Текст книги "Поцелуй зимы (СИ)"
Автор книги: Анна Шейн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 22 страниц)
Глава 24. Та, что хранит его сердце – 2
Должен был начаться тайфун, мороз должен был вонзиться в нее острыми клыками и разодрать на части, а в глазах фейри… В глазах фейри должна была появиться ярость, столь сильная и столь пламенная, что растопила бы, наверное, даже его промерзлую душу. Растопила, превращая бесстрастность в безудержный гнев убийцы.
Однако, подняв лицо, Катрина увидела перед собой как прежде спокойного, как прежде равнодушного, болезненно равнодушного, пленителя. В его взоре, впрочем, виднелись странные искорки, то ли грусти, то ли сожаления. Но они были такими робкими и малозаметными, что леди Догейн могло просто показаться.
Погладив ее по руке своими ледяными гладкими пальцами, Хозяин сжал ее ладонь крепко и, не смотря ей в глаза, проговорил:
– Злись. Ты имеешь на это право. А что насчет ножа… Боюсь, он меня не возьмет, – фейри иронично ухмыльнулся, поднял на нее взор, наконец. В нем блеснуло что-то безумное, – впрочем, ты можешь проверить. Давай, Катрина! Пройдем этот этап поскорее. Давай! Пронзи мое сердце ножом и посмотрим, что будет.
Она попыталась выдернуть пальцы из его ладони, но та держала слишком крепко. Свободной рукой он схватил свой нож, всучил ей…
Леди Догейн замотала головой, зажмурилась в ужасе. Нет-нет-нет! Зачем он это делает? Лучше бы накричал на нее, лучше бы ударил!
Хозяин вложил нож ей в руку, сжал пальцами, чтобы Катрина не смогла его выбросить и поднес острие к собственной груди.
– Нет! – вскрикнула она с протестом. Слезы защипали лицо.
– Нет? Но ты ведь этого хотела! Ты ведь об этом думала! О том, как вонзишь мне нож в сердце! Чего медлить, Катрина? Вот нож. Вот мое сердце. Вонзай!
Он ослабил хватку. То ли ненароком, то ли специально. Катрина так резко выдернула руку, что чуть не упала со стула. Вскочила. Ноги подкосились, колени тряслись. Но страх, негодование и отчаяние заставили тело забыть о слабости.
Она со всех ног кинулась прочь из зала, в коридор, холодный, темный, пустой… Сейчас он казался не таким страшным, сейчас он был ей даже приятен, ведь в этих одиноких проходах не было жесткого, безумного и злобного фейри!
Ноги сами привели ее обратно в спальню. Катрина не знала, как не заблудилась. Возможно, все коридоры в замке проводили сюда… Ей не хотелось об этом думать.
Влетев в комнату, леди Догейн громко захлопнула дверь, навалилась на нее всем телом, словно страшась, что Хозяин Зимы последовал за ней и сейчас ворвется в ее покои…
Но он этого не сделал.
И звуки шагов не доносились из коридора.
Обессиленная, Катрина сползла на пол, прижала колени к груди и, скукожившись, заплакала.
Оттого, что оказалась в плену чудовища. Оттого, что наверняка умрет в этой ледяной клетке. Оттого, что больше никогда не увидит Лансера, Артура, отца… И оттого, что держала нож у сердца фейри, но не смогла его пронзить.
Нож не сможет его ранить? Правда это или нет, не имело значения. Катрина не могла его ранить. Как бы ей ни хотелось жить, как бы ей ни хотелось сражаться… Почему? Почему она не могла? Ведь могут многие. Ведь кузнецы не успевают ковать мечи и кинжалы, которые проливают кровь по всему миру. Ведь убивают невинных. Сотнями… Тысячами! Что не дает ей убить монстра?
– У тебя доброе сердце, – вдруг произнес незнакомый женский голос, – а у него его нет.
