Текст книги "Звезда Востока (СИ)"

Автор книги: Анна Бахтиярова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 22 страниц)

Руки Дэриана поднялись, как в день, когда я смотрела на него глазами Урсула. Пальцы зашевелились. Трилистник на моей шее трепыхнулся и…

Не знаю, чего я ждала. Но точно не того, что противник отлетит шагов на пять и распластается на спине. И не насмешливого голоса:

– Проблемы, Уэлбрук? Ничего-ничего, ковер мягкий.

– Да как ты… Ты… Ты! Да я тебя!

– Серьезно? Ты уже пытался попрактиковаться на мне. Забыл, как опозорился перед дружками? Хочешь повторения?

Мои колени едва не подогнулись. И вовсе не от страха. От потрясения. Но не потому что кто-то запросто дал отпор неприкасаемой звезде. Дело было в личности заступника.

Рядом со мной стоял Ульрих Бернарду и с презрением смотрел на Дэриана бесподобными ярко-зелеными глазами.

– Еще раз подойдешь к полуцветам…

– Ты мне не указ! – заорал негодяй, вскакивая. Применять знаменитый семейный дар против полуведьмака он не рискнул. Видно, прошлый «опыт» запомнился всерьез.

– Во-первых, я староста, – отчеканил Ульрих спокойно. – Во-вторых, могу в любой момент сообщить герцогине Виктории, что ты обидел подопечную. Слышал, Ее светлость обожает высказывать претензии твоему папеньке. А он это, напротив, сильно не любит.

Звездный мальчишка скрежетал зубами от ярости, но молчал.

– Пойдемте, леди, – обратился Ульрих к нам с Милли. – Провожу вас до места. Во избежание новых неприятностей.

Не знаю, как я умудрилась не рухнуть, а спокойно пошла рядом с полуведьмаком. Ноги Милли тоже легко послушались владелицу. Девчонка засеменила следом, позабыв о накопившейся усталости. Второе дыхание открылось, не иначе.

– Ты понимаешь, что Уэлбрук отыграется? – спросила я хрипло.

В висках стучало, мысли с разбега натыкались одна на другую и разлетались в стороны. Ульрих вернулся! Живой и невредимый! Он здесь! В Гвендарлин! И только что спас меня от негодяя Дэриана!

– Не рискнет, – усмехнулся полуведьмак. – Знает, чем это чревато. У меня есть защита от его треклятого дара. Сделаю тебе такую же. Вам обеим.

– Он чуть не убил Урсула.

– Знаю. Юмми рассказала.

Меня обдала волна жара.

– Когда ты приехал?

– Сегодня утром. Успел побывать на уроках. Мы с Юмми на одном курсе, не забыла?

Последнюю фразу он произнес знакомой интонацией, которую использовал в прошлом семестре, отпуская шуточки в мой адрес. И моих умственных способностей заодно.

На глаза едва слёзы не навернулись от обиды. Мне что, померещилось особое отношение в конце семестра и в каникулы?! Но Ульрих и сам понял, что перегнул палку.

– Не ершись, Лилит, – проговорил он примирительно. – Открывай проход. Нужно поскорее добраться до берлоги. Есть новости, которые стоит обсудить.

Рядом споткнулась Милли. Упала бы, если б паршивец ее не подхватил.

– Угу, я недостающий участник ордена. Сюрприз.

Ульрих сделал девчонке большие глаза, а я отвернулась к стене.

– Позер чертов, – проворчала, открывая арку в синий светящийся коридор.

****

В берлоге Ульриха встретили с явным облегчением. Пусть в последний обрядный день, но орден в полном составе. Тем более, такого не случалось с позапрошлого семестра. Всю осень защитники подпитывали духа вшестером. Рашель и Юмми приветливо заулыбались, а мне показалось, что темная комната стала гораздо светлее, и свечи горят ярче.

Тео на правах главы ордена недовольно проворчал:

– И где тебя носило?

– Решал семейные проблемы, – отрезал Ульрих. – Если б мог, вернулся раньше. Не в моих привычках подставлять Гвендарлин и его обитателей под удар.

– Начнем, – объявила Юмми тоном старосты, но полуведьмак неожиданно воспротивился.

– Постойте. Мне нужно вам кое-что рассказать. Это не займет много времени, но сведения крайне важны для нас всех. Похоже, у теней появился шанс победить истинного духа.

Стулья дружно заскрипели, члены ордена уставились на Ульриха, как на безумца. А он продолжил. Спокойно, будто его не прожигали встревоженные взгляды. Таким он мне особенно нравился: уверенным и непробиваемым.

– Я погрел уши там, где не следовало. Узнал массу интересного. В конце года друг за другом умерли четыре мага. По официальной версии, это были естественные смерти. Один разбился, катаясь на лошади, второй перестарался, ставя эксперимент в лаборатории, и так далее. Но на самом деле, их всех замучили до смерти. Пытали, чтобы выведать некий секрет.

– Увлекательная жуть, – объявил Брайс. – Но мы-то тут каким боком?

Ульрих облагодетельствовал парня коронным снисходительным взглядом.

– Все четверо учились на одном курсе. Слыли гениями. Закончили Гвендарлин тридцать с лишним лет назад. Похоже, в стенах колледжа они умудрились создать некие мощные артефакты. По одному на каждого. И тех пор прятали от всех. Их называют звездами: южной, северной, восточной и западной. Говорят, если артефакты объединить, можно творить немыслимую магию. Ставить на ноги неизлечимо больных магов, например. Или дарить плоть духам.

– Ох… – дружно выдали члены ордена. Даже мы с Милли.

Почудилось, пламя свечей затрепетало, хотя в помещении не было ветра.

– Ты же не думаешь… что… что… – начала Юмми испуганно.

– Так думают те, чей разговор я подслушал, – продолжил полуведьмак хмуро. – Они уверены, что звезды нужны теням. В общем, убийца заполучил три из четырех артефактов. Последнего мага он не успел добить, помешали вернувшиеся раньше времени родственники. Тот всё равно умер на руках сына. Успел лишь прохрипеть, что не сказал мерзавцу всей правды. Признался под пытками, что спрятал звезду в Гвендарлин, но точное место не поведал. Сын тогда ничего толком не понял. Но через неделю поверенный отца вручил письмо, в котором подробно описывалась история появления артефактов и назывались имена почивших создателей. Маг просил сына в случае своей смерти срочно сообщить обо всем директору Гвендарлин. Но местонахождение звезды не указал, вдруг письмо попадет в чужие руки. Мол, главе колледжа полагается знать каждый закоулок замка, и поиски труда не составят. Так что, леди и господа, последний артефакт в стенах Гвендарлин, и убийца постарается его заполучить.

Все молчали, контуженные новостью, а я чертыхнулась про себя. И как смела надеяться, что ночные поиски мэтров меня не коснутся? Я же притягиваю тайны древнего колледжа, словно они все веками собирались именно для моей персоны.

– Возможно, директор уже нашел звезду, – предположил Тео. Он предпочитал, чтобы дополнительную проблему решали другие. Ему хватало существующих. С лихвой.

– Тогда бы Бритт снял запрет на вечерние прогулки по замку, – возразил Ульрих. – Толпа педагогов ищет артефакт каждую ночь.

Юмми ударила ладонью по столу.

– Вон оно что. А я думала, у старика очередная блажь.

– Зато мы выяснили, что Бритт не знает каждый закоулок замка, – припечатала Рашель мстительно. Директора она не любила не намного меньше, чем Дэриана Уэлбрука.

– Не злорадствуй, – посоветовала Юмми. – Если Ульрих прав, и некто планирует помочь духу…

– Или он и есть дух, временно завладевший чьим-то телом, как было с Рицем и леди Сесиль, – подсказал полуведьмак.

… Тогда у нас серьезные проблемы, – закончила светлая староста.

Брайс нервно взлохматил волосы.

– Зачем духу тело, если он вселяется в чужие?

– Ты сам ответил на вопрос, – фыркнула Рашель. – Эти тела чужие, а благодаря четырем звездам появится собственное.

– Интересно, которую звезду ищет Бритт: южную, северную… – начал Брайс, но его грубо оборвал Элиас.

– А вот мне интересно, чей разговор подслушал наш припозднившийся участник. Серьезно, Ульрих, – добавил он, заметив кривую усмешку на губах полуведьмака. – Кто эти таинственные маги, обсуждавшие артефакты? Мы имеем право знать.

– Вообще-то не имеете, – отрезал тот жестко. – Иначе мне придется рассказать, что за семейные проблемы мы решали. Я же не лезу в тайны твоего клана, хотя на зимнем балу чуть концы из-за них не отдал. Так что отстань, Ван-се-Росса. Лучше братца расспроси. Он точно в курсе всех последних событий и ночных поисков.

Элиас побагровел, готовясь выплеснуть в полуведьмака гневную тираду, но вмешалась я: объявила о собственных секретах. Дальше молчать глупо. И чревато.

– Бритт и остальные ищут восточную звезду! – выпалила громко и сложила руки на груди, готовясь к вопросам и упрекам.

Они не заставили ждать. Как и сердитые взгляды. Пришлось «обороняться».

– Да-да, я тоже погрела уши. Точнее, погрел Урсул. Что? Я же не знала, что звезда способна подарить тела теням! Решила не лезть. Второгодки, рискнувшие выведать тайну, покинули Гвендарлин до утра. Мне не улыбалось повторять их опыт. Кстати, возможно артефакт в убежище Гвенды Ван-се-Рмун. Она собиралась создать его при строительстве. В отместку духу за эту берлогу.

Мой сбивчивый рассказ слушали молча. Едва я закончила, Элиас назидательно покачал головой.

– Могла и раньше рассказать. Мы должны доверять друг другу.

– Много вы доверяли Милли, пытаясь зельем опоить, – напомнила я злорадно. – Да и мне в прошлом семестре, когда голосования устраивали, стоит ли подпускать к свиткам.

– Хватит! – прикрикнул Ульрих, чтобы не дать возможности младшему герцогу и остальным продолжить перепалку. – Не цепляйтесь к Лилит. У нее маловато причин доверять каждому из нас. Элиас, поговори с братом. Лилит, как думаешь, ты сможешь снова найти в прошлом основательницу и проследить за ней? Вдруг приведет к укрытию?

Я пожала плечами.

– Могу попробовать.

Как же просто что-то обещать, глядя в эти потрясающие глаза.

– Отлично. А теперь давайте займемся обрядом.

Я выполнила просьбу Ульриха сразу же. Едва сознание уплыло на восемьсот лет назад – к достроенному замку, готовящему встретить первых учеников, думала об основательнице. Представляла красивое лицо, похожие на сапфиры глаза и капризные губы. Плеск обожаемого моря отвлекал, призывал полюбоваться пейзажем солнечного дня, но я противилась, отчаянно цепляясь за воспоминания о Гвенде Ван-се-Рмун.

Сработало! Бестелесная сущность проникла в открытое окно седьмого этажа и понеслась по васильковому коридору, как гончая, почуявшая добычу. Поворот, другой, третий. Цвета стен и ковров мелькали все быстрее и быстрее, а картины сливались в одно темное месиво. Странно, что голова не закружилась, хотя откуда она у чистого сознания?

Основательница нашлась в коридоре нежного фиалкового цвета. Не торопясь шла по своим делам, обмахиваясь веером из перьев, выкрашенных в родной синий цвет. Гвенда Ван-се-Рмун пребывала в приподнятом настроении, напевала под нос и улыбалась чему-то своему. Напоминала Тиру, устроившуюся в пасмурный вечер на моей кровати. Хотя чему тут удивляться, они же родственницы.

Всё изменилось за секунду. Основательница остановилась и грозно прищурилась.

– Кто здесь?! – спросила яростно, с шипением, будто гадюка, обернувшаяся магиней. – Отвечай немедленно! Я тебя чувствую!

Я рванула прочь быстрее прежнего. У меня не было тела, но я физически ощутила ярость Гвенды. Дотянется, мало не покажется. Мне вслед, и правда, что-то полетело. Черно-синий сгусток, не предвещающий добра. Уворачиваясь от нежданной напасти, я рванула в ближайшее окно, а в следующий миг открыла глаза в настоящем, ощущая боль в затылке. Кажется, я повторила недавний «подвиг» Брайса Райзена и приложилась об пол.

– Лилит! – надо мной склонились Юмми с Ульрихом. – Ты цела?!

– Угу, – с трудом шепнули губы.

Перед глазами стояло перекошенное лицо Гвенды Ван-се-Рмун, вызывая дрожь. Ее могли называть прекрасной, могущественной и великой. Но теперь я знала, что она еще и крайне опасная и вряд ли добрая. Так смотрят лишь те, у кого в душе живет тьма.

Глава 8. Ночные визитеры

Утро выдалось угрюмым. Во всех смыслах. За окном сплошной пеленой валил снег. Не разглядеть ни замершего моря, ни ближайших деревьев. Полуцветы сидели за завтраком хмурые. Всех нервировала неумолимо приближающаяся ночь духа, но говорить на запретную тему при леди Барбаре никто не спешил. Воспитательница, устроившаяся во главе стола, умудрялась и поглощать блинчики с сиропом, и пристально взирать на нас, да так, что кусок в горле застревал.

По дороге на урок Агния ворчала больше обычного. Сегодня ей довелось встречать рассвет. Учитывая количество осадков, удовольствия процесс не доставил. Подруга вернулась в мокром пальто, попыталась его просушить в спальне с помощью родового дара, но переусердствовала и чуть не подпалила кровать.

– Что с тобой происходит? – спросила я осторожно. – После каникул сама не своя. И сила шалит. Раньше ты не допускала ошибок.

– Всё со мной в порядке, – отрезала Агния тоном, не предполагающим дальнейшие расспросы. – Кстати, ты в курсе, что в свежем расписании встречи нового дня нет твоего имени? Леди «дырявая память» благополучно тебя не внесла. Никто ничего не заметил. Я знаю, потому что нарочно искала.

– Переживу, – буркнула я и подумала: хорошо, что график дежурств по кухне составляет Милли. Там точно б кто-нибудь заметил «оплошность» воспитательницы.

Мое настроение значительно улучшилось со вчерашнего вечера. Изматывающий обряд закончился, нас никто не поймал, моя бестелесная сущность благополучно удрала от Гвенды Ван-се-Рмун, а, главное, вернулся Ульрих. Накануне нам не удалось остаться наедине, но я не сомневалась, что разговор с полуведьмаком не за горами. Парень найдет меня. Если не сегодня, то завтра. Откуда я это знала? Просто чувствовала. И всё.

– Ох, опять нудятина, – проворчала Агния, подходя к классу директора Бритта.

Я надеялась, что сегодня, в преддверии новолуния, педагоги нас пощадят, и я спокойно помечтаю о предстоящей встрече с обладателем ярких зеленых глаз. Но уроки потребовали собранности и подарили немало информации для размышления.

– Полагаю, все помнят мою речь в конце первого семестра? – поинтересовался директор перед уроком. – Напоминаю о ней в первый и последний раз. Всё, что происходило в прошлые новолуния – последствие экспериментов мага, заплатившего за дерзость жестокую цену. Жизнью. Посему не потерплю разговоров о мистической подоплеке предстоящей ночи. Если кто-то посмеет упомянуть духа…

По классу пролетел шквал изумленных возгласов. Услышать из уст Бритта о главной местной «достопримечательности» все равно, что дождаться, пока море полностью высохнет.

… навсегда покинет Гвендарлин, – закончил пожилой мэтр невозмутимо. – Чтобы хорошо спать и не видеть кошмаров, советую запастись успокоительными каплями. А еще лучше научитесь справляться своими силами. Вы – избранные маги, удостоенные чести учиться в древнем колледже, а не бездари, неспособные отличить глупые сказки от реальности. Ясно?

– Да, директор, – пробормотали полноценные в унисон.

Агния промолчала по привычке, а я из принципа. Ну, Бритт и завернул. Если ты веришь в духа, значит, хуже грязи под ногами. Теперь ученики даже друг с другом предпочтут не обсуждать особенности новолуния.

О предстоящей ночи заговорила и сестрица директора. Но в другом ключе.

– Луна испокон веков странно влияет на живых существ: и на животных, и на магов, – объяснила леди Флин. – В такие ночи нам часто снятся необычные сны. А иногда и пророческие. Если увидите что-то особенное во сне, не стесняйтесь, сообщайте мне. Можно анонимно. В письмах. Кстати, моему двоюродному брату знать об этой просьбе необязательно. Директор – гениальный маг, но он рационален до жути.

Леди Флин закатила глаза, вздохнула, выражая сожаление, и преступила к уроку, посвятив его окончанию войны магов с ведьмаками и уничтожению последних.

Эмилио Ван-се-Росса, по-прежнему, заменявший Летисию Дитрих на теории магии, тоже не обошел стороной предстоящую ночь. Не побоялся гнева Бритта.

– Знаю, директор приказал не обсуждать новолуние и события с ним связанные, – проговорил мэтр с грустью. – Однако никто не запрещал поставить в спальнях тары с водой. Подозреваю, никаких пожаров не случится. Но с водными запасами вам будет спокойнее. Верно?

Полноценные заулыбались, а я мысленно похвалила Эмилио. И подбодрил учеников, и подстраховал. От страшных снов вода не защитит, зато огонь потушит, коли разгорится, как в прошлом семестре.

****

Практику перед ночью духа, как водится, отменили. Мы с Агнией возвращались в родной сектор, не торопясь. Полноценные нынче избегали прогулок по коридорам и возле замка. Прятались по спальням, как крысы. По дороге попалось всего трое учеников. Одним из них оказался Брайс Райзен. Я задумалась и лишь в последний момент удержалась, чтобы не поздороваться. Взглянула на парня и обнаружила, что он смотрит не на меня, а на огневичку. С неприкрытой неприязнью. Впрочем, и Агния во все глаза взирала на Брайса. С убийственной ненавистью.

– Что это было? – спросила я, миновав участника ордена.

– Ничего, – бросила подруга, кривясь.

– Когда вы с Райзеном успели перейти друг другу дорогу?

– Не твоё дело!

Следующие вопросы я благоразумно оставила при себе. Не хочет говорить, не надо. У Брайса спрошу. Пусть посмеет не ответить. Еще раз познакомится с маникюром. Впрочем, если несносный мальчишка причинил вред огневичке, встречей с ногтями не отделается. Хотя странно, что она сама тушуется. Кто-то, а Агния умеет обороняться.

Мы почти добрались до сектора полуцвета, когда…

– Стойте, дамы!

Сердце подскочило и зависло в невесомости.

Ульрих!

Он нагнал нас и облагодетельствовал не шибко почтительными кивками.

– Вейн, в преподавательскую. Бартон, иди, куда шла.

– Ещё чего! – возмутилась подруга, глядя на полуведьмака презрительно. Она невзлюбила его еще в прошлом семестре. – Я иду с Лилит.

– Тебя не вызывали.

– В коридоре подожду.

– Угу. Хочешь нарваться на полноценных, у которых руки чешутся попрактиковаться на полуцветах? Вроде Уэлбрука?

– Плевать. Пусть рискнут сунуться.

– Слушай, Бартон, – проговорил Ульрих скучающим тоном. – Мне велели привести твою подругу. Не создавай проблем на пустом месте. Возвращайся в сектор. Это приказ. Я староста, ты в курсе?

– Да. Староста темных, а я…

– Агния, прекрати, – я встала между огневичкой и полуведьмаком, пока до рукопашной не дошло. С обоих станется. – Да что с тобой?

Подруга закатила глаза.

– Меня бесит этот позер, – объявила она, не стесняясь произносить такое при Ульрихе. – Пусть катится к демонам и не приближается к нам на расстояние двух коридоров.

Я раздраженно всплеснула руками.

– Этот «позер» вчера защитил нас с Милли от Уэлбрука.

– О, так он герой? – глаза подруги приобрели красноватый оттенок, превращая ее в особу поистине огненную и опасную.

– Нет. Он полноценный, которого отправил за мной кто-то из мэтров.

Агния расхохоталась.

– Не унижай меня враньем, – отчеканила она. – Тебя же не вызывали в преподавательскую. Верно? Я не понимаю, Лилит. Неужели, медведь Свена Фаули ничему не научил?

Я не ответила. Глупо оправдываться и выплескивать на подругу новую порцию лжи. Она давно все поняла про меня и Ульриха. Раньше, чем я сама.

– Отлично, – объявила Агния, не дождавшись реакции. – Поступай, как знаешь. Но не говори потом, что тебя не предупреждали.

Огневичка ушла гордая собой, а я осталась смотреть ей вслед в полном смятении. Разве друзьям не полагается поддерживать друг друга? Или, как минимум, не устраивать подобных спектаклей? Могла бы высказать претензии наедине, а не при Ульрихе. Мы ведь уже ссорились однажды. Неужели, Агния хочет повторения?

– Лилит, открой арку, – попросил полуведьмак мягко. – Нам лучше спрятаться.

– Хорошо, – ответила я без выражения. Вся радость от возвращения парня улетучилась.

Мы вошли внутрь стены рядом с лестницей, и я уселась на ступени с обратной стороны. Обняла колени и уткнулась в них подбородком. Душой овладела горечь. Если Агния расскажет обо всем друзьям, ситуация еще осложнится. Шему полуведьмак тоже не нравится. Категорически.

Ульрих устроился рядом на ступеньке. Немного помолчал, собираясь с мыслями. Или давая мне время остыть и осознать произошедшее.

– Сожалею, что твоя подруга бурно реагирует. Но ее можно понять. С точки зрения Агнии, я – полноценный, а, значит, недруг.

Я молчала. Последнее, что хотела – это обсуждать с ним огневичку. Они как две несовместимые стороны монеты под названием «моя жизнь».

– Где ты был? – спросила строго.

Ульрих горько усмехнулся.

– Отбывал наказание. Там, где живет народ матери. Я это… того… психанул и заколдовал отца. Заставил забыть знакомство с тобой.

Агния, орден, приближающаяся ночь духа, да и всё на свете переместились в иную плоскость. Как это заколдовал?!

– С ума сошел?!

– На самом деле, всё выглядело так, что с ума сошел отец, – Ульрих не удержался от злорадного смешка, за что получил в бок. – Не злись, Лилит. Я не нарочно. Едва мы вернулись домой, они с мачехой насели, а мне и без их глупостей забот хватает. Терпел-терпел, а потом… хм… сорвался. Будь оба кровными родственниками, проблем бы не возникло. Но мегера, которую мне приходится называть матушкой, ничего не забыла и переполошилась. Вызвала одного лекаря, затем другого. Но всё зря. А в последний день каникул явилась моя настоящая мать, внушила обоим, что я отправился в Гвендарлин с Нильсом, и забрала к себе. Заодно заставила всех забыть переполох. Так что папочка с «дражайшей» супругой тебя не помнят. Как и твои бесподобные глаза.

Я возвела эти самые глаза к синему потолку, подавляя злость на Ульриха. Бесил даже не его поступок. А отношение к нему. Поросенку ни капли не стыдно.

– Надеюсь, мать тебя основательно наказала.

– Угу. За все грехи сразу. Но это неважно. Зато я накачался ведьмовской магией до предела. И все амулеты подзарядил. А еще про звезды выяснил. Главное, герцогиня Виктория вовремя вырвала меня из лап ведьмовского племени. Напомнила, что мое присутствие необходимо в Гвендарлин.

– Герцогиня Виктория?! – я схватилась за щеки.

Ох… С этой магиней никогда не знаешь, чего ждать. Значит, она не просто в курсе существования истинных ведьм и ведьмаков, а еще запросто наведывается к ним в гости. Наверное, стоило спросить Ульриха, где они живут, но язык не повернулся.

Парень тихо засмеялся.

– Не думал, что после происшествия в замке Ван-се-Росса, обрадуюсь встрече с Её светлостью. Чего только в жизни не бывает.

– Кстати, о том происшествии, – я поёжилась, вспомнив неприятные ощущения после обморока. – Ты что-то выяснил?

– Нет. Мать запретила в это лезть. Не хочет ссориться с подружкой-герцогиней. Да-да, они закадычные приятельницы, как оказалось. Так что рядом с ведьмами пришлось притворяться «хорошим мальчиком». Но у меня есть пара отличных идей, как вернуть потерянные два часа.

– А стоит? – спросила я хмуро. – Может, эту дверь лучше не открывать? Во всех смыслах?

– Еще как стоит, – Ульрих расплылся в знакомой хитрой улыбке. – У меня предчувствие. Эти воспоминания важны. Мы обязательно их восстановим. Не бойся, – он протянул руку и сжал мою ладонь, но сразу отпустил. – Я буду рядом.

В голове разом взорвался недельный запас фейерверков. Тело будто снова встретилось с «огненным штормом», но не калечащим, а обжигающим и повышающим температуру.

– А мы… э-э-э… рядом?

Вопрос прозвучал глухо. С надрывом. Самой не верилось, что задала.

– А ты сомневаешься? – спросил Ульрих прямо.

– С тобой… – я запнулась, опасаясь его реакции. Только ссоры нам и не хватало. – С тобой никогда ничего не знаешь наверняка.

Полуведьмак помолчал, а я обругала себя мысленно. Вот, глупая! Взяла и всё испортила, едва начав.

– Пожалуй, ты права, – Ульрих откинул волосы со лба. – Я не привык впускать кого-то в свою жизнь. Настолько… близко.

– Б-б-близко? – меня трясло, как при лихорадке.

Вместо ответа он подвинулся ко мне и…

Губы встретились лишь на миг – нереально теплые и мягки. Едва соприкоснулись. Я осознать толком ничего не успела, как по телу прошла волна боли, выворачивая внутренности наизнанку. Словно в животе поселился кто-то вроде Урсула и отчаянно пытался выбраться на волю.

Бум!

Мы отлетели друг от друга. Я врезалась в стену, Ульрих – в перила.

– Ох…

Я потерла затылок, а полуведьмак громко выругался. И прошипел в сердцах:

– Ну, матушка! Упертая ведьма!

– Что? – я вытаращила глаза.

– Это ведьмовство. Чтоб я «глупостей» не наделал.

Ульрих ударил кулаком по колену.

– То есть… то есть, – я отчаянно старалась не думать, что мой первый поцелуй превратился в казус столетия. Уши горели. Вот-вот дым повалит. Черный! – То есть, твоя настоящая мать тоже против меня? Считает никчемного полуцвета неподходящей парой для драгоценного отпрыска?

Полуведьмак выставил ладони вперед.

– Не совсем, – проговорил мягко. Слишком мягко. Понимал, на какие «подвиги» способна моя треклятая побочка. – Просто хочет меня контролировать. Лилит, я сниму эти чары. Пока не знаю как, но сниму. Не переживай, что всё так вышло. Я сам представлял всё иначе и…

Он залился краской, и я отвернулась. Ну и парочка. Несуразней не придумаешь.

– Кстати, нам нужно решить, как вести себя дальше. Стоит ли рассказывать всем, что мы встречаемся, – Ульрих заговорил деловым тоном, будто обсуждал проблемы ордена.

Моё сердце провалилось. Может, и не в пятки, но куда-то очень низко.

Он не хочет, чтобы полноценные знали о нас. Этого следовало ожидать. Зачем старосте темных портить репутацию романом с полуцветом. Такого ему не простят.

Полуведьмак легко прочел мои мысли.

– Мне плевать на чужую реакцию, – заверил он, глядя прямо в глаза. – Организую «рикошет» любому, кто сунется с советами или претензиями. Вопрос в другом. Готова ли ты к последствиям? Я имею в виду не только полноценных, но и полуцветов. Ты видела реакцию подруги. Как, думаешь, поведут себя остальные? Тебе с ними жить до окончания колледжа.

Губы задрожали. На глаза навернулись слезы, но я заставила их высохнуть, не пролившись. Как же мерзко! Потому что Ульрих прав. Обитатели особого сектора сочтут предательством отношения полуцвета с полноценным магом. А все остальные расценят, как вызов. Я стану изгоем среди себе подобных и мишенью для учеников, вроде Дэриана Уэлбрука. Моя и без того невеселая жизнь в Гвендарлин превратится в нескончаемый кошмар наяву. Что же делать? Притворяться? Прятаться?

– Не отвечай сейчас, – предложил Ульрих. – Подумай обо всем хорошенько. Всё будет так, как ты решишь. Договорились?

Я закивала, подозревая, что не рискну подставлять ни себя, ни Ульриха. И как я смела думать, что раз мы оба не такие, как всё, значит, возможно невозможное? А впрочем, как я вообще представляю наше будущее, если на Ульрихе с рождения лежит проклятье? То, о котором на уроке рассказала леди Флин?

Я не спросила о нем. Пока не спросила.

Но однажды сделаю это. Обязательно. Когда наберусь смелости услышать ответ.

****

Накануне новолуния леди Барбара сжалилась и позволила полуцветам провести вечер в общей гостиной. Но общение нашей четверки оставляло желать лучшего. Агния со мной не разговаривала, мальчики удивленно косились на нас, но не интересовались причиной размолвки. Себе дороже. Лиан болтал о пустяках, Шем больше вздыхал, чем слушал или говорил. Не верил, что ночь обойдется без происшествий.

Настроение остальных обитателей сектора тоже не отличалось позитивом. Полуцветы сидели, нахохлившись. Едва замечали друг друга. Чтобы поднять народу настроение, Милли испекла медовый торт и угощала всех желающих. Мы подходить к столу не спешили, хотя Лиан откровенно пускал слюни. Вряд ли историю с покалеченным лбом можно считать законченной, раз Агния не попросила прощения. Значит, торта нам не видать.

– Это вам, – перед нами неожиданно появился поднос с четырьмя тарелками. Милли поставила его на пустой пуфик рядом нашими креслами. – Не бойтесь, не отравлено.

– Спасибо! – радостно поблагодарил Лиан, не обращая внимания на кислую мину Агнии.

Мы с Шемом предпочли не заметить реакцию подруги. Уплели куски за обе щеки, а мой фальшивый кавалер еще и долю огневички прихватил, раз она демонстративно отвернулась от тарелки. Не пропадать же добру. Торт превзошел ожидания, таял во рту, оставляя сладкое, но не приторное послевкусие. Надо же, как бывает. У полуцвета два совершенно непохожих дара. Несовместимых, я бы сказала. Но оба выдающиеся.

Едва часы пробили восемь вечера, воспитательница погнала нас в спальни. Агния устроилась в кровати с книгой. В кое-то веке с романом, а не учебником. Я юркнула в постель без чтива. В голове и так копошилось слишком много мыслей.

– Спасибо, что не сказала Шему с Лианом об Ульрихе, – поблагодарила я огневичку.

Та в ответ фыркнула, не отрываясь от чтения.

– Агния, я не хочу ссориться.

– Тогда не подходи к полноценному мальчишке.

Я застонала, проклиная упрямство подруги.

– Ульрих не причинит мне вреда. И я знаю, что делаю. Поверь.

– Калечишь себе жизнь. Вот что ты делаешь.

На этом разговор закончился. Огневичка уткнулась в книгу, а я отвернулась к стене. К демонам всё! Ночь духа вот-вот примет в объятия. Не до плохого настроения подруги. Я погладила куклу-защитницу, лежащую рядом. От нечисти, вселяющейся в чужие тела, она оберегала получше любого другого талисмана. Даже трилистника Ван-се-Росса. Свет вскоре погас, веки потяжелели, а я постаралась очистить голову от мыслей. Особенно об основательнице. Новая встреча с Гвендой Ван-се-Рмун (пусть даже во сне) – не лучший вариант для новолуния.

«Лилит… Лилит София Вейн…»

Нет, я не шла по коридору с подсвечником в руке на зов. Стояла босиком в лунной башне и смотрела в спину призрачной Маргариты. Моё имя повторяла не она, а кто-то другой в глубине замка. Едва слышно и горестно. Призрачная девушка в синем платье привычно играла на скрипке. Мелодию грустную, но не унылую или душераздирающую. Мнимая самоубийца горевала о незавидной судьбе, но не просила о жалости.

Меня накрыло странное чувство. Будто мы с Марго остались одни во всем мире. Или все маги на свете потеряли значимость, и мы – лишь мы с ней – важны. Нас крепко связали невидимые нити, которые не разорвать, не разрезать самым острым ножом. А, впрочем, чему я удивляюсь. Злые духи когда-то охотились за ней, теперь их цель – я. Значит, нас с герцогской дочкой объединяет некая неведомая особенность.

Наконец, она опустила смычок и скрипку.

– Ты же понимаешь, что они не сдадутся? – спросила, не оборачиваясь.

«Да», – я, как и раньше, не могла говорить вслух. Только думать. Но Марго отлично читала мои мысли.

– Пока они слишком слабы. Но это временно.

«Что мне делать?»

– Не знаю. Я же не справилась. Помнишь?

«Тогда почему я здесь? В твоей башне?»

– Вероятно, хочешь получить ответы. Не о тенях. О том, что случилось в моем замке. В каникулы. С тобой. И твоим ведьмаком.

«Ты знаешь, что мы забыли?!»

Я не верила ушам. Неужели, выяснить правду о потерянных двух часах гораздо проще, чем мы считали?

– Знаю. Но не скажу, – огорошила Марго.

«П-п-почему?»

– Тебе только кажется, что ты жаждешь вернуть воспоминания, Лилит. Ты не хочешь помнить. Забвение – дар, а не проклятье.