Текст книги "Охота на бабочку"
Автор книги: Аркадий Трифонов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 24 (всего у книги 25 страниц)
25
Два месяца Настя провела в доме крестьянина Мирко Шарича. Хозяева отнеслись к ней по-доброму, как к близкой родственнице. Выхаживали ее, пока она болела, кормили, снабдили одеждой. Они ни о чем ее не расспрашивали, удовлетворились рассказом, что она из России, а здесь ее настигла беда. Чтобы отблагодарить Мирко и его семью, Настя, как могла, помогала им по хозяйству. Убиралась в доме, ухаживала за скотиной и даже научилась доить корову. Руки у нее огрубели, кожа на лице обветрилась, но Настя не придавала этому значения, так как теперь почти не смотрела на себя в зеркало.
Мирко уговаривал ее остаться, пока, как он выразился, в стране не закончится военная заварушка. А там видно будет. Но ожидание не входило в ее планы. С наступлением весны Настя решила, что будет выбираться отсюда своими силами. Надо было лишь заработать немного денег, а как это сделать, она тоже знала…
Мирко отвез ее на своей развалюхе в Баня-Луку, городок, расположенный в Боснии, где недавно прекратились военные действия. Там размещалась миротворческая база военнослужащих стран НАТО, и те охотно пользовались услугами «ночных бабочек». Однако Насте «не повезло». Только она познакомилась с местными путанами, которые ввели ее в курс дела, как базу срочно прикрыли, а контингент отправили на родину.
Настя поселилась в доме местного жителя Предрага, который превратил свою обитель в подпольный бордель для военных. С ней здесь находились три девушки из Молдавии, украинка и русская. Выходить на улицу без причины девчонкам возбранялось, дабы лишний раз не светится перед соседями. Но к тому времени бизнес у Предрага треснул по всем швам. Он собрал девочек на прощальный ужин, от души напоил ракией и сообщил, что двоих продаст уже назавтра, а остальным, увы, работы нет, поэтому «до виджения». Кого продаст – пока не знал. Купцы приедут – выберут сами. Предраг был искренне опечален случившимся, на глазах у него стояли слезы…
Купцы появились у него в доме на следующий день. Один был здоровенный и лохматый, звали его Милорад. А с ним молодой симпатичный парень Желько, шустрый и веселый. Они присоединились к обеденному столу и стали живо общаться с девушками. Желько сразу запал на Настю. Сказал, что работать они станут в Италии, где денег загребут – море. А Насте было все равно. В Италию так в Италию. Ее согревало только одно – там можно прилично заработать и вырваться наконец на свободу.
Милорад выбрал девушку из Молдавии по имени Светлана. В путь отправились через несколько часов. На улице лил проливной дождь, двигались медленно. К утру добрались до Любляны, потом узкими горными тропками до маленького поселка в долине. Там их встретили какие-то мужики, девчонок разместили в стареньком домике, дали выспаться и привести себя в порядок. А наутро, после завтрака, стали инструктировать, как переходить границу. «Пойдем вчетвером, без проводника. Путь неблизкий, через горы, часов шесть. Поэтому кушайте сейчас плотнее, с собой ничего брать нельзя. Вещи тоже здесь оставьте – там быстро заработаете, купите, что душе захочется».
Так и двинулись, налегке. Где была граница, Настя толком не поняла. Шли какими-то горными тропами, долго и трудно. Девчонки сильно устали, и мужчины понесли их на руках. Останавливаться на отдых было опасно. И вот, наконец, после очередного перевала показалась долина, а в долине городишко с черепичными крышами. Италия…
Желько привез ее в Равенну, где достаточно хорошо был знаком с местными условиями. Но в первый же вечер, когда они появились на точке, Желько поругался с албанцами из-за «компенсации». Не придя к компромиссу, те всадили парню нож в живот, и его увезла «скорая» в одну из местных больниц. Что с ним стало дальше, Настя так и не узнала, потому что понятия не имела, где эта больница находится. Оставшись без сутенера, она решила работать одна, на свой страх и риск. Быстро познакомилась с местными путанами, среди которых оказалось немало девушек из России, и ей доходчиво объяснили, что к чему и где удобнее ловить клиентов, а главное – безопаснее.