Катрина дернулась взволнованно, вскочила и оглянулась. Из-за ширмы медленно и тихо, так тихо, словно ее ноги не касались пола, словно она летела по воздуху, как пушинка, вышла девушка. Совсем еще юная, но невероятно хорошенькая. Только… Уж больно бледная и какая-то… Бесцветная?
В комнате было темно, впрочем… Даже при таком освещении Катрина могла бы определить, какой цвет волос и глаз у незнакомки, розовые ли у нее щеки, светлая ли кожа.
Незваная гостья же вся была серой. Словно приведение или мираж.
– Кто ты?.. – с недоверием дозналась леди Догейн, вжимаясь испугано в дверь, будто бы стремясь пройти сквозь нее.
– Мое имя тебе ничего не скажет, – отозвалась незнакомка. Ее голос, приятный, разносился с чуть различимым эхом, – либо скажет о многом, но не о том, что нужно.
Катрина оторопела. Кто она? Зачем пришла? И… Как пришла?
– Что тебе нужно? – быстро подумав, спросила леди Догейн. Сердце трепетало. Она ждала подвоха. И надеялась на спасение.
– А вот это, – девушка улыбнулась чуть хищно, но, впрочем, дружелюбно, – уже правильный вопрос, – помолчав мгновение, она заявила, – я хочу попросить тебя… Попросить о помощи.
– Я сейчас сама не отказалась бы от помощи, – закачала головой Катрина, ощущая, как жар ударяет по голове, как подступают новые слезы.
– И ты ее получишь. Скажем так… Услуга за услугу.
Катрина тяжело вздохнула, закрыла глаза изнуренно. Открыв их, она снова увидела перед собой ту девушку. Значит, не мираж.
– Как я могу тебе помочь?
– Будь добра к Хозяину Зимы, – ответила незнакомка серьезно, – это моя просьба.
– Быть доброй? К нему?! – леди Догейн вспылила, – он похитил меня! Он издевается надо мной! А ты просишь быть к нему доброй?! Кто ты вообще такая?!
– Я та, – незваная гостья нахмурилась, – кто владеет его сердцем. И я та, кто это сердце ему вернет.
Катрина уставилась на нее непонимающе, вдруг фыркнула, отвернулась. Что это за вздор? Что за ересь?
– Я забрала его сердце много лет назад и сделала… Таким. Он, настоящий он, иной. Ты могла увидеть тоску в его глазах, должна была увидеть… Он страдает. Страдает из-за меня. И оттого всех, кто находится с ним рядом, заставляет страдать. Но если ты проявишь к нему доброту, понимание… Если попытаешься найти в своем сердце немного нежности для его изуродованной, измученной души, то он изменится. Он будет готов вернуть свое сердце. Он будет готов принять его от меня.
Катрина болезненно согнулась. От этих странных речей ей стало совсем дурно.
– Если ты сделаешь то, о чем я прошу – сможешь выбраться. Он отпустит тебя. Потому что настоящий Хозяин добр и миролюбив… – незнакомка вдруг спрятала стыдливо взор, – и открывает свое сердце даже тем, кто этого не заслужил.
Леди Догейн нахмурилась. Осторожно шагнула к девушке навстречу.
Она владеет сердцем фейри? Где-то Катрина уже слышала подобное.
– Кто ты? – спросила она еще раз. Только теперь – чуть испугано и с надрывом, – ты владеешь его сердцем? Почему мне кажется, что я что-то об этом знаю?
Гостья подняла взгляд. Тяжелый. Слишком тяжелый. Он совершенно не подходил ее юному прекрасному лицу. Это был взгляд старухи, прожившей долгую и трудную жизнь.
Она уж раскрыла рот, чтобы ответить, а, может, и уйти от ответа, как раздался грохот ударившейся о стену двери.
Катрина, вздрогнув, закрыла рот рукой, чтобы не закричать.
На пороге ее комнаты возник Хозяин Зимы. Охваченный вихрящимся ветром, с развивающимися и сейчас похожими на тонкую паутину волосами, гневным искрящимся взглядом, тонкими губами, раскрывшимися в оскале.
