Текст книги "Дворянство, власть и общество в провинциальной России XVIII века"
Автор книги: авторов Коллектив
Жанр:
История
сообщить о нарушении
Текущая страница: 38 (всего у книги 42 страниц)
Известный местный историк XIX века Иван Иванович Дубасов писал, что до 1780 года
…город Тамбов, ставший во главе обширного края, походил на большое черноземное село, болотистые улицы выложены были фашинником[211]211
Связки хвороста, используемые для укрепления вязких дорог.
[Закрыть], изрыты ямами и пересечены сорными буграми. На главной улице весной и осенью протекал широкий тинистый ручей; на западных окраинах города стояли болота, поросшие лесом и кустарниками, богатыми дичью; на базарной площади расстилалось большое озеро, в котором в летнюю пору тамбовские обыватели купались. По всему городу в разных местах стояли гумна и овины{1352}.
Общеизвестно, что в 1770–1780-е годы, в ходе административной реформы, правительство Екатерины II столкнулось с необходимостью кардинальной перестройки провинциальных городов, многие из которых становились центрами вновь образованных наместничеств и уездов, но внешне сохраняли облик больших сел. В декабре 1781 года императрица утвердила («конфирмовала») план Тамбова; несколько позднее (в 1782 и 1785 годах) такие же планы были утверждены для Козлова, Елатьмы и Моршанска. «Конфирмованные» документы предусматривали разбитие городов на кварталы, радикальную перепланировку улиц, крупномасштабное казенное и частное строение по заранее утвержденным типовым образцам{1353}.
Вопрос о том, насколько точно и быстро выполнялись эти планы в общероссийском масштабе, изучен явно недостаточно. Применительно к Тамбовской губернии и Тамбову, опираясь, в частности, на фундаментальное исследование Юрия Владимировича Мещерякова о деятельности Гавриила Романовича Державина в качестве тамбовского губернатора, мы можем сказать, что в целом к концу XVIII века регулярные «сетки» кварталов в городах региона были созданы, но строительство отдельных зданий растянулось на десятилетия и даже в губернском городе завершилось только к 1820-м годам{1354}. И все же в конце XVIII века в Тамбове сформировался административный комплекс зданий в центре города, вдоль центральной улицы расположились двухэтажные каменные и деревянные строения. Большинство из этих построек не сохранились до наших дней – были снесены или перестроены еще в XIX веке, в связи с чем и возникла идея привлечь новые виды источников и, используя современные методы, реконструировать облик города конца XVIII века.
Дополнить полученное из письменных источников описание города позволяют визуальные источники – его планы и виды. Нами произведена оцифровка нескольких планов Тамбова конца XVIII – начала XIX века, хранящихся в Тамбовском областном краеведческом музее и Российском государственном архиве древних актов{1355}. Работа наглядно продемонстрировала, что изучение процесса создания исторических карт можно считать самостоятельным исследованием. При этом мы учитывали, что планы города разрабатывались в разное время и с разными целями.
Так, план Тамбова 1781 года (рис. 1) представляет собой «конфирмованный» план застройки и квартальной планировки города. На нем поверх сетки кварталов можно различить старую застройку развившихся слобод, участки деревянной застройки и отдельные каменные здания.
Нам удалось верифицировать точность планов Тамбова начала XIX века благодаря использованию снимков города из космоса. Для доступа к данным дистанционного зондирования было использовано приложение Google Earth. Среди возможностей этой программы есть и функция измерения расстояния между точками.
Рис. 1. План Тамбова 1781 года (Тамбовский областной краеведческий музей)
Рис. 2. Вид экрана электронного ресурса «Тамбов Державинский» с фрагментом интерактивного плана Тамбова 1803 года (авторы ресурса Д.И. Жеребятьев, Р.Б. Кончаков)
Особенности застройки Тамбова таковы, что квартальное деление, заложенное в планах реорганизации застройки в 1790-е годы, сохранилось до настоящего времени. Это хорошо заметно при сравнении первых планов регулярной застройки города (рис. 2) с современными картами и космическими снимками. Это обстоятельство дало возможность отметить несколько контрольных точек (перекрестки, грани кварталов, отдельные строения), расстояния между которыми возможно измерить. Контрольное расстояние рассчитывалось с использованием масштабной линейки самого плана. Затем мы импортировали план в картографическую программу Maplnfo Professional и выполнили его привязку (регистрацию) по координатам сохранившихся объектов.
