Текст книги "Пьесы"

Автор книги: Беги Суханов

Соавторы: Аширмурад Мамилиев
сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 20 страниц)

Ш а х (сыну). И-а!.. И-а!.. Шахин-джан, сыночек, кровь моя, если тебя сейчас расколдуют и сделают полноценным человеком, ты не предашь меня, своего папу? И-а!.. И-а!.. И-а!.. Не спихнешь с трона?.. Не загонишь на конюшню?.. И-а!.. И-а!.. И-а!..

Ш а х – з а д е. И-а!.. И-а!.. Не знаю, не знаю, папуля! И-а!.. И-а!.. И-а!.. Там будет видно… Сначала расколдуйте меня! И-а!.. И-а!.. И-а!..

Ш а х (размышляет вслух). И-а!.. И-а!.. Сын или трон? И-а!.. И-а!.. И-а!.. Оба дороги… Но кто больше?.. Если визирь окажется прав, сын скрутит меня в бараний рог… И-а!.. И-а!.. Проклятие человеческому роду!.. Нельзя положиться даже на родное дитя! И-а!.. И-а!.. И-а!.. О аллах, подскажи, научи, как поступить! (Бросает кости, гадает.) И-а!.. И-а!.. И-а!..

Ш а х – з а д е. И-а!.. И-а!.. Папуля, позволь мне поваляться вот здесь, на ковре!.. Спинка чешется!.. Блошки, наверное, завелись… И-а!.. И-а!.. И-а!.. (Ложится спиной на ковер перед троном, валяется по-ослиному.)

Ш а х. И-а!.. Мамед, расколдуй-излечи Шахина, помоги, если и вправду можешь! Оказывается, отцовское чувство – любовь к сыну – берет верх над любовью к трону. А там посмотрим… И-а!.. И-а!.. И-а!..

М а м е д (достает из кармана халата флакончик). Вот оно – волшебное снадобье! Голубкин э-лик-сир! (Делает вид, будто читает этикетку.) Антиослин для малолетних! Достаточно одного глотка – и…

Н а ч а л ь н и к  с т р а ж и (бросается к Мамеду). Гав-гав-гав!.. Дай, я дам ему, Мамед!.. Гав-гав-гав!.. (Хочет выхватить флакон из рук Мамеда.)

М а м е д. Нет, не ты, Реджеб! Пусть визирь даст эликсир Шахину.

В и з и р ь. У-у-у-у!.. Я? А почему, собственно, я?.. У-у-у-у!..

Ш а х. И-а!.. И-а!.. Что, визирь, не хочешь помочь Шахину?.. Или дать тебе золотой за эту чепуховскую услугу? На взятку набиваешься?.. И-а!.. И-а!.. И-а!..

В и з и р ь (несколько растерянно). У-у-у-у!.. Не в этом дело, ваше величество!.. У-у-у-у!.. Быть удостоенным подобной чести… Для меня это большое счастье, но… У-у-у-у!.. (Берет у Мамеда флакончик, направляется к шах-заде. Вдруг роняет флакончик на пол. Флакончик разбивается.)

М а м е д. Что, визирь, рука дрогнула?

Ш а х. И-а!.. И-а!.. Что ты наделал, визирь?! Проклятие на твою шакалью голову!.. И-а!.. И-а!.. И-а!.. Теперь мой сын навеки останется осленком!.. И-а!.. И-а!.. И-а!..

В и з и р ь. У-у-у-у!.. Простите и пощадите меня, ваше величество! Виноват… Споткнулся я… Нечаянно… У-у-у-у!.. Все видели… У-у-у-у!..

Ш у т. Вопрос к присутствующим! Какова цена визирю, который спотыкается на ровном месте? А что будет на неровном?

М а м е д. Было бы очень странно, визирь, если бы ты поступил иначе – не разбил флакончик! Я просто проверял тебя, испытывал твои чувства к шаху и шах-заде. Только знай, во флакончике была обыкновенная вода, не имеющая никакого отношения к исцелению шах-заде. Вот оно – волшебное снадобье, эликсир голубки! (Достает из кармана халата другой флакон.) Вот он – дар чудодейственной птицы! Пей, осленок, и да поможет тебе всевышний! (Вливает в рот шах-заде волшебное снадобье.)

Внешность шах-заде мгновенно преображается. Исчезают длинные уши и прочие черты ослиности.

Ш а х – з а д е. Ур-р-р-а-а-а!.. Ур-р-р-а-а-а!.. Вы слышите?.. Вы слышите?.. Ура, а не – и-а!.. Ур-р-р-а-а-а!..

Ш а х. И-а!.. И-а!.. Сынок!.. Шахин!.. И-а!.. И-а!.. И-а!..

Ш а х – з а д е. Ур-р-р-а-а-а!.. Отец, не сон ли это?

Ш а х. И-а!.. И-а!.. Не сон, сынок, не сон! Самая что ни на есть явь!.. Молодец, Мамед! И-а!.. И-а!.. Визирь, дай ему пиалу золота! Или что там мы обещали ему?.. И-а!.. И-а!.. И-а!..