Он был способен на ярость. Теперь леди Догейн знала.
Теперь она увидела его в гневе, ужасного, беспощадного, могущественного.
– Ты! – взревел он, увидев тайную гостью своей пленницы, – как ты сюда пробралась? Проклятая! Проклятая ведьма!
Он резко взмахнул руками, и мощный порыв ветра устремился на незнакомку.
Катрина едва успела отскочить с пути тайфуна. И все равно он больно оцарапал щеку.
Врезавшись в незнакомку, ветер развеял ее тело, словно дым от костра, и она вмиг растворилась в воздухе.
Все затихло.
Сердце билось бешено, но вскоре начало успокаиваться, и Катрина смогла услышать, как тяжело дышит Хозяин Зимы.
Напрягшись, расправив плечи, он искрящимся яростью взглядом смотрел на то место, где мгновение назад стояла незнакомка…
Вдруг фейри перевел взор на Катрину.
У нее внутри все сжалось.
– Чтобы она тебе ни сказала, – рыкнул пленитель, – это ложь.
Он уж развернулся, чтобы уйти… Но Катрина не выдержала и выкрикнула ему в спину, выкрикнула, хотя ужасно боялась:
– Ложь? Она убеждала, что ты не такой, как я думаю. Что ты на самом деле добр, что я должна отнестись к тебе с нежностью… Это ложь? – сердце заныло от страха. Ей следовало смолчать, Катрина понимала… Но, видимо, язык подводил не только Артура. Видимо, это у них семейное, она просто до сих пор не оказывалась в таком противоречивом, таком опасном положении.
– Я не такой, как ты думаешь? – не оборачиваясь, процедил он, – что ж. Это правда. Я не такой. Я в тысячу раз хуже.
И со всей силы хлопнув дверью, он скрылся в коридоре.
Глава 25. Опасная сделка
– Мы нашли тело в шахте. Это женщина, – командир гарнизона перемялся с ноги на ногу, – мы пока что не сожгли тело, возможно… Вы захотите посмотреть.
Лансер болезненно зажмурился, спрятал лицо ладонью и застыл в этой позе.
Командир исподлобья пялился на принца. Он не знал, куда деть руки: то прятал их за спиной, то хватал себя за локти, то искал ладонями карманы в куртке, но потом вспоминал, что одет в железный панцирь.
– Это не может быть она, – рыкнул Размунд почему-то разгневанный, а не удрученный, – мало ли какая женщина могла там оказаться? Может, сбежавшая от фермера дочурка, может, блудница… Леди Догейн там быть не могло. Я уверен, – вассал решительно посмотрел на принца, надеясь передать ему свою надежду, избавить от сомнений… Но тот так и не поднял головы.
– Впрочем… – вдруг заговорил Натаниэль тихо, склоняясь к Лансеру, – нельзя отрицать вероятность…
– Вероятность?! – принц стрельнул в него безумным взглядом.
Сенешаль пошатнулся испуганно, но быстро взял себя в руки и продолжил:
– Следует решить, что делать… Порой необходимо смиряться с горем и принимать необходимость жить дальше.
– Ничего не следует решать, пока мы не выясним судьбу леди Догейн! – опротестовал Размунд гневно. И чего это Натаниэля потянуло на "смирение" и "принятие"?! – к тому же сэр Догейн до сих пор не объявился. Причастен он или нет, мы не знаем, но…
Вассал не успел закончить – загремели двери, резко раскрываясь, в зал вбежал взбаламученный гарнизонный. Он остановился напротив принца, подле насупившегося недовольно капитана, неумело поклонился и пролепетал:
– Ваше Высочество… Там… Там…
– Глубоко вздохни и говори внятно, солдат, – рыкнул на него капитан.
Повышенный тон подействовал на гарнизонного отрезвляюще, он тут же собрался с мыслями и доложил:
– Джустар, капитан отряда разведчиков, которого мы считали погибшем при том взрыве… Он жив, Ваше Высочество. Какая-то девица нашла его и выходила. Она привела его сюда, Ваше Высочество.
– Пускай Джустара осмотрит лекарь, – прошептал Лансер равнодушно, – а девице дайте в благодарность пару золотых…
– Но Ваше Высочество… Она требует в благодарность вашу аудиенцию. Она… Она уверяет, что знает, что случилось с леди Догейн.
Лансер вздрогнул, услышав ее имя. Посмотрел на гарнизонного, как на сумасшедшего ведь… Ведь речи Натаниэля про смирение отчего-то звучали громче призывов Размунда не сдаваться.
«Что я делаю?! – пронеслось у Лансера в голове, – сдаюсь?! Я не имею права сдаваться! Я обязан Катрине. Обязан за ее нежную улыбку, за ее прекрасный образ, за то чувство легкости, которое она мне дарила… Я обязан вернуть ее! Я должен… Я обязан…».
– Ваше Высочество? – дознался осторожно Натаниэль. Его взгляд забегал, и он поспешил его опустить.
Принц не увидел этого, но заметил Размунд. Невольно он вновь вспомнил слова Артура… Найти бы его. Хоть бы уже не поздно было искать…
– Пускай заходит, – очнувшись от мыслей, приказал Лансер. Сердце забилось быстрее, решительность горячим хмелем разлилась по крови. Он вдруг вновь ощутил в себе силы.
Гарнизонный исчез, но вскоре вернулся в обществе девушки, спасшей командира разведчиков. Она вошла в зал уверенно и вальяжно. Так, будто была здесь хозяйкой. Широкий капюшон алого плаща накрывал ее голову, и Лансер не мог разглядеть лицо. Но судя по прямым узким плечами, по белым нежным рукам, выглядывающим из-под длинных рукавов, эта девушка не относилась к крестьянкам. Она больше походила на знатную даму.
– Ваше Высочество, – в ее голосе, сладком, чувствовалась скрываемая острота. Она говорила спокойно и с уважением, но принц, впрочем, почувствовал себя в большой опасности, – благодарю, что согласились принять меня, – она изящно поклонилась. Так кланялись при королевском дворе.
Лансер и Размунд недоуменно переглянулись.
– Мне сказали, – принц согнулся, укладывая локти на ручки стула, и как бы ненароком попытался осмотреть ее снизу. Хотелось увидеть ее лицо. Он не знал почему. Но безумно хотелось. Тень от капюшона оказалась на редкость непроницаемой, – что у вас есть для меня сведения…
Он вздрогнул, вспомнив, что речь идет о Катрине. Что на кону ее жизнь. Странный, совершенно внезапный интерес к этой особе тут же рассеялся.
Размунд, впрочем, вдруг осознал, что не может оторвать от незнакомки взора…
– Я видела, как леди Догейн отдали Хозяину Зимы, – выговорила девушка резко.
Принц оторопел. Взглянул на Размунда – тот, хмурясь, пялился на незнакомку. Потом посмотрел на Натаниэля – его взор показался непривычно пустым, словно бы загипнотизированным.
Лансер почуял неладное. Но что? Что происходит?
– Кто отдал ее? – впрочем, Катрина была важнее. Принц медленно поднялся, оглядывая незнакомку свысока.
– Не знаю, Ваше Высочество, – она учтиво склонила голову, – леди Догейн звала его Артуром.
Руки Лансера сжались в каменные кулаки. Размунд словно бы проснулся от транса и недоуменно насупился. Нет… Это не могло быть правдой!
– Проклятье! – взревел принц, – я чувствовал! Я подозревал! – но приступ ярости вдруг сменило отчаяние. Схватившись за голову, он обессилено упал снова на стул и пролепетал, – Катрина… Проклятый фейри все же добрался до тебя… Катрина…
Разумнд сочувственно положил руку ему на плечо. Лансер не отреагировал. Огонь в его глазах, который горел чуть ли не с самого рождения принца, потух. Впервые за всю его жизнь. Вассал испугался, что он уже никогда не зажжется снова.
– Спасибо, что поделились этим, – прохрипел вассал незнакомке, – сенешаль выдаст вам вознаграждение…
Впрочем, Натаниэль не шелохнулся. Будто и не услышал слов Размунда. Неотрывно он глядел на девушку.
– Ваше Высочество, – она вдруг шагнула навстречу, чуть оттянула капюшон, отчего стал виден острый подбородок и ухмыляющиеся алые губы, – я могу помочь вам.
– Что? Вы? – он говорил медленно, словно бы сонно. Осознание утраты вмиг иссушило его силы.
– Я знаю, как попасть в царство Хозяина Зимы, – заявила она уверенно, – я смогу провести вас туда… – помолчав, она прибавила, – но это очень сложно. В ответ я буду ждать не менее большую услугу.
– Что вы хотите? Я готов на все! – выкрикнул он отчаянно.
В ее улыбке появилось нечто хищное. Незнакомка скинула с себя капюшон, демонстрируя белое красивое лицо, пышные черные волосы, сверху ухваченные венком из золотых нитей – украшением дорогим, но потертым и явно пережившим не лучшие времена.
Ее темный взгляд, решительный и жесткий, даже Размунда заставил скукожиться.
– Я Ария Гронсейн, последняя из рода Гронсейнов. Я проведу вас в царство Зимы, но взамен хочу, чтобы вы вернули мне титул и земли, принадлежавшие моей семье.
– Гронсейн… – прошептал Размунд ошарашенно. Сначала весть о предательстве Артура, теперь – дочь мятежника, заключающая с принцем сделку. Это дурно пахло. Он не верил, просто не мог поверить, что сэр Догейн так поступил со своей сестрой. Тот любил ее до безумия, да и в принципе не был способен отдать фейри кого-либо. И еще больше вассал не верил этой девушке. Ария Гронсейн… Где он слышал это имя? Где-то точно слышал. Девушка с черными глазами и оскалом вместо улыбки. Она слишком пленительна для обычной женщины, она слишком многого просит, она слишком вовремя появилась у стен замка…
– Хорошо, я согласен, – Лансер не задумался ни на секунду. Ведь речь о Катрине! Гронсейн? Все Гронсейны-мятежники мертвы, что может сделать женщина? Он вернет ей титул, уговорит отца. И ей, Арии, тут же придется выйти замуж – девушка не может жить без мужской опеки. А принц позаботится, чтобы подле нее оказался верный короне поданный.
– Ваше Высочество! Ваш отец не будет в восторге… – Размунд попытался переубедить его…
Но принц не дал ему шанса:
– Он не будет в восторге, но я его уговорю. Жизнь Катрины важнее старых обид.
– Вы очень великодушны, Ваше Высочество, – Ария снова поклонилась. Она знала, как любят это монархи и мужчины.
– Как вы собираетесь победить Хозяина Зимы? Ведь вы это собираетесь сделать? Отправиться на поединок с ним? – Размунд не унимался.
– Дузмар уже ищет секрет своего оружия. Он найдет. И я тут же отправлюсь… – он не договорил, снова вспомнив об Арии, – где мне вас искать, когда я буду готов? – она уж раскрыла рот, чтобы ответить, как вдруг принц предложил, – почему бы вам не остаться здесь? В замке полно комнат. Мне будет спокойнее, если вы останетесь у меня под боком.
Она этого не ожидала, но… Так даже удобнее. К тому же королевские постели и ужины давно захватили ее мечтания.
– Благодарю за гостеприимство, Ваше Высочество, – она не сдержала ухмылку, благо, Лансер был слишком занят мыслями о бедовой невесте, чтобы это заметить, – я не посмею отказаться.
