Текст книги "Северная королева (СИ)"
Автор книги: Анна, Верещагина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 23 страниц)
Шли мы по этому тоннелю довольно продолжительное время, чувствовалось, что уводит он глубоко вниз. Стало совсем холодно, а с потолка по неровным стенам стекала вода, хлюпая на полу под моими ногами. Кожаные сандалии совершенно не спасали от сырости, и я совсем окоченела. Стуча зубами, ускорила шаг, чтобы хоть немного согреться.
Когда призрак замер, и я осмотрелась у чего именно – охнула! Впереди маячили покосившиеся дверные створки, которые удерживались на весу только за счет нитей плотной паутины. Неосознанно сглотнула, но понимала, что отступать нельзя, потому изо всех сил толкнула дверь, прикасаясь через мягкие слои паутины к резному дереву, стараясь ни о чем дурном не думать. Известно – страх сумеет напридумывать многое, а воображение нарисует все в ярких красках, и останется мне, задыхаясь от ужаса, бежать назад.
С неимоверным грохотом деревянные створки рухнули, и под ними что-то захрустело. Подняв фонарь выше, я сумела увидеть, что стою перед входом в зал, пол которого усыпан острыми осколками разноцветного стекла.
Как назло, свет фонаря замерцал, показывая, что внутри заканчивается масло.
– Что тут было? – поинтересовалась я, осторожно ступая по осколкам, и Гали подняла голову кверху.
Я повторила следом за ней и от удивления приоткрыла рот. Мои широко раскрытые очи увидели, откуда насыпались эти стекляшки. Когда-то давно все они были частями великолепного витражного потолка. Теперь сверху темнел пласт плотной земли, из которого торчали пучки длинных корней, а среди них поблескивали острые грани осколков.
Призрак привычно поторопил меня, промелькнув пару раз перед лицом и метнулся дальше. У самой дальней стены располагался колодец. Необычный колодец, в котором никогда не было воды. В кольцах свернувшегося са’арташи – полузмея-получеловека – демона бездны и предка Беккитты.
Теперь я осознала, куда привела меня Гали – древнее святилище под Царь-городом, где в незапамятные времена находилась столица процветающего государства Ил'Вееда, правители которого истово поклонялись демонам бездны. Известно, что многие города умирают, а на их месте строят новые, погребая память о предшественниках под слоями земли и камней. Так случилось и с Ль'Гааром, а я, будто, прикоснулась к самой истории, глядя в белесые очи статуи, изображающей до пояса очень привлекательного мужчину. Высокий лоб, изысканная линия скул, острый подбородок и чувственные губы, чуть раздвинутые в улыбке. Длинные волосы, словно развеваются на ветру, мускулистый торс сообщает, что его обладатель владеет недюжей силой. Дальше следует змеиный хвост, на котором видна каждая чешуйка.
– Ненавижу са’арташи, – шепнула я, и в неверном свете на миг почудилось, что каменные губы дернулись в жуткой ухмылке, а незрячие глаза опасно сверкнули.
Я содрогнулась, но Гали не разделяла моих страхов, только молча ткнула в колодец.
Я понятливо поспешила осветить его нутро. Там темнел и пугал своей глубиной тоннель с лестницей, сделанной из редкого в наши дни железного дуба, названного так за исключительную твердость древесины, которая не поддается влиянию времени. Смущали меня только палочки-ступени, напоминающие птичьи жердочки.
Со вздохом я полезла вниз, держа фонарь одной рукой, а второй цепко хватаясь за деревяшки. Подол длинного платья только мешал, но придержать его не было никакой возможности, а оставалось только медленно опускать ногу, тщательно ощупывая каждую ступеньку.
Когда мне стало казаться, что эта лестница бесконечна и ведет прямиком в бездну, внизу замерцал тусклый огонек. Я разволновалась, но совершенно напрасно.
