Текст книги "Замок янтарной розы. Книга 2 (СИ)"

Автор книги: Анна Снегова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 22 страниц)

– Эмбер-р-р-р… – угрожающе рычит мой жених и поднимает нас с бедным одеялом так, что мои ноги начинают болтаться в воздухе.

Вот! Определилась. Плечо подойдёт идеально.

И кажется, это был именно тот ответ, которого он ждал.

Тут же я выяснила ещё один занимательный факт. Самое приятное в магических откатах – что можно целоваться, пока губы не заболят, без боязни куда-нибудь случайно переместиться. Хотя… если дело пойдёт такими темпами… мне кажется, мой магический резерв очень быстро простимулируют восполниться с лихвой.

Одеяло улетело на пол первым. Моя рубашка на разгорячённом теле уже успела, оказывается, почти высохнуть, поэтому сопротивлялась куда меньше, чем его.

Дальше мыслей связных в голове не осталось, кроме одной – и почему я, дура набитая, так долго откладывала свой замуж?! Ждала каких-то слов, признания? Так вот же оно! Самое честное, самое откровенное.

Пара шагов до постели закончилась очень быстро – и замечательно, потому что на ослабевших коленях стоять не очень удобно. Каждой клеточкой тела я вслушивалась в новые, неизведанные ощущения, которые горели на коже миллионом открытий – и пыталась запомнить каждый миг.

Тяжесть тела, дыхание на губах, прикосновение рук, для которых больше не было и не могло быть запретных территорий. Бессвязный шёпот на ухо о том, какая я красивая… Расцветающее в сердце немое, удивлённое счастье…

…а вот этих людей, которые идут сейчас к двери нашей каюты, переругиваясь вполголоса, я точно убью! Жаль, магия закончилась – вышвырнула бы их сейчас к Кракеновой бабушке куда-нибудь на необитаемый остров. Мы же как раз подобрались к избавлению от последних предметов просоленной морем одежды! Ну нельзя же так, в самом деле. Простудиться же можно, если так долго в мокром быть. Совсем не берегут здоровье собственного капитана. Селёдки несчастные.

Генрих замер, прислушиваясь, над моим плечом.

– Капитан нас точно акулам скормит… – уныло протянул кто-то за дверью.

– Но Морж сказал…

– Пусть бы сам и тащился сюда под раздачу! Так нет, хитрый, нас отправил…

– Ну давай постучим тихонько, а когда они нас не услышат, смоемся. Моржу скажем – так мол и так, не виноваты, что капитан немножко занят…

Мы с Генрихом переглянулись и прыснули со смеху, я едва удержала рвущийся наружу хохот. Погладила жениха по влажным волосам – мне давно хотелось.

– Что будем делать? Им явно от тебя что-то нужно… – шепнула ему.

– А ты как думаешь? – поддержал он беседу вполголоса, пока матросы за дверью продолжали переругиваться и решать, кто постучит первым.

– Я думаю, что мне от тебя что-то нужно сильнее… ай!

Оказывается, укусы в плечо – не такое уж забавное дело. Надо будет отомстить при случае – сейчас не дотянусь.

Осторожный стук в дверь каюты.

– Какого мор-р-ржового вам надо?! – рявкнул Генрих в сторону выхода, приподнявшись на локтях.

Секундная заминка. Кажется, кто-то понял, что сбегать бесполезно, придётся всё-таки огребать.

– Там это… – решился всё-таки матрос посмелее. – Ну, в общем… вы уж простите, но такое дело… земля на горизонте! Берег. И город какой-то здоровенный. А с берега ентого в нашу сторону плывёт чужой корабль. Слишком быстро так плывёт – супротив ветру, кажись на магии…

Меня накрыло осознанием. Судя по ошеломлённому взгляду Генриха, не меня одну.

Переместив нас вместе с «Изгнанником», я умудрилась пробить магическую завесу, защищавшую Материк эллери и не пускавшую к ним чужаков. Ну, то есть прыгнуть сразу через половину карты.

Вот это, я понимаю, сократили расстояние!

