Текст книги "Очная ставка"

Автор книги: Анна Клодзиньская

Соавторы: Ян Литан,Рышард Ляссота
сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 31 страниц)

Щенсный подошел к машине и отворил дверку. Заглянул внутрь. Кто и когда оставил здесь машину? И почему? Заметил разложенные в машине вещи, плед, небрежно брошенный на сиденье, несколько окурков в пепельнице, термос и сверток, в котором, вероятно, была еда на дорогу.

– Надеюсь, никто не убил водителя, – полушутя сказал Полоньский. – Но отсутствует он давно. Обрати внимание, уже три дня не было снега, а машина вся белая. Думаю, стоит здесь по крайней мере со вторника. Ага, вот и газета! – Он взял в руки «Жиче Варшавы». – Выпущена в понедельник! Это значит седьмого декабря, а сегодня у нас одиннадцатое.

Сержант огляделся вокруг, пытаясь найти следы человека, который отошел от машины и до сих пор не вернулся. Но поляна тоже была вся засыпана снегом, на котором виднелись только треугольные отпечатки птичьих лапок.

– Нужно тщательно обследовать «фольксваген», – сказал майор. – Может, это нам что-то прояснит.

Вдруг Маг, без интереса обнюхивавший очередной валун, взъерошил шерсть и зарычал. Яблоньский подошел ближе. Собака остановилась у большого, толстого дерева, лежавшего среди камней. Оно сломалось, видимо, от порыва ветра, ствол весь прогнил – дерево было старым.

– Что там, собачка? – Сержант наклонился над деревом. – Что ты там вынюхала?

Маг громко тявкнул, приставив черный влажный нос к потрескавшейся коре, какое-то время принюхивался, а потом неожиданно стал рыть землю под деревом и лаять. Яблоньский присел на корточки рядом с собакой, но не заметил ничего интересного.

– Может, в подземелье водятся лисицы? – заметил капитан.

Тем временем Турский выбрался из машины, огляделся вокруг. Местность являла собой совсем иную картину, не такую, какую он застал здесь несколько лет назад, когда археологи разбили в Урочище свой лагерь. Тогда стояло лето, кругом все зеленело, камни взросли высокой травой и кустами дикой малины. Но, видно, что-то отложилось в его памяти, потому что Турский приблизился к поваленному дереву, посмотрел вверх, на кроны трех сосен, растущих здесь же, одна подле другой, и сказал:

– Подземелье тут, где лежит сломанное дерево. Собака нашла вход. Но нужно оттащить ствол. Не знаю, справимся ли?

– Во всяком случае, ты будешь только смотреть, – решительно сказал Щенсный. – Не хочу, чтобы на моей совести была твоя нога. Иди в «Полонез» или присядь в сторонке на камень. Думаю, втроем мы справимся. Ты уверен, что это именно здесь?

– Да. Помню, я сидел тогда вот на этом валуне, словно обтесанном с одной стороны топором. Под стволом должен быть… впрочем, отодвиньте, и я покажу.

Выяснилось, что багажник «Полонеза» содержит уйму нужных предметов, среди которых оказались толстый, приличных размеров железный стержень, трос и гвозди, даже молоток и топор. «Полонез» принадлежал полковнику Даниловичу, а начальник отдела умел все предвидеть.

Примерившись к стволу, они подложили лом, зацепили трос за торчавшие ветви. Вначале дерево упорно сопротивлялось, затем дрогнуло и переместилось на несколько сантиметров в сторону. Тогда Маг, внимательно следивший за их действиями, неожиданно сел и завыл. Протяжно, жалобно.

– Что это с собакой? – рассердился капитан.

– Смотрите! – шепнул Щенсный.

С одной стороны кора дерева была ободрана, посыпались мелкие опилки. Потом на землю упал перочинный нож. Присутствовавшие замерли, не зная, что бы это значило.

– Продолжаем! – бросил майор.

