Текст книги "Замок янтарной розы. Книга 2 (СИ)"

Автор книги: Анна Снегова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 22 страниц)

«Простите, но я иногда… действительно жалею, что рассказал вам о том, что ваша сестра готовит побег. Надо было позволить им сбежать. Трон всё равно стал бы вашим! Но меня… так не мучала бы совесть».

«О небо, Гролин, ты и совесть... это несовместимые понятия! Я скорее поверю, что ты тянешь время, чтобы избежать ритуала. Становись вон на тот угол. И – нет! Я не стану ничего откладывать. Корабль, на котором приплыла моя племянница, может быть лишь первой ласточкой. Вдруг за ними появятся ещё? Я не стану рисковать. Завеса нужна срочно! Я приподниму её, когда решу, что нашей флотилии пора выступать. А пока…»

У меня ёкнуло сердце. По всему выходило, что Иридея и её приспешник причастны к тому, что побег Тирлинн и принца не удался! Бедные, бедные… кажется, сама судьба оказалась против них. Стольким поперёк горла встала их любовь. Но Тирлинн боролась за неё – а вот принц Хьюго, кажется, нет. И я бы могла списать всё на чары подчинения… но Кэти ведь рассказывала мне, что мой отец точно так же пытался воздействовать на Рона. И ничего не вышло, даже с использованием какого-то мощного родового кольца-артефакта. Мой друг сумел сбросить цепи заклинания. Это было в тот день, когда он сделал Кэти предложение руки и сердца. Поэтому… поэтому я не могу оправдать Хьюго. Да к тому же, ведь он послушно оставил любимую на целый год! Тирлинн пришлось сражаться за них обоих в одиночку… и она проиграла.

«Кхм-кхм… простите, госпожа, но есть ещё один аргумент, почему я просил бы вас не спешить с установлением новой Завесы».

«Ну что ещё? Какой же ты на самом деле трус, Гролин! Ужом извернёшься, лишь бы не давать мне свой резерв. Не стану я тебя до капли выжимать, не бойся!.. Если всё пойдёт как надо».

«Дело не в этом! Поймите меня правильно, моя госпожа… Я ваш советник, и обязан говорить правду. Во время войны… не совсем правильно замыкать Завесу на одного-единственного мага. Если вы поступите так, как хотите, и завершите то, что я вижу в узоре этой магической цепочки… ключ от Завесы окажется исключительно в ваших руках. Даже ваш отец не сможет снять…»

«Разумеется, в моих! К чему ты клонишь, в конце концов?!»

«Хорошо, я скажу прямо. Даже если вы прогневаетесь, я считаю своим долгом предупредить. Если вы оставите ключ лишь в своих руках, то и контролировать Завесу сможете вы одна!»

«Так в этом же и смысл, идиот!»

«Но… если вдруг… не приведи Небо, конечно же!.. Во время войны с вами что-то случится… Завесу больше не сможет снять никто и никогда. И Арвенор со всеми обитателями останется навсегда отрезанным от внешнего мира».

В мой мозг ворвался оглушительный хохот Иридеи.

«Если со мной что-то случится, идиот, мне уже будет всё равно! Так что хватит болтать, пока я не приказала укоротить твой дерзкий язык. Приступаем, немедленно!»

Глава 46. Особый приказ

И снова заискивающий голос Гролина:

«Можете дать мне хотя бы маленькую отсрочку? Я… хотел бы проверить, как там выполняется ваше особое поручение».

«Хорошая попытка, но нет! Стой смирно и не перечь мне больше. Пока я не вспомнила подзабытые навыки некромантии и не решила, что из тебя мёртвого можно выкачать не меньше, чем из живого. Я понятно объяснила?»

От её вкрадчивого, хорошо поставленного голоса с глубокими обертонами у меня мурашки по коже поползли, словно я услышала шелест хитиновых пластин ядовитого насекомого.

«Особый приказ будет выполнен и без твоего надзора. А ты нужен мне здесь. Всего лишь подождать немного – пока наступит вечер, и все уснут. Утром узнаем результат… Что? Ты опять недоволен?»

«Я всегда служу вашей милости и беспокоюсь только о ваших интересах! Я всего лишь боюсь… что могут пойти слухи. Будет подозрительно много смертей в королевской семье».