Глава 40. Горячий приём

Одевались мы в спешке. Я наотрез отказалась пересидеть в каюте, так что Генриху пришлось разрешить мне выйти на палубу вместе с ним. Вот только тело меня не слушалось, пальцы дрожали и общее размягчение организма было так сильно, что ему пришлось самому выуживать для меня сухую одежду из сундука и даже помогать одеваться. Ну, по правде сказать, у меня всё равно ни за что не получилось бы самостоятельно затянуть шнуровку на спине этого великолепного платья из синего бархата с золотой вышивкой у круглого выреза и по краям длинных рукавов.

– Признавайся честно – специально покупал такое, чтоб я без твоей помощи не могла справиться? – проворчала я, пока он от души туго меня зашнуровывал.

В ответ получила беглый поцелуй в сгиб шеи.

Затем сосредоточенный и молчаливый Его высочество быстро облачался в парный костюм, тоже тёмно-синий с золотом, а я, всё ещё алея и отворачиваясь, – ну ладно, временами подглядывая и оттого ещё больше алея, – пыталась сделать что-то с волосами при помощи черепаховых гребней, найденных там же, в сундуке.

Затем ещё полминуты ушло на то, что мы, поминая то и дело Кракеновую бабушку и всех его прочих родственников до десятого колена, пытались отыскать подходящую обувь. Натягивать снова вымокшие, противно хлюпающие сапоги до ужаса не хотелось, тем более под такое платье, хотя  для экономии времени я уже собиралась пойти на жертвы. Но взглянув на моё кислое лицо, Генрих пинком отшвырнул сапоги под стол, а сам ещё и перерыл весь сундук в поисках атласных туфель, которые «где-то там посреди дамского барахла были, чтоб ими пьяный лобстер подавился».

Что ж, но зато, по крайней мере, мы могли бы участвовать в чемпионате на скорость переодевания. В конце концов, сборы заняли не так много времени.

Нам обоим не терпелось увидеть, кто же там приближается – хотя к любопытству примешивалась изрядная доля тревоги. Перед выходом Генрих даже снял со стены и прицепил к поясу меч с рубинами на изящном эфесе в виде птичьей головы. На ножнах тоже был изображён парящий ястреб.

Мы переглянулись. Я увидела стальной блеск в его глазах. Генрих протянул мне руку, и я решительно вложила в неё свою ладонь.

Солнце светило по-прежнему ясно на свежем и прозрачном небосводе. В такой погожий день не верилось, что где-то на свете бывают зимы или морские штормы.

В тени мачты за нами обманчиво-спокойно лежал Подарок, всё такой же огромный. Надо будет расспросить его на досуге, отчего он не уменьшится. Не хочет или не может? Его присутствие вселяло немного уверенности, да и к тому же стало решающим аргументом, когда я уговаривала Генриха позволить мне выйти на палубу.

А вышли мы как раз вовремя, чтобы увидеть, как приближается он.

Корабль-сказка, корабль-мечта.

Крутобокий, горделивый – он скользил над самой водой, не касаясь водной глади. Паруса надувались не в такт, выдавая, что ветер в них явно магического происхождения. Красное дерево с позолотой. Носовая фигура на бушприте в виде прекрасной женщины в золотой короне. Надпись на борту – «Слава Иридеи».

– Интересно, что такое «Иридея» – название страны? – проговорила я вслух задумчиво, не в силах оторвать взгляда от завораживающего зрелища.

– Нет. Имя. «Иридея» – это имя, – произнесла сдавленно Ирилинн, которая незаметно подошла и встала у фальшборта рядом.

Генрих немедленно насторожился и повернулся к ней, вглядываясь с прищуром в её лицо.

– Кто-то меня убеждал, что родился в семье сапожника. Что, этот сапожник сейчас на борту? А, Ири? Или кого ты так внимательно высматриваешь?

Она ничего не ответила, только продолжила тревожно, закусив губу смотреть на подлетающий к нам – по-другому и не скажешь – корабль.

«Слава Иридеи» зависла над голубыми спокойными волнами в каких-то жалких метрах от нас. Длинный трап, сколоченный из толстых досок с крючьями на конце, опустился на борт «Изгнанника», сцепил намертво два корабля.