Рисунок Тамбова, созданный в самом конце XVIII века губернским архитектором Василием Антоновичем Усачевым и находящийся в нашем распоряжении, содержит подписи к изображенным постройкам (рис. 3), что дает возможность соотнести последние с обозначениями городского плана 1803 года.
Изображение – это само по себе ценный источник, обладающий, однако, некоторой долей схематичности. Так, хотя не все изображенные постройки атрибутированы, важно, что многие из них присутствуют на плане 1803 года, будучи кратко описанными в легенде. Сопоставление вида и плана показало частичные расхождения не только в расположении зданий, но и в их пропорциях, хотя данное явление может быть связано с особенностью рисунка как источника. Для нашей темы необходимо отметить, что автор рисунка В.А. Усачев, в чем-то искажая вид города, постарался быть более точным в изображении административных зданий, где служило местное дворянство.
На рисунке хорошо отражен рельеф местности, обозначенный на плане в самых общих чертах. Мы сопоставили фрагменты рисунка и плана (рис. 4), используя инструмент Maplnfo – геолинк: с его помощью мы связали план города и вид Тамбова, выполненный архитектором В.А. Усачевым. В частности, оказалось, что расположенные на рисунке практически рядом дома губернатора и губернского правления в действительности отстояли друг от друга по крайней мере на 300 метров. Хотя ни одна из этих построек не сохранилась, по имеющимся материалам можно восстановить их облик с высокой степенью достоверности.
Рис. 3. Вид Тамбова с восточной стороны. 1799 год. Рисунок В.А. Усачева (Музей Тамбовского государственного университета им. Г.Р. Державина)
Рис. 4. Фрагменты плана Тамбова 1803 года и вида города 1799 года, выполненного В.А. Усачевым, с реконструкцией расстояния между домами губернатора и губернского правления (автор Р.Б. Кончаков)
Роль представителей власти в формировании городского пространства
Уже работа с избранными нами источниками показала, что обладавшие властью представители тамбовского дворянства во многом определяли пути формирования городского пространства. Наместники, губернаторы, вице-губернаторы, другие губернские дворяне-чиновники выступали инициаторами и одними из непосредственных разработчиков генерального плана города, строительства и перестройки важных городских зданий. Наиболее активную роль в этом процессе сыграл тамбовский губернатор в 1786–1788 годах, известный русский поэт и государственный деятель Г.Р. Державин, а также губернский землемер Я.Н. Нестеров и губернский архитектор В.А. Усачев.
Дворяне-управленцы прежде всего содействовали возведению и реконструкции губернских и уездных учреждений: домов губернатора и вице-губернатора, губернского правления и присутствия, полиции, тюрьмы, работного дома, почтамта, Главного народного училища для дворянских детей. (Ни одно из этих зданий, как уже отмечалось, до настоящего времени не сохранилось.) Выведение из города земледельческих слобод бывших служилых людей и регулярная перепланировка слободской территории предполагали высвобождение места для строительства городского жилья, значительная часть которого предназначалась для чиновничества. Одним из главных административных центров Тамбова стал дом губернатора.
В качестве источниковой базы реконструкции этого комплекса построек (рис. 5) помимо письменных источников и вида Тамбова 1799 года был использован план нового дома губернатора 1830 года, созданный на основе образцовых фасадов жилых домов 1809–1812 годов. Образцы фасадов были представлены в специально издававшихся альбомах, где в числе типовых проектов содержался и план губернаторского дома{1356}.
Усадьба тамбовского губернатора находилась на берегу реки Цна. В конце XVIII века губернаторский дом был деревянным, оштукатуренным, сделанным, таким образом, «под каменный», имел колонны. К дому примыкали два флигеля для приезжих родственников и гостей издалека. На территории усадьбы находились «людские» избы, каретный сарай, конюшня, коровник, другие хозяйственные постройки{1357}. Очевидно, что такой комплекс во многом напоминал сельскую помещичью усадьбу и свидетельствовал о том, что начинавшие обосновываться в городе в конце XVIII века служилые дворяне, вплоть до представителей высшей местной администрации, переносили сюда свои деревенские усадебные традиции.
