Текст книги "Протокол вскрытия (СИ)"

Автор книги: Анна Орлова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 21 страниц)

Он вручил мне небольшой голубоватый кристалл.

– О-о-о! – протянула я восторженно, почти сразу опознав магический генератор холода. – Здесь же выставляется диаметр и температура?

– Конечно, – подтвердил дракон с тонкой улыбкой. – Думаю, при непрерывном использовании хватит примерно на пять лет, далее придется зарядить.

– Спасибо! – сказала я искренне. Приятно, когда не отделываются формальным подарком.

– Ну конечно, – прокомментировал себе под нос Эринг, ковырнув ботинком сугроб. – Работа и только работа.

За что и схлопотал от меня по шее.

– У-у-у! – взвыл он, изображая смертельно раненого. – За правду не бьют!

– За нее чаще убивают, – согласился Исмир с иронией.

Эринг прищурился и явно собрался ответить резкостью, но вмешалась тетушка.

– Ах, это прекрасная идея – взглянуть на город сверху! – прощебетала она, вынимая мундштук и сигареты. – Помогите даме прикурить, констебль. Благодарю! Чудесный вид, ты согласна, детка?

Мне оставалось только подтвердить:

– Конечно, тетушка!

Эринг просветлел лицом, видимо, это он все придумал. Впрочем, в парке действительно было красиво. Пологий склон порос густым лесом со множеством укромных уголков и уютных аллей. Покрытый снегом, в свете заходящего солнца он выглядел сказочно. И тишина: день будний, а для вечерних прогулок мамочек с колясками – далековато от жилых кварталов. Вот в выходные здесь не протолкнуться.

Я была тут впервые – чинные городские парки не в моем вкусе.

– Пойдем? – предложил Эринг с почти неподдельным задором. – Нас ждет колесо обозрения!

Пожалуй, вечер будет приятнее, чем ожидалось.

* * *

Нелегкую обязанность веселить разношерстную компанию взял на себя Эринг. И, должна признать, справился с блеском.

Мороз щипал щеки, ветер гонял поземку, рядом со мной шагал Исмир, безмятежный в своих легких брюках и рубашке с распахнутым воротом. Ледяным драконам холод нипочем. Жаль только, что это чистая магия, которую руками не потрогаешь и… не вскроешь, да. Исмир обернулся, словно угадав мою мысль. Мне стало неловко. Надо расслабиться и не думать без конца о работе.

Колесо обозрения оказалось совсем небольшим, зато его удачно пристроили на склоне, так что общая высота получалась вполне приличной.

– Прошу! – Эринг жестом фокусника откинул поручень, пропуская дам вперед.

Нас здесь явно ждали: диванчики в ближайшей кабинке были укрыты меховыми покрывалами, а в прикрепленном к стене ведерке скромно красовалась бутылка шампанского. Служитель аттракциона уже отцеплял закрывающий вход канат, но потом вдруг заступил дорогу.

– Э, господа хорошие. Мы про четверых договаривались.

– Мы доплатим, – отмахнулся Эринг.

– Да не в том дело, господин! – служитель не двинулся с места. – Уж не извольте гневаться, да кабинка на четверых. Нельзя больше, опасно! Тем более с таким медведем! – он уважительно посмотрел на впечатляющую фигуру Амунди. – Вы уж простите, господин хороший. Да только придется кому-то в другой кабинке ехать или тут обождать.

Эринг уже открыл рот (готова поспорить, он собирался отослать в «одиночку» подчиненного), когда тетушка взяла ситуацию в свои тонкие белые руки.

– Одному там будет скучно, – протянула она. – И, признаюсь, я ужасно боюсь высоты… А констебль Амунди такой большой и сильный. К тому же полицейский! Вы же защитите меня, констебль?

Под ее взглядом Амунди сумел только промычать что-то утвердительное. Тетушке этого было достаточно, она тут же взяла его под локоть. Выходит, не просто так она его сюда притащила?

– А я тоже полицейский! – влез Эринг. – Чур, я с вами!

Тетушка покосилась на меня. Я не возражала: Эринга с Исмиром лучше держать поодиночке.

– Что же, буду под двойной защитой, – решила она, взяв под руку и Эринга тоже. – Регина, детка, не скучай! Лови момент!