Вся наша команда обступила нас. У всех я заметила под рукой оружие – сабли, ножи, кортики… кроме Моржа. У него оружие было не под рукой, а в руках. Настороженные взгляды, насупленные лица… никто не ждал от чужаков ничего хорошего, но не собирался предпринимать решительных действий без приказа капитана. В конце концов, мы не знаем, каковы их намерения, а начинать войну с незнакомым государством из-за какой-нибудь мелочи не хотелось бы.

На палубе чужого корабля меж тем не заметно было особого оживления. Никто не торопился перебраться к нам по трапу. Несколько десятков человек замерло там неподвижно, как часовые. Ну, или солдаты, тоже ожидающие приказа.

Они были одеты очень странно. Все в алом – с головы до ног, только кирасы на груди из какого-то странного прозрачного материала, больше всего напоминающего… хрусталь. Понятия не имею, как можно придать такую форму хрусталю и как можно из этого хрупкого материала делать доспехи. Да ещё шлемы на головах такие же! С алыми перьями по гребню. Всё вместе усиливало впечатление, что нас встречают воины.

В конце концов Генрих решил, видимо, прояснить обстановку.

– Приветствуем вас с борта «Изганника»! Я – капитан корабля, Генрих из рода Стратагенетов, принц Королевства Ледяных Островов. Назовитесь и вы! Кто ваш капитан?

Он сделал паузу. С другого борта ответили молчанием. Кажется, мой жених начинал закипать, но природная осторожность пока брала верх и удерживала от безрассудных поступков. Он продолжил громче:

– Мы прибыли к вам с заверениями в дружбе, для установления дипломатических отношений и торговых связей…

Один из солдат в алом выступил вперёд. Короткая чёрная борода, тёмные глаза бесстрастны.

– У меня приказ сопроводить вас в Королевский дворец.

– И как, позвольте спросить, называется ваше Королевство? – небрежно поинтересовался Генрих, а его рука незаметным движением переместилась на рукоять меча.

– Королевство Арвенор! Прославленное в веках и овеянное славой, – с бесстрастном голосе собеседника впервые промелькнуло что-то вроде эмоций. Пожалуй, это было сказано с оттенком гордости.

Генрих кивнул каким-то своим мыслям.

– Гарантии моей безопасности?

– Никаких гарантий. И почему только вашей? У меня приказ сопроводить в Королевский дворец всех, кто находится на этом корабле – всех до единого. Таков приказ Её Величества королевы.

– Королевы? Не… короля?

Я оглянулась, и увидела, что этот взволнованный вопрос вырвался у Ири.

Последовал решительный ответ:

– Да, Ее Величество Королева Иридея так повелела. И она не любит ждать.

Я перевела взгляд с побледневшей Ири на сосредоточенного, напряжённого Генриха, который очень крепко сжимал мою ладонь.

– Похоже на ловушку.

Он коротко кивнул и ответил вполголоса.

– Но учитывая во-он тот десяток кораблей на горизонте, пожалуй, у нас нет выбора. Придётся нанести визит, коль так любезно и настойчиво приглашают. Будем надеяться на парочку тузов в рукаве, о которых они не подозревают.

Я обернулась по направлению его взгляда, и увидела, что Подарка больше нет на его месте. Я даже не обратила внимания, когда он исчез.

– Не волнуйся, я приказал ему спрятаться и не показывать пока свой длинный нос.

Путь до берега на чужом корабле, под прицелом недружелюбных взглядов показался очень долгим. Я не представляла, как Генриху удаётся держать на лице такую невозмутимую маску. Верно, всё дело в чувстве ответственности – ведь и я, и команда доверяли своему капитану и верили, что раз он так спокоен, значит, у него как всегда есть план.

Ступить на землю после нескольких дней морского пути было, как всегда, непривычно. Хорошо, что я могла цепляться за локоть Генриха. Высадили нас не на людной пристани, которая виднелась правее, когда мы подплывали к длинной изломанной линии берега, а на безлюдный скалистый пляж, усыпанный крупными валунами. Несколько шлюпок одновременно перевозили нас с борта «Славы Иридеи». Одинокий силуэт покинутого «Изгнанника» с укором маячил вдали. Сильный ветер трепал пряди моих волос, выбившиеся из причёски, холодил открытую шею.

