Текст книги "Давным-давно (СИ)"

Автор книги: Айя Линг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 22 страниц)

Глава 4

Эдвард устраивается в одном из обтянутых плюшем кресел.

– Скажи мне, что ты помнишь?

– Ты всегда разговариваешь так, как сейчас?

– Извини?

Пародирую его властный тон, скрещиваю ноги, и смотрю на него сверху вниз.

К моему удивлению, он смеётся. Реально, должен существовать закон, запрещающий таким великолепным парням смеяться. Это легко разрушает мою защиту.

– Если я и нуждался в последнем доказательстве, что ты Кэт, то я его получил. Моя Кэт не выносит высокомерие.

Моя Кэт? Когда это я успела стать его собственностью?

– Я извиняюсь, – говорит он, хотя звучит это совсем не искренне. На самом деле, он выглядит обрадованным, даже, как будто вздохнул с облегчением. Удивляюсь в сотый раз, что происходит, и кто эта Кэт, которую он имеет в виду? – Давай начнем сначала, не так ли? Пожалуйста, расскажи мне все, что ты помнишь до этого момента.

Смотрю в окно. Таунхаусы встречаются все реже, их заменяют коттеджи, окруженные приусадебными участками. Это подтверждает мои подозрения. Я действительно нахожусь в другом мире. Нет никакого шанса, что декорации для фильма могут быть настолько обширными. С замиранием сердца удивляюсь, как я когда-нибудь вернусь домой. Интересно, сплю ли. Или сошла с ума?

Сладкий, насыщенный аромат дразнит мой нос. С удивлением нахожу чашку горячего чая сжатую в моих руках, пар еще вьется над карамельного цвета жидкостью.

– Вот, – говорит Эдвард успокаивающим тоном. Никаких следов надменных манер, какими бы следовало обладать принцу. Все, что вижу в его глазах это сострадание и заинтересованность. "Возможно, чай благоприятно повлияет на наш разговор"

Он наливает также чашку и себе. Я поднимаю чашку к губам и делаю глоток. Насыщенный, яркий, без горького послевкусия. Он содержит точное количество сахара, чтобы сделать вкус сладким, но не приторным. Добавленный крем усиливает вкус, согревая меня изнутри. И это похоже на то, как если бы он знал, какой чай я предпочитаю.

Эдвард понимающе смотрит на меня и улыбается.

– Когда мы были вместе, я научил тебя ценить хороший чай. До этого, ты говорила мне, что предпочитала кофе.

Я помню, что пристрастие к чаю появилось у меня несколько лет назад, когда Габриэль и я начали встречаться. Но этот парень-принц не похож на Габриэля. Хорошо, они оба высокие, потрясающе красивые и дружелюбные, однако на этом сходства заканчиваются. Габриэль – обычный, "соседский" парень, в то время как Эдвард источает ауру элегантности, благородства и обаятельности, что говорит о человеке, чье воспитание никак нельзя назвать заурядным. Могу себе представить, как хожу в кино и ем попкорн с Габриэлем, но не с Эдвардом. Ужин при свечах в ресторане "Michelin" с цветами и шампанским больше похоже на стиль последнего.

– Ты говоришь, что ты принц, – медленно говорю я. – И ты сказал, что я принцесса. Как, черт возьми, я стала принцессой страны, если даже не знаю о ее существовании?

Он достает карманные часы и сверяется с ними.

– Это длинная история, но у нас будет несколько часов в дороге.

Он криво улыбается мне, но замечаю печаль и одиночество в его глазах.

– Неужели, ты, действительно, ничего не можешь вспомнить обо мне, Кэт?

По непонятным причинам сочувствую ему. А то, что я так похожа на эту девушку, вводит меня в смущение. Интересно, что это за удивительная девушка, что привлекла внимание этого принца, что он, кажется, полностью поглощен ей.

– Расскажи мне свою историю? Возможно, услышав ее смогу дать тебе, хоть какие – то ответы.

Он оглядывается, как будто пытается убедиться, что не ослышался, потом откидывается на спинку кресла.

