Текст книги "Очная ставка"

Автор книги: Анна Клодзиньская

Соавторы: Ян Литан,Рышард Ляссота
сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 31 страниц)

– Я хотел бы уточнить, что означает тот «радиолокационный прицел», ради которого, как главной цели, должен прибыть в нашу страну агент Альфа, – с упорством продолжал настаивать Янчак.

В его тоне чувствовалась природная любознательность и непременное желание выяснить все до конца, чтобы не было никаких неясностей в этом щекотливом деле. Лишь только тогда он позволит себе высказать определенное мнение и внести свои предложения. Его продолжали беспокоить многие вопросы, на которые он не получил вразумительных ответов от капитана Сроки. А самоуверенность капитана все больше раздражала его.

– Радиолокационный прицел входит в игру тогда, когда необходимо соблюдать радиомолчание. Когда группа самолетов выполняет боевое задание, следуя один за другим на таком близком расстоянии, что взаимно направляют друг друга на определенную цель. В это время пилот видит только, как говорится, «птичку в прицеле», – попытался объяснить капитан.

Янчак кивком дал понять, что ему теперь стало ясно, чем грозит выход из строя радиолокационного прицела на истребителе в подобной боевой ситуации.

– Вероятно, это один из важных факторов, на который пилоты должны обращать особое внимание на летно-тактических учениях, приближенных к боевым условиям, – отозвался майор, крепко сжимая своя большие ладони на письменном столе.

– Почему, товарищ капитан, вы думаете, что Альфа появится именно в расположении войск ПВО? – продолжал допытываться Янчак.

– Неожиданно увеличилось количество боевых кораблей и самолетов НАТО вблизи наших воздушных и морских границ. Например, появился самолет типа «Атлантик», оснащенный радиоэлектронной и другой сверхчувствительной аппаратурой. За последнее время они усилили патрулирование с целью наблюдения за действием наших армейских средств связи. Противник прекрасно понимает, что более точную информацию возможно перехватить только в том случае, если он воспользуется специальным прибором, который условно я назвал «экраном», – объяснил капитан Срока.

Поручник Янчак снова в мыслях возвратился к тому, что часть войск ПВО – это только фрагмент района, который должна охранять его служба безопасности. Он с тревогой думал о том, что может случиться, если все внимание будет обращено только на район учений войск ПВО, а вражеский агент Альфа будет свободно оперировать против других оборонных объектов.

– Я просил бы капитана Сроку ответить еще на один вопрос. Коль мы не исключаем появления вблизи нашего воздушного пространства нежелательных для нас самолетов противника типа «Атлантик», то какую скорость могут развивать наши истребители-перехватчики «миги»? – спросил Янчак.

– Понимаю, к чему вы клоните, поэтому объясняю, что наши перехватчики могут развивать скорость более двух тысяч километров в час, о других боевых данных «мигов», видимо, нет надобности говорить. Во всяком случае, эти машины быстрее любых разведывательных самолетов противника. Однако должен напомнить, что каждый их самолет или корабль может свободно находиться в международной воздушной зоне или на море за пределами наших территориальных вод, достигающих двенадцати морских миль в глубь Балтики. В случаях нарушения этих зон самолетами или кораблями противника, как правило, принимаются надлежащие предупредительные меры нашим военно-морским флотом или пограничными войсками, а в воздушном пространстве – войсками ПВО Польши.

Майор Сливка, допив свое лекарство, подвел итоги беседы:

– Все наши рассуждения, предположения, обмен мнениями были весьма полезными, но они, к сожалению, не выяснили до конца истинных намерений вражеского агента. Понятно, что среди оборонных объектов, против которых он может начать разведывательную операцию, находится также и часть войск ПВО. Однако пока мы не будем иметь веских доказательств того, что Альфа намеревается появиться именно в районе расположения этой части, мы, товарищ капитан, к сожалению, не сможем оказать вам большей помощи в охране, чем другим оборонным объектам. Надеюсь, мое мнение ваше командование встретит с должным пониманием, с учетом сложившейся ситуации.