Человек, которого я мысленно назвала капитаном стражи, прошёлся взглядом по нам, будто подсчитывая, все ли на месте.

– Темер, давай! – кивнул он одному из стоящих рядом солдат.

– Есть!

Тот вскинул руки, и на его ладонях начали формироваться два огненных шара. Они вспыхнули ярче сотни костров, когда он подбросил их в воздух, и они слились в один.

Резким движением ладоней воин в красном бросил получившийся снаряд в сторону моря. Одно мгновение, один взмах моих ресниц – и он уже скрылся из виду. Я удивлённо заморгала, пытаясь понять, что происходит.

А потом на горизонте взметнулись языки пламени.

Это горели паруса «Изгнанника».

Дальнейшее произошло так быстро, что не только я не успела заметить – даже тренированные рефлексы командира опоздали.

Генрих выхватил меч, переместился длинным скользящим движением, и звенящая дуга этого движения концом смертоносного острия остановилась у самого горла бородатого. Он дёрнулся было, чтобы отразить удар, но оказалось уже поздно, и он снова расслабился. Спокойно встретил сверкающий яростной сталью серый взгляд принца.

– Успокойтесь! Чего вы хотите добиться своей эскападой? Если вам угодно, можете со мной не церемониться. Но это ничего не изменит. Каждый арвенорец готов защищать свою страну от врагов из-за моря, даже ценой собственной жизни. И всё же, прежде чем сделаете глупость… я советовал бы вам оглянуться.

Я едва удержалась от вскрика, когда увидела, как тесно сжали плотное кольцо вокруг нас солдаты в алом. И как прямо из воздуха они создали длинные копья с хрустальными наконечниками, по которым то и дело пробегали белые искры магии. Каждое из смертоносных жал выбрало жертву, на которую нацелилось – и я спиной, обнажённой шеей чувствовала, что минимум два или три из них выбрали меня.

Хрупкая тишина застыла на скалистом берегу этой неприветливой страны – страны, которую мы так искали, и которая затребовала столь непомерную цену за проход. Но то была опасная хрупкость – такая, что рушится от единственного неверного шага или слова, и насмерть ранит осколками.

Маг, стоявший позади своего командира, кажется Темер, медленно поднял левую руку и щёлкнул пальцами, произнеся при этом что-то неразборчиво.

Меч Генриха прямо на глазах покрылся ржавчиной, истлел и рассыпался в труху – он с ругательствами отбросил бесполезную теперь рукоять и отскочил.

Торжество мелькнуло в бесстрастном взгляде бородатого, который был так спокоен, словно и не его жизнь только что едва не взяли в уплату за гибель «Изгнанника».

– Я приказываю вашим людям сдать остальное оружие, капитан, и немедленно проследовать за нами во дворец.

Генрих тут же выпрямился и насторожился.

– Сдать? Получается – ваша магия не безгранична? Вы не можете проделать тот же фокус со всем нашим оружием с той же лёгкостью, верно?

Командир «алой гвардии» раздражённо его перебил:

– Я не советую вам, принц, проверять, какие ещё заклинания есть в нашем арсенале!

С копий солдат совались молнии и с шипением вонзились под ноги Генриху. Он не двинулся и даже бровью не повёл, хотя у меня сердце ушло в пятки. Вместо этого мой Ужасный Принц расправил плечи и с поистине королевским достоинством кивнул.

– Хорошо! Я позволяю вам сопроводить нас во дворец. У нас с Её величеством будет долгая беседа по поводу того, как следует принимать гостей, явившихся с миром.

– Вы с Ледяных Островов? – мрачно спросил бородатый.

– Да.

– Тогда у нас с вами нет и не может быть мира.

Генрих ничего не ответил. Только, поколебавшись немного, развернулся в сторону моря и пристально посмотрел потемневшим взглядом на пылающую линию горизонта. Сложив руки на груди и демонстративно оставляя спину беззащитной. Всем своим видом показывая, что нисколько не боится этих людей.

