Текст книги "Гибель межзвездной лаборатории"

Автор книги: Аркадий Карасик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 25 страниц)

– Снова начинается ущемление прав человека! Прошли те времена, давно прошли и, дай-то Бог, не вернутся. Свобода! Мое здоровье: хочу – сохраняю, хочу – пропиваю... Понятно?

Кажется, пришло время вмешаться. Суровым голосом я напомнил инженеру, что он все ещё находится у меня на службе и легко может её лишиться. С зачислением в растущую изо дня в день когорту безработных. Независимо от того, где мы находимся: на родном заводике или в Дальнем Космосе.

Впечатление – "предохранительный клапан" самоисправился. Без вызова заводских или лабораторных ремонтников. Борис Николаевич опал, привычно сгорбился и опустил красные глазки к моим ногам.

– Извините, Герман Тихонович, погорячился... Измучила жажда...

В соответствии с советами Оле я напряженно подумал о лимонаде, нарзане, боржоми, кока-коле. Немедленно рядом появился столик на гнутых ножках, уставленный бутылками и хрустальными фужерами. Оживший снабженец присосался к одной из емкостей. Разочарованно отпрянул, брезгливо сплюнул. В появившуюся плевательницу.

– Какую-то гадость подсунули нелюди...

– Все, прекратите! – прикрикнул я. – Давайте лучше поблагодарим хозяев за разрешение встретиться.

Это была первая встреча трех землян после длительного "обследования и лечения". Общение по изображениям на стенах не в счет, ибо они только фиксирует звуки голосов, передают гримасы и улыбки, но не в состоянии передавать тепло.

В комнате посветлело. Надежда Павловна благожелательно заулыбалась, Борис Николаевич покорно вздохнул. Поколебавшись, приложился к нарзану. Равновесие восстановлено. Недавно бушующее море ненависти и недовольства вошло в берега, и легонько зашумело дружеской беседой.

– Хотел бы я знать, что за эксперимент задуман Лабораторией на нашей планете? Единственный, либо один из многих? – я задумчиво поделился своими опасениями. Выжидательно поглядел на стену.

Будто подчинившись мысленному моему "приказу", она исчезла. Без звуковых эффектов типа жжужания. Вместо исчезнувшей поверхности появились изображения

События разворачивались не на "экране", а в действительности. Мы стали не просто свидетелями – участниками. Почти участниками. "Кинофильм", если можно так назвать происходящее, захватил нас, заставили позабыть о заключении...

* * *

За пределами огромного плато, вырубленного роботами в неприступных скалах, шумел первобытный лес. Новорожденная планета дышала полной грудью. Заросли кишели удивительными животными, в небе плавали не менее удивительные птицы. В расположенном неподалеку озере бурлила вода, на поверхность высовывались головы, поглощающих друг друга, чудовищ. Из зарослей выпрыгивали саблезубые тигры, степенно передвигались огромные мамонты.

В центре плато стоят двое. Один – в багровой накидке, говорящей о высоком его положении, второй – в бледно-желтой.

Я вгляделся и тихо ойкнул. Существо в багровой накидке – Оле! Неужели ещё тогда, при рождении нашей планеты, инопланетяне познали бессмертие? Быть того не может, это вовсе не Оле – его предок. Вернее, прапрапрапредок. С другой стороны, подобное удивительное сходство исключено. Человеческие гены более разнообразны, они не терпят скучного постоянства.

Все же, передо мной – наш наставник!

Его товарищ – невысокий, с тонкими чертами нежного лица, с изящной фигуркой – походит на девушку... А может быть, передо мной действительно древняя девица?

Чем больше я всматривался, тем больше убеждался – женщина!

На плато прыгнул саблезубый тигр. Присел, приготовившись к прыжку, грозно зарычал. Сейчас растерзает! Надя испуганно ойкнула и спряталась за моей спиной. Беседующие не убежали, не выхватили спрятанное под накидками оружие. Повернулись к огромному хищнику не испуганно – с интересом первооткрывателей. Старший повелительно простер к нему руку. Тигр попятился, грозное рычание сменилось испуганным повизгиванием. Припав к траве, он пополз в заросли.

