Эти узлы сопротивления могли оказать серьезное сопротивление немецким войскам, если бы... Если бы немецкие войска применяли при штурме только полевую артиллерию. Но именно на подавление узлов сопротивления были направлены усилия немецкой армейской артиллерии и авиации. Без преувеличения можно утверждать, что большинство узлов сопротивления были стерты с лица земли артиллерийским огнем и авиацией.

В первом секторе выявлены три узла сопротивления: в районе пос. Благодать, в районе села Оборонное (хутор Прокутора), в районе горы Гасфорт (хутор Калигай). Во втором секторе выявлено три таких узла: хутор Кара-Коба (хутор Шталя), на горе Кара-Коба и в районе высоты Сахарная головка. В третьем секторе пока удалось локализовать один узел сопротивления – дореволюционные казармы лесной стражи с каменной оградой на кордоне Мекензия № 1. В 4-м секторе узлами сопротивления стали два хутора и здание томатной фабрики в районе ВИРа. К настоящему времени от этих узлов почти ничего не осталось, их руины были разобраны на строительство домов в близлежащих поселках.

ОТРАЖЕНИЕ ТРЕТЬЕГО ШТУРМА

СООТНОШЕНИЕ СИЛ

Начиная с 20 мая, противник начал подготовку к штурму Севастополя. Какими же силами располагали немецкие войска к началу штурма? Наиболее устоявшейся цифрой численности немецких войск считается 203 тысячи, однако в последнее время рядом авторов была сделана попытка ревизовать эту цифру в сторону уменьшения. Они мотивируют это тем, что в семи немецких дивизиях не могло быть более 150 тысяч бойцов. Действительно, 7 дивизий немецких против 7 советских дивизий. Силы почти равны. Но это явная подтасовка, рассчитанная для амбициозных дилетантов.

Во-первых, не учтены силы как минимум трех румынских дивизий, принимавших непосредственное участие в штурме. Не учтены и силы «прикомандированных» на заключительном этапе полков из состава других дивизий, в частности, из 25-й немецкой дивизии. Во-вторых, в штурме принимали участие не только пехотные части, но и подразделения других родов войск. В-третьих, не учитывается то, что в ходе штурма многие разбитые немецкие части отводились на Керченский полуостров, а вместо них в бой вводились свежие части из группы генерала Матенклота, оставленные для охраны Керченского полуострова. В-четвертых, не учитываются двадцать семь маршевых батальонов пополнения, которые сменили многие части на Керченском полуострове, 3 батальона, составленных из пленных и татар, принимавших непосредственное участие в штурме. Не учтена трофейная техника, захваченная у советских войск на Керченском полуострове. В-пятых, стоит обратить внимание на то, что авторы совершенно забывают о том, что немецкая пехотная дивизия формирования 1942 года, имея 17,8 тысячи человек, почти вдвое превышала советскую дивизию полного состава, имевшую, в лучшем случае, 11 тысяч человек. По числу орудий немецкая дивизия превосходила советскую в полтора раза. Превосходила она ее и по мобильности, прежде всего, по обеспечению автотранспортом.

Сравним понятие «дивизия» в составе немецких войск и в составе СОР, взяв для сравнения две дивизии, оказавшиеся противниками во время последнего штурма: 22-ю немецкую и 172-ю советскую. В составе немецкой 22-й дивизии по состоянию на 1 июня 1942 г. числилось личного состава 17 752. Из них «штыков» – 15 172. В советской 172-й дивизии числилось 5 173 бойца и командира. Из них «штыков»... 1 925 в двух полках неполного состава. В советской дивизии реальное количество «штыков» было намного меньше за счет того, что в дивизию входили части ПВО, инженерные части, медсанбат и ряд других вспомогательных подразделений. Но это только половина правды. Комплектность пехотных батальонов в дивизиях СОР была намного ниже, чем во вспомогательных подразделениях. Т.е. если общая численность 172-й дивизии составляла 50% штатной, то конкретно в пехотных подразделениях укомплектованность составляла 20-25%.

