Текст книги "Легенды Приграничья (сборник)"

Автор книги: Бертрам Чандлер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 38 страниц)

Глава 7

Когда мы покидали офис Стива, он дал мне почитать полдюжины своих драгоценных книжек.

– Вернешь завтра к вечеру, – велел он. – И тогда уже поговорим.

Я прижал к груди свою ношу:

– Откуда тебе известно, что я мастер в технике быстрого чтения?

Стив ухмыльнулся:

– Элементарно, дорогой Ватсон. Люди, вынужденные сдавать экзамены, становятся спецами в быстром чтении. А все космолетчики сдают экзамены. Таким образом…

– Один-ноль в твою пользу, – сказал я.

– Отлично. Итак, завтра вечером. Спокойной ночи, Лиз. Спасибо, что выбралась.

– Тебе спасибо за приглашение, – откликнулась она. – Навести как-нибудь наше общежитие, Стив, я тебя угощу, как следует. На собственной кухне я ориентируюсь куда лучше.

– Не сомневаюсь, – вежливо согласился он.

Мы шли к станции метро:

– Ты принят. Ты ему понравился, и он воспользуется этим. Но что-то наводит меня на мысль, что лучше бы ты отправился в Приграничье.

– Почему ты так думаешь?

– Ох, я ведь знаю Стива. И мы о многом поговорили, пока были на кухне. Он был так мил и не преминул сообщить: он взял бы тебя, будь ты полным бакланом, потому только, что ты – космолетчик.

– Приятно думать, что моя квалификация нужна еще где-то, кроме Приграничья.

– Но я до сих пор не уверена, стоит ли тебе принимать предложение Стива.

– Но отчего же? Разве он не твой друг?

– Был и есть. Но он полицейский. Все еще полицейский, хотя и работает частным образом. А полицейские смотрят на мир иначе, чем все остальные люди. Он безжалостен всегда, и когда это требуется и когда не требуется. Его не беспокоит, по чьим трупам он достигнет цели.

– Большинство полицейских любой ценой избегают хождения по трупам, если за это придется отвечать.

– Что касается Стива, он никогда этим не отличался, – сказала Лиз. – И это одна из причин его увольнения из полиции.

Мы продолжали болтать, пока ехали в метро и шли к общежитию космолетчиков. Придя, я поинтересовался, получали ли сегодня свежую почту. Однако в общежитии к этому времени остались только дежурный офицер и инженер, остальные уже разошлись по домам и не волновались по поводу писем. «Вот везучие ублюдки, – подумалось мне, – им есть куда возвращаться, если не домой – так на корабль, где тоже можно жить».

– Я полагаю, ты немедленно приступишь к ночному чтению? – поинтересовалась Лиз.

– Думаю начать прямо сейчас.

– Прекрасно. Тогда я приготовлю кофе и принесу тебе в комнату.

Я забрался в койку и уже приступил к первой книге, когда появилась Лиз. Она несла на подносе вакуумный кофейник, чашку и пачку сигарет.

– Спасибо, Лиз, – сказал я.

– Мне приятно что-нибудь сделать для тебя, Джонни, – отвечала она. – Жаль, что не могу сделать больше.

Я посмотрел на нее. Она переоделась в полупрозрачный халат, и было видно, что под ним не надето больше ничего. Я вдруг понял, что у Лиз хорошая фигура. На лице были морщинки, но таким лицам морщинки, пришедшие в результате жизненного опыта, придают пикантности. И с чего это я решил, что она немолода и годится мне в матери? А даже если и годится, то большинству мужчин именно мать и нужна.

Лиз поставила поднос на прикроватный столик. Я чувствовал ее близость, но ничего не происходило. Хотя, пожалуй… Мои руки обвились вокруг нее, она не возражала. Я поцеловал ее:

– Извини, Лиз. Это не очень хорошая идея.

– Я тоже так считаю, Джонни – прошептала она без всякого выражения. – Я тоже так считаю. Ох, Джонни, лучший способ избавиться от одержимости женщиной – это переспать с другой женщиной.

– Я знаю. Но…

– Но ты не можешь, – резко сказала она, вскакивая с кровати. – Не беспокойся, это пройдет. Однако, вот кофе и сигареты. Большего я не могу тебе предложить.

– Мне жаль, что так получилось, – сказал я.

– Мне тоже, – отозвалась она.