– Конечно, товарищ майор, – согласился капитан. – Тем более что ваша служба располагает небольшим количеством оперативных сотрудников. Да и наша часть, как я уже говорил, расположена в многолюдной зоне отдыха, вблизи гражданского аэропорта, словом…

Майор Сливка прервал капитана:

– В подтверждение того, что вы меня поняли, я решил прикомандировать к вам для сотрудничества нашего лучшего офицера, поручника Хенрыка Янчака.

– Благодарю вас, товарищ майор… – В голосе Сроки появились неуверенные нотки. Он окинул Янчака проницательным взглядом своих серых глаз. – А кого еще кроме поручника?

– Никого. Вы же знаете, товарищ капитан, как мало у нас оперативных работников.

– Да, но вокруг нашей части большая зона отдыха, много гражданских построек, огромное количество отпускников и туристов…

Майор снова прервал капитана:

– Когда узнаете поручника Янчака в работе, будете ценить его так же, как я. А что ты скажешь, Янчак?

Поручник обернулся к капитану:

– Вы имеете в виду зону отдыха в районе Гняздово?

– Да.

– Это более десяти километров от Балтики?

– Верно.

– Никогда там не был. Вы говорите, что это модный курорт? С каких это пор авиационные части стали дислоцироваться на курортах, а потом вы вынуждены бить тревогу, что кто-то подозрительный крутится у них под носом?

Вместо ожидаемой резкой реакции капитан Срока только усмехнулся и с иронией ответил:

– Вы, товарищ поручник, упустили одну важную деталь: наша армия тесно связана с народом, активно поддерживает контакты с общественностью. И это не шаблонная фраза. Это наша действительность. А кроме того, как только вы увидите этот чудесный уголок Польши, с его обширными лесами и озерами, то еще не раз пожалуете к нам на отдых с палаткой и удочкой.

Янчак намеревался было сказать, что не хватало еще здесь, в кабинете шефа службы безопасности, проводить вербовку туристов, но воздержался и промолчал. Срока оперировал конкретными фактами, и ему, поручнику, не было смысла сердиться, тем более что в душе он был согласен с ним. Да и шеф доверил ему, Янчаку, сотрудничать с капитаном Срокой в деле государственной важности.

Майор Сливка поудобнее уселся в кресле, вытянув затекшие ноги.

– Я думаю о том, в качестве кого явится Янчак в войсковую часть, – произнес он вполголоса.

– В общем-то, поручнику нет смысла появляться в расположении нашей части, – ответил капитан Срока.

– Следовательно, вы исключаете возможность появления агента Альфы непосредственно у вас? – спросил шеф.

– Да, я убежден в этом, ибо полагаю, что агенту нет надобности проникать непосредственно на территорию расположения нашей войсковой части, – ответил капитан. – Если Альфа направляется в Гняздово, то вся его разведывательная деятельность будет осуществляться где-то вблизи нашей части, в оживленном месте, где бывает много отдыхающих. Именно такое место является более безопасным для действий Альфы, – повторил капитан, как будто хотел преодолеть этим недоверчивость своих собеседников. – Поэтому Янчак более полезен будет не в части, а за ее пределами.

Поручник с сомнением выслушал все эти доводы. Он скептически относился к людям, которые слишком уверены в непогрешимости своих рассуждений и преждевременных выводов. Как правило, подобные люди терпели поражение в сражении с противником.

– Итак, решено, что поручник Янчак, как только внедрится в курортной зоне вблизи вашей части, сразу же приступит к действиям согласно разработанному плану, – заключил майор Сливка. – Вы, товарищ капитан, прибыли к нам на машине?

– Нет. Самолетом.

– Лучше было бы располагать своей машиной, – заметил Янчак.

– При необходимости она вам будет выделена на месте, с гражданским номером, – ответил капитан. – Есть еще вопросы?