«А мне плевать на пересуды! Военное время даёт особые полномочия. Сплетники отправятся на корм рыбам».

«Но точно ли необходимы такие меры? Старикан безобиден! Он ведь уже не стоит на вашем пути, как Ирвед и его дочь…»

О нет! Всё-таки это была она. Получается, сначала гадюка убрала старшую сестру – выдала, что та путается с чужеземцем. Наверняка приложила руку и к тому, чтобы отец не искал дочь, а вместо этого воздвиг барьер, воспользовавшись магией Иридеи. Спустя годы, войдя в силу, нашла какой-то способ, чтобы устранить маленькую Ири… когда-нибудь надо непременно расспросить её, что же там всё-таки произошло. А после исчезновения девочки и удаления Старого короля от дел оставался лишь один человек между Иридеей и заветным троном – средний сын, Ирвед. И судя по всему, к его безвременной кончине нынешняя Королева тоже приложила руку. А теперь, получается, она хочет поднять руку на родного отца?!

Как же так можно? Это же отец! Самый близкий человек. Человек, который… дал тебе жизнь.

Я едва не потеряла концентрацию и не вылетела из беседы.

Генрих взглянул на меня обеспокоенно, но я покачала головой, давая понять, что всё нормально. Стиснула сильнее виноградину вспотевшей ладонью и постаралась сосредоточиться вновь. В сознание ядовитой дымкой скользнул отголосок слов Иридеи.

«Он всё равно опасен. Может в своём старческом маразме решить, что у Ири больше прав на престол, чем у меня. Меня! Которая все эти годы заботилась о стране, пока все они предавались философским размышлениям и душевным терзаниям. А в это время нас едва не раздавили Короли Слепых туманов! И кто же встал на их пути? Отец? Он даже пальцем пошевелить не успел и потерпел такое унизительное поражение! Ирвед? Этот слабак почти не обладал магическими силами, и дочурка, насколько помню, вся в него. Нас раздавили бы, как скорлупку, если бы я не взяла дело в свои руки! Только я смогла загнать под землю Слепые туманы! Я одна!»

Она горячилась всё больше и в голосе появлялись истерические нотки. Не завидую я подданным этой мегеры. Хотя, кажется, не всё так просто. Если она и правда умудрилась защитить страну от какой-то опасности… кажется, перед нами поистине великий маг. Что ж мы делать-то с ней будем?..

«Вы правы, Ваше величество. Вы стали благословением нашей страны в годину тяжких испытаний».

«Вот именно! И я не позволю лишить меня желанной награды! Слишком многим я пожертвовала ради этого. Так что не смей говорить мне о снисхождении. Дольше тянуть нельзя! Особый приказ должен быть исполнен. Сейчас идеальное время – когда девчонка у него. Уберём обоих одним ударом. Скажем, это сделали чужаки. Ну а потом казним их за это святотатство».

Наверное, так же бывает заворожён человек, который вглядывается в чёрную бездну под ногами. Я никак не могла оторваться от этого ужасного разговора, каждое слово которого открывало мне всё новые и новые грани коварства Иридеи. Поэтому не сразу поняла, что на мою руку легли длинные сильные пальцы, в которых моя ладонь утонула, накрыли и сжали. Осторожный шёпот на ухо.

– Птенчик, перестань! Не хочу тебя пугать, но «особый приказ» явно касается и нас тоже. Мы уже услышали довольно. Хватит разговоров. Пора действовать.

Ну а я всё ещё была там – в неведомой комнате высоко-высоко над нами, где наливался алым огнём контур на полу, где сплетались жгутами и полнились силой потоки тёмной энергии, где творилась магия.

– Сейчас, сейчас… дай мне ещё минутку…

«Посмотри, всё же складывается идеально! Так что… прекращай пустую болтовню и не дёргайся уже. Видишь? Световой контур замкнулся, пока ты меня отвлекал. Апогей силы достигнут. Сейчас коснусь тебя щупальцами и… да-а-а!!!»

Взрыв магической силы был таким мощным, что меня ударило в солнечное сплетение. Я пошатнулась, перед глазами потемнело. Больно…

Генрих насильно выдернул хрусталь из моих скрюченных пальцев и отшвырнул подальше.

