Текст книги "Слом силы. Хроники Иввианского конфликта (СИ)"

Автор книги: Артем Карпицкий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 23 страниц)

12

Навязчивые и утомительные признания Габи были нужны Диму не больше, чем полярному медведю – виски со льдом. Все эти переливания из пустого в порожнее… Словно ученый хотел охладить горячий чай и переливал его из чашки в чашку, причем, с каждым разом емкость все уменьшалась… А концентрация возрастала. Да… Это было… Сжатие? Да… Катастрофическое…

«Адово семя… Вот я попал… Это ведь натуральный коллапс в отдельно взятой личности… А что если… рванет?»

Вряд ли, конечно, Габи превратится в бомбу с часовым механизмом и начнет шантажировать небо пророчествами о конце света… Но эти его излияния… Этот нудный бесконечный разговор… Немногим лучше.

«Чего он добивается?»

Вопрошал себя Дим, но, каждый раз, приходил к выводу, что ученый просто-напросто свихнулся от переживаний. Слишком плотно завернул резьбу на своих мозгах, а потом «крыша» не выдержала напряжения и полетела в далекие края… Но… Так ли это на самом деле? Объяснение слишком очевидно для человека, игнорирующего собственную боль, категорически не замечающего кровь, мутными каплями соскальзывающую по щекам, и ведущего себя так, словно он ухватил Бога за шиворот и теперь диктует Творцу условия мира.

– …Итак, начнем. Ты ведь пока блуждаешь в потемках, натыкаясь на факты, но не понимая, что с ними можно сделать… Ведь правда? Я знаю, что правда, – вещал Габи, которому до лампочки были переживания «пленника» и мнение оного по поводу состояния мозгов «исследователя и разработчика». – Скажем, академия «Рассвет»… Для тебя цели ее создания это тайна, загадка тысячелетия, которую ты мечтаешь раскусить… А для меня она – небольшой эпизод биографии. И тебе повезло, я собираюсь с тобой поделиться частичкой знания… Ты же не веришь в официальные декларации по поводу академии? Конечно, не веришь… Посвященный, пусть и отчасти, в детали эксперимента, ты прошел через многое и уже не тот наивный послушный мальчик, которого я видел в начале…

Свет мигнул, делая лицо ученого болезненным. Так, словно он мучался от жара, который снедал его изнутри.

– Ты был таким милым. Просто прелесть… Моя надежда, лучший опытный образец… Жаль, что потом эксперимент пошел наперекосяк… Но я отвлекся. Итак, академия… Цель ее существования – участие в войне за Лес Ивви. Да-да-да, эту войну я спланировал пять лет назад. Два года ушло на подготовку, на устройство лаборатории, на дезинформацию, на работу с людьми из Внутреннего Сектора… Те еще пираньи, уж поверь! Палец им дай – сгрызут и костей не оставят… Но приз того стоил: в итоге они слопали затею с академией, еще и обрадовались, что наш Сектор так активно поддерживает это начинание… Наивные.

В голосе ученого не промелькнуло даже тени презрения. Напротив, у Дима сложилось стойкое ощущение, что Габи жалеет тех, кто случайно или специально попал под каток его операции.

– Да, очень наивные… Обмануть их было так же просто, как маленького ребенка. Они хотели верить – и они поверили. Сразу и без оговорок. Ну а я… Начал активную подготовку к последней фазе. Сперва, конечно же, довел до ума экспериментальный Лес, – Габи прищурился, вцепившись пальцами в кресло. От его расслабленной позы не осталось и следа. – О, да! Это был потрясающий эксперимент! Масштабы… Масштабы… Грандиозные! Таких еще свет не видывал… Представляешь – создать полуразумный растительный конгломерат по образу и подобию муравьиной колонии? Где муравьями будут выступать деревья, а маткой, то есть тем, что их объединяет, будет так называемое Сердце… На самом деле – особое вещество, которое было получено мной случайно…

Габи вздохнул.

– Источник невероятной силы… Жаль, что совершенно неконтролируемый. Только Лес Ивви мог пользоваться этой «водой» без риска для себя. Уж не знаю почему… У меня не хватило времени проработать все нюансы… Да и необходимости не было, – голос ученого прозвучал не слишком убедительно, впрочем, Дима не слишком волновали сожаления собеседника по поводу неудавшихся экспериментов. – В общем – неважно. Главное, Лес Ивви был создан и функционировал так, как мне требовалось. Дальше… Дальше я постарался заинтересовать основных действующих лиц…

– Михаил… Внутренний Сектор…

– Да-да-да. Совершенно верно! Архистратиг Михаил и те, кто исполняет роль Архистратига Рафаила. Внутренний и Внешний Сектора… Я бросил им лакомую косточку – академию «Рассвет» – а потом и вторую, развив бурную деятельность с Лесом Ивви буквально у них под носом. Превосходно! Это было поистине восхитительно! Такая тонкая игра!

Габи так искренне пел себе дифирамбы, что Дим даже залюбовался. На какое-то мгновение, но все же… Давно юноша не встречал настолько открытых и естественных людей… Разве что… Рей.

– Но это все ерунда! Михаил… Рафаил… Академия… Пешки! Самым важным было заполучить ферзя, опутать его сетью ложных мотивов и устремлений, направить по нужному пути… – вещал Габи, размахивая руками перед лицом помрачневшего курсанта. – Да… Ферзь… Руководитель Сектора Общественных Интересов. Архистратиг… Уриил.

«Уриил… Уриил? Уриил?!»

Сказать, что Дим был шокирован – означало сильно погрешить против истины. Юноша просто-напросто выпал из реальности, превратившись в натуральный соляной столб. Габи говорил еще что-то, губы ученого шевелились, а тонкие пальцы порхали, как бледные уродливые бабочки, но курсант ничего не видел и не слышал. Он думал… Он вспоминал… Те байки, которые слышал во время учебы в академии, те скупые крошки информации, рассыпанные по всей Сети, те слишком странные факты… Которые проще посчитать бредом, чем в них поверить… Поверить в то…

Что Архистратиг Уриил – не человек.

– Звучит не слишком правдоподобно. Да что уж мелочиться… Полный бред это, приятель, – Дим напустил на себя независимый вид. – Ты ври, ври, да не заговаривайся. Хочешь, чтобы я тебе поверил – вешай мне на уши качественную лапшу.

– Лапшу? Хм… А ты забавный, – кажется, слова юноши нисколько не задели самолюбие ученого. – Но сейчас не лучшее время для шуток, и если ты позволишь… – Зрачки Габи потемнели и стали холодными, точь-в-точь, как у Габриэль. – Я продолжу.

– Хо… хорошо, – каким-то чудом волосы на голове у Дима не встали дыбом, а всего лишь чуть-чуть пошевелились. – Ко… конечно… Продолжайте.

– Итак… – вновь невозмутимо начал ученый. – Уриил… Человек, который обладал… Хм… особыми возможностями. Правда, эти самые возможности были для меня абсолютно бесполезны. Ирония судьбы – он был светлым и чистым, как новорожденный, он идеально подходил для исполнения моих планов… И не мог мне помочь. Поэтому…

Габи плотоядно посмотрел на собеседника и медленно облизнул губы. Словно хотел запугать «пленника»… или предупредить.

– Поэтому я сделал так, чтобы Уриил и Лес Ивви сошлись в одной точки. Сердце… Источник силы… Я знал, что Уриил не сможет устоять перед соблазном… Поэтому скормил ему пару своих сказок. И он клюнул, представляешь? Поразительно! Люди так наивны… И даже не совсем люди… Смех, да и только! Он посчитал, что и война, и разборки в академии, и погоня за Сердцем – его идея. Представляешь? Сама святая простота! Удивительно…

Но, как бы то ни было, оставался Михаил. Он не горел желанием устраивать бойню на острове Ивви, поэтому я его немного… подтолкнул. Распустил слухи, что академия на деле подчиняется не ему, а Внутреннему Сектору. А потом дал прекрасную возможность избавиться от курсантов и утопить свой… хм… «позор» в крови молодых, ничего не понимающих бойцов. Заодно и повод стереть с лица земли Лес Ивви у Архистратига появился… Забавно. Он, наверное, очень сильно радовался. Хотел бы я увидеть его лицо в тот момент… Или сейчас, когда начинается мой этап операции «Слом силы».

Кстати….

Ты знаешь, откуда взялось такое название?

Ты знаешь, почему мы окрестили Уриила безликой Силой?

Ты знаешь, почему мы хотели его уничтожить?

Да… Это сказка для Габриэль… Чтобы она поверила, чтобы она не сомневалась, чтобы она оставила все инструменты влияния на события в моих руках… Я сказал ей, что уничтожу нашу ошибку, последствия неудачного эксперимента… И она приняла мои слова за чистую монету…

Уриил не должен был погибнуть. Рей, Адам… Они лишь раззадорили его, вытащили наружу самые темные чувства Архистратига… И еще… Рей – не просто юная девушка. Она Дитя Катастрофы. И Уриил – Дитя Катастрофы. Их встреча была тем переломным моментом, который определяет ход истории. Начало небольшого личного апокалипсиса… Трансформация Уриила, после которой энергия Сердца становится силой, подпитывающей бывшего Архистратига. А затем… Ненависть… Я ведь говорил? Про самые черные и страшные стороны души… Которые есть в каждом… Но не каждый вынужден их бесконечно сдерживать. Как Уриил…

Да… Его ненависть стала поистине всепоглощающей, он окончательно отверг опостылевшие заповеди и отправился утолять жажду мести. Что до Леса Ивви… Гибель Сердца предопределила судьбу лаборатории. Весь эксперимент был построен на взаимодействии «питательного» вещества и полуразумного «муравейника» деревьев. Как только Сердце отключилось – Лес перестал следовать заложенной в него программе, а, вместо этого, поддался инстинктам, которые твердили одно – расти, расти, расти.

Да… Неконтролируемый рост до некоторого предела… Казалось – скоро весь остров покроется Лесом, но… Сработал механизм саморазрушения, и все деревья, все, до единого, рассыпались в пыль… Лес Ивви не имел ни единого шанса выбраться из своей клетки.

– Так значит… – пролепетал ошеломленный Дим. – Это все… Эти жертвы… Эта война… Смерть, разрушения… Это… Только для того, чтобы Уриил прикончил Габриэль, и ты стал главой Сектора?!

Подобная расчетливость просто не укладывалась в голове юноши, но, если честно, он вполне допускал, что человек вроде Габи по прозвищу Гибель, способен и на большие злодеяния во имя своих целей… Он понимал, что ученый, для которого существуют только эксперименты и неутолимая жажда познания, не остановится перед уничтожением целого мира, если найдет это необходимым… Это было ужасно, чудовищно, но – вполне логично. Жуткая, извращенная логика, но, все равно – логика. И…

– Ты ошибаешься, – Габи зевнул и небрежно отмахнулся от слов «пленника». – Власть самое последнее, что меня интересует в этой жизни…

Неуклюжая на вид махина почти бесшумно скользила в воздухе. Солнечные лучи отражались от иллюминаторов, падая вниз не такими, как прежде. Искаженными… Шаттл равнодушно пробивал облака, словно был бегуном, механически перепрыгивающим через раскрашенные в полоску препятствия. Шаттл, летел к цели, ведомый точной и надежной автоматикой, а единственная пассажирка без дела слонялась по салону, не зная, чем себя занять…

«Да уж… Я могла бы попробовать себя в качестве пилота… Но тут везде автоматика… И маршрут определен заранее… Гест постарался… Гест… Чего он добивается? Он так добр и приветлив… И вежлив… С радостью помогает мне… Зачем? Какая ему от этого выгода? Или…»

Шаттл неожиданно тряхнуло – несильно, только зубы у Рей стукнули, да пустой стаканчик полетел вниз, со стола. Автоматика тотчас исправилась, выровняв массивный летательный аппарат с такой легкостью, словно он был гоночным автомобилем, а электронный пилот – водителем мирового класса. Девушка даже мигнуть не успела… Но с мыслей ее это маленькое происшествие сбило, заставив подумать о своей цели.

«Уриил! Этот мерзавец наверняка крутится поблизости… Рыскает в поисках жертвы… И Дим… Черт! Слишком много совпадений! Что за чертов спектакль мы разыгрываем? Кто написал сценарий? И зачем? Проклятье… Так я никогда ни до чего не додумаюсь… Как в стену лбом бьюсь… Черт!»

Мимо, со скоростью межконтинентального экспресса, проносился однообразный пейзаж. Он почти не менялся, повторяя в этом мысли Рей. Да уж… Девушка, как ни старалась, не могла отделаться от предчувствия беды. От ощущения, что ее Дим сейчас в большой опасности… Словно крокодилу в пасть попал, только покруче… Пострашнее… Рей никогда не предполагала, что ей будет дело до кого-нибудь, кроме себя, но сейчас собственная усталость и ранения совершенно не беспокоили девушку. Не то чтобы она находилась при смерти или истекала кровью, но пара дней в госпитале пошли бы ей на пользу…

«Ну да, ну да… А Дим в это время будет пропадать неизвестно где… И неизвестно – останется ли жив в конце всего… И прохлаждаться, зная, что голова этого остолопа вот-вот заснет вечным снов… Ну уж нет! Не дождетесь!»

Рей злилась. На шаттл, который, по ее мнению, полз со скоростью подыхающей черепахи. На Внутренний Сектор, которому нет дела, до попавших в лапы к изуверам из ведомства Габриэля курсантов. На танковые части Внешнего Сектора, устроившие бессмысленную бойню. На Лес Ивви, из-за которого и началась эта война. На Геста, который не смог защитить своего «брата» и товарища. На Дима, который нашел время слететь с катушек и устроиться на отдых прямо посреди проклятого Леса…

И на себя. Ведь она, Рей, была все это время рядом с ним, со своим другом. Именно она должна была остаться его охранять. Именно она должна была поддержать его… Ведь он свихнулся… У него поехала крыша… Ведь это не происходит просто так, на пустом месте! Она могла… Она должна была заметить раньше! Ведь есть признаки… симптомы… разные мелочи, по которым опытный глаз определит, в каком состоянии находится объект…

«Я плохо старалась… Да я вообще не старалась! Просто плыла по течению… Ползла вверх по лестнице, вцепляясь в то, что попадалось в руки… Нельзя! Так нельзя! Дим… Тот наш разговор… Если бы я повела себя иначе! Если бы я нашла нужные слова! Возможно… Все могло измениться! Но я… Не смогла. Я… Оказалась недостаточно сильной. Я… Это моя ошибка».

Подлокотники скрипнули, когда Рей что есть силы вцепилась в них. Девушка сжимала покрытый пластиком металл и твердила. Беззвучно, про себя повторяя: «Я спасу… Я спасу… Я спасу… Я спасу его, во что бы то ни стало!». Ее казалось, что эти слова происходят от чувства вины, что она просто расхлебывает кашу, которую сама и заварила… Ее так казалось, но чем дальше, тем отчетливее Рей понимала, что лишь обманывает себя. Мысль была странной и даже глупой, но девушка чувствовала, что ее поступками движут иные мотивы… Ведь так сильно не беспокоятся за простого товарища, так беспокоятся за того…

Кто очень тебе дорог.

Трудно сказать, что случилось в голове Дима – помутнение или просветление – но после фразы Габи о том, что ученому нет дела до власти, юноша просто взбесился.

– Адово семя! Графы, князья и все золото мира! – кричал он. – За кого ты меня принимаешь?! За идиота?! За ударенного головой об стенку имбецила?! Или думаешь, что раз вколол мне свою дрянь, то я теперь любое дерьмо сожру и не поморщусь?!

– Какая экспрессия! – невозмутимо восхитился Габи. – Какой язык! Какое чувство такта!

– Да… ты… Просто урод! – бушевал Дим, которого слова собеседника распалили еще больше. – Моральный урод! Как тебя только земля держит?! Ладно… я могу понять… не принять, но понять, когда человек в монстра перекидывается ради власти или денег… Дерьмо! Полное дерьмо! Но понятное… А ты! Ты! Шизануться… Я в шоке… Угробить тучу народу ради не пойми чего! Ради какого-то эксперимента или еще какой фигни… И парить мне мозги с серьезным таким видом, парить тем, что ты якобы не ради власти решил ухайдокать Габриэль! Ты еще скажи, что Архистратигом не хотел стать! Скажи, что вообще ничего не знаешь, кроме своих этих опытов… Хр-р-р-р!

ТЫ ДУМАЕШЬ, Я ВО ВСЕ ЭТО ПОВЕРЮ?!

Юноша вопил во весь голос, заглушая мысли, забывая чувства. Его словно изнутри жгло, ему хотелось высказать Габи то, что на душе за это время скопилось, он страстно желал пригвоздить ученого к стенке, ткнуть носом в его же разглагольствования… Правда, с тем же успехом можно было пытаться убедить матерого волчару перейти на вегетарианскую диету. Габи невозмутимо выслушивал обвинения и не менее хладнокровно отметал их одним движением брови. Вот только… Дим сейчас не замечал ничего, кроме бурлящего потока собственных слов.

Он орал и орал, надрывая связки и не думая о том, слышит ли его кто-нибудь… Наверное, он повел бы себя точно также и на сцене, окруженной тройным кольцом внимательных зрителей. Наверное, он в любом случае не смог бы сдержать крик… Да и не захотел бы сдерживаться. А Габи…

Ученый спокойно дождался, когда красноречие «пленника» сойдет на нет, после чего сам взял слово. И слово было… очень впечатляющим. По крайней мере, Дим тотчас замолк и с выпученными глазами уставился на собеседника, ловя взглядом каждое движение «хозяина дворца».

– Вот здесь, – Габи провел ладонью по голове, его пальцы глубоко погрузились в волосы, приникая к коже. – Шрам. Давнишний шрам. Я получил его в детстве. Причем, не по своей воле… Знаешь, когда твоя голова на узкой дорожке встречается со здоровенной стальной балкой – миновать ее совершенно немыслимо… Знаешь, это чертовски больно, когда острое металлическое ребро сталкивается с твоей черепной коробкой… Забавно, я почти не пострадал. Отделался порванной кожей и выдранными волосами… Через пару месяцев от того инцидента не осталось и следа. Снаружи… Но не думаешь же ты, что я просто так все спустил? Не-е-ет, ни в коем случае. Я всего лишь ученый, но и у меня есть своя гордость. Свое чувство справедливости… И своя боль.

Пальцы скользнули по левой щеке, размазывая кровь и превращая Габи в копию двуликого Януса. Правда, оба лица этого нового старого «бога» были одинаково ужасными…

– Да, у меня тоже имеется собственная боль. Родная, привычная, неизбывная. Единственная и неповторимая… Имя этой боли – Габриэль. Видишь ли, мальчик, было время, когда мы любили друг друга. Да… И мне казалось, что это время продлиться до самой нашей смерти…

Дим вздрогнул всем телом, словно ему в пятки, как индийскому йогу, вонзилась целая батарея острейших иголок.

– Да, знаю… Глупая надежда… Наивная сказка для детей… – лоб Габи прорезали морщины, сделавшие его на десяток лет старше. – Видишь ли, мой юный друг, раньше я считал, что байка про половинки одного целого – истина. Чистая-пречистая правда. Инь и Ян, черное и белое, мужчина и женщина… Я понятия не имею, кто первым придумал идею о половинках. Я не знаю, с чего люди взяли, что две частички, объединившись, поднимутся на ступеньку, а то и на несколько, выше. Я даже не догадываюсь… Но это сейчас меня волнуют подобные материи, а тогда я хотел лишь побыстрее доползти, выцарапать, вымучить… Что именно? Конечно же…

Очередная липкая капля скатилась вниз, оставив бледно-розовую полоску. Но Габи, словно испытывая себя на прочность, не обратил никакого внимания на эту неприятность. А ведь ему больно… Ему должно быть очень больно… Раны-то хоть и неглубокие, но долго заживающие. Так и будут кровить, пока ученый не соблаговолит позаботиться о собственном здоровье… Правда, случится это, скорее всего, очень и очень нескоро.

Если вообще случится…

– Совершенство, – Габи зачем-то посмотрел на плотно закрытую дверь. – Идеал. Вершина. Да… Сияющая вершина абсолюта. Конечная точка мечты… Моей мечты. Не буду кривить душой – я не всегда витал в облаках, представляя серебряную лестницу, ведущую меня вверх, и поток золотистых лучей, указывающий мне путь. В конце концов, для истинного ученого, каковым я, без сомнения, являюсь, фантазии – дело, требующее серьезного подхода. Не с бухты-барахты, но логически выверяя каждую мысль, каждую идею… Подводя прочный базис под каждую, даже самую бредовую теорию… А тут – словно помутнение на меня нашло. Поверил – и все тут. Даже не попытался усомниться… Что, в итоге, мне и вышло боком…

…Видишь ли, мальчик, я-то мечтал о совершенстве, но совершенству не были нужны самодовольные дети с непомерными амбициями. Более того, со временем я стал понимать, что такой вещи, как истинное совершенство, вообще не существует в этом мире… И первым шагом на пути к этому пониманию оказалось предательство Габриэль. Да-да-да! Предательство! Холодно и по-деловому она отбросила меня в сторону, на обочину, заставив довольствоваться крохами со стола Архистратигов. Образно выражаясь, конечно же…

Видишь ли, мой драгоценный подопытный кролик, женщины – очень непредсказуемые существа. Сегодня она клянется тебе в вечной любви и верности, а на следующий день клеймит всеми грехами мира, нарекая злейшим врагом. А то и вовсе становится равнодушной человекоподобной куклой, красивой картинкой с обложки, у которой нет ни чувств, ни души… Проблема в том, что у меня-то и душа, и чувства имеются в наличии. Присутствуют, так сказать. Хотя, лучше бы их не было… Видишь ли, мальчик, физическая боль не может сравниться с душевной. Ведь мысли – они всегда с тобой, всегда рядом, всегда преследуют тебя. Словно охотничьи собаки, взявшие след дичи… От них не уйти и только во сне ты можешь найти немного покоя… До следующего утра.

Можешь не верить, мой трепетный питомец, но твое отрицание не изменит фактов. А молчаливо свидетельствуют о моих страданиях… Эти стены, бесконечные коридоры и помещения для опытов, жилая комната, в которой я до сих пор обитаю, и пункт управления, в котором я обдумывал план своей мести… Да, Габриэль должна умереть. Я так решил. Давно решил, тебя тогда еще и на свете не было… Кто-то должен ответить за мою боль. Кто-то должен ее разделить и прочувствовать сполна…

Кто-то должен заплатить по счетам.

Габриэль…

Моя несбывшаяся любовь…

Мечта о совершенстве…

Планы…

Надежды…

Пустота.

– Знаешь, мальчик, чего мне стоило сохранить относительно здравый рассудок? – затаенная в словах Габриэля злоба была готова вот-вот рвануть и разнести к чертям весь исследовательский комплекс. – Знаешь, чем мне пришлось пожертвовать? Посмотри на меня! Ну же! Смотри! Ты видишь, в каком я состоянии? Я – как гнилое яблоко. Я – фрукт, изгрызенный червями сомнений и сожалений. Меня уже ничего не ждет… Но я не собираюсь уходить просто так. Да… Несомненно… Чего бы это ни стоило…

Габриэль последует тем же путем.

– Адово… Семя…

Комната управления мало напоминала преисподнюю, но Диму казалось, что он угодил прямиком в последний круг бездны. И заляпанное кровью, счастливое лицо Габи только укрепляло юношу в этом предположении… Многое уже было сказано, разговор сотню раз зашел в тупик и потерял всякий смысл, но курсант Рах, по неизвестным ему самому причинам, решил вновь вступить в бесполезную полемику.

– Кто-то из нас точно свихнулся. Любовь… Ненависть… Месть… – он прижал пальцы к вискам. – В голове не укладывается! Да, я усек, что тебе причинили страшную боль… Но это не дает тебе права делать больно другим! Рей, ребята, Мишель… – голос Дима надломился. – Чем они перед тобой провинились?!

– Ничем, – бесцветным голосом ответил Габи. – Просто им не повезло.

– НЕ ПОВЕЗЛО?! – взревел юноша. – Да это все из-за твоей проклятой мести! Ну, неужели… неужели… Почему нельзя было решить вопрос иначе?! Мирным путем… Договориться… Или что…

– Мирно? Договориться? Еще скажи – ножки ей целовать и тапочки подносить, – съязвил ученый. – Понимаешь, мальчик, иногда есть только одно верное решение. Только один путь, ведущий к истинной свободе. Мальчик… Еще ведь не поздно. Хочешь исправить ситуацию? Правда, хочешь?

Подвох, неприкрытый подвох… Но в чем именно? Дим помрачнел, что бы сейчас ни предложил Габи, ничем хорошим это не закончится… Хотя и так ситуация хуже некуда.

– Видишь ли, мальчик, – следуя расхожему выражению, ученый посчитал молчание юноши знаком согласия и продолжил наставлять «неразумного» на путь истинный. – В данный текущий момент в главном зале Габриэль тесно общается с Уриилом. Невероятно злым Уриилом, который искренне верит, что именно госпожа Архистратиг – причина его несчастий. Он не станет любезничать со своим заклятым врагом, да и жалеть ее вряд ли будет… А все почему? Потому что я убедил его в этом, создал, если можно так выразиться, виртуальную реальность. Ты не забыл? Ты ведь знаешь, чем занималось ведомство нашего беглого подопытного? Я подскажу – пропагандой. Да-да, промыванием мозгов в промышленных масштабах. Но важно не это. Важно, что именно я научил этих лгунишек, что да как следует делать… Да-да-да! Я был инструктором по управлению… хм… душами. И бывший Архистратиг… Он целиком и полностью в моих руках. Он знает то, что я хочу, чтобы он знал. Он думает так, как я хочу, чтобы он думал. Он чувствует то, что я хочу, чтобы он чувствовал. Понимаешь? Я скармливал ему избранные факты, продвигая, как пешку, в нужном направлении…

К последнему полю доски.

Уриил… Думаешь, он смог бы заполучить информацию, если бы я ДЕЙСТВИТЕЛЬНО захотел ее скрыть? На минуточку – эти данные были действительно сверхсекретными. Никто, кроме меня и Габриэль не имел к ним доступа…

Ученый замолчал, взяв паузу, после чего продолжил с новыми силами… И еще большей язвительностью.

– Ну же! Давай! Смелей! Ты еще успеешь спасти Габриэль, если не будешь терять времени и прямо сейчас отправишься в главный зал! Ну? Что смущаешься? Здесь все… – Габи ухмыльнулся. – Свои.

Маньяк с шрамом предложил отправиться в пасть к саблезубому тигру… Дим побледнел и сглотнул слюну. До него пусть не сразу, но дошло, что же хотел сказать Габи. Истина была спрятана между иглами насмешек и неуклюжих шуток, она горчила и саднила, вызывая тошноту и слабость… Да, юноша действительно мог изменить судьбу незнакомого человека, пожертвовав собственной жизнью. Да, на сей раз, ученый не врал… Но правда оказалась хуже изощренной лжи. Правда в самом Диме… В глубине его души…

– Молчишь?

Юноша не ответил. Вереница слов вертелась на языке, готовая вырваться наружу, но Дим понимал, что все его крики, мольбы или уверения для Габи, как об стенку горох. Поэтому он ничего не сказал, невольно подыграв в этом собеседнику.

Два человека, связанные прочнее, чем предполагал Дим, в полной тишине смотрели друг на друга. Долго смотрели, не отводя глаз и не двигаясь. Как две фарфоровых фигурки… Пока, наконец, уставший от этих недоговоренностей юноша не сказал, вскрывая слова, как карты:

– А какое место в твоем плане занимаю… я?

С высоты птичьего полета штаб-квартира Сектора Разработок напоминала шестиугольник. Блоки-здания смыкались друг с другом, оставляя в центре обширное пустое пространство, а лучи-дороги, исходившие из углов, продолжались до самого внешнего периметра. Что самое интересное, снаружи конструкции похожей на молекулу бензола, тоже нельзя было разглядеть ничего, кроме аккуратно подстриженного газона. Антенны и взлетно-посадочные площадки, в изобилии украшавшие шесть корпусов, в иных местах полностью отсутствовали. Такое ощущение, что находишься в квартире у слишком чистоплотного хозяина, который считает, что везде должен быть порядок…

«Черт… Тихо-то как! Словно в гробу…»

Рей поежилась. Хорошо, конечно, что охранные системы молчат, как притаившиеся в лесу повстанцы, хорошо, что программа управления шаттлом позволила выбрать место посадки – девушке не улыбалось шлепаться на крышу одного из корпусов, полностью открываясь перед предполагаемым противником. Кто знает, что за ловушки приготовили подручные Габриэля? Может, мины с датчиками движения, может автоматические плазменные излучатели… Не оставили же они комплекс без защиты! Такое просто невозможно! А значит…

«Что-то здесь нечисто… И гель для душа явно не поможет…»

Шаттл громогласно – Рей аж поморщилась – плюхнулся на траву рядом с одной из дорожек. Но, как ни удивительно, служба безопасности штаба Сектора Разработок вновь проманкировала своими обязанностями. Такое чувство, что они все вымерли… Девушка, было выскочившая из салона, остановилась, настигнутая этой мыслью. А что, если…

«Ни одной живой души… Здесь… Как на кладбище… Нет! Не может быть! Дим… он не мог умереть! Только не сейчас!»

Солнце безжалостно поливало затерянный посреди зеленого массива исследовательский комплекс потоками света, ветел проносился над землей, приминая траву, а Рей, отбивая ноги о бетонированную дорожку, мчалась вперед, надеясь на удачу. Безликое здание впереди зияло странным провалом – такое ощущение, что стену на всей скорости протаранил метеорит, что, вкупе с прочими странностями, приводило девушку к недвусмысленным выводам.

«Уриил прибыл… Раньше меня… Как и предполагалось… Черт! Я, как всегда, опаздываю… Черт-черт-черт!»

Она бежала, не замечая растрепанных ветром волос и стертых в кровь пяток. Завтра будет больно, завтра ей придется клясть на все лады мерзавцев, устроивших ей веселый денек, но это будет завтра. Сейчас же есть вещи поважнее физических страданий, важнее грязной помятой одежды, важнее пыли витавшей в жарком воздухе и самого воздуха, как следует подогретого небесным светилом.

«Командный… Пункт… Где-то там… Впереди… Надеюсь… Только бы успеть… Успеть… Успеть!»

Да уж… если она выбрала неверную дорогу, то времени на исправление ошибки у нее не будет. Что бы ни задумал бывший Архистратиг, играть в куклы с ребятами из Сектора Разработок он не станет. В лучшем случае быстро и безболезненно ликвидирует… Вместе с пленником. Вряд ли Уриил будет разбираться, кто враг, а кто просто неудачливый курсант академии «Рассвет»… Тем более, что и к «рассветовцам» у него немало счетов.

«Быстрее! Быстрее! А-а-а-а… Черт! Как болят ноги… Черт! Только бы дотянуть… Проклятье, мышцы деревенеют… Ноги не слушаются… Черт-черт-черт!»

Сверкающие, как изумруды, зеленые омуты глаз Рей наполнились болью. Она давно переступила ту грань, где истязание собственного тела проходит относительно безвредно. Теперь каждая секунда этого безумного марафона отнимала у девушки если не годы, то месяцы жизни – уж точно. Их уже не вернуть и, наверное, потом она пожалеет о своем безрассудстве…

«К черту все! Быстрее! Быстрее! Где же этот долбаный центр управления!»

Замкнувшаяся на одной мысли, Рей не сразу сообразила, что единственным входом в здание является та самая уродливая дыра, которую девушка заметила еще издали. Пробитое в сверхпрочном бетоне отверстие недвусмысленно намекало на габариты и вес «снаряда», а полумрак, в котором угадывались кривые обломки перекрытий, мог скрывать все, что угодно. От завалов, пробираясь через которые можно запросто переломать ноги и руки, до батальона охраны, с пальцами, изнемогающими на курках автоматов.

Да уж… Солнечный свет, изрезавший мрак внутри пролома, только добавлял хаоса, ничего не проясняя, а лишь запутывая до невозможности. Игра теней, в которой нет победителя, а проигравшая, то есть Рей, вынуждена действовать вслепую, как всегда надеясь на авось. Удача или неудача? Орел или решка? Красное или черное? Кажется, что шансы одинаковы, но девушка прекрасно знает, что это не совсем так… Точнее – совсем не так. И вероятность, что в запутанных переходах злополучного исследовательского комплекса Рей таки сложит свою излишне буйную голову, высока, как никогда…