Текст книги "Последствия"
Автор книги: Анна Диллон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 21 страниц)
Глава 39
Стоило телефону зазвонить, как маленький пузырек хорошего настроения, сидевший в ней с момента возвращения из церкви, тут же лопнул. Отходя от плиты, она слышала, как Брендан сказал:
– Пап, телефон!
– Подойди, – пробормотал сонным голосом Роберт.
– Все равно звонят тебе. Как всегда.
Вытирая руки о полосатый фартук, Кейти вышла в холл, чтобы ответить на звонок, но появился Роберт – осунувшийся, с затуманенным взглядом – и быстро снял трубку.
– Да?
«Интересно, кто может звонить в Рождество, да еще в это время», – подумала она и почему-то сразу решила, что это Джулия. Кейти была уверена, что за время, прошедшее с момента их встречи, сестра постаралась подавить в себе безграничное самодовольство и сейчас выдаст дюжину веских причин, по которым им надлежит завтра быть в ее доме. Несомненно, железным аргументом станет «наша мама этого бы очень хотела».
– Да? – вновь повторил Роберт, вопросительно приподняв брови.
Кейти видела, как, с трудом проглотив слюну и облизав пересохшие губы, он неожиданно улыбнулся.
– Конечно… конечно, – произнес он, затем добавил: – Вам тоже счастливого Рождества. – Вздохнул. – Одну минуту, я пройду в другую комнату, подальше от телевизора… – Это Джимми Моран, – сказал он Кейти, прижав трубку к груди. – Звонит, чтобы поздравить нас с Рождеством.
Кейти кивнула:
– Передай, что я тоже желаю ему счастливого Рождества. Не разговаривай долго. Скоро будем обедать.
– Вернусь через минуту, – сказал Роберт, выходя из холла.
Она услышала его шаги вверх по лестнице и поняла, что он вернется не скоро. Вздохнув, окинула взглядом кухонный стол, убедившись, что ничего не забыла. Каждый год в этот день она готовила обед, состоящий из нескольких блюд. Когда дети были маленькими, ей приходилось ночами готовить то, что она называла полноценным обедом; что-нибудь особенное – жаркое или ножку барашка – готовила только по выходным. Со временем, когда дети стали подрастать, а Роберт часто работал по воскресеньям, она перешла на блюда, приготовление которых не требовало большого количества времени. Да и дети-подростки вечно куда-то спешили. Кейти стала часто готовить только для себя и для Роберта. Но и ей все чаще и чаще приходилось есть в одиночестве. Роберт, как правило, приходил домой «не голодный» или «я уже поужинал». Теперь она понимала, почему он отказывался: наверное, часто ужинал с ней.
Кейти постаралась отогнать от себя эти мысли.
Если они решили завтра остаться дома и не ходить на обед к Джулии – а она не собиралась менять своего решения, – может быть, им пригласить в гости Джимми и Шейлу? Кейти резко выпрямилась: а что, если Шейла захочет прийти не одна, а вместе со своим бой-френдом? Затем глубоко вздохнула: пусть приходит. У нее нет никакого права судить чьи-то отношения, да она и не станет этого делать.
Она слышала, как за Робертом закрылась дверь кабинета.
Когда он спустился вниз, на него было страшно смотреть: мешки под глазами на мертвенно-бледном лице напоминали синяки.
– Все в порядке?
– Да, все хорошо, – ответил он, облизывая сухие губы.
– Не с ним – с тобой.
– Да-да, все в порядке. Я просто устал. Ты не будешь возражать, если после обеда я немного посплю?
– Именно это ты и делаешь каждый год, – ответила она.
В столовой раздвинули стол и постелили льняную скатерть, которую Кейти доставала только один раз в год – на Рождество. Брендан, помогая сестре сервировать стол, расставил тарелки; Тереза, разложив вилки и ножи, несколько раз обошла вокруг стола, желая убедиться, что все сделала правильно.