С неба спикировали два летающих ящера. Разинули жадные пасти, растопырили когтистые лапы. Снова рука старшего простерлась в сторону опасности. Ящеры взмыли к тучам.

– Должен признаться – поработали вы на славу, – одобрительно промолвил инопланетянин в багровой накидке. – После того, как мы снабдили новорожденную планету атмосферой, прошло совсем мало времени. А вы успели насытить её водой и растительностью, заселить животными и птицами. Правда, необычных видов, но это свидетельствует о незаурядной фантазии настоящего ученого.

Кажется, похвала старшего товарища понравилась женщине. Она покраснела.

– Спасибо за лестную оценку... Я постаралась, как можно лучше выполнить полученное от вас задание, но... Простите, Оле, мне не совсем ясна суть намечаемого эксперимента...

Значит, я оказался прав – передо мной не дальний прапрапредок, а современный крупный ученый, член Совета Межзвездной Лаборатории, ставший бессмертным. Вдруг он и меня, простите – нас, сделает такими же бессмертными? Представил себе Надежду Павловну вечной и внутренне поморщился. На протяжении веков выслушивать "номера статей кодексов" – не очень-то приятная перспектива.

Оле повернулся к собеседнице, ласково улыбнулся.

– Как вы знаете, у нас не принято преждевременно афишировать научные изыскания. Но сейчас, когда в течении ближайших двух суток мы приступим к реализации первого этапа намеченного плана, я имею право посвятить вас в некоторые его детали. Думаю, Ученый Совет не поставит мне в вину излишнюю откровенность.

Человек в багровой накидке задумчиво оглядел плато. В дальнем его конце, возле отвесной скалы все ещё трудились роботы. Там вырубались пещеры – будущие жилища. Часть машин трудилась, оглаживая и покрывая особым сплавом центральную площадку.

– В отделах, отделениях и отсеках Межзвезднй Лаборатории уже давно проводятся биолого-социальные опыты. Их цель – проанализировать перспективы сосуществование мыслящих особей среднего и высшего классов... Честно говоря, на первом этапе ничего у нас не получилось. Я отвечал перед Ученым Советом за проведение этого эксперимента, но никто меня не осудил. Потому, что не получилось – не в смысле недостатка полученных результатов, нет, их было более чем достаточно. Но одно дело – замкнутый контур лабораторных помещений, совсем иное – обширные пространства некоей планеты. Испытательного полигона. То, что в стенах лабораторий – благополучно и об"яснимо, на полигоне вполне может оказаться наукоподобными, может быть, бессмысленными исследованиями. Вот мы и решили... Думаю, остальное вам уже ясно.

Женщина с упоением вслушивалась в откровения старшего товарища. Похоже, это упоение, граничащее с восторгом, воодушевляло Оле на продолжение откровенной беседы. Заранее улыбаясь, он ожидал возражений.

– Планета-полигон, да? – Оле, продолжая улыбаться, кивнул. – Отличная мысль! Типа русской присказки: было гладко на бумаге, но забыли про овраги. Действительно, при столкновении с полигонной действительностью биологические особи могут быть уничтожены. Они погибнут и от недостатка пищи, и во время охоте на диких животных, тех же мамонтов, и во время неизбежных стычек между разными группами и племенами...

– Вы абсолютно правы. Эти факторы мы учитываем... Но суть эксперимента не только в выживаемости созданных в Межзвездной Лаборатории образцов. Не забывайте – мы создаем не просто новую планету. Земля станет полигоном для практической отработки научных прогнозов. Нам интересно проанализировать взаимодействие развивающихся существ: между собой, род с родом, племя с племянем, впоследствии – государства с государством. Множество экспериментов, особый банк научных результатов! Грандиозные перспективы... Понимаете? На базе полученных результатов впоследствии можно создать целые полигоны-галактики...