Мы уже вели речь о том, что только соединение полного состава в немецких источниках именуется дивизией. Если потери составляют более 25%, то бывшая дивизия именуется «группой», а если из состава дивизии осталось 33%, то такое соединение называется «остатками дивизии». Т.е. остатки дивизии по немецкой классификации – это около шести тысяч человек. Большинство советских дивизий в своем составе насчитывали около 5 тысяч человек. Т.е. почти все советские дивизии (кроме 386-й) по своему численному составу были слабее «остатков» немецкой дивизии.

По состоянию на начало июня 1942 года почти все немецкие дивизии имели полный состав. Исключение составляла 132-я немецкая дивизия, но и она к началу штурма была усилена смешанной боевой группой, заменившей ее 438-й полк, понесший серьезные потери и еще находившийся на переформировании. Смешанная боевая группа была усилена советской трофейной техникой и тремя батальонами, составленными из местного населения и пленных.

Не стоит забывать и о румынских войсках. К началу штурма румынские бригады были развернуты в полнокровные дивизии. В их состав входила тяжелая, противотанковая и полевая артиллерия, минометы, пулеметы, штатный и мобилизованный транспорт. В современной литературе сформировалось принебрежительное отношение к румынским войскам, что не соответствует реальной боеспособности румынских частей в первый период войны. Немецкие источники замалчивают успехи румынских войск в ходе штурма, выпячивая победы своих войск. Замалчивают их и советские источники (в основном, из политкорректности по отношению к Румынии, входившей в СЭВ). Воспоминания ветеранов боев рисуют румын, как серьезного противника, который нанес войскам СОР серьезные потери. Румынские части были неплохо оснащены и вооружены. Их мощь была усилена, в том числе, и за счет трофейной советской техники. В ходе боев на Керченском полуострове было захвачено большое количество советского вооружения: артиллерии, тягачей, пулеметов, танков (в т.ч. и тяжелых танков КВ). Вся эта техника была включена в состав штурмующих подразделений и использовалась при штурме Севастополя. Обычно трофейную технику не показывают ни советские, ни немецкие источники. Немцами на Керченском полуострове были захвачены в исправном состоянии 2546 (!) орудий и минометов, 55 танков (в том числе, 12 тяжелых), 3 тыс. автомашин, 560 тракторов и тягачей. Часть техники была захвачена в неисправном состоянии, но была восстановлена на заводах в Симферополе. Большая часть этой техники была использована для усиления огневой мощи немецких и румынских войск.

Попробуем привести полный список немецких частей, стоявших под Севастополем к началу штурма.

11-я армия состояла из пяти корпусов, из которых непосредственно под Севастополем находились три: ХХХ корпус (командующий – генерал Зальмут), LIV корпус (командующий – генерал Хансен), румынский корпус (командующий – полковник Раду Корнэ). Кроме указанных корпусов в непосредственном армейском подчинении находились:

– 306-я моторизованная артиллерийская дивизия;

– 300-й танковый батальон;

– 223-я танковая рота;

– 776-й артполк (три дивизиона 105-мм орудий (147-й, 789-й и 148-й) и три дивизиона 150-мм орудий (284-й, 774-й и 747-й);

– инженерные, строительные, саперные подразделения.

Для выполнения задачи к 11-й армии был прикомандирован 8-й воздушный флот Люфтваффе, в составе которого числилось 975 самолетов. Но и это еще не все. Из состава Люфтваффе для поддержки штурмующих войск были выделены пять зенитно-артиллерийских полков (т.н. группа «Nord»), которые почему-то при подсчете боевых средств противника большинством авторов не учитываются.

Рассмотрим подробнее каждый из корпусов.

ХХХ корпус состоял из трех пехотных дивизий полного состава:

– 28-й легкопехотной или егерской, командир – оберст Шинхубер;

– 72-й ефрейторской, командир – оберст Мюллер-Гебхарт;

– 170-й легкопехотной.