Лиз ушла от меня, и мне было ужасно жаль. Оставшись один, я вновь углубился в чтение. Книги попались классные, некоторые в особенности. В одних некий частный сыщик демонстрировал великолепные детективные способности, и вся полиция замирала в восхищении; в других – постоянно совершал грубые промахи, вел себя, как слон в посудной лавке, глушил виски и трахал блондинок, а время от времени бывал бит то копами, то бандитами. Но все равно распутывал преступления.

Когда я выключил свет, была уже глубокая ночь, и на следующее утро Лиз дала мне поспать подольше. Разбудила только перед полуднем:

– Мне очень жаль, Джонни, но тебя к телефону.

– Спасибо, все в порядке, – откликнулся я.

Я скорее свалился, чем встал с кровати, запахнулся в халат и направился в ее кабинет. И увидел пухлое лицо консула Земли, занимающее весь экран. Пока он говорил, я чувствовал, что меня изучают:

– О, доброе утро, мистер Петерсен. Или мне следует сказать: добрый день? Но, впрочем, какая разница…

– Доброе утро, сэр.

– Вы… ээ… контракт?

– Контракт?

– С приграничниками. Вы еще не решили подписать его?

– Нет. Я вовсе не собирался этого делать.

Консул прокашлялся:

– Я позвонил сегодня утром, чтобы сообщить вам хорошие новости. «Танцующая Матильда» из «Линии заката», что движется из Новой Каледонии в Фарэвэй через Эльсинор, повернула к Каринтии. Я могу обеспечить для вас место до Приграничья. Если вы подпишете контракт.

– Я уже сказал, что не собираюсь.

– Тогда, мистер Петерсен, как агент правительства Приграничья, я умываю руки.

– А как консул Земли?

– К сожалению, мне придется отвечать за вас до тех пор, пока вас не загрузят на «Дельту Эридана».

– Назад, на Землю?

– А куда еще?

– Мне, вообще-то, не хотелось бы покидать Каринтию.

– Тогда как консул Земли я умываю руки в отношении вас. Земная Империя больше не будет оплачивать ваше пребывание в общежитии. Ваше выселение будет произведено – если понадобится, насильственным путем, – местными властями.

– А если я уже нашел работу?

Он скрипуче рассмеялся:

– Космолетчики, любезный, остаются безработными на поверхности планеты.

– До свидания, – сказал я и отключился.

– Ты слишком уж уверен в себе, Джонни, – заметила Лиз.

– Разве?

– Я все еще считаю, что тебе следовало принять его предложение. В Приграничье можно было бы начать все сначала.

– Я могу это сделать и здесь.

– Нет, Джонни. Здесь сначала не получится. Здесь ты продолжаешь свою старую песню, а ведь начать сначала можно лишь то, что безвозвратно окончено.

– Сейчас именно такая ситуация.

– Но ничего не окончено! Черт побери, даже если бы я не подслушивала, я бы знала, что всякий раз, когда ты звонишь этой суке, она посылает тебя.

– Никакая она не сука, – резко сказал я. – А что до случившегося той ночью, мы оба стали жертвами несчастливого стечения обстоятельств.

– Несчастливого – для тебя, – возразила Лиз.

– Давай не будем об этом, Лиз. Как говорят в Новой Каледонии, я сам понесу свой крест.

– Ну, хорошо, – она сменила тон на искусственно оживленный. – Завтрак? Скорее, это будет уже ленч.

– Лишь бы пахло едой, – сказал я. – Я скажу тебе, чего бы мне хотелось: парочку хрустящих рулетов и сыр.

– Но я люблю готовить, – патетическим тоном произнесла Лиз.

– Идет, пусть будет что-нибудь твоего приготовления.

Это было все, что я мог сделать для нее, хотя мне искренне хотелось сделать что-то большее.

Глава 8

Этим вечером, как мы и договаривались, я отправился к Стиву.

Он сразу же забрал у меня книжки, как только я переступил порог его жилища, и не стал тратить время на раскладывание их по полкам.

– Ну, Джон, и что ты о них думаешь?

– Вполне читабельные, Стив, очень даже читабельные. И еще – они каким-то особым способом могут представить картину того времени, хотя порой трудно представить себе, что подобные персонажи бухали, шастали по бабам и колошматили друг дружку, когда эра космонавтики только-только начиналась.

– Ты смотришь под определенным углом, Джон. Кроме того, детективные триллеры были не единственным видом популярной литературы в двадцатом веке. Один мой друг, например, собрал прекрасную коллекцию научной фантастики того же времени. И в ней много всего о межзвездных путешествиях. Большое количество весьма удачных догадок, – и все сделаны без применения следящего луча.