М а м е д. Ваше величество, золото – золотом, но вы обещали и другое.

В и з и р ь. У-у-у-у!.. Мамед, ты не выполнил все пункты нашего уговора! Вспомни! Ты должен был поймать и принести во дворец волшебницу голубку, которая расколдовала бы его величество шаха и нас, его верных слуг! Мой шах-ин-шах, я утверждаю: этот парень – колдун! А колдунов мы обычно вешаем. У-у-у-у!..

Ш а х. И-а!.. И-а!.. Верно, вешаем. И-а!.. И-а!.. Молодец, что вспомнил, визирь! Начальник стражи, эй! Займись парнем! И-а!.. И-а!.. И-а!..

М а м е д. Ах, вот оно что?! Вы платите злом за добро, ваше величество? Очень некрасиво!

В и з и р ь. У-у-у-у!.. Видите, ваше величество, он уже критикует вас! Я же говорил – колдун! У-у-у-у!..

Ш а х. И-а!.. И-а!.. Действительно! И-а!.. И-а!.. И-а!..

Ш а х – з а д е. Отец, не будь тряпкой! Или ты убей Мамеда, или… уступи мне свой трон – я отправлю его на тот свет собственноручно! Ур-р-р-а-а-а!.. А не – и-а!

Ш у т. Дай бог не сглазить! Сыночек-то – вылитый папаша! И вот-вот турнет его с его позолоченной табуретки!

М а м е д. Ваше величество, не по-человечески поступаете! Нечестно это!

В и з и р ь. У-у-у-у!..

Н а ч а л ь н и к  с т р а ж и. Гав-гав-гав!..

Ш а х. И-а!.. И-а!.. Конечно, не по-человечески, Мамед. Согласен, по-скотски. Ты ведь не расколдовал, не вылечил нас. И-а!.. И-а!.. И-а!.. Не видишь?.. Не слышишь?.. И-а!.. И-а!.. И-а!..

Ш а х – з а д е. О аллах! Как здесь у вас интересно!.. Как в зоопарке! (Хохочет.) Ур-р-р-а-а-а!

В и з и р ь. У-у-у-у!.. Да и вообще, Мамед, ты уже не раз подводил нас. У-у-у-у!.. Вспомни случай со сном нашего луно– и солнцеликого – трижды, четырежды, с тем сном, который потом повторно увидел и старый караван-сарайщик Хаджи-ага, увидел, а затем продал его безбородому плуту маклеру. Сон у маклера перекупил ты. А где он сейчас, этот нужный нам высочайший сон? Где?! У-у-у-у!..

Ш а х. И-а!.. И-а!.. Вот именно, где сон, Мамед? Имей мы его сейчас под рукой, в наличности, мы бы изучили его, исследовали бы и с помощью аллаха нашли бы ключ к тайне нашего высочайшего недуга, пути к нашему – и-а!.. и-а!.. и-а!.. – исцелению. И-а!.. И-а!.. И-а!..

В и з и р ь. И я тоже – у-у-у-у!. – исцелился бы с помощью этого сна и аллаха! У-у-у-у!..

Н а ч а л ь н и к  с т р а ж и. И я – гав-гав-гав! – исцелился бы!.. Чем я хуже других?.. Гав-гав-гав!.. Где сон, Мамед-джан? Нужен сон, Мамедик! Гав-гав-гав!

М а м е д. Я ведь уже говорил вам, ваше величество, сон у меня потом перекупил опять безбородый плут-маклер.

Ш а х. И-а!.. И-а!.. Вот именно. А мы этого неприлично безбородого маклера поторопились отправить на тот свет – отращивать бороду. И-а!.. И-а!.. И-а!.. Не надо было продавать! И-а!.. И-а!.. И-а!..

М а м е д. Не надо было спешить, ваше величество! Я-то при чем?

В и з и р ь. У-у-у-у!.. Так или иначе, он – там, на том свете! У-у-у-у!.. Не надо было перепродавать ему сон! у-у-у-у!.. ты виноват, парень! Смотайся на тот свет, забери у безбородого сон. Ты ведь можешь, у тебя есть волшебный эликсир. У-у-у-у!..

Ш а х. И-а!.. И-а!.. Да, да, смотайся на тот свет, Мамед, забери мой сон у безбородого, тогда и я выполню свои обещания – открою двери темниц-зинданов, разрешу народу спать. И-а!.. И-а!.. И-а!..

М а м е д. Да уж знаю я, как вы выполняете свои обещания, ваше величество!

В и з и р ь. У-у-у-у!.. Вы изволили изречь мудрые слова, наш четырежды луно– и солнцеликий! Пусть Мамед принесет вам с того света ваш высочайший сон, если он такой шустрый и не врет насчет своих возможностей! У-У-У-у! Тогда вы исцелитесь с помощью этого сна… И мы с Реджебом исцелимся. У-у-у-у!.. Хо-о-ти-и-м!.. У-у-у-у!..

Н а ч а л ь н и к  с т р а ж и. Хо-о-ти-и-им!.. Гав-гав-гав!..