В очередном круглом зале, куда я попала, находился Ганнвер. Братец горячо обнял меня, протянул спелое яблоко и, предугадывая мой вопрос, пояснил:
– Я попросил Гали отыскать тебя и привести ко мне. Это место располагается прямо под замком, и оно соединено с храмом Хранителя Врат смерти. Удачно, не так ли? Но речь я поведу не о том и буду краток – у нас совсем мало времени!
Вгрызаясь в сочную яблочную мякоть, я кивнула и приготовилась внимательно слушать.
Ган отступил, провел рукой по волосам, пристально взглянул на меня и неожиданно поинтересовался:
– Ты о чем сейчас думаешь?
– О нас, – коротко призналась я.
– Хм… не думай, так легче жить! Да и морщин меньше на лице! – брат попробовал пошутить – не вышло. – Ладно! Дело такое – Беккит отсылает меня из столицы на месяц.
– Ох! – сорвалось с моих уст прежде, чем я успела задуматься.
– Угу! – удрученно согласился Ган. – Тварь желает, чтобы я соблазнил жену эрт Телла и через нее выведал все секреты этого семейства.
– Но… – мне тотчас вспоминалась эта эра.
– Да! – разъярился Ганнвер. – Эта женщина своими формами напоминает хорошо раскормленного хряка! Грыр их всех загрызи!
– Почему отправляют именно тебя, а не Фрона, к примеру? – нахмурилась.
– Полагаю, время мое подле королевского тела истекает, сказал он так легко, обыденно даже, словно сообщал о погоде, и мне стало страшно за кузена. Я встрепенулась:
– Ган…
– Ничего не говори! – глаза Ганнвера сверкнули в темноте серебряной сталью. – Думается, следующим телом, которое мне прикажут обслуживать будет тело советника…
Я с тревогой посмотрела на брата, было такое чувство, что с нашей последней встречи прошел год, а не день. В полутьме стало заметно, что возле красиво очерченных губ залегли горькие морщины, а глаза смотрят на мир не с мальчишеским задором и уверенностью в победе, в них появилось что-то мрачное, хищное, не поддающееся укрощению, и мне стало не по себе. Я мысленно взмолилась: «О, Хранители! Ну почему все так плохо? Отчего Некрита – многоликая, изменчивая, непостоянная – одарила меня целительской магией, а не силой какого-нибудь кровожадного демона?»
Ган взял себя в руки, а я постаралась отбросить прочь страшные мысли, с надеждой глядя брату в глаза. Он произнес:
– Ниа, скоро ты останешься без моей защиты! Конечно, за тобой будет, кому присмотреть – у меня осталась парочка друзей из трущоб, но сильно на них рассчитывать не стоит…
– Я буду надеяться только на себя, – уразумев, что Ганнвер желал донести до меня, отозвалась я. – Постараюсь стать тенью, буду поменьше попадаться Беккит на глаза и…
– Ниа! – прервал меня Ган. – Тебя перепоручили заботам Фрона! Будь с ним осторожна, я не знаю, чего от него ждать! Не хочется говорить, но в случае опасности проси защиты у Эрея – этот твердо решил подороже продать твою девственность, что, в сущности, не противоречит нашим интересам.
– Ган… – получилось очень тихо, так как в горле пересохло, не смотря на то, что съеденное яблоко было сочным и сладким.
– Ниа! – рявкнул Ганнвер, потеряв остатки терпения. – Не пойму, что с тобой! Хватит ныть! Ты девочка взрослая и не хуже моего понимаешь, что девственницей вечно быть не сможешь! И уж извини – всяко лучше отдать ее мужу, а не пьяному рыцарю Беккит, – напомнил он о недавнем случае.
Я обиженно насупилась в первое мгновение, но братца не проняло, он продолжил:
– Ниа, тебе необходимо соблазнить лорда Нордуэлла и сделать его нашим союзником!