Подхватил и осторожно усадил на ворох соломы под ногами.

Я уцепилась ладонью за его рукав и благодарно кивнула головой, чувствуя, что туман перед глазами постепенно рассеивается. Но смертельная слабость не хотела покидать. Откат от чужого злого колдовства – гадкая штука!

– Посиди здесь.

Зачем? Почему он меня оставляет сейчас?

Я перепугано вскинула голову и увидела, как Генрих поворачивается в сторону решётки выхода. Напряжённая спина, знакомая поза кота перед прыжком. В рукаве блеснула рукоять кинжала, которая готова была уже скользнуть в ладонь.

Шаги. Торопливые шаги в коридоре снаружи. Скрип дверных петель на входе в подземелье.

Кажется, нашим стражам доставили, наконец, «особый приказ».

Глава 47. Истинное имя

На скрип двери отреагировали не только мы. Один из «чёрно-красных» подошёл к решётке входа в нашу камеру и принялся её отпирать. Ещё двое маячили за его спиной.

– Выходите! Вас переводят в другое помещение. Более соответствующее вашему статусу.

– Конечно! Как скажете! – вкрадчиво и ровно отвечает Генрих. Не двигается с места – ровно в той же пружинистой позе ждёт, пока стражник звенит длинными ключами на большом кольце.

Я поспешно вскакиваю на ноги… Нет, не переводить нас они пришли, а…

Не успеваю додумать мысль, потому что дальше в одном смертельном танце сплетаются несколько быстрых, смазанных движений. Их не сразу ловит глаз, их осознаёшь лишь потом, но вот уже стражник валится на пол, и кровь из его горла заливает мятую солому, а обнажённый меч, который был в его руке и собирался отнять жизнь, меняет хозяина…

В правой руке меч, в левой – кинжал, и в следующем па этого странного танца мой жених отбрасывает в сторону второго стражника, третьего ранит и заставляет отступить. Алый след почти не виден на боку. Вот почему они носят алое. На нём не так заметна кровь.

Но это лишь начало, и стряхнув секундную оторопь, к нам со всех сторон бросаются новые враги. А наши друзья по-прежнему заперты.

Генрих делает шаг назад, наклоняется и молниеносным движением выдёргивает кольцо с ключами из рук умирающего стражника. Швыряет кинжал – кажется, попадает в кого-то из бегущих к нам, потому что я слышу короткий вскрик. Пользуясь этой заминкой, захлопывает снова клетку и закрывает замок. Тяжело дыша, отступает вглубь камеры.

Мы остаёмся в ней. Я, Генрих, и мёртвый человек на полу. Снова заперты, но ключ у нас, и камера, которая должна была служить ловушкой, теперь – наша единственная защита от разъярённых людей, которые хотят нашей смерти. Не только потому, что получили приказ. Но ещё потому, что мы убили и ранили их товарищей.

– Эмбер – отойди к стене. Держись за мной.

Подчиняюсь этому короткому приказу, отданному сквозь зубы. А Генрих срывает с мёртвого стражника его хрустальную кирасу и прикрывается ею, как щитом, становясь передо мной. Я очень скоро понимаю, почему – в руках некоторых нападающих появляются длинные копья.

– Зови лиса.

Я киваю, но… сосредоточиться не получается. Мешает третий в нашей камере. Никогда ещё не видела смерть так близко. Это ужасно.

– Эмбер, живо!

Но прежде, чем я успеваю собрать онемевшие мысли в кучку и послать мысленный призыв, происходит странное.

Коридор перед нами заполняется серым дымом. Настоящим туманом. Он растягивает извивающиеся щупальца от входа в подземелье и заполняет всё его до отказа, не касаясь только камер, словно они заговорённые. Алые пятна солдатских фигур теряются в этой непроглядной тьме и лишь изредка мелькают тут и там, как угасающие огни. Слышатся растерянные и возмущённые возгласы, лязг металла.

А потом… крики. Один за другим. Глухие удары. Звуки падения тел. Гневные возгласы и рычание Моржа – нашим спутникам не терпится тоже поучаствовать в драке, но они по-прежнему заперты в камерах… Но тогда кто там, в тумане?