Ария требовательно глянула на Натаниэля, и тот вдруг проснулся:
– Я могу показать нашей гостье ее новые покои, – вызвался он.
– Да-да, хорошая идея, – принц словно бы и не слышал его. Появилась надежда, настоящая, осязаемая, появился план… – позаботься о ней, а я… Нужно подогнать Дузмара.
Позабыв попрощаться и с Арией, и с командиром гарнизонных, принц стрелой вылетел из зала. Размунд, напряженно осмотрел нежданную помощницу. Вдруг вспомнил, что гарнизонные все еще ждут и отпустил их.
Когда воины исчезли за дверью, он, сложив за спиной руки, подошел к Арии и стоявшему подле нее Натаниэлю и осведомился:
– Откуда вы знаете, как попасть к Хозяину Зимы?
– Я не могу сказать, – отозвалась она сухо.
– Меня это не устраивает, – отрезал вассал.
– Вашего принца это устраивает. Остальное меня не волнует.
Размунд чуть заметно оскалился, но не нашелся с ответом.
– Я отведу гостью в ее покои, если ты закончил с любезностями, – съязвил сенешаль и, не дождавшись реакции вассала, легко коснулся плеча Арии, заставляя ее развернуться, и направился с ней прочь из зала.
По коридору замка они шли молча. Потом, когда ведьма убедилась, что поблизости никого нет – прошептала осторожно:
– Стервы заторопились, взорвали рудник, избавились от исполнителей… Я слышала, там даже женское тело нашли? – когда Натаниэль кивнул, Ария заключила, – даже тело подбросили! Они занервничали. Это хорошо.
– Ты могла бы сказать, что придешь сюда, – буркнул сенешаль обижено, как ребенок.
– Прости, милый, нужно было торопиться… – помолчав, она тут же сменила нежный тон обратно на деловой, – теперь ты должен вызваться на поиски Артура. Скажи принцу, что поймаешь его и приведешь на суд.
– Зачем? – удивился сенешаль.
– Для того… – Ария вдруг остановилась. Замер и ее спутник. Ведьма обхватила его за шею, приблизила губы к его ушам и шепнула сладко, – для того, чтобы он убил тебя.
– Он убьет меня? – переспросил Натаниэль вяло, как если бы разговаривал во сне.
– Он убьет тебя. Сенешаль Натаниэль исчезнет с лица земли. И тогда… – она провела рукой по его груди, потом – по шее и лицу. Легонько коснулась кончиком носа его скулы, играясь, – тогда мы будем вместе. И никто нам не помешает, – протянула она мурча, как кошка.
– Быть может, ты хочешь, чтобы я показал твою комнату и внутри? – лицо сенешаля покраснело, в глазах мерцали искры. Он жаждал ее. Жаждал также сильно, как путник, бредущий по пустыне, жаждет напиться.
К несчастью для себя, он не знал, что Ария не оазис. Ария – мираж.
Она позволила ему себя обнять, позволила поцеловать себя в шею, позволила повалить на кровать и податливо изогнулась под весом его тела. Она знала, что не получит удовольствия. Магия слишком отравила его разум… Но связь следовало поддерживать, чары могут ослабнуть, если постоянно отталкивать Натаниэля.
Он шептал ей на ухо нежные слова. Он был осторожен. Слишком острожен. Медлителен, нерешителен… А когда-то показывал ей самые грязные ассирские штучки.
Магия… Ее магия отравляет.
Она закрыла глаза, чтобы не видеть его раскрасневшееся от напряжения лицо… И почему-то увидела ясно и четко, будто он стоял перед ней, нахально улыбающегося Артура. Она представила, что руки Натаниэля – это руки Артура. Что дыхание на ее шее – дыхание сэра Догейна. Что ее ногти впились не в спину сенеашля, а в крепкую и твердую спину рыцаря. Стало жарко от этих мыслей… Невыносимо жарко.
Артур!..
Она с трудом сдержалась, чтобы не выкрикнуть его имя.