Еще несколько сантиметров – и показалась рука. Серые, сведенные судорогой пальцы выглядели как кисть, отбитая у памятника. Они молча посмотрели друг на друга и потянули за трос. Освободив дверь, медленно открыли ее, с внутренней стороны в замке торчали ключи. На полу, скрючившись, лежал человек, ноги прижаты к подбородку, одна рука тянулась к отверстию, другая была бессильно опущена.

– Пасовский! – воскликнул Щенсный, не веря собственным глазам. Дотронулся до тела, хотя и так было ясно, что человек умер много часов назад, возможно, и несколько дней.

Турский доковылял до двери и с удивлением произнес:

– В то время здесь все выглядело по-другому! Кто-то обставил помещение. Смотрите, стол, стул, даже сейф… Гляньте, это же настоящая сокровищница!

Через открытую дверь в подземелье проникал свет. Сержант подпер ее куском железа, чтобы снова не придавило вход. Они поочередно осмотрели разложенные на столе драгоценности, огарки свечей, пустые полки и ящики сейфа, а затем долго глядели на окоченевшее лицо человека, который собрал здесь все это, но в последние часы своей жизни не смог ни утолить этим голод, ни согреться, ни вырваться из подземелья.

Майор вытащил из кармана пиджака погибшего документы, положил на стол. Тут был паспорт, выписанный на имя Казимежа Пасовского, и командировочное предписание на посещение соседнего городка. Кроме того, в карманах куртки и пиджака находились большие суммы денег в долларах, фунтах стерлингов, а также польских злотых. Под рубашкой, в мешочке, у Пасовского были спрятаны еще часть иностранной валюты и два слитка золота.

– Ну, набил карманы! – пробурчал Турский. – Откуда у инженера такое богатство?

– Это был вообще не инженер, – сказал Щенсный. – Выступая в роли Якуба Уража, он скупал все эти доллары, золото и драгоценности. Меня удивляет только… – Он замолчал, задумался. – Богдан, – майор посмотрел на Полоньского, – внимательно посмотри, что лежит в «фольксвагене».

– Что конкретно там искать?

– Видишь ли, он ведь не мог выехать за границу без паспорта. А здесь его нет.

– Может, он направлялся совсем и не за границу?

– А куда? С этим всем? – Он показал рукой на стол. – Впрочем, мы сейчас убедимся. Думаю, паспорт спрятан в машине.

Через четверть часа Полоньский принес в подземелье паспорт на имя гражданина ФРГ Генриха Вернера с вклеенной фотографией Пасовского, значительную сумму денег в долларах и чемодан. В нем была одежда, белье, обувь и туалетные принадлежности – все иностранное, а также западногерманские газеты, водка и сигареты.

– Судя по газете «Жиче Варшавы», выпущенной в понедельник, Пасовский, видимо, приехал сюда седьмого, – сказал Яблоньский. – Пять дней… Он мог выдержать голод, но не мог обойтись без воды. Кроме того, замерз. Ну, и не было никакой надежды выбраться наружу. Он попытался перочинным ножом проделать дыру в дереве. Сизифов труд. Ужасная смерть!

Щенсный поспешно отвернулся, глаза его заблестели.

– Здесь, на этой поляне, – сказал он, – Пасовский убил Данеля Мрозика. Мы уже не узнаем почему, но многое указывает на то, что парень погиб совершенно ни за что. Можно предположить, что он застал Пасовского, когда тот что-то делал в подземелье или вообще в Урочище, и был убит, так как оказался нежелательным свидетелем. А все эти драгоценности, доллары, золото добыты кражами и взломами.

– Я забыл тебе рассказать, – вмешался Полоньский, – мы раскрыли вчера группу наркоманов. Они сознались, что Пасовский поставлял им психотропные вещества. Он, правда, не называл своей фамилии и старательно скрывал данные о себе, но однажды они проследили за ним, когда он возвращался домой. Они опознали его и на снимках. Теперь понятно, для кого Завадовский крал наркотики. Ну, это уже точно конец… – Он замолчал, глядя на застывший, скрюченный труп.