– Возможно, мы должны начать с нашей первой встречи?

И он рассказывает мне самую абсурдную историю, что когда-либо слышала. Я переместилась в его старомодную страну, когда разорвала старую книжку "Золушка". И единственной для меня возможностью вернуться обратно в Америку – было довести сказку до конца. Что означает, что Золушка должна была выйти замуж за принца. Но, вместо этого, в конце концов, он влюбился в меня.

Не могла вспомнить, чтобы когда-либо встречалась с ним, тем более влюблялась. Но почему, же тогда эта история звучит так знакомо?

Он упомянул книгу.

Книгу, с которой все началось.

"Уродливая сводная сестра".

Большинство вещей, которые он мне рассказал, случились и в книге, которую я помню с поразительной ясностью. За исключением того, что на заднем фоне повествования не было уродливой сводницы из другого мира. Но все, что произошло между ней и принцем, совпадает с историей, которую он мне рассказал. И принц… И принц…

Обоих зовут Эдвард.

Это не может быть правдой. По его словам, сейчас я Катриона Брэдшоу, сводная сестра Золушки. Так же как в истории, что знаю. Но не помню, чтобы я рвала книгу. Возможна она немного потрёпана из-за того что её постоянно перечитывали, но все страницы целые. И говоря о книги, картинка того как она парит в воздухе над кроватью Джэйсона, мелькает у меня в голове.

Невозможно. Нет и шанса, что книга могла попасть к Джэйсону. Как бы я не любила книги, никогда бы не потащила их на себе до Оригоны. Еще… Я пытаюсь вспомнить, как выглядит книга, но чем сильнее стараюсь, тем расплывчатый её образ. Вот в один момент помню, как книга медленно вращается, а уже в следующее мгновение она исчезает… исчезает куда?

Моя голова взрывается от боли.

Я вскрикиваю и хватаюсь обеими руками за голову. Головокружение возвращается в полную силу, и массирую виски пытаясь придти в себя. Секунда и принц оказывается возле меня.

– Кэт? Кэт, как ты?

– Я буду… Я в порядке, – делаю попытку помахать ему. – Просто дай мне прилечь на секунду.

Он внезапно вскакивает и уходит, но вскоре возвращается с мужчиной среднего возраста в черном костюме.

– Доктор Дженсен, кажется у моей жены приступ головной боли.

Доктор проверяет мой пульс и задает мне пару вопросов, на которые у меня получается внятно ответить. Боль отступила, но моя голова все еще болит.

– С Ее Высочество, кажется, все в порядке, кроме внезапного приступа, которому не могу найти причину. Я бы предположил, что ей нужно подкрепиться и хорошенько отдохнуть. Она выглядит достаточно здоровой, так что надеюсь, это просто перенапряжение.

Эдварт что-то говорит ему, понизив голос. Врач смотрит на меня, качает головой, и говорит столь же тихим голосом, что я не могу расслышать. “Память… временная потеря…” кажется, они что-то говорят об этом.

Но я не в настроении слушать. Мой разговор с Эдвардом был настолько шокирующим, настолько нелепым, что отказываюсь в это верить. Я не могла попасть в сборник рассказов и потом вернуться домой. Встретиться с ним, обручиться и ничего не помнить о нем. Наиболее правдоподобное объяснение заключается в том, что я похожа на принцессу, которая почему-то исчезла. Когда поезд остановится, я должна попытаться найти настоящую принцессу и попытаться вернуться домой.

Я довольно много спала до конца пути. Эдвард преобразовал одно из кресел в импровизированную постель, поэтому могу лечь, положив под голову одну из подушек. Раз или два во сне, смутно ощущала касание его ладоней ко лбу, он убирал волосы с моего лица, но я слишком устала, чтобы беспокоиться. Моя последняя осознанная мысль была уйти из этого странного, но увлекательного мира. Я не была, и не могла стать, это принцессой Ателии.

– Кэт. Кэт, просыпайся. Мы приехали.