Секундное замешательство солдат в ответ на новое неповиновение. В голосе командира прорезались отчётливые нотки раздражения:

– Ваш капитан или слишком смел, или слишком глуп... Вы что, плохо услышали, что я вам сказал?

Я наконец-то преодолела ступор, сорвалась с места, подошла к жениху и встала рядом. Громко ответила за него, усилием воли прогоняя дрожь из голоса:

– Ваша королева потерпит, если мы придём на пять минут позже. Дайте капитану посмотреть, как умирает его корабль.

Ответом мне было молчание.

Я стояла рядом с Генрихом, не решаясь даже коснуться, лишь вместе с ним смотрела, как догорают паруса, истаивая на ветру обрывками пепла, как обгорелые мачты рушатся на палубу, пожираемую огнём… Мне показалось, я даже услышала последний жалобный стон сигнального колокола.

Боялась представить, какая буря творится сейчас в душе любимого человека. Сколько лет он ходил в море на этом корабле? Сколько штормов пережил? Сколько друзей обрёл на его борту, скольким людям помог? Это не корабль сгорал сейчас там, вдали – сгорал его дом. Единственный дом – который он, капитан, не смог защитить.

Нас окликнул страж:

– Надеюсь, у вас никого не осталось на борту? Если так, виноваты сами. Мы приказывали сойти на берег всем.

Генрих дёрнул плечом.

– Нет. Там ни единого живого человека.

Я вздрогнула и прошептала:

– Подарок…

Он ответил мне так же едва слышно:

– Всё хорошо. Уже переместился. Прячется в скалах. Ты же знаешь, он куда угодно за тобой. Я приказал ждать поодаль и не показываться. Пока.

В этих скупых отрывочных фразах, сказанных тяжело сквозь зубы, я услышала всю его тщательно спрятанную боль.

Наконец, он тряхнул головой и обернулся. В глазах его было такое, что на месте этих солдат в алом мне стало бы страшно до печёнок.

Команда в молчании смотрела на своего капитана – на лицах наших людей застыли одинаковое ожесточение и мрачная решимость. Только Ири в смятении кусала губы, смертельно бледная.

– Что ж… ведите! Посмотрим, что за гостеприимство приготовила ваша Королева, – сказал Генрих, кивая в сторону тропы, словно он по-прежнему был хозяином положения и мог приказывать солдатам, будто каким-то слугам. А потом протянул мне руку. Я вцепилась в его горящую лихорадочным жаром ладонь своими заледеневшими пальцами, другой рукой придерживая тяжёлый синий бархат юбок.

Мы готовы.

Глава 41. Гостеприимство Иридеи

Нас повели куда-то вверх скальной тропой, которая прихотливо изгибалась под ногами. Впереди и позади, замыкая строй, следовали солдаты в алом с копьями наготове. Если бы не поддержка Генриха, я бы с трудом справилась с таким восхождением в своих атласных бальных туфельках, подошвы которых оказались слишком тонкими – через них ощущался каждый камушек. Очень скоро я пожалела, что в угоду красоте отказалась от своих замечательных крепких сапог. Подумаешь, отсырели! При такой энергичной ходьбе высохли бы в момент.

Я обратила внимание, что Морж по-прежнему держит руки-клешни, и даже солдаты посматривают на него с опаской. Но приказать «сложить" такое оружие даже они не решаются. Ири на шаг от него не отходит и выглядит потерянной, погружённой в какие-то свои мысли.

А жаль, что, что у большинства мужчин-эллери магия не проявляется внешне! Или проявляется какими-нибудь мирными способностями, как у отца Кэти или капитана «Старой Калоши». Таких сил, как у Моржа, нам бы сейчас побольше!.. Но кажется, наша команда привыкла полагаться больше на оружие, и теперь в глазах людей к ожесточённой решимости примешивается капелька неуверенности.

Только у одного человека самоуверенности во взгляде было, хоть отбавляй. Я задумалась. Расспросить бы его о причинах такого спокойствия! К сожалению, в скалах каждый звук разносится очень далеко, не поговоришь даже шёпотом.