* * *

После обеда на поляну прибыла машина и забрала труп, а драгоценности, валюту, вещи и документы офицеры отвезли в управление. Поставили также в известность Дануту Пасовскую, роль которой была не ясна: знала и принимала участие в преступной деятельности мужа или нет? Но этим занялся уже прокурор.

На следующий день под вечер Полоньский и Кренглевский пришли домой к Щенсному. Майор приготовил им из последних запасов кофе, поставил на стол чашки, а потом сказал, вынимая из кармана лист бумаги:

– Я еще, откровенно говоря, никогда и никому не читал стихов, но эти написал наш товарищ по работе. Послушайте:

 
…Еще предстоит нам работа большая,
Кровь отдадим, если надо,
И пот.
Но страна ведь своя,
Не чужая.
Хватит нам сил для взятия новых высот.
Наши помыслы связаны с Польшей,
Сейчас к ней пришла беда.
У нас
Нет задачи больше,
Чем стоять на страже отчизны всегда… [31]31
  Стихи Веслава Петрыки опубликованы в газете «В службе народу» 3 января 1982 года.


[Закрыть]
 

Они долго молчали. Кренглевский буркнул:

– Эх, черт побери!.. – что считалось у него признаком волнения.

Полоньский встал, подошел к календарю.

– Завтра воскресенье, – сказал он. – Как думаете, дадут нам выспаться?

– А который час? – спросил Щенсный, сидя с закрытыми глазами и думая одновременно о многих вещах. Он чувствовал усталость и удовлетворение, что дело Пасовского закончено, и в то же время опасение, что не все в нем еще распутано и выяснено.

– Сейчас наступит полночь, – ответил капитан. – Через три минуты. А вы помните… – Он замолчал, подошел к окну и распахнул его.

Издалека нарастал, медленно приближался и усиливался грохот боевых машин пехоты. Наступила полночь, а за ней новый день [32]32
  Речь идет о введении в стране военного положения. Эта мера была осуществлена 13 декабря 1981 года в соответствии с декретом Государственного совета ПНР перед лицом грозящей анархии, враждебных действий со стороны антисоциалистических, контрреволюционных сил, открыто рвущихся к власти. В результате решительных, мужественных действий личного состава Войска Польского, органов безопасности и гражданской милиции в стране были восстановлены законность и порядок.


[Закрыть].

Перевод. А. Д. Вербицкого

Рышард Ляссота
ТРЕВОГА

© Copyright by Ryszard Lassota, Warszawa 1977

1

Служба контрразведки располагалась на четвертом этаже здания воеводского управления внутренних дел. Окно, возле которого стоял поручник Хенрык Янчак, выходило на магистраль города. С утра до вечера по шоссе мчались легковые автомобили и автобусы. Оглушая ревом моторов, тяжело тянулись грузовики с готовыми конструкциями и материалами для ближайшей стройки комбината. Несмотря на раннее утро, уже чувствовалось тепло наступающего летнего дня.

Вглядываясь в поток машин, поручник Янчак обратил внимание на машину, тянувшую прицеп со спортивной парусной лодкой, которая живо напомнила ему о прошлом.

Он отошел от окна и направился к сейфу, стоявшему в углу скромно обставленного служебного кабинета. Открыл тяжелую дверцу и не спеша вынул папку с особо важными документами, над которыми предстояло еще немало поработать. Бросил мимолетный взгляд на пистолет, лежавший на верхней полке сейфа, вспомнил, что хотел потренироваться в стрельбе на прошлой неделе. Но из этого ничего не вышло. Все свободное время был занят подготовкой к турниру по дзюдо, в котором его клуб защищал чемпионский титул.

Вынув из папки один из документов, поручник Янчак снова подошел к окну. На улице было безлюдно, магазины еще закрыты. Город словно вымер, и лишь появлявшиеся изредка на магистрали машины с туристами рассеивали возникавшее у поручника чувство одиночества.