Ответ приходит очень скоро, когда рассеивается морок. Удивительный и очевидный ответ одновременно.

В клочьях рваной дымки, вся в алых брызгах, но с победной улыбкой посреди подземелья стоит Ири. Красная косынка, которую она только что сдёрнула с носа и рта, упала на шею. В каждой её руке по сабле – и она хищно озирается вокруг в поисках новых противников. Но их не находится. Несколько человек лежат у её ног, остальные стоят поодаль и явно не торопятся снова отведать стали. Правда, столько удивления во взоре взрослых усатых мужиков я ещё никогда не видела.

Да уж... Красная Маска сегодня показала себя во всей красе.

Генрих отбрасывает щит, снова звенит ключами и распахивает дверь. Перебрасывает связку Ири.

– Отпирай остальных!

Она коротко кивает:

– Поняла.

Мой жених с мечом в руке прикрывает её, пока она одну за другой распахивает клетки.

Очень скоро алая гвардия остаётся в меньшинстве. Капитан, зажимая левой рукой рану на предплечье, приказывает солдатам бросить оружие, которое тут же подхватывают наши матросы и берут врага в кольцо.

Я наконец-то решаюсь выйти из камеры на негнущихся ногах. Едва сдерживаю тошноту, когда вижу, что подол моего платья тоже испачкан. Нет, всё-таки я не воительница!.. И понимаю, что по-другому было никак, иначе это мы бы сейчас лежали вместо них в окровавленной соломе… но мысленно даю себе клятву – в будущем всегда, во что бы то ни стало пытаться предотвратить конфликты, в которых могут погибнуть люди.

Подхожу к своим, сжимая на груди полы синего сюртука, который на меня накинул Генрих. Ориентир – его широкая спина прямо по курсу. Рядом с ним Ири.

– Ты молодец, сестрёнка! – он прихватывает её за плечи и целует в макушку.

Ири отшатывается и оглядывается на меня с квадратными глазами.

– Э-э-э-э… послушайте, миледи, я понятия не имею, какая муха укусила вашего жениха!

Я слабо улыбаюсь.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Такая муха, что вы с ним кузены. Он – сын твоей погибшей тёти, Тирлинн.

Надеюсь, он не будет на меня сердиться. Мне кажется, нет уже смысла скрывать. А эмоции на лице Ири, которые сменяются одна за другой, когда она переводит взгляд на Генриха – удивление, недоверие, осознание, восторг, обожание – вообще бесценны.

– А подробнее? – вклинивается между ними густой, тягучий бас Моржа. Ужасный Принц немедленно отодвигается в сторону здоровенной клешнёй.

Ири вспыхивает и почему-то прячет глаза.

– Ну… это… я…

Морж сверлит её синими глазищами, ожидая ответа.

– А ещё подробнее?

– Я как бы… принцесса здешняя. Ирилинн из рода Арвед. Чокнутая Королева, которая приказала вас всех убить – моя тётка. А капитан получается… брательник мой двоюродный, в общем.

Морж ничего не отвечает. И все вокруг замолкают тоже. Тишина такая, что слышно, как смущённо сопит Ири. Кажется, Морж единственный, перед кем наша грозная воительница забывает, что она грозная воительница, и становится на вид как нашкодивший котёнок. Даром что с окровавленными саблями в руках.

– Значит, принцесса.

Ири кивает.

– Понятно. Что ж… спасибо, что сказали… Ваше высочество.

И Морж отходит прочь, повернувшись к ней своей широкой спиной. Отправляется к дальней стене и остаётся там демонстративно следить за пленниками.

На Ири жалко смотреть. У неё даже глаза заблестели готовыми вот-вот пролиться слезами.

– Так, а ну-ка отставить реветь! Разберётесь потом, никуда не денетесь, – вклинивается Генрих, а сам ищет глазами меня и улыбается краешком губ, как находит. Ободрённая, я подхожу ближе и украдкой беру его за руку. – У нас есть срочные дела. Ири!

– Да! – встрепенулась девушка и вытянулась в струнку. Правда, потом не удержалась и всхлипнула разок.

– В двух словах. Как ты здесь очутилась?

Она вздохнула.