Ш а х. И-а!.. И-а!.. Из уст моих всегда сыплются жемчужины мудрости, визирь!.. И-а!.. И-а!.. И-а!.. Эй, Мамед, я передумал! Я не стану убивать тебя. Если ты действительно любишь своего шаха, если ты действительно любишь свой народ и хочешь, чтобы он вышел из темниц и получил возможность пользоваться сном и сновидениями, принеси мне с того света мой высочайший сон. И-а!.. И-а!.. И-а!..

Долгая пауза. Мамед размышляет.

М а м е д. Хорошо. Я согласен.

Ш у т. С ума ты спятил, парень! Как же ты пойдешь на тот свет? А главное – как вернешься?

М а м е д. Я уже говорил – как, дружище шут! Разложу огромный костер из веток саксаула – ноши сорока верблюдов, натру лицо и руки эликсиром, который дала мне волшебница голубка, заберусь в середину костра, подожгу его и мгновенно окажусь на том свете. Сделаю там дело и вернусь.

Ш у т. Ты превратишься в пепел, несчастный! Безвозвратно! Одумайся!

М а м е д (ворчливо, тихо). Мне дают возможность одуматься… на плахе. (Шуту.) Промашки быть не может, шут! Способ верный. Я не сомневаюсь в волшебстве голубки, в возможностях ее эликсира! Да и вы все сами только что видели, как ее волшебное лекарство – антиослин для малолетних – расколдовало-излечило наследника престола!

Ш у т. Ну, посмотрим, посмотрим. Однако мне жаль тебя, Мамед! Наивняк!

М а м е д. Ваше величество, я сам должен наблюдать за сбором веток саксаула для костра. Нужны самые толстые, но сухие. Мне потребуется также сорок верблюдов и три дня сроку. Ровно через три дня в полдень, ваше величество, мы встречаемся с вами на площади перед вашим дворцом. И вы получаете свой высочайший сон! Устраивает?

Ш у т. Чокнулся ты, наверное? Еще раз говорю, опомнись, парень! С огнем не шутят!

М а м е д. А я, дружище шут, и не шучу. Однако ты мне нравишься! Мы будем с тобой дружить! Ваше величество, но если вы и на этот раз обманете…

Ш а х. И-а!.. И-а!.. Не беспокойся, Мамед. Говорю при свидетелях: если ты принесешь нам с того света наш сон, все твои желания будут исполнены так быстро, что ты не успеешь даже глазом моргнуть! И-а!.. И-а!.. И-а!..

М а м е д. Прекрасно! Итак, ваше величество, через три дня встречаемся на дворцовой площади. Хоп?

Ш а х. И-а!.. И-а!.. Хоп-хоп!.. Заберешь у безбородого мой сон и принесешь от него расписку, подтверждающую, что это именно тот самый сон. Хоп? И-а!.. И-а!.. И-а!..

М а м е д. Само собой, ваше величество. Хоп!

Ш а х. И-а!.. И-а!.. Погоди, еще не все – хоп, Мамед. Есть еще одно поручение… Если вдруг встретишь на том свете моего покойного родителя, передашь ему от меня большой привет и поклон. Поцелуешь руки! И-а!.. И-а!.. И-а!..

Все смеются.

М а м е д. Непременно, ваше величество! Считайте, я уже выполнил ваше поручение. Ну, я пошел.

Ш а х. И-а!.. И-а!.. Иди, Мамед, иди!.. И-а!.. И-а!.. И-а!..

Мамед уходит.

В и з и р ь. У-у-у-у!.. Вы верите Мамеду, ваше величество? Думаете, принесет с того света ваш высочайший сон? У-у-у-у!..

Ш а х (вздыхает). И-а!.. И-а!.. Этот сон – наша последняя надежда на исцеление, визирь. А ты веришь в исцеление, визирь? Твое мнение? И-а!.. И-а!.. И-а!..

В и з и р ь. У-у-у-у!.. Хотелось бы верить, ваше величество! Действительно, последняя надежда! Только я сомневаюсь, сильно сомневаюсь… У-у-у-у!..

Ш а х – з а д е. Ну и воешь ты препротивно, визирь! И уши у тебя с каждым днем все острее и острее! И глаза злее! Сразу и не поймешь, чего в тебе больше: шакальего или человеческого?

В и з и р ь. У-у-у-у!.. В том-то все и дело, наш луненочек! (Понизив голос.) Свернуть бы тебе голову!.. (Громко.) Самому хотелось бы ясности, наш луненочек! У-у-у-у!..

Ш а х. И-а!.. И-а!.. Сы-нок!.. Визирь!.. И-а!.. И-а!.. И-а!..

Ш а х – з а д е (хохочет). Ох и даешь же ты, папа!

Ш у т. Можно подумать, ты сам совсем недавно не давал еще похлеще!

Ш а х – з а д е. Не попастись ли тебе, папуля, на лужайке, не порезвиться ли тебе на воле? Взгляни на себя в зеркало: могут ли быть у главы государства такие длинные уши?