– Согласна, заманчивая перспектива! Но я просто не могу себе представить, как мы будем осуществлять наблюдение на таких обширных пространствах? Снаружи или... изнутри?

– Ну, это – просто. В отделах Межзвездной уже созданы прототипы так называемых "наблюдательных аппаратов". В виде летающих тарелок, многогранников, шаров... Конечно же, их засекут и появятся целые теории. В том числе, и религиозные. Но это тоже станет работать на результативность проводимых экспериментов... Кроме, как вы выразились, внешнего наблюдения придется использовать и "внутреннее". Специально созданные человекороботы будут внедрены в различные государства. Конечно, не обычные слесари или плотники – от них мало толку. Поставлять нужную информацию станут высокопоставленные политики, те же руководители партий, юристы из аппаратов глав государств и президентов компаний...

– А вы не пытались прогнозировать будущее? Ведь наступит время, когда созданные нами образцы, или их дети, внуки, правнуки, праправнуки, неизбежно вступят друг с другом в борьбу. Появятся "специалисты" по разжиганию войн. Не приведет ли это к гибели созданной нами цивилизации?

– Неудача – тоже результат, – недовольно пробурчал Оле, которого, похоже, задело замечание девушки. – Однако, думаю, что опасность гибели целой цивилизации не столь уж велика. Тем более, под нашим контролем. Сотая часть, не более. В случае назревшей опасности – скажем, от оружия массового уничтожения – нам под силу локализовать конфликт бескровным путем. Либо силовыми приемами, что не исключается... Кажется, нам придется прервать исключительно интересную беседу. Из хранилищ Межзвездной прибывает первая партия жителей Земли.

На плато медленно и важно опускаются странные летательные аппараты шарообразные, конусные, плоские, треугольные. Из них воинствено размахивая палицами и копьями выскакивают существа в звериных шкурах...

* * *

– Что же получается? Это же мы – образцы? – снова разгневался Борис Николаевич, воинственно оглядывая комнату. Будто искал и не находил варваров, осмелившихся назвать мыслящее существо мерзкой кличкой. – Да ещё стукачи и разные шпики... Интересно, "образцам" можно лечить... нервную систему? – свернул он разговор на мучающую его тему. – или их пользуют одними пилюлями?

Чем мечтает инженер лечиться – понятно без раз"яснений. Он спит и видит бутылку, флягу, канистру, стопку, наполненные живительной влагой, крепостью от двадцати и выше градусов. Моральные аспекты бесчеловечных экспериментов его мало интересуют.

Мне не до переживаний окончательно спившегося сотрудника. Напряжением мысли "приказал" изображению погаснуть. Все ясно. Столкнувшись с разрушительной тенденцией на "полигоне", руководители эксперимента начали поспешную работу над новыми образцами. Заменить несовершенные, по их мнению, модели и продолжить опыт на другой основе – огромная, но необходимая задача. В противном случае можно лишиться достигнутых результатов, даже самого "полигона", который сгорит в ядерном пламени.

Противно думать, что ты не гомо сапиенс, не гордый человек, покоривший природу, а некий "образец", человекоробот. Судя по брезгливой гримасе, такие же мысли одолевают и следователя прокуратуры.

– Человек – не образец, а царь на своей планете, – торжественно провозгласила она, горделиво выпятив соблазнительную грудь и расправив плечи. – Никаким инопланетянам никогда не удастся покорить землян. Они не могут не понимать, что насилие над личностью – уголовное преступление, предусмотренное целым рядом статей уголовного кодекса. В частности...

Женщина закатила глаза, приложила ко лбу ладошку и принялась наизусть перечислять меры наказания оголтелым преступникам.