– Как-как… нас с дедом пришли убивать, но я убила их. Тётушка слегка не учла, что племянница за время отсутствия приобрела… некоторые полезные навыки. Парочка горшков с Туманами довершила дело, когда мы увидели, что у вас тут многовато солдатни.

– Где покои Иридеи, знаешь? Сможешь провести? Нам туда надо. Срочно.

– Неа! – покачала головой Ири. – Но я знаю, кто знает.

Она кивнула головой куда-то за наши спины. Мы, не сговариваясь, обернулись и увидели… как из дверного проёма, простукивая перед собой путь клюкой, выходит тот самый слепой старец, который увёл Ири за собой на королевском приёме. То ли жрец, то ли кто…

– Где юноша, который помнит старые песни нашего народа? – скрипучим, надтреснутым голосом обратился к нам слепец.

Генрих осторожно оставил мою руку и выступил вперёд. Подошёл к нему.

Вытащил из уха серьгу и подал старцу на раскрытой ладони. Поднёс к его руке, дотронулся до морщинистых узловатых пальцев.

Старик переложил посох в левую руку, а правой коснулся кольца. Пробежал кончиками пальцев по узору. На его высохшем лице не отобразилась ни одна эмоция. В незрячих глазах по-прежнему клубились туманы.

Наконец, как следует изучив кольцо, он убрал руку – но лишь для того, чтобы потянуть её к Генриху. Тот стоял, не шелохнувшись, и послушно ждал, пока старец пробежится невесомыми прикосновениями по его лицу.

– Что ж… Добро пожаловать! Принц Генрих из рода Стратагенетов. Сегодня вновь нареку тебя истинным именем, данным при рождении – Тирвед Второй из рода Арвед! Добро пожаловать домой, внучек.

Глава 48. Секретное оружие

Небольшая толпа людей за нами сначала замирает, как будто люди даже шевельнуться или дохнуть боятся, а потом взрывается приветственными криками и свистом. Кажется, кто-то даже выкрикнул: «Капитана – в короли, гип-гип ура!»

Генрих в ответ лишь хмурится.

– Прости, дед, на разговоры времени нету. Отведёшь нас к Иридее?

Тот молчит, поджимая тонкие морщинистые губы, а пальцы стискивают посох. Наконец, туман в глазах его сгущается, и он принимается бормотать:

– Моя вина… проглядел… Она всегда была такой тихой девочкой! И такой талантливой… Защитила страну, когда я… больше не мог…

Генрих положил руку ему на плечо.

– Нам и правда нужно спешить! Она хочет установить вечную Завесу. Вечную! Которую не сможет снять никто, кроме неё. Но знаешь… я бы хотел когда-нибудь снова увидеть Ледяные Острова. Как закатное солнце отражается в их высоких белых берегах… Как ястреб реет в их бездонном небе – таком синем, какого я не встречал больше нигде… Там, под этим небом, могила моей матери, дед! Поэтому – отведи меня.

И словно на секунду этот древний старец обретает способность видеть. Быть может, каким-то внутренним взором видеть то, что хочет показать ему внук, и картины далёкой страны оживают перед его мысленным взором под магией голоса. Во всяком случае, я никогда не видела столько жизни и глубины во взгляде у человека, как у этого слепца сейчас.

– Идём.

Оказывается, в сердцевине толстых стен башни есть узкий винтовой ход, который оплетает всю её изнутри, словно плющ – ствол могучего дерева. Интересно, знает о нём Иридея? Вряд ли, иначе тут бы нас поджидали. Зато понятно, как Ири со стариком незамеченными пробрались в темницы.

Она ведёт Старого короля, бережно поддерживая под локоть, а за ней следуем мы с Генрихом и наши друзья. Попытки оставить меня где-нибудь переждать я вежливо отклонила под угрозой того, что всё равно сбегу, и тогда буду искать дорогу одна, и кое-кто с ума сойдёт, когда потеряюсь. На это кое-кто возразил, что можно же меня запереть в подземельях покрепче, и Подарка приставить в охрану для надёжности… Но у меня нашёлся контраргумент, что в таком случае и нашу первую брачную ночь я буду встречать одна-одинёшенька в компании лисёнка и… и потом этот кое-кто приложил мне палец к губам, и я поняла, что пора уже помолчать.

