Текст книги "Реальная жизнь (СИ)"
Автор книги: Анита Блейк
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 32 страниц)
Сдерживаясь из последних сил, Хосе все чаще отворачивался от Дани, отплывая дальше, отодвигаясь и пытаясь не дышать лишний раз. Но она сама, устав от монотонных передвижений от бортика к бортику, затеяла игру. Их небольшая борьба, сначала под водой, а потом и на ее поверхности, грозила перерасти во что-то большее. Удерживая слегка сопротивляющуюся Даниелу за плечи, Хосе зажал ее в углу и, не спрашивая больше разрешения, лишь облизнувшись и набрав в легкие побольше воздуха, накрыл ее губы поцелуем. Долгую минуту она не отвечала ему, просто позволяя властвовать над ней, но жар, исходящий от тела Хосе, и его руки, обвивающие ее талию, сделали свое дело и позволили ей раствориться в происходящем.
Звонкий голосок вдруг проснувшейся Алексис, еле различимый сквозь помехи, раздался в радионяне, и Дани отпрянула от ласкающего ее Хосе.
– Извини, нужно посмотреть, что там случилось, – отодвинулась она от не сводящего с нее глаз мужчины.
Хосе не отпустил бы ее, если бы это был кто-то другой. Если бы это был просто звонок телефона, да даже если бы начался метеоритный дождь, он все равно не разомкнул бы объятий, так легко выпуская ее. Но ради Алекс, которой в последнее время и жила Дани, он сделал исключение. Следуя за девушкой по пятам, удостоверяясь, что с ее дочкой все в порядке, и оставаясь с Дани наедине в ее спальне, он не знал, что делать.
– Я останусь? – с нескрываемой надеждой в голосе через пару долгих минут спросил Кантилльо, наконец, собравшись с мыслями и осилив задать терзающий его вопрос. Он был у себя дома, но это все равно мало придавало ему уверенности, ведь она уже столько раз сбегала от него.
– Не думаю, что это хорошая идея, Хосе, – повернулась к нему Дани, кусая губы. Ее дыхание сбилось, щеки покраснели, а растрепавшиеся и намокшие от воды волосы красиво обрамляли милое личико. Хосе было сложно отвести от нее взгляд, но, коротко кивнув, он сделал шаг за порог. – Не обижайся, пожалуйста… – крикнула она ему вслед, но он не посчитал нужным отвечать на это, скрываясь в своей комнате и хлопая дверью.
Сколько можно играть с ним? Сколько можно заводить его и ускользать? Ему и так было хреново сегодня, и только она могла хоть как-то исправить его настроение, лишь ухудшившееся от ее отказа. Он понятия не имел, что еще предпринять, чтобы пробить ее броню, возведенную из-за прошлых обид на него, из-за новых обид на Ридуса. Неужели она никогда больше не поверит мужчинам? Из-за проступка одного его представителя она готова была проклинать всех. Обидно…
Нажав пальцами на ноющие виски, Дани в изнеможении опустилась на кровать. Разочарованный в ее решении Хосе, спрятавшийся у себя, выводил ее. Какое право он имел вести себя, как обиженный подросток? Она еще не готова была двигаться дальше и забыть все, что было между ней и Норманом. Дани любила его раньше и любит и сейчас. И даже крутящиеся в голове мысли о мести не позволяли ей так легко упасть в постель Хосе. А что, если обратной дороги потом не будет? Что ей делать тогда? Да, сейчас она не готова вернуться к Ридусу. Не готова простить его и понять тот поступок, в реальности которого они оба сомневались в одинаковой степени. Но ее все еще злил сам факт того, что он позволил себе уснуть в квартире этой дуры и ничего не помнил о той ночи. Сколько можно было выпить, чтобы отключиться до такой степени, Дани не понимала.
Не понимала она и того, что вообще происходит между ней и Кантилльо. Это не была любовь, по-крайней мере, не с ее стороны, но ее тянуло к нему. Тянуло так, что было сложно сопротивляться и постоянно одергивать себя за слишком откровенные взгляды, бросаемые в его сторону. Что сделать, чтобы он перестал на нее дуться, и все вернулось к тому моменту, когда они еще не переступили за черту? Единственный вариант – это идти и просить прощения, уверяя, что дело совсем не в нем. Что это все ее вина и что она не даст этому больше повториться, чтобы не причинять ему страдания.