Тетушка подмигнула мне и отбыла.

– Сногсшибательная женщина, – прокомментировал Исмир с усмешкой. – Таран в человеческом обличье.

– Мне начинать ревновать? – пошутила я.

Дракон обернулся.

– Отличная идея, – одобрил он негромко и подал руку, помогая мне забраться в неустойчивую кабинку. Усадил, налил нам шампанского и устроился рядом.

Аттракцион пока не двигался – служитель умчался обустраивать место для тети Хельги. И, судя по его восторженному взгляду, дополнительных денег он за это не потребует.

Шампанское кололо язык пузырьками и – парадоксально – неплохо согревало. А еще лучше согревала близость дракона. Поймав себя на этой мысли, я торопливо сделал глоток. Кабинка наконец дрогнула, отчего я чуть не облилась. Неустойчивая конструкция двинулась вперед, еще и еще. И начала постепенно подниматься, так натужно скрипя, что пробирала дрожь. Исмир забрал у меня опустевший бокал.

– Боишься высоты?

Светло-голубые глаза смеялись.

– Безумно! – приняла я правила игры, позволяя ему обхватить меня за талию.

Солнце уже спряталось за горизонтом. Небо, еще окрашенное на западе в малиновые и фиолетовые тона, бросало странные отблески на укрытую снегом землю. Город вдали сверкал и переливался огнями. От свиста ветра – и пустоты под ногами! – захватывало дух. Восхитительно! И горячие губы дракона так близко…

Проклятое колесо сделало круг слишком быстро.

– Еще? – предложил Исмир на ухо.

Он меня дразнил: теплым дыханием, пахнущим мятой и кофе; улыбкой, дрожащей в уголках тонких губ; вот этой полулаской-недоприкосновением. Как перышком по голой коже.

– Нет, – с сожалением отказалась я.

Лучшие моменты повторять нельзя. Они как золотые монеты – вытираются от частного использования. Хм, что это меня на поэзию потянуло?

Исмир поправил мою сбившуюся шляпку, словно невзначай скользнув пальцами по шее.

– Тогда прогуляемся? Прошу.

Пол под ногами качнулся, кабинка вновь тронулась с места. Выпрыгивать пришлось почти на ходу.

– Детка, вы уже уходите? – крикнула раскрасневшаяся тетя Хельга и помахала мне рукой. – Хорошо отдохнуть!

* * *

Гулять по тихим аллеям, ловить губами снежинки и греть пальцы в ладонях Исмира… Романтично? Быть может, только как же зверски холодно! Я старалась не слишком откровенно шмыгать носом, а то испорчу к йотуну возвышенность момента! Признаюсь, отчаянно хотелось выпить чего-нибудь горячего, забраться под одеяло… И грелка бы не помешала.

– Исмир, – окликнула я задумчивого дракона. Он вопросительно приподнял брови, и я сказала без обиняков: – Спасибо за прогулку, но я замерзла.

Мгновение он смотрел на меня, потом склонил голову.

– Прости, я забыл. Хочешь полететь домой?

– Полететь? – повторила я и невольно передернулась. Если на земле такая холодина, то страшно подумать, что творится наверху. Брр!

Надо думать, предложение было весьма щедрое. Вряд ли ледяные драконы каждый день предлагают людям покататься на них верхом. В этом было даже что-то интимное… Только хватит с меня на сегодня романтики!

– Благодарю, – начала я, подбирая слова для вежливого отказа. Не понадобилось.

Исмир подхватил меня на руки, заставив вскрикнуть от неожиданности, и понес. Двигался он легко, стремительно, словно танцуя с вьюгой.

Я не успела опомниться, как мы оказались в городе. Погода стремительно портилась, так что людей на улицах было немного. И все же на нас оглядывались, какой-то автомобиль даже просигналил. Представляю, как мы смотрелись со стороны! Полураздетый мужчина мчится, как на пожар, с женщиной на руках.

– Отпусти меня, – попросила я, нехотя пошевелившись. – Еще далеко, надо взять такси.