– Повезло тем писателям, – сказал я. – В наше время фантастам остается писать разве что о путешествиях во времени.

– Старые фантасты тоже затрагивали эту тему. Однако мы сейчас не о том говорим. Мы подняли тему старого доброго детектива. Что бы ты сказал о главной мысли, выражаемой в этих книгах?

– Но их читают вовсе не для извлечения какой-то главной мысли. И никогда не читали для этого.

– Продолжай размышлять, – вдохновлял он меня: – Подумай. Используй серые клеточки, как говорил Эркюль Пуаро.

Я думал.

И с сомнением выражал свои мысли вслух:

– Главная мысль может выражаться вот в чем. Вся кухня организации предотвращения преступлений и их расследования слишком громоздка. Поэтому вся соль в том, что любой находчивый человек в одиночку может сделать больше, чем целый полицейский отряд, оснащенный по последнему слову науки и техники. И, с другой стороны, очень часто такой находчивый человек – или вовсе не находчивый – совершает ряд промахов и служит катализатором настоящей катастрофы, причем все невзгоды обрушиваются на него.

– Очень хорошо. Другими словами, частный детектив, не снабженный аппаратурой, зачастую добивается большего успеха, чем те, у кого есть все средства. А все эти истории написаны еще тогда, когда полиция не располагала такими средствами, как сейчас, до того, как они стали рабами электроники.

– Точно, как раз об этом они и написаны, Стив.

– Как ты успел заметить, у меня есть кое-какая аппаратура. Следящий луч, анализатор и так далее. Луч ты видел в работе. И понял, с чем он может сталкиваться.

– Да.

– Так вот, проблема в том, чтобы достать одного человека, использующего блокиратор.

– В офисе профсоюза портовых грузчиков?

– Нет. И не в квартире на верхнем этаже здания возле Грингейтс. – Он улыбнулся немного шальной улыбкой. – Ты помнишь, как я перевел луч на Луну?

– Да.

– А помнишь территорию Фергюса?

– Ну, конечно.

– Вот туда-то я и хочу тебя отправить, Джон.

– Почему меня?

– На Луне нет воздуха, – терпеливо начал он объяснение. – Никто из моих оперативников здесь, на Каринтии, не знаком с трудностями работы в скафандре. Я сам однажды надевал скафандр, будучи вынужден сделать это, и этот опыт едва не погубил меня. Психологическая несовместимость, что-то вроде того.

– Ты можешь нанять оперативников с Лунных колоний, – предложил я.

– Я и пытался. Но все сотрудники колоний слишком хорошо зарабатывают для того, чтобы совмещать свою работу с какой-то дополнительной.

– Ну, тогда кто-нибудь с Каринтии – туристы, те, кто посещал Луну по делам или для развлечения.

– Люди, покидавшие города с искусственным воздухом, всегда перемещались по поверхности Луны в герметичных кабинах пылеходов. Может статься, что ты не столкнешься ни с какими трудностями, а может быть, придется подолгу передвигаться пешком.

– И как мне попасть на территорию Фергюса?

– Это зависит от тебя.

– Незаконное вторжение?

– Частным сыщикам иногда приходится немного преступать закон, – сказал Стив.

– А сам Фергюс преступает закон?

– Ни о чем таком мне неизвестно.

– Тогда о чем вообще речь?

– Правительство интересуется Фергюсом, – сказал Стив. – Хочет удовлетворить свое любопытство. До него дошли слухи, будто он изобрел нечто, способное изменить весь ход истории.

– То же самое можно сказать о большинстве изобретений, – возразил я.

– Верно, – согласился он. – Это все так. Но они меняют ход истории после того, как были изобретены, а не до этого.

– Что ты имеешь в виду?

– То, что уже сказал. Посмотри на это вот с какой стороны. Представь, что тебе удалось вернуться в прошлое, вооружившись необходимыми знаниями, чтобы взять под контроль центр управления электростанции Шкоды за час до того, как там станет слишком жарко. Ты был бы в состоянии спасти тысячи жизней.

– Я видел этот взрыв, – сказал я. – С расстояния в миллион миль. Я был тогда четвертым помощником на старом «Тайпине». Мы как раз приближались, когда все это произошло.

– А если бы взрыв можно было предотвратить?..

– Нельзя было, Стив. Это означало бы путешествие во времени, а путешествие во времени – не более чем фантазия.