Приоткрываю один глаз. Эдвард наклонился ко мне, и его проклятое великолепное лицо было слишком близко для моего комфорта. Чувствую, как яркий румянец заливает мои щеки. Резко сажусь и пытаюсь создать некоторое расстояние между нами.

– Куда мы сейчас?

Он улыбнулся.

– Энрилт, – дом моего детства. Я всегда очень хотел показать его тебе.

Затем он глубоко вздыхает.

– Я прекрасно понимаю, что ты ничего не помнишь обо мне и нас, но пока мы не выясним, что стало причиной твоей потери памяти и, как мы можем исправить это, боюсь, мы должны вести себя как замужняя пара в присутствии других людей. Мы широко известная королевская семья, я абсолютно уверен, есть много тех, кто захочет воспользоваться этим, или даже навредить тебе, если твое состояние станет известно общественности.

Прикусываю нижнюю губу. Признаю, что его предложение имеет смысл, но это настораживает меня. В каждом романе, что читала, пары, которые притворяются влюбленными, всегда в конечном итоге влюбляются на самом деле. Но в моем случае, это риск, который не могу себе позволить, если я абсолютно ничего не могу поделать. У меня уже есть Джейсон, и кроме того, я должна вернуться домой.

– Только в присутствии других, – мне удается сохранить голос бесстрастным. – Когда мы наедине, тебе лучше вести себя, как друг. Как случайный знакомый.

Он даже глазом не моргнул. – Конечно, так долго как это необходимо.

Подумываю, обсудить с ним то, что он подразумевает под "необходимым", но мои мысли прервал стук в дверь.

– Ваше высочество, – сухой, невыразительный голос молодой женщины раздаётся с другой стороны двери.

Эдвард протягивает мне руку. Беру её, и моё сердце начинает биться быстрее, когда он переплетает наши пальцы, как будто не хочет меня отпускать когда-либо вновь.

– Запомни, её зовут Амели, – шепчет он. – И Бертрам – мужчина, который выглядит огромным.

– Ясно, – шепчу я, пытаясь игнорировать наше рукопожатие. Он держал меня за руку и раньше, но теперь, когда я знаю, что мы должны изображать супружескую пару, почему-то, это отвлекает.

Амели ждала нас, с плащом в руках

На улице становится темно, – она протянула мне плащ. – Я слышала, здесь на севере, может быть достаточно холодно.

Не хочу подхватить простуду, что кажется, запросто в моём платье с короткими рукавами, так что благодарю ее и набрасываю плащ на плечи. На секунду замешкалась с застежкой – она была сделана из замысловатого переплетения латуни и бронзы, которая оказалась сложнее по сравнению с современными застёжками, к которым я привыкла.

– Позволь мне, – Эдвард протягивает руку и ловко закрепляет застежку. Затем он заправляет прядь моих волос за ухо и выжидательно протягивает руку. – Готова?

Все это происходит так быстро, что едва успеваю задуматься о том, что он касается меня так естественно, так легко, как будто привык заботиться обо мне. Амели даже не моргает и не предлагает хоть какой-либо помощи, несмотря на то, что это она должна быть моей служанкой.

Но так как мы согласились вести себя как молодожены, не могу показать никакого дискомфорта по поводу того, что незнакомец относится ко мне как к заветному драгоценному камню. И то, как он смотрит на меня, когда касается моих волос – внимательно, ласково, преданно, как будто я единственная девушка в его вселенной – я даже не уверена, что Джейсон когда-либо так смотрел на меня.

Джейсон. Что он делает сейчас? Прошло уже несколько часов с тех пор, как я исчезла из его спальни. Должно быть, он беспокоится обо мне. Он, вероятно, даже позвонил в полицию. Мое сердце сжимается от беспокойства и страха. Мама и Пейдж скоро узнают, что я пропала.