С некоторых пор наставительный тон юридической дамочки, поучительная фразеология, густо замешанная на газетно-журнальных выражениях и терминах, изрядно раздражают меня. А постоянные ссылки на десятки, если не сотни, статей кодекса вызывают тошноту и сонливость. Желание обладать женщиной уже не будоражит сознания, не кружит голову. Не раз и не два я имел возможность пробраться в комнату Нади и снова попытаться взять штурмом "твердыню". Но при одном воспоминании о высоконравственных сравнениях, которыми она оснастит наши об"ятия, внутри разливались холод и омерзение.

– Так-то оно так, – раздумчиво прокомментировал инженер длинейший монолог Надежды Павловны. – Но как бы эти дерьмовые ученые не надумали проверить наше нутро. Вдруг решат, что лучше подправить ту же печенку, чем создавать её заново. После размножат, отсинькуют и заселят Землю придурками.

– Это будет серьезным уголовным преступлением, караемым по закону! угрожающе встряхнула гривой волос женщина. – Если поручат расследование мне...

– Успокойтесь, ничего подобного мы не замышляем, – послышался мелодичный женский голосок. Все мы, будто по команде, повернулись к двери. – Вы – гости Межзвездной, поэтому насилие вам не грозит.

На пороге – молоденькая девушка. Та самая, которая стояла рядом с Оле на древнем плато. Коротенькая накидка бледно-желтого цвета удивительно шла ей, подчеркивая нежность слегка удлиненного личика, умные глазки, изящную фигурку.

– Кто вы? – я с трудом заставил себя выдавить глупейшую фразу. Не имеющую ничего общего с элементарной вежливостью.

– Ваш новый наставник. Зовут меня – ааауууеее.

А я то, дурень, придумал заместителю Оле имя Андрей! Потому-что не сомневался – только мужчина сможет командовать землянами... Как же изменить имя наставнице? Оленька? Не годится, избито... Елена? Не подходит, слишком фамильярно... Аура! Вот то, что нужно!

– Можно мы будем называть вас Аурой? Извините, ради Бога, но для нас имена Межзвездной звучат несколько необычно.

Наставница легко согласилась с новым своим именем. Ласково улыбнулась. Будто при виде расшалившихся детей.

– Разрешаю...

Скорей всего, именно ласковая, материнская улыбка взбесила единственную до сих пор в нашей мужской компании женщину. Хорошо ещё – она не воткнула кулачки в сдобные бока и не изобразила многозначительную презрительную гримасу рыночной торговки. Еще бы, не возмутиться, когда Нелюдовой грозит превращение из единоличной хозяйки мужского гарема в некую совладелицу. Даже отступить на второй план, ибо Аура моложе её и, что грешить, красивей.

Я ожидал – в комнате наступит ночь, стены и потолки погаснут. Ничего подобного – слегка потускнели, но тут же ярко вспыхнули. От доброй, снисходительной улыбки наставницы.

– По какому праву вы держите в заточении землян? – не проговорила проскрипела следователь, вскидывая гордую голову. – Прошу вызвать местного прокурора! Мы с ним разберемся.

Большей глупости трудно придумать. Ничего себе "заточение"? Все удобства, кормят, поят, развлекают, кино показывают. А на Земле, между прочим, трудится замшелый мой заводик, накачивая банковский счет. Возвращусь из так называемого "заточения" – богач, миллиардер, лето – на Канарах, зиму – в Альпах...

Голос Ауры остался прежним – снисходительным и ласковым.

– Мы вынужденны временно, – слово "временно" изящно подчеркнуто обаятельнейшей улыбочкой, – несколько ограничить свободу вашего передвижения. Оле, кажется, об"яснил вам причины этого ограничения. В пределах Межзвездной с завтрашнего дня вы можете гулять, а вот навещать Землю пока нельзя.

– Почему нельзя? – поторопился влезть я в беседу двух женщин, опасаясь непредсказуемой реакции Надежды Павловны.

– Вы уже знаете о том, что в Лаборатории идут работы над новым образцом. Пятьдесят седьмым. Постепенно излишне агрессивные жители Земли будут заменены. Исчезнет напряженность, погаснут войны, прекратятся грабежи и убийства. Разве это не гуманная акция? Но некоторые земляне не поймут этого и расценят её иначе. Могут произойти нежелательные эксцесы. Поэтому мы вынуждены держать свои планы в секрете...