По описаниям известно, что дом губернского начальника состоял из сеней, людской, передней, малой гостиной, просторного зала с семью окнами, где проходили собрания, балы, концерты, театральные представления, а также нескольких жилых комнат (спален, уборных покоев, буфета, кладовой){1358}. Мы попытались воссоздать условный внутренний вид одной из комнат дома (рис. 6).
Рис. 5. Усадьба тамбовского губернатора конца XVIII века. Вид снаружи. Электронная реконструкция (автор Д.И. Жеребятьев)
Рис. 6. Условный вид зала губернаторского дома конца XVIII века. Электронная реконструкция (автор Д.И. Жеребятьев)
Интересно заметить, что реконструкция оказывается привлекательнее действительности. В 1783 году губернский архитектор В.А. Усачев обращал внимание на то, что в губернаторском доме
…необходимо выправить капитальную среднюю стену в зале у трону, кою выгнуло от тяжести труб и боровья, то оные трубы и боровья разобрать, и потом поставить столбы, и выправить и схватить болтами железными, а после вывести оные трубы в других местах, в зале ж и гостиной у окон простенки выпятились, а потому и следует поставить с обеих сторон столбы, после ж схватить болтами{1359}.
В державинский период – во второй половине 1780-х годов – в доме шел постоянный ремонт. Тем не менее здесь проходили и деловые, и неофициальные встречи губернатора с представителями местной элиты, формировались зачатки культурной жизни: по четвергам устраивались концерты, а в праздники – театральные постановки. Забегая вперед, заметим, что в городе этого времени еще не возникло ни одного специального учреждения культуры и не было построено соответствующих зданий для них.
Не известно, по каким причинам проектировавшийся на плане 1781 года в центре города, рядом с кафедральным собором, дом вице-губернатора (рис. 1) в итоге, судя по виду города 1799 года, оказался в нескольких километрах от его центра (рис. 7). Возможно, это было связано с таким банальным обстоятельством, как не сложившиеся с самого начала отношения между тамбовским губернатором Г.Р. Державиным и вице-губернатором Михаилом Ивановичем Ушаковым. Заметим, что официально должность Ушакова называлась «поручик правителя наместничества».
Рис. 7. Дом тамбовского вице-губернатора конца XVIII века. Фрагмент вида города 1799 года (здание с буквой S над крышей)
Тамбовское губернское правление было создано в 1779 году. Решение о строительстве в Тамбове административных зданий было принято в 1780 году, но их возведение началось не сразу, и на плане 1781 года эти здания еще были в «прожекте». Где находились первые присутственные места, не совсем ясно. Известно, что на новое место деревянный корпус присутственных мест был перенесен по указанию правителя наместничества Михаила Федоровича Каменского в 1783 году.
С приездом Державина в 1786 году в Тамбов подготовка к строительству новых присутственных мест возобновилась, но еще в 1789 году присутственные места по-прежнему отличались «ветхостью»: местами «снизу бревны сгнили и простенки многие выпажились», «в потолке от дождевой течи две доски обгнили». Как преодолевалась эта разруха, мы не знаем. На виде города 1799 года здания присутственных мест и губернского правления изображены каменными и аккуратно оштукатуренными{1360}.
Конечно, на компьютерной реконструкции комплекс довольно ветхих административных зданий Тамбова (рис. 8) выглядит несколько лучше, чем в действительности. Вероятно, не случайно к середине XIX века было построено новое здание присутственных мест, а в конце XVIII века тамбовское дворянство, организуя для себя городское пространство, никак не могло преодолеть проблему ветхости казенных построек.
В этом комплексе казенных зданий, судя по плану 1803 года и виду города 1799 года, находились собственно присутствия, то есть губернские ведомственные учреждения, их архивы, типография, ротный склад оружия. Видимо, здесь же (под боком у власти) располагалась и гарнизонная рота, которая в 1780-е годы нередко называлась то батальоном, то губернской ротой.