– Я тоже вначале так считал, – горько произнес Стив. – Но Центральное разведывательное управление убеждено, что этот мужик Фергюс что-то знает насчет путешествий во времени. ЦРУ подкинуло эту идею Президенту. А Президент, широко известный своими гуманистическими взглядами, считает, что путешествие во времени может помочь предотвратить катастрофы типа взрыва на Шкоде, стереть их следы на страницах истории.

– Но как они узнали? И что именно узнали?

– Не так уж много. Был один недовольный техник-лаборант, уволенный Фергюсом. – он волочился за его дочкой – и вот эта птичка запела. Конечно же, он стал петь при воздействии анализатора. Рассказал немного, но и этого оказалось достаточно, чтобы заинтересовать ЦРУ.

– А почему ЦРУ само не ведет расследование?

– Потому что они находятся в той же нише, что и полиция. Занимают целый небоскреб, начиненный аппаратурой из кошмарных снов любого ученого, но им нипочем не взломать ракушку реального сумасшедшего ученого, выстроившего вокруг себя стену секретности.

– Я отношусь к тебе с должным уважением, Стив, но скажи: почему они обратились к тебе, частному сыщику?

– Потому что, работая в органах, я не делал секрета из своих взглядов на супернаучные методы расследования. И я расследовал несколько случаев вообще без помощи электроники.

– Это в любом случае имеет смысл, – охотно согласился я.

– Имеет смысл, – повторил он. – Нет, Джон, теперь твоя очередь рассуждать. Посмотрим, будет ли это иметь смысл для тебя.

– О чем же мне говорить?

– Обо всем, что связано с путешествиями во времени.

– Хорошо, – я начал рассуждать. – Известно, что Фергюс был прежде главным инженером в «Трансгалактических клиперах». Это значит, что он прекрасно разбирается и в корабельных двигателях, и в оборудовании маяков Карлотти.

– Маяки Карлотти? Нечто, похожее на бутылки Клейна* [2], опутанные лентой Мебиуса?

– Хорошее описание, не хуже, чем любое другое, – улыбнулся я. Итак, ты знаешь, что межгалактические путешествия и являютсяпутешествиями во времени. Известно, что мы используем сверхсветовые двигатели, но это не совсем так. При достижении скорости света происходит качественный скачок, после чего пространственные координаты начинают вести себя как временные, а временные – как пространственные. Грубо говоря, корабль перемещается уже не в пространстве, а во времени.

– Тогда это и есть путешествие во времени.

– Нет. Существуют ограничения. Не будь их, мы бы могли мгновенно пересекать расстояния между звездами, и межгалактические полеты из мечты фантастов стали бы явью.

– Но маяки Карлотти… Насколько я понял, не существует временного промежутка между передачей и получением сигнала откуда бы то ни было в Галактике.

– Что вовсе не означает возможности мгновенного перемещения тел, обладающих массой покоя.

– О, да ты эксперт, – ухмыльнулся он. – А вот Фергюс – он точно эксперт.

– Давно известно, что люди, всю жизнь работающие с искривленным пространством-временем, немножко с приветом, – сказал я.

– И это возвращает нас к концепции о сумасшедшем ученом. Точно, Фергюс псих. А как объяснить те истории – о привидениях Приграничья и об исчезающих кораблях? Как насчет «Беты Ориона»? Ее пропажа так и не получила объяснения, ведь правда?

– Корабли всегда исчезают, – возразил я. – С начала времен: морские суда, подводные лодки, космические корабли.

– В случае с межзвездными кораблями, – настаивал он – любая ошибка с временной координатой может вызвать исчезновение судна.

Я засмеялся:

– Я уже начинаю верить, что ты сам увлечен этой безумной идеей с путешествиями во времени.

– А я действительно в это верю. Кроме того, парни из ЦРУ – вовсе не дураки. Они очень даже доверяют своим приборам, к тому же эти приборы – самые новые, а операторы – эксперты в своей области. Я сообщил тебе, что они пропустили его через анализатор, и анализатор показал, что он говорит правду. Подожди пару секунд, я достану запись, и ты ее услышишь.

Глава 9

Когда что-либо повторяется несколько раз – хочешь не хочешь, ты это запоминаешь. Я запомнил этот допрос слово в слово:

В. – Ваше имя Игорь Кравенко?

О. – Верно.

В. – Вы техник-лаборант?

О. – Верно.

В. – Вы работали на доктора Фергюса в качестве ассистента в его лаборатории на Луне?