Борис Николаевич слушал наставницу вполуха. Он готовился задать ей главный для него вопрос о напитках. Мелочи, вроде разработки неагрессивного человека, его не интересуют. Ради Бога, пусть заменяют, усовершенствуют, если им приспичило, лишь бы снисходительно отнеслись к маленьким прихотям нынешних жителей Земли.

А вот Надежда Павловна разошлась не на шутку. Жестом приказала мне помалкивать и встала перед наставницей непреодолимой надолбой.

– А я вот не желаю, как вы изволили выразиться, "заменяться"! Меня вполне устраивает нынешний мой облик и содержание. Как следователь прокуратуры, обязана предупредить: ваши действия уголовно наказуемы.

– Я понимаю ваше беспокойство, – легко согласилась Аура. – Замена землян на новый, более совершенный образец – процедура болезненная. Но одновременно мы работаем и над идеей исправления ныне действующих образцов... извините, людей. Если разрешим вам вернуться на Землю, не исключена утечка информации, что может вызвать на поли... простите, Земле нежелательные события.

Надежда Павловна снова мысленно уткнулась в любимый уголовный кодекс. Отыскав нужные страницы, принялась громогласно разжевывать десятки статей, выпячивая при этом меры наказания.

Возбужденный женским спором, Борис Николаевич трубил о праве свободного человека на потребление напитков.

А я размышлял.

Честно говоря, если бы можно было "реконструировать" женщин Земли, взяв за образец ту же Ауру, насколько легче было бы жить. Да и мужчин тоже не мешает... реконструировать. Возьмем меня. С радостью согласен удалить орган или нерв, толкающий меня к засушенной Надежде Павловне. Вот сейчас гляжу на её бурно дышащую пышную грудь, на полуоткрытые алые губки, на нервную жестикуляцию – снова возникает желание пробраться в соседнюю комнату. Конечно, если не вслушиваться в дебри запутанных глупостей, вылетающих из чувственного рта.

Неужели я настолько сексуально озабоченный тип, мечтающий об одном наслаждении? А ведь вопрос, судя по откровениям наставницы, идет о судьбе родной планеты!

Выискался, черт меня подери, новый миротворец, вонючий патриот! Свой собственный завод имеешь, перспективы – самые благоприятные, остальное пусть разгребают политики. Не зря же они баксы гребут лопатами.

Как и можно было ожидать, женский спор завершился ничем. Надежда Павловна и наставница остались каждая при своем мнении. Пообещав навещать нас чаще и посоветовав мысленно задавать вопросычуткой стене, Аура удалилась.

Потрясенные увиденным и услышанным, мы ещё немного посудачили о перспективах возвращения на Землю. Которое, похоже, откладывается на неопределенный срок. Погоревали и разошлись по своим комнатам...

Глава 5

Спал я плохо, можно сказать – вообще не спал. В помутневшем сознании мелькали "образцы" с препарированными внутренностями, разобранными на мелкие части сердцами и печенками. Из охающего Бориса Николаевича тянули жилы.Приговаривали: терпи, мужик, мы тебя малость подправим, потом, в виде вознаграждения, дадим испить водочки. Привиделась ласковая Аура, требующая у меня для пятьдесят седьмого образца левую руку.

Короче, бред несуразный.

Проснулся в поту. По земному времени – три часа ночи, по местному – не знаю, ещё не сравнивал. Несмотря на дикий сон и соответстующее ему настроение, потолок и стены испускают яркий свет. Понятно, откуда взяться тусклому свечению, когда впору волком выть, подбитым воробьем чирикать?

Разбудил меня не дурацкий сон и не плохое настроение. Из коридора доносился какой – то неровный гул. Будто там никак не заводится поношенный трактор. Мелькнула шальная мысль: неужто началась война? Будто здесь, в Дальнем Космосе, в Лаборатории, где работают над устранением человеческой агрессивности, возможны кровопролитные сражения.