Ш а х. И-а!.. И-а!.. Нет, сынок, не спеши… Ведь пока я жив… И-а!.. И-а!.. И-а!..

Ш а х – з а д е. Ну и что с того, что ты жив?

Ш а х. И-а!.. И-а!.. Есть же традиция… И-а!.. И-а!..

Ш а х – з а д е. Ты послушай себя со стороны, папочка!..

В и з и р ь (в сторону). У-у-у-у!.. Рвешься к трону?! Тебе никогда не видеть его как своих ушей! (Закрывает ладонью рот, тихо воет.) У-у-у-у!.. У-у-у-у!..

Ш а х. И-а!.. И-а!.. Каков бы я ни был, сынок, я – шах, шах – до самой своей кончины! И-а!.. И-а!.. И-а!..

Ш а х – з а д е. И долго ты думаешь задерживаться, папуля?

Ш а х. И-а!.. И-а!.. Где, сынок? И-а!.. И-а!.. И-а!..

Ш а х – з а д е. Здесь, на этом свете, папочка?!

Ш у т (б зал). Вот она, эта вечная проблема – отцы и дети! В самом неприглядном ее свете. (Шаху.) К чему этот неделикатный семейный спор, мой шах? Вы можете оба преспокойненько покинуть этот бренный мир, тем самым бренность подтвердив земного! Свою! И этой табуретки! А пока… (Взбирается на трон, задирает ноги на спинку трона.) Был бы трон – а шах найдется! Ну, чем я не шах?!

З а н а в е с.

КАРТИНА СЕДЬМАЯ

На авансцене стоят  х а м м а л  и  И б р а г и м.

Х а м м а л. Напрасно Мамед пошел во дворец!

И б р а г и м. Да, упрямец. Не послушал нас. И меня не захотел взять с собой.

Х а м м а л. Думаешь, Ибрагим, ты смог бы помочь ему в случае смертельной опасности?

И б р а г и м. Две головы – всегда лучше одной, друг хаммал. Он и он – это уже почти народ!

Появляется  Х а д ж и – а г а.

Х а д ж и – а г а. А если он и она – это что?

И б р а г и м (весело). Он и она – это жизнь! Это бессмертие!

Х а д ж и – а г а. Ну, что, ребята, Мамеда все еще нет?

И б р а г и м. Ждем, ждем, Хаджи-ага.

Х а д ж и – а г а. Наследника он должен был исцелить. Но разве от шаха можно ждать благодарности? Как бы не отдал он нашего Мамеда в руки палачей!

И б р а г и м. Может, мне пробраться во дворец и разузнать, как там и что?

Х а м м а л. Ну вот! Еще один герой нашелся! Тоже горишь желанием погибнуть, Ибрагим?

И б р а г и м. Погибать не собираюсь, друг хаммал. Но ведь надо что-то делать. Неизвестность – хуже смерти!

Х а м м а л. Если уж кому идти во дворец, то мне. С одной стороны, такая жизнь, как у меня, носильщика, – это не жизнь, такую не жаль и потерять. А с другой стороны, ребята, посмотрите на мои руки, на мои мускулы, на мои плечи! Их ведь можно с пользой приложить кое-куда, вернее – кое к кому. Ей-богу, я им там, во дворце, наломаю порядком дров, прежде чем они меня прикончат!

Х а д ж и – а г а. Вот именно – наломаешь, хаммал. А нам это совсем не нужно. Нам нужна тонкая работа. И ты нам нужен живой.

Появляется  д е р в и ш.

Д е р в и ш (с тревогой). Хаджи-ага, правоверные! Вернулся Мамед?

Х а д ж и – а г а. Пока ни слуху ни духу, дервиш-ага. Ждем.

Д е р в и ш. Вай-вай-вай! Напрасно Мамед-джан пошел на риск. Человек обязан покориться воле аллаха!

И б р а г и м. Вот уж не думал, что воля шаха – это воля аллаха! Извини, дервиш, но в этом вопросе ты явно ошибаешься.

Появляется  с л е п о й  н и щ и й.

С л е п о й  н и щ и й. Эй, эй, земляки! Вы здесь?.. Что нового? Вернулся наш Мамед-джан?

Х а д ж и – а г а. Эх, боюсь, погиб наш Мамед…

И б р а г и м. Все-таки разреши мне, Хаджи-ага, пробраться во дворец! Или умру, или узнаю, что с Мамедом.

С л е п о й  н и щ и й. Не ходи, Ибрагим! Погибнешь ни за понюшку табаку. Подождем еще немного.

Х а д ж и – а г а. Что же там происходит, во дворце, о аллах?! Почему его так долго нет?

С л е п о й  н и щ и й. Имейте терпение, земляки! У меня такое предчувствие, что вернется наш Мамед-джан. Вот увидите.

Х а м м а л. Или ты ясновидец, слепой? Тогда объясни нам, на чем основана твоя уверенность?