Поворот, потом ещё… и вот я, запрокинув голову, рассматриваю высокие стены, сложенные из багрового камня с серыми прожилками. Крепость будто вырастает из скал. Узкие окна-бойницы, по верху неспешно прогуливаются стражники в алом. Небольшая неприметная дверца, к которой мы направляемся – кажется, с этой стороны расположен один из боковых входов, которыми пользуются мало. Расположение крепости великолепно, даже на мой дилетантский взгляд – любой, кто попытается атаковать, вынужден будет делать это с моря, а потом карабкаться по скалам, да ещё и по узкой тропе. Так, что много солдат не подберётся, им придётся растянуться узкой цепью, и сверху их прекрасно можно будет атаковать на подходе.

Пароль, отзыв… дверь распахивается перед нами, мы минуем тёмный проход в стенах, и я поражаюсь их толщине – метра три, не меньше.

А за ними прячется город – и я еще не видела таких!

Он отличается и от классически правильного, торжественного великолепия столицы Королевства Ледяных Островов, Фрагонары, и от запутанного лабиринта университетского городка, где я училась… Больше всего он напоминает военный лагерь. Каменные дома в два-три этажа одинаковые, будто казармы, ровные прямые улицы, мощёные булыжником, которые пересекаются под прямыми углами, почти нет жителей на улицах, лишь ощущение внимательных настороженных взглядов из-за окон, занавешенных плотными тканями… Патрули в алом то и дело показываются на улицах. Отряды солдат перемещаются строевым шагом и не сбиваются с него, поравнявшись с нами. Что здесь вообще происходит?

Когда очередной отряд отбивает коваными подошвами звонкий ритм, проходя мимо нас с копьями на плечах, я больше не могу сдержать любопытства. Прижимаюсь к жениху плечом, кладу голову на плечо, будто устала – у нас как раз есть полминутки, пока ждём, что путь освободится. Шепчу ему едва слышно:

– Я знаю это лицо... Скажи, что у тебя есть план.

Взгляд искоса.

– Когда у меня его не было, Птенчик?..

Сжимаю покрепче его руку.

– Хоть намекни!..

Он подносит мою ладонь к губам, целует, отвечает тихо:

– Собственно, их три. В зависимости от того, какой из трех козырей в рукаве сыграет.

Хмурюсь, погружаюсь в раздумья.

Так, ладно. Первый, это видимо Подарок. Действительно – как я могла забыть, что даже маленьким камушком он умудрялся переместиться ко мне аж из самого Замка ледяной розы! Значит, сумеет и сюда, в крепость. Второй… второй, видимо, Ири. И у меня тьма-тьмущая самых безумных предположений о причинах её бледности – посмотрим, подтвердятся ли.

– Какой третий?..

Генрих усмехается.

– Третий козырь я использую только в случае крайней необходимости. Больно уж негостеприимное местечко. Каждый шаг надо взвешивать, чтобы…

Но вот уже путь свободен, и наши провожатые делают знак, что пора двигаться дальше. Разговор приходится отложить. Хотя я сильно сомневаюсь, что Генрих стал бы выдавать что-то важное в таком месте. Не сказать, что он сильно меня успокоил… всё-таки, зная его авантюрный склад характера, скорее это что-то безумное, что может с равной степенью вероятности как спасти ситуацию, так и угробить нас всех… но тем не менее, капелька уверенности вернулась. Как никогда кстати, учитывая, что аудиенция у Королевы всё близится, а внутренний голос подсказывает, что ничего хорошего во дворце не ждёт.

Ох. Вот только дворцом назвать это язык не поворачивается.

Башня. Высоченная башня, растущая прямо из середины центральной площади города – сама по себе как неприступная крепость, почти без окон, лишь узкие щели тут и там. Широкая – пожалуй, внутри и впрямь должно быть достаточно места, чтобы с комфортом разместить коронованную особу и придворных. Хотя я с трудом представляю здесь, скажем, бальный зал. Сложена из красного камня, поверхность гладко отполирована до блеска, даже не видно, где там двери. Я бы сказала, что обитающий здесь человек страдает паранойей и манией величия одновременно, в очень запущенной форме.

– Добро пожаловать в Алый клык, – провозгласил командир, и мне послышалась в его голосе капелька иронии.