– Угу! – озлобленно покивала я. – Наши предки из века в век воевали с южными демонами, а ты сейчас предлагаешь мне лечь в постель с врагом! Хотя да! Ты прав! Это совпадает с приказанием Беккит! Я соблазняю демона, убиваю его, вырезаю черное сердце и преподношу его королеве-змее! Все верно?
– Ниа-а-а, – зловеще протянул Ган, глаза его превратились в узкие щелки, наполненные расплавленным серебром с красной радужкой в середине, а пальцы брата с силой впились в мои плечи, причиняя боль.
– Отпусти! – я тоже пришла в неистовство и попыталась оттолкнуть Гана.
Он не отпустил и с бешенством во взгляде и стальными нотками в голосе произнес:
– Не вздумай убивать Алэра! Забудь о той войне между Ар-де-Меем и Нордуэллом – она была давно! Нашей родины больше нет, за Разломом остались только пустоши, да развалины, по которым бродят те, кто еще сдерживает свой дар, оставаясь людьми! Пришло время перемен, теперь демоны нам не враги! И мы, и они – северяне, у которых общий недруг – Кровавая королева!
– Но если я не выполню требование Беккит… – мой отчаянный вопль опять прервал твердый окрик кузена:
– Не будь легковерной глупышкой! Будь той, кем ты являешься по праву рождения! Подумай, что демоны сделают с тобой, когда узнают, кто убил их лорда? И даже если ты все-таки сумеешь покинуть Нордуэлл, то можешь ли быть уверена в том, что Беккитта выполнит свое обещание? Пойми, Северия и Лавен уже мертвы!
– Ган! Не говори так! – вырвалась из его захвата. – Сначала утверждаешь, что Ар-де-Мея больше нет, теперь называешь мертвецами наших родных! Разве мы в этом клялись друг другу, когда встретились в Царь-городе? Мы обещали вернуть своей стране былую славу и спасти брата с сестрой! И я исполню эту клятву, пусть даже у меня уйдут на это годы! – с пылом оповестила я, скривилась и завершила. – И пусть мне придется лечь к демону в постель – не сдамся!
Ган мрачно ухмыльнулся:
– Рад это слышать, моя королева! – слегка поклонился.
Я начала задыхаться от возмущения:
– Ты…да ты… как ты мог? Вот грыр!
Теперь кузен захохотал во весь голос. Этот звук эхом отразился от стен и унесся в темноту подземелий, создавая какофонию потусторонних отзвуков. Отсмеявшись, Ганнвер изрек:
– Теперь я спокоен – ты настроена на победу! – подумал. – Надоест демон – всегда можешь бежать в Ар-де-Мей! Сумеешь пройти через Сторожевой замок?
Я чуть качнула головой, но без уверенности, кузен вопросительно выгнул каштановую бровь, ожидая моего ответа. Я вспомнила всех своих погибших друзей и родных, а еще тех, кто выжил и поклялся ждать моего возвращения на той стороне Разлома. Кроме того, не стоило забывать и о простых жителях, которые надеются на свою королеву. Теперь твердо кивнула:
– Справлюсь!
Ган подарил мне пристальный, чуть прищуренный взгляд и ответил:
– Не сдавайся там, а я продолжу борьбу здесь! Попытаюсь вытащить Северию и Лавена! А это тебе в помощь! – он протянул кулон в форме ракушки на тонкой цепочке.
– Что это? – недоуменно спросила я, принимая подарок из его рук.
– Кулон с секретом, так что по пустякам не открывай, – он отобрал подвеску и надел ее на меня. – Внутри сонное зелье, разберешься, как и когда им воспользоваться.
– Не сомневайся! – убежденно проговорила я, и брат порывисто прижал меня к себе. Обнимая его, чувствовала бешеное сердцебиение, а на душе было как-то муторно и тревожно, оно и неудивительно – нам предстоит разлука, надеюсь, что не навсегда!