Машинально скатился с кровати на пушистый ковер, застилающий пол. Кровати "приказал" раствориться, возле двери "построил" баррикаду из тумбочек и шкафов.Немного успокоился. Оделся. Голым меня не взять, пусть увидят – земляне так просто не сдаются. А ежели и сдаются – при полном параде, с повязанным галстуком и с презрительной улыбочкой на физиономии.

Звуки "работающего трактора" заглушил легкий шелест. Будто зв дыерью напаскудивший щенок из московской квартиры просит разрешения явиться с извинениями.

– Кто там? – подойдя к баррикаде, спросил я.

Голос Ауры.

– Разрешите нарушить ваш покой, Герман Тихонович?

Напряжением воли раскидал "мебельный заслон", открыл дверь. Приглашающе поклонился. Девушка-наставница – в обычном наряде: бледно-желтой накидке. Под ней виднеется обтягивающее тело черное трико.

– Пожалуйста, не волнуйтесь. Небольшое происшествие. Ваших друзей решила не беспокоить – пусть себе спят... Сейчас ненадолго выключат освещение... Если разрешите, посижу у вас?

Еще и спрашивает! Да пусть отклчают не только освещение – тепло, газ, вентиляцию – ради Бога. Лишь бы слышать ласковый голос девушки, ощущать её присутствие, греться в исходящей от неё заботе.

Подумал так и сам себе удивился. Странное все же существо мужчина: изменчивое и непредсказуемое. Ведь рядом в появившееся кресло села "особь" женского пола, а у меня не взыграли гормоны, не забилось сердце. Ставший привычным покой и радость общения. И это – после нескольких часов знакомства?

Зря наставница меня успокаивает. Будто воспитательница детских яслей годовалого малыша. Понимаю – случилось нечто серьезное. Вон как Аура дышит прерывисто, словно всхлипывает. А за дверью – такой же прерывистый гул, иногда – скрежет.

Может быть, обитатели Межзвездной нуждаются в помощи? В нашей... моей? Почему-то мне захотелось немедля броситься в коридор. Все же – инженер с дипломом не кулленным на улице – заработанным честным трудом.

– Да вы не волнуйтесь, Герман Тихонович, не происходит ничего ужасного. Примитивная неисправность в главном лабораторном мозге. Там уже работают роботы-ремонтники. В вашей помощи мы не нуждаемся, но все же спасибо.

Страшно общаться с людьми... нелюдями, которые подслушивают ещё не произнесеные слова. Не зря по возрасту та же Аура старше меня на... несколько десятком веков.

– Пожалуйста, не стоит... При необходимости можете рассчитывать...

Мы обменялись понимающими улыбками. Благодарными и извинительными. И все же я чувствовал себя не в своей тарелке. Слишком заштампованные, напечатанные впрок выражения. Как у Надежды Павловны. Никак не удавалось найти более соответствующих обстановке. Неординарных.

Несколько минут покаянно помолчал и выдал очередную бестактность.

– Хочу спросить, вы бессмертны?

Загадочная с оттенком насмешливости гримаска. Чисто женская, но необидная.

– Фактически, да. Внутренние органы, обеспечивающие нашу жизнедеятельность, конечно, изнашиваются, ломаются. Мы научились заменять их на более прочные и долговечные. Совсем недавно Оле сменил сто пятое сердце, мне пришлось полностьяю заменить кишечно-желудочный тракт...

Я ужаснулся.

– Простите за откровенность, но все вы постепенно превращаетесь в роботов... Не страшно?

– Ничего ужасного. Обычный "ремонт"... Кстати, почему вы не спрашиваете о самочувствии ваших друзей?

Похоже, упоминание о превращении в робота больно ущипнуло её самолюбие. Отсюда неловкая попытка изменить тему разговора. Зачем мне, спрашивается, узнавать о самочувствии следователя и инженера, с которыми расстался несколько часов назад?