Внутри нам завязывают глаза – видимо, чтобы мы не разобрались в хитросплетении коридоров, которыми нас проводят вглубь башни. Хотя поворотов столько, что я без этого точно бы заблудилась! Настоящий лабиринт. Чего они тут все боятся?

Пахнет пылью, затхлостью, не просто чем-то старым – а дряхлым, разваливающимся. Как на чердаке, на который заставлен кучей «нужного» хлама, который никогда в жизни потом не пригождается. После свежести морского ветра и безграничного вольного простора морских дорог это место вгоняет меня в уныние, граничащее с паникой попавшего в капкан зверя. Единственное, что не даёт удариться в неё окончательно – это крепко сжимающая мои пальцы горячая ладонь.

Наконец, различаю впереди гомон людских голосов.

Скрип двери. Здесь явно светлее – через плотную ткань пробивается свет.

Гомон резко стихает, как приливная волна, что разбилась о скалы.

С нас сдирают повязки. Я ослеплена в первое мгновение. Растерянно моргаю, чтобы скорее привыкнуть…

Мы в округлом помещении, которое занимает, кажется, всю ширину башни. Во всяком случае, танцы в этом «тронном зале» устраивать вполне можно было. Только вряд ли нам всем сейчас до танцев. Хотя не могу не признать, что здесь красиво. Золочёные стены увешаны зеркалами – видимо, компенсировать недостаток места и отсутствие окон. Расписной потолок – батальные сцены, солдаты в алом побеждают и топчут противника в чёрном. Четыре узкие изящные колонны из хрусталя подпирают потолок – увитые золотыми виноградными лозами, а на них тут и там прозрачные гроздья ягод. Искусная работа! Всё это великолепие изрядно портит несколько крайне досадных деталей.

Неприятный сюрприз номер один – половины наших спутников нет рядом, даже больше. Кажется, их отвели куда-то в другое место. Тесной группой жмутся друг к другу те из нас, кто шёл впереди. Вижу Ири, а вот Морж пропал по дороге – видимо, его клешни показались слишком опасными, чтобы подпустить такого близко к Королеве. Сердце колет тревога.

Неприятный сюрприз номер два – мы по-прежнему окружены стеной солдат в алом, только в тесных помещениях этого, с позволения сказать, «дворца» они сменили длинные копья на короткие мечи.

Неприятный сюрприз номер три – по краям зала тесной толпой стоит множество людей в пышных одеждах и смотрят на нас, перешёптываясь, будто мы ядовитые насекомые. Здешняя мода кардинально отличается от того, что я привыкла видеть дома. Одежда на этих людях выглядит так, будто они взяли длинные полосы ткани самых ярких расцветок и просто намотали на себя. Пышные драпировки, прихотливые складки, крупные броши с драгоценностями скалывают всё это великолепие на плечах, пояса из драгоценных камней – поддерживают на талии. Причём женский наряд отличается от мужского лишь более сдержанными и светлыми цветами, тогда как мужчины напоминают витрину магазина заморских тканей. Не вяжется с мрачным аскетизмом городских пейзажей – хотя... когда аристократия хлебала из общего котла неприятности суровых будней простолюдинов?

Я так увлеклась, рассматривая придворных, что низкое контральто властного женского голоса заставило меня вздрогнуть.

– Итак! Вы их увидели. Сегодня, как и много лет назад, к нам явились чужаки, притворяясь друзьями. Но мы не повторим трагической ошибки, не будем протягивать на ладони наше сердце, чтобы в него вонзили предательский кинжал.

Генрих сжал мои пальцы так сильно, что думала – раздавит.

Алая стена солдат пред нами расступилась, и мы увидели возвышение. Несколько ступеней, покрытых золотым ковром. С каменного трона с высокой резной спинкой медленно встала женщина – единственная среди присутствующих в белом. Струящаяся ткань очерчивала стройное тело с весьма пышными формами. Красиво вылепленные черты надменного лица, властный взгляд голубых глаз, светлые волосы забраны в высокую причёску, увенчанную тонкими зубьями короны. Тонкие лучики морщин на всё ещё свежем лице выдавали, что лет ещё должно быть уже за сорок.