– Нет.

Поручник встал. Он не чувствовал еще полного удовлетворения от состоявшегося обмена мнениями относительно предстоящей операции.

Этот капитан из авиачасти слишком высокого мнения о себе, не производит он и впечатления искреннего и покладистого в повседневных контактах человека. Бросив взгляд на хмурое лицо шефа, поручник подумал, не сложилось ли подобное мнение о капитане и у него.

– Мне из дома захватить какие-нибудь туристские принадлежности? – спросил Янчак.

– Это лишнее. Возьмите только немного личных вещей… свитер, сорочку, бритву и другие туалетные принадлежности. Итак, я жду вас, товарищ поручник, в Гняздове, – ответил капитан.

– Разрешите начать подготовку к отъезду? – обратился Янчак к шефу. – Кому прикажете передать папку с документами по делу «Операция «Альфа»?

– Передадите лично мне. – По голосу шефа не чувствовалось, что на этом все закончилось и Янчак может покинуть кабинет, поэтому поручник ждал последующих распоряжений.

– Разрешите, товарищ майор, задать еще один деликатный вопрос? – прервал тишину капитан Срока.

– Слушаю.

– Скажите, поручник Янчак женат?

На лице майора появилось на миг выражение недоумения. Несколько помедлив, он сказал:

– Янчак, вопрос касается вас, отвечайте.

Хенрык пристально посмотрел на капитана, но не обнаружил на лице последнего ни чрезмерного любопытства, ни иронии.

– Нет, я не женат.

– А невеста есть? – допытывался капитан.

– Вы что, сговорились? – вспылил Хенрык.

Майор изредка выражал ему сочувствие по случаю гибели его невесты Ирены. Но сейчас такое впечатление, будто они с капитаном о чем-то заранее договорились и бередят незажившую рану.

– Янчак, не волнуйтесь, эти личные вопросы только для дела, – пытался успокоить его майор.

Поручник, не сразу успокоившись, ответил немногословно:

– Невесты… пока нет, и прошу вас, капитан, не задавать мне больше подобных вопросов.

– Я не хотел вмешиваться в вашу личную жизнь, Хенрык. Мне только необходимо уточнить, с кем вы пожалуете в зону отдыха. Сейчас в разгаре курортный сезон… а тут вдруг появится одинокий молодой человек. Наконец, вражеский агент тоже себе на уме, внимательно наблюдает, кто вокруг него, и делает из этого необходимые выводы.

– А если агентом окажется молодая привлекательная женщина, что тогда? – с иронией спросил Хенрык.

– Это ничего не меняет. Наоборот, может только осложнить решение нашей задачи. Так что прошу вас помнить об этом, поручник Янчак.

– Будьте спокойны, не забуду.

По тону поручника чувствовалось, что он на все согласен, хотя и не в восторге от нравоучений капитана Сроки. Янчак направился было к выходу, но услышал голос шефа:

– Слушай, сынок, в предложениях капитана Сроки, конечно, есть некоторые неясности, но в целом они заслуживают внимания. Как тебе кажется?

– Если меня будет сопровождать случайная особа, то трудно будет сохранять конспирацию.

– А кто говорит о случайной особе? – возразил Срока. – Не следует спешить, все необходимо серьезно продумать.

Хенрык только пожал плечами, ему явно не понравился выпад капитана.

– Может быть, у капитана есть на примете девушка, которая согласилась бы поехать на отдых и жить в одной палатке с холостым мужчиной? – с иронией спросил поручник. – Лично у меня такой девушки нет, и будет лучше, если мы оставим эти наивные рассуждения. Борьба с опытным агентом требует более серьезных мер…

– И вы, поручник, думаете, что это задание могут выполнить только мужчины? – с усмешкой прервал его капитан.

– Минуточку, Янчак. У тебя что, есть возражения против планов капитана? – спросил майор.

– Нет. Жалею только, что заранее не наметил особу прекрасного пола, о которой мы так дискутируем, как будто бы только от нее зависит успех выполнения нашей операции!..