Мы приближались к выходу. Старый король погасил огонёк на конце своего посоха, который освещал нам дорогу пугливым светляком. Крохотная дверца скрипнула, один за другим все мы вышли через узкий проём, занавешенный здоровенным портретом, в просторную, но затхлую, богато украшенную обветшалым и запылённым великолепием картин, портьер и вычурной мебели комнату. Когда Генрих подал мне руку, и я перешагнула порожек, обернулась, чтобы посмотреть на отодвинутую картину.

Она изображала короля Тирведа во всём блеске славы. Неудивительно, что Ири не сразу узнала деда. Никто бы не узнал в этом высохшем длиннобородом слепце в длинной хламиде того высокого, крепкого, пышущего здоровьем мужчину с пышными усами и короткой светлой бородкой, который смотрел на нас с портрета небесно-синим внимательным взглядом.

Что же с ним произошло?

– Слепые туманы. Это сделали со мной они.

Ох, кажется, я думала слишком громко… Генрих чуть сжал мои холодные пальцы, тоже внимательно слушая, пока мы пересекали комнату вслед за стариком, который выверенными движениями аккуратно обходил мебель.

– Я надеялся, сумею вернуть внучку, и отправился на Слепые холмы. Вместо этого чуть было не погиб сам. Если бы не Иридея… Слепые туманы расползлись бы по всему королевству. Поэтому… поэтому мне так тяжело принять то, что мы должны сделать.

– Но может быть, она просто откажется от короны? Когда увидит, что сила за нами… Да и законный наследник… – робко начала я.

– Нет! – покачал головой Старый король. – После того, как она послала убийц… Это разбило мне сердце, но заставило признать – мою дочь остановит только сила. Она стала одержима властью. Нам придётся заточить её и наложить магические оковы. Только так сумеем сдержать. Я должен буду сковать и посадить под замок собственное дитя. Моё последнее дитя. Должен – во благо всего королевства, ибо теперь она стала самой большой его угрозой.

Больше ничего я не спрашивала, и остаток пути прошёл в молчании.

Высокие золочёные двери выпустили нас в коридор… я старалась не смотреть на распростёртые там тела в алом.

Ещё какие-то покои… переходы… коридоры… вверх…

И снова Ири с Генрихом показывают своё мастерство владения сталью, и снова я наблюдаю танец смерти – танец, без которого невозможна жизнь. Чтобы остались живы те, кто не переживёт Большую войну между нашими государствами, сегодня должны умереть эти несколько человек. Которые просто выполняют свой долг. Которых дома наверняка ждут семьи.

Чаши весов. Неужели так всегда будет?

Если я собираюсь стать королевой и поддерживать своего мужчину в его труднейшем жребии – да. И сегодня я получила очередной урок на этом тернистом пути.

Я не сразу увидела её – всё-таки первыми в покои Королевы ворвались наши мужчины с оружием в руках. Ну ещё Ири.

Она застыла в центре вычерченной на полу гексаграммы, пылающей алым огнём ломаного рисунка – вся в белом, невероятно красивая, невероятно опасная, с воздетыми к потолку руками. В углу скорчилась фигура в зелёном. Гролин открывал и закрывал рот, прижав ладони к горлу. Кажется, задыхался. Она не обращала никакого внимания. Волосы её тоже струились вверх, вздымаемые потоками силы, а глаза полнились алым сиянием.

Завороженные этим зрелищем, мои защитники остановились, кажется, не зная, что предпринять. А я устала быть немым зрителем. Возможно, во мне совершенно не осталось магии, и я хроническая трусиха, и вообще зря не послушалась и не осталась… но прямо сейчас я ужасно зла на эту мегеру, которая из прихоти собирается утопить в крови ужасной войны два мирных народа.

Поэтому просто беру с ближайшего столика подсвечник, и хорошенько размахнувшись, швыряю его прямо в узор пентаграммы.

В торжественной, почти мистической тишине этот простой земной грохот железки на каменном полу кажется оглушающим.

Иридея вздрагивает всем телом. Огонь в её глазах гаснет, волосы пышным пологом ложатся обратно на плечи. Гролин отнимает руки от горла и судорожно, с хрипом втягивает воздух.