От Королевы Иридеи веяло силой – а ещё опасностью.

– Признаться, мы надеялись на более гостеприимную встречу! Мы её очень долго добивались. Или гостеприимство не в почёте при здешнем дворе?

Спокойный голос Генриха прозвучал неуместно в этом помещении, буквально напоённом предгрозовым ощущением тревоги и настороженности. Я всей кожей ощущала направленные на нас со всех сторон подозрительные, недоверчивые, хотя и любопытные взгляды.

В голубых глазах Иридеи мелькнула ярость. Кажется, эта дамочка не привыкла, чтобы её пафосные речи прерывали.

– Ваша дерзость, несомненно, зачтётся вам, когда мы будем выбирать наказание тем, кто обрушил магическую преграду, десятилетиями служившую верным щитом Арвенору! Я не спрашивала, что вы думаете о нашем гостеприимстве. Вы сполна ощутите его, поверьте! Как и жалкая кучка нарушителей границ, что прячется за вашей спиной.

Голубой взгляд Иридеи схлестнулся в поединке с серым – Генриха, словно острые клинки. Мне кажется, даже воздух в помещении задрожал и завибрировал – все, кто здесь находился, затаив дыхание ждали ответного выпада. И я знала, что он не заставит себя ждать – как только мой осторожный жених усмирит свой бешеный гнев и подберёт нужные слова.

Но вышло по-иному.

Моего рукава коснулась невесомая ладонь Ири. Она проговорила тихо срывающимся от волнения голосом.

– Я не дам вас в обиду, миледи. Время возвращать долги.

А потом эта хрупкая девушка выступила вперёд. До самого перекрестья обнажённых мечей, которыми стража преградила её путь. И голос её неожиданно звонко затрепетал под сводами зала.

– Никто не тронет этих людей – они под моей защитой! С их головы не спадёт ни единый волос! Это говорю я – наследная принцесса Королевства Арвенор, Ирилинн из рода Арвед! Единственная дочь Ирведа Милостивого. И мне очень хочется узнать… где мой отец. Почему на троне не он, а… ты, тётя!

Глава 42. "Море помнит памятью погибших кораблей..."

Рокот пронёсся по рядам придворных, как раскаты грома по серой пелене туч, предвещающие грозу.

Иридея вскинула голову, и золотые подвески звякнули и задрожали на её высокой причёске. Расширились крылья изящного носа, побежала вверх изломанная, как крыло чайки, линия брови.

Генрих даже не пошевелился. Он вообще был какой-то странный с момента прибытия на Материк – словно зрело в нём и накапливалось что-то, сжималась до самых последних витков давняя и заржавелая пружина. Предельная сосредоточенность, абсолютная сдержанность и ощущение притаившегося перед прыжком дикого кота.

Я тоже не очень удивилась признанию Ири. Чего-то в этом духе я и ожидала от неё, судя по реакции на имя «Иридея». И кроме того, когда она рассказывала о своем детстве, обмолвилась, что после того, как попала на Материк через какой-то «хаотический портал» и не смогла вернуться обратно, занялась неблаговидными делами просто потому, что не умела толком ничего делать. Можно было сразу догадаться, что девочку растили в непростой семье.

Но вот ответная реакция Иридеи как-то насторожила. Не похожа она на любящую тётушку, которая узнала о том, что её драгоценная племянница жива.

Королева оборвала разговоры придворных одним властным движением, подняв ладонь.

– Эта… оборванка утверждает, что она – принцесса Ирилинн, которую мы потеряли и оплакали много лет назад! Боги, какая наглость! Хотя, чего ещё ожидать от вероломных врагов с той стороны океана. Они просто снова показали коварный оскал под лживой маской...

– Я – это я! И я не погибла на Слепых холмах. Меня просто выбросило порталом за тридевять земель. А вернуться я не могла из-за дурацкой Границы. Но теперь я здесь, и хочу знать, что здесь происходит! Где… где мой отец? – голос Ири дрогнул, но она по-прежнему стояла прямая, как клинок, и смотрела в глаза Иридеи, не отводя взгляда.