О. – На мистера Фергюса. Он не сообщал об академических званиях.

В. – Но у мистера Фергюса есть соответствующая квалификация. Вы можете описать нам, какого рода эта квалификация?

О. – Да. Старый ублюдок не делал из этого тайны. Инженер экстра-класса. Манншенновские двигатели плюс техническое обеспечение маяков Карлотти.

В. – А ваша квалификация, мистер Кравенко?

О. – Бакалавр ветеринарных наук, Университет Нью-Праги.

В. – Ветеринарных наук? Никакой степени по физике? Даже не изучали физику?

О. – Нет.

В. – Каковы были ваши обязанности в лаборатории Фергюса?

О. – Я отвечал за содержание животных.

В. – Так мистер Фергюс проводил биологические эксперименты?

О. – Нет.

В. – Вы уверены в этом?

О. – Нет.

В. – Пожалуйста, подумайте еще раз, мистер Кравенко.

О. – Я был просто мальчиком на побегушках. Он ничего не рассказывал мне. Все, что я должен был делать – содержать горных кошек в порядке.

В. – Горных кошек… Мы все знакомы с этими животными, но может быть, вы, квалифицированный ветеринар, предоставите нам информацию о них и их привычках, которая может оказаться полезной.

О. – Какую информацию я могу дать? Они четвероногие, полу-млекопитающие, всеядные…

В. – Что-нибудь еще?

О. – Они впадают в спячку.

В. – А эти горные кошки в лунной лаборатории – они находились в состоянии спячки?

О. – Некоторые.

В. – Что вы под этим подразумеваете?

О. – Примерно половина из них.

В. – Примерно половина?

О. – Их доставили с Каринтии: в равном количестве с летнего и с зимнего полушария. А затем, по ходу эксперимента, их особым образом перемешали.

В. – Особым образом перемешали?

О. – Да. Использовалась искусственно вызванная спячка. А также искусственно вызванное пробуждение.

В. – Каким образом? Лекарства? Диета? Изменения температуры?

О. – Все три, я думаю.

В. – Вы думаете? Вы сами не принимали участия в этих экспериментах?

О. – Нет. Я же только присматривал за животными. Я следил, чтобы не спящие горные кошки содержались в нужных условиях – питание, температура и все остальное должно соответствовать естественным условиям. Со спящими еще проще – только температурный контроль.

В. – А эксперименты проводились в обеих группах горных кошек?

О. – Да.

В. – Могли бы вы их описать?

О. – Мне… Мне кажется, все это так сложно…

В. – Не могли бы вы выражаться немного конкретнее?

О. – Он, Фергюс, делал что-нибудь, а у меня было чувство, что он уже делал это раньше, но не совсем так.

В. – Можете привести пример?

О. – Он помещал спящего горного кота, то есть находящегося в спячке, в поле действия своего аппарата, и все, что происходило – кот погружался в очень глубокий сон, из которого его просто не вывести. Либо он мог взять бодрствующего кота, и тот впадал в неестественно глубокий сон.

В. – Но вы описываете не более чем эксперимент с искусственно вызванной спячкой.

О. – Нет. Нет, здесь нечто большее.

В. – Что вы имеете в виду?

О. – Знаете, все так запутано.

В. – Постарайтесь выражаться яснее.

О. – Попробую. Но все это так… запутано. Вы знаете, они выглядят очень по-разному, эти горные кошки. Некоторые здорово отличаются друг от друга по окраске. Было одно животное, которое я хорошо запомнил. Черное, с резко очерченным белым крестом на левом боку. Это был экземпляр в спячке. Мы поместили его в поле перед аппаратом. Оно сразу проснулось, с хорошим аппетитом и нормальными реакциями. А через два дня мы снова поместили его перед аппаратом. Оно немедленно погрузилось в глубочайший сон – глубже, чем при обычной спячке, и его просто нельзя было разбудить.

В. – Что-нибудь еще?

О. – Да. Здесь присутствует какая-то странность с памятью. Я был почти уверен, что вводил этому коту – а там был только один с такой расцветкой – антигибернин, препятствующий засыпанию.

В. – Но вы ведь уже говорили, что пытались разбудить его.

О. – Да. Но это уже другое воспоминание.

В. – Антигибернин – ведь это лекарство применяется и к людям?

О. – Да. Гибернин прописывают пациентам, проходящим курс снотерапии при излечении от наркозависимости. Антигибернин используют для пробуждения от этого сна.

В. – И оба лекарства эффективны по отношению к горным кошкам?