Светильник мой погас, в нем закончилось масло, но я не стала отбирать у Ганнвера свет, а отправилась за призраком, который худо-бедно подсвечивал мой путь. В утренних лучах Гали растаяла, а я, закрыв крышку лаза, бросила ключ прямо у алтаря – возвращать его было некогда.
Мертвеца, столь неразумно оставленного в зале скорби, я нашла лежащим на полу. Видимо, Некрита все же порывалась украсть это тело, вызывая во мне искреннее недоумение – зачем многоликой этот старик? С пыхтением и тихими ругательствами я подняла тело обратно на постамент. Едва успела, и в зал вошел слуга, который сообщил, что мои бдения закончены. Зевая во весь рот, я последовала за ним.
Оставшиеся дни до отъезда провела плодотворно, огорчало только, что во всех поездках меня неизменно сопровождал Фрон. На первый взгляд человек он был весьма недалекий и беспечный. Но приглядевшись, я поняла, что Фрон эрт Гивей не настолько прост, каким хочет казаться. Порой взгляд его темных глаз становился цепким и в какой-то степени хищным, будто Фрон видел цель и неторопливо поджидал подходящего момента, чтобы осуществить задуманное.
Знала о нем я немногое – лишь то, что ведали все в Золотом замке. Фрон эрт Гивей роду был самого простого. Матушка его являлась бордельной девкой, а батюшку первый любовник Кровавой королевы и в глаза не видывал. Как ему удалось привлечь внимание Беккит, никто не знал. Разве что внешностью? Она у него была запоминающаяся – если бы я обладала талантом менестреля, то сказала бы примерно так: «Природа, создавая этого мужчину, взяла самые лучшие краски и самые дорогие кисти и, не скупясь, нарисовала потрясающий воображение образ. Великолепно сложенное тело бывалого воина и изумительно красивое лицо, удивляющее наблюдателя своими изысканными чертами».
Раньше Фрон представлялся мне глупым прожигателем жизни, но теперь я была уверена, что он, как и все обитатели Золотого замка, носил на себе маску, словно театральный лицедей, играющий определенную роль. Да, здесь все, как будто выступали на сцене, включая и саму Беккит, правда, вот не всем и не всегда это нравилось. Кто-то лучше играл, кто-то хуже и, похоже, что оба любовника королевы-змеи отлично справлялись со своими ролями.
Я перевела взор на Фрона, который придирчиво рассматривал мою новую одежду. Каждый наряд подвергался его подробному изучению.
– Радуйся, Ледышка, – между делом, молвил он. – Возвращаешься домой! – обидно хохотнул. – Хотя не так, ты едешь к демону, который согласился принять тебя в качестве довеска к землям за Разломом! Золотая королева была так великодушна, что решила устроить пир в честь твоего отъезда! Ты рада? – воззрился на меня пристальным взглядом.
– Безумно, – позволила себе ледяную улыбку.
– Нельзя поддаваться безумию, – Фрон быстро приблизился, обнял меня со спины, обвивая одной рукой талию, заставляя застыть на месте в ожидании и, едва прикасаясь губами, чуть слышно изрек, повергая меня в еще большее оцепенение: – Ниа, всегда сохраняй хладнокровие!
Когда я с удивлением обернулась, за Фроном уже закрывалась дверь.
По случаю предстоящего празднества мне позволили принарядиться. Шелковое платье нежно-голубого оттенка выглядело бы довольно скромно, если бы не отделка: тонкая вышивка и ажурное, почти невесомое, кружево. По приказу Беккитты служанки занялись моим лицом. Сурьмой подвели глаза, на веки нанесли порошок из бирюзы, а на губы блеск, отдающий запахом рыбы. Я почувствовала подступающую к горлу тошноту. Волосы мои приподняли с помощью изящной золотой заколки, и теперь они блестящим каскадом струились по спине и открытым плечам.