В корпусном подчинении находились приданные ему части:

– 249-й дивизион штурмовых самоходных орудий StugIII;

– 610-й легкий моторизованный дивизион ПВО;

– 70-й моторизованный ракетный дивизион (реактивные минометы);

– 110-я артиллерийская бригада прибыла к началу штурма в небоеготовом состоянии, но была восстановлена на заводах Симферополя. В штурме участвовала в составе: 2 батареи 2-го румынского артиллерийского полка (210-мм гаубицы и 150-мм орудия); 154-й тяжелый артиллерийский дивизион (150-мм гаубицы); батарея 624-го тяжелого артиллерийского дивизиона (305-мм гаубицы); 2 батареи 767-го тяжелого артиллерийского дивизиона (150-мм орудия); батарея 818-го тяжелого артиллерийского дивизиона (105-мм орудия).

LIV корпус состоял из пяти дивизий:

– 22-й Нижнесаксонской пехотной дивизии (командир – оберст Вольф), в составе 65-го, 16-го и 47-го пехотных полков);

– 24-й Саксонской пехотной дивизии (командир – оберст фон Теттау) в составе 30-го, 31-го и 32-го пехотных полков);

– 132-й дивизии (командир оберст Линденберг) в составе 436-го, 437-го пехотных полков и смешанной боевой группы);

– 50-й пехотной дивизии (командир – оберст Шмидт) в составе 121-го, 122-го, 123-го пехотных полков);

– 4-й румынской горной дивизии.

Многим свойственно недооценивать вооружение, оснащение, боевые качества румынской королевской армии и совершенно напрасно. Румынская армия в начале войны имела на вооружении английскую, немецкую, французскую, чешскую и советскую технику. Вопреки тому, что принято писать в советской и немецкой исторической литературе, румынские части под Севастополем показали себя очень неплохо. Артиллерия румынской дивизии была усилена советскими трофейными орудиями, в т.ч. и мощными пушками-гаубицами «МЛ-20».

Для штурма 54-му корпусу были приданы:

– 138-я артиллерийская бригада в составе:

– 458-я отдельная тяжелая артиллерийская батарея (420-мм гаубицы);

– 624-й тяжелый артиллерийский дивизион (305-мм гаубицы);

– 641-й тяжелый артиллерийский дивизион (305-мм и 355-мм гаубицы);

– 737-й тяжелый артиллерийский дивизион (150-мм гаубицы);

– 767-й тяжелый артиллерийский дивизион (150-мм орудия);

– 2 батареи 814-го тяжелого артиллерийского дивизиона (240-мм гаубицы);

– 2 батарея 8 18-го тяжелого артиллерийского дивизиона (105-мм орудия);

– 815-й тяжелый артиллерийский дивизион (305-мм гаубицы);

– 833-й дивизион тяжелых самоходных орудий (600-мм гаубицы Карл);

– 857-й тяжелый артиллерийский дивизион (210-мм гаубицы);

– 917-я отдельная батарея самоходных орудий (194-мм гаубицы).

49-й тяжелый моторизованный артполк в составе:

– 1-я батарея 147-го артиллерийского дивизиона (105-мм пушки);

– 3-я батареи 148-го артиллерийского дивизиона (105-мм пушки);

– 502-я отдельная артиллерийская батарея (280-мм гаубицы);

– 741-я отдельная артиллерийская батарея (280-мм гаубицы);

– 742-я отдельная артиллерийская батарея (280-мм гаубицы);

– 743-я отдельная артиллерийская батарея (280-мм гаубицы);

– 744-я отдельная артиллерийская батарея (280-мм гаубицы).

781-й тяжелый железнодорожный артиллерийский полк в составе:

– 459-я отдельная артиллерийская батарея (420-мм гаубица «Гамма»);

– 672-й артиллерийский железнодорожный дивизион (800-мм орудие «Дора»);

– 688-я артиллерийская железнодорожная батарея (280-мм орудия «Бруно»).