О. – Да. Просто удивительно, я бы даже сказал, фантастично, как это чужие формы жизни, местная фауна Каринтии, развивается параллельно формам жизни на материнской планете, на Земле.

В. – Могли бы вы описать аппарат, применяемый мистером Фергюсом? Вот вы, к примеру, упоминаете его «поле». Какого оно рода?

О. – Я не физик и не космолетчик.

В. – Но аппарат вы сами видели?

О. – Да. И еще я однажды путешествовал на межгалактическом лайнере: праздничный круиз на Карибию. Мне, как и другим пассажирам, показывали корабль – рубку управления, машинное отделение и другие помещения. Аппарат Фергюса напоминает уменьшенную модель двигателя Манншенна, но со встроенной антенной, как на маяке Карлотти. Когда он в действии, а вы где-то рядом, вы ощущаете странное чувство: «Я уже был здесь прежде». Фергюс говорил что-то по поводу «темпорального поля» и «темпоральной прецессии».

В. – И вы думаете, что при помощи этой «темпоральной прецессии» мистер Фергюс мог убедить горного кота, что сейчас прошлая весна или будущая весна, либо убедить бодрствующего, что сейчас зима?

О. – Нет. Мне не кажется, что он именно этим занимался.

В. – Почему бы и нет?

О. – Гибернин абсолютно безопасный, надежный и чертовски дешевый препарат. Даже если требуется вызвать глубокую спячку, он все равно дешев. Даже за сотни лет для погружения в сон будет потрачено меньше средств, чем монстр Фергюса сжирает за пять минут.

В. – А что вы думаете по поводу истинной цели его экспериментов?

О. – Не знаю. Но мне кажется, здесь может быть своего рода… принуждение? Я чувствую, что для него это почему-то очень важно. Может быть, он открыл тайну бессмертия? Но что толку в бессмертии, если проведешь все эти годы в спячке?

В. – Вы назвали мистера Фергюса фанатиком?

О. – Да.

В. – В отношении науки?

О. – Нет. С точки зрения религии.

В. – Религии?

О. – Да. Пока мы не расстались, мы с ним частенько выпивали. У него всегда был запас импортного «скотча» – настоящего, а не подкрашенного пойла с Новой Каледонии. После пары рюмок он начинал сравнивать себя с доктором Фаустом. Я вначале думал, что этот Фауст – ученый, потом – что он кто-то вроде религиозного лидера. А потом однажды поехал на пылеходе в Пльзен за покупками и провел около часа в библиотеке.

В. – Продолжайте.

О. – Оказалось, этот доктор Фауст был алхимиком, он жил на Материнской Планете тысячи лет назад. Состарился и хотел вернуть свою юность, а потому заключил сделку с дьяволом. Дьявол пришел забрать его душу, и Фауст в последний момент попытался отказаться от сделки и закричал: «О Господи, яви же власть Твою, чтоб мне вернуть вчерашний день…», и когда я прочитал это, то вспомнил, что этот Фергюс, как напьется, всегда твердит: «Вернуть вчерашний день».

В. – Я все же не могу понять, как связаны легендарный доктор Фауст и современное научное исследование.

О. – Я просто рассказываю о событиях по порядку. Я уже сказал, этот Фергюс – чокнутый. Он просто старый облезлый инженеришка, которому удалось загрести кучу денег на свои сумасшедшие эксперименты.

В. – Сумасшедшие эксперименты? Но вы рассказали нам о результатах, полученных в результате этих экспериментов.

О. – Это не делает их менее сумасшедшими. Их безумие меня просто достало, и я ушел.

В. – Я полагаю, истинная причина вашего ухода – в вашей ссоре с мистером Фергюсом.

О. – Можно сказать и так.

В. – Его дочь, Элспет, весьма привлекательна, я полагаю.

О. – Если вам нравится такой типаж. Я предпочитаю менее заносчивых дамочек, и чтобы на них мяса было побольше.

В. – Но ваши предпочтения не помешали вам…

О. – Это ложь! В любом случае, она сама дразнила меня.

Техник: – Посмотрите на график, Ян! Практически прямая линия – до того, как были заданы два последних вопроса! Как-никак, почти никакой лжи, кроме того, что касается личной жизни.

О. – Я не лгу!

В. – Машина тоже не лжет, мистер Кравенко. Тем не менее, спасибо вам за сотрудничество. ( В сторону). – Пропустите это через анализатор как можно скорее, Оскар.