Зеркало отразило незнакомку с затравленным взглядом и сутулыми плечами – настоящая пленница Кровавой королевы! Я поморщилась и отвесила себе мысленную оплеуху. Выпрямилась, ловя мысль, что это один из моих последних дней в Золотом замке. Скоро я вырвусь из его тесной клетки и улечу, словно певчая птаха на волю. О конечной цели своего путешествия я старалась не вспоминать, но мечтала о неожиданных радостях, что повстречаются на моем пути. Улыбнулась! Беккитта не сумела сломать меня – и это главное!
Когда я в сопровождении одного из рыцарей вошла в зал, пиршество уже было в самом разгаре. Беккит гордо восседала на золотом троне, попивала вино и наблюдала за своими подданными поверх кубка из цельного куска рубина.
Кровавую королеву можно было смело назвать красавицей. У нее были большие зеленые глаза, которые сейчас были обведены черным; небольшой рот с пухлыми губками, зовущими к поцелуям; аккуратный, чуть вздернутый нос и светлые, почти золотые, волосы до пояса, своим сиянием соперничающие с южным солнцем.
Как только я вошла, королева-змея увидела меня и вскинула изящную руку, требуя тишины. Тотчас все звуки в зале смолкли, жонглеры застыли в комичных позах – так сильно боялись прогневить Кровавую королеву, и Беккит заговорила. Речь ее была тихой, подобно змеиному шипению, но между тем обладала колдовским воздействием, заставляющим людей подчиняться.
Мне припомнился последний день в Хрустальном городе – последний миг существования самого Ар-де-Мея. Когда я стояла вот точно также – напротив королевы-змеи и смело смотрела на нее, зная, что должна выиграть время для того, чтобы мои подруги и охранницы в одном лице успели скрыться, унося раненых. Риона – глава альбин – до последнего протестовала, пока не свалилась с ног от усталости и ран. И тогда я вышла на зов Беккитты, трясясь от ужаса, но стараясь этого не показать. До боли, до крови, сжимая кулаки, вонзая ногти в мягкую ладонь. А она стояла в главном чертоге Радужного дворца – цитадели Хрустального города, заваленном изуродованными трупами моих близких. Стояла и насмехалась. А потом мы были друг напротив друга – две девчонки, облаченные властью. Две королевы: южная и северная вели молчаливый диалог.
– Ты, – первой обратилась она, – если пойдешь со мной, то я оставлю Ар-де-Мей! А если нет, то… – она обратилась и зашипела. – Уничтож-ш-ш-жу…
И я, не раздумывая, согласилась, да и что я могла противопоставить той, что убивала без оглядки, уничтожала целые края, той, что добравшись до Северного мыса, проведя непобедимую армаду по Льдинистому морю, достигла неприступных скал, что защищали Ар-де-Мей с запада. Никто и представить себе не мог, что найдется враг, способный преодолеть эту преграду…
Только потом по пути к Царь-городу я узнала, что в плен вместе со мной попали Северия и Лавен. Их захватил Эрей, пока Беккит беседовала со мной. Внушало надежду лишь то, что Беккитта сдержала данное мне слово – ее рыцари покинули Ар-де-Мей, дав моему народу шанс на выживание. Да и я жива, а значит, сделаю все, чтобы вернуть своему королевству былое величие!
Я мстительно улыбнулась не широко только уголками губ, предвкушая с какой радостью убью королеву-змею. Беккитте сейчас было не до меня, она произносила пламенную речь – очередное словесное издевательство надо мной и моим титулом.
– Приветствуем королеву-ледышку, – подданные угодливо заулюлюкали, кое-кто шутовски кланялся мне, я молчала, осматривая мозаичные стены зала – скоро я покину это проклятое Хранителями место.
– Послезавтра, на рассвете, наша Ледышка отправится на север, где ее ждет не дождется демон! – Беккит бросила на меня подначивающий взгляд, и я изобразила испуг, заставляя себя содрогнуться.