Роберт сел во главе стола, Кейти заняла место напротив, дети, как всегда, сели по обе стороны, напротив друг друга. Стараясь сохранить в памяти каждую деталь, Кейти медленно обвела взглядом стол. Возможно, это Рождество в этом доме станет для них последним. Каждый год, обычно в одно и то же время – на Рождество, – она решала, что на следующий праздник они обязательно куда-нибудь все вместе уедут. Как было бы замечательно оказаться там, где тепло и светит солнце. С того момента, когда ребенком она узнала, что если в одном полушарии зима, то в другом – лето, ей всегда хотелось зимой оказаться на побережье Австралии. На следующий год, пообещала она себе, на следующий год.
Есть совершенно не хотелось; она видела, что у Роберта тоже нет аппетита. Мысль о том, что ему так же плохо, как и ей, доставляла ей удовольствие. В отличие от них, дети быстро покончили с томатным супом-пюре, а Брендан успел съесть и суп Роберта, к которому тот даже не прикоснулся.
Кейти встала, чтобы собрать тарелки, когда вновь зазвонил телефон. Она успела заметить, что по лицу Роберта пробежала тень.
– Это один из тех редких случаев, когда вся семья собирается за столом. Пусть звонок перейдет на автоответчик, – сказала Кейти.
Роберт кивнул, хотя на лице отразилось сомнение.
– Лучше я подойду. Вернусь через минуту.
Вздохнув, Кейти собрала со стола тарелки из-под супа и пошла на кухню. Нет, на следующий год они обязательно куда-нибудь уедут. Поставив тарелки в раковину, она повернулась к индейке, которую оставила остывать на подставке для сушки посуды. Сняв с нее фольгу, она почувствовала, как кухня наполнилась запахом мяса и специй.
– Алло… Да, это Роберт Уокер…
Она не старалась прислушиваться к разговору; взяв в руки электрический нож, начала разрезать птицу. Брендан любит ножку, Роберт – белое мясо с грудки и начинку из сосисочного фарша, Тереза сидит на очередной диете, поэтому кроме овощей есть ничего не станет.
– Добрый день, сестра, чем могу быть вам полезен?
Кейти, подойдя к двери кухни, молча наблюдала за ним, удивленно приподняв брови. Сестра? По голосу Роберта и выражению его лица она видела, что он, так же как и она, мало что понимал.
– Джеймса… Я не знаю… о, вы, очевидно, имеете в виду Джимми Морана.
Кейти нахмурилась. Джимми Моран? Но Роберт только недавно с ним разговаривал.
– С ним все в порядке? – спросил Роберт. Взглянув на Кейти, удивленно пожал плечами. – Сегодня? – Прикрыл трубку рукой и тихо сказал: – Звонят из Матер Хоспитал. Джимми находится в больнице.
– Но ведь ты же разговаривал с ним менее получаса назад, – сказала Кейти.
Но Роберт уже ее не слушал.
– Да-да, я слушаю вас. Просто сейчас не совсем удобно… Вы же понимаете, Рождество и все такое…
Вернувшись на кухню, Кейти выдернула вилку электрического ножа из розетки; она была уверена, что, если с Джимми что-то случилось, Роберт поедет к нему.
– Неужели это так срочно? – спросил Роберт. Затем, очевидно, отвечая на вопрос сестры, добавил: – Да-да, мой хороший друг.
Кейти заметила, как Роберт изменился в лице; в глазах появилось нечто похожее на страх.
– Передайте ему, что я уже еду. – Положив трубку, он посмотрел на Кейти. – Извини, но мне необходимо уехать…
– Да, я понимаю. Поезжай. Но когда вы с ним разговаривали, как он себя чувствовал?
– С ним было все в порядке, – ответил он.
– Иди, не забудь взять перчатки. Я приготовлю тебе с собой термос с чаем.