Кажется, Её величество наконец-то нас заметили.

– Ты… да как ты посмела!! Уничтожу…

В мою сторону вытягивается когтистая лапа её руки, охваченной алым огнём. Мощь, которую Иридея прямо на моих глазах вкладывает в огненный шар, ужасает.

Раньше, чем Генрих бросается меня закрывать, я размыкаю непослушные губы и шепчу:

– Пода…

«Какая же ты медленная у меня, Хозяйка. Я заждался уже. Иду!»

Вспышка янтарного света на секунду ослепила и заставила зажмуриться, прикрыть рукой глаза. Башня содрогнулась, кажется, до самого основания – до каменных корней, уходящих глубоко в землю.

А в этот самый момент в воздухе запахло почему-то карамелью. И странный, такой неуместный аромат изгнал запах гари и злых душных чар.

Я распахнула глаза… и увидела полупрозрачную каменную громаду, которая возникла на пути огненного шара Иридеи и заслонила меня. Шар впитался в янтарные глубины, которые внутри, за плотной оболочкой казались вязкими, текучими, наполненными тут и там цепочками воздушных пузырьков. Мигнул алым огоньком… и растворился без остатка.

Лис был огромным. Не просто большим. Колоссальным! Головой подпирал чашеобразный потолок с покатыми склонами, остроконечные уши вонзились прямо в него, и тот пошёл трещинами. Мой лис повернулся медленно на прямых лапах, каждая из которых напоминала ствол дерева, махнул длинным хвостом и задел им стену. Содрал изысканную гобеленовую ткань, обнажил кладку, которая тут же дрогнула и посыпалась мелким крошевом.

– Что это за тварь?! – взвизгнула отмершая Иридея.

Я бросилась вперёд, несколько долгих шагов пробиралась под животом, добралась до передней лапы и обняла её, прижалась щекой к тёплому рыжему камню.

– Как же я по тебе скучала…

Да. Я только теперь поняла, как сильно мне его не хватало. Мой собственный островок волшебства и света посреди любых бурь и невзгод. И сразу стало очень-очень спокойно. Как будто за то время, что мы провели вместе, проросли с Подарком какими-то незримыми узами друг в друга, словно дерево и мох.

Лис опустил огромную морду. Теперь я могу посмотреть ему в глаза, только если подпрыгну. Из трещин в потолке посыпались мелкие камушки. Хорошо, что в королевских покоях потолки такие высокие.

Все присутствующие раскрыв рот пялились на мою ручную зверушку, не исключая Королевы.

Двигался лис замедленно. То ли потому, что так вырос, то ли… я испугалась, что его мог повредить пожар.

«Пожар ни при чём».

Я подняла руку, привстала на цыпочки и погладила его-таки за ухом – там, где он всегда особенно любил. Теперь понятно, почему Генрих не спешил звать лиса на помощь. Кажется, мой жених первым заметил странную вещь, которую я осознала только сейчас. Подарок больше не уменьшается! Он постепенно рос, и рос, и стал таким огромным… и теперь не возвращается в свою умильную маленькую форму. Я уже целую вечность не видела смешного ушастика, которого носила когда-то на плече. Теперь это величественный и мудрый зверь, обломок ушедшей эпохи, в янтарных глазах которого – Вечность и Время.

Моё секретное оружие.

Глаза Иридеи сверкнули безумием ярости. Она не тратила больше слов, не рассыпалась патетическими монологами, а просто сорвала с шеи крупное изумрудное ожерелье и сжала камни в ладони. Те вдруг с хрустом лопнули и осыпались зелёной пылью… которая вспорхнула в воздух и образовала возле рук Королевы мерцающую дымку. Несколько движений напряжённых пальцев – красивых, длинных, музыкальных – и рой зелёных искр с потоком внезапного ветра летит в нашу сторону.

Резкий замах, свист… мимо меня проносится кинжал, брошенный Генрихом без колебаний. И он непременно вонзился бы в грудь Иридеи, как метко отправленный в путь вестник возмездия, но ещё одно движение колдовских пальцев – небрежное, будто вьющее из воздуха невидимые нити – и кинжал словно бьётся о в невидимую стену. И опадает струйкой ржавой трухи.