787-й артиллерийский полк в составе:

–  батарея румынских 210 мм гаубиц;

– 2 батареи 54-го артиллерийского дивизиона (150-мм гаубицы и 105-мм орудия);

– батарея 77-го тяжелого артиллерийского дивизиона (150-мм гаубицы);

– 3 батареи 111-го тяжелого артиллерийского дивизиона (150-мм гаубицы);

– батарея 2-го тяжелого артиллерийского полка (210-мм гаубицы);

– 1-я ракетная бригада (реактивные минометы);

– 1-й ракетный полк (пусковые установки 280/320-мм);

– батарея 1-го полка реактивных минометов (150-мм);

– батарея 54-го дивизиона реактивных минометов (150-мм);

– 4-й отдельный минометный дивизион (105-мм минометы).

Непосредственно пехотные части поддерживали:

– 190-й дивизион штурмовых (самоходных) орудий StugIII;

– 197-й дивизион штурмовых (самоходных) орудий StugIII.

Но это список частей по состоянию на начало штурма. Помимо пяти дивизий на направлении главного удара вводились еще три полка 46-й пехотной дивизии. Официально дивизия в штурме Севастополя не участвовала и входила в состав 42-го корпуса. Однако один полк этой дивизии с самого начала находился в резерве 22-й дивизии, а на завершающем этапе еще два полка дивизии были переброшены под Севастополь. Кроме этих частей в ходе штурма под Севастополь был переброшены 213-й пехотный полк 73-й пехотной дивизии и 33-й пехотный полк 10-й румынской пехотной дивизии. На Керченском полуострове эти полки сменили остатки немецких частей, выводимые из-под Севастополя из-за высоких потерь. Румынский горный корпус, действовавший между 30-м и 54-м немецкими корпусами, состоял из:

– 1-й горнострелковой королевской дивизии;

– 18-й пехотной дивизии;

– 52-го тяжелого артдивизиона;

– 54-го тяжелого артдивизиона;

– 57-го тяжелого артдивизиона.

Ко времени начала штурма на исходной позиции находились 2225 орудий, 75 самоходных орудий, 125 танков, около 800 самолетов. Без преувеличения можно сказать, что вся 11-я армия была задействована в штурме севастопольских рубежей. Оборона Керченского полуострова поручалась тем частям, которые отводились из-под Севастополя для переформирования и пополнения. За время штурма Севастополя 11-я армия получила 27 маршевых батальонов пополнения. Данные по пополнению румынских войск найти не удалось.

Особое внимание уделялось снабжению боезапасом и артиллерийской поддержке войск. В планах штурма особая роль отводилась реактивным минометам. Первый полк тяжелых минометов, 7-й минометный полк, 1-я и 4-я минометные батареи были приданы специальному штабу под командой полковника Ноймана.

Из истории 22-й немецкой пехотной дивизии: «При каждом залпе этого полка вылетало 324 ракеты в направлении целей. Эти огневые валы предназначались для того, чтобы деморализовать вражеские войска, а также физически уничтожать их оборонительные сооружения. И в обоих случаях был достигнут весьма положительный эффект. Батарея из шести ракетных установок могла выстреливать 26 снарядов, летевших с разрушающим нервную систему ревом, производя ужасный эффект. Осколки от этих снарядов не производили такого впечатления, как осколки от артиллерийских снарядов, но разрыв снаряда в ограниченном пространстве или на близком расстоянии приводил к разрыву кровеносных сосудов от ударной волны. Вражеские солдаты, находившиеся в непосредственной близости к месту взрыва, были вскоре деморализованы рвущими барабанные перепонки разрывами, и обычный, инстинктивный страх быстро уступил место ужасу и панике. Русские солдаты-стоики, обычно нечувствительные даже к налетам «штук«, часто становились беспомощными под такими обстрелами». К началу штурма немецкие войска были с избытком обеспечены всем необходимым, в т.ч. и боезапасом.