С л е п о й  н и щ и й. В моих ушах звучит голос Мамеда! Я помню мысли Мамеда! Я, как при прощании, ощущаю сильное и мужественное пожатие его руки. Такие джигиты, как он, должны победить!

И б р а г и м (оборачивается). Земляки! Люди! Мы вознаграждены за ожидание! Мамед-джан идет! Вот он! Живой и невредимый! С каждого – магарыч! Наш Мамед-джан! (Бросается к нему.)

Появляется  М а м е д. Все обступают его, пожимают ему руку, похлопывают по плечам.

М а м е д. Приветствую вас, земляки. Пламенный салам – от всей души!

Х а д ж и – а г а. Вернулся, сынок?!

М а м е д. Как видишь, Хаджи-ага. (Обнимает старика.) Я – да не вернусь?!

С л е п о й  н и щ и й. Как дела, Мамед-джан? Рассказывай! Не томи нас! Заждались!

М а м е д. Дела только начинаются, ребята! Самое главное – впереди! Эх, неужели не повезет?!

И б р а г и м. Случилось что-нибудь, друг?!

М а м е д. Случится, Ибрагим, случится! Случится мне на том свете очутиться!

Д е р в и ш. Не спеши на тот свет, Мамед-джан! Все там будем, когда аллах призовет!

М а м е д. Будем, да не так, как ты думаешь, дервиш-ага. Мне, например, надо туда смотаться и тут же вернуться назад.

Д е р в и ш. Безумец! Не святотатствуй! Оттуда не возвращаются!

М а м е д. Я должен вернуться, дервиш-ага! Иначе не видать мне вовеки моей Гюльбахар, а вам – вашего лекаря и немного волшебника Табиба Кемала! Должен!!! Понимаете, ребята, должен!

И б р а г и м. А что тебе понадобилось на том свете, Мамед-джан? Извини, конечно, за нескромный вопрос!

М а м е д. Я должен, Ибрагим, взять там у безбородого плута маклера липовый шахский сон, будто бы проданный ему нашим уважаемым Хаджи-ага, затем будто бы перепроданный маклером мне и мною опять будто бы переперепроданный ему же.

Х а м м а л. «Будто бы»!.. «Будто бы»!.. «Будто бы»!..

И б р а г и м. Ерунда какая-то!

М а м е д. Не ска-ажите! И еще, ребята, я должен будто бы принести с того света нашему шаху расписку о будто бы собственноручном маклеровском вручении мне этого будто бы сна на будто бы том свете! Вот! Такова будто бы воля шаха!

Х а д ж и – а г а. Воля шаха – тоже будто бы или – не будто бы, на самом деле?

М а м е д. Правильно задан вопрос, Хаджи-ага. Молодчина! Воля шаха будто бы не будто бы, но на самом деле она, эта шахская воля, все-таки будто бы, так как эту волю ему навязали мы. Я!

И б р а г и м. Будто бы?

М а м е д. Нет, не будто бы, а на самом деле, Ибрагим. Поэтому, друзья, земляки, давайте, как у нас говорят, положим перед собой наши туркменские папахи и подумаем, посоветуемся, как нам быть?

С л е п о й  н и щ и й. А как шах собирается отправить тебя туда, на тот свет?

М а м е д. На площади перед дворцом разожгут костер из веток саксаула – ноши сорока верблюдов, а в середине костра, под ветками, буду сидеть я, Мамед. Кто со мной? Есть желающие?

Х а д ж и – а г а. Вай, аллах! Мгновенно очутишься на том свете! Вай, несчастный!

М а м е д. Погоди скорбеть, Хаджи-ага!

И б р а г и м. Чудовищная жестокость! Звери! (Кричит.) Зве-ери!.. Зве-ери!..

Д е р в и ш. Значит, считай, Мамед-джан, можно читать по тебе заупокойную молитву!

М а м е д. Лучше не спеши, подожди с молитвой до моего возвращения, дервиш-ага.

Х а м м а л. Как же ты собираешься вернуться с того света, Мамед-джан, откуда еще никто никогда не возвращался?

М а м е д. Еще не знаю, друг хаммал, как, но вернуться я должен непременно. Если не вернусь, значит, я проиграл. Значит, выиграл шах, выиграл негодяй визирь, выиграл Рябой Реджеб! Ясно вам?!

Д е р в и ш. О аллах всемогущий, подскажи нам выход! Помоги нам! Дай совет!

И б р а г и м. Он уже подсказал, помог и дал! Волосы дыбом встают от его помощи!

Д е р в и ш. Не кощунствуй, Ибрагим! Если сейчас нашему Мамеду не поможет сам аллах, то ему уже никто не поможет! Человек бессилен! Тот свет – это царство аллаха!

М а м е д. Полностью с тобой согласен, дервиш-ага. На все сто процентов!

И б р а г и м (уныло). Значит?..

Х а д ж и – а г а (печально). Значит?..

Д е р в и ш (еще печальнее). Значит?..

Х а м м а л (совсем печально). Значит?..

С л е п о й  н и щ и й (едва не плача). Значит?..

М а м е д (весело). Значит, возвращаться, ребята, надо… с будто бы того света!