Янчак хотел было еще кое-что добавить, но внезапно осекся: в предложениях капитана Сроки есть то, чего он, Янчак, недопонимает? Может, в шифровках Френда капитан вычитал что-то такое, на что он не обратил внимания? Не может быть! Разумеется, для связи с капитаном Срокой и шефом необходимо иметь при себе доверенного человека. Но почему именно женщину?!

– Думаю, будет лучше, если особой, с которой мне предстоит сотрудничать, займется капитан Срока, – примирительно сказал Янчак.

Но шеф решительно возразил:

– Нет, Янчак! Что бы ты там ни думал, а это дело возьмешь на себя.

– Слушаюсь, товарищ майор. Через час буду готов к отъезду, – отрапортовал поручник Янчак и вышел из кабинета.

Офицеры молча проводили его взглядом.

«Кажется, шеф нашел удобный случай, чтобы под предлогом служебного задания оказать мне мужскую услугу, – подумал Хенрык. – Только этого мне сейчас и не хватало!» В душе его еще не зарубцевалась рана в связи с гибелью Ирэны.

2

В этот же день, ранним утром, в Гняздове, в районе расположения части войск противовоздушной обороны страны, из четырехэтажного жилого блока выбежали двое молодых людей.

Небо было голубым и безоблачным, предсказывавшим солнечный летний день. От удаленного в трех километрах аэродрома доносился глухой рокот авиамоторов.

– Быстрее! – крикнул Франек Сцещняк.

– Потише! Не шуми! – предупредил его Збышек Сосновский, указывая на дома с открытыми окнами на противоположной стороне асфальтированного шоссе, ведущего к воеводскому центру.

С теннисного корта, расположенного между деревьями, доносились звуки ударов ракеток.

– Как всегда, опаздываем, – недовольно пробурчал Збышек.

– А я что тебе говорил? Чтобы занять место на теннисном корте, нужно вставать в четыре утра, – укоризненно ответил Франек.

Оба молодых парня сделали глубокий вдох и выдох и начали на месте выполнять спортивные упражнения: приседали, взмахивали руками, бежали, высоко поднимая колени, и снова приседали…

– Если нам не повезет в авиации, то мы с успехом можем выступать в балете, – пошутил Збышек.

Протоптанная дорожка возле автобусной остановки и бензоколонки тянулась вниз, под горку, в сторону живописного озера, окруженного густым лесом.

– Посмотри, они уже на месте! – воскликнул Франек.

И действительно, на деревянном причале стояло несколько молодых людей. Некоторые из них перескакивали с одной моторной лодки на другую. На воде у пристани колыхались причаленные парусные лодки и байдарки.

Обычно в такой ранний час на приозерном пляже бывает безлюдно. Однако на этот раз какая-то девушка уже плескалась в бассейне, который был отгорожен от глубины веревкой, закрепленной между красными буями. Девушка держалась уверенно, иногда уходила под воду и, вынырнув, вновь плыла классическим стилем.

На сторожевой вышке в это раннее утро еще не было дежурного спасателя, поэтому разрешалось купаться только вдвоем, подстраховывая друг друга.

Збышек заметил еще одну девушку, плескавшуюся в воде недалеко от берега.

– Это студентки из педагогического института, – сказал Франек. – Они отдыхают в нашем корпусе.

– Нужно предупредить их об опасности нападения местных «пиратов», которые здесь усердно охотятся на молодых девушек, – с усмешкой проговорил Збышек.

Вдали в утренней мгле маячил белый парус спортивной яхты. Окружавший озеро лес оглашался птичьим щебетаньем. Легкий ветерок шевелил листву на деревьях. Лучи восходящего солнца пробивались сквозь чащу леса и падали на гладкую поверхность озера.

– Тогда поспеши к ним. Думаю, одна из них наверняка не боится «пиратов», – ответил Франек.