– Хосе, – игнорируя вежливый стук в дверь, вошла к нему Дани, – не спишь еще?
Кантилльо лежал на кровати, держа в руках книжку, и делал вид, что ничего не слышит. Ему льстило то, что она пришла сама, но в то же время он догадывался, что пришла она вряд ли с хорошей новостью.
– Хосе, прошу… Не делай из меня идиотку, умоляющую тебя о прощении.
– Говори, что хотела сказать, и возвращайся к себе, – резко прервал ее Кантилльо, приподнимаясь на локтях и даже не глядя на нее. Его взгляд был обращен к страницам книги, хотя мало верилось, что он понимал то, что читал в эти секунды.
– Я не могу. Пока не могу что-то обещать тебе. Не дави на меня, я и так стараюсь, – выпалила Даниела совершенно не то, что хотела сказать до этого. Но вылетевшие слова уже было не вернуть, и она так и застыла около дверей, беспокойно ожидая того, как отреагирует на сказанное Хосе.
Аккуратно положив книгу на ночной столик, Хосе поднялся на ноги и сократил разделяющее их расстояние в два шага.
– Я буду ждать столько, сколько будет необходимо, – сказал он тоже не совсем то, что собирался. Но она, такая милая, слегка перевозбужденная и готовая вот-вот расплакаться, точно не заслуживала его криков. Прижимая ее к себе, Хосе подвел Дани к кровати и усадил, оказываясь рядом. Никаких лишних прикосновений, только то, чему не противились они оба. Пока только дружба… И она вновь засыпает в его стальных объятиях, не позволяющих ей отодвинуться от него ни на миллиметр.
========== Часть 22 ==========
Будто оживший сон, мечта, слишком красивый, чтобы быть настоящим, слишком чувственный, чтобы быть безопасным.
Лорел Гамильтон «Лазоревый грех»
Тепло чужого тела согревало, а крепкие руки, обнимающие ее, не давали Даниеле легкой возможности ускользнуть из постели сладко спящего и прижимающего ее к себе Хосе. Осторожно обернувшись к лежащему рядом мужчине, Дани заметила блуждающую на его лице идиотскую улыбку. Кажется, ему снилось что-то хорошее. Хотя бы он был сейчас счастлив.
Услышав в радионяне, зажатой все это время в ее руке, тихое кряхтение и звуки вот-вот собирающегося раздаться крика, Дани, пытаясь не разбудить Кантилльо, медленно и очень аккуратно высвободилась из его объятий и сползла на пол. Приняв вертикальное положение, она с трудом нашла дверь, ведущую в коридор. Кромешная темнота, окружающая ее, не позволяла ей ориентироваться и, то и дело натыкаясь на какие-то предметы мебели, Дани ругалась сквозь зубы, стараясь не поднимать особого шума.
Открывшая свои светлые глазки Алексис с тревогой озиралась вокруг, ища что-то знакомое и радуясь лицу своей матери, наклонившейся к ней. Беря малышку на руки, Дани шептала девочке о том, как сильно ее любит и что всегда будет с ней рядом. Ее голос успокаивал проснувшегося ребенка, и спустя несколько минут Алекс снова провалилась в сон. Вернув дочку в кроватку, девушка укрыла ее одеяльцем и застыла посреди комнаты, не зная, что делать дальше. Часы показывали половину четвертого. До отъезда в Лос-Анджелес за Мингусом и Норманом оставалось еще много времени. Ведь она не собиралась мчаться к ним сломя голову с самого утра, а значит, успевала еще выспаться и выглядеть перед своими мужчинами не похожей на зомби. Вот только она была в легком смятении: вернуться к Хосе, который, обнаружив после пробуждения ее пропажу, точно будет не слишком доволен, или остаться у себя и не доводить до греха… Простояв в задумчивости пару минут, она так и не придумала ничего, но ее спасли тихие шаги Кантилльо, раздавшиеся в коридоре.