Отворачиваюсь и сосредотачиваюсь на том месте, где мы находимся. Ожидала огромной, великолепной станции после всего того, что видела ранее, но станция на самом деле довольно маленькая и причудливая. Она построена почти целиком из бревен, ограды выкрашены в лютиково-желтый цвет, знаки нарисованы вручную, а не напечатаны. Плющ и жимолость свисают с крыши, и их концы всего лишь на расстоянии вытянутой руки от оград.

– Вот они, – кто-то кричит.

По одну сторону от ограды собралось около десятка человек: старые и молодые мужчины и женщины. И все они таращатся на нас точно также как та толпа при поездке на карете.

– Я думал, что попросил специально никого не собирать к нашему приезду, – сказал Эдвард, понизив голос.

– Независимо от того, как вы пытаетесь скрыть свое расписание, в деревне обязательно появятся слухи, – сухо отвечает Амели. – Не говоря уже о том, что в газетах широко сообщалось, где вы остановитесь на медовый месяц.

Да здравствует Принц Эдвард и его невеста! – выкрикнул мужчина.

Поздравления эхом проносятся по воздуху, после чего раздаются аплодисменты и свист.

Мне больше ничего не остаётся, кроме как отвечать кивками, махать рукой и улыбаться, но в действительности я хочу убежать. Та, кто является настоящей принцессой, должна вернуться, потому, что эти королевские замашки действует мне на нервы. Независимо от того, что говорит Эдвард, чувствую себя самозванкой.

К счастью, из-за того, что станция так мала, требуется немного времени, чтобы покинуть платформу и выйти на улицу, где нас ожидает новая карета. Бертрам, молодой человек, который выглядит как Халк с нормальной загорелой кожей, держит дверь открытой.

– Все в порядке, Кэт, – говорит Эдвард. – Путь до нашего дома намного короче, чем поездка по городу.

Я не отвечаю. Все, что хочу сделать, это найти любой способ, чтобы убежать. Но солнце уже зашло, небо стало мрачно серым, и уже видно несколько звезд. Вне станции, есть только один одинокий коттедж, а остальное – пустующие равнины. И, глядя на Бертрама, сомневаюсь, что у меня есть шансы на успех. Да и от Эдварда, с его широкими плечами и ростом в шесть футов, невозможно сбежать.

Мне ничего не остаётся, кроме как войти в экипаж. Единственный плюс в том, что имеется крыша и занавески, так что мы мгновенно становимся недосягаемы для жаждущих деревенских жителей.

Как только мы оказываемся в карете, отпускаю руку Эдварда и устремляюсь как можно дальше от него. Я ранила его чувства, но у меня уже есть отношения. На секунду появляется мысль, не упомянуть ли Джейсона, чтобы он прекратил обращаться со мной так, как будто я его жена, но сработает ли это? Он не кажется тем, кто легко сдаётся. Кроме того, мне не хочется видеть его выражение лица, если он узнает, что я уже занята.

– Как долго будет длиться наш медовый месяц? – я спрашиваю быстрее, чем он успевает заговорить.

– Одна неделя, – роняет он, не глядя на меня. И не винила парня.

– И все это время мы будем здесь? В этом Энрилте?

– Именно.

Мои шансы не велики. Энрилт кажется довольно пустынным, исходя из того, что вижу из окна. Домики кажутся немногочисленными и далекими. На дороге нет ничего, кроме телег и повозок. Нет светофоров. Немного странно, что у них есть железные дороги, но машины пока не изобрели. И кроме поезда еще не видела ничего напоминающего современную цивилизацию.

Разочарованно вздыхаю. Я должна вернуться. У меня дополнительная смена завтра! Наш босс будет в ярости, если не появлюсь, тем более что у нас не хватает людей.

Есть ли у меня надежда вернуться без посторонней помощи?

Глава 5

Становиться совсем темно, когда мы подъезжаем к дому Enrilth. Окна источают теплое желтое свечение – лампы? Свечи? Я сомневаюсь, что здесь существует достаточно электричества, что бы осветить большой дом, уже не говорю об огромном. Гирлянды из живых цветов украшают стены, и плющ, по меньшей мере, оплел половину въездных ворот.