В самом конце XVIII века Тамбовскую гарнизонную роту возглавлял комендант Матвей Дмитриевич Булдаков (около 1726 – не позднее 1806). Очень яркая личность, он происходил из солдатских детей; вероятно, окончил гарнизонную школу и в 15 лет поступил на военную службу солдатом. В 1740–1770-е годы участвовал в Войне за австрийское наследство, в Семилетней войне, в Русско-турецкой войне 1768–1774 годов, нескольких сражениях с крымскими татарами на юге России. На службе он получил два ранения и контузию, побывал в плену. Булдаков дослужился до чина полковника, был награжден орденом Св. Георгия четвертой степени, а в 1780 году назначен комендантом Тамбова. Здесь за ним быстро утвердилась репутация скорого на расправу, свирепого человека, которым пугали городских обывателей. Для Державина же Булдаков был верным служакой, что перевешивало в глазах губернатора отрицательные черты личности коменданта. Сам Матвей Дмитриевич тоже чувствовал расположение к начальнику и оказался одним из немногих тамбовских чиновников, кто поддержал Державина во время конфликта с генерал-губернатором Иваном Васильевичем Гудовичем и даже сохранил с ним переписку после наложения на Державина опалы{1361}.
Вообще же во всех казенных административных зданиях указанного комплекса служили около 50 тамбовских дворян – чиновников и офицеров.
Рис. 8. Губернское правление и присутственные места в Тамбове конца XVIII века. Электронная реконструкция (автор Д.И. Жеребятьев)
На виде города 1799 года рядом с основными государственными учреждениями расположена гарнизонная гауптвахта, являвшаяся не только обычным помещением для содержания под арестом провинившихся военнослужащих, но и местом «отсидки» нерадивых гражданских чиновников. Остальные учреждения, где несли службу представители дворянства, были разбросаны по центру города или ближайшим к нему кварталам.
Винный «выход» и соляной магазин с амбарами и караульной будкой (рис. 9) по традиции находились на территории бывшей крепости. Их возглавляли соответствующие приставы из дворян, контролировавшие соблюдение государственной монополии на продажу вина и соли.
Тамбовский городовой магистрат (рис. 10), называвшийся иногда губернским, расположился в юго-западном углу прежней территории острога. Здесь служило минимум шесть представителей тамбовских дворян. Располагавшийся напротив почтамт или, как тогда выражались, «каменный почтовый двор с принадлежащими к тому каменными службами», построенный в 1785 году, был единственным государственным учреждением, находившимся за пределами бывшего острога, но буквально через дорогу от некогда существовавшей острожной стены. Стоявший в его главе почтмейстер числился в уже упоминавшихся списках тамбовского дворянства.
В целом можно утверждать, что местное дворянство в соответствии с указами правительства и с учетом местных особенностей обустраивало городское пространство под свою административно-служебную деятельность.
Рис. 9. Здания винного выхода и соляного магазина в Тамбове конца XVIII века. Электронная реконструкция (автор Д.И. Жеребятьев)
Рис. 10. Здание городового магистрата в Тамбове конца XVIII века. Электронная реконструкция (автор Д.И. Жеребятьев)
Рис. 11. Тамбовский кадетский корпус. Вид первой половины XIX века. Картина А.Н. Лямина 1986 года
Рис. 12. Дом дворянина Беклемишева в Тамбове конца XVIII века. Электронная реконструкция (автор Д.И. Жеребятьев)
Частные и общественные здания Тамбова в конце XVIII – начале XIX века
Весьма существенно, что на планах и виде Тамбова конца XVIII – начала XIX века среди особо отмеченных зданий не оказалось ни одной частной дворянской постройки. В Экономических примечаниях к Генеральному межеванию по городу Тамбову указан только один каменный дворянский дом{1362}. Его владелец был установлен косвенным образом. На плане 1803 года за зданием почтамта показан комплекс домов Дворянского училищного корпуса. Это учебное заведение открылось в 1802 году и разместилось в доме дворянина Беклемишева – одном из красивейших зданий города того времени{1363}. Тамбовский художник А.Н. Лямин уже в наши дни создал художественную реконструкцию этого строения, в котором позднее расположился кадетский корпус (рис. 11). Лямин взял за основу вид, представленный на открытке конца XIX века, когда в здании уже находился Екатерининский учительский институт, то есть реконструкция оказалась «сдвинутой» в будущее на несколько десятилетий. Мы же, «зацепившись» за изображение части дома Беклемишева на виде Тамбова 1799 года, решили «повернуть» реконструкцию именно в конец XVIII века (рис. 12).