Хенрык бросил взгляд на свой «фиатик», припаркованный на служебной стоянке. Подумал, что его «автомалюха» так разогреется в течение дня на ярком солнце, что невозможно будет дотронуться до кузова.

На магистрали снова появилась машина с парусной лодкой на прицепе. На этот раз поручник не отошел от окна, а внимательно проводил ее глазами, пока она не скрылась из виду.

Он подумал, что прошел уже год, как случилась эта неожиданная трагедия с его Ирэной. И он до сих пор не может забыть той злополучной парусной лодки, послужившей причиной гибели девушки.

С тяжелыми мыслями поручник Янчак отошел от окна. Усевшись за стол и собравшись с мыслями, начал просматривать содержимое папки. На ее лицевой стороне было вытеснено наименование управления службы безопасности и гриф «Секретно».

На одном из документов красными чернилами размашистым почерком майора Сливки было написано: «Операция «Альфа». Каждое дело, с которым сталкивалась служба безопасности, получало условное наименование. «И если сам шеф лично установил кодовое обозначение, это значит, что необходимо обратить особое внимание на эту операцию», – подумал поручник.

С оперативными документами, находившимися в папке, Янчак предварительно ознакомился еще два дня назад. За это время он успел навести некоторые справки, уточнить факты, выяснить обстоятельства дела, собрать нужную информацию, посоветоваться с экспертами. Необходимые выводы и предложения он изложил в своем заключении, которое было приложено к основным документам по делу «Операция «Альфа». Однако все это еще не раскрывало до конца деятельность вражеской агентуры и размеров опасности, угрожавшей польскому государству. По мере дальнейшего изучения документов и анализа фактов возникало все больше непредвиденных вопросов и проблем в осуществлении этой весьма сложной операции.

И, уже в который раз раскрывая перед собой папку с документами, касавшимися операции «Альфа», Хенрык не надеялся открыть в них что-нибудь новое. Однако как магнитом его тянуло к таинственной папке с грифом «Секретно», как будто там содержался ключ к раскрытию действий вражеской агентуры.

Он чувствовал, что имеет дело с опытным противником, готовым на любое преступление, чтобы выполнить задание своего разведцентра.

Вчитываясь в документы, поручник заметил, что вверху первого машинописного листа было обозначено: «Напечатано в трех экземплярах». Ниже указано наименование вышестоящей организации, отдела с пометкой шифровальщика: «Расшифровал… число… месяц… год… время…» Далее следовал краткий машинописный текст:

«По всей вероятности, появление агента западной разведки ожидается на территории вашего округа. Приказываю принять необходимые меры для пресечения его действий. Информируйте о ходе выполнения задания. О результатах доложить немедленно».

Подпись шефа.

«Если документ напечатан в трех экземплярах, – рассуждал Янчак, – видимо, нет ясности в определении конкретного места действий вражеского агента, заброшенного на территорию Польши».

Задумавшись, Хенрык отложил в сторону сообщение шефа и углубился в чтение других материалов. Особое внимание привлекла перехваченная службой безопасности шифрограмма из центра вражеской разведки, в которой сообщалось:

«Френд. – Приблизительное время приезда Альфы – между двадцатым и тридцатым. Прибудет в один из районов, указанных в предыдущей телеграмме. Альфа следует кружным путем. Располагает особо важными документами, к которым у меня не было доступа. Настоящее имя агента и цель его приезда – согласно паролю, на месте. Дай подтверждение. Френд».

В подобных случаях все сообщения, как правило, шифруются или кодируются, о чем свидетельствует поставленная спецслужбой печать о дешифровке информации вражеского разведцентра.

Ниже депеши Френда твердым, выразительным почерком дописано:

«Указанные районы в предыдущем сообщении Френда: 18, 19 и 128».

Дата, подпись.

Поручник Янчак прочитал другую телеграмму:

«Френд. – Альфа выезжает сегодня. Повторяю – сегодня. Дай подтверждение».