Кейти смотрела, как машина Роберта осторожно выезжает на дорогу. Стоя на пороге дома, она по привычке помахала ему рукой; затем вошла в дом и закрыла за собой дверь. Когда она увидит мужа вновь? Вернувшись в столовую, Кейти обнаружила, что дети успели встать из-за стола и сели перед телевизором. Ей не хотелось звать их к столу. Было бы неправильно продолжать рождественский обед без Роберта.
Проходя через холл, она остановилась и посмотрела на определитель телефонных номеров. Последний звонок поступил с городского номера 8032000: то, что этот номер принадлежит Матер Хоспитал, не вызывало у нее никакого сомнения. Номер звонка, поступившего незадолго до этого, был не определен… и это ей показалось странным: как правило, такое происходило, если звонивший находился за пределами Ирландии. Насколько она помнит, у Джимми Морана номер городской, начинающийся с 67 или 69. Если даже предположить, что он изменился, на их телефон он никак не мог поступить, как «не определен».
Понимая, что она вновь занимается тем, что проверяет Роберта, Кейти решила отвлечь себя от этих мыслей и вернулась на кухню: завернула овощи, убрала в холодильник мясо, перелила в маленькие емкости соусы – яблочный, сырный и клюквенный. Зная, что через пару часов дети захотят что-нибудь съесть, она нарезала и разложила на тарелочки индейку и ветчину. Накрыв их тонкой пленкой, поставила на середину стола.
– Если захотите сделать себе бутерброды, я оставила мясо на столе. Пожалуйста, отвечайте на звонки. Хорошо? – обращаясь к детям, сказала она. – Папа поехал в больницу навестить дядю Джимми. Я прилягу. Плохо спала прошлую ночь.
– А когда папа вернется? – не отрываясь от экрана, спросила Тереза.
– Даже не знаю, – честно ответила Кейти. – Все будет зависеть от того, в каком состоянии он найдет дядю Джимми. Папа обещал перезвонить, как только у него будут новости.
– Кейти, они увезли его на обследование около двух часов назад, – сказал Роберт. Его голос разносился эхом, как будто он находился в пустом коридоре. – Я то и дело спрашиваю сестер, как он себя чувствует, как проходит обследование и есть ли уже хоть какие-нибудь результаты, но мне ничего не говорят. Здесь все просто с ног сбились.
Кейти, продолжая лежать на кровати, смотрела в потолок. Рядом лежала раскрытая книга; она попробовала читать, но слова на странице стали смещаться, двигаться, куда-то ускользать. Сколько она ни пыталась, ей никак не удавалось сосредоточиться.
– А как он выглядит?
– Кейти, он выглядит просто ужасно. Увидев его в больничной палате, я был страшно напуган, мне показалось, что он умер.
Кейти услышала в голосе мужа неподдельный страх. Если бы она сказала Роберту о том, что он относится к Джимми как к отцу, он бы никогда с ней не согласился. Джимми нравился Кейти, хотя к его влиянию на Роберта и к его многочисленным связям с женщинами она всегда относилась настороженно. Он был представителем поколения, для которого женщина являлась объектом завоевания, прежде чем уложить ее в постель и прикрепить цепью к кухонной раковине.
– Ты же знаешь, он крепкий, как старый башмак. Не волнуйся, все будет хорошо. Он обязательно выкарабкается.
Последовала небольшая пауза, затем она услышала, как в окружавших его звуках что-то изменилось: эхо, сопровождавшее их разговор, неожиданно куда-то исчезло.
– Мне жаль, что я испортил тебе Рождество, – неожиданно сказал он.
– Ошибаешься. Этим ты едва ли мог его испортить. Это случилось гораздо раньше, чем Джимми попал в больницу.
Он что-то ответил, но она не расслышала из-за помех, вызванных плохой связью.
– Если бы ты сегодня остался дома, мне кажется, все могло закончиться ссорой.
– Возможно, – согласился Роберт.
– Знаешь, мне кажется, что в том, что мы сейчас не вместе, есть… определенная польза. Это позволит посмотреть на ситуацию немного под другим углом.
– Да, я согласен с тобой.
Не включая свет и продолжая лежать в темноте, прислушиваясь к звуку работающего внизу телевизора, она почувствовала удивительное успокоение. Только сейчас она начала понимать, на каком остром краю ей пришлось балансировать последнее время.
– И еще даст время подумать, – добавила она.
– Мне кажется, что в последнее время я только этим и занимаюсь, – сказал он.
– Давай поговорим, когда ты вернешься домой. Дети уже отправились спать. Мы сможем поужинать вдвоем и обо всем спокойно поговорить.
– Знаешь, это было бы так чудесно… Как это было давно… мы могли с тобой часами сидеть и разговаривать. Хорошо, пусть будет как в старые добрые времена.
Встав с кровати, Кейти выглянула в окно. Небо было затянуто серыми свинцовыми тучами, вновь пошел снег. Кругом стояла удивительная тишина.
– Как ты думаешь, тебе удастся приехать домой сегодня? – спросила его Кейти.
– Мне хочется дождаться, когда привезут Джимми, и узнать, как у него дела. Мне бы не хотелось, чтобы он вернулся в пустую палату.
На лице Кейти появилось выражение неодобрения. Ей не понравилось то, что она услышала. Как могло случиться, что рядом с Джимми Мораном, одним из самых общительных и коммуникабельных людей, которых ей довелось встретить в жизни, в эту минуту не оказалось никого, кроме ее мужа?
– Но почему рядом с ним никого нет? Я думаю, что могла бы подъехать Анжела или Френсис. Если, конечно, их не завалило снегом.
– Может быть, именно по этой причине их здесь нет. Хотя, я думаю, дело совсем в другом. Они отказались к нему приехать. Оказывается, Джимми на протяжении многих лет лгал – сначала Анжеле, затем Френсис. Мне кажется, что им это просто надоело.
Кейти кивнула в знак согласия со своим невидимым собеседником. Она всегда знала, что рано или поздно Джимми Морану придется заплатить за то, что в своих отношениях с людьми он слишком часто балансировал на грани порядочности; о его отношениях с женщинами лучше было вообще не вспоминать. О том, как он обращался со своей женой, а затем и любовницей… Слава богу, у нее все не так…
– Я бы хотел какое-то время с ним побыть… если, конечно, ты не против.
– Конечно нет. Здесь идет сильный снег; я была бы только рада. Это лучше, чем ехать в такую погоду на машине. Думаю, персонал больницы не станет возражать, если ты останешься с Джимми на ночь.
– Думаю, ты права. Я мог бы лечь на одну из свободных кроватей.
Неожиданно Кейти услышала, как запищал его мобильный, затем Роберт торопливо сказал:
– Телефон скоро отключится, аккумулятор садится.
– Надеюсь, в палате есть телефон, – быстро сообразила Кейти.
В трубке послышалось движение, затем раздался щелчок. Она поняла, что Роберт включил свет.
Она записала номер в блокнот, лежащий рядом с телефоном в спальне.
– Теперь ты можешь позвонить сюда в любое время. Думаю, что я пробуду здесь, по меньшей мере, еще пару часов; если же решу остаться, я обязательно тебе перезвоню.
– Передай Джимми, что я люблю его, – сказала Кейти и положила трубку.
Она долго сидела, глядя, как за окном медленно падает снег. Вспомнив о подарках Роберта, решила их открыть. Ожерелье было довольно милым, хотя мало отличалось от подаренного им пару лет назад; шарфики тоже были ничего, хотя показались ей довольно простыми. Подобных этим у нее накопилось уже около двух дюжин. Очевидно, оба подарка он купил в «Павильонз»; это необходимо уточнить: если они оттуда, на следующей неделе она постарается их туда вернуть.
И тут Кейти вспомнила, что так и не отдала Роберту свой подарок. Выдвинув нижний ящик шкафа, она достала большую прямоугольную коробку, обернутую несколькими листами рождественской упаковочной бумаги – один евро за лист. Внутри лежал портфель из свиной кожи с тиснеными инициалами: РУ – Роберт Уокер. К коробке была прикреплена рождественская открытка. Кейти написала ее до того, как узнала о его романе со Стефани. С того момента многое изменилось, и Кейти подумала, что, наверное, сейчас ее лучше убрать. Открытка содержала небольшую приписку о том, как сильно она любит Роберта и благодарит за то, что он делал для них на протяжении многих лет. Подумав, она решила ее все же оставить. Его открытка – из серии «Моей жене» – содержала уже готовый текст, под ним он написал «С любовью» и витиевато расписался.
Взяв свой подарок, Кейти пошла в кабинет Роберта и положила его на стол. Стоило посмотреть на компьютер, как ей тут же захотелось – только на одну секунду – включить его и проверить почту, поступившую на имя Роберта. Возникшее чувство отвращения тут же заставило ее повернуться и выйти.
Сидя на диване в гостиной, Кейти тихо дремала. Телевизор был уже давно выключен, дрова в камине почти прогорели, превратившись в красные тлеющие угольки. Несмотря на то что двенадцати еще не было, дети ушли спать: отсутствие отца дома омрачило им весь праздник. Телефон дважды звонил, и каждый раз она вскакивала, думая, что звонит Роберт. Это была Джулия. Кейти не брала трубку, зная, что звонок будет переведен на автоответчик. Она избегала общения с сестрой, понимая, что они могут поссориться. Кейти думала позвонить Шейле или Морин – просто поболтать, – но так и не собралась это сделать. Для того чтобы успокоиться и решить, что делать дальше, ей было необходимо время. Мысли, отражая ее внутреннее состояние, были беспорядочны и хаотичны: она продолжала злиться на Роберта, хотя его настоящее положение вызывало у нее чувство жалости. Ее по-прежнему продолжал мучить вопрос: действительно ли в ее силах было предотвратить начало отношений ее мужа со Стефани?
Яркая вспышка света в окне гостиной известила Кейти о возвращении Роберта, и, прежде чем он успел выйти из машины, она уже ожидала его, стоя на пороге дома. Если до отъезда в больницу он казался ей больным и уставшим, то сейчас его вид не вызывал ничего, кроме жалости: кожа приобрела цвет пергамента, полуприкрытые глаза, опущенные плечи – как будто на них лежала вся тяжесть мира. Ей захотелось обхватить его руками и, крепко прижимая к себе, успокоить: сказать, что все будет хорошо. Но выражение его лица – растерянное и отрешенное – заставило ее сделать шаг назад; прежде чем он произнес: «Он умер», – она уже сама поняла, что Джимми Морана больше нет.
Не говоря больше ни слова, Роберт поднялся по лестнице и, войдя в кабинет, закрыл за собой дверь. Услышав стук, сначала один, затем второй, Кейти догадалась, что он снял и бросил на пол ботинки. Затем наступила тишина.
Кейти закрыла входную дверь, выключила свет. Она чувствовала себя страшно уставшей и больной, как будто у нее начинался грипп.
Поднявшись наверх, она остановилась. Прислонив ухо к двери, прислушалась; затем осторожно ее открыла и проскользнула внутрь. Роберт спал, провалившись в кресло; между сдвинутыми бровями залегла глубокая морщина, под опущенными веками конвульсивно подергивались глаза. В этот момент Кейти почувствовала, как внутри у нее что-то дрогнуло. Он не должен спать здесь, в неудобном кресле, оставаясь в одежде, которую носил весь день. Его место в кровати, рядом с ней; крепко прижимая к себе, она сможет его успокоить.
Быстро выйдя из кабинета, она вернулась, неся в руках теплое одеяло. Он громко застонал во сне, но не проснулся.
Прежде чем выйти из комнаты, она обернулась и еще раз посмотрела на спящего мужа: они смогут – обязательно смогут – забыть обо всем, что случилось; они восстановят свой брак, они начнут все сначала.
Глава 40
Четверг, 26 декабря
– Спасибо за портфель… и за открытку, – сказал Роберт, принимая из рук Кейти кружку горячего чая.
– Я подумала, что старый уже давно пора выбросить; ему столько же лет, сколько Брендану. – От взгляда не ускользнуло: он поставил ее рождественскую открытку на компьютер.
Погладив рукой прекрасно выделанную кожу портфеля, Роберт сказал, что будет с ним очень аккуратен.
– Как у тебя дела? – спросила Кейти, обведя взглядом комнату. Еще вчера чистая и убранная, сейчас находилась в страшном беспорядке: на спинке кресла висела одежда; одеяло, которым она его укрыла, было сброшено на пол, повсюду валялась бумага и файлы.
– Я искал адрес, – ответил Роберт, поворачиваясь к компьютеру и кивая на экран. Кейти заметила открытую адресную книгу в программе Outlook. – Я разговаривал с Анжелой; она убита горем настолько, что не в состоянии заниматься похоронами, – с горечью сказал Роберт. – Я звонил ей вчера, чтобы сообщить о смерти Джимми. Мне показалось, что я слышал звуки проходящей в доме вечеринки.
– Сейчас Рождество, Роберт, – мягко напомнила ему Кейти.
– Не меньше меня поразила и Френсис. Когда я до нее дозвонился, мне показалось, что она или пьяна, или находится под кайфом. Она даже не расстроилась, когда я сообщил о смерти отца ее ребенка.
– Если я не ошибаюсь, от их отношений уже давно ничего не осталось.
– Мне кажется, что она его никогда не любила, – продолжал Роберт. – Стоило ей понять, что он не собирается делать из нее звезду, как она сразу потеряла к нему интерес.
– Ему не нужно было ей лгать, давать обещания, которые, как затем выяснилось, он и не собирался выполнять.
– Я знаю об этом! Извини, – быстро сказал он, – но я также знаю, каким он в действительности был. Мы достаточно много с ним обо всем разговаривали. И ты полностью права: его ложь вышла ему боком. Но мне бы хотелось надеяться, что с его смертью хоть что-то изменится.
– Смерть не сможет изменить того, что ты к этому человеку уже чувствуешь. Люди не станут относиться к кому-то лучше или хуже только по той причине, что он умер.
– Да… да, думаю, ты права. Но он всегда был мне другом, я любил его, любил… несмотря на его недостатки.
– Я это знаю.
– Так вот, дозвонившись до Анжелы, я выяснил, что она ничем не может мне помочь; с родственниками Джимми она уже давно не поддерживает отношения. Но мне все же удалось найти адрес Майкла – Микки – Морана, его старшего брата. Он живет в Канаде. Я как раз сейчас просматриваю канадский телефонный справочник в поисках номера его телефона. Даже если мне удастся его найти, придется ждать пять часов, прежде чем я смогу позвонить: у нас с Торонто большая разница во времени.
– Ты знаешь, какие между ними были отношения?
Роберт кивнул.
– Их нельзя назвать теплыми, но вполне дружеские. – На миг оторвался он от экрана монитора. – Если уж так случилось, что в момент смерти Джимми с ним никого, кроме меня, рядом не оказалось, я взял на себя организацию похорон. Мне придется сообщить о его смерти знакомым и тем, кто знал его по бизнесу. Думаю, будет необходимо составить пресс-релиз. – Он взглянул на Кейти. – Боюсь, что сегодня я вновь не смогу с вами побыть.
– Не думай об этом. Но постарайся хотя бы немного отдохнуть. У тебя измученный вид.
– Я попробую. Чуть позже немного посплю. А чем ты будешь сегодня заниматься? – Роберт улыбнулся. – Сдашься на милость Джулии?
– Этого она не дождется.
– Я уверен, если ты сегодня к ней не придешь, жди ее на пороге своего дома.
– Она об этом еще пожалеет, – мрачно сказала Кейти.
– Боже мой, Кейти, как я рада тебя слышать!
– Морин… Счастливого Рождества, – осторожно начала Кейти.
– У тебя все хорошо? – тут же спросила Морин, вероятно, почувствовав в голосе Кейти нотки сдержанности.
– Не совсем. Вчера умер Джимми Моран.
Последовала длинная пауза, затем, тяжело вздохнув, Морин сказала:
– Господи, бедный Джимми. Он был моложе меня. Что случилось?
Стоя у окна кухни, Кейти наблюдала, как Брендан и Тереза на заднем дворе дома лепят снежную бабу. Небо над головой было безоблачным; солнечные лучи, отражаясь от огромной снежной поверхности, больно слепили глаза; но Кейти заметила, как с севера медленно наползает огромная черно-синяя туча. «Опять будет снег», – подумала она.
– Кейти? – позвала Морин, нарушив затянувшееся молчание.
– Извини, – быстро ответила она. – У него случился сердечный приступ. Вчера в полдень Роберту позвонили из больницы. Он, конечно, поехал. И был с ним до конца.
– И как он сейчас?
– Плохо.
– Знаешь, сама я никогда не могла понять их отношений. Джимми обычно гнал от себя молодые таланты. Мне кажется, он их побаивался, как, впрочем, и завидовал им. Но что касается Роберта, здесь все обстояло иначе.
– Я только хотела сообщить о Джимми, – сказала Кейти. – Вы ведь были знакомы.
– Да, были знакомы более двадцати пяти лет. Знаешь, было время, когда он мне даже нравился. Мы хорошо ладили. Он объяснял это тем, что я была одной из тех женщин, с которыми ему не удалось переспать. Он умел быть очаровательным, – со вздохом добавила Морин. – И в то же самое время за всю свою долгую жизнь, я больше не встречала такого поразительного и возмутительного лжеца, как он. Когда состоятся похороны?
– Еще не знаю. Роберт был вынужден взять на себя всю организацию. Ни Анжела, ни Френсис не захотели в этом участвовать. Они даже отказались прийти к нему в больницу.
– В этом нет ничего удивительного.
– Роберт пытается разыскать братьев Джимми…
– Я и не знала, что у него была семья, – воскликнула Морин.
– Если я не ошибаюсь, у него три брата – в Америке, Канаде и Австралии. Роберт сказал мне об этом сегодня утром, мне кажется, что он немного не в себе. Он истощен и физически, и эмоционально.
– Он заезжал ко мне в сочельник. Рассказал о вашей встрече со Стефани. Как ты?
– Все хорошо, – быстро ответила Кейти.
– Правда? – стала настаивать Морин.
– Я не очень хорошо себя чувствую.
– Ничего удивительного. Знаешь, если тебе захочется поговорить с тем, кто сам пережил подобное, не придумаешь ничего лучше, чем позвонить мне.
– Я знаю. Спасибо, Морин.
Она почувствовала на глазах слезы. Неожиданно для себя спросила:
– Послушай, что ты делаешь сегодня днем? Ты не занята?
– Особых планов у меня нет, – сказала Морин удивленно.
– Нам вчера не удалось пообедать; Роберту позвонили, прежде чем я поставила на стол индейку. Если ты не возражаешь, я приглашаю тебя в гости. Будет моя сестра Шейла, надеюсь, ты ее помнишь. Я могу позвонить ей и попросить, чтобы она заехала за тобой. Пожалуйста, скажи «да»!
– Я буду только рада! – без колебания ответила Морин.
– Спасибо тебе. Мне сейчас необходимо быть среди тех, с кем я могла бы поговорить – сказала Кейти. – Роберт занят организацией похорон; я уверена, что он вернется домой очень поздно. Нам никто не помешает.
– Я непременно буду, – пообещала Морин.
– Сейчас же звоню Шейле. Она заедет за тобой около трех.
– Я буду готова.