* * *

Машина ползла по улицам мучительно медленно. Дворники работали на пределе и все равно не успевали счистить с лобового стекла мокрый снег. Он налипал на фонари, на карнизы домов, на крыши, на лавочки и цветочные кадки, изменяя город до неузнаваемости…

Наконец мы оказались на месте. Исмир расплачивался, а я выбралась из такси и огляделась. Дом, укутанный сугробами, как ватой, выглядел тихим и сонным. Бирта девушка простая, деревенская, привыкла ложиться рано и просыпаться с петухами. Пришлось, дрожа от холода, рыться в сумочке. Куда подевались ключи?

Я не смотрела по сторонам, так что не успела ничего сообразить. Просто толчок – и вдруг прямо перед глазами оказался тротуар. Я повернула голову и несколько долгих мгновений тупо смотрела на удаляющийся автомобиль, еле различимый в белой мути.

– Проклятое пламя! – сдавленно выругался Исмир.

Оказывается, я лежала на нем. Можно сказать, привольно разлеглась, еще и уперлась локтем ему в диафрагму.

– Извини, – я попыталась встать.

Он не позволил. Удержал за плечи, заглянул в лицо.

– Цела?

– Не знаю, – отозвалась я после паузы. – Вроде бы. Что это было?

Глупый вопрос. Исмир как-то странно дернул головой. Теперь его сложно было перепутать с человеком: синие глаза сверкали слишком ярко, черты заострились, а на скулах сверкали дорожки льдисто-голубых чешуек.

– В дом! – скомандовал он коротко.

Я попыталась встать, без особого успеха. Сердце отчаянно колотилось, от запоздалого испуга тряслись руки. Дракон вздохнул и рывком поднял меня на ноги. В прихожую мы буквально ввалились – вместе со снегом и холодом. Я захлопнула дверь, уронила ключи и бессильно прислонилась к ней спиной. Первый шок прошел, и правая нога начала болезненно ныть. Похоже, сильный ушиб. Исмир тоже как-то подозрительно морщился, потирая плечо.

– Пойдем на кухню, – не дожидаясь ответа, я осторожно, по стеночке, похромала в царство Бирты. Служанка не показывалась, так что пришлось самой разжигать плиту и ставить чайник. Или лучше сразу глинтвейн? Хорошая мысль. Только что ж руки-то так дрожат?..

Я налила в кастрюльку красного вина, щедро сдобрила гвоздикой, мускатным орехом, медом, кусочками яблок и апельсинов. По кухне сразу поплыл пряный аромат. Исмир наблюдал за мной, скрестив руки на груди. Спиной он прислонился к стене, стараясь не показать, как рад этой опоре. М-да, укатали дракона крутые горки. Надо думать, ему изрядно досталось – он же буквально выдернул меня из-под колес, основательно приложившись спиной о мостовую.

Надо бы приложить к ноге холодный компресс, но сначала займусь Исмиром. Я вынула из шкафчика аптечку, дракон вопросительно поднял брови.

– Раздевайся! – скомандовала я и выключила огонь под глинтвейном. Чуть-чуть настоится и можно пить.

Я украдкой потерла холодные руки и обернулась. Исмир даже не шевельнулся.

– Уверена? Я ведь дракон, – напомнил он насмешливо. – Существо опасное, хищное, беспринципное и все такое.

– Ой, вы все обещаете, обещаете… – с усмешкой процитировала я тетушку Хельгу.

Разлила по кружкам горячее вино, придвинула к Исмиру его порцию, а сама с наслаждением отпила сразу половину своей. И блаженно прикрыла глаза. Тепло!

Глинтвейн закончился слишком быстро, как и все хорошее в этой жизни.

– Раздевайся! – повторила я нетерпеливо.

Исмир отставил опустевшую кружку и усмехнулся:

– Не терпится… исследовать настоящего живого дракона?

Я хмыкнула.

– А ты против?

– Ничуть.

Не отводя от меня взгляда, он принялся медленно, пуговицу за пуговицей, расстегивать рубашку. Целая россыпь недосказанности, бездна намеков… Как же я устала от всей этой чепухи!

Я подступила к Исмиру с аптечкой наперевес. Так, что тут у нас? Гематомы и ссадины.

– Ничего страшного, – резюмировала я, обрабатывая ему ушиб на плече.