Свечение сделалось тусклым. Несколько минут судорожной борьбы света и тьмы. В результате мы с Аурой перестали видеть друг друга. Отлично! Появилась возможность быть более раскованным, не следить за выражением лица собеседницы.

– А зачем спрашивать, если мне все известно? Борис Николаевич спит и видит во сне набор желанных бутылочек. А Надежда Павловна, тоже, естественно, во сне, выступает в суде, забрасывая оппонентов номерами статей кодекса...

Мне почудилась удовлетворенная улыбочка на лице собеседницы. Ведь издревле женшины – соперницы, унижение одной из них радует другую.

Я не угадал. Оказалось, Надежла Павловна проснулась от гула, мысленно вызвала дежурного диспетчера, узнала о незначительной поломке и снова заснула. Все, кроме кодекса, женского очарования и первенства в мужской компании, её не интересует.

И в отношении инженера я был тоже далек от истины. Ибо с подачи Ауры инопланетяне удовлетворили его просьбу. Синтезировапли некий напиток, отдаленно напоминающий нашу "столичную". Вволю полакомившись ею, он впал в забытье. Не просто заснул – провалился в блаженную пропасть алкогольного опьянения...

А мы с наставницей продолжали беседовать.

В коридоре гул стих, потом пропал. Вместо него – змеиное шипение. Тяжело прогрохотали шаги... Роботы!

– Вы не могли бы посвятить меня в суть аварии? По образованию я инженер-механик и мне просто любопытно узнать причину...

Длительное молчание. Аура колебалась, возможно по внутренней "рации" советовалась со своим руководством. Видимо, не хотелось посвящать землянина в секреты Межзвездной. Еще после первых бесед с "голосом" я оценил осторожность высказываний, продуманность каждого выражения.

Наконец, наставница решилась. Или получила разрешение.

Оказывается, никакой аварии не произошло. На Межзвездную напали. Нахально и, одновременно, умело. И при высочайшем уровне цивилизации такое бывает. Противостояние двух систем, двух враждующих групп.

Сейчас в космосе идет сражение. Самое настоящее, с применением такого оружия, которое землянам и не снится. Вспыхивают и гаснут боевые нейтроные лучи, пронизывают противника невидимые потоки энергии, в адском пламени гибнут мощные боевые космолеты. Все это, бескровно, ибо с обоих сторон сражаются роботы.

– Непонятно, как тростяне смогли проникнуть на главный пульт управления Межзвездной и отключить все пять барьеров защиты? – задумчиво говорила Аура, словно обращалась не к симпатичному землянину разговаривала сама с собой. – Во первых, пульт вместе с обслуживающим его Мозгом надежно спрятан в недрах нашей планеты. Во вторых, его невозможно отыскать ни визуально, ни с помощью самых современных средств поиска. И в третьих, наконец, ни одно живое существо не способно преодолеть охранный периметр...

– Значит, не обошлось без предательства, – воспитанный на детективной литературе, уверенно поставил я "диагноз". – Мой совет – ищите предателя.

– А что означает понятие "предательство"? – с любопытством спросила наставница, превратившись из учителя в ученика. – К своему стыду, никогда не слышала об этом.

И слава Богу, что не слышала, подумал я. А вот у нас на Земле предательство – неважно с какой целью: наживы либо стремления занять более высокий пост во властных структурах – сорная трава, забившая все живое. И неживое – тоже.

Попробуйте об"яснить все это представителю высшей цивилизации, по сравнению с которой мы, земляне, – обезьяны перед всемогущими богами.

Я вертелся ужом, истекал потом, но не уверен в том, что достиг желаемого понимания. Одно только дошло до сознания девушки: возможно, тростян навел на пульт управления кто-нибудь из сотрудников Межзвездной.

– Зачем? – удивилась она. – Это – алогично. И – потом, нам неизвестно тростяне ли совершили дерзкую диверсию. В космосе сейчас блуждает множество гангстерских шаек...