Эдвард помогает мне выйти из кареты, хотя и с гораздо меньшей теплотой. Никаких прикосновений его пальцев к моей коже, никакого заботливого голоса, спрашивающего, все ли со мной в порядке, никаких нежных взглядов в мою сторону. Так и должно быть. Он незнакомец. До сегодняшнего дня мы даже не знали друг друга.

Порывы ветра хлещут мне в лицо, и я не могу не прижаться ближе к Эдварду. Амели не шутила о более холодной погоде здесь, и не сомневаюсь, что к ночи температура станет еще ниже. В Чикаго довольно суровые зимы, но холодный воздух здесь все еще заставляет меня дрожать. Эдвард ничего не говорит, но прикасается рукой к моей спине, призывая войти быстрее.

Enrilth House – это не совсем-то место, где ожидала, что королевская пара проведет свой медовый месяц. Уютный интерьер больше в стиле гостиниц "постель и завтрак". Никаких сверкающих люстр, мраморных полов или мебели с золоченой отделкой. После впечатляющей экскурсии по городу, и роскошного вагона в поезде, который источал богатство, увиденное тут, стало чем-то неожиданным.

– Здесь ты провел свое детство?

– Разочарована?

– О нет, так гораздо лучше. Не думаю, что смогла бы расслабиться, если бы здесь все было мраморным и золотым. Просто удивлена, что ты вырос в таком месте, учитывая, что ты принц.

– Это было желание моих родителей, им хотелось простоты и комфорта вместо кричащего богатства, поэтому, когда мой отец все еще был принцем, он решил построить этот дом. Они жили здесь летом.

Эдвард проводит меня в гостиную и жестом приглашает сесть на темно-зеленую кушетку, прежде чем сам садиться на стул напротив меня. Большой кирпичный камин в гостиной создает домашнюю атмосферу. Несколько картин украшают верхнюю часть камина. Одна, особенно бросается в глаза – чрезвычайно красивый мужчина, и подозреваю, что именно от него Эдвард унаследовал свою внешность.

– Мои дедушка и бабушка были известны своим безрассудным расточительством и декадентским образом жизни, который не был хорошо принят народом. Это не помогло, что мой дед сошел с ума в последние годы жизни. Поэтому, когда мои родители взошли на трон, попытались восстановить имидж королевской семьи. Они прилагали сознательные усилия, чтобы жить здоровой и продуктивной жизнью, такой как приверженность, трудолюбию, нравственности, пунктуальности, – его голос дрожит, когда к нам подходит Амелия, неся кувшин и две чашки.

– Ужин будет готов через четверть часа, – произносит она. – Ваше высочество, я надеюсь, вы простите, что Бертрам уже совершил набег на кухню. Похоже, он не мог больше ждать, чтобы утолить свой голод, – она кажется раздраженной.

Эдвард усмехается.

– Оставьте его. Парень измучен. Собственно говоря, – он бросает на меня взгляд, – считаю, что нет необходимости подавать обычный ужин со столовыми приборами и салфетками. Это был долгий путь, и мы уже выпили прохладительные напитки в поезде. Более простой пищи было бы более чем достаточно. Кэт, что ты скажешь о сандвиче с жареной ветчиной и сыром?

– Звучит прекрасно. Но как…

Он сжимает мою руку и предупреждающе смотрит на меня. Я проглатываю остальную часть моего предложения, но не могу игнорировать этот вопрос. Откуда он знает, что у меня слабость к жареным бутербродам с ветчиной и сыром?

Чай, пламя, весело пылающее за решеткой, все это проливается бальзамом, на мою обеспокоенную душу. Сэндвичи также бесподобны. Я должна сдерживать себя, чтобы не вылизать пальцы, очищая их от расплавленного сыра. Пытаюсь, вести безобидный разговор, спрашиваю, кто этот парень на картине – его прапрадедушка, который напоминает мне о печально известном английском поэте, лорде Байроне, или о том, как долго будет лежать снег. Эдвард отвечает мне охотно, но чувствую, что в его голове что-то весит, что я могу полностью коснуться. Отчаянно беспокоюсь о том, как мне вернуться домой, но со слугами, которые время от времени посещают нас, мы не можем обсудить тайну моего пребывания здесь.