– Проходи, выпей со мной, – голос звучал ласково-ласково, рука указывала на свободное место возле Эрея, и я исполнила это завуалированное повеление.
Кубок с вином мне протянул чем-то недовольный Фрон.
– За твое скоропалительное замужество, Ледышка! – Беккитта подняла свой кубок, сверкнувший кроваво-алым светом в золотых лучах.
Эрей с гнусной ухмылкой на лице повторил за ней, но его тихий шепот сумел удивить меня:
– Не пей, – и громогласное, – за тебя королева-ледышка!
Я ничем не выдала своих чувств – на лице отрешенное выражение и под строгим надзором Беккит, медленно прикасаюсь губами к серебряному краю, делая вид, что пью.
– Пей, Ледышка! – теперь Кровавая королева приказывает мне, и я вынужденно пригубила напиток со вкусом диких ягод, растущих на зеленых холмах за Царь-городом, но глотать не стала.
Мой союзник отвлек внимание королевы-змеи, о чем-то спросив у нее и заслонив меня своей широкой спиной. Сего мига мне хватило на то, чтобы вернуть глоток в кубок.
Очередное мгновение и под бешеный аккомпанемент моего сердца, слуга, совсем молодой парень, украдкой заменил мне один серебряный, инкрустированный самоцветами кубок на другой. Что происходит? Что подсыпала мне Беккит в вино?
Подумаю об этом позже, сейчас не до размышлений! Беккитта вновь воззрилась на меня придирчивым, изучающим взглядом. Я пригубила вино, не спеша распробовала, играя на нервах королевы-змеи.
– Ледышка, – опять позвала она, – ты поняла, что я требую от тебя?
– Поняла, – уверенно объявила я.
– Превосходно! Но только посмей ослушаться! Запомни, либо ты приносишь мне сердце демона, либо я преподношу тебе сердца твоих родных! – в ее словах слышалась явная угроза.
– Не посмею, – в ответ я скромно опустила очи и услышала ее довольную усмешку, а затем и ядовитую речь:
– И знай, Ледышка, я оказываю тебе великую честь! До Нордуэлла тебя будут сопровождать два моих доверенных лица – Тоэя и Фрон.
Я резко вскинула голову – теперь стала ясна причина недовольства королевского любовника. Он, поймав мой изумленный взор, с ехидной усмешкой кивнул. Я едва не поморщилась в ответ, будто отведала не засахаренного плода лимонного дерева, ибо путешествовать предстояло далеко не в дружеской компании. Тоэя – личная служанка Беккит, поддерживающая свою госпожу всегда и во всем, верная ей, как сторожевая псина единственному хозяину. Я глотнула еще вина, а Беккитта никак не желала умолкнуть:
– Ледышка! – твердила она. – А, Ледышка?
Подавила очередной приступ ярости и смиренно подняла взор на королеву-змею.
– Забыла сообщить тебе еще одну весть! – проговорила она. – В Нордуэлльском замке, под самым боком Севера, находится еще одно мое доверенное лицо! Не спрашивай, кто это! Не скажу! Этот человек сам подойдет к тебе, когда придет срок! Именно ему ты передашь сердце демона!
«Вот как? Выходит Ган оказался прав, и меня отсылают на верную смерть!» – я спрятала вспыхнувшее в глазах бешенство и покорно кивнула, осознав еще одну немаловажную вещь: «Именно так секреты Севера попадают в Каменего, а затем в Царь-город».
С величайшим трудом я просидела в зале час, пиршество постепенно превращалось в оргию, по привычке я хранила на лице постное, непроницаемое выражение. Когда Фрон громко икнул, а Эрей поднялся со скамьи, я поспешила к двери, ловко обходя пьяных гостей, уворачиваясь от потных мужских рук. Бег по длинному коридору и вот знакомая лестница. На ней меня схватил, грубо облапал, а затем прижал к стене один из рыцарей Беккитты, входящих в ее личную охрану, эрт Аргер. Его слюнявые губы прошлись по моей шее, причиняя боль и обдавая винным дыханием.