И еще:

«Не получил подтверждения на предыдущее сообщение. Альфа уже в пути. Следует через Мадрид – Женеву. Появится в одном из трех ранее указанных районов. Это агент со специальным заданием. Френд».

Янчак еще раз внимательно вчитался в текст сообщения вражеского разведцентра. «Может, за этими словами скрывается особо важное разведывательное или диверсионное задание, которое получил агент, например, своими коварными действиями нанести удар в одном из важных стратегических районов страны? Струсит он или, хладнокровно выполнив задание своих шефов, будет выжидать удобного момента, чтобы возвратиться обратно в свое логово на Западе? Какие у него явки, связи в Польше? Кто его сообщники?» – упорно размышлял поручник.

Последняя расшифрованная телеграмма Френда указывала на поспешность и скрытность действий вражеского агента. Она вызывала настороженность и необходимость принятия срочных мер для его обезвреживания. В частности, в телеграмме указывалось:

«Информация об Альфе. – Специалист-электронщик. Много лет занимался системами радиоэлектронной связи. Выезд Альфы осуществляется под особым секретом. Время его пребывания в районе выполнения задания будет исчисляться несколькими часами. Альфу опознаете по его действиям. Повторяю: время акции Альфы будет исчисляться несколькими часами. Мне не известно, какая радиоэлектронная аппаратура имеется в его распоряжении. Возможно, он получит ее на месте, по прибытии в Польшу. Дайте подтверждение, Френд».

Это все, чем располагал поручник Янчак. Если деятельность агента в Польше продлится несколько часов, то она несомненно хорошо подготовлена и тщательно спланирована, а задание соответствует технической подготовке Альфы.

«С какой целью вражеская разведка засылает к нам подобного агента? – размышлял поручник. – Может, она намеревается убедить польскую службу безопасности в том, что в Польше нет других западных агентов? А если и имеются, то, видимо, они не в силах выполнить данное задание? А может, в задачу входит только выполнение одноразовой операции, которую не хотят поручать своему постоянному резиденту в Польше? Однако какая же это может быть «одноразовая операция»? Какую радиоэлектронную аппаратуру и у кого может получить агент Альфа на месте, по прибытии в Польшу? Может, это какое-нибудь особое электронное устройство, которое было заранее завезено и укрыто зарубежными спецкурьерами под видом туристов или торговых представителей в Польше?

Располагает ли вражеский агент каким-либо оружием? По-видимому, нет, ибо за последнее время западные разведки предпочитают не вооружать своих агентов, засылаемых за границу с целью сбора информации. Если не считать, на случай провала, ампулы с цианистым калием. Как обычно, оружием снабжают тех агентов, которым поручено кого-то выкрасть из страны и вывезти на Запад. Например, какого-нибудь известного польского ученого или видного специалиста в области электроники или атомной энергетики».

Мысли поручника Янчака постепенно выстраивались в определенную систему. Вражеский разведцентр, скорее всего, намеревался похитить какого-нибудь польского эксперта, в течение нескольких часов принудить его к выдаче государственной тайны и заставить впоследствии работать на западную разведку. «Но это слишком опасно для вражеского агента, действующего на территории Польши», – размышлял поручник.

В папке с документами по операции «Альфа» находились также заметки Янчака, напечатанные на пишущей машинке. Они касались его бесед с офицером, занимавшимся вопросами охраны оборонных объектов и электронных предприятий, расположенных в районе, где предполагалось появление вражеского агента. На этих объектах и предприятиях работали сотни инженеров и научно-технических работников. Каким образом обеспечить их безопасность? Как угадать, на кого из них может выйти Альфа? Сотрудник службы безопасности, отвечавший за охрану этих важных оборонных объектов и промышленных предприятий, также работал без устали. Он старался определить, кто из польских изобретателей в области электронной техники мог стать жертвой вражеской агентуры.

Хенрык еще раз внимательно просмотрел материалы, присланные из центральной картотеки службы безопасности на лиц, которые по своим данным в чем-то походили на ожидаемого агента Альфу.