Самым выгодным типом клиента считался тот, которого путаны между собой называли «меценат». Обычно это мужчина лет сорока пяти. Его можно было подцепить, останавливая пассаджо. Пассаджо – это попутка, которая отвозит девушку домой после работы, так как в Италии общественный транспорт почти отсутствует.
Меценат, как правило, начинал с расспросов: «А что ты делаешь одна на дороге?.. Неужели путана?.. Ах как это плохо!.. А почему?..» Девушка начинала ему рассказывать какую-нибудь жалостливую историю, придуманную тут же, на ходу. Меценат сочувственно качал головой и обязательно интересовался: «Сколько тебе надо денег, чтобы ты бросила эту работу к чертям и уехала в свою Россию? (Украину, Молдавию, Болгарию и т. п.)» Вот тут нужно правильно оценить ситуацию. Много скажешь, подумает – дура. Мало скажешь, тоже ерунда получится. После такого знакомства меценат будет регулярно подвозить до дома после работы и покупать подарки. А через месяц ему это надоест, и он все благополучно забудет. Ну а в общем, клиент всегда оставался клиентом, при всех его странностях.
Вот так однажды Настя ловила на дороге пассаджо, но было поздно и ей не везло. Прохладный ветер дул с моря в лицо, и вообще чувствовала она себя довольно неуютно. Но все-таки одна машина остановилась. В ней сидела шикарная дамочка – итальянские женщины умеют за собой ухаживать.
– Come stai, bella?..
Настя что-то пробормотала в ответ, так как толком по-итальянски пока не изъяснялась. С трудом удалось объяснить, куда и зачем ей надо, и они поехали.
Ее звали Лючия. Она всю дорогу что-то рассказывала, но Насте было трудно разобрать о чем. Но все равно она понимающе кивала в ответ. В конце концов, дамочка положила руку ей на коленку, лучезарно улыбнулась, и Настя наконец сообразила…
Наутро в ее кармане лежала купюра в пятьсот тысяч лир и адрес – бар «Адриатика», где требовалась официантка. Произошло и другое чудо. Используя свои связи, экзальтированная итальянка добилась того, чтобы Насте выдали необходимые документы и вид на жительство. Спустя три недели Лючия уехала в Рим к своему мужу-миллионеру, а Настя теперь могла жить в Италии вполне легально и работать в баре.
Владел этим баром Джованни, маленький итальянец лет сорока, который с самого начала отнесся к Насте очень хорошо и даже к ней не приставал, что было в таких случаях редкостью. Очень многие туристы знали хозяина лично и любили посещать его заведение. Оно отличалось необычайно хорошей кухней и непринужденной обстановкой, а в дискотеке, где всегда гремела самая модная музыка, можно было танцевать хоть до утра. Вечером здесь обычно собирались богатые иностранцы, которые не скупились на чаевые. Но Настя быстро уставала после ночной смены, ей больше нравилось работать в дневные часы, когда посетителей было не так много. С некоторыми, что приходили сюда постоянно, она была хорошо знакома, и они тоже не скупились на чаевые. Как, например, эта пожилая пара французов за столиком в дальнем углу открытой веранды, к которым она шла сейчас с приветливой улыбкой на лице.
– Привет. – Глубоко знакомый голос отвлек ее от намеченного маршрута.
Сердце подскочило в груди, дыхание сорвалось, кровь прилила к сердцу. Она еще не обернулась на приветствие, но уже знала, кому оно принадлежит. Оборачиваться сразу не хотелось, словно за спиной притаились детские страхи, когда-то пугавшие ее. Пересилив их, она все же заставила себя медленно повернуться.
– Привет, – сказала она. – Привет, Макс.
– Ну вот, я снова тебя нашел, уже в который раз…
– А я знала, что так будет… я этого ждала…
Она подняла на него взгляд своих красивых глаз, моргнула ресницами, словно приглашая продолжить, и неотрывно начала впитывать в себя все слова, которые лились из его глаз. Их было много, слишком много, чтобы выразиться в нескольких мало значащих фразах. Они были значительнее всех комплиментов на свете. Они были долгими, как сама жизнь, сладкими, как весенний мед, искренними, как сама любовь. Да разве можно описать радость и счастье этих первых минут их встречи?..
26
Они провели этот день у него в гостиничном номере, в кровати с медными шарами на спинке, разговаривали в перерывах между ласками и не могли наговориться, делясь воспоминаниями и самыми сокровенными тайнами души. Огонь внутри их, вспыхнувший еще там, на веранде бара, разгорался и пылал все сильнее. Их взгляды сливались в единое целое, а руки крепко держали в объятиях друг друга.
Вечером, когда все самые нужные слова были уже сказаны, а тела насытились друг другом после долгой разлуки, им стало тесно в номере и захотелось прогуляться к морю. Они гуляли под звездами возле самой воды и держались за руки, словно дети. Оба одновременно почувствовали голод, и Настя предложила зайти поужинать в один маленький уютный ресторанчик, находившийся неподалеку.
– Там очень тихо, и нам никто не помешает, – сказала она.
Но побыть в тишине вдвоем им в этот вечер было не суждено. Не успели они сделать заказ, как Макс услышал, что кто-то произнес его имя. Он повернул голову и увидел, что в нескольких столиках от него сидит компания мужчин и женщин, а среди них он узнал бывшего своего компаньона Витьку Лежнева.
Макс сразу помрачнел. Этого им с Настей только сейчас и не хватало. А Витька, напротив, казалось, обрадовался встрече и направился к их столику
– Батюшки, кого я вижу!.. Макс, Настя… Такие люди и без охраны!..
Он бесцеремонно, без приглашения подсел к ним на свободный стул. По очереди оглядел Макса и Настю:
– Нет, ребята, я тащусь… Правильно говорят англичане, тесен мир…
Настя и Макс напряженно молчали.
– А, понимаю, – сказал Лежнев со значением. – Ты не рад нашей встрече, Макс. Просто не ожидал меня здесь встретить и теперь испытываешь двоякое чувство. А что такое двоякое чувство? Это когда…
– Витя, у тебя там, за столиком, своя компания, – перебил его Макс. – Им, наверное, скучно без твоих приколов. Не испытывай их терпение. Да и наше заодно.
Лежнев продолжал смотреть, и странная улыбка появилась у него на лице.
– А вот я соскучился по тебе, Макс. Нет, серьезно. И тому есть причина… Ты ведь остался мне кое-что должен. А долги рано или поздно надо возвращать.
– Ты выбрал не самое подходящее время и место, чтобы напомнить о долге, – ответил Макс. – Который, впрочем, представляется мне весьма сомнительным.
– Правда? Ты до сих пор еще сомневаешься, что «кинул» бывшую свою фирму, обвел меня, а заодно других сотрудников вокруг пальца ради… – Лежнев не договорил и откинулся на спинку стула. – Ну ладно, обойдемся без подробностей. Я рад, Макс, что ты опять с Настей и вы приятно проводите время вместе. Это как раз кстати. У твоей девушки, Макс, как я догадываюсь, есть кое-что, одна вещица, которая принадлежит мне.
– Что за ерунду ты несешь? – нахмурился Макс. – При чем здесь Настя?
– Я постараюсь тебе доказать, Макс, что это не ерунда, а проза жизни. И Настя имеет к этому прямое отношение… Ты взял деньги из фонда, чтобы отдать их Рафику. Он сейчас, как мы оба знаем, беседует с Аллахом. Выходит, деньги по наследству от него достались Насте. Я всего лишь хочу, чтобы она мне их вернула.
Макс перевел взгляд с Лежнева на Настю.
– Бред! – коротко бросила она и отвернулась.