В алфавитных списках дворян 1785 года числился Иван Иванович Беклемишев, 40 лет, лейб-гвардии капитан, «дворянский предводитель и депутат в Тамбовской округе»{1364}. Беклемишевы принадлежали к знатному дворянскому роду, вышедшему из мордовских князей (мурз). И.И. Беклемишев, по данным списка, владел тремя имениями в Тамбовском и Кирсановском уездах Тамбовской губернии, а также имением в Егорьевском уезде Рязанской губернии с 319 душами обоего пола. Проживал он в Тамбове и как душевладелец принадлежал к среднепоместным дворянам. Трудно судить, насколько доходность его имения позволяла построить большой городской каменный дом. Может быть, это обстоятельство как-то объясняется холостяцким положением И.И. Беклемишева, его «необремененностью» семьей. Можно предположить, что в строительстве дома приняли участие и его братья, также помещики Тамбовского уезда. Особенно обеспеченным человеком бы его брат-близнец Степан Иванович, владевший в Тамбовской, Рязанской и Калужской губерниях почти 1500 крепостных крестьян. В то же время общественная, далеко не «хлебная» должность уездного предводителя дворянства не позволяет предполагать, что И.И. Беклемишев обогащался за счет взяток и казнокрадства{1365}.
Ответ на вопрос о том, почему все остальные дворяне Тамбова не имели домов, достойных специального отражения на планах и виде города, кроется, вероятно, в невысоких чинах и званиях государственных служащих только формировавшегося губернского административного центра. В соответствии с алфавитными списками 1785 года, около 50 человек имели средние и низшие офицерские звания (секунд-майор, премьер-майор, капитан, капитан-лейтенант флота, поручик, подпоручик, прапорщик), а примерно 30 человек – невысокие гражданские чины (коллежский советник, надворный советник, коллежский асессор, титулярный советник, губернский секретарь, коллежский секретарь, коллежский регистратор, провинциальный секретарь и другие). Один из тамбовских дворян, 45-летний Степан Гаврилович Маслов, даже служил сторожем в земском суде. Только три представителя местного дворянства имели высокие военные звания и гражданские чины. В тех же алфавитных списках упомянуты уже знакомый нам комендант города полковник Булдаков, а также статские советники Василий Петрович Чичерин – «председатель в Тамбовской полате гражданского суда» – и Андрей Яковлевич Сабуров, являвшийся председателем «в тамбовской уголовной полате».
Среди служилых тамбовских дворян конца XVIII века были представители знатных российских родов: князь Иван Михайлович Давыдов, имевший в 55 лет чин надворного советника и занимавший некую должность в тамбовской гражданской палате; представитель княжеского рода Петр Дмитриевич Кугушев, получивший в армии чин секунд-майора и служивший исправником в Тамбовском нижнем земском суде; Ермолай Осипович Голицын, дослужившийся к 56 годам только до прапорщика; недалеко ушедший от него по служебной лестнице 55-летний Илья Фадеевич Кутузов, состоявший поручиком в тамбовской инвалидной команде. Тем не менее и они не попали в разряд крупных по тем временам тамбовских домовладельцев{1366}.
Видимо, первыми сравнительно богатые дома в городе начали строить наиболее успешные в службе, ведении хозяйства, а может быть, и в мздоимстве тамбовские дворяне. Коррупционные скандалы в Тамбове державинского времени подробно описаны Ю.В. Мещеряковым. Историк показал, что практически ни одно дело не было доведено до судебного решения в связи с отстранением от должности Державина{1367}. Тамбовский историк XIX века И.И. Дубасов, основываясь на состоявшихся и отложившихся в архивах судебных делах, приводил в своих Очерках десятки примеров пойманных за руку тамбовских чиновников конца XVIII – начала XIX века. Среди них наиболее отличились советник губернской казенной палаты, собравший во время очередного рекрутского набора со всего губернского крестьянства 17 000 рублей, а также тамбовский городничий майор Клементьев. Ссылаясь на дело из архива Тамбовского губернского правления, Дубасов писал, что городничий забирал прохожих только за то, что они «среди белого дня ходили по улицам». Его прямые финансовые злоупотребления были установлены: он не выдавал солдатам губернской роты «ремонтных» (на закупку лошадей) денег, а также средств на починку оружия и амуниции, отбирал у солдат казенные вещи в свою пользу, взимал с них деньги за отсутствующее обмундирование и так далее. За свои хищнические проделки, как сообщал Дубасов, городничий был исключен из службы, «однако награбленное имущество оставалось при нем, и государственный хищник сыто и весело закончил дни свои»{1368}.
