Текст книги "Протокол вскрытия (СИ)"

Автор книги: Анна Орлова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 21 страниц)

– Пока не вскрою, – поправила я.

– Ну-ну, – проговорил он, потрепав меня по плечу. – Ладно, что теперь делать будем?

Я заставила себя глубоко вздохнуть. Эринга не переделаешь, не стоит и пытаться. Так какой смысл ссориться?

– Давай поищем кофе? – предложила я примирительно. – Надеюсь, у госпожи Анхильд он найдется. А потом я надеру уши йотунским 22

[Закрыть] шутникам!

– Регина! – он нахмурил брови. – Не ругайся, ты же дама.

– Хм, – только и сказала я.

Жаль, что он не знаком с моей тетей Хельгой.

«Регина, детка, – говорила она, выдыхая табачный дым ровными колечками, – у тебя крайне скудный лексикон!»

И выдавала тираду, после которой мне оставалось лишь посыпать голову пеплом.

* * *

На кухне госпожи Анхильд нашелся и кофе, и дорогой тростниковый сахар, и немалый выбор специй.

Пока приятель колдовал у плиты, я клевала носом над тарелкой с остатками вчерашнего ужина. Чего у Эринга не отнять – он отлично готовил и не считал это зазорным.

Амунди нам не мешал. Он не пил кофе, обходясь чуть теплой водой с лимоном и медом. Утреннюю порцию сего дивного напитка он уже употребил и теперь разминался на свежем воздухе. Надо думать, девицы уже сбежались поглазеть со всей округи, несмотря на ранний час. Даже я временами косилась в окно, любуясь рельефной мускулатурой констебля.

– Регина! – Эринг со стуком поставил передо мной чашку. В голосе его звучало некоторое раздражение.

– А? – откликнулась я, принюхиваясь к ароматному пару. Констебль тем временем принялся делать повороты корпуса, и на некоторое время о кофе я позабыла…

– Хватит глазеть на Амунди! – повысил голос Эринг.

Я усмехнулась, взглянув на него. Как же, любуются не им, таким замечательным и великолепным!

– Я не прочь поглазеть и на тебя, – проговорила я, отпив кофе. – Не хочешь размяться?

Чуть поморщилась (вечно Эринг переслащивает!) и протянула руку за печеньем.

Он одним глотком осушил свою чашку. И отправился на улицу, на ходу снимая рубашку. Я улыбнулась – тетя права, мужчины как дети! – и принялась завтракать, с удовольствием поглядывая на обнаженные торсы полицейских.

Зрелище внушало. Эринг, быстрый и гибкий, походил на выдру. Амунди напоминал медведя, обманчиво флегматичного и неповоротливого.

Несмотря на то, что над горами уже посветлело, поселок будто вымер. Лишь недовольно мычала в загонах скотина, которую давно пора было обиходить. В этой тишине чувствовалось что-то зловещее. Прямо затишье перед бурей.

И она грянула. По улице бежал мальчишка, отчаянно размахивая руками. Подскочив к Эрингу, он начал сбивчиво что-то объяснять.

Я бросилась наружу.

– …обломки на берегу! – закончил мальчишка, едва не подпрыгивая от возбуждения.

Эринг хмурился, натягивая рубашку прямо на влажное от пота тело. Отрывисто спросил:

– Тело не нашли?

– Нет, – помотал головой мальчишка. – Сестра его говорит, ни вещей, ни денег не взял.

– Что случилось? – вмешалась я.

– А, Регина, – обернулся мрачный Эринг. – Это не по твоей части. Слышала же, тело не нашли.

– Да чье тело? – рассердилась я. – Скажи толком.

– На берегу обломки лодки Кари. Судя по всему, она горела. Пока неизвестно, выжил ли он сам.

– Понятно, – коротко кивнула я. Под ложечкой неприятно засосало. События неслись вскачь, не давая толком обдумать. – Погоди, я возьму свой саквояж. Вдруг пригодится.

– Давай, – Эринг с досадой стукнул кулаком по притолоке и прошипел ругательство.

Мальчишку словно прибоем смыло.

* * *

Я спустилась вниз по ступенькам. Поморгала, давая глазам привыкнуть к тусклому освещению. Тут же захотелось хорошенько их протереть. Погреб был пуст!

На соленья и варенье никто не позарился, мои вещи также оставались в полной сохранности, однако телом Ханзи даже не пахло! В буквальном смысле – запах разложения уже выветрился. Следовательно, труп забрали давно.

– Эринг! – позвала я сдавлено. Сообразила, что слышать меня он не может и, подхватив саквояж, птицей взлетела по лестнице. Повторила уже во весь голос: – Эринг!

– Ты чего кричишь? – поинтересовался он. Подал руку, помогая спрыгнуть с высокого порожка.

– У нас украли труп! – проинформировала я едко.

– Как?! – Эринг вытаращил глаза. – Постой. Замок? Заклятие?

– В целости и сохранности, – я развела руками. – Сам посмотри.

Эринг склонился над дверью. Я с трудом подавила желание расчесать пальцами встопорщенный хохолок на его голове. Вечно он лохматый ходит!

– Ты права, – растерянно признал он, распрямляясь. – Слушай, как это вообще можно провернуть? Мысли есть?

Я покачала головой. Вскрыть дверь настолько чисто, чтобы не оставить следов взлома на замке и не потревожить охранное заклятие, сумеет далеко не всякий вор.

– У меня есть, – глухо сообщил Амунди.

Эринг стремительно повернулся к нему.

– Констебль?

Одного этого слова хватило, чтоб Амунди сгорбился и опустил плечи.

– Это я виноват, – через силу произнес он, сжимая пудовые кулаки. – Я отлучался. Минут на десять. Меня позвал мальчишка. Сказал, тот эриль хочет поговорить. Я сдуру пошел. Там никого не было.

– Понятно, – сказали мы с Эрингом хором. Переглянулись и он жестом предложил говорить мне.

– Вы отошли ненадолго, кто-то в это время вынес труп. – Начала я задумчиво. – Мы же не проверяли, на месте ли он, просто заперли дверь. Констебль, кто из мальчишек вас позвал?

– Племянник мэра, – ответил он. – Вы вроде с ним разговаривали. Я подумал, вы его попросили позвать.

– А почему мне не доложили? – поинтересовался Эринг резко.

– Так о чем? – пожал широченными плечами констебль. Его надбровные дуги валунами столкнулись на переносице. – Ничего же не было!

– Ладно, – Эринг махнул рукой и отвернулся. – Потом поговорим. Мы с Региной сейчас на берег, а ты найди мальчишку.

– И эриля, – подсказала я. – Слишком часто он мелькает.

– И эриля, – согласился Эринг. – Приступай!

* * *

Ничего интересного на берегу не нашлось. Несколько обгоревших обломков, обрывки сети Кари и его шляпа. Наш проводник клялся, что вечером селяне видели над морем пожар.

– Ладно, – в конце концов хмуро сказал Эринг, убедившись, что больше ничего выжать не удастся. – Может тот пацан что-то скажет. Кстати, надо бы к Бирте заглянуть.

– Ты и займись, – предложила я насмешливо. – Ты же умеешь обаять девушку.

Он укоризненно посмотрел на меня:

– Регина, ну что ты такое говоришь!

– Правду, – пожала плечами я. А ресницами-то как хлопает!

– Ладно, давай лучше обсудим версии. – Он оглянулся на навострившего ушки мальчишку и жестом велел ему бежать впереди. – Если тело украл Кари, то вопрос: зачем?

Я пожала плечами.

– Это просто. Хотел похоронить по всем правилам. В сказках нехорошие трупы сжигают. – Я повысила голос, не давая Эрингу вставить коронное: «Ты же не веришь в призраков!». – Главное, что в это верит Кари. Кстати, выходит, Кари причастен к смерти друга. Иначе не боялся бы его мести.

– Согласен, – подумав, кивнул Эринг. – Это он похитил труп.

– Спросим у Анхара.

И прикусила язык, чтобы не ляпнуть: «Если он еще жив!»

* * *

Мальчишка оказался не только жив, но и весьма боек. На Амунди он косился со смесью неприязни и восхищения, а на нас с Эрингом – с вызовом. За спиной у констебля толклись взволнованные селяне во главе с мэром и его супругой.

– Я ничего не знаю! – выпалил мальчишка, не дожидаясь вопроса.

– Прямо так и ничего? – Эринг поднял бровь.

– Ничего! – мальчишка явно решил отпираться до последнего.

Я покачала головой и отвернулась.

– Понятно, – кивнул Эринг покладисто. – Не хочешь говорить – твое дело. Госпожа Анхильд, соберите вещи вашего племянника.

– Зачем?! – ахнула она, прижимая руку к пышной груди.

– Я забираю его с собой, – сообщил Эринг спокойно. – Он чинит препятствия следствию. А значит, как асоциальный тип нуждается в перевоспитании и исправлении. – И пояснил зловеще: – В колонии для малолетних преступников!

Бедная женщина поняла лишь, что племянника забирают куда-то далеко и без гарантии возвращения. Выпрямилась грозно, набрала воздуха в легкие и рявкнула:

– Анхар, паршивец! Ты что это надумал? Позорить нас?!

Мальчишка выглядел жалко. Он вжал голову в плечи, испуганный то ли перспективой колонии, то ли теткиным гневом.

– Я ничего плохого не сделал! – часто моргая, пробормотал он. – Кари просто хотел, чтоб призрак упокоился с миром, вот!

– Значит, ты помог уничтожить улику, – заключил Эринг.

– Но я не хотел! – воскликнул мальчишка с жаром. – Кари сказал, им с сестрой драугр покоя не давал!

Тетка отвесила ему такой подзатыльник, что он чуть не полетел кубарем.

– Ясно, – Эринг сжал губы. Повернулся ко мне: – Ты была права. Пойдем к Бирте. Констебль, заприте пока мальчика в доме и ждите нас.

– Может, лучше сначала к эрилю? – усомнилась я тихо.

Эринг пожал плечами.

– Его нет, – доложил Амунди. – Уехал еще вчера утром. Местные не знают, куда.

Я посмотрела на мэра, который выглядел бледным, но решительным. Если они и прячут эриля, то не выдадут ни за какие коврижки. Не обшаривать же все окрестные пещеры!

– Да-да, – суетливо подтвердил он, пряча взгляд. – Он, того, уехал. Не сказал, куда!

Эрингу явно хотелось покусать селян. Те, чувствуя его недовольство, ежились, отводили глаза, но стояли на своем.

– Ненавижу маленькие деревни, – с досадой сказал он, когда мы отошли достаточно далеко.

– Выходит, это Кари убил Ханзи? – я тактично перевела тему. – Но почему?

– Пьяная драка? – предположил Эринг. – Убил, испугался, инсценировал жертвоприношение. Кари тут единственный, у кого хватило бы на это мозгов.

– Ага, – фыркнула я. – Будучи пьяным в стельку, отволок тело на другой конец долины и в темноте это все устроил? Не смеши!

– Ты права, – признал он с неохотой, наподдав ногой по камню. – Хотел бы я знать, живой он или тоже сгорел в лодке?

Я неопределенно пожала плечами. Вряд ли Кари выжил. Иначе чей призрак к нам сегодня наведался? Если это в самом деле был призрак…

Проклятье, я запуталась!

Дом в этот раз дружелюбно распахнул окна и двери.

– Не заперто, – приятелю это не понравилось. Он толкнул дверь и первым переступил через порог. – Бирта! Это инспектор Эринг. Я хочу поговорить!

Тишина была ему ответом. Мы переглянулись.

– Расходимся, – негромко велел он. – Ты на кухню, я в комнату.

Я кивнула и прошла по короткому коридору. Заглянула – и заорала что было сил:

– Эринг! Сюда!

Он мгновенно оказался рядом, и вдвоем мы сняли раскачивающееся в петле тело.

– Жива? – тихо спросил он, когда я разрезала петлю.

– Да, – проведя быстрый осмотр, я с облегчением перевела дух. – Нам повезло, она просто без сознания. Веревка пережала сосудисто-нервный пучок в области шеи. Шейные позвонки в порядке.

– Самоубийство? – так же кратко поинтересовался Эринг.

– Тебе виднее, – дернула плечом я.

Он острым взглядом окинул обстановку. С невнятным восклицанием схватил со стола записку, придавленную браслетом – таким же, как у мертвого орка. Развернул, прочитал и молча показал мне.

«Прости меня, любимый! – гласили прыгающие строчки. – Это я во всем виновата!»

– Она беременна, – тихо сказала я. Теперь руны не «фонили» рядом, и вторая жизнь в этом хрупком теле ощущалась сразу. – Примерно тридцать две – тридцать шесть недель, я в этом не очень сильна.

Дурочка попала в беду. Внебрачный ребенок – это позор, тем более в таком богами забытом месте. А если учесть, кто отец…

– Тогда мотив понятен, – Эринг нахмурил лоб и отвернулся. – Кари сказал, что не любит инородцев. Терпел Ханзи, потому что тот спас ему жизнь. Взбесился, когда узнал о сестре.

– Отнеси ее в постель, – перебила я. – После всего этого у нее может быть выкидыш.

Побледнев, Эринг кивнул и подхватил на руки легкое тело с почти незаметным под широким платьем животом.

* * *

Она не смотрела на нас. Грела руки о чашку с чаем и говорила, говорила. О том, каким чудесным он был. О том, как они любили друг друга. О том, как мечтали пожениться.

– А потом Ханзи начали сниться дурные сны, – сказала Бирта тихо. – Он не помнил, о чем, но каждый раз там была смерть. Я… я пошла к эрилю. Все ему рассказала. Он дал мне зелье, сказал подлить в выпивку в ночь на солнцестояние.

Она всхлипнула и зажала рот рукой. Эринг осторожно похлопал ее по плечу.

– Ну, тихо. Тихо. Ты ни в чем не виновата.

– Виновата! – вскинулась она. Она была красива той светлой северной красотой, перед которой не могут устоять южане. – Я… Я не знаю, почему так! Я все сделала правильно, клянусь!

– Мы тебе верим, – мягко произнес Эринг. – Что было дальше?

Я молчала, не мешая ему охмурять свидетельницу.

Она всхлипнула и положила руку на живот.

– Они выпили и стали… ну, странные. Им что-то мерещилось. Я испугалась и спряталась в своей комнате. А утром…

– То зелье у вас осталось? – не выдержала я.

Бирта кивнула.

– Там. – Она махнула в сторону комода. – В верхнем ящике.

Эринг отыскал пузырек и молча вручил мне. Я вынула пробку, понюхала и скривилась. Торопливо закрыла бутылочку и объяснила кратко:

– Манидегг.

И вспомнила, как Кари прятал глаза, когда с нами разговаривал. Один из признаков передозировки – как раз «снежная слепота» – ожог сетчатки из-за повышенной светочувствительности.

Эринг сжал челюсти так, что желваки на скулах заходили.

– Что там? – девушка переводила взгляд с него на меня. – Что?!

– Наркотик, – объяснила я ровно. – Его называют «Лунная роса», потому что дольше месяца на этой гадости никто не живет.

Эринг послал мне укоризненный взгляд. Я лишь передернула плечами. Она должна знать. Глаза Бирты расширились и, казалось, теперь занимали половину ее худенького личика.

Жаль, нашатыря у меня не было, разве что у Эринга носки одолжить. А успокоительным я ее уже напоила.

Она помотала головой.

– Нет! Я… Я в порядке. Утром на кухне я нашла Кари. Он спал на столе. А проснулся – ничего не видел. Глаза у него болели. И руки… – она всхлипнула, закрыла ладонями лицо. – У него руки были по локоть в крови! В крови Ханзи! Я потом поняла, когда его нашли!

Я встретилась взглядом с Эрингом.

– Послушайте, Бирта, – я опустилась на корточки у кресла. – Ханзи задушили. Не зарезали, понимаете? Крови на руках вашего брата неоткуда было взяться.

Тут я немного покривила душой, потому что художества на теле орка кровоточили, но для столь впечатляющего эффекта этого было бы маловато.

Значит кто-то очень старался, чтобы Кари считал себя убийцей.

– Правда? – спросила она с простодушной надеждой. – Но почему тогда он к нам приходил?!

Эринг уточнил, понизив голос:

– В виде призрака?

– Да, – она сглотнула и призналась сдавленно: – Я так испугалась! Кари признался, что помнил только… помнил, как смотрел на тело Ханзи. И голос, как будто за плечом у него, все говорил, что это он, он все сделал!

– Успокойся, – Эринг осторожно поднес к ее подрагивающим губам стакан воды. – Вот, а теперь приляг.

– Вы же не уйдете? – испугалась она и схватила его за руку. – Только не уходите! Я боюсь!

– Не уйдем, – пообещал он. – Спи, мы пока на кухне побудем.

Она кивнула и закрыла глаза.

* * *

– Думаешь, эриль? – спросил Эринг, с сомнением понюхав откупоренную емкость с чаем. Вздохнул и отставил, не рискуя что-то пить в этом доме.

Я опустилась в потертое кресло.

– Никто другой не мог знать, что жертва в ту ночь будет в беспомощном состоянии.

Приятель методично обыскивал кухню. Видимо, ради любви к искусству.

– Может, для убийцы это была просто удача? – возразил Эринг, выдвигая ящик стола. Зашуршал бумажками.

– Все может быть, – сказала я устало. – Слушай, хватит. У меня уже голова кругом! Я хочу домой.

Он обернулся и серьезно посмотрел на меня.

– Ладно. Прости, я совсем тебя замотал. Скоро поедем. – И пообещал кровожадно: – Доберусь до Ингойи, отправлю сюда десяток егерей. Пусть прочешут все вокруг и найдут этого… господина Рунфаса.

– Не найдут, – вздохнула я. – Не такой же он дурак!

– Я тоже так думаю, – признался Эринг уныло. – Но хоть местных перетрясут. – И спросил без перехода: – Регина, что будем делать с Биртой?

– А что с ней делать? – не поняла я. – Она ни в чем не виновата. Пусть спокойно живет.

– Скажешь тоже, спокойно живет! – он присел на подоконник и укоризненно посмотрел на меня. – Ее тут заклюют.

– Что ты предлагаешь? – поинтересовалась я. – Сразу предупреждаю, по абортам я не специалист.

– Да ну! – Эринг даже передернулся. На его скулах зарделся румянец. – Я не о том. Ты говорила, тебе служанка нужна.

– Ты предлагаешь ее подобрать, как щенка какого-нибудь?

– А что? – буркнул он. – Лучше пристроить в приют Милосердной Фригг?

Я прикусила щеку. Лучше умереть под забором, чем попасть в это «милосердное» заведение.

– Ладно, – согласилась я со вздохом. – Твоя взяла. Но только до родов!

– Ты – чудо! – просиял Эринг.

– Скорее чудовище, – усмехнулась я. – Я же Проводник Мертвых, забыл?

ГЛАВА 2

Я склонилась над господином Трюггви. Может, вместо вскрытия по току крови, попробовать поперечными разрезами, о котором недавно писали в «Вестнике Хель»?

От размышлений меня отвлек знакомый голос:

– Регина, привет!

Я слегка вздрогнула. Надо же, так увлеклась, что не заметила ни скрипа двери, ни звука шагов!

– Привет, – не оборачиваясь, откликнулась я. – Эринг, ты не мог бы зайти чуть попозже? Я занята.

– Чем? – тут же осведомился этот неисправимый наглец, судя по звуку, войдя и захлопнув за собой дверь.

– Ищу путь к сердцу мужчины, – честно объяснила я, примеряясь к отверстию в нижней полой вене, перерезанной при извлечении органов из грудной клетки.

– Хм, – фыркнул Эринг, подойдя ко мне со спины и заглядывая через плечо. – Я что, уже не в твоем вкусе?

– Нет, – ответила я. Продвинула браншу сердечных ножниц в правый желудочек и сделала разрез задней стенки параллельно сердечной перегородке. – Ты слишком живой.

– Ну и ладно, – усмехнулся он и непринужденно присел на край кушетки, застеленной прорезиненной тканью. – Я ненадолго. Просто принес долг.

– Долг? – удивилась я. И, смирившись с мыслью, что вскрытие злосчастного господина Трюггви придется немного отложить, повернулась к Эрингу.

– Ага, – легкомысленно откликнулся он, покачивая ногой. – Я же обещал, что расплачусь за ту историю в Мердаль.

– Натурой, – усмехнулась я, глядя на него. Взъерошенный Эринг вид имел крайне легкомысленный. Галстук сбился набок, верхние пуговицы рубашки расстегнуты, на ботинках странные пятна, в руках блюдо с тортом.

– Ну да, – подтвердил он. – В общем, держи!

Я облизнулась и покосилась на свои испачканные кровью перчатки.

– Оставь на столе, – вздохнула я. С паршивой овцы хоть шерсти клок!

Эринг примостил блюдо возле бумаг и спросил жалобно:

– Теперь ты меня простишь? – и заморгал, будто собираясь вот-вот заплакать. – Иначе мое сердце будет разбито!

– Прощу, – фыркнула я. – Иди уже, клоун! Твое сердце можно разбить только выстрелом в упор.

Вот уж несерьезный тип! Хотя именно это мне и нравилось. С Эрингом легко: ни претензий, ни обязательств.

– И пойду, – ухмыльнулся он. – Кстати, можешь дать что-нибудь из… потрохов?

Я удивилась так, что едва не уронила ножницы прямо в брюшную полость трупа.

– Зачем? – только и выговорила я.

– У меня рецидивист, – пояснил Эринг, доверительно понизив голос. – Надо его немного припугнуть. Ну там, кровавые пятна на стенах.

– Печень в банке, – подхватила я. Замахнулась на шутника своим инструментом: – Брысь! Не мешай работать.

– Иду-иду, – он в притворном ужасе поднял руки и попятился к двери. – Ладно, у меня дел полно.

Улыбнулся мне на прощание и исчез, оставив лишь легкий запах цитрусового одеколона.

И блюдо на столе.

«Наличие рубцов в толще мышцы сердца свидетельствует о наличии диффузного кардиосклероза. Желтоватые бляшки в просвете венечных артерий…» – бормотала я, прикидывая, что напишу в протоколе.

И поймала себя на том, что непроизвольно принюхиваюсь. Амулеты против запахов не справлялись, сквозь тяжелый дух крови и хлорки пробивался сладкий аромат. Не выдержав, я отложила инструменты и стянула перчатки. Чистым скальпелем надрезала покрытое мастикой и взбитыми сливками чудо. Торт был великолепен – бисквитные коржи, пропитанные коньяком и прослоенные персиковым джемом. Я отрезала кусочек и спрятала остаток в сейф, от греха подальше.

Разумеется, сладкое вредно. Но, как говаривала тетя Хельга: «Регина, детка, какой смысл отказывать себе в удовольствиях?»

Эринг определенно знает, как найти путь к сердцу женщины!

* * *

Дверь рывком распахнулась, когда я облизывала ложечку. Я обернулась и подняла брови. Надо же, какие гости! Высокий стройный мужчина с лицом ледяной статуи и коротким ежиком очень светлых волос. В руках гость с видимым усилием держал безвольно обвисшее тело.

Он посмотрел на ложечку в моей руке, на окровавленные инструменты, на вскрытый труп…Словно подозревал, что лакомилась я теми самыми «потрохами», которые выпрашивал Эринг.

– Это вы – Проводник мертвых? – негромко поинтересовался гость, смерив меня взглядом неправдоподобно ярких синих глаз.

Значит, не альбинос, как я решила сходу из-за снежно белой кожи и очень светлых волос.

Впечатляющий экземпляр, хотя писаным красавцем не назовешь – слишком резкие и хищные черты. Словно вырубленные изо льда.

– Разумеется, – ответила я сухо, откладывая ложечку. – С кем имею честь?

– Исмир, – еле заметно склонил голову он. – Ледяной дракон.

– Очень приятно, – кивнула я, заправляя за ухо рыжую прядь. Опять где-то потеряла обруч! – Мое имя Регина.

– Взаимно, – отозвался он формально. – Простите, барышня или госпожа?

– Доктор Регина.

Барышня – это девица, госпожа – замужняя дама. Нередко меня в знак уважения называли «госпожой», но «доктор» лучше.

Мой новый знакомец поднял брови.

– Как скажете, – согласился он с легкой насмешкой. – Куда положить Исвара, доктор?

Имена на «Ис» дают только драконам. Выходит, это его сородич? Надо же, какая редкость!

– Хм, – я оглянулась на тело господина Трюггви и досадливо поморщилась. Говорила же господину Корпу, начальнику ИСА, что нужно помещение побольше! Где это видано – единственная комната на все про все? Все здесь: хранение трупов, подготовка, вскрытие. А заодно лаборатория, архив и комната врача.

Секционный стол 23

[Закрыть] у меня тоже один. Как правило, причины смерти местных жителей легко определяются без аутопсии 24

[Закрыть].

– Положите пока на пол, – вздохнула я. Надеюсь, дракон не оскорбится. – Я закончу с господином Трюггви и переложу на его место вашего Исвара.

– Боюсь, это невозможно, – нахмурился гость. – Вы его не поднимете.

– Вы меня недооцениваете, – усмехнулась я.

Исмир взглянул на меня так, словно я сморозила глупость.

– Попробуйте приподнять руку Исвара, – предложил он резко.

Пожав плечами, я взялась за безвольно обвисшую кисть. Уф! Я едва не присела, настолько она оказалась тяжелой. Судя по напряженному лицу господина Исмира, держать тело сородича ему тоже было непросто.

– Хм, – только и пробормотала я.

Ох, не нравилось мне это. Как по учебнику, вес втрое-вчетверо больше нормы – типичный признак «нехорошего» мертвеца. Только «в живую» неспокойных трупов не видели даже мои преподаватели. Учили по старинке, потому что так положено.

И еще одна странность. Насколько я помню, если дракон умирает неестественной смертью, то его стихия вырывается наружу. Следовательно, должны быть сильнейшие бури, морозы и прочие прелести, которых пока не наблюдалось.

Я натянула перчатки и, взявшись за ноги господина Трюггви, с усилием перетащила их к краю стола. Затем проделала то же с его верхней частью.

– Кладите! – скомандовала я, распрямившись.

– Куда? – уточнил господин Исмир с сомнением.

– Кладите! – повторила я нетерпеливо, указывая на освободившееся место. – Ну же!

Выражение лица ледяного дракона сделалось непередаваемым. Мгновение он поколебался, затем шагнул вперед и бережно уложил сородича. Будь я сентиментальнее, умилилась бы. Дракон и человек лежали рядом, как любящие супруги, неразделимые даже в смерти.

Я только собралась поинтересоваться, каким ветром сюда занесло господина Исмира, но мне помешал жуткий треск и грохот. От неожиданности я подскочила и резко обернулась.

Ничего себе! Ножки резекционного стола (металлического!) подломились и тела рухнули вниз, причем под телом дракона даже кафель раскрошился! Любопытно, как господин Исмир смог поднять такой вес? Магией?

Додумать я не успела.

Дверь распахнулась и с силой ударилась о стену. В комнату влетел Эринг с револьвером в руке, а следом за ним запыхавшийся констебль.

Эринг на мгновение завис, разглядывая меня со скальпелем наперевес (когда я успела его схватить?!), невозмутимого дракона и трупы на полу.

– Что здесь происходит? – официальным тоном осведомился он и повернулся к дежурному. – С каких пор в ИСА пускают посторонних?

– У него значок! – поспешно объяснил констебль.

– Разумеется, – господин Исмир представился повторно, на сей раз присовокупив «независимый следователь».

Дружелюбия Эрингу это не добавило. Нежданный гость ему откровенно не нравился, и держался он как задиристый молодой петушок.

– Господин Исмир, вы хотели? – вмешалась я в обмен «любезностями», пока дело не дошло до драки.

Дракон неохотно отвлекся от перепалки с Эрингом. Кажется, его это забавляло.

– Выяснить причину смерти.

Признаюсь, меня подмывало запустить скальпель в тело Исвара. Теперь оно мое – со всеми потрохами.

– Не могу поручиться за точность исследований, – сказала я откровенно. – Драконов я пока не вскрывала.

– Я постараюсь помочь, – предложил господин Исмир. – Если вы не станете использовать меня как материал для сравнения.

И выразительно покосился на скальпель в моей руке.

– Обещаю! – нарочито серьезно ответила я. – Если я стану вас резать живьем, Эринг меня арестует.

Инспектор, нехотя усмехнувшись, кивнул. Дракон приподнял бровь.

– Боюсь, арестовывать будет некого, – заметил он любезно. – Я весьма дорожу своей шкурой.

– Тогда просто расскажите, чем она отличается от человеческой, – предложила я уже без издевки.

– Практически ничем, – сознался господин Исмир, задумчиво потирая подбородок. – По крайней мере, в этой ипостаси.

– Хм? – усомнилась я. – А как же сила, выносливость, прочие расовые особенности?

– Магия, – развел руками он. – Точнее, стихия. Только в теле Исвара не осталось ни крупицы льда.

– Хм, – повторила я. Интересно, где в нем умещался этот самый лед? Звучит интересно, а как это выглядит на практике?

– Регина, тебе не терпится в нем покопаться? – вмешался Эринг, усевшись на подоконник – Тебе же официально это не поручали, так?

– Если загвоздка в этом, – усмехнулся Исмир, – уверен, начальник полиции не станет возражать.

Эринг поджал губы. Господин Корп терпеть не мог, когда его беспокоили по пустякам.

– Слушай, у тебя же допрос не закончен, да? – прозрачно намекнула я. Иначе Эринг стал бы препираться и дальше.

– Ухожу-ухожу! – поднял руки он. – Ты лучше подумай, где будешь вскрывать. Здесь не советую – дядя тебя сожрет.

Выпустив напоследок эту стрелу из омелы 25

[Закрыть], подмигнул и отбыл.

Я поморщилась. Тут Эринг прав: нужен простой земляной или цементный пол. Не хватало еще в подвал провалиться! И так придется докладную начальству писать, просить скорейшего ремонта. В морге и так обстановка скудная: пожелтевший от времени белый кафель, письменный и резекционный столы, шкаф с реактивами и инструментами, старая кушетка, вешалка и умывальник. Дыра в полу – это перебор.

– Вы не могли бы снова взять господина Исвара? – вежливо попросила я дракона.

Он пристально взглянул на меня и подхватил тело сородича (которого с некоторым трудом извлек из объятий господина Трюггви). Скинув рабочий халат на стул, я надела плащ и побросала инструменты в саквояж.

– Пойдемте, – предложила я и щелкнула выключателем.

* * *

На улице меня чуть не сбил с ног порыв ледяного ветра. Горсть то ли дождинок, то ли уже снежинок ужалила лицо, а тучи, казалось, вот-вот упадут на мостовые Ингойи. Я огляделась, судорожно сжимая воротник плаща и не веря глазам. Город словно выцвел. Дороги, небо, дома, даже прохожие – все казалось разных оттенков серого, как на плохо проявленном фотоснимке. Такое впечатление, что на дворе поздняя осень, а не середина августа!

Брать такси я не рискнула – не дай Хель, машину расплющит. Пришлось добираться пешком. Дракон с телом сородича в руках легко скользил по обледеневшей улице в одних тонких брюках и льняной рубашке. Брр!

Сонную тишину города нарушали лишь редкие автомобили и очередная демонстрация возле салона красоты. Мокрые пикетчики напоминали стаю ворон. Они махали самодельными плакатами и выкрикивали уже изрядно осипшими голосами: «Не допустим Рагнарек!», «Нет пособникам Локи» и вовсе уж сюрреалистическое: «Нагльфар26

[Закрыть] не пройдет!»

Исмир нагнал меня и спросил удивленно:

– Кто эти люди и чего они хотят?

– Сумасшедшие, – сказала я искренне, поправляя шарф. – Они считают, что из-за моды на наращивание длинных ногтей наступит новый Рагнарек. Это якобы дает много материала для корабля мертвых.

– М-да, – дракон засмотрелся на митингующих, как на диковинных зверушек в зоопарке, за что немедленно поплатился. К нему подскочил какой-то псих с плакатом, на котором с трудом можно было угадать жирно зачеркнутый Нагльфар.

– А-а-а! – завопил демонстрант, бешеными глазами уставившись на безвольно обвисшую руку Исвара. – Ногти! Ногти не стрижены!

– Пойдемте скорее, – попросила я, нащупывая в кармане верный скальпель.

Не понадобилось. Дракон остановился и хищно улыбнулся. Демонстрант вытаращил глаза и рванул прочь, истошно визжа.

– Что вы ему сделали? – поинтересовалась я тихо, когда толпа осталась далеко позади.

– Напугал, – коротко ответил Исмир.

Я взглянула ему в глаза и невольно поежилась. В густо-синей радужке сверкали и переливались белые крапинки снежинок.

Хм, как любопытно. Это характерно для всех драконов или только для Исмира? Вскрытие будет интересным!

* * *

Мой дом небольшой и довольно старый, зато в прекрасном районе. Типичная для Хельхейма постройка: серые каменные стены, ярко-красная черепица. Зато внутри множество ковриков, пледов и свечей, придающих хоть какой-то уют.

Я с трудом отперла дверь задубевшими пальцами.

Брр, как же холодно! Надо выпить чего-нибудь горячего. Надеюсь, Бирта не забыла разжечь камин в гостиной? Никак не привыкну, что в Ингойе это роскошь. Дрова и уголь привозят с материка, поэтому они дорогие. Дома отапливают горячей водой из подземных источников. Она дешевая – вулканов на острове хватает с избытком.

– Проходите, господин Исмир.

– Исмир, – поправил он негромко.

– Простите? – обернулась я.

– Исмир, – повторил он. – Пожалуйста, называйте меня по имени.

Узкие губы дракона словно нехотя сложились в легкую улыбку. Выглядел он отвратительно: вокруг глаз пролегли глубокие тени, у губ обозначились складки, а лицо побледнело до синевы.

– Тогда вы называйте меня Региной, – предложила я. – Давайте пока оставим господина Исвара. Я займусь им чуть позже.