– Ну же, Ледышка, давай! Беккит сказала, что после «напитка грез» ты станешь сговорчивей!
«Вот оно что! Одной загадкой стало меньше!» – я не сдержалась и изо всех силы оттолкнула мужчину от себя. Он явно не ждал, что я стану сопротивляться, поэтому отпустил, и я четко, глядя в его налитые кровью глаза, произнесла:
– Я королева Ар-де-Мея, а не девка из борделя! И никто, слышишь, никто, не смеет принуждать меня к близости!
– Королева? – с нехорошей усмешкой переспросил он. – А я сейчас тебе покажу, какая из тебя королева! – мужчина со всего размаху ударил меня по лицу.
Я упала на пол, чувствуя текущую по губам и подбородку струйку теплой крови из разбитого носа. Эрт Аргер занес ногу, чтобы продолжить избиение, но я проворно вскочила и приготовилась защищаться. Хватит молчать, я не рабыня, и это пора доказать всем!
К счастью, драться мне не пришлось – на лестнице показался Эрей. Гневно щурясь, он оценил ситуацию и приказал эрт Аргеру:
– Вон! Я с тобой позже поговорю!
Рыцарь ослушаться не посмел и, многообещающе ухмыльнувшись в мою сторону, ушел.
Эрей быстро подошел и ухватил двумя пальцами мой подбородок, осматривая лицо. Оторвал рукав своей шелковой сорочки и с брезгливостью бросил:
– Вытрись!
Я приняла гладкий лоскут и приложила его к лицу, утирая кровь. Эрт Дорн заговорил вновь:
– Весь завтрашний день сиди в своей комнате и не высовывайся без крайней на то нужды! Охрану к тебе я приставлю, иначе эта дура (это он про Беккитту?!) все испортит! – шумно выдохнул. – Не обольщайся на сей счет! Надеюсь, понимаешь, ради кого я стараюсь!
– Прекрасно понимаю, я не так наивна, как кажусь на первый взгляд.
– Думаешь, я не вижу? Это ты Беккит можешь пустить пыль в глаза, но не мне! И учти еще одно – Фрона с тобой тоже не просто так отправляют!
– Я сумею позаботиться о себе, – с некоторой гордостью заявила я, вызывая у советника только насмешку.
– Иди! Синяк твой за время путешествия сойдет! Так что демон получит тебя во всей красе и целостности… надеюсь!
Стиснув зубы, кивнула и поспешила к себе. Теперь я еще с большим нетерпением ожидала дня отъезда – именно с него у меня начнется новая жизнь! Я выйду из своей раковины, сброшу панцирь и подумаю, как быть дальше!
Игвейн сегодняшней ночью, моей предпоследней ночью в Царь-городе, решил кое о чем напомнить мне! Во сне я ухнула в бездну воспоминаний…
… На дворе цвела северная весна – луга покрыла зеленая трава, но ветер, дувший с вершин Арвиновых гор, приносил набухшие снегом и градом тучи. Я, моя старшая кузина Греттель, младшая сестра Северия и семь наших альбин – их всех я помнила по именам – во главе с Рионой отправились на прогулку. Мы любили бегать к морю, туда, где пенные волны яростно бились об острые скалы, а внизу на камнях резвились морские львы, котики и моржи. Каждую весну они тысячами стремились на каменистые берега Ар-де-Мея, чтобы произвести на свет свое потомство. Ветер трепал мою непослушную челку, гнул к земле низкорослые деревца и стремился на юг, а мы, раскрасневшись от холодка, играли, бегая друг за дружкой.
Рионе в тот год только-только исполнилось тринадцать, а старшей из нас была Греттель – ей было четырнадцать. И именно они первыми увидели золотой парус, показавшийся из туманной пелены, висящей над морем.