И б р а г и м (с надеждой). С будто бы?..

Х а д ж и – а г а (чуть веселее). С будто бы?..

Д е р в и ш (более весело). С будто бы?..

Х а м м а л (еще веселее). С будто бы?..

С л е п о й  н и щ и й (кричит, словно Архимед – «Эврика!»). С будто бы! С будто бы! С будто бы! (После паузы.) Эй, ребята, каково расстояние от дворцовой площади до караван-сарая нашего Хаджи-ага? Сколько локтей?

И б р а г и м. Точно не знаю, слепой, но это довольно близко. А для чего тебе? Что ты придумал?

Х а д ж и – а г а. Мы это мигом уточним!

М а м е д. Что, земляк, пришла идея?

С л е п о й  н и щ и й. Сколько у нас дней, Мамед, до… этого будто бы?

М а м е д. Три дня.

С л е п о й  н и щ и й. Всего три дня? (Чешет голову, думает.) Немного. Но ведь надо успеть.

М а м е д. Надо, земляк, надо! Во имя победы! Во имя народа! Во имя моей Гюльбахар! Во имя любви и жизни!

Д е р в и ш. Эй, раб божий, слепец, что ты задумал? Открой свой замысел и нам! Что ты придумал?

С л е п о й  н и щ и й. Как говорится, подарок чабана – палка. Я ведь кяризник, ребята. Моя профессия – рыть колодцы и каналы. Хаджи-ага, собирай как можно больше верных людей. Между твоим караван-сараем и дворцовой площадью мы выроем подземный ход.

И б р а г и м. Я низко кланяюсь твоей сообразительности и уму, брат. Будем работать без перерыва! Как кроты! Людей найдем сколько угодно! Весь город за нас! Вся страна!

Д е р в и ш. Да поможет нам аллах!

Х а м м а л. Да помогут нам наши мозолистые руки!

Х а д ж и – а г а. За работу, ребята, за работу! Нельзя терять ни минуты! Пошли!

Все уходят.

Открывается занавес. Дворцовая площадь. На ней собрался народ. Дымит догоревший костер. Рядом возвышается еще одна большая куча дров и хвороста саксаула, словно бы еще для одного костра.

Все с нетерпением и конечно же сомнением ждут возвращения с того света человека.

На площади много стражников. Они следят за порядком. Во главе их – н а ч а л ь н и к  с т р а ж и.

Здесь же  Х а д ж и – а г а  и  И б р а г и м.

Голос из толпы: «Да упокой аллах его душу! Сгорел человек! Живьем сгорел! Бедняга! С того света не возвращаются!»

И б р а г и м. Он вернется! Этот парень вернется! Иду на спор! Даю сто туманов против десяти – Мамед вернется! Двести туманов! Триста туманов! Тысячу!

Голоса из толпы: «Не вернется!.. Не вернется!.. Вернется!.. Вернется!.. Он сгорел!.. А может, и не сгорел!.. Все мы ходим под аллахом! Аллах велик! Аллах-у-акбар!.. Вернется… Не вернется!..»

Н а ч а л ь н и к  с т р а ж и (размахивает плетью). Гав-гав-гав!.. Тише, люди! Тише! Не оскверняйте шумом слух нашего шах-ин-шаха, нашего четырежды луно– и солнцеподобного, который вот-вот должен пожаловать сюда для высочайшего лицезрения! Гав-гав-гав!

Толпа хохочет.

Гав-гав-гав! У, рабы! (Размахивает плетью.) Всех запорю до смерти! Гав-гав-гав!..

И б р а г и м (Хаджи-ага). Ах, как мне хочется опустошить карманы этого злого пса! Может, попытаться, Хаджи-ага? Я мигом!

Х а д ж и – а г а. Стой спокойно, Ибрагим! Удивляюсь, как ты сейчас можешь думать об этом!

И б р а г и м. Прямо-таки руки чешутся.

Х а д ж и – а г а. Почеши одну о другую, если чешутся.

И б р а г и м. Это иной зуд, Хаджи-ага! Профессиональный! Тебе этого не понять!

Появляется  х а м м а л, подходит к Хаджи-ага и Ибрагиму.

Х а м м а л (тихо). Мы только что отправили его назад. Он передохнул, попил воды и теперь ползет сюда. Да поможет ему всевышний!

Х а д ж и – а г а. А где слепой кяризник?

Х а м м а л. Идет вместе с дервишем.

И б р а г и м. Ох, Хаджи-ага, никогда в жизни я так не волновался! А ведь в моей воровской жизни было очень много волнительного! В такие переплеты приходилось попадать, но никогда сердце так не билось. Вот-вот, кажется, разорвется.

Х а д ж и – а г а. Это от усталости и работы под землей. Молодцы, ребята! Потрудились на славу. Такую работу проделали! Прорыть под землей ход за три дня и три ночи – это не фунт изюма съесть!

И б р а г и м. Спасибо слепому кяризнику! Этот крот знает свое дело. Он за троих работал. Работяга!