Хм, тут и кроме роскошных синяков есть чем полюбоваться! Пожалуй, Исмира можно демонстрировать студентам для иллюстрации топографической анатомии мышц. Поверхностных, разумеется, – резать такое великолепие было бы жаль. Я коснулась отлично прорисованной дельтовидной мышцы.

Исмир вздохнул, отобрал вату и мазь. И резко притянул меня к себе…

– Мы не слишком спешим? – поинтересовалась я, когда смогла дышать. – Может, хотя бы в спальню?

Он уже успел расстегнуть на мне платье.

– Думаешь, я тебя отпущу? – с хрипловатым смешком ответил он. Бесцеремонно усадил меня на стол. (Уй, крошки!) Скользнул ладонями под края чулок…

М-да, если Бирта нас застукает, чего доброго, родит до срока.

А, к йотуну! Переживет. Я обняла Исмира за шею и потянулась к пахнущим глинтвейном губам…

* * *

Разбудил меня голод. Я полюбовалась на разметавшегося на постели любовника (в конце концов мы все же добрались до спальни) и, накинув халат, босиком прошлепала на кухню.

Нога все еще немного ныла, но от кровоподтека и припухлости не осталось и следа. Метод «поцелую и все пройдет» в исполнении Исмира дал отличные результаты. Еще бы, ледяная магия куда эффективнее банального компресса! Я цапнула со сковородки холодную котлету – вчерашний несостоявшийся ужин. Мммм, наслаждение! М-да, сексом котлету не заменишь.

Появления Исмира я не заметила, увлеченно жуя. Он обхватил меня сзади, крепко прижал к теплому телу, уже… хм, вполне готовому на подвиги.

– Приятного аппетита! – пожелал дракон насмешливо.

– Спасибо! – пробормотала я с набитым ртом, торопливо прожевала и обернулась.

Исмир – в расстегнутой рубашке, растрепанный, босиком – был поразительно хорош. Так и хотелось съесть или хотя бы понадкусывать. Должно быть, он что-то такое уловил и предпочел перевести мой голод в другое русло. И все-таки надо нормально поесть… Ох, ладно, потом!

– М-м-м, – я с трудом оторвалась от упоительно горячих и умелых губ. – В спальню?

И так чудо, что Бирта еще не хлопотала на кухне. Иначе был бы мне очередной концерт, можно подумать, мне маминых выступлений мало!

Исмир усмехнулся торжествующе, обхватил меня за талию… и вдруг напрягся.

– Что? – я невольно понизила голос.

– Плач, – кратко ответил он, прислушиваясь. Прикрыл глаза и определил: – Твоя служанка, с ней что-то неладно.

Уточнять я не стала, молча направилась к комнате Бирты. Минутой позже выяснилось, что эта поганка снова заперлась изнутри. Я стукнула в створку раз, другой… никакой реакции.

– Бирта, открой! – скомандовала я резко. За дверью молча всхлипывали, и я повысила голос: – Быстро! А то уволю!

Сработало. Скрипнул засов, и зареванная служанка появилась на пороге, придерживая живот рукой. На вид живая и здоровая, только насмерть перепуганная. Она вскрикнула, торопливо заслонила глаза. Исмир понятливо отступил, чтобы не нервировать ее еще больше.

– Что случилось? – коротко спросила я.

– Я… – губы у нее задрожали. – Я… кажется… рожаю! Но мне ра-а-ано!

Она всхлипнула и обхватила живот второй рукой. Ревела она явно давно. Еще и эта подозрительная лужа у стола. Хель, накаркала!..

– Идиотка! – рявкнула я. – Интубить твою налево, почему сразу не позвала?

– Я, – она спрятала глаза. – Я… хотела. Но вы же… заняты были…

Ну конечно! Увидела меня в постели с любовником и засмущалась. Говорю же, идиотка – отставание в умственном развитии налицо.

– В постель, быстро! – скомандовала я, лихорадочно вспоминая, что вообще знаю о родах. Признаюсь, в тонкости этого процесса (при нормальном его течении) я не вникала. Не моя специализация, прямо скажем. Вот смерть при родах – другое дело, хотя очень надеюсь, что до этого не дойдет. Проклятье, ей же в самом деле рано!

