Текст книги "Реальная жизнь (СИ)"
Автор книги: Анита Блейк
сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 32 страниц)
– И то правда, – застенчиво почесал затылок Норман, радуясь, что Дани все еще помнит его выходки и не против поговорить о них.
Определившись, что Мингус останется с Норманом в снятой для него комнате, Дани поспешно попрощалась с любимым семейством Ридусов и двинулась к сосредоточенно взирающему на нее Хосе. Который, видя, что она идет к нему, расплылся в довольной улыбке и еле удержал себя от того, чтобы показать проигравшему, по его мнению, Норману, неприличный жест.
========== Часть 57 ==========
Его обнаженное тело коснулось моего, и даже сквозь джинсы я вздрогнула от этого прикосновения. Я так хотела ощутить его обнаженную кожу, что это было как голод. Лорел Гамильтон «Смертельный танец»
Пока Хосе раздавал автографы и фотографировался с пищащими ему над ухом девчонками, Дани тихо стояла в стороне и с легкой улыбкой наблюдала за ним, полностью погрузившимся в веселую атмосферу комик-кона. Она знала, как ему нравится все это внимание, и что общение с фанатами для него, не избалованного особой известностью, просто как глоток свежего воздуха и еще одна возможность понять, все ли он делает правильно. Ведь мнение людей, следящих за его игрой, было одним из самых важных. Хосе нуждался в этом и делал все, чтобы выглядеть по-настоящему дружелюбным и приветливым парнем.
Правда, особенно сконцентрироваться он не мог, то и дело оборачиваясь к Дани. Он делал это просто, чтобы проверить, рядом ли она или уже убежала от него, такого, наверное, скучного по сравнению с Ридусом, вокруг которого кружила гораздо большая толпа поклонников. Но Дани стояла настолько близко, насколько позволяли приличия, и не отводила от него глаз, она хотела оказать ему именно ту поддержку, в которой он нуждался.
– Еще немного, и можно будет вернуться домой, – на минуту отвлекся от непрекращающегося у его стола потока восторженных девушек Хосе, повернувшись к подмигнувшей и кивнувшей ему Даниеле.
– Все в порядке. С Алекс все хорошо, я только что узнавала, так что пока мы можем никуда не торопиться, – махнула она ему рукой, показывая этим, чтобы он не терял драгоценного времени и вернулся к топчущимся около него девчонкам.
Но, как бы Хосе не радовался всему происходящему, он все равно только и мечтал о том, чтобы все поскорей закончилось, и он увез Дани в свой дом. Туда, где сегодня никто им не помешает громким стуком в дверь. Туда, где один шумный подросток, вечно остающийся безнаказанным, не встанет между ними на кухне. И туда, где он, как настоящий хозяин, сможет распоряжаться доставшимся ему наедине с Даниелой временем.
По дороге домой Хосе, перевозбужденный всеми событиями сегодняшнего дня, нетерпеливо постукивал кончиками пальцев по рулю. Он не собирался нарушать правила дорожного движения, и стрелка спидометра не отклонялась больше положенного, но волнение, охватившее его от осознания, что ему и его Даниеле, сегодня, наконец-то, удастся побыть вдвоем без посторонних, перевешивало все остальное.
Он изо всех сил удерживал себя от того, чтобы выжать педаль газа до упора, разгоняя Крайслер до максимально возможной скорости, и Дани, которая теплой ладонью время от времени поглаживала его колено, совершенно не помогала. Он взрослый состоявшийся мужчина! Ему нельзя вести себя так, словно все, о чем он может думать, это только, как поцеловать свою девушку, обнять и дать ей почувствовать всю свою силу, ведь она такая хрупкая… Черт! Она просто сводит его с ума: отбрасывая за спину свои шелковистые на ощупь волосы, глядя на него своим невинным взглядом и облизывая свои блестящие губы.
Загнав автомобиль, которому, кажется, передалось возбуждение его хозяина, в гараж, Хосе быстро выскочив с водительского сиденья, рванул к замешкавшейся на секунду Дани, чтобы помочь ей выбраться из салона. Поторапливая ее, он тащил насупившую брови девушку в дом, рассчитывая побыстрее избавиться от няни и лелея надежду, что Алексис уже давно мирно спит в своей кроватке.