Медленно посветлело. Сначала – потолок, за ним – стены. Шипение в коридоре стихло. Наставница пожелала мне спокойного сна и ушла...

* * *

Из ночной беседы с наставницей я узнал много интересного. Правда, это узнавание не приблизило меня к решению главной задачи: освобождению из неволи, но все-таки в мозгах что-то прояснилось.

В глубокой древности, если это понятие применимо к бессмертной Межзвездной Лаборатории, несколько десятков обитаемых планет создали Большое Кольцо. Единная экономика, а главное – единные научные разработки. Совместные экспедиции в соседние Галактики. Совместные изучения рудных рессурсов обитаемых и необитаемых миров. Общая оборона и развитие.

Центром Большого Кольца, его административной столицей и Главным Мозгом стала Межзвездная Лаборатория.

Расположенные на границе с соседней галактикой планеты тоже об"единились. Чисто политическое образование основываетя на единном управлении тоталитарного толка и единной глобальной суперполитике. В том числе – постепенное расширение границ Союза, насильственное присоединение к нему других миров.

Столицей космической империи стала планета со странным названием Трость. На ней расположились органы управления. На спутниках и подчиненных планетах – военные научно-исследовательские лаборатории, разрабатывающие многочисленные планы и средства вторжения. Все пространство Союза покрыто базами, на которых – боевые космолеты, излучатели проникающей радиации, энергетические орудия.

С некоторых пор Большое Кольцо начало испытывать давление со стороны агрессивного соседа. Бесследно исчезали пассажирские космические корабли, разрушались без видимых причин сооружения на научных полигонах, умирали от неизвестных "болезней" крупные ученые. Вернее, не умирали, ибо все жители Межзвездной бессмертны – распадались на молекулы и атомы.

Призывы об"единиться и создать Всекосмический Союз остались без ответа. Усилились шантаж, угрозы, диверсионные вылазки.

Несколько веков тому назад Союз Планет неожиданно предложил провести совместную разработку эксперимента, уже начатого Межзвездной. Имелась в виду проверка на Земле некоторых военных новшеств.

К тому времени, новый полигон ещё не была готов к подобным действиям. Поэтому предлагалось искусственно активизировать на нем развитие науки и техники, потом – спровоцировать противостояние государств с разными политическими укладами. Соответственно развязать крупномасштабный конфликт, в ходе которого и проверить новые вооружения.

По мнению тростян, при удачном стечении обстоятельств и, конечно, при активной работе обоих об"единений максимум через два века полигон созреет для проведения намечаемого эксперимента. Речь шла о радиологии, аннигиляции, воздействии на мозг мыслящих существ, парализации боевых машин.

Планеты Большого Кольца отказались от подобного сотрудничества. Не из чувства человечности и гуманизма – в процессе испытания оружия может погибнуть с таким трудом созданная Земля.

Снова посыпались угрозы.

И вот – прямое, неприкрытое нападение...

Заключительный этап беседы с нставницей происходил в моей комнате, вернее сказать, в моих аппартаментах. Ибо в связи с тем, что я пригласил к себе товарищей по несчастью, пришлось расширить обиталище, превратить его в небольшой зал с примыкающими к нему ванными и кабинетами.

Я наслаждался девичьим изяществом Ауры, её мелодичным смехом, ласковыми переливами голоса. Вникать в то, что она говорит, нет необоходимости – все это я уже слышал прежде.

– Нападение на Лабораторию можно было предвидеть. Но мы сомневались и выжидали...

Аура передохнула после слишком длинного повествования. Засмеялась. Какими же нужно быть тупоголовыми кретинами, чтобьы надеяться силой поработить свободных жителей Межзвездной!

Услышав девичий смех, Надежда Павловна с удивлением поглядела на наставницу. Потом перевела взгляд на меня. И – нахмурилась. Будь это на Земле, привлекла бы наглую инопланетянку к уголовной ответственности за попытку кражи "чужого имущества". То-есть, меня.