Нужно срочно позвать кого-нибудь сведущего в родовспоможении. Главный вопрос: кого? Не к доктору Храни же обращаться! После недавнего слишком бодрого покойника он от меня шарахался. Отношения с коллегами у меня вообще так себе, а с местной повитухой вообще глухая вражда. Она на меня разобиделась за ту историю с умершей от подпольного аборта девицей. Не захотела я «по-дружески» закрыть глаза, написала все как было. А, что теперь вспоминать? Придется просить о помощи доктора Рунульфа, ему я вроде бы не успела насолить.

Укладывать постанывающую Бирту в постель пришлось мне. Исмир помочь не мог – девчонка шарахалась от него, как от прокаженного, и начинала истерически рыдать, стоило ему приблизиться. Зато он сварил кофе, что оказалось весьма кстати.

В прихожей хлопнула дверь. Звон, сдавленная ругань… Надо же, кто пожаловал!

Я забрала у Исмира чашку и отпила на ходу. Проклятье, горячо! На кухню, не разуваясь, ввалился Эринг. Вот же грязнуля! М-да, а кто теперь будет заниматься готовкой-уборкой? Бирта еще не скоро сможет работать.

– О, какие люди! – фыркнул он, узрев Исмира. Плюхнулся на стул и вытянул ноги. – Точнее, драконы. Привет, Регина!

– Привет, – отозвалась я, неодобрительно разглядывая его заляпанное пальто и грязные ботинки. Где он успел так изгваздаться?

– А мне кофе можно? – поинтересовался он нахально.

М-да, с таким синяком на скуле образ малолетнего хулигана удавался ему на ура.

– Можно, – вздохнула я и придвинула к нему почти полный кофейник. – Наливай.

– А поухаживать? – начал паясничать он.

Я не успела предложить кофе в постель (тяжелым кофейником по голове – постельный режим обеспечен).

– От вас пахнет кровью, – заметил дракон, поднимаясь. Ноздри его трепетали, а стиснутые до белизны губы словно с трудом пропускали слова.

– Как вы заметили?! – сарказма в голосе инспектора хватило бы на пару фельетонов. – Я ранен вообще-то. Думал, ты меня заштопаешь, Регина.

Строго говоря, возня с живыми не входила в мои должностные обязанности. Но не к полицейскому костоправу же ему идти! Милейшему доктору Храни не нравилось, что его старшая дочь вешалась на шею инспектору, а тот отбрыкивался руками и ногами. Так что, попади Эринг в его лапы, мог потом и не досчитаться чего-нибудь нужного.

– Погоди минуту, – вздохнула я, окончательно смирившись, что мой дом превратился в лазарет.

Эринг, морщась, ощупывал дырку в плече.

– Йотун! Жалко пальто.

Гардероб Эринга знавал лучшие времена – не до обновок ему сейчас. Денег вечно не хватает, а у меня не брал принципиально, даже в долг. Приятель, негромко ругаясь сквозь зубы, неловко стянул пальто. Рукав пиджака потемнел от крови.

– Как тебя угораздило? – поинтересовалась я, привычно потянувшись за аптечкой. Одним глотком допила кофе, сполоснула чашку и хорошенько вымыла руки.

Так, что тут у нас?

– Сам не знаю, – признался Эринг и болезненно поджал губы, прошипев что-то нецензурное. – Напали втроем.

Судя по амбре, щетине и красным с недосыпа глазам, ночь у него была бурной. Небось опять подрался в баре, шалопай!

Так, кость не задета, крупные сосуды тоже. Царапина, даже без швов обойдется. Только обработать.

– Надеюсь, их вскрывать не придется? – поинтересовалась я.

– Вот еще, – отмахнулся он здоровой рукой и потрогал повязку. – Дураков не убиваю. Уф, спасибо!

Исмир чуть повернул голову, прислушиваясь к происходящему в глубине дома, и гибко поднялся.

– Боюсь, мне уже пора.

Я выглянула на улицу. Вновь разыгралась буря, уже намело солидные сугробы. Тротуары скрылись под снежной целиной, не тронутой лопатой дворника, а проезжая часть едва угадывалась. Как же хорошо, что у меня отгул!

– А я останусь, – заявил Эринг нагло и прикрыл ладонью зевок. – Устал, как собака!

– Тебе разве не надо на работу? – намекнула я.