Х а д ж и – а г а. Людям скажи спасибо, землякам. Не пожалели своих сил!

Х а м м а л. Столько земли вынесли в мешках за город! Даже у меня спина болит. А каково тем, кто к такой работе непривычен?

Х а д ж и – а г а. Да ниспошлет нам аллах за наши труды удачу!

Появляется  с л е п о й  н и щ и й.

С л е п о й  н и щ и й. Хаджи-ага, Ибрагим, где вы?

Х а д ж и – а г а. Мы здесь, кяризник.

И б р а г и м. А где дервиш?

С л е п о й  н и щ и й. Довел меня до площади, дальше не пошел. Не верит в успех нашего дела. Боится. Твердит, как баран, одно и то же: мол, шахская власть от аллаха, аллах, мол, не допустит гибели шаха, голос шаха – глас аллаха! Совсем зарифмовался. (Делает у головы характерный жест рукой.)

И б р а г и м. Хаммал, пойди приведи его сюда. Пусть своими глазами увидит, на что способны человеческие руки и головы, если они объединяются.

Х а д ж и – а г а. Оставь его в покое, Ибрагим! Он сам примчится сюда, когда каша заварится. Как там Мамед, кяризник?

С л е п о й  н и щ и й. Как всегда. Уверен в успехе. Настоящий джигит! Такого вы никогда не увидите выбитым из седла и волочащимся по земле за лошадью судьбы!

Хаммал незаметно исчезает.

Издали доносится ослиный крик: «И-а!.. И-а!.. И-а!..»

Н а ч а л ь н и к  с т р а ж и. Гав-гав-гав!.. Дорогу!.. Дорогу нашему четырежды луно– и солнцеподобному! Дорогу нашему шах-ин-шаху! Дорогу владыке наших жизней и сердец! (Размахивает плетью.) Гав-гав-гав!..

Х а д ж и – а г а. Ну, начинается!..

Ослиный крик повторяется.

Н а ч а л ь н и к  с т р а ж и (вслушивается, приложив ладонь к уху). Гав-гав-гав!.. Нет, обознался. Это – не наш! Гав-гав-гав!

Толпа хохочет.

Опять раздается ослиный рев. На этот раз – голос шаха.

Голос шаха: «И-а!.. И-а!.. И-а!..»

(Вслушивается, мажорно.) Гав-гав-гав!.. На этот раз – это наш. Дорогу владыке наших жизней и сердец! Гав-гав-гав!..

Появляются  ш а х, ш а х – з а д е, в и з и р ь, ш у т, т е л о х р а н и т е л и.

Ш а х. И-а!.. И-а!.. И-а!.. Визирь, не слишком ли много народу собралось? Не опасно ли это?.. И-а!.. И-а!.. И-а!..

Толпа весело смеется.

В и з и р ь. У-у-у-у!.. Пока народ смеется, это не опасно, ваше величество! Мы следим за всеми подозрительными лицами. У-у-у-у!..

Новый взрыв смеха.

Ш а х. И-а!.. И-а!.. Почему они смеются, визирь? И-а!.. И-а!.. И-а!..

Очередной взрыв смеха.

В и з и р ь. У-у-у-у!.. Выражают верноподданнические чувства при виде вас, ваше величество! Как им иначе выразить свою любовь к вам и нам, вашим слугам?! У-у-у-у!..

Ш а х. И-а!.. И-а!.. Приятно это слышать, визирь. А верят ли они в возвращение Мамеда с того света? Действительно ли он отправился на тот свет? Как это произошло? И-а!.. И-а!.. И-а!..

Н а ч а л ь н и к  с т р а ж и. Гав-гав-гав!.. Отправился, отправился, ваше величество. Сомнений не может быть! Разрешите доложить? Я сам присутствовал при этом. Мамед забрался в середину костра, под самый хворост, крикнул: «Поджигайте!» Старик караван-сарайщик Хаджи-ага поджег. С четырех сторон. Через несколько минут костер запылал с такой силой, что огонь взметнулся до небес. Жаркий был костер. В десяти шагах нельзя было стоять. Гав-гав-гав!..

В и з и р ь. У-у-у-у!.. И ты считаешь, Реджеб, что парень не сгорел в таком пекле? У-у-у-у!..

Н а ч а л ь н и к  с т р а ж и. Гав-гав-гав!.. В том-то и дело, что не сгорел, визирь! Гав-гав-гав!.. Костер уже догорал, когда мы услышали его голос: «Все в порядке, земляки! Я добрался! Здесь я уже, на том свете! Привет всем от аллаха!» Гав-гав-гав!.. Глухой был голос… Похоже, что с того света. Гав-гав-гав!..

Ш а х. И-а!.. И-а!.. И-а!.. Чу-де-са!.. Чу-де-са! И-а!.. И-а!.. И-а!.. Но вернется ли он оттуда? Как ты думаешь, Реджеб? И-а!.. И-а!.. И-а!..

Н а ч а л ь н и к  с т р а ж и. Гав-гав-гав!.. Вот этого я не знаю, ваше величество! Многие сомневаются. Никто еще оттуда не возвращался. Гав-гав-гав!..