Каковы бы ни были средства на постройку домов, время их возведения и внешний вид можно установить. В частности, известно, что для казенной тамбовской мужской гимназии в 1827 году был куплен дом местного дворянина Бориса Дмитриевича Хвощинского, сына служившего губернским прокурором в 1780-е годы Дмитрия Федоровича Хвощинского. Очень вероятно, что такое крупное должностное лицо могло получить под собственный дом пустовавшее еще в самом конце XVIII века место на центральной улице, напротив дома губернатора, буквально в соседнем квартале с комплексом губернского правления и присутственных мест. На плане 1803 года дом Хвощинского никак не отмечен. Несложно определить, что он был построен между 1803 и 1827 годами. По своему архитектурному облику здание относилось к русскому классицизму, характерному для второй половины XVIII века, однако занесенному в тамбовскую дворянскую среду чуть позже.
Хотя здание гимназии в XIX веке не раз перестраивалось (рис. 13), известно, что многое от его облика первой четверти столетия сохранилось. Однако самое интересное, может быть, заключается в том, что у нас есть весомые основания предполагать, что постройка этого дома осуществлялась на средства, добытые коррупционным путем. И.И. Дубасов сообщал о том, что в середине 1790-х годов в злоупотреблении сбором хлебной подати в губернии был уличен губернский стряпчий Хвощинский (имелся в виду Андрей Дмитриевич Хвощинский, сын прокурора и брат будущего владельца описываемого дома){1369}. При этом Хвощинские, владевшие двумя имениями в 300 с небольшим душ в Тамбовской и Саратовской губерниях, вряд ли могли располагать большими средствами, учитывая, что в семье Д.Ф. Хвощинского было семеро детей{1370}.
Рис. 13. Тамбовская мужская гимназия (на втором плане – здание присутственных мест). Открытка конца XIX – начала XX века (из коллекции авторов)
Рис. 14. Дом тамбовских дворян Чичериных. Фото Р.Б. Кончакова
Более типичным образцом дворянской городской жилой постройки XVIII века может служить дом тамбовского дворянского рода Чичериных (рис. 14). Этот дом был построен уже в первой половине XIX века, но своим обликом, особенно внешним оформлением «под камень», соответствовал традициям предыдущего века. К тому же род Чичериных, среди представителей которого были крупные губернские служащие, обосновался в Тамбове не позднее 1780-х годов{1371}.
Внешнее оформление зданий «под камень» в Тамбове вполне вписывается в общероссийский контекст. Известный этнограф Михаил Григорьевич Рабинович отмечал, что XVIII век прошел для российских городов под знаком перехода от деревянных жилых построек к каменным. Престижность каменного дома, с одной стороны, и желание сохранить хорошие гигиенические условия деревянного жилья (и притом сберечь средства), с другой, привели к явлению, типичному для русских городов, – стремлению придать деревянной постройке вид каменной{1372}. Такую характеристику провинциального города подтверждает не только облик дома Чичериных, но и наш анализ вида Тамбова 1799 года: некоторые обывательские дома стилизованы под каменные посредством вымазки деревянных стен мелом (рис. 15). До сих пор в старых частях Тамбова сохранились десятки деревянных в основе, но оштукатуренных снаружи домов.
Примечательно, что даже Дворянское собрание смогло подыскать и арендовать для своих нужд дом первоначально в сравнительном отдалении от центра. В алфавитных дворянских списках упомянуты служившие в этом здании три деятеля дворянского самоуправления губернского и уездного уровней. Известно, что вопрос о строительстве собственного здания для собрания поставил губернский предводитель дворянства времен Державина статский советник А. Г. Панов – борисоглебский помещик и отставной петербургский чиновник. Однако история сооружения дома неизвестна. В Тамбове сохранилось здание дворянского собрания, построенное в самом конце XIX века.
Здание Дворянского собрания находилось (рис. 16) на Дворянской улице. Возможно, улица и получила свое название благодаря расположению на ней данного учреждения. Других связанных с дворянством сооружений на этой улице, на планах и виде города не отражено. Интересно, что в Экономических примечаниях к Генеральному межеванию по Тамбову улица Дворянская не упомянута в числе крупных улиц города конца XVIII века.
Существенно и то, что Дворянское собрание, судя по всему, находилось в купеческом доме. Дома, принадлежавшие купцам, четко различимы в разных частях города – и в центре, и вблизи него, причем для них характерно тяготение к новой, деловой части города, Хлебной и Сенной торговым площадям. Для нашей темы важно отметить, что, став экономическими хозяевами города, строя богатые по тому времени здания, купцы во многом все-таки подчинялись дворянским «правилам игры».
Дворянские власти Тамбова конца XVIII века, со своей стороны, разумно считались с развитием торгово-промышленного предпринимательства городских жителей. На реконструированном виде губернского города (рис. 17) представлены многочисленные купеческие дома, гостиный двор, несколько площадей с торговыми рядами, причем все эти заведения были расположены в значительной своей части в центре города, рядом с главными учреждениями. В архитектуре зданий купечество, стремившееся во многом подражать дворянству, начало перенимать элементы оформления поместных усадебных зданий.
Рис. 15. Обывательские дома, обмазанные мелом, в Тамбове конца XVIII века. Фрагмент вида города 1799 года
Рис. 16. Здание Дворянского собрания в Тамбове конца XVIII века. Электронная реконструкция (автор Д.И. Жеребятьев)
Рис. 17. Купеческие дома в центре Тамбова конца XVIII века. Электронная реконструкция (автор Д.И. Жеребятьев)
Во второй половине XVIII века в Тамбове стали появляться типичные купеческие дома. Чаще всего это были одно– и двухэтажные каменные или деревянные на каменном полуподвале (подклете) здания. В подвальных и первых этажах таких зданий, строившихся по «типовым» проектам, обычно размещались лавки, питейные заведения и тому подобное. Официально типовые проекты получили более широкое распространение только в начале XIX века, когда городам было рекомендовано применять проекты образцовых фасадов жилых домов 1809–1812 годов. Образцы распространялись даже на заборы и ворота, а указания касались не только архитектурного облика, но и окраски сооружений. При застройке проводилось резкое разграничение по социальному признаку: центр выделялся для заселения дворянством и купечеством, а окраины – для нижних социальных страт; при этом фиксировались названия улиц. Эти регламентирующие предписания сказались и на облике Тамбова.
Так, анализируя вид Тамбова 1799 года, можно проследить сходство домов купцов с казенными строениями – например, с губернским правлением или зданием городского магистрата. Отсюда напрашивается вывод о начале типовой застройки в Тамбове уже в конце XVIII века. Дома купцов могли отличаться от государственных построек подчас только цветом: государственные строения окрашивались в ярко-желтые, розовые или белые тона, купеческие могли быть окрашены и в серый цвет.
Приведенные факты еще раз подтверждают одну из характерных черт российской модернизации XVIII века, отмечаемую также и в Западной Европе в более ранний период, – «одворянивание» некоторых сторон повседневной жизни купечества.
Электронные технологии также позволили показать состояние тамбовских дорог рассматриваемого времени, вплоть до определения колеи. Мы пока еще не можем отобразить в реконструкции печально знаменитую тамбовскую грязь, заметно влиявшую и на дворянскую жизнь конца XVIII века. В этом отношении весьма характерен приказ губернатора Сергея Васильевича Неклюдова тамбовскому коменданту М.Д. Булдакову в 1796 году:
Довольно известно, что осенью и весною по всем улицам города Тамбова, а наиболее по Большой Астраханской (центральная улица. – Авт.) грязь бывает столь чрезмерна, что и проезда нет, и приказослужителям в присутствия ходу не бывает […] того ради по Астраханской улице прокопать канавы для стока воды и покрыть оные фашинником, а колья и хворост собирать с жителей{1373}.