– Дани? – заглянул он в ее комнату, потирая заспанные глаза и переступая с ноги на ногу на довольно прохладном полу.
– Алекс что-то беспокоит во сне. Пришлось ее снова убаюкивать. Я побуду с ней, а ты иди к себе, чтобы мы вдруг не разбудили тебя своим плачем, – улыбнулась она Хосе, внимательно оглядывающему девушку. Кажется, он не поверил ей и подумал, что таким способом она просто хочет отделаться от него.
– В том, что я встал, виноваты не вы, – пожал он широкими плечами. Каждая мышца на его теле натянулась, каждый мускул был словно нарисован четкой линией под его кожей, и отсутствие на нем футболки вынудило Дани зажмуриться и отвести взгляд. Она снова не доверяла себе, но сказать это вслух, ему в глаза, она не могла, ведь тогда он решит, что все. Что она его, и между ними действительно есть что-то настоящее, то, что позволит им зайти дальше, чем она хотела бы сейчас. А так ли это было на самом деле, и не лгала ли она самой себе, просто боясь тех слов, что могли сорваться с ее губ, она не понимала до сих пор…
– Если хочешь, – Дани прикусила губу, чтобы дать себе время передумать, но все равно продолжила: – можешь остаться.
В удивлении вскинув брови вверх, Кантилльо не стал ожидать, когда Дани обратит все в шутку и скажет ему выметаться к себе. Мигом запрыгивая на кровать, он забрался под одеяло и, устроившись на одной из подушек, притворился, что спит. Закатив глаза к потолку, Дани вздохнула и двинулась к нему. Присаживаясь на постель и ложась на небольшом расстоянии от притихшего друга, она замерла, не шевелясь и надеясь, что они так и будут спать, каждый на своей половине. Но Хосе сам придвинулся чуть ближе и перекинул правую руку через ее талию, утыкаясь носом ей в шею и щекоча своим дыханием. Он сделал этот сложный шаг, теперь дело оставалось за ней, сделавшей вид, что ничего страшного не произошло, что Кантилльо просто замерз и хочет согреться рядом с ней.
Заведенный на девять утра будильник звонил, кажется, уже в третий раз, но Дани снова и снова отключала его, в изнеможении роняя голову на подушку. Провести остаток ночи спокойно ей так и не удалось, и сейчас вставать и собираться в дорогу было выше ее сил, но захныкавшая Алекс была лучше любого будильника. Подскочившая на месте Дани рванула к дочери, вынимая ее из кроватки и прижимая к груди. Малышку необходимо было накормить и искупать, чем Даниела и собралась заняться, удаляясь в ванную комнату, оставляя что-то тихо пробурчавшего себе под нос Хосе на своей постели одного.
Сначала идея взять с собой Алекс показалась глупой, но после получасового разговора с Ридусом по телефону и приведения им всевозможных доводов в пользу его предложения, Даниела была вынуждена согласиться. Оставлять малышку на попечение Кантилльо и тем самым вносить в его жизнь суету и ненужные волнения, Дани и сама не желала. А Норман все твердил, что Шон рекомендовал ему отличную няню, которая будет рада провести с их дочерью ближайшие два дня, но только в доме Флэнери.
Укладывая в сумку все необходимое, Дани не забыла и о себе, положив второй комплект одежды, которая всегда могла пригодиться. Выбирая между удобными кедами и вычурными туфлями, недолго думая, девушка влезла в то, в чем чувствовала бы себя в Диснейленде более уверенно. Наплевать на то, что благодаря каблукам она становилась выше, это можно было обыграть и короткими шортами, которые Дани с трудом нашла у себя в чемодане. Ей ни к чему было привлекать к себе внимание Нормана, но и выглядеть перед ним неопрятной в потасканных трениках она тоже не могла себе позволить.
Вызывая такси и категорически отказываясь от помощи Хосе, который уговаривал подвезти ее до Лос-Анджелеса, Дани заканчивала сборы. Мингус, звонящий чуть ли не каждые пятнадцать минут, постоянно спрашивал, выехала она или нет, но при этом просил не торопиться на дороге, и чтобы она была осторожна. Убеждая мальчишку, что водитель, который повезет ее к ним, будет предельно внимателен, Дани вешала трубку и облегченно вздыхала.
Было мучительно видеть выражение лица Хосе, когда, устроив переноску с Алекс на заднем сиденье и закинув сумку в багажник, Дани уже открыла для себя дверцу, чтобы присесть рядом с дочкой. Его глаза выражали такую тоску, что хотелось забрать всю его печаль с собой. Но так было нельзя… Но и бросать его в таком состоянии просто так было тоже некрасиво.
Попросив водителя задержаться на минутку, Дани вернулась к подпирающему забор спиной мужчине и улыбнулась ему, глядя снизу вверх. Ловко потянувшись к его сжатым в кулак пальцам, она с легкостью добилась от него ответной реакции и была стиснута его руками в жаркие объятия. Тихо пискнув о том, что это слишком сильно, Дани хохотнула, получая поцелуй в щеку и даря ему свой. Прощаясь с Хосе, она знала, что в этом доме ее ждут, и что, как бы ни закончились эти дни с Ридусом, она может вернуться сюда и быть окружена заботой.
Он смотрел на меня через плечо, и прядь его волос едва закрывала ему глаз. И вид получался одновременно и игривый, и мудрый. Как у падшего ангела – невинность и обещание греха в одном взгляде. Отличный вид.
Лорел Гамильтон «Сны инкуба»
Когда ты не за рулем и нет причин выглядывать опасности на дороге, можно просто насладиться пейзажем, пробегающим за окном, чем и занялась Даниела, успокаивая себя и мысленно убеждая в том, что она справится. Что она не будет орать на Нормана. Что она сделает все, что обещала Мингусу, вновь позвонившему минуту назад. Что попытаться наладить отношения с мужчиной, занимающим все ее мысли, как раньше, так и сейчас, самое главное в ее жизни. Хотя бы не обвинять прилюдно друг друга в обмане и не пререкаться уже было бы замечательно. А еще она чувствовала за собой немного вины за то, что позволила себе спать две последние ночи с Хосе и не сразу оттолкнула его, когда он целовал ее. А это значило, что вопить на Ридуса, напоминая ему о проведенной ночи с Сесилией, она сегодня точно не будет.
– Привет, Дани! – около дома Флэнери ее снова встречал Мингус, радостный и чему-то улыбающийся.
– Привет, хулиган! – поприветствовала его девушка, выбираясь из машины и принимая помощь подростка. Он уже держал в руках ее сумку, переданную ему водителем, и ощущал себя значимым человеком. Подмигивая сестренке, взирающей на него с интересом, Мингус скорчил малышке рожицу и вынудил ее по-детски хихикнуть. Это сложно было даже смехом назвать, но эти звуки приятно ласкали слух.
– Наконец-то ты приехала! – перебросил Мингус сумку за плечо и направился в дом, оглядываясь на спешащую за ним Даниелу. – Папа уже весь на нервах, решил, что ты передумала. Заставлял меня постоянно тебе названивать. Прости за это.
– Все хорошо, – успокоила его Дани, понимая, что от нее сейчас зависит не только ее жизнь и жизнь ее ребенка, но и судьба семейства Ридусов. Нет времени на ругань и злобу. Нельзя показывать мальчишке, что не все так радужно, как он себе уже успел напредставлять сейчас, и что она приехала сюда только по его просьбе, но никак не из-за ярого желания посетить вместе с его отцом аттракционы.
– Привет! – спускаясь со второго этажа с неизменным рюкзаком за спиной, появился Норман.
Немного помятый, но все равно чертовски привлекательный, он так и притягивал к себе ее взгляд, который, как бы Дани не стремилась, не могла от него отвести. Что такого было в этом мужчине, что заставляло ее краснеть, а низ живота скручивало в тугой узел, она до сих пор не могла взять в толк, да и бороться с этим давно устала. Она никогда не будет реагировать на него по-другому, даже если увидит его в объятиях другой. А ведь раньше она никогда не смогла бы этого даже представить в самом страшном кошмаре…
Кивая ему в ответ и здороваясь, Дани перехватила переноску с Алекс чуть удобнее и, подойдя к столу, поставила ее на гладкую поверхность.
– Эрика уже скоро будет. Звонила из машины, – наклоняясь над дочерью и нежно целуя малышку в щеку, проинформировал Норман. Ему не хотелось покидать ребенка надолго, но обещанная Мингусу поездка должна была состояться именно сейчас. Он и так им вчера устроил самую настоящую истерику, и доводить его и сегодня не имело смысла. Да и провести еще какое-то время до отъезда с Даниелой, наблюдая за ней хотя бы со стороны, было для него чуть ли не самым важным. Мингус все равно всегда будет с ним, а вот она словно отдалялась с каждым днем все дальше.
Долго ждать няню не пришлось. Миловидная пожилая женщина вошла в дом Шона, оглядевшись по сторонам и точно найдя взглядом вверенного ей ребенка, сразу прошествовала к столу, на котором стояла переноска с Алекс, и около которого терлась вся ее семья. Представляясь всем присутствующим и заверяя беспокойных родителей, что с их деточкой ничего не случится, и что дочка Флэнери, например, жива-здорова и ни на что не жалуется, Эрика выпроводила всех за дверь. Бросив косой взгляд на пожавшего плечами Ридуса-старшего и заржавшего в полный голос младшего, Дани, надувшись на них обоих, твердым шагом двинулась к машине, взятой Норманом напрокат. Запрыгнув на переднее пассажирское сиденье, она вынудила Мингуса устроиться на заднем, на что он не сильно и бухтел, сразу же включая приставку и надевая наушники.
– Все будет хорошо, Даниела, – своим, так будоражащим ее сознание, голосом Норман сделал еще одну попытку достучаться до девушки, не перестающей волноваться о дочке. Смотря на нее из-под прикрывающей его глаза челки, он казался ей таким милым в своей брутальной красоте, что было сложно не растечься теплой волной по салону автомобиля. Зачем он проделывал с ней этот фокус с этим взглядом? Слегка прищуренный, игривый, и одновременно с тем нахальный и собственнический, он выражал все, что думал о ней, лишь своими сине-голубыми глазами. Да, дорога до Анахайма обещала быть долгой.
========== Часть 24 ==========
Ты можешь долго и усердно стараться выбросить мужчину из своего сердца, но не всегда тебя предает именно сердце. Лорел Гамильтон «Сны инкуба»
Ехать в полной тишине было невыносимо и, не глядя на то, что она делает, Дани потянулась к магнитоле. Соприкоснувшись пальцами с Норманом, одновременно с ней решившим настроить музыку, она отдернула руку так, словно обожглась.
– Прости, – обернувшись друг к другу, хором извинились они, впервые за последние полчаса улыбнувшись.
Сидящий сзади Мингус краем глаза отметил смену их настроения и, тихонько хмыкнув, вновь погрузился в игру. Ему хотелось вслух сказать, какие же эти взрослые глупые, и что они слишком все усложняют, но он решил промолчать и не встревать, не желая спугнуть родителей, начавших хоть какое-то общение.
Остановив свой выбор на радиостанции, против которой никто из них ничего не имел, Дани снова отвернулась к окну. Спустя пару минут она почувствовала жар чужой ладони на своем бедре. Ридус-старший, удерживающий руль одной рукой, вторую положил на ее ногу и медленно поглаживал оголенную, благодаря коротким шортам, кожу. Кажется, его не смущало сейчас ни близкое нахождение сына, ни отсутствие какой-либо реакции со стороны девушки, но для него успехом уже было то, что она не скинула его ладонь, и не отодвинулась дальше на сиденье.
Глянув в зеркало заднего вида, Норман убедился в том, насколько сильно увлечен игрой Мингус и, чуть сильнее сжав пальцы у самого края шорт Дани, еле слышно выдохнул:
– Я люблю тебя.
– Я знаю, но уже не верю, – прошептала она в ответ, смахивая с раскрасневшейся щеки предательскую слезу, не собираясь снова демонстрировать перед ним свою слабость.
– Я сделаю все, чтобы вернуть твое доверие, – бросая в ее сторону короткий, но такой многозначительный взгляд, Норман надеялся, что она не только услышит его обещание, но и поймет.
– Ты попытаешься… – вздохнула Дани, разворачиваясь к нему и неуверенно убирая его руку.
– Попытаюсь? – опешил Норман, не сразу вникнув в то, что она ему только что сказала.
– Ты попробуешь сделать то, о чем говоришь, но мы оба знаем, что из этого ничего не получится, – объяснила Дани, мотая головой и считая, что все, что бы он ни сделал или сказал, уже мало поможет.
– Я все равно не отступлюсь! – слегка повысил голос Ридус, косясь на нее и крепче цепляясь за руль. Этот день должен был стать особенным для них для всех, но грозил стать настоящей катастрофой. И только вспомнив обещанное сыну, Норман восстановил дыхание и расслабил руки, возвращаясь к более внимательному наблюдению за дорогой.
Парковка около парка развлечений в этот, пусть и солнечный, но все же будний день была не полностью забита. Быстро найдя себе место поближе ко входу, семейство Ридус выгрузилось из автомобиля, и во главе с Норманом все двинулись к кассам. Он, как всегда, натянув кепку чуть ли не до подбородка, пытался слиться с местностью и не вызвать вокруг своей персоны ненужного ажиотажа. Вот только семенящий за ним по пятам Мингус, похожий на отца в молодости, как две капли воды, совсем не упрощал задачу. Да и Даниела, не раз попадавшая либо вместе с Ридусом, либо отдельно на страницы разных журналов, тоже могла привлечь к себе чье-нибудь внимание.
Еще при выезде из дома Дани заказала для всех двухкомнатный номер в одном из отелей на территории Диснейленда. Сразу по приезду они отправились туда, чтобы оставить свой небольшой багаж и немного освежиться. Пару раз позвонив Эрике и получив от нее убедительный совет ни о чем не беспокоиться и развлекаться на всю катушку, Дани на время отложила приставания к няне. Она позволила своим мужчинам утянуть себя сначала в ближайший кафетерий для подкрепления сил, а потом и к одному из самых ожидаемых Мингусом аттракционов «Пираты Карибского Моря».
Дани думала, что полна энергии, пока более активный подросток не умудрился утомить ее всего лишь через час мотаний по пиратским бухтам. Он постоянно дергал их с Норманом, заставляя каждый раз оборачиваться в указываемом им направлении и требуя, чтобы и они восхищались увиденному так же, как и он. Ридус-старший, сдавший свои позиции чуть ли не быстрее девушки, только отрешенно кивал толкающему его в бок Мингусу и с переменным успехом пытался сосредоточиться на происходящем. Вот только Дани, сидящая слева от него в этой тесной лодке, плывущей по волнам, плохо ему в этом помогала. Устав, она опустила голову ему на плечо и прижалась к нему всем телом, вынуждая мужчину прикусить губу, чтобы не простонать оттого, что они сейчас на людях, и что он не может погладить ее по волосам и еще ближе притянуть к себе, обнимая.
Громкий звук пушечного выстрела, раздавшийся в паре метров от задремавшей Дани, вынудил ее резко дернуться, и только рука Нормана, удерживающая ее на месте, не дала ей сползти от испуга на дно лодки. Перед глазами разбуженной девушки развернулась самая настоящая пиратская битва с участием знакомых ей персонажей этой захватывающей истории.
Взволнованный тем, что он видит, Мингус полностью погрузился в фантастический мир пиратов и, кажется, забывал даже моргать, чтобы не пропустить ничего существенного. Ему самому так хотелось составить компанию Джеку Воробью в поисках сокровищ, что он готов был рвануть ему на помощь, несмотря на глубину воды, окружающую их лодку. Норман, наблюдающий за сыном, вновь ставшим маленьким мальчиком, лишь прищурился, ведь в глубине души он и сам был не прочь показать перед своей семьей всю свою силу и мощь в преодолении любых препятствий. Любых? Черт, да он даже не мог отвертеться от приставаний Сесилии, повернутой на нем последние месяцы, куда ему вступать в сражения…
Покидая так очаровавший подростка аттракцион, Дани и Ридус-старший с преувеличенным вниманием выслушивали от Мингуса то, что они по его мнению пропустили, пока считали ворон, глядя совсем не в ту сторону.
Следующим пунктом назначения было «Призрачное поместье», в которое уже собралась приличная очередь, и тихо встав в конце нее, вся семья принялась обсуждать указанные в программке предстоящие им события.
– Кажется, я уже боюсь, – обреченно вздохнула Дани, даже не беря в руки протянутый ей Мингусом буклет.
– Вот поэтому мы с тобой в прошлый раз и не пошли сюда, но сейчас с нами папа, он не позволит ничему плохому случиться с тобой. Правда, отец?
– Абсолютная правда! – сделал шаг к Даниеле Норман. Сначала едва прикасаясь к ее руке, он, поняв, что она не особо возражает, переплел с ней пальцы, усиливая связь. Хотя бы пока они здесь, она от него никуда не денется.
Дани боялась не столько темноты и ужаса, наполняющего ее в этом поместье, сколько оказаться в опасной близости от Ридуса и вновь вернуться к своим переживаниям. Может, нужно просто вспомнить глаза оставшегося в Санта-Кларите Хосе? Может, так она не поддастся чарам своего мужчины? Снова это ненужное вранье самой себе. Одно его прикосновение к ее ладони, и она готова отдаться ему прямо здесь, на лужайке у самого входа, не обращая внимания на толпу незнакомых людей, не обращая внимания вообще ни на что, кроме жара исходящего от его тела.
Норман же, словно почувствовав ее настроение, вместо того, чтобы отстраниться, наоборот, притянул Дани к себе еще ближе. Ему хотелось скрыть ее от любопытных глаз, узнавших их обоих. Хотелось сберечь от обсуждений, волной прокатившихся по толпе, но она привыкла к этому так же, как он сам, и была готова к любым сплетням за спиной. Но, что всегда удивляло их обоих, никто из фанатов Ридуса никогда не осуждал его выбор девушки в ее лице. Просто все это шептание за спиной слегка угнетало, не позволяя им полностью расслабиться и отдохнуть, оставаясь незамеченными.
Короткая пешая экскурсия по поместью была продолжена всеми ее участниками на специально оборудованных тележках, движущихся по всему зданию. Садясь с краю, Мингус тем самым вновь решил все за взрослых, которым пришлось сесть рядом друг с другом. Норман не показывал своей откровенной радости по этому поводу, но блеск глаз и легкая ухмылка, не покидающая его физиономию, дали Даниеле возможность самой все понять. Оказавшись зажатой между младшим и старшим Ридусом, она ощущала себя в относительной безопасности, но предвидя все ужасы, которыми полон этот дом, была готова в любой момент зажмуриться и закричать.
Свет выключился, и тележки с довольно неприятным скрежетом покатились по рельсам, везя своих пассажиров в самую темноту. Мингус смотрел на сжавшуюся на сиденье Дани со снисхождением, несвойственным ребенку, но он просто очень хорошо понимал девушку. Мало того, что они с отцом затащили ее в это место, так ей еще и приходилось быть рядом с Норманом, чего, как показывали последние дни, она не сильно хотела.
– Мы с тобой, – подмигнул Даниеле мальчишка и вновь переключил внимание на возникающие с разных сторон спецэффекты.
– Черт! Черт! Черт! – закрыв глаза, повторяла про себя Дани, боясь даже пошевелиться. Ей казалось, что к ней постоянно кто-то или что-то прикасается, и это заставляло ее дрожать от неконтролируемого страха. Заметивший изменения, произошедшие с его девушкой, Норман обхватил ее за плечи и прижал к своей груди в защищающем жесте, успокаивая и согревая.
Спасительная пятиминутная остановка в комнате, переполненной мертвецами и разного рода нечистью, не помогла Даниеле прийти в себя, и Ридус-старший решил взять дело в свои руки.
– Пойдем, – потянул ее Норман, увлекая в одну из только что осмотренных темных комнат, где они уже были, и где, кроме идиотских меняющихся картин, ничего не оказалось.
– Куда ты меня тащишь? – попыталась возмутиться шепотом Даниела, но, не особо сопротивляясь, последовала за ним.
Прислоняя ее спиной к стене в самом углу, Норман просто хотел дать ей время, чтобы прийти в себя. Чтобы она перестала трястись и переживать из-за глупых чудиков, выскакивающих отовсюду. Здесь была полная тишина и никого, кроме них, сбежавших ото всех.
Поднимая на своего мужчину глаза, Дани не могла даже пошевелиться, придавленная всем его весом. Он, не сводящий с нее своего упрямого взгляда, напоминал ей обо всем хорошем, что было между ними когда-то.
– Я рядом, – прошептал в сантиметре от ее лица Норман. – Я здесь.
Его горячая ладонь обжигала кожу ее живота, даря тепло и спасение от охватившего холода. Секунда у нее ушла на то, чтобы задвинуть свою совесть поглубже, и Дани, привстав на цыпочки, коснулась мимолетным поцелуем сжатых губ Ридуса. Его довольное рычание, раздавшееся в ответ, отозвалось в ее теле мурашками, пронесшимися по пояснице. Нужно было снять напряжение, сковавшее их обоих, и Ридус не собирался церемониться, зная, что она здесь вся для него. Сдергивая ее шорты, носящие такое название лишь с большой натяжкой, и больше похожие на нижнее белье, Норман рывком высвободил и себя из потертых джинсов.
Один ее согласный кивок, и он уже весь в ней, проникая сразу на всю глубину, впиваясь грубыми пальцами в ее нежную кожу, не заботясь о синяках, появляющихся на ней согласно традиции, прошедшей сквозь года.
Изгибаясь и подставляя новые места для поцелуев, Дани не щадила ни себя, ни его. Цепляясь острыми ноготками за открытые участки кожи своего мужчины, она пыталась попасть в его ритм, подстроиться под него, но спустя пару безуспешных попыток с ее стороны, он помог ей в этом, поддерживая за бедра и сильнее вколачивая в стену.
Она его женщина и так будет всегда! Чтобы она не говорила, как бы это все не отрицала, но здесь и сейчас она отдавалась ему так, словно он был для нее эпицентром всего мира. И он будет в это верить. Верить в то, что она только для него, и в их жизни нет места другим людям, желающим разрушить все… Несколько минут наедине с той, о которой он думал все время, приносят лишь короткое облегчение – для него. И понимание, что это было лишь для того, чтобы отогнать страх – для нее.
Заканчивая поиск своего белья, Дани почти не смотрела в сторону Нормана, но он не мог удержаться, чтобы снова не заключить ее в объятия, чтобы вновь не привлечь ее к себе, вдыхая ее запах. Пусть время остановится и даст ему еще хоть мгновение, чтобы просто почувствовать ее в своих руках…
Громкий и чуть ехидный кашель за их спинами, отрезвил обоих оторвавшихся друг о друга людей.
– И где вы были?! – уперев руки в бока и взирая на них так, как будто они перед ним в чем-то провинились, Мингус не сводил взгляд со стушевавшихся, еле успевших привести себя в порядок взрослых.
========== Часть 24 ==========
Обычный такой день моей жизни. Из тех дней, когда я думаю, что, может быть, завести новую жизнь, другую жизнь, было бы совсем не так уж плохо. Но где, черт возьми, я свернула не туда и можно ли переделать человека, которому больше двадцати лет? И где взять эту новую жизнь, если старая так запуталась, что не знаешь, как ее распутать?
Лорел Гамильтон «Лазоревый грех»
Как объяснить округлившему глаза и внимательно изучающему их лица Мингусу произошедшее только что? А если не объяснять, то что сказать? Сказать, что они просто заблудились и искали по просьбе Даниелы дамскую комнату, или что кому-то из них стало плохо? Посмотрев друг на друга, но так и не придя к какому-либо согласию, Дани и Норман вновь обернулись к нетерпеливо постукивающему носком ботинка по полу Мингусу.