– Не-а, – отмахнулся он. – Дядя сказал до завтра не появляться. Ну, Регина! Знаешь же, дома мне поспать не дадут.

Пожалуй, надо что-нибудь приготовить, а лучше припрячь к этому Эринга.

– Ладно, – согласилась я. – Только с тебя обед. У меня служанка рожает, знаешь ли.

Из комнаты Бирты, как по заказу, донесся сдавленный крик.

– Договорились! – просиял Эринг. – И обед, и даже завтрак. Хочешь яичницу?

Идиллия! Я кивнула и предупредила честно:

– Учти, тут будет шумно.

Эринг только хмыкнул – дрыхнуть он мог даже под бой барабанов. Наклонился по мне и спросил громким шепотом:

– Кстати! А что он тут делает?

Кивнул на Исмира и посмотрел эдак, с подозрением. Дракон прищурился и, кажется, уходить передумал.

– Как ты там говоришь? – усмехнулась я. – Он здесь для удовлетворения половой страсти в извращенных формах.

Эринг потрясенно заткнулся, а Исмир хмыкнул. Я налила себе еще кофе и присела на подоконник, с тоской глядя на сплошную пелену снега. Выходить на улицу отчаянно не хотелось. А придется! Видимо, я произнесла это вслух.

– Зачем? – тут же заинтересовался приятель. – Тебе же на работу не надо!

– Нужен врач для Бирты, – призналась я с досадой. – Ты был прав, зря я не захотела провести домой телефон.

Я не желала ежедневно выслушивать по телефону нотации от мамы, теперь пришлось расплачиваться. Эринг великодушно воздержался от «я же говорил!»

– Слушай! – предложил он вдруг, ловко взбивая омлет. Загремел сковородкой, разжег огонь, послышалось шипение масла. – А пусть Исмир сходит. Вам же снег нипочем, да?

Эринг сиял так, словно лично добыл такого полезного в хозяйстве морозоустойчивого дракона.

– Хм, – произнес Исмир, которого так еще явно не посылали.

– Ну, тебе сложно, что ли? – жалобно поднял бровки Эринг, в запале позабыв, что с драконом он на «вы».

Исмир стремительно переместился ко мне. Я отставила опустевшую чашку и вопросительно взглянула на него снизу вверх.

– Я позову доктора, – пообещал он негромко, взяв меня за руку. – Только дай адрес.

– Спасибо, – я улыбнулась ему.

А Исмир насмешливо прищурился:

– Кстати, насчет «удовлетворения половой страсти» я запомнил.

– Это радует, – ответила я и добавила после паузы: – Значит, о сенильной деменции пока говорить рано.

– Хм? – он приподнял бровь, а Эринг сдавленно зафыркал-засмеялся.

– Старческом слабоумии, – перевела я любезно. – Тебе ведь минимум сто, так?

– Больше, – он обжег меня взглядом и медленно поднес мое запястье к губам. – До свидания, мой грозный Проводник мертвых!

Короткое прикосновение, вздох – и вот уже хлопнула входная дверь.

– Да-а-а, – протянул Эринг, покачивая головой, – весело с вами! Слушай, дело твое, конечно, но…

Я скривилась, уже догадываясь, что услышу.

– Ну ты совсем, что ли? – не обманул моих ожиданий он. – Связалась с драконом!

– Не сыпь мне хлорид натрия на нарушение анатомической целостности покровных тканей! – рявкнула я, про себя признавая его правоту. Ничего не скажешь, угораздило меня. С другой стороны… Как там говорит тетя Хельга: «Для здоровья полезно»? Тоже аргумент.

– Э-э-э? – он обернулся, не переставая орудовать венчиком.

– Не сыпь соль на рану, – перевела я, сгружая в мойку грязные чашки.

– Молчу-молчу! – приятель, забывшись, попытался поднять руки и глухо застонал.

– Кстати, – в тон ему поинтересовалась я. – Как вчера прошел вечер?

Ответ был написан на его побитой физиономии.

– Так себе, – насупился приятель. – Она попросила Амунди ее проводить.

– Эринг… – начала я осторожно.

– А, забудь! – он широко улыбнулся и вернулся к омлету. – Надеюсь, Бирта до вечера родит? Только ей же еще рано? Что-то не так? А она не… того?