Диль, веселая, задорная и бойкая на язык хохотушка, вызвалась отнести весть моим родным, а мы медленно двинулись следом. Не чувствуя угрозы за спиной, потому и не торопясь, развлекаясь по пути.
Рыцари настигли нас в небольшой деревушке, вблизи от Хрустального города. Здесь я впервые увидела реки крови, услышала крики умирающих, и здесь я впервые убила…
Риона, исполняя свой долг, впитанный с молоком матери, альбины моей родительницы, сумела укрыть нас в лесочке, наказав помалкивать. Но разве я могла усидеть на месте? Греттель выбралась из укрытия первой, но не вернулась обратно. Спустя пару часов, устав от неизвестности, я, изрядно поспорив с девчонками, пошла искать Риону и Греттель.
Мне было всего одиннадцать, и я оказалась совершенно не готовой к тому, что мне предстоит увидеть! Обезглавленные, изувеченные тела, сожженные дома и не единой живой души на деревенской улочке. Я выла над окровавленным телом кузины, а когда опомнилась, пошла дальше. Плутая по разоренной деревне среди обугленных деревяшек и груды неопознанных человеческих останков, обнаружила насильника, пыхтевшего над избитой Рионой.
Тогда я схватила первую попавшуюся доску и, не помня себя от ярости и горя, опустила ее на мужскую голову, а затем снова, снова и снова до бесконечности. Кровавая пелена застилала мой разум и только подбежавшие девчонки оттащили меня от мертвеца. Скинув его с себя, на ноги с трудом поднялась Риона – теперь выли все! Такими нас и нашел мой родитель – король Ар-де-Мея. Оказалось, что Диль добралась до города, и нам навстречу выехал отряд во главе с моим батюшкой. Только воинов задержали те рыцари Беккитты, которые первыми высадились на наш берег.
Сказка и волшебство покинули мою жизнь – им на смену пришла суровая действительность и война. Ар-де-Мей целый год сражался за свою свободу, а орды королевы-змеи все прибывали и прибывали по бурному Льдинистому морю. Армия защитников таяла на глазах, родные, друзья, близкие гибли один за другим.
Через девять месяцев после того, как мы увидели золотой парус, Риона родила дочку. Я помогала ей разрешиться от бремени, а после тетушка Ллалия учила Риону любить рожденное от насильника дитя. Впрочем, учились мы все – многому: милосердию, вере в лучшее, способности выжидать, стойко переносить невзгоды, мириться с неизбежным, прятаться.
Через три месяца в город ворвалась Беккитта и разрушила мой дом. Матушка умерла на моих руках – я не сумела прогнать тьму, но в тот момент поклялась сама себе – больше смертей не будет!
Выбравшись из подземелий, дав указания оставшимся в живых, я пообещала им, что вернусь и вышла навстречу полудевочке, полузмее…
Проснулась я в холодном поту, по щекам беззвучно текли слезы, рыдания сотрясали тело, но я прошептала:
– Риона, Диль, Эвильена, Крисса, Янель, Лелька, тетушка Ллалия и малышка Мирель – я найду вас! Пока не ведаю как, но обязательно найду! Вы только дождитесь, любимые!
Наутро, когда ко мне заглянула Оллирь, я попросила ее передать молодому пареньку-слуге, приятелю Гана, письмо. Он должен был отправить ворона за Разлом с известием о том, что королева возвращается в Ар-де-Мей. Встречу назначила на левом берегу Меб – огненной реки.
– Как я мечтаю отправиться вместе с тобой, – со вздохом поведала Оллирь, глядя на то, с каким воодушевлением я смотрю на улицу через распахнутое окно. И я вполголоса сказала:
– Я не прощаюсь! За тебя замолвлено словечко одному надежному человеку!
В глазах подруги вспыхнула отчаянная надежда, девушка позабыла вдохнуть, только всхлипнула и обняла меня.