Однако Збышек продолжал пристально наблюдать за яхтой, маячившей вдали от берега.

– Друзья, не задерживайтесь! Что вы там застряли? – прокричал кто-то из отдыхающих, готовивших на берегу к спортивным соревнованиям на озере моторные лодки и водные лыжи.

– Плавать по озеру разрешено только с семи утра. Мы еще успеем! – громко ответил Франек. – Неужели и такую жару могут состояться учения с запуском ракет по воздушным целям? – обратился он к Збышеку.

– В высотных скафандрах пилоты будут чувствовать себя как водолазы, – ответил Збышек, не отрывая глаз от озера.

– Я не о том. Боюсь, как бы электронные дешифраторы фотоснимков не подвели.

– Не подвели? Дешифраторы? – Збышек оторвал взгляд от яхты, хотя чувствовал, что на ее борту творилось что-то неладное. Он пожалел, что при нем не было бинокля.

– Разве тебе неизвестно, что может случиться в такую жару? Даже кинопленку невозможно будет потом прочитать, – заволновался Франек. – Необходимо доложить командиру полка и попросить, чтобы он дал распоряжение полевой фотолаборатории работать и ночью, когда будет немного прохладней.

– Хорошо, только сначала я спрошу наших парней из фотолаборатории, что они думают по поводу этого.

Збышек прервал на этом разговор и направился к группе отдыхающих, которые все еще возились с моторными лодками и водными лыжами.

В часть прибывали пилоты из соседнего полка, а так как до начала учений оставалось еще время, было решено провести спортивные соревнования по водным лыжам. Пусть пилоты немного отвлекутся от предстоящих испытаний.

Все они были готовы показать свою боевую выучку, совершенное владение современной боевой техникой. Чтобы достигнуть этого, каждый пилот упорно овладевал не только управлением самолетом и сложной бортовой аппаратурой, но и тактикой современного боя с использованием боевых ракет. Поэтому нельзя допускать ни малейшей оплошности или непредвиденного случая, подобного тому, которого опасался Франек Сцещняк.

Комиссия части но отбору пилотов для участия в общепольских летно-тактических учениях войск ПВО должна получить от каждого летчика не менее шестнадцати доброкачественных аэрофотоснимков. Если фотокамеры, установленные на борту самолета, нечетко зафиксируют хотя бы несколько снимаемых объектов на земле или в воздухе, то пилот получит, согласно установленному регламенту, ноль зачетных очков. Это, в свою очередь, может отрицательно сказаться на общих результатах летно-тактических учений.

Поэтому понятна озабоченность Франека Сцещняка атмосферными условиями, в которых должны работать фотокамеры, установленные на борту самолета, подумал Збышек.

На предыдущих полковых учениях он переживал вместе с Франеком беспокойные минуты, когда ЭВМ заканчивала дешифровку полученных фотоснимков. И когда на указателе рядом с их фамилиями появились данные об отличных результатах фотоснимков, произведенных с борта самолета, они поняли, что будут защищать честь своего авиаполка на предстоящих зональных летно-тактических учениях войск ПВО.

А после этого, в случае успеха, будет открыта дорога для участия во всепольских учениях войск противовоздушной обороны, где соберутся лучшие пилоты страны.

Когда Збышек и Франек подошли к причалу, их шумно приветствовали собравшиеся:

– Где вы пропадали, друзья? Почему так поздно?

– Приветствуем вас, ранние пташки… Мы немного задержались… Наше внимание привлекли две прелестные особы…

Шум заводимых моторов заглушил эта слова. Збышек начал прилаживать водные лыжи.

Пилоты почти все были знакомы между собой еще со времен учебы в офицерском авиационном училища в Демблине. Теперь все они служили в разных авиаполках, между которыми должны развернуться соревнования на предстоящих летно-тактических учениях войск ПВО.

– Это твой приятель? – спросил кто-то Збышека.

– Это мой боевой друг, Франек Сцещняк. Думаю, с его помощью мы одержим победу и на водных соревнованиях.