Ш у т. А ты веришь в возвращение Мамеда, мой шах?

Ш а х. И-а!.. И-а!.. Не знаю, шут. С одной стороны – верю, а с другой… И-а!.. И-а!.. И-а!..

Ш а х – з а д е. Папуля, а где он, тот свет? Далеко отсюда?

Ш а х. И-а!.. И-а!.. И этого не знаю, сынок. Да и вообще этого никто не знает. Я еще не был там ни разу. Реджеб, а костер не маленький был? И-а!.. И-а!.. И-а!..

Н а ч а л ь н и к  с т р а ж и. Гав-гав-гав!.. Я же сказал, ваше величество: в десяти шагах нельзя было стоять. Мгновенно сгорел парень. Гав-гав-гав!..

Ш а х. И-а!.. И-а!.. А эта куча дров для чего? Почему ее не подожгли? И-а!.. И-а!.. И-а!..

Н а ч а л ь н и к  с т р а ж и. Гав-гав-гав!.. Это так, про запас, на всякий случай, ваше величество. Еще одна ноша сорока верблюдов. Но она не понадобилась. Гав-гав-гав!..

Ш а х. И-а!.. И-а!.. Так вернется он или нет, визирь? Как думаешь? И-а!.. И-а!.. И-а!..

В и з и р ь. У-у-у-у!.. Откровенно говоря, ваше величество, я рад, что Мамед теперь на том свете. Не доверял я ему. У-у-у-у!.. Было у меня такое чувство… Не могу объяснить… Словом, опасался я его… Лихой он, хитрый… Хорошо, что мы избавились от него.

Ш у т. Лучше бы мы от тебя избавились, шакал!

Ш а х. И-а!.. И-а!.. Шут, прекрати свои дурацкие шуточки! И-а!.. Я думаю, Мамед не вернется. Ясно, что сгорел. Раз до сих пор не вернулся… Реджеб, эй, пусть народ расходится! Разгоняйте толпу! Опасно! Уже никто не смеется! И-а!.. И-а!.. И-а!..

Н а ч а л ь н и к  с т р а ж и. Гав-гав-гав!.. Ваше величество, подождем еще немного. Все-таки интересно узнать, чем кончится. Подождем! И исцелиться очень хочется! Я как-то верю… Гав-гав-гав!..

И б р а г и м (тихо, своим). Пора бы Мамеду и появиться уже! Где же он?

С л е п о й  н и щ и й. Ибрагим, Мамед просил тебя раздобыть для него несколько золотых монет. Достанешь?

Х а д ж и – а г а. Что-что, а это для нашего фокусника не задача.

И б р а г и м. Конечно, достану.

Появляются  х а м м а л  и  д е р в и ш.

Х а м м а л. Вот, ребята, привел-таки этого упрямца! Никак не хотел сюда идти.

Д е р в и ш (виновато). Мне не следовало приходить сюда, земляки. Нам, слугам аллаха, грешно принимать участие в подобных зрелищах. Это святотатство! Ведь в книге пророка сказано…

И б р а г и м (перебивает). Это не зрелище, дервиш-ага. Это борьба! Здесь происходит схватка между добром и злом! Между шахом и народом! Не на жизнь, а на смерть!

Ш а х. И-а!.. И-а!.. Реджеб, вели всем расходиться по домам! Видно, с того света не возвращаются! И-а!.. И-а!.. И-а!..

Н а ч а л ь н и к  с т р а ж и. Гав-гав-гав!.. Подождем еще немного, ваше величество! А вдруг вернется, а? Я сам слышал его голос с того света. Глухой был голос. Очень любопытно увидеть воскресшего человека, ваше величество. Не торопитесь уходить! Гав-гав-гав!..

Ш а х. И-а!.. И-а!.. Мне надоело ждать! Эй, визирь! Разгони народ!

В и з и р ь. У-у-у-у!.. Эй, правоверные! С того света еще никто не возвращался и не вернется никогда! Так считает наш шах-ин-шах! Расходитесь по домам! У-у-у-у…

Толпа приходит в волнение.

Х а д ж и – а г а. Мы не уйдем! Мы верим, он вернется! Мы будем ждать! Народ верит!

И б р а г и м. Аллах всемогущ! Мы будем ждать!

В и з и р ь. У-у-у-у!.. Ах, ты будешь ждать, смутьян?! Ты у меня дождешься! Вот тебе! Получай! У-у-у-у!.. (Пытается ударить Ибрагима плетью.)

Ибрагим ловко увертывается и опустошает при этом карман визиря.

Ш а х. И-а!.. И-а!.. Визирь, начальник стражи! Задайте им перцу! Наведите здесь порядок! Очистите площадь! Мы с Шахином уходим во дворец. Пошли, сынок! И-а!.. И-а!.. И-а!..

В и з и р ь. У-у-у-у!.. Будет сделано, ваше величество! Наведем такой порядок – надолго запомнят! Жаль, в темницах-зинданах наших битком! У-у-у-у!..