Раздался телефонный звонок, поручник поднял трубку.

– Через десять минут вас приглашает шеф, – послышался голос секретарши майора Сливки.

Поручник еще дважды с кем-то переговорил по телефону по делу Альфы. Потом, не торопясь, сложил папку с документами и убрал в сейф.

Войдя в кабинет шефа, поручник Янчак представился по уставу.

Майор Сливка, плотный пятидесятилетний мужчина, сидел за журнальным столиком возле письменного стола и о чем-то разговаривал с офицером в авиационной форме. Увидев поручника, майор встал и крепко пожал ему руку.

– Капитан Срока, поручник Янчак, – без лишних слов представил он их друг другу.

В кабинете шефа равномерно работал кондиционер, шума которого Янчак не переносил.

– Янчак, скажите секретарше, чтобы она не соединяла меня ни с кем в течение сорока минут, – приказал шеф. – А теперь, друзья, может, чего-нибудь выпьем?

– Апельсинового сока, – попросил Янчак.

– Чашечку кофе, – добавил капитан Срока.

Елена, секретарша, подала поручнику апельсиновый сок, а капитану – крепко заваренный кофе, аромат которого наполнил кабинет. Хенрык заметил, что шеф выглядит усталым, под глазами у него появились темные круги, видимо, майор много работал над планом предстоящей операции. Секретарша поставила перед шефом стакан с водой. Тот бросил в него две белые таблетки и стал задумчиво пить небольшими глотками, после чего сказал с усмешкой молодым офицерам:

– Подсаживайтесь ближе, какого дьявола вы так смотрите на меня! Я все думаю над предстоящей операцией. – С этими словами шеф повернулся в сторону поручника и без особого вступления, как бы продолжая прерванный разговор, произнес: – Я до конца еще не уверен, что вражеский агент приезжает в Польшу с целью разведки дислокации наших войск и оборонных объектов. Однако сотрудники службы армейской контрразведки другого мнения и для принятия соответствующих мер прислали к нам своего представителя, капитана Сроку. – Майор на мгновение замолчал.

– Какие будут указания, товарищ майор? – спросил поручник.

– Янчак, во-первых, оставьте свой официальный тон, а во-вторых, не спешите, – осадил его шеф. – По мнению представителя армейской контрразведки, замысел вражеского разведцентра более опасен, чем мы думаем. Поэтому мы должны объединить наши усилия и подготовить такую контроперацию, которая обезвредила бы действия агента, засылаемого в Польшу.

Капитан Срока как будто ждал этого момента и в подтверждение слов майора высказал свои предположения:

– Что нас поразило в сообщении Френда относительно Альфы? То, что во всех трех районах, указанных в телеграмме, будут проводиться в ближайшие дни учения войск противовоздушной обороны Польши. И, нужно полагать, это не случайное совпадение. И наконец, уже несколько лет подряд, как нам известно, подобными учениями крайне интересуются штабы авиационных войск стран НАТО.

– Вы служите в войсках ПВО? – спросил Янчак.

– Да, – ответил капитан.

– Тогда как понимать ваше выражение «интересуются штабы авиационных войск стран НАТО»? Что, они уже имеют специальную агентуру в Польше? – не унимался поручник.

– В этом нет необходимости, ибо их интересует то, что возможно наблюдать издалека. Современная авиация насыщена такой электроникой и вычислительной техникой, что нет необходимости выяснять на месте, какая ракета и где находится на боевом дежурстве или сколько истребителей-перехватчиков дежурит в воздушном пространстве.

– А что это за учения? – продолжал выяснять поручник.

– Войск ПВО, – ответил капитан.

– И что, эти учения так важны? Чем они могут заинтересовать вражескую разведку? – бросил с нетерпением Хенрык.

– Бывают, конечно, и более важные учения войск, чем эти. Но, видимо, тактика воздушных боев на современных самолетах и задействованные при этом средства связи в немалой степени интересуют западные разведки и штабы соответствующих войск стран НАТО, коль они засылают к нам на этот раз специального агента, – уточнил капитан Срока.