Нет! Это невозможно человеку – иметь такую мощь… Что же нам с ней делать? Подарок – не убийца. Бесконечно держать его живым щитом между нами и этой гадюкой?

– Она… выпила силу многих магов. Не все это пережили… – прохрипел Гролин. Он незаметно убрался подальше от госпожи под защиту лиса. Если даже её верный приспешник бежит куда глаза глядят... Хотя, судя по тому, как он распластался и стекает по стеночке, скорее ползёт.

А зелёные искры под ловкими руками Иридеи уже сплавляются прямо в воздухе в сотни крохотных игл.

Ма-амочки…

Генрих, наконец, добирается до меня и резко тянет назад.

Бросок Ири, свист сабель… сухое щёлканье клешней Моржа… обоих сносит вихрем и бьёт о стену…

Больше никто даже близко не может подойти – лишь мы под защитой Подарка остаёмся на ногах, когда, повинуясь правой руке Иридеи, ураганные порывы несутся от неё прочь… а над левой, меж тем, сердито жужжит рой изумрудных игл, готовясь взметнуться смертельно опасной стаей…

Башня трясётся. Трещины в потолке и стенах всё шире. Через них проглядывает тёмное ночное небо. Кажется, мы под самой крышей Алого клыка…

В глубине янтарного тела Подарка вспыхивает крохотный язычок чёрного пламени. Что же это? Похоже на червоточину внутри сияющего камня. Отвратительная клякса тьмы, бьющаяся о стенки темницы, ищущая пути наружу…

Подарок разевает пасть, и чёрное пятно тьмы вырывается на свободу. Зависает на секунду в воздухе, словно колеблясь, не решаясь, как быть дальше… и вздрогнув напоследок, чёрной стрелой несётся к Иридее.

Истошный крик, почти вой – в нём смешались изумление, гнев, боль, возмущение и ненависть.

Я отворачиваюсь поскорей, и Генрих прижимает мое лицо к своей груди, чтобы я не смотрела. Потому что Иридея на секунду утратила контроль над своими заклинаниями – лишь на секунду! – но этого хватило. Ветер метнулся обратно к своей хозяйке. Обрушивая на неё облако маленьких зелёных смертей.

– Что за…

Морж только что пополнил мою коллекцию цветастых морских выражений. Генрих молчит. Лишь крепче прижимает к себе. Я решаюсь поднять голову, но всё ещё не могу смотреть на то место, где стояла Королева. Мой взгляд блуждает по искорёженным стенам, осыпавшейся каменной кладке, обломкам потолка, что лишь чудом не свалились нам на головы…

– Я знаю. Знаю, что это было. – Говорю едва слышно, но уверена, что Генрих услышит. – Проклятие. Там, на корабле… мы с Подарком сняли с тебя проклятие. Когда вскрыли письмо Эдварда Винтерстоуна и обнаружили в сургучной печати чешуйку Кракена. Это проклятие… преследовало тебя долгое время, и мы не смогли его ни уничтожить, ни проследить источник. Только временно запереть. Подарок… просто-напросто проглотил его. Он ждал, пока тьма окажется рядом со своим источником, чтобы вернуть её по адресу. А вот теперь понятно, откуда взялась эта дрянь. Твоей тётке… мало было уничтожить почти всю семью. Она знала, что где-то есть ещё наследник. Но до него она дотянуться не могла. Только таким магическим способом. И у неё… почти получилось. Во всяком случае, количество неприятностей вокруг тебя было просто зашкаливающим…

– Но все они не смогли перевесить одно-единственное чудо, которое случилось со мной.

Я подняла глаза и улыбнулась. Натолкнулась на удивительно серьёзный взгляд любимых серых глаз.

Вместе. Теперь наконец-то вместе – и никто больше не помешает.

Теперь ведь… всё позади, да?

– О нет… только не это!

В наше молчание вторгся возглас Гролина.

Мы повернули головы.

Он стоял возле разлома в стене, вцепившись в край каменной кладки руками, и смотрел вдаль. Туда, где на чёрной морской глади, под ночным угрюмым небом, прямо на воде, алая стена взмывала ввысь языками гигантского пламени.