– Это еще бабушка надвое сказала, – с иронией заметил один из пилотов другого полка.

После успешных полковых учений развернется борьба за титул «мастер воздушного боя». Четыре наилучшие машины примут участие в центральных соревнованиях. Это будет демонстрация боевой выучки трех пилотов, стартующих в групповом соревновании, а также одного пилота, борющегося за индивидуальную награду. И как всегда, к финалу придет тот, кто наберет в соревновании больше зачетных очков.

На общепольских учениях в борьбе за титул «мастер воздушного боя» необходимо также победить и тех пилотов, которые ранее завоевали этот титул и не участвуют в предшествующей напряженной борьбе.

Мастером воздушного боя считается не только пилот, набравший наибольшее количество зачетных очков, но и руководитель полетов. Владея сложной радиоэлектронной аппаратурой, имея теоретическую и практическую подготовку в области авиационной техники, он в значительной степени способствует выполнению боевой задачи пилота. Работая с большим напряжением, руководитель старается безошибочно направить своего пилота на цель. Даже малейшая ошибка в его работе может повлечь за собой не только потерю пилотом некоторых зачетных очков, но и выбытие его из соревнований. И тем более обидно бывает, когда это случается по вине ближайшего товарища по службе, с которым плечом к плечу идешь к познанию боевого левого мастерства, неважно, что один находится в воздухе, а другой – на земле со сложной радиоэлектронной аппаратурой. Чувство взаимного доверия – что твой ближайший товарищ по службе не подведет, сделает все возможное, чтобы обеспечить победу, – является первой и основной заповедью тех, кто обучался в авиационном училище в Демблине. И этой священной заповедью авиаторы руководствовались до конца службы в авиации, а может, и после выхода в запас. Поэтому не случайно мысль, не забыл ли он о чем-нибудь, не давала Франеку Сцещняку покоя. Его раздражало легкомыслие Збышека: перед ответственными соревнованиями занят какой-то яхтой, торчавшей на середине озера.

«Предпочитаю кататься в одиночку», – подумал Тадек Бараняк, дотронувшись ногой до водных лыж, разложенных на деревянном помосте.

Этот высокий блондин, отличный пилот, был главным конкурентом Збышека в его родном полку. Однажды Збышеку удалось опередить его и завоевать индивидуальный титул «мастер воздушного боя». Поэтому Тадек будет упорно вести «бой» на предстоящих учениях.

– Я вчера тренировался в дискотеке гарнизонного клуба, – проговорил один из молодых офицеров, руки которого были измазаны маслом: он разбирал карбюратор моторной лодки. – Рекомендую и вам, друзья! Всесторонне развивайте мускулы, крепите свои физические силы!

Ирония молодого офицера относилась к тем пилотам, которые все еще копались в моторных лодках, хотя в этом не было особой необходимости. Они просто в силу характерной для их профессии привычки хотели лично проконтролировать каждую деталь, чтобы убедиться в исправности мотора.

– Начинайте расставлять буи! – подал команду Збышек. – Но только так, чтобы можно было лавировать между ними, как в слаломе!

В глазах Збышека горел азарт, он готов был попробовать свои силы в воднолыжном спорте. И жалел только, что в соревнованиях не будет участвовать его главный соперник и претендент на первенство.

– Что это за «русалки» там плавают? – допытывался с любопытством Франек.

– Видимо, студентки из Слупска, – ответил кто-то из пилотов.

– Друзья, а не кажется ли вам, что наш прямой армейский долг поддерживать сердечные отношения с общественностью? – с иронией продолжал Франек.

– А если они в пенсионном возрасте? – шутливо предостерег Збышек.

– Не отчаивайтесь, друзья, на наш век девиц хватит… А ты, Збышек, затащил меня вчера к себе домой, вместо того чтобы блеснуть в летной форме в дискотеке гарнизонного клуба, – не унимался Франек.