– Вот видишь, – сказал Макс. – Твои слова – шантаж и наглая ложь. За такие вещи, между прочим, бьют морду.
Лежнев вздохнул:
– Ну, хорошо, дети мои, я вас предупредил. Вы тут сами разберитесь между собой, где ложь, а где правда. Но я не шучу. Между прочим, Макс, тебя давно хотят видеть в прокуратуре, чтобы допросить, а ты скрываешься от правосудия. Это уже пахнет сроком, и немалым. Я тебя покрывал до поры, но всему есть предел. Честь имею!..
Он встал и прошел к столику, где сидели его друзья.
Вечер был безнадежно испорчен. Оставаться дальше здесь не имело смысла. Макс подозвал официанта, отменил заказ, и они с Настей отправились к нему в номер.
– И все-таки что Витька имел в виду, когда упомянул о Рафике, деньгах и приплел к ним твое имя? – спросил Макс, доставая из бара стаканы и бутылку вина.
– Может быть, это? – Настя открыла медальон, достала ключ и показала ему.
– Что это? – удивился Макс.
– Наверное, ключ от дома, где те деньги лежат…
И она рассказала, как обнаружила этот ключ под столешницей в квартире Рафика, когда там немецкая полиция проводила обыск. Ключ успел побывать с ней во многих передрягах и только чудом сохранился. А она даже не знала, что с ним делать.
– Лучше его отдать Лежневу, – сказал Макс после некоторого раздумья. – Я хорошо успел узнать Витьку за эти годы. Он упертый. И в чем-то, наверное, он прав. Я тогда совсем потерял голову и его здорово подвел…
– Но при этом ты спасал меня! – сказала Настя неожиданно жестко.
– Да, но деньги не принадлежали мне одному. Я как бы брал их в долг, собираясь потом вернуть, не вышло.
– Ты уплатил их Рафику за меня, – продолжала она стоять на своем. – Его больше нет в живых, выходит, эти деньги… принадлежат мне!
Макс оторопело застыл, пораженный ее логикой. А Настя уже шла в наступление:
– Ты подумал, на что мы будем дальше жить, как выберемся из того дерьма, в котором оказались?.. А я постоянно об этом думала. Я хочу найти эти деньги. Ими оплачены все мои страдания. Я хочу взять то, что мне принадлежит!..
Макс поймал себя на мысли, что она сейчас заговорила так, как накануне Лежнев. Но что-то в ее словах показалось ему не лишенным смысла и даже привлекательным. Наверное, по-своему она была права.
– Ты знаешь, где лежат эти деньги? В каком банке? – спросил он.
– Если б знала, то давно ими воспользовалась. Но я не знаю, где их искать. И думаю, теперь ты мне должен в этом помочь.
«Черт побери, как она изменилась!» – подумал он. А вслух сказал:
– Мне понадобится компьютер и подключение к Интернету. Сможешь устроить?
Настя утвердительно кивнула головой.
Весь следующий день Макс провозился у портативного компьютера, который Настя одолжила у Джованни, своего хозяина. А уже к вечеру он непроизвольно стал насвистывать марш из «Аиды».
– Принеси мне бутылочку кьянти, – потребовал он. – Там, в холодильнике…
Настя достала из холодильника запотевшую бутылку и поставила перед ним. Макс налил себе полный стакан и выпил его залпом. Второй – до половины.
– Не рано ли ты начал праздновать? – спросила она недовольным тоном. – Что-нибудь удалось выяснить?
– Что-нибудь… Этот Рафик успел хапнуть гораздо больше, чем мы с тобой предполагали. И, видать, не одних нас кинул.
– Сколько там у него? – Настя обняла Макса и посмотрела на экран компьютера.
– Много…
– Ну, хоть приблизительно?
– По самой грубой прикидке – что-то около миллиона.
– В рублях?
– Глупенькая… Зеленью!
– А в каком банке?..
Ее вопрос повис в воздухе. Вместо ответа Макс опять склонился над экраном компьютера, принялся щелкать на клавишах. Так продолжалось еще, может быть, час или больше. Настю он просто отгонял, едва она пыталась к нему подступить. От напряжения на лбу у него выступила глубокая складка. Вдруг он замер, глядя на экран примерно полминуты. Потом потянулся на стуле, с удовольствием расправляя затекшие плечи:
– Как обычно любил говаривать мой друг Кирилл, пьяный русский хакер практически непобедим!..
– Ты хочешь сказать… у тебя получилось? – спросила она, недоверчиво и радостно.
– Я хочу сказать… Дольче вита! Что в переводе на простой русский язык означает – собирай шмотки!.. Завтра мы едем с тобой в Швейцарию!
Она вдруг наклонилась к его лицу, поцеловала в щеку, а потом в губы. Он вскочил на ноги, схватил ее в охапку, повалил на кровать. Она визжала, заслонялась руками, извивалась по-звериному в его руках. А потом сама прижалась к нему всем телом, укусила за ухо. Они сплелись, исступленно, в грубой, бешеной ласке.
– Боже! – сказала она потом, тяжело дыша. – Неужели это правда?.. Неужели это не сон, и мы опять вместе?..
27
Утром следующего дня Настя взяла в баре расчет. Джованни, успевший проникнуться к Насте симпатией, был опечален ее внезапным отъездом, но выплатил всю до последней лиры причитающуюся ей за работу сумму и даже сверх того добавил премию лично от себя. Сборы не заняли много времени. Макс решил взять напрокат машину. Так ему казалось безопаснее. Он остановил свой выбор на «Фиате», но не с автоматической коробкой передач, а с обычной. В дорогу они запаслись продуктами и водой, чтобы зря не терять времени и не останавливаться в пути.
Выезжая со стоянки возле гостиницы, Макс едва не столкнулся с «Ауди» зеленого цвета, неожиданно вынырнувшим из-за поворота. Лицо водителя он разглядеть не успел, но разразился в его адрес всеми бранными словами, которые знал.
Настя чувствовала себя хоть и смертельно уставшей за эти дни, но невероятно счастливой. Едва они выехали за окраину Равенны, как она задремала на заднем сиденье. Иногда, открывая глаза, она смотрела на мелькавшие за окном пейзажи и мечтала. Мечтала, что именно теперь ей повезет. У них с Максом будет много денег, и они смогут жить в свое удовольствие где-нибудь в экзотическом месте.
– Куда бы ты хотел уехать, Макс? – спросила она.
– Пока что мы едем в Женеву, – откликнулся он, не отрывая глаз от дороги. – А там, дальше, как повезет…
– Я о другом. Когда у нас будут эти деньги, куда мы с ними отправимся?
– Их надо сначала получить…
– Какой ты скучный, Макс! С тобой невозможно даже помечтать!..
– Мне сейчас надо думать о дороге, а не мечтать…
– И все-таки? Давай поедем куда-нибудь в экзотическую страну. Где растут пальмы, много солнца и тепло…
– Например?
– Ну-у… Может быть, на остров Пасхи.
– Настя, что у тебя было в школе по географии?
– Не помню уже… Кажется, «хорошо».
– Тебе явно завысили оценку. Остров Пасхи продувается всеми ветрами, которые дуют с океана. И пальмы там явно не растут… Давай еще, с трех раз…
– Отстань! – надулась она, устраиваясь поудобнее на сиденье.
Они проехали без приключений на север до Турина и далее по магистрали А-5, через Аосту до туннеля Мон-Блан, где был расположен контрольный пост на границе с Францией. Здесь надо было уплатить пошлину за проезд. Макс вышел из машины и неожиданно в колонне автомобилей, ждущих очереди на заправке, увидел зеленый верх «Ауди». Это ему очень не понравилось. Он понял, что за ними увязался «хвост».
Насте он ничего не сказал, чтобы не беспокоить ее, но сам то и дело поглядывал в зеркало заднего вида. «Ауди» он увидел опять, когда они вынырнули на противоположной стороне туннеля. Седан зеленого цвета, не снижая скорости, двигался в общей череде машин метрах в ста позади их «Фиата».
Макс почувствовал уже нешуточную тревогу. Витька Лежнев претворял в жизнь свою угрозу. «Ауди» плотно сидел у них на «хвосте», и намерения сидевшего или сидевших там не вызывали сомнения. Их хотят проводить до конечной точки маршрута, а уже там действовать по обстоятельствам. Мурашки поползли у Макса по спине, когда он себе представил эти обстоятельства с последующими действиями. Надо было срочно отрываться, уходить от преследования, но как?
Он посмотрел на дорогу впереди. Четырехполосная магистраль уходила вдаль, ровная, как стрела. Посредине и вдоль обочины она была огорожена сплошным барьером из рифленого металла. Случались, конечно, по пути проемы для разворота или ответвления на боковые дороги, но что толку. Водитель «Ауди» видит их «Фиат» как на ладони. Ему не составит труда повернуть вслед за ними. Но все же попробовать стоило…
Макс увидел справа от себя указатель на Шамони. Отсюда магистраль стала постепенно уклоняться влево, в сторону от горной гряды. Надо было точно все рассчитать и не прозевать боковую дорогу.
Он в очередной раз посмотрел в зеркало. «Ауди» держался позади них на прежней дистанции. Очень хорошо. А вот и указатель. Справа должен быть поворот на второстепенную дорогу, ведущую на Шатильон. Макс не знал, что это за городок или просто селение, да ему сейчас это было безразлично.
Уже смеркалось. Он, как и другие водители, включил габаритные огни. Еще один указатель – до Шатильона два километра. Ну, сейчас или никогда!..
Он исподволь начал перестраиваться вправо, рассчитав таким образом, чтобы оказаться в крайнем ряду перед самым поворотом. Ему повезло. Магистраль в этом месте круто загибалась влево, и на какое-то время «Ауди» исчез из виду. А вот и поворот. Макс переключил рычаг на вторую передачу. Мотор взвыл от неожиданности, машину понесло, закружило, но Макс ловко работал рулем и точно вписался в правый поворот, на едва различимую боковую дорогу. Выровняв машину, он помчался вперед на бешеной скорости. Перед этим он выключил фары и габариты и молил Бога, чтобы никто не попался им навстречу, но пронесло.
Проехав еще километра два, Макс остановил машину и выключил зажигание. И только теперь, почувствовав тяжесть в теле, бессильно откинулся на сиденье, но тут же посмотрел в зеркало заднего вида. Погони не было.
Настя была в шоке и лишь сейчас подала голос:
– Ты с ума сошел! Чуть меня не убил!.. Что это было?..
– Все хорошо, – сказал он. – Уже все хорошо… Нас кто-то преследовал от самой гостиницы, но мне удалось от них уйти. Теперь они далеко, а мы здесь.
– Ты шутишь или тебе показалось? – спросила она неуверенно.
Пришлось ей все рассказать в подробностях. Собираясь в путь, Макс рассчитал по карте маршрут таким образом, что к утру они должны были приехать в Женеву. Но теперь решил изменить первоначальный план. Они проехали вперед еще километра три, пока на пути не возник этот сонный городишко Шатильон. К счастью, в нем оказалась гостиница. Маленькая, всего на десять номеров, но им другой и не требовалось.
Макс решил, что они здесь заночуют. На стоянке перед гостиницей было всего две машины. Он загнал свой «Фиат» в самый дальний конец и проверил, все ли дверцы закрыты как следует. Хозяин, даже не спросив документы, отвел им небольшой уютный номер, где они провели ночь. В четыре часа утра Макс разбудил Настю. Пока она умывалась и одевалась, он вышел на стоянку и тщательно осмотрел машину, особенно тормоза. Но повреждений не обнаружил и тогда успокоился окончательно.
Они выпили кофе, любезно приготовленный хозяйкой, и отправились в путь.