После ужина Эдвард зовет Амелию.

– Убедитесь, что у принцессы есть все, что ей нужно, прежде чем мы отойдем ко сну. Располагайте помощью Мэйбл или других слуг. Мне еще нужно кое о чем позаботиться.

Амелия приказывает приготовить горячую ванну. Это настораживает. В спальню приносят большую латунную ванну, устанавливают шелковую ширму, а затем служанки начинают переносить ведра с горячей водой в комнату. О-о. Похоже, современного водопровода у них нет.

Мне не комфортно – все служанки бегают вниз-вверх по лестнице, я подхожу к порогу и пытаюсь взять ведро у женщины среднего возраста с седеющими волосами. Я должна что-то делать, а, не развалившись на стуле, наблюдать, как горничные наполняют ванну водой.

– Дайте мне, пожалуйста, ведро.

Женщина вздрагивает от неожиданности. – Но ваше высочество…

– Если это будет моя ванна, то я собираюсь помочь.

Несмотря на ее протесты, хватаю ведро и тащу его к ванне. Ожидаю, что Амели меня остановит, но, видимо, пока я не разливаю воду и не кидаюсь опасно, она позволяет мне взять на себя ответственность без дальнейших комментариев.

Выбраться из этого тяжелого парчового платья – немыслимо, поэтому я позволяю Амелии раздеть меня, но отказываюсь от ее предложения вымыть мне волосы. Мыло ручной работы и запах натуральный, приятный переход от химического запаха от наших современных марок. Как только заканчиваю купаться, в комнату входит Амелия – кажется, у нее нюх, как у тренированной собаки, несущая белоснежную ночную рубашку, и настаивает на сушке и расчесывании моих волос.

– Между прочим, королева попросила меня передать вам это, – она вытаскивает из кармана маленькую рубиновую подвеску. – Оденьте его, когда Его Высочество… когда вы пойдете спать.

– Спасибо, но я бы не хотела, – я ложу подвеску на стол. – Я не люблю, когда на мне есть какие-то украшения, во время сна.

– Но вы должны, – она краснеет – я первый раз вижу её смущенной. – Ее Величество специально просил вас одеть это. Это амулет для, гхм, зачатия.

Теперь моя очередь смущаться. За обедом и во время купания меня посещали мысли о том, как мы будем спать в одной комнате, но не осмелилась спросить Эдварда. Поскольку ясно дала понять, что не помню его, маловероятно, что сегодня он потребует свой супружеский долг. С другой стороны, принц, кажется, совершенно одурманен мной. Если даже его взгляда достаточно, чтобы разжечь во мне огонь, тогда что же произойдет, когда мы останемся одни и предполагается… Мм… займемся зачатием детей?

Волна жара пробегает по мне, когда представляю, как он снимает с себя одежду, его горячие губы на моей коже, и руки движутся по моему телу…

Стоп. Я не уступлю бессмысленной похоти. И у меня даже не возникло таких смехотворных мыслей, если бы он не был самым горячим парнем, которого я когда-либо встречала.

– Ваше Величество, – Амелия отходит в сторону, и я сталкиваюсь с объектом моей инста-похоти. Этот объект снял свой темный пиджак и в настоящее время был только чисто белой рубашке и черных брюках.

Мое сердцебиение учащается, и в горле становится сухо. У меня не так много опыта с мужчинами, но клянусь, что мышцы шевелятся в его горле, когда он смотрит на меня. Ночная рубашка с длинными рукавами доходит мне до лодыжек, но чувствую себя голой под его горячим взглядом.

– Амели, подожди, – мой голос звучит пискляво, как у мыши.

Амели, вероятно, даже не услышала меня, потому что она, сделав быстрый реверанс, уходит. Дверь закрывается за ней с мягким стуком.

И я остаюсь с принцем наедине.