Текст книги "Реальная жизнь (СИ)"
Автор книги: Анита Блейк
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 32 страниц)
– Вы снова вместе? – прищурился подросток, обводя их обоих взглядом и ожидая немедленного ответа.
– Да! – радостно выпалил Норман.
– Нет! – чуть менее уверено, чем стоящий около нее мужчина, пробормотала одновременно с ним Дани. Она не могла так просто признаться, что, возможно, и сама этого хочет, ведь во внутренней борьбе с самой собой и недоверием к любимому она все еще проигрывала.
То, как посмотрел на нее в этот момент Ридус-старший, вынудило Дани отступить от него на шаг, но, кажется, он не принял ее ответ всерьез, думая, что она просто еще не все для себя решила, и двинувшись к ней, взял за руку. Смысла вырываться Даниела сейчас не видела: не хотела причинять боль обоим своим мужчинам, с надеждой следящим за каждым ее неосторожным движением.
Завибрировавший в ее сумочке телефон должен был дать ей минуту передышки, когда она вытащила его на свет и отошла от Нормана, чтобы ответить на присланное сообщение. На экране светилась улыбкой физиономия Кантилльо, очень довольного и передающего свое счастье Даниеле даже на таком расстоянии от нее. Он сжимал в руке контракт на новую работу и посылал брюнетке воздушный поцелуй.
Новый сигнал и новое, уже текстовое, сообщение с предложением отпраздновать это событие в ближайшие выходные или в любое удобное для нее время, как только она вернется домой. Он уже даже не говорил, что к нему домой, просто домой… Его самоуверенность зашкаливала, но знал бы он, что только что было между Дани и Норманом, ее бы наверняка поубавилось. Вот только знать ему все это совершенно не обязательно. Отправив в ответ смс о том, что они обязательно отметят такое замечательное событие, Дани убрала телефон. О чем-то перешептывающиеся вполголоса Норман и Мингус затихли по ее возвращении, хитро улыбаясь и не стараясь спрятать своих эмоций. Возможно, старший Ридус и хотел спросить, кто это там был, но удержался, закрывая рот в последний момент, прерванный на полуслове сыном.
– Я проголодался, – беря Дани под руку и указывая ей на выход, пожаловался Мингус, подмигивая отцу.
– А как же аттракцион? – изумилась Дани, вглядываясь в лицо подростка, так мечтавшего недавно о посещении данного поместья, а теперь стремящегося покинуть его и, кажется, ничуть об этом не жалеющего.
– Да ну его, – махнул рукой мальчишка и, уцепившись за ладонь ничего не понимающего Нормана, потащил теперь уже их обоих на улицу. – Хочу большую пиццу! И ледяную кока-колу!
– А плохо не будет? – подал голос Ридус-старший, косясь на ничуть не сомневающегося в себе подростка.
– Неа, – криво ухмыльнулся Мингус, прибавляя шаг.
Он снова чувствовал, что находится в семье, и ему было абсолютно все равно, что сейчас делать и чем заниматься, только бы Даниела и отец были рядом. А учитывая, что, когда их рты будут заняты едой, снова поругаться и разрушить тот хрупкий мир, воцарившийся несколькими минутами ранее, они не смогут, отвести их в ресторан и занять вкусной пищей и беседой на отвлеченные темы, было главной задачей подростка.
Дани спешила за ведущими ее вперед мужчинами, прикусив нижнюю губу и думая, что же сказать так легко поверившему словам Нормана Мингусу. Они не вместе, пока… Пока точно не вместе… Но и видеть в его глазах разочарование после признания она боялась еще сильнее, чем вернуться к его отцу. Она пока не могла пожертвовать своей гордостью и простить Норману тот глупый поступок и череду следующих за ним. Не только из-за того, что все еще злилась на него, но и из-за чего-то, так больно кольнувшего ее сердце, когда она получила смс от радующегося своему успеху Хосе. Почему-то в голове возникали мысли, что она нужна и ему. Что первой, с кем он поделился радостной новостью, стала она, а значит, проигнорировать такое событие ей не позволит совесть.
А раньше все было так просто. Только их семья, только ее любимые два Ридуса и Алексис, а что теперь? Еще один мужчина, нежелающий признавать то, что она ему не принадлежит, и всеми силами пытающийся показать ей, что он не хуже Нормана. И ведь где-то в глубине сознания, благодаря усилиям Хосе и промахам ее настоящего мужчины, Дани боялась себе признаться, что не все напрасно. Что, если у нее так и не появится уверенность в будущем с Норманом, она перестанет сопротивляться и позволит всему произойти…
– Дани?! А что ты будешь заказывать? – вырвал ее из сложных размышлений Мингус, улыбаясь и ожидая с ее стороны хоть какой-то реакции.
Пару раз моргнув и обнаружив, что, пока она копалась в себе, они уже добрели до ресторана, Даниела встряхнула головой и перевела взгляд на стоящего в сантиметре от нее Нормана. Он последовал примеру сына и растянул губы в улыбке, подбадривая сомневающуюся, кажется, во всем происходящем девушку.
– Дай угадаю? – толкнул ее плечом старший Ридус. – Салат и сок?
– Да, пожалуйста, – быстро согласилась Даниела, нервно стряхивая с футболки несуществующие пылинки.
Норман уже давно выучил ее вкус и с легкостью мог сделать заказ, даже не спрашивая, только сейчас для него это было необходимостью. Просто услышать ее голос, просто понять, что она еще рядом.
Забрав все желаемое и так вкусно пахнущее с собой в номер, Мингус и Норман по дороге к гостинице без остановки спорили, кто из них больше выпьет вредной газировки и кому после этого не станет плохо. Не принимающая участия в этом глупом споре Даниела шагала рядом с постоянно оглядывающимся на нее мужчиной и, теряясь в его взгляде, опускала глаза к земле. Ей хотелось забыть то, что причиняло ей боль, и позволить себе наслаждаться моментом, вернувшись к самым близким. Дани рядом с ними сейчас, и они нуждаются в ней так же, как и она в них…
На секунду оторвавшись от проводимой с сыном ярой дискуссии, Ридус взял Дани за руку и переплел с ней пальцы, согревая ее, как обычно, замерзшую даже в самую жаркую погоду, и шепча на ухо:
– Я люблю тебя!
– И я тебя! – непроизвольно вырвалось у нее то, что она не говорила ему уже, наверное, целую вечность. Слыша собственный дрожащий голос и понимая, что она не сдержалась, Даниела зажмурилась, не решаясь приоткрыть веки и взглянуть на застывшего на месте Нормана, затормозившего и ее.
Он стоял с открытым ртом и ловил им воздух, как рыба, выброшенная на берег, боясь нарушить эту минутную идиллию любым движением или словом. Умчавшийся вперед Мингус только спустя минуту заметил, что за ним никто не идет, и что взрослые, до этого еле ползущие за ним, вообще отстали.
– Вы чего застряли? – вернулся к ним мальчишка, хмурясь и собираясь снова вмешаться в их отношения. – Опять ругаетесь? Дани, чтобы папа ни сделал, он любит тебя. А ты отец, уже давно должен был понять, что кроме тебя, Даниеле никто не нужен, и вся твоя ревность была надуманной.
– Все в порядке, Мингус, – откликнулся пришедший в себя старший Ридус и, крепче вцепившись в ладонь Даниелы, еще более уверенно потянул девушку за собой.
Ни разу за весь ужин они больше не подняли затронутую чуть ранее тему, но Норман не отходил от Дани ни на шаг, желая находиться как можно ближе. Короткий звонок Эрике, занимающейся малышкой Алекс, успокоил тревожащуюся за дочь Даниелу, будто даже расслабившуюся после хороших новостей от няни.
Наблюдающий за ними со стороны Мингус не понимал перемены в настроении обоих взрослых, но был рад тому, что происходило у него на глазах. Может, они забудут все свои размолвки, и Дани даст его отцу еще один шанс на исправление? Тем более что к ней снова вернулся так идущий ей румянец. И его причиной наконец-то был не только Хосе, а провинившийся в недавнем прошлом Норман.
Не дожидаясь от отца команды «спать», Мингус, залпом опустошив запотевший стакан с колой и чуть не давясь запиханным в рот огромным куском пиццы, помахал испуганным из-за его резвости родителям и быстро занял одну из спален. Ему не терпелось оставить их наедине, надеясь, что эта поездка принесет в их дом прежнее счастье и вернет Даниеле улыбку и спокойствие.
Убирать со стола под пристальным взглядом Ридуса было нелегким занятием, но Дани успешно справилась с этим, и лишь только огнем горящие щеки выдавали ее волнение. Оставаться с мужчиной в комнате один на один она не хотела и думала сама лечь в той спальне, в которой скрылся проворный Мингус, но не успела. Неожиданный звонок сотового в такое позднее время напугал Дани и, вынув его из кармана, она, мельком взглянув на экран, приподняла в удивлении бровь, но ответила на входящий вызов. Чтобы не раздражать напрягшегося Нормана, решившего прислушаться к ее разговору, Дани, извинившись, удалилась в ванную комнату.
Хосе на другом конце провода с особым оживлением интересовался проведенным днем, осторожно выяснял, когда она вернется, и все ли у нее хорошо. Получая на свои вопросы односложные, но исчерпывающие, по ее мнению, ответы, которые Дани пыталась ему дать, он не был доволен, но тут же переключался на новую тему. Рассказ о втором туре кастинга и о том, что его все-таки выбрали на эту роль, занял у Кантилльо почти пятнадцать минут, которые девушке пришлось провести, сидя на неудобном и холодном бортике ванны. Она просто не могла прервать его восторженные речи, ведь, судя по его голосу, ему так было важно разделить с ней это.
Потеряв счет времени, и уже переместившись на напольный коврик, Дани устало прислонилась к стене, делая вид, что слушает и вникает в то, что ей вещает разошедшийся Хосе. Создавалось ощущение, что он просто боится повесить трубку и тем самым дать Дани возможность оказаться в объятиях ее мужчины. Поняв это только спустя почти полчаса, Даниела пообещала Хосе, что все ему распишет в красках, когда вернется, и что один из ближайших вечеров она посвятит ему, вежливо попрощалась и, пожелав спокойной ночи, отключилась. Наскоро принимая душ и улыбаясь самой себе, Дани прокручивала в голове шутки, которые ей успел наболтать радостный Хосе. Выйдя из своего заточения, она наткнулась на хмурого Ридуса, сложившего на груди руки и восседающего на кресле напротив.
– Я думал, ты сбежала через окно, – раздался его тихий голос.
– Ты слишком много думаешь, Норман, – мягко подколола его Дани, не желая развивать ни к чему не ведущую тему. – Давай ложиться спать.
– Дани…
– Я устала и, если ты не возражаешь, то с большим удовольствием сейчас забралась бы под одеяло и уронила голову на подушку.
– Как скажешь, – притворяясь, что он согласен на все, только бы она больше не злилась на него, Норман сам проследовал в ванную, зная, что если он не перестанет сейчас думать о звонке от Хосе, то взорвется. Холодная вода помогла немного остудить его пыл, но выйдя в тот момент, когда Дани раздевалась, меняя дневную одежду на кружевную короткую сорочку, он ощутил, что жар вернулся к нему.
Она здесь, его любимая девушка рядом с ним, так же, как и когда-то, но он не знает, что сделать, чтобы это не вызвало в ней отторжения, и чтобы она не бросилась прочь отсюда. Раньше ему стоило просто подойти, обнять и поцеловать, и она таяла в его руках, позволяя делать с собой все, что ему заблагорассудится, а теперь? Вдруг оттолкнет? Хотя днем этого не случилось, но обстановка изменилась… Но ведь она сказала, что любит, значит, она все еще его… До чего же вся эта ситуация напрягала его, как же все было не просто с ней.
Дани не сразу заметила затаившего дыхание Нормана, наблюдающего за ней с довольно близкого расстояния. Обернувшись к своему мужчине, она, стянув с волос резинку, распустила их, позволяя темным локонам рассыпаться по ее плечам.
– Черт! – услышала она донесшееся до нее, почти неслышное, ругательство, слетевшее с губ утирающего вспотевший лоб Ридуса-старшего.
Смутившись его реакции и догадавшись, что, наверное, это движение волосами было лишним, Дани сделала пару шагов и опустилась на кровать, немедленно пряча почти нагое тело под одеяло. Кашлянувший Норман выключил свет и, потратил секунду на размышления о том, где же ему устроиться на эту ночь, на диване или… Стянул с себя джинсы и, пока не последовало никаких возражений, присоединился к отвернувшейся Даниеле.
Прижавшись к ее спине, он сразу дал ей понять, чего хочет его тело, и что противиться своим желаниям у него больше нет сил.
– Дани, я… – выдохнул Норман ей в затылок, сжимая зубами кожу.
– Тсс, – отстранившись и повернувшись в его руках, она приложила пальчик к его губам. Кивнув и поддавшись его ласке, она словно дала разрешение на более решительные действия. Сложно было видеть в его глазах тоску и хотелось заменить ее другим, абсолютно иным чувством.
Засыпая на все еще тяжело вздымающейся груди вырубившегося Нормана, Дани слушала его сердцебиение и жалела о том, что они оба так отдалились и дали другим людям возможность вторгнуться в их жизнь.
Пришедшая давно за полночь смс, уже не удивила ее, потянувшуюся за телефоном и прочитавшую на экране глупые слова Хосе о том, что он охраняет ее сон и не даст никому навредить ей. Отослав ему восхищенный смайлик, Дани убрала аппарат на тумбочку и, накрывшись одеялом с головой, прильнула к Ридусу, даже сквозь сон что-то пробурчавшему и притянувшему ее к себе еще сильнее.
========== Часть 26 ==========
–Что такое любовь?
–Когда ты просто разрешаешь себе быть собой,
и тому, кого любишь, тоже разрешаешь быть собой.
Лорел Гамильтон «Сны инкуба»
Она уже стала забывать, каково это – просыпаться в объятиях мужчины, один взгляд на которого заставлял все ее тело гореть, а тонкие волоски на руках вставать дыбом. Раскинувшийся на кровати, громко храпящий Норман с неприлично отросшими за последнее время, растрепавшимися за ночь волосами – для его вечных фанатов вряд ли представлял сейчас восхитительное зрелище, но для нее никого не было лучше, чем он. Так хотелось запечатлеть в памяти этот момент и его, такого милого и кажущегося беззащитным. С новым островком седины в подстриженной бороде, с темной родинкой над губой, делающей его лицо идеальным, с появившимися за эти недели еще несколькими морщинками вокруг глаз – он был всем для нее.
Раздавшийся со стороны комнаты Мингуса осторожный стук удивил вздрогнувшую девушку, увлеченную запоминанием изменений в своем мужчине и не привыкшую к такой вежливости от вечно влетающего без разрешения подростка. Поднимаясь с постели и не особо церемонясь в выборе того, чем бы прикрыть свое полуобнаженное тело, Дани взяла рубашку Нормана и, накинув на себя, застегнула несколько пуговиц. Отметив в зеркале, что грудь уже не грозит вывалиться из кружевной сорочки, а попа прикрыта тканью, девушка открыла дверь мальчишке и улыбнулась, желая доброго утра.
– Он что, все еще дрыхнет? – насупился проходящий в центр комнаты Мингус, не сводя взгляда со спящего отца.
– Видимо, ты его вчера совсем утомил своими аттракционами, – весело подмигнула Даниела, двигаясь в сторону ванной и намереваясь оставить отца и сына наедине.
– А может, это ты его ночью утомила? – краснея и смущаясь, но все же произнося эти бесцеремонные слова вслух, Мингус сконфужено почесал нос.
Даниела поперхнулась водой, которой пыталась утолить утреннюю жажду и обернулась к застывшему и хитро играющему бровями подростку.
– Ты… – минуту Дани искала подходящее определение его поступка, но, так и не найдя нужного выражения, сказала первое, что пришло на ум, и скрылась за дверью. – Весь в отца!
Счастливый смех мальчишки Дани услышала даже сквозь толстые стены. Знать, что этот ребенок счастлив и по-настоящему улыбается, было главным подарком для нее, вздохнувшей сейчас с облегчением. Бодрящий душ и напеваемая ею песенка помогли Даниеле окончательно проснуться и в приподнятом настроении вернуться к своим мужчинам.
Потягивающийся и разминающий затекшие за ночь мышцы Норман в одних только боксерах делал что-то, с трудом смахивающее на зарядку, под пристальным присмотром сына. Выгнувший бровь Мингус наблюдал за странными потугами своего уже не столь юного отца, запыхавшегося и кряхтящего при очередном приседании.
– Не помешала? – кашляя, обозначила свое присутствие Даниела, сдерживая истерический хохот, так и желающий вырваться наружу.
– Нет! – вытянулся во весь рост старший Ридус, принимая боевую стойку и корча сползшему от смеха на пол Мингусу кривые рожицы. – Мы опаздываем на завтрак. Успеешь переодеться?
– Так пойду, – на полном серьезе пожала плечами Дани и отправилась к выходу из номера.
– С ума сошла?! – хором проорали мужчины и бросились к дверям, преграждая ей путь.
– Да шучу я. Чего вы такие нервные? – хмыкнув, закатила глаза к потолку Дани и, взяв из сумки пару вещей, ушла в комнату Мингуса.
Провести завтрак в относительном спокойствии было для всех большой неожиданностью. Норман так и норовил прикоснуться к Дани, то пододвигая ей тарелки, то просто прижимаясь боком к ее телу. Мингус, неотрывно следящий за, наконец-то, все вроде бы решившими взрослыми, замечал все изменения, произошедшие с ними за эти короткие два дня. Дани больше не огрызалась на его отца и не отодвигалась всякий раз при его приближении, а Норман словно наглядеться не мог на нее, такую свежую и яркую.
Отлучившись всего на несколько минут в дамскую комнату, Дани вернулась к столику, застав гробовую тишину, сковавшую обоих мужчин.
– Вы чего такие хмурые? – присела она на стул и осмотрела свою семью.
Норман молча подвинул ей телефон, предлагая взять его в руки и взглянуть на что-то, успевшее расстроить его.
– Ну и что я там должна увидеть? – не унималась Дани, не желая сдаваться и надеясь услышать от него все, что его беспокоит.
Она не чувствовала за собой вины, и ей было неважно, что он там обнаружил. Оправдываться она точно не собиралась, просто было не за что. Ничего из написанного лично ею никак не скомпрометировало бы ее. Да и представить себе Нормана, роющегося в чужом сотовом в присутствии сына, Дани тоже не могла. Послушно снимая блокировку, она первым делом залезла в сообщения и тут же выругалась, крепче сжимая аппарат в ладони: «Я соскучился по твоим объятиям. По мягкому шелку твоих волос, рассыпавшихся по подушке, и по блеску твоих глаз, когда ты смотришь на меня. Жду, когда ты вернешься, и мы сможем отпраздновать получение мною этой роли».
Вот неужели нельзя все это было сказать ей, просто позвонив? Хосе что, забыл, где она и с кем, чтобы бросаться такими словами, явно повергшими не в меру впечатлительного Ридуса в шок? Хотя сам виноват, незачем было лезть в ее телефон.
– Пап, не надо, – начал было Мингус, но был прерван Норманом, взмахнувшим рукой и велевшим ему замолчать и отправиться в номер.
Мальчишка испуганно взглянул на ерзающую на стуле Дани, умудрившуюся ласково ему улыбнуться и ободряюще кивнуть, и, понуро опустив голову, пошел наверх. Он не винил девушку, ведь она бы, наверняка, отшутилась, отсылая ответное сообщение. Ведь Дани любит его отца. Только его одного. Да и Хосе, скорей всего, тоже просто прикалывался, отправляя смс и надеясь развеселить этим Дани с самого утра. Все точно так и было, уговаривал себя Мингус, поднимаясь в номер.
– Я бы начал с вопроса о том, не хочешь ли ты мне что-то объяснить, но понимаю, что внятного ответа я на него все равно не получу.
– А я и не собиралась оправдываться, – спокойно подняла на него взгляд Дани, но сердце, отдающее своим стуком даже в ушах, сдавало ее с головой.
– Я не понимаю… – потер взмокший лоб Ридус. – Ты клянешься, что между тобой и Кантилльо ничего нет, но он шлет тебе эти странные сообщения, и ты, кажется, не сильно удивлена, читая их. Что происходит? Я думал, у нас все хорошо. Думал, что ты простила меня и готова вернуться в мою жизнь.
Норман протянул к Даниеле руку и с силой сжал ее тонкие дрожащие пальчики. Если она говорит, что не спала с этим придурком, значит, он должен в это поверить и принять это. Вот только какой смысл в словах Кантилльо, где он говорит про подушку и ее волосы на ней? Откуда он знает о том, какие они шелковистые на ощупь, и почему никак не оставит ее в покое?
– Я не говорила, что простила тебя, – резко выдернула свою ладонь Дани, озираясь по сторонам и надеясь не привлекать к себе и разошедшемуся мужчине внимание. – Я никогда этого не забуду. Это тяжким грузом легло на мое сердце, и всегда будет напоминать мне о том, что ты можешь сделать… Но ради Мингуса и Алекс, и даже ради самой себя, я могла бы дать тебе шанс доказать мне, что то, что было тогда, больше не повторится, и я могу тебе доверять.
– Дани, я так и не выяснил, было что-то у меня с Сесилией или нет. Но я собираюсь сделать это, чтобы точно знать, насколько виноват перед тобой. Я готов к тому, чтобы провести всю свою жизнь в заглаживании этой вины, если все реально окажется так, как Сингли себе напредставляла, – снова сократил расстояние до минимального Норман, медленно шепча то, что, по его мнению, должно помочь ему.
В том, чтобы выяснять свои отношения в кафе, располагающемся на первом этаже гостиницы, было мало приятного. Нельзя ни голос повысить, ни использовать неприглядные жесты, но в этом была своя прелесть для Ридуса: Дани сдерживалась и мило улыбалась всем проходящим мимо, а Норман изображал из себя побитого щенка, заглядывая ей в глаза. Такому его взгляду она никогда не могла отказать.
– Хорошо, я не обещаю, что так легко все выкину из памяти, но я попытаюсь…
– Дани…
– Но с одним условием, – оборвала его Даниела.
– Каким? – нахмурился Ридус, уже предчувствуя, что она скажет то, что ему не понравится, и это явно будет как-то связано с Кантилльо.
– Ты начнешь мне доверять. Не только говорить об этом вслух перед другими людьми, но действительно делать это, – вздернув брови вверх и выжидательно уставившись на сидящего напротив мужчину, нежным голосом потребовала девушка.
– Я постараюсь, – стискивая зубы и сжимая губы в тонкую полоску, парировал Норман, не желая сдаваться без боя. Ведь, по его мнению, не один он был виноват в той их размолвке, а значит, и идти на уступки должны они оба. И она могла бы тоже не только требовать, но и что-то предложить ему взамен, например: поехать вместе с ним на съемки, раз уж у нее официально взят отпуск до июля, или вернуться в Нью-Йорк к настоящей работе, а не быть девочкой на побегушках у слишком много о себе возомнившего Хосе.
– Очень на это надеюсь, – хмыкнула Дани, легонько целуя Ридуса в сжатые губы и ласково касаясь его щетинистой щеки кончиками пальцев. Одно прикосновение, и он забыл то, о чем так усиленно думал последние минуты, полностью концентрируясь на замершей в сантиметре от него девушке. – Думаю, пора собираться и ехать за Алекс, – вернула Нормана на землю Дани, беря его за руку и уводя прочь из кафе, уже почти полностью забитого людьми, косящимися на довольно известную парочку.
Подобрав все разбросанные вчера вечером в номере вещи, Даниела собрала и свою сумку, и рюкзак увлеченно погрузившегося в игрушку Мингуса. Он лишь мельком одарил взрослых взглядом, когда они рука об руку зашли в комнату и, не тратя больше на них свое время, снова уставился на экран. Ридус-старший, покачав головой, не выдержал такого игнора и выдрал из рук сына приставку, передав ее изумленной выходкой мужчины Даниеле.
– Потом доиграешь, – скомандовал он Мингусу и всучил ему его же рюкзак. – Двигай к выходу.
Дорога обратно в Лос-Анджелес проходила в более веселой обстановке. Мингус, у которого отобрали единственное развлечение, сначала дулся, но потом быстро пришел в норму и, не делая перерыва на лишний вдох, рассказывал отцу в подробностях о посещении премьеры «Люди-Х». Дани только успевала удивляться, когда же их любимый блондинчик умудрился так вырасти, что теперь замечает не только компьютерные игрушки, но и откровенные вырезы на платьях у девушек и длину их юбок.
Эрика встретила их у порога, прогуливаясь с Алекс вокруг дома и укачивая малышку. Перед уходом она, шепотом попросив всех не шуметь, отозвала на пару минут Даниелу чтобы уединиться с ней по какому-то личному вопросу. Норман прищурился, проследив взглядом за удаляющимися женщинами, но не стал придавать этому значения, особенно когда Алексис открыла глазки и посмотрела на него. За своих детей Ридус готов был отдать жизнь и сражаться до последнего. Вот только уговорить Дани сопровождать его в Джорджию у него не получилось, как не вышло и с просьбой вернуться к работе в журнале в Нью-Йорке.
Она что-то говорила про заключенный на два месяца контракт с Кантилльо, про свои обязательства перед ним, но Норман перестал слушать в тот момент, когда Мингус исчез на кухне, а ладонь Дани опустилась ему на ширинку. Он обещал ей доверять…
========== Часть 26 ==========
Наступает момент, когда либо принимаешь себя такой, как ты есть, либо обречешь себя быть несчастной до конца дней своих. И без того другие стараются сделать тебя несчастной, не надо им в этом помогать.
Лорел Гамильтон «Поцелуй теней»
Позвонивший как нельзя кстати Чендