Текст книги "Охота на бабочку"
Автор книги: Аркадий Трифонов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 25 страниц)
8
Нет, она ехала не к нему, не к Ботанику, пусть в глубине души и надеясь, что там может произойти их встреча.
Изначально у нее не было конкретной цели для поездки в столицу, кроме как вырваться из-под навязчивой опеки родителей и других воспитателей. Объявила всем, что едет поступать в институт, а сама, едва очутившись в большом и незнакомом городе, тут же пустилась во все тяжкие. Ей необходимо было самоутвердиться, и она делала это единственным понятным ей способом – нарушала запреты. Что и кому она доказывала? Никогда у нее не было такого количества случайных связей и безрассудных поступков. Не ради денег. Вернее, не только ради денег. Она отчаянно стремилась к независимости и взрослой жизни и была готова платить за это чем угодно…
Настя подала документы в Плешку, все более входивший в моду Плехановский институт. Подруги ей завидовали, а родители радовались: хорошую специальность получит их дочка, очень нужную по нынешним временам. Мысль о том, что любимое чадо может туда не поступить, отвергалась сразу – как же, одна из лучших учениц в школе, совсем чуть-чуть не дотянувшая до медали.
Настя благополучно завалила первый же экзамен по математике. Но нисколько об этом не жалела. Потому что в ее жизни появилась Катька.
Катька – это что-то. Оторва, каких еще свет не видывал. Во всяком случае, Насте такой она показалась с первого взгляда. Крутой прикид, мини-юбка, рыжая грива на голове, после химической завивки рассыпавшаяся на тысячи кудряшек, а главное – полная независимость во взглядах и в поведении. Казалось, что для Катьки вообще не существует запретов – девочка без комплексов! Немного позже Настя поняла, что все это далеко не так. Но поначалу она Катьку именно такой и считала – деловой, самостоятельной, сильной личностью. Ведь сама Настя и девочки, с которыми она дружила у себя в городе, были совсем другими. Да и мама пришла бы в ужас, если бы увидела Катьку.
Но обо всем по порядку.
С Катькой Настя познакомилась, как потом выразилась ее новая подруга, «не отходя от кассы», то есть в аудитории, прямо на экзамене. Настя получила листок с экзаменационным заданием и тупо смотрела на формулы, ничего в них не понимая. Таких примеров в их школе они не решали.
Вначале она попробовала взяться за первое уравнение. Исчеркала формулами листок черновика, но решить не сумела. Приступила к другому уравнению – результат все тот же. Настя занервничала, потом рассердилась, а потом успокоилась, решила – будь что будет. В конце концов, на этом институте свет клином не сошелся, времени пока достаточно, а в Москве есть еще десятки вузов, куда можно успеть подать документы. Правда, не столь престижных, как Плешка, но ей в принципе все равно, лишь бы зацепиться хоть за что-нибудь. И Настя, время от времени возобновляя тщетные попытки довести решение до конца, начала разглядывать сидящих в аудитории товарищей по несчастью. В столицу она приехала всего пару дней назад, только и успела, что устроиться в общежитие, еще ни с кем и не познакомилась. Даже трех своих соседок по комнате она увидела лишь мельком утром, когда те красились наспех перед зеркалом и куда-то стремительно убегали. А появлялись они потом только поздно ночью, когда Настя уже крепко спала.
Справа от нее сидела рыжая девица с крутым химическим перманентом, которая большую часть времени рассматривала свои ногти – ярко-красный лак на них наполовину облупился. Сначала она Насте не понравилась – терпеть не могла нерях. А девица, наоборот, то и дело старалась привлечь к себе ее внимание, несколько раз даже пыталась заговорить. Но Настя игнорировала эти попытки, потому что перед экзаменом всех строго предупредили: за разговоры, шпаргалки и тому подобное можно сразу вылететь из числа абитуриентов.
В аудитории было душно, и рыжая соседка сняла с себя кожаную «рокерскую» куртку, оставшись в оранжевой маечке с короткими рукавами. На левом предплечье девушки Настя увидела цветную татуировку – бабочку с распластанными крылышками. Рисунок словно приворожил Настю, глаз не могла от него отвести.
Девица перехватила ее взгляд и, улучив момент, когда ассистент профессора, наблюдавший за абитуриентами и все время ходивший по проходу между рядами, отошел довольно далеко, наклонилась к Насте и прошептала:
– Тебе нравится?
Настя помедлила и кивнула.
– Клево, правда? – девица ей заговорщически подмигнула. – А теперь гляди…
Она подцепила ногтем край татуировки и отделила ее от кожи. Потом и вовсе сорвала. У Насти глаза полезли на лоб, а девица, наслаждаясь произведенным эффектом, поинтересовалась у нее:
– Что, раньше никогда не видела?.. Это такая наклейка, одноразовая. У меня их много, могу подарить…
Настя не успела ответить, потому что послышался голос ассистента:
– Барышни! Вам не терпится обменяться впечатлениями?.. Могу поспособствовать и проводить вас за дверь. Там вам уже никто не станет мешать.
На какое-то время приятное общение пришлось прервать. Но стоило ассистенту удалиться, рыжая вновь наклонилась к Насте и зашептала:
– Ты в этом что-нибудь просекаешь? – Она постучала по листку с формулами.
Настя отрицательно покачала головой и показала свои куцые записи.
– Жаль, – опечалилась девица и почесала свою роскошную гриву. – Думала, я одна здесь такая, лапоть всмятку, и ты мне поможешь… времени, еще до фига. Но вижу, не судьба. А может, глянешь все-таки?..
– Для меня это тоже темный лес, – честно призналась Настя. – Мы в школе даже не проходили такие уравнения.
Девица подумала, мельком, оценивающе, оглядела ее еще раз, а потом вновь зашептала:
– Тогда какого хрена мы здесь сидим?
«А ведь она права, – подумала Настя. – Что толку терзаться в этой духоте еще битых три часа, когда это уже ничего не изменит».
– Что ты предлагаешь? – так же шепотом спросила она девицу.
– Сваливать отсюда, и как можно быстрее!.. Там, на воле, нас с тобой ждут гораздо более интересные места…
– Милые леди! – послышался у них над головой голос ассистента. – Я вам делаю второе предупреждение. Последнее.
Рыжая решительно поднялась с места.
– А мы уже! – сказала она, кое-как складывая листочки в одну стопку, а сама незаметно толкнула Настю ногой под столом.
– В смысле? – не понял ассистент.
– В смысле уже написали работу. Вот, держите… Теперь можно нам сказать «спасибо» этому дому и тихо удалиться?
– Вы что же, писали одну работу на двоих? – поинтересовался ассистент, мельком просматривая ее каракули на листочках.
– Нет, каждая за себя…
– А почему тогда – мы? Почему так уверенно расписываетесь за нее? Мне вот кажется, что девушка еще не готова сдать работу.
– Так мы же вместе с ней в одной математической школе учились, – не моргнув глазом соврала рыжая. – Мы такие задачки на всех олимпиадах, как семечки… И каждый раз брали первые призы. Это она страхуется, на всякий случай.
И опять двинула Настю ногой, уже сильнее.
– Ну, пусть она сама об этом скажет, – не сдавался ассистент.
– Да, пожалуйста, возьмите и мою работу… – сказала Настя, вылезая из-за стола.
9
Они вышли из института без определенной первоначальной цели, свернули к Садовому кольцу. На ходу успели познакомиться.
– Зови меня Катькой, – сказала рыжая. – А тебя как?
– Я Настя. А почему Катька? Можно ведь просто Катя. Красивое имя…
– Можно, но я так привыкла, – отрезала новая знакомая, давая понять, что дальше спорить на эту тему с ней бесполезно.
У них на пути возникло летнее кафе. Столики под зонтиками, бар с растворимым кофе и другими напитками. В этот час посетителей здесь было немного.
– Мама родная! – сказала рыжая Катька, оглядываясь по сторонам. – Что-то мне с утра так есть хочется, что и переночевать негде… Шучу, – добавила она, однако же чуть покосилась в сторону Насти, рассчитывая на ее ответную реакцию.
– У меня есть деньги. – Настя суетливо полезла в сумочку, достала кошелек. – Я тоже проголодалась, могу тебя угостить заодно.
– Нет, нет, – остановила ее Катька. – Так не пойдет. Другое дело, если бы ты была парень, тогда я еще могла бы подумать, а у тебя у самой, видать, денег в обрез…
– Что ты, – простодушно откликнулась Настя. – Я только два дня как приехала. Меня родители на дорогу снабдили и на прожитье. Вот, гляди…
Катька мельком заглянула в ее кошелек, потом сказала, словно все еще пребывая в нерешительности:
– Ну, хорошо, это я утром всегда без денег, а вечером у меня будут обязательно. И я тебе отдам. Или ты мне не веришь?..
– Да ладно тебе! – отмахнулась Настя. – Давай займем вон тот столик…
Они сидели за столиком в кафе, ели пирожки с мясом и запивали их пепси прямо из горлышка бутылок.
В баре им дали пластмассовые стаканчики для напитков, но Насте больше нравилось из горлышка. Катька попросила взять для нее еще большую чашку двойного кофе без сахара.
– Не могу день начинать без кофе, – призналась она, облизывая пальцы после того, как съела пирожок. – Голова и так тупая с детства, а без кофе она у меня вообще отказывается что-либо соображать…
Настя с интересом рассматривала свою новую знакомую. Только сейчас она разглядела, что в ее нос с правой стороны продета маленькая перламутровая штучка, похожая на бусинку. Настю так и подмывало спросить о назначении этого украшения, но она сдерживала себя до поры, опасаясь, что после этого будет выглядеть в Катькиных глазах совсем уж дремучей.
– Что ты сделала со своими волосами? – поинтересовалась она для начала.
– Нравится? – Катька с удовольствием тряхнула своей роскошной гривой, давая возможность Насте полюбоваться ею с разных сторон. – Это я сама придумала. И даже название – «Золотое руно».
– Потрясно, – сказала Настя, скорее для того, чтобы сделать приятное своей новой подруге.
– Ты не подумай, это мой натуральный цвет, – продолжала Катька. – Я однажды пробовала покраситься в другой, так потом пришлось наголо остричься.
– Ты серьезно? Наголо? – удивилась Настя. – Как же ты ходила, и вообще?
– Молча! – Катька засмеялась. – Знаешь, как прикольно было? Мне один пацан, он художник, сказал, что у меня античный профиль. Даже просил ему позировать.
После этого Настя решилась задать вопрос, который мучил ее уже давно:
– А вот эта штучка у тебя в носу?..
– А, это… – Катька непроизвольно потрогала свой нос. – Вообще-то это называется гвоздик. Гвоздик с шариком, если точнее… Одна из разновидностей пирсинга. Сейчас очень модно за границей, и у нас начинают делать.
– Больно было, когда это делала?
– Нет, совсем не больно. Я знаю один подпольный кооператив, у них там пушка такая. Раз – и готово!.. Потом через нос такую проволочку пропускают, тянется, как сопля, – Катька слегка поморщилась. – Но зато теперь смотрится отпадно! Хочешь, я тебе тоже устрою? К твоему фейсу гантелька бы подошла…
– Спасибо, не надо! – поспешно отказалась Настя. – Мои родители как увидят этот… персиг, так сразу меня из дому выгонят.
– Пирсинг, – поправила Катька. И посмотрела на нее более пристально. – Но ведь родители твои сейчас далеко. Ты из провинции, верно?.. Хотя можешь не отвечать, и так за версту видно, что не московского разлива.
– Что, сильно видно? – расстроилась Настя. – По какому признаку определила?
– Да по многим признакам… – Катька улыбнулась. – Да ты не расстраивайся, из провинции все лучшее в Москву собирается, только потом здесь портится, как свежее мясо под солнцем. Привыкнешь за пару месяцев, станешь настоящей москвичкой.
– Да, если смогу здесь остаться… – Настя вздохнула.
– А хочется?
– А кому же не хочется жить в Москве? Такой большой, красивый, интересный город… Я бы, конечно, хотела.
Настя задумалась, подняла левую руку поправляя волосы на голове.
– А это что у тебя там? – спросила вдруг Катька.
– Где? – Настя сперва не поняла, о чем это она.
– Шрамы на запястье?.. А ну покажи…
Настя хотела было спрятать руку, но Катька уже перегнулась через стол, взяла ее руку в свою и начала пристально разглядывать ее запястье.
– Ты что, резала себе вены?
– Было дело…
– Несчастная любовь?.. – Катька подняла глаза и с неподдельным интересом посмотрела на нее снизу вверх
Насте вдруг стало очень неловко под ее взглядом. Она вообще не любила, когда вот так бесцеремонно вторгаются в ее личную жизнь. Тем более не хотелось вспоминать ту давнюю историю. Поэтому она ничего не ответила, только отдернула и спрятала руку.
– Понимаю, – сказала Катька, значительно наморщив лоб. – Только мужики не стоят того, чтобы из-за них так убиваться. Все они – козлы!..
Настя вдруг увидела, как в ее глазах, дотоле лучившихся безмятежностью, сверкнули огоньки злости.
В это время в переулок рядом с кафе свернула подержанная иномарка, и ее водитель просигналил несколько раз.
– А вот и деньги приехали! – засуетилась вдруг Катька и вскочила со стула. – Легок на помине… Ты, вот что, сиди здесь, никуда не уходи, жди меня. Я скоро…
Настя проследила взглядом, как ее подруга торопливо засеменила на высоких каблуках к машине, наклонилась к боковому стеклу, где, небрежно откинувшись, сидел какой-то парень. Она о чем-то оживленно разговаривала с ним какое-то время. Потом иномарка уехала, а Катька вернулась за столик, чем-то очень расстроенная. Сидела мрачная, ни слова не говоря и думая о чем-то своем.
– Эта твой парень или, может быть, просто знакомый? – осторожно, чтобы не обидеть ее, поинтересовалась Настя.
– Был когда-то мой, теперь общественный… – Катька, словно прогоняя мрачные мысли, вновь тряхнула своей рыжей гривой и невесело ухмыльнулась. – Я ж тебе говорила уже – все они козлы!
Тут она опять посмотрела на Настю. Долгим, изучающим взглядом. И, видно, какая-то новая идея пришла ей в голову.
– Ты что делаешь сегодня? – спросила Катька.
– Еще не знаю, – Настя пожала плечами. – Хотела Москву посмотреть, Кремль, Красную площадь, вообще по городу погулять. Я ж здесь ни разу еще не была… Ну, еще по магазинам прошвырнусь, купить надо кое-чего, пока деньги все не истратила…
– А много у тебя еще денег? – поинтересовалась Катька как бы невзначай.
– Мало, – простодушно призналась Настя. – Дня на три еще хватит, чтобы прожить. Но мне родители обещали перевод прислать, до востребования…
Катька задумалась, но только на секунду.
– Кремль, магазины – все это успеется, никуда не денется, – сказала она, решительно поднимаясь с места. – А сейчас вставай. Едем со мной.
10
Катька привезла Настю куда-то на окраину Москвы, к черту на рога, как она сама выразилась. Район состоял сплошь из многоэтажных, однообразных новостроек и назывался Бибирево. В один из таких домов она и привела Настю, в трехкомнатную квартиру, не совсем опрятную и довольно убого обставленную. По пути, когда ехали в метро с одной пересадкой, Катька успела коротко поведать Насте свою историю.
История, правда, была очень короткая. Или Катька просто не хотела выкладывать до поры новой знакомой свою личную жизнь.
Она родилась и жила с родителями в дальнем Подмосковье, ничего особо примечательного в своей жизни не повидала, а когда окончила школу, влюбилась в местного парня. Парня звали Костя, у них закрутился с Катькой, как она сказала, жуткий роман. Так продолжалось месяца три, а потом Костя бросил ее и уехал в Москву.
Но Катька оказалась девочкой упорной, навела справки среди общих знакомых и спустя полгода разыскала Костю в столице. Но лучше бы она этого не делала… Катька вдруг замолчала, оборвав свой рассказ на полуслове. И Насте пришлось самой домысливать ее историю.
– Он что, тебя избивал? – спросила Настя, холодея от ужаса.
Катька усмехнулась:
– Думаешь, когда мужик бьет женщину, это самое худшее в жизни?..
– Я не знаю… но я бы, наверное, не стала такого терпеть. Ушла бы от него или пожаловалась в милицию…
Катька посмотрела на нее с сожалением и откровенно расхохоталась:
– Вот что, подруга, расслабляйся на здоровье и ни о чем не думай. Тебя это пока не касается. А вечером мы с тобой оттянемся по полной программе…
Они сидели в креслах, уже в квартире, слушали музыку, доносившуюся из кассетника, и потягивали какую-то бурду со льдом из высоких стаканов, которую Катька быстро смешала на кухне.
– А куда мы поедем? – поинтересовалась Настя. – Если в кафе или ресторан, то у меня с собой не так много денег, как тебе могло показаться. Может не хватить…
– Пусть тебя это не волнует, – вяло отмахнулась Катька. – Теперь нас будут угощать… Кстати, а ты бы хотела заработать?
– Было бы неплохо. А что надо делать?
– Я тебе потом все расскажу…
Чуть ближе к вечеру приехал Костя, Катькин парень. Оказалось, это он был утром за рулем иномарки. Квартира тоже принадлежала ему. Вернее, Костя ее снимал, а Катька делила с ним эту жилплощадь. Она познакомила Костю со своей новой подругой, потом позвала его на кухню и минут десять о чем-то с ним говорила.
Когда они вернулись в комнату, Костя еще раз бегло оглядел Настю с головы до ног, вращая на указательном пальце брелок с ключами от машины, потом заторопился.
– Я буду через час, – объявил он, перед тем как уйти. – Так что не скучайте…
Когда дверь за ним захлопнулась, Катька принялась настраивать Настю. Делала она это очень осторожно, чтобы сразу не спугнуть, не ошеломить.
– Понимаешь, – говорила она, – у Кости сегодня выдался тяжелый день, поэтому мы никуда не поедем, останемся дома… Это даже лучше… Он, наверное, привезет своего приятеля, чтобы ты тоже не скучала. Ну, выпьем, послушаем музыку, потанцуем, словом, неплохо проведем время…
– А кто он, этот его приятель? – насторожилась Настя.
– Ну, парень как парень, – ответила Катька уклончиво. – Вернее, уже взрослый мужчина. Он иностранец. И кстати, при деньгах. Нормальный мужик, и, как все мужики в таких случаях, может проявить настойчивость… Ты понимаешь, о чем я. Но без всяких грубостей и садомазо… Ты как к этому относишься?..
– Я должна буду с ним переспать… ну, с этим иностранцем? – спросила Настя, удивляясь своему спокойствию.
Катька испытующе посмотрела на нее, потом сказала:
– А что такого? Поди не девочка, не впервой. Главное, чтобы все было без напряга и по взаимному согласию. Расслабишься, получишь удовольствие. А если будешь себя правильно вести, он хорошо заплатит…
И добавила, обняв Настю за плечи:
– Ничего не бойся. Пробьемся, я с тобой.
Настя сама не могла понять, почему она согласилась остаться. Скорее всего, подействовали впечатления первых дней пребывания в Москве, самостоятельной жизни и стресс, полученный на экзамене. А может быть, она не захотела выставлять себя перед Катькой полной дурой, провинциалкой. Или просто решила испытать небольшое приключение. В душе ее созрел тот самый азарт, который однажды толкнул ее в объятия Ботаника. Как бы там ни было, но она осталась…
11
Костя приехал с мужчиной лет сорока, восточного вида. Тот оказался турком, по-русски не знал ни единого слова, только улыбался. Поначалу Настя чувствовала себя с ним скованно, но турок был обходителен, от выпитого вина голова у нее чуть-чуть закружилась, и вскоре она уже приняла условия игры. Танцевали, опять пили, пытались объясняться жестами или тем минимальным запасом английских слов, который Настя вынесла из школы. Турок даже понравился Насте. Он был одет в элегантный дорогой костюм, от него пахло какими-то неизвестными ей ароматами.
Насте сделалась вдруг очень легко. Во время танца она положила голову на грудь своему партнеру, прикрыла глаза…
Потом Катька ушла со своим Костей в другую комнату, и там они врубили музыку на полную громкость. По пути как бы ненароком погасили свет. Партнер продолжал вести Настю в медленном танце, пока они не коснулись дивана, уже разложенного и застеленного. Турок поцеловал ее в губы, потом в шею, при этом начал медленно, но со знанием дела снимать с нее одежду. Настя не сопротивлялась. Она думала, что ей будет неловко, но ничего, получилось даже очень неплохо. Удивило то, что он кончил пять раз подряд. Потом захотел анального секса, но Настя испугалась. Он уговаривал ее, что заплатит сверху еще пятьдесят долларов, однако Настя не согласилась. Выпросталась из его объятий и в темноте, на ощупь, прошла в ванную.
В ванной лилась вода, там уже была Катька. Они вместе, не стесняясь, стали под душ. Здесь Настя дала волю слезам.
– Ты чего, глупенькая? – Катька гладила ее мокрые волосы и плечи, успокаивая. – Что случилось? Он тебя чем-нибудь обидел?..
– Он хотел, чтобы мы… чтобы я повернулась к нему задом и… ну, ты понимаешь… – шептала Настя, прижимаясь к ней и сглатывая слезы вперемешку с водой.
– В попу, что ли? – догадалась Катька. – Ну а ты что же?
– Я… я испугалась, вот… и убежала от него сюда, под душ…
– Вот урод! – сказала Катька, впрочем, не сильно при этом удивившись или возмутившись. – Я же Костика проинструктировала накануне, чтобы он его предупредил. Да, видно, запамятовал… Ну ничего, перебьется. Вообще, это еще хороший клиент, не какая-нибудь скотина. Чистый, следит за собой, в Турции у него семья, трое детей, он их любит, прямо сходит с ума… С иностранцами вообще все легко и просто. А самые ужасные клиенты – это наши, отечественного разлива. С ними лучше не связываться…
Настя молчала, вновь переваривая только что услышанное.
Катька восприняла ее настроение по-своему.
– Ты правильно сделала, что мне все это рассказала, – сказала она, слегка ущипнув Настю за талию. – В дальнейшем так же поступай. Положись на меня, я тебя никому в обиду не дам. А там – пробьемся!..
Утром они вчетвером пили кофе за столиком на кухне, а когда турок ушел, Костя поздравил Настю с почином и вручил ей заработанные деньги – сто баксов единой купюрой. Такой огромной суммы Настя раньше не видела. Но почему-то не обрадовалась внезапно свалившимся на нее деньгам, а почувствовала страшное опустошение. Дальнейшее происходило с ней таким образом, словно управляла собой не сама Настя, а какая-то неведомая сила со стороны.
Весь день они с Катькой отсыпались, а вечером опять приехал Костя и повез девушек в гостиницу «Космос». К тому времени Настя чувствовала себя уже совсем плохо, у нее начался насморк, то ли действительно от простуды, то ли на нервной почве. А при ней не было ни аспирина, ни даже носового платка. Сумочку свою она впопыхах оставила у Катьки в квартире. Настя сморкалась в туалетную бумагу, у нее слезились глаза и раскалывалась голова. Девушка была так подавлена, что даже толком не поняла, кто был тот мужчина, с кем она провела ночь в гостиничном номере.
Она вышла из гостиницы утром, спустилась по ступеням широкой лестницы к проспекту. Словно во сне, двинулась на противоположную сторону, к метро, хотя совсем рядом находился подземный переход. Настя его просто не заметила.
Очнулась она лишь тогда, когда в нескольких сантиметрах от нее резко затормозила машина. Настя отпрянула и тут же едва не попала под колеса другой машины, мчавшейся с противоположной стороны.
Визг тормозов, искаженные злобой лица водителей, проклятия в ее адрес – все это привело Настю в чувство. Она почти бегом устремилась к метро, остановилась, запыхавшись, возле киоска, где продавались пирожки и напитки. В горле пересохло. Настя поняла, что, если сейчас чего-нибудь не выпьет, ей станет совсем плохо.
Она пошарила в нагрудном кармане блузки. Извлекла две стодолларовые купюры. Клиент оказался щедрым. Костя накануне предупредил ее, что всю ночную выручку она должна отдавать ему, а уж он потом выплатит девушке гонорар. Таков порядок. Однако Настя уже об этом не думала. Быстро разменяла доллары в обменном пункте, купила бутылочку пепси. Пила жадно, прямо из горлышка, глядя на толпу, валившую из метро в сторону ВДНХ, и размышляла о том, как ей быть дальше.
Она живо вспомнила все то, что с ней случилось за последние два дня, и теперь ее жег стыд за происшедшее. Твердо решила – на квартиру к Катьке больше ни ногой. В институтскую общагу тоже ехать опасно. Вдруг туда за ней нагрянет Костя вместе с Катькой? Тогда что остается?.. Домой. Немедленно. Денег на билет у нее хватит с лихвой, и черт с ними, с вещами, родителям скажет, что ее обокрали…
На вокзале Насте повезло. Были свободные места на поезд, который уходил через четыре часа. Она взяла билет в купейный вагон, пообедала в кафе, послонялась рядом с вокзалом, зашла на рынок, купила себе небольшую сумку в дорогу, кое-что из белья, фрукты и уже совсем успокоилась.
Настя сидела в купе у окна и сквозь запыленное стекло смотрела на суетящихся на перроне людей. Прощай, Москва, прощайте мечты о красивой столичной жизни. Что ж, видать, не судьба. Приедет домой, осмотрится, а там… пройдет этот год, и следующим летом можно будет попытаться начать все сначала.
И тут она увидела Катьку. Отшатнулась от окна. Но было поздно, Катька ее уже заметила и через какое-то мгновение была в купе. Настины соседи вышли на перрон прощаться с родственниками, и девушки оказались совсем одни.
– Ты… ты не смеешь меня преследовать! – Настя испуганно сжалась, забилась в угол. – Я сейчас закричу… позову милицию!..
– Дура, – ответила на это Катька и устало опустилась на противоположную лавку. – Я тебя полдня искала, весь город объездила… а ты милицию…
И тут случилось уже совсем непонятное. Из глаз Катьки полились слезы, она зарыдала почти в полный голос, лицо исказилось, плечи мелко затряслись.
– Ты чего?.. – опешила Настя, не ожидавшая такого поворота событий. – Да говори же толком, что стряслось?..
– Вот, – только и смогла произнести Катька сквозь рыдания и положила на столик перед Настей вчетверо сложенный листок.
Это была телеграмма. Еще только разворачивая ее, Настя нутром почуяла недоброе. А когда стала читать, буквы запрыгали у нее перед глазами. Дальняя родственница сообщала, что Настины родители погибли в автокатастрофе. Похороны были назначены на двадцатое число. Настя быстро прикинула в уме даты и поняла, что двадцатое было позавчера. Все поплыло у нее перед глазами.
Теперь они рыдали уже вдвоем, сидели, обнявшись, на нижней полке. Соседи по купе стояли в дверном проеме и молча, недоуменно смотрели на них.
– Что тут такое? Что случилось? – в дело вмешалась проводница. – До отправления пять минут. Девушки, вы обе едете?.. Я вижу только один билет.
– Нет, едет она, я провожающая, – повернула к ней Катька заплаканное лицо.
– Тогда прошу покинуть вагон, – безапелляционно заявила проводница.
Катька покорно поднялась, поцеловала Настю и направилась к выходу.
– Стой! – рванулась к ней Настя. – Не бросай меня…
– Настя, мне пора, поезд сейчас отправится. – В голосе Катьки прозвучало искреннее сочувствие. – Ты мне напиши… или нет, лучше позвони, как приедешь…
Состав дернулся, но еще пока не двинулся с места.
– Девушка, – напомнила проводница.
Катька кивнула головой и исчезла. Настя сидела подавленная, не замечая ничего вокруг. Поезд еще раз дернулся и чуть сдвинулся с места. И тогда Настя вдруг поднялась, выскочила в коридор, потом в тамбур, где в открытом проеме стояла проводница. Поезд уже медленно шел вдоль перрона, замелькали лица, а среди них Настя увидела Катьку.
– Катька! – закричала она что есть мочи. – Стой!.. Я с тобой!..
Катька остановилась. А Настя оттолкнула проводницу, зажмурилась…
– Куда?.. Сумасшедшая!.. – услыхала она голос за своей спиной.
Но в следующее мгновение Настя уже прыгнула вниз, как в бездну. Она упала, больно ударившись коленкой, ошалевшая, вскочила на ноги.
И тут же оказалась в объятиях Катьки.
– И все-таки, как ты меня нашла? – спросила Настя, уже немного успокоившись, когда они вместе ехали в такси.
– Подумаешь, загадка для Штирлица, – покосилась в ее сторону Катька. – Когда ты не явилась утром, Костик сильно ругался. А я сразу поняла, что ты решила слинять… Ну и поехала в общагу. Как-никак, там у тебя вещи… Мне твои соседки суют эту телеграмму, говорят: наверное, она домой отправилась. Я – на вокзал, интуиция сработала.
– Интуиция… – как эхо повторила Настя.
Потом прижалась к подруге, крепко ее обняла:
– Кать, а Кать? Знаешь, что я подумала?
– Что?
– У меня теперь в жизни больше никого не осталось, кроме тебя…
– Вот и хорошо, Насть, вместе пробьемся. – Катька погладила ее по голове.