– Может, этих «русалок» пригласить на водные лыжи? – предложил с усмешкой Збышек, заметив, что девушки закончили купание и, завернувшись в махровые халаты, направились к близлежащему лесу.

– На водные лыжи? К сожалению, это невозможно. У них там, в харцерском лагере, строгий распорядок дня. Если б это было в конце каникул, когда они закончат работу в лагере и начнут свободно отдыхать… – заключил Франек.

– Может, они и сейчас приняли бы нас в свою лагерную компанию? – улыбнулся Збышек.

– Товарищи офицеры, скоро семь! – напомнил Тадек, посмотрев на часы. – Пора! Болельщики затаив дыхание ожидают начала показательных выступлений!

– У нас всего четыре моторные лодки, поэтому будем действовать посменно: один – на лыжах, другой – в лодке, и наоборот, – предложил Збышек.

– Некоторые уже на старте…

– Кого ты имеешь в виду?

– Посмотри! – Тадек показал Збышеку на яхту с белым парусом, мерно раскачивавшуюся на середине озера.

Однако Збышек сменил тему:

– Подготовьте моторные лодки к спортивным соревнованиям так, чтобы наши коллеги из других авиаполков не имели бы с ними хлопот.

В прозрачно-голубом небе нарастал характерный для реактивных самолетов звук, который мгновенно перерастал в оглушительный грохот. Он доносился из-за леса, отделявшего зону отдыха Гняздово от военного аэродрома.

Это стартовало звено реактивных истребителей, которые вскоре появились в небе крыло в крыло, сверкая в лучах солнца серебристой поверхностью. За ними шли, как на параде, второе и третье звенья грозных машин.

– Прекрасно идут соколики, – проговорил Франек.

Збышек Сосновский также проводил взглядом истребители. Он знал, как высоко оценивает комиссия удачный старт и боевое построение звеньев в воздухе. Поэтому летчики, как правило, упорно отрабатывают на тренировках старт и посадку.

За каждые десять секунд задержки на старте пилот получает на учениях по нескольку штрафных очков. Так же строго оценивается комиссией и скорость боевого построения.

Потом судьи внимательно оценивают точность выхода на цель и быстроту готовности «пуска» ракет.

Кто знает, какую фантастическую скорость развивает реактивный истребитель, тот понимает, какие огромные усилия требуются от пилота, чтобы точно вывести самолет на цель.

Кроме того, в ходе летно-тактических учений оценивается еще и точность стрельбы после выхода самолета на цель. Это значит, что пилот должен показать свою боевую выучку, умело произвести демонстрацию ракетной атаки но цели. Предполагаемый пуск ракет регистрируют фотокамеры, установленные на борту самолета. Анализ снимков производится дешифровальными машинами по получении фотосъемочных материалов. При этом жюри берется во внимание динамика атаки или время, требуемое пилоту для боевого пуска ракет.

И наконец, судьи определяют техническую исправность самолета. При этом пилоту засчитываются штрафные очки, если его механик допустил оплошность или радиотехник выпустил в воздух машину с неисправно работающей аппаратурой.

Поэтому добросовестная работа всего коллектива людей, обслуживающих военную авиацию, – это гарантия успешного выполнения летчиками любого боевого задания.

И последнее, что требуется от пилота, наряду с глубокими техническими знаниями, высокой боевой выучкой, хладнокровием и трезвостью ума, – это умелая посадка самолета при выполнении сложных маневров и в любых экстремальных условиях. Известно, что пилот реактивного самолета, возвращающегося на землю с большой скоростью, герметически закрыт в своей кабине. Именно в этот момент летчик показывает свою профессиональную зрелость, умение управлять сложнейшими бортовыми приборами и поддерживать беспрерывную радиосвязь с наземными службами, сопровождающими самолет на посадочную полосу аэродрома.

Поэтому Збышек Сосновский, с виду целиком поглощенный подготовкой к показательным выступлениям на водных лыжах, ни на минуту не забывал, что уже через несколько часов он будет участвовать в первой фазе состязаний среди пилотов истребителей-перехватчиков.

Задание – перехват целей на низких, средних и больших высотах – не из легких, хотя уже не раз отработано в обстановке, приближенной к боевой. Атаки по целям будут производиться в дневных и ночных условиях.

Збышеку нравятся подобные учения, и в особенности тот миг, когда он обнаруживает и поражает цель «противника».

Он был уверен, что задание командования будет выполнено и на этот раз. Но в боевых полетах случается иногда то, чего Збышек всегда остерегался: штурмовая атака на высоте пятисот метров, где от пилота требовались неимоверное напряжение сил и знания, спокойствие и уверенность в управлении машиной и собственными нервами.

Почему подобные полеты считаются такими трудными?

Известно, что основной задачей войск ПВО является перехват вражеских самолетов в воздухе, вдали от цели, предупреждение их атаки на объекты, обозначенные на картах пилотов. Известно и то, что в боевую выучку пилота входит не только умелое управление самолетом и всеми бортовыми приборами, но и искусство ведения боя с противником в любых условиях.

Именно таким, теоретически подготовленным, пилотом и был Збышек. Однако на практике он не любил штурмовых атак, особенно ночных, и не потому, что они в основном ведутся на низких, опасных для жизни пилота высотах. Больше всего его беспокоила необходимость концентрации внимания в неслыханно ограниченное время при атаке.

Пилот, направляющий самолет на цель, должен обнаружить ее в какую-то долю секунды! При этом он должен учитывать, что цель, как правило, тщательно замаскирована. Поэтому боевые условия и непосредственный «бой» с «противником» до крайности осложняются. Штурмовая атака предусматривает бомбардировку и обстрел неуправляемыми ракетами «вражеского объекта». Поражение цели засчитывается судейской комиссией только в том случае, если ракеты взорвались не далее чем в пяти метрах от атакованного объекта!

Збышеку было хорошо известно, что большинство пилотов, участников предстоящих учений, умело владели своим оружием и точно, в доли секунды, могли поразить цель первым же ракетным залпом.

А умение пилотов-штурмовиков молниеносно появляться на сверхзвуковых скоростях над полигоном еще больше убеждало Збышека в боевом мастерстве его товарищей по службе.

И наконец, Збышек понимал, что нельзя рассчитывать на возможность случайных ошибок или слабость других пилотов, участников предстоящих учений, – полагаться нужно только на себя. К победе ведет одна дорога: как можно упорнее готовиться к предстоящим учениям. Збышека мучил вопрос, все ли он сделал? Сполна ли использовал предоставленные ему возможности на предварительных тренировках? Анализировал ли каждый свой полет беспристрастно и без всяких скидок на непредвиденную случайность?

Эти мысли и усердие, с каким Збышек готовил лодку к соревнованиям, отвлекли его внимание, он почти не слышал, о чем говорили товарищи по службе. Наконец Тадек Бараняк тронул его за плечо:

– Как думаешь, когда начнутся учения?

– Думаю, завтра, ранним утром, – ответил Збышек.

Франек, увлеченный профессиональным спором со своим коллегой, чертил на песке какие-то числа и геометрические фигуры.

«Видимо, Тадека также беспокоят трудности, которые могут возникнуть в ходе учений», – подумал Збышек и молча посмотрел на своего товарища по службе.

Тревога молодых офицеров была не случайной: во время штурмовой атаки объектов «противника» на полигоне будут применены не учебные, а боевые ракеты. Результаты воздушного налета и действия ракет возможно будет увидеть и оценить только позднее, на земле, анализируя принятые пилотами в воздухе решения.

Кроме стрельб ракетами на полигоне будет производиться во время штурмовой атаки и бомбардировка целей. Цементная бомба должна упасть не далее четырех метров от обозначенного объекта. Большее отклонение от этого места уменьшает шансы пилота на завоевание первенства при выполнении учебного задания.