Майор молча наблюдал за беседой двух молодых офицеров, и его удивляла некоторая резкость ответов капитана.

– Неужели противник, планируя разведывательную операцию, исходил из предположения, что мы не будем бдительно охранять свои военные секреты? – не унимался Янчак.

– Не думаю, что они надеются на нашу беспечность. Однако учения охватывают несколько летно-тактических приемов, которые входят в общий комплекс боевой подготовки наших летчиков, с использованием новейших электронных приборов, – продолжал пространно объяснять капитан. – Это не может не интересовать военную разведку противника. Кроме того, следует принять во внимание, что на этих учениях будут задействованы наши лучшие боевые летчики, передовые эскадрильи. Словом, намечается большая концентрация боевых машин с новейшим электронным оборудованием в ограниченном воздушном пространстве, в необычном для войсковых учений районе. И если вражеской разведке удастся что-либо перехватить при помощи радиоэлектронной аппаратуры или засечь на своих радиолокационных экранах, то им станет многое известно о тактике боя наших пилотов, о летных качествах самолетов и некоторые данные электронного оборудования нашей противовоздушной обороны. Поэтому мы не должны допустить, чтобы вражеский агент получил какую-либо информацию об этих учениях.

На некоторое время в кабинете воцарилось молчание.

– Если бы имелись веские доводы, что Альфа действительно получил задание на месте добыть разведывательные данные в этой области, – медленно начал майор, – целесообразно было бы перенести тактические учения ПВО в какой-нибудь другой район, а в тех трех районах, которые известны вражескому агенту, провести ложные учения, предоставив противнику возможность получить фальшивые данные о нашей ПВО. Но располагаем ли мы для этого достаточным временем? Кажется, учения начинаются уже сегодня, капитан?

– Так точно, сегодня, – подтвердил Срока.

– Возможно, произошла утечка секретной информации о месте и времени начала учений, коль именно в этот момент забрасывается к нам специальный агент? – спросил шеф.

– Это исключено, ибо учения войск ПВО будут проводиться открыто. Приглашена пресса и телевидение, в том числе и некоторые иностранные корреспонденты. Армейские газеты обещали демонстрацию успехов хорошо известных по боевой выучке пилотов… Летно-тактические учения и завоевание первенства в мастерстве ведения воздушного боя – это подведение итогов усилий многих людей. И не только пилотов, но и механиков, техников и инженеров по вооружению, специалистов – ракетчиков, электронщиков, расчетов радиолокационных станций, и прежде всего – руководителей полетов, которые направляют боевые самолеты на цель, – объяснил капитан Срока.

– А вы, товарищ капитан, прибыли к нам с каким-нибудь конкретным заданием? – прямо спросил Янчак.

– Да.

– С каким, если не секрет?

– Мне поручено командованием представить вам версию нашей армейской разведки, из которой следует, что Альфа забрасывается к нам с целью добыть секретные данные о дислокации и действиях войск противовоздушной обороны Польши. Учения войск ПВО будут проходить в районе сто двадцать восемь, именно в том месте, которое указано в телеграмме вражеского разведцентра за подписью «Френд». В двух других районах, сообщенных Френдом, еще вчера был закончен отбор летных подразделений ПВО для участия в предстоящих учениях. В нашем авиаполку будет показана на учениях техника и тактика высшего пилотажа при ведении воздушного боя, с применением нового электронного оборудования, где будут задействованы но только ракеты, но и весь комплекс ПВО. Кроме того, вражеский агент не может не принимать во внимание благоприятный доступ в район учений. Мне лично не известны меры, которые будут предприняты спецслужбами для охраны района учений, но географическое положение нашей части весьма затрудняет эту задачу. Когда-то тут было безлюдно, а сейчас здесь обширный район для отдыха трудящихся. Лесные массивы, водоемы, санатории, дома отдыха, кемпинги, масса туристов. В связи с этим нам очень нужна ваша помощь, товарищ майор.