– Сердечные ножницы тебе в гортань! – пожелала я болтуну. – Будем надеяться, все в порядке.

И суеверно постучала по дереву.

* * *

Не помогло. К обеду Бирта орала уже почти безостановочно. Эринг безмятежно дрых, а я пыталась сделать то, о чем мечтала вчера, – бездельничала. Не лезть же под руку коллеге, который в родовспоможении понимал всяко больше меня!

Доктор Рунульф – легок на помине – заглянул в гостиную.

– Можно?

– Конечно! – я отложила в сторону журнал, который безуспешно пыталась читать последние три часа. – Будете какао?

– Спасибо, не откажусь, – ухватился за предложение коллега. Он явно был встревожен, хмурил брови и покусывал костяшки пальцев.

Я налила ему какао и пододвинула корзинку с печеньем.

– Угощайтесь. Так в чем дело, доктор?

Коллега не торопился, грел руки о чашку, отпивал по глоточку. Выглядел он весьма импозантно, хотя галстук уже обвис дохлой рыбой, а глаза покраснели. Аккуратная рыжеватая бородка, приятные мягкие черты, чуть заметное брюшко. Тот самый «добрый доктор», которому доверяют и мамы, и детишки.

– Видите ли, госпожа Регина, – начал он вполголоса и хрустнул печеньем. – У меня не слишком радостные новости. Судя по всему, ребенок не выживет. Вы… можете что-то сделать?

Доктором он меня не называл, лишь госпожой. Я стиснула зубы. Ладно, не время для ссор! Хель, и что теперь делать? А, ладно, все равно выход только один. Можно, разумеется, просто сказать: «Так судили норны!» Но…

– Могу, – согласилась я и решительно поднялась. – Сколько у меня времени?

– Примерно час, – прикинул он.

* * *

Меня позвали, когда головка младенца уже появилась между широко расставленных ног Бирты. Комната пропахла кровью, потом и чем-то кислым, а сама служанка уже почти ничего не соображала. Доктор с медсестрой хлопотали над роженицей, стараясь на меня не смотреть. Должно быть, с нанесенными кровью знаками на лице и руках я выглядела весьма живописно.

На мгновение я почувствовала себя глупо. С другой стороны, столько всего случилось за последнее время, что немудрено уверовать в потусторонее. В конце концов, что я теряла? Я положила ладонь на живот роженицы. Закрыла глаза и позвала тихо-тихо: «Иди сюда, маленький!»

Не думать о слабом комочке плоти, о диагнозах и вероятностях!.. Как сквозь вату доносились непонятные команды доктора Рунульфа, стоны Бирты и лязг инструментов. Через закрытые веки пуповина «виделась» не склизкой кишкой, а тоненькой, готовой вот-вот оборваться, нитью. Не крик – слабый писк.

Ребенок – красно-синяя козявка чуть больше моих ладоней – слабо дергал ножками. Я забрала его у коллеги, прижала к груди (жаль халат!) и пообещала одними губами: «Услышь меня, Хель! Я расплачусь…»

Далекий-далекий смешок, от которого ознобом продрало по коже, шепот: – «Он и так мой»

Проклятье, надеюсь, я не схожу с ума? Словно в ответ само собой распахнулось окно, хлопнула створка, жалобно задребезжало стекло. И ветер – ледяной, пронзительный – сыпанул в лицо снегом. Невольно зажмурившись, я крепче прижала к себе младенца. А он вдруг заорал, да так пронзительно, что я дернулась и чуть его не уронила.

Доктор громко, не стесняясь, выругался. Надо же, какие слова он знает! Глухо застонала Бирта. Я с трудом разомкнула веки и улыбнулась, глядя в ее затуманенные глаза.

– У тебя мальчик… Офейг. Пусть жизнь его окажется долгой и очень счастливой, раз уж она выкуплена у грозной Хель.

Я пошатнулась, сунула ребенка медсестре.

– Госпожа Регина, – встревожился коллега. – Присядьте. Вы в порядке?

– Вполне, – солгала я, чувствуя себя словно после трехдневной голодовки. – С ребенком тоже будет хорошо.

А о цене я расскажу позже…