– Привет, Софи! – влетел в прихожую Хосе и, не позаботившись о том, чтобы даже расшнуровать ботинки, стащил их со своих ног, бросив валяться прямо посреди дороги. Зашедшая следом за ним Дани покачала головой и, наклонившись, убрала любимую обувь Кантилльо в ящик, и не для того, чтобы сохранить подобие чистоты в доме, а просто, чтобы не споткнуться об нее и не расшибить себе потом лоб.
– Рада вашему возвращению! Мы с Алекс поиграли и даже искупались перед сном, так что не думаю, что этой ночью она потревожит вас, – улыбнулась им женщина и из чистой вежливости поинтересовалась о проведенном дне. Хосе, достав из кармана бумажник, быстро отсчитал положенные ей за работу деньги и постарался вкратце рассказать о том, что ему понравилось на конвенции больше всего. Хотя, что сказать, кроме того, что Дани выбрала его, уехав с ним, к нему домой, он так и не придумал, и ограничился несколькими расплывчатыми фразами. На завтра Софи нужна была им там, в Сан-Диего, и договорившись о цене, они, наконец, попрощались, и Хосе облегченно выдохнул, закрывая за ней дверь.
Несмотря на усталость, Дани ушла на кухню, чтобы приготовить все необходимое заранее, а не бегать утром в поисках забытых вдруг вещей. Стоя около раковины, она мыла бутылочку для Алекс и тихо напевала услышанную днем по радио песенку, от мелодии которой не могла избавиться даже к вечеру, и не заметила подкравшегося сзади Хосе. Он, ступая тихо-тихо, обнял Дани со спины, сцепив руки у нее на животе так, что, начни она сопротивляться, ничего бы у нее не вышло, но она о таком даже и не думала.
– Напугал! – притворно возмутилась девушка, шлепнув его по руке.
– Хочу тебя! – прислонился Хосе к Даниеле всем своим телом, дав ей почувствовать свое желание и пылающую от жажды обладания ею кожу. Он уже успел принять душ и, зная, что дом в полном их распоряжении, не стал заморачиваться одеждой, просто намотав вокруг узких бедер довольно крохотное полотенце.
– Но мне еще нужно привести кухню в порядок…
– Нет! Потом! – тоном, не терпящим возражений, откликнулся Хосе, еще сильнее вжимаясь в ее, трепещущее в его руках, тело.
Расцепив пальцы только для того, чтобы расстегнуть ремень на джинсах Дани, Хосе с легкостью спустил жесткую ткань, обтянувшую ее ноги, к полу, помогая ей выбраться из штанин.
– Ты ненасытный! – пробурчала Дани, когда он положил свою горячую ладонь между ее разведенных бедер, лаская.
– Да, я такой! – возмутительно сексуальным голосом выдохнул Хосе, лизнув Дани за ухом.
– Кто бы сомневался, но мне нужно в душ. Не помешало бы освежиться…
– Я же сказал – все потом! – сжимая ладонями ее бедра, Хосе не дал ей даже сдвинуться с места, заставляя оставаться в удобном для него положении.
– Но я…
– Мне все равно! – прикусив зубами ее слегка солоноватую кожу, невнятно прошептал Хосе.
Уронив прикрывающее его полотенце на пол к ее джинсам, Хосе стянул с Дани последнюю преграду, отбрасывая ее куда-то в сторону. Для него было самым важным то, как Даниела таяла в его руках и подавалась навстречу ему, когда он, не тратя время на предварительную подготовку, вошел в нее, преодолевая сопротивление упругих стенок. Дани лишь сдавленно промычала что-то в его ладонь, которой он накрыл ее рот, чтобы она не разбудила находящуюся на втором этаже дочку.
После Дани еле держалась на ногах и оставалась в вертикальном положении только благодаря поддерживающему ее за талию мужчине. С его же помощью она поднялась наверх, и он отпустил ее лишь у входа в ванную, позволив ей уединиться хотя бы там. На длительный очищающий душ сил уже совсем не было, и Дани, ополоснувшись за какие-то короткие пять минут, вернулась в свою спальню. В центре кровати, закинув руки за голову, полностью обнаженный, прикрыв глаза, лежал Хосе, довольный жизнью и собой. Дани усмехнулась, глядя на него, счастливого сверх меры. Одна его умилительная физиономия много стоила, и Даниеле не хотелось, чтобы на этом красивом лице когда-нибудь появлялась боль, тем более из-за нее.
– Ну, все, освежилась? Готова ко второму раунду? – поманил ее к себе Хосе, призывно похлопывая по пустующему месту рядом.
– Готова спать, – устраиваясь под его боком, зевнула Дани, изображая крайнее изнеможение и утомление.
– Ну, я так не играю, – оскорбившись отказом, надув нижнюю губу, протянул Хосе, сведя брови. Но Дани не поддалась на его обиженный вид и, натянув одеяло повыше, закрыла глаза и, пожелав ему спокойной ночи, попыталась заснуть. Хосе, минуту поразмышляв, тяжко вздохнул и прислонился к повернувшейся к нему спиной девушке, положив ладонь ей на живот. Нежно поглаживая пальцами ее гладкую кожу, на которой еще чувствовалась влага после душа, он никак не мог погрузиться в сон, и спустя еще несколько минут его ласки стали более настойчивыми, а ладонь вновь опустилась к ее промежности.
– Черт бы тебя побрал, Кантилльо! – сладко выгнулась Даниела и закинула одну ногу ему на бедро, открывая свободный доступ к тому, чего с таким усердием добивался ласкающий ее мужчина.
– Моя, – прорычал Хосе, жестко прикусывая мочку ее уха, почувствовав, как Дани вся задрожала в его объятиях. Только после того, как она расслабленно откинулась на подушку, он позволил расслабиться и себе, выдыхая сквозь плотно сжатые губы ее имя и затем проваливаясь в спасительный сон.
Я опять повернулась к ней. Я стояла, смотрела в ее глаза и улыбалась. Ее собственная улыбка слегка померкла, и я заулыбалась еще шире.
Лорел Гамильтон «Смеющийся труп»
Утро оказалось на удивление добрым. Мингус прислал сообщение о том, что с нетерпением ждет ее возвращения в Сан-Диего, и что ему есть чем похвастаться перед ней. Норман в своем смс напомнил о ее обещании привести с собой Алекс, не забыв упомянуть и то, что Кантилльо можно было оставить дома. Якобы из-за его отсутствия никто бы не пострадал. Ответив обоим Ридусам именно так, как они этого и хотели, Дани, взглянув на спящего ребенка, улыбнулась, догадываясь, что Софи, наверное, сильно утомила вчера полугодовалую малышку своими играми, хотя кто кого из них больше утомил, это был еще вопрос.
В приподнятом настроении Дани отправилась в душ и, выйдя из него, предприняла попытку растолкать отмахивающегося от нее Хосе. Подарив все еще пребывающему в царстве Морфея мужчине короткий поцелуй, она спустилась вниз и продолжила то, на чем ее вчера так нагло прервали. Быстро передвигаясь по кухне Дани собирала все то, что могло ей понадобиться, ведь сегодня им предстояло остаться в Сан-Диего с ночевкой. И для едущей вместе с ними Софи тоже было необходимо снять отдельный номер, как можно ближе к ним.
Няня приехала даже раньше, чем Хосе соизволил появиться на кухне для своего завтрака. У него на этот день были назначены новая автограф-и фотосессия с желающими этого поклонниками, или скорее поклонницами, к которым Дани всегда ревновала Ридуса, но сейчас с Хосе абсолютно не испытывала ничего похожего. Она знала, что он не смотрит ни на кого, кроме нее, и уже это успокаивало и дарило ощущение доверия. Или просто она не настолько была заинтересована в этих отношениях? Хотя ведь к тем моделям она ревновала… или не хотела делиться своим другом, который вдруг стал женихом?
Добравшись до гостиницы в Сан-Диего, расположенной через дорогу от места проведения конвенции, и заселившись в ранее снятые номера, Дани вместе с Софи распаковали сумки, а ответивший на звонок своего менеджера Хосе уже успел сбежать на какое-то незапланированное интервью. Мингус влетел к ним в комнату, как только услышал хлопнувшую дверь, снова без стука и без спроса. Ему повезло, что он не застал там Хосе, который ненавязчиво напомнил бы подростку о правилах поведения, используемых в обществе.
– Ну, наконец-то! Привет, Софи! – поздоровался Мингус, пробегая мимо няни и торопясь к сестренке, спокойно сидящей в переноске и увлеченной выданной ей погремушкой. – Привет, Алекс! – чмокнул он хихикнувшую малышку в щеку.
– Соскучился? – подмигнула Дани, подходя ближе и обнимая мальчишку.
– Конечно. А еще я, знаешь, что сделал? – радостно захлопал в ладоши Мингус, просто светясь от обуреваемых им восторженных эмоций.
– И что же?
– Пойдем, расскажу по дороге! – потянул Даниелу на выход подросток.
– По дороге куда? – удивилась Даниела, но послушно последовала за ним, обещая Софи, что скоро вернется.
Встретив в общем холле скучающую без дела Сесилию, Дани бросила на нее короткий презрительный взгляд и вновь обратила все свое внимание к рассказывающему о прошлом вечере Мингусу. Он что-то говорил о какой-то пакости, которую он смог провернуть, чтобы испортить жизнь Сингли, но Дани почти не слышала его, когда так называемая моделька улыбнулась ей, высоко задрав голову. Только Дани не собиралась уступать ей и, пожав плечами, подарила ей ответную улыбку, особенно после того, как заметила спешащего к своей семье старшего Ридуса, совершенно игнорирующего дернувшуюся в его сторону Сесилию.
========== Часть 58 ==========
Что-то слегка пугающее есть в человеке, который знает про себя, что он нехороший человек, и плюёт на это с высокой колокольни.
Лорел Гамильтон «Запретный плод»
Норману сложно было усидеть на месте во время панели, особенно после того, как он заметил скромно стоящую в стороне Даниелу, не сводящую с него своих ярких глаз, очерченных пушистыми ресницами. Она была так близко, но, судя по слегка отрешенному виду, все-таки очень далеко.
Вокруг него стоял непрекращающийся гул чужих голосов, но он совершенно не обращал на весь этот шум внимания, полностью сосредоточившись на замершей за сценой девушке. Во время просмотра трейлера к новому сезону его сериала Норман даже не поднял глаз к огромному экрану, висящему за спиной. Он следил за ней: за той, которая не отрывала взгляда от творящегося на экране действа и сжимала кулачки, когда там что-то громыхало, или показывали одного из тех, ужасающих ее иногда, ходячих.
Наблюдать за ней было слишком приятно, но вспоминать, что теперь она ему уже не принадлежит, слишком больно, только вот оторваться от созерцания ее стоящей невдалеке фигурки было просто невозможно. Ему задавали вопросы, а он не мог сосредоточиться, постоянно переспрашивал, прося повторить сказанное.
Сидящий в паре сантиметров от него Чендлер несколько раз даже толкнул его в бок, чтобы вернуть его к зрителям, заплатившим за посещение совместной панели всего каста. И Норман даже повернул голову в сторону что-то весело болтающего Криса Хардвика, но ровно до той минуты, пока «нечаянно» снова не оглянулся на Дани, которая теперь была в объятиях его сына. Сына, которому все еще можно было ее обнимать, наслаждаясь ее обществом, которому она улыбалась, так же, как и раньше, и от прикосновений которого она не шарахалась в сторону, будто ей противно.
Ерзая на стуле и мечтая быстрее отделаться от осточертевших однотипных вопросов, уже давно не блещущих даже каким-то подобием фантазии, Ридус-старший направил камеру телефона на обнимающихся Даниелу и Мингуса. Задержав на секунду дыхание, он сделал снимок, который теперь должен был стать еще одним напоминанием о том, что он потерял по собственной глупости.
Еще десять минут, и всё, можно рвануть к ней, все еще продолжающей терпеливо выслушивать что-то щебечущего ей на ухо Мингуса. Можно поздороваться и попытаться даже завести разговор, ведь она всегда любила с ним обсуждать новости сериала и ходящие вокруг сюжета слухи. Он хотел поговорить с ней на любую тему, задержать рядом с собой на любое доступное им время, украв это время у своего соперника, сделать все, что угодно, только бы она увидела то, как он в ней нуждается.
Но стоило ему сойти со сцены и сделать широкий шаг в ее сторону, как она отступила, увеличивая разделяющее их расстояние, даря ему извиняющуюся улыбку. Нет, она не сбежала, но и не позволила ему подойти к себе слишком близко, видимо, из-за замаячившего на горизонте Кантилльо, которому она едва-едва кивнула головой. Всего несколько минут около нее, не такой сияющей, как с ним когда-то, но все еще безумно родной и милой, и Норман готов был душу продать, только бы вернуть все на два месяца назад. Он бы поступил по-другому, он бы никуда не дел сжигающую его изнутри ревность, но он точно знал, что все было бы иначе… Никаких Сингли, никаких Кантилльо, только его семья, без важной частички, коей являлась Даниела, уже абсолютно несуществующая сейчас.
Дани ушла к протянувшему ей руку Кантилльо, но Мингус остался с ним, потребовав совместный ужин без сопровождающей его на комик-коне Сесилии. И Норман даже не собирался спорить, он и сам не особо стремился к ее обществу, и был рад сыну, которого можно было использовать в качестве довольно отличного предлога для пребывания Сингли в номере отеля и для того, чтобы она ужинала без него.
Показав Сесилии язык перед самым выходом из комнаты отца, в которую они забежали, чтобы переодеться, Мингус с гордо приподнятым подбородком, вышел вслед за Норманом, успевшим чуть раньше оказаться за порогом. Ему доставляло незабываемое удовольствие издеваться над теми, кто, по его мнению, не должен был находиться рядом с его любимыми людьми. Сесилия раздражала его одним своим присутствием. И пусть даже специально ничего для этого не делала или вообще просто молчала, но одно то, что она дышала где-то слишком близко, бесило подростка.
Расслабиться Мингус смог, только сделав заказ, одобренный старшим Ридусом, которого Сесилия за эти несколько недель умудрилась уже затюкать употребляемой им жирной пищей, якобы вредящей его здоровью. К такому Норман не привык. Соблюдая здоровый режим питания в съемочные дни, в выходные он позволял себе чуть больше, и никто не имел права указывать ему, что есть, а что нет. Никто!
Никто, кроме Даниелы, делающей это ненавязчиво, с обещаниями об исполнении ею любых его развратных желаний. И от одного лишь воспоминания об этом Норману стало очень душно в переполненном людьми помещении, где они были у всех на виду, и где вроде бы каждый был занят своим делом, но все равно косился иногда в их с сыном сторону.
– Может, возьмем еду с собой и поужинаем в номере? – оценив состояние отца, вновь нацепившего на нос очки, предложил Мингус.
– Нет, – замотал головой Норман. – Не хочу пока возвращаться к себе, встречаться с Сингли и выслушивать ее причитания по поводу моего отвратительно вредного бургера и жареной картошки.
– Тогда ко мне? Дани мне в рюкзак и приставку положила.
– В номер, снятый и оплаченный Кантилльо? – задумчиво почесал заросший подбородок Ридус-старший. Как выбрать между надоевшей и утомившей его Сесилией и укравшим у него смысл его жизни Хосе?
– Хосе позволил мне брать орешки из мини-бара, – медленно водя пальцем по столу, изобразив на лице хитрое выражение, Мингус возвестил о разрешении, полученном от Кантилльо.
– Орешки, говоришь? Хм… Пойдем.
Почему бы и не воспользоваться разрешением Хосе и не опустошить мини-бар? Ну, подумаешь, Кантилльо потом придется заплатить чуть большую сумму, чем та, на которую он рассчитывал. Переживет…
– Черт, я, кажется, телефон в номере оставил, – удрученно похлопал себя по карманам Норман, вставая со стула. – Нужно вернуться и забрать его, но я не хочу видеть жалобный взгляд Сесилии.
– Я могу сбегать, – пожал плечами Мингус, протянув отцу ключ от своей комнаты. – Ты иди пока ко мне, а я сгоняю быстренько.
– Только ничего не ляпни ей там и веди себя прилично, – погрозил Норман сыну, уже заранее догадываясь, что ничего хорошего из всего этого не выйдет. Ему было стыдно за свое поведение и реакцию Мингуса на присутствие в его жизни Сесилии, но она сама продолжала оставаться рядом с ним, несмотря на то, что он этого не просил и тысячу раз уже прогонял ее прочь. Это ее желание и, значит, это ее проблемы. Он ей ничего не обещал. Он в ней не нуждался. Он сам позволял ей находиться рядом, зная, что это причиняет боль Даниеле и нервирует ее. Если можно это делать ей, то почему ему нельзя?
– Постараюсь, – хмыкнул Мингус, совершенно не позаботившись о том, чтобы убрать с лица озарившую его глупую ухмылку, сдающую все его намерения с головой.
– Уж будь любезен, – притворно укоризненным тоном, сведя брови, порекомендовал Ридус-старший. Разбираться потом с жалобами обиженной и дующей губы Сесилиеи он не собирался. Тратить на это свое время слишком дорого для него.
Взяв у отца его ключ от номера, Мингус быстрыми шагами направился по известному маршруту. Ему не терпелось показать папе, до какого он успел дойти уровня в одной из игр, в которую дома они обычно играли вместе. Поэтому стоило поторопиться и вернуть телефон его законному владельцу, пока Сингли еще что-то не натворила с ним, опять подняв не вовремя трубку.
Приоткрыв дверь, Мингус осторожно заглянул в пустую на первый взгляд комнату. Вспомнив, где отец велел искать сотовый, мальчишка шагнул к комоду, стоящему у кровати, и замер, прислушавшись к исходящим из ванной комнаты звукам разговора. Сесилия с кем-то болтала по телефону, явно не зная, что помимо нее есть кто-то еще в номере, в котором Норман час назад оставил ее совершенно одну.
– Нет. Он не со мной, – донесся до мальчишки пищащий, отдающий истерикой, голос девушки. – Да откуда мне знать? Эта Даниела притащила его сына с собой. И теперь он вместе с ним, бросив меня здесь, свалил на ужин, а мне пришлось заказать еду в номер. Я думала, мы пойдем на вечеринку…
Мингус зажал себе рот, чтобы не произнести и звука, хотя очень хотелось ворваться к Сингли и сказать ей все, что он о ней думает. «Эта Даниела», не эта, а его, их – Даниела. Единственная девушка, когда-то позволившая ему поверить в то, что его может полюбить еще кто-то, кроме родственников. И что он может стать для женщины его отца родным ребенком, о котором она будет заботиться и волноваться. Как Сесилия смеет так говорить о ней?!
– Ну и что я должна сделать? Он уже даже не позволяет прикасаться к себе, а на людях ведет себя так, словно я вообще никто. Я рассчитывала, что смогу вытеснить ее из его жизни. Что он будет выводить меня на публику, но что я имею сейчас? Практически ничего!
О чем она вообще говорит? Мингус встряхнул головой и весь напрягся, обратившись полностью в слух. Что надеялась получить от отношений с его отцом начинающая модель, было понятно с самого начала, но то, что она так легко и откровенно будет об этом говорить с кем-то еще, было странным. Конечно, она, с ее актерскими способностями, вряд ли претендовала на какую-то премию, но все же…
– Нет. Да. Какого хрена, Келли?! Это личное… Хотя, нет, больше он не засыпает в ответственный момент, – хохотнула Сесилия за дверью. – Он тогда был в невменяемом состоянии. Только и твердил о ней, о том, как сильно любит, и что он полный дурак. Я даже раздеть его толком не успела. Отлучившись на кухню на пять минут, я вернулась и обнаружила его, скрючившегося на краю кровати: громко храпящего и прижимающего к груди подушку. Представляешь, у него слюна текла по подбородку… Это то еще зрелище, скажу тебе.
Мингус нахмурился, вслушиваясь в каждое сказанное Сингли слово. Отец не спал с ней тогда. Она ему говорила, что все было. Но теперь стало понятно, что она просто обманывала, чтобы поссорить Даниелу и Нормана. Все, о чем она думала, это только о своей собственной выгоде, но не о том, что рушит семью, мир в которой устанавливался годами. Годами доверия, которое подверглось проверке и испытанию из-за одной слишком много возомнившей о себе идиотки.
– Я не знаю, Келли, долго ли еще смогу все это терпеть. Всю эту ненависть его фанатов в интернете, презрение его сына и отсутствие интереса со стороны самого Нормана. Он же никогда меня даже не защищает, просто затыкает и велит сидеть в номере. Я для него словно должна была стать бессловесной заменой Даниелы.
А на что она вообще надеялась? Что сможет завоевать сердце его отца? Дура! Никчемная дура!
– Единственное, что меня держит около него сейчас, это лишняя возможность засветиться перед камерами. Ведь за этот месяц я получила три предложения о работе. Меня заметили, и черный пиар, видимо, тоже пиар.
Мингус еще минуту потоптался около двери, сжимая в руках свой телефон, на который ему для подтверждения стоило все же записать то, что он слышал. Но он так и не успел вовремя включить диктофон, и теперь просто прокручивал в голове все, сказанное Сесилией. Не став и дальше выслушивать ее хныканья и капризы, теперь перешедшие на тему того, что Норман ей не покупает никаких подарков, Мингус глазами отыскал аппарат отца и, подхватив его с комода, двинулся на выход. Ему необходимо было рассказать услышанное отцу. Сказать ему, что он не изменял тогда Даниеле, что они могут еще все объяснить ей, что она обязательно выслушает его и что непременно все поймет!
========== Часть 59 ==========
Иногда самые тяжелые раны наносит тот, кто очень хочет этого избежать. Лорел Гамильтон «Нарцисс в цепях»
Остановившись в главном холле гостиницы, Мингус, прямо на глазах у застывшей в паре метров от них Сесилии, собрался рассказать Даниеле о том, что узнал прошлым вечером. Но рот ему открыть не дал вовремя подоспевший Норман, хлопнувший сына по плечу так, будто тот поперхнулся и ему срочно требовалась помощь.
– Привет, Дани! – улыбнулся ей Ридус-старший, подмигивая. Заметив, что в ближайшем окружении отсутствует основная причина его раздражения – Кантилльо, Норман позволил себе вздохнуть свободнее. – Как утро? Доехали нормально? Алекс хорошо себя чувствует? – затараторил он, не дав насупившемуся Мингусу ни единой возможности вставить хоть слово.
Взглянув на ничего не понимающего подростка, Норман мотнул головой, показывая, что сейчас не время и не место для столь важных откровений. Дождавшись от сына разочарованного согласного кивка, старший Ридус выдохнул, продолжая счастливо улыбаться. Он обязательно все ей расскажет, но только наедине, там, где он сможет верно донести до нее то, что сам узнал вчера. Ведь она в настоящее время почти не слушает его, сбегает или затыкает, не позволяя ему даже что-то объяснить или привести доводы, которые могли бы помочь их воссоединению. Но сейчас у нее не будет другого выхода. Лорен обещала, что она притащит Дани на закрытую вечеринку, чего бы ей это не стоило. И в этом Норман мог положиться на свою подругу.
– Привет! – засунув одну руку в карман, пальчиками другой помахала Даниела. – Все просто замечательно. У тебя есть время, чтобы побыть с дочерью, или ты сделаешь это позже?
– Я бы хотел, чтобы она вообще весь день была со мной, но, к сожалению, не могу. Поэтому буду безумно рад пойти к ней сейчас и потом, когда получится улучить свободную минутку.
– Отлично, я позвоню Софи, и она вместе с Алекс перейдет в номер к Мингусу, чтобы тебя ничего не смущало, – предложила Дани, внимательно всматриваясь в эмоции, отражающиеся на лице Нормана. Ну не оставлять же его в комнате, которую она делит с Хосе. Да и переносить Алексис в номер, в котором Ридус трахает Сингли, тоже не вариант. Нет, это не должно ее волновать! Она выходит замуж за другого человека, желающего разделить с ней жизнь и знающего, чего он на самом деле хочет, несмотря на свой возраст. Она же его любит? Любит, наверное…
– Спасибо, проводишь? – приобняв изумленно вздернувшую брови, но не сопротивляющуюся Даниелу за плечи, спросил Норман, шепча почти у самого ее уха. – Я успел слишком сильно по ней соскучиться.
– Обязательно, – легко поддалась его просьбе Даниела. Правда, уловив, едва различимый среди остальных запахов, аромат туалетной воды, исходящий от Ридуса-старшего, высвободилась из его объятий и сделала шаг вперед. В носу защекотало и появились странные ощущения во рту: этот парфюм был не тем, к которому она привыкла за все годы совместной жизни.
– Что случилось? – вмиг помрачнел Норман, ссутулив широкие плечи и сжав пальцы в кулаки.
– Твой запах, – закусив губу, коротко сказала Дани, стараясь лишний раз не вдыхать неприятный аромат, от которого живот скручивало в тугой узел и хотелось склониться над унитазом.
– От меня, что, воняет? – осмотрел себя мужчина, еще отчетливо помнящий, как принимал душ полчаса назад, и знающий, что надетая на нем футболка была достаточно свежей. Мингус, на которого Норман вопросительно взглянул, лишь пожал плечами, совершенно ничего не чувствуя.
– Ну, как сказать. Это не твой обычный Kiehl`s или, точнее, присутствует просто еще какой-то запах. И он ужасен. Прости, – сморщила носик Дани, делая еще один шаг, разделивший их друг от друга почти на метр.
– О чем ты говоришь? Я не менял туалетную воду, и не собираюсь этого делать, – возмутился Ридус-старший, но все равно, ухватившись за ворот футболки, приблизил ткань к носу. – Черт! Какого хрена? Откуда эта фигня?
– Не знаю, но у меня от нее голова начинает болеть. Мне жаль, Норман. Идите к Алексис с Мингусом, она в любом случае будет рада, а я пока займусь некоторыми намеченными делами, – Дани была вроде бы даже расстроена таким исходом. Или ему просто показалось?
– Это, наверное, чертовы духи Сесилии. Она вчера бросила свою майку на стул, туда, где лежали мои вещи, – распаляясь, пробурчал Норман, недовольный тем, что Сингли снова удалось оттолкнуть Дани от него. Эта дура, что, пыталась пометить свою территорию? Ничего у нее не выйдет!
– Избавь меня от подробностей, – прикрыла нос ладонью, пытаясь защититься от все еще докучающего ей запаха, Даниела.
– Извини, – замялся Ридус-старший. – Я хочу побыть всей семьей. Дайте мне десять минут на быстрый душ и смену одежды, и я присоединюсь к вам.
– А как же Сесилия? – приподняла подбородок Даниела, указав им в сторону не отводящей от них прищуренного взгляда девушки.
– А как же Хосе? – не замедлил с ответом Норман, тут же прикусив язык. – Молчи. Я все понял. Проехали? Ждите меня, хорошо? Я мигом!
Мингус не стал ждать, когда беспомощно моргающая Дани закончит хмуриться, и потащил ее за сестренкой. К моменту возвращения отца они уже должны были забрать Алекс и быть в его номере, чтобы и так потративший время на переодевание Норман успел побыть с дочкой. Ему предстоял напряженный рабочий день, который скрашивало присутствие на конвенции, помимо любимых детей, нахождение на близком расстоянии все еще горячо любимой Даниелы.
Врагов по горло, зато и друзей по щиколотку.
Лорел Гамильтон «Запретный плод»
Обед Даниела провела в компании уставших от работы Мелиссы, Эмили и Лорен, которые еще утром казались ей довольно энергичными и готовыми свернуть горы. Сейчас же они все выглядели, как выжатые лимоны, и просто попадали на свои мягкие и удобные кресла, вытянув под столом гудящие ноги. Мел лениво взяла в руки поданное им меню и взглянула на отстраненную больше обычного Дани, которая даже не обратила внимания на положенную перед ней папку.