– Все, что в наших силах, сделаем, хотя я не волшебник… Какие дополнительные данные об Альфе вы имеете?

– К сожалению, пока никаких. Но полагаем, что их доставит сам агент, – неопределенно ответил капитан.

Ответ капитана не удовлетворил Янчака. Он посмотрел на шефа в ожидании, что скажет тот.

Майор Сливка неподвижно сидел в кресле, как будто его интересовал только стакан с водой и лекарством, которое он пил небольшими глотками. На его бледном, осунувшемся лице были заметны следы недомогания.

– Из чего состоит противовоздушная оборона Польши? – прервал молчание Янчак.

– Из реактивной авиации и, главным образом, из истребителей-перехватчиков и штурмовиков, которые являются дополнительным боевым средством к ракетной обороне. И далее, ПВО состоит из ракетных войск и, что не менее важно, из радиотехнических подразделений, оснащенных электронными устройствами.

– Почему именно «не менее важно»? – допытывался поручник.

– Без электроники даже современный истребитель становится слепым, а ракеты не достигнут цели. Радиотехнические войска – это не только связь, но и средства дальнего обнаружения и предупреждения. Думаю, в этом кабинете излишне доказывать, какое все это имеет значение для обороноспособности страны.

– Принимается ли во внимание то, что агент Альфа является специалистом-электронщиком и может распознать любой род наших войск ПВО? – задал вопрос майор Сливка.

– Да. Но мне неожиданно пришла в голову одна мысль. Среди разнообразных летно-тактических приемов на учении будет отрабатываться одно новшество, которое мы называем «радиолокационной цепочкой»…

Майор нетерпеливо прервал капитана Сроку:

– Товарищ капитан, все, что вы рассказываете, очень интересно, но мы должны рассмотреть более конкретные проблемы, касающиеся операции «Альфа». Предположим, что вражеский агент направляется в район расположения наших войск ПВО. Но с какой целью? И не может ни противник воспользоваться кем-то другим для выполнения задания? Скажем, таким же агентом, как и он, но давно внедрившимся в Польше?

– Видимо, такого агента нет, коль вражеская разведка забрасывает в нашу страну специалиста в области электроники, – объяснил капитан.

– Это малоубедительно, – возразил майор Сливка. – Известно, что вблизи наших границ кружит немало военных самолетов и кораблей противника, оснащенных электронной аппаратурой для шпионажа. В странах НАТО базируется достаточно всевозможных радиолокационных и других установок, используемых для военной разведки. И какой смысл, в таком случае, вражеской разведке забрасывать в нашу страну специального агента? Ведь не для того же, чтобы он собрал разведывательную информацию, которую можно добыть при помощи электронных устройств на безопасном расстоянии?

– Ответ на это, товарищ майор, может быть простым, – заметил капитан. – Получить исчерпывающую разведывательную информацию противнику на большом расстоянии при нашем противодействии просто невозможно. Для регистрации особо важных данных, касающихся нашей армейской связи, необходимо воспользоваться на месте чем-то вроде радиопеленгации. Некоторые называют это просто «экраном», отражающим сигналы, которые можно направить на антенны чувствительной радиоэлектронной аппаратуры противника, установленной, скажем, на разведывательном самолете или подводной лодке.

– Хорошо. Допустим, что агент Альфа имеет основательные причины, чтобы появиться в Польше именно в то время, когда будут проводиться учения войск ПВО. Но тогда он должен располагать специальной радиоэлектронной аппаратурой, чтобы не только засекать сигналы связи нашей ПВО, но и передавать их в свой разведцентр. Не исключено также, что он, как специалист-электронщик, будет пытаться ввести в заблуждение нашу контрразведку, – заключил поручник Янчак.

В кабинете шефа снова воцарилось молчание.

– Не говори об Альфе «он», ибо агентом может быть и женщина, новоявленная Мата Хари, – с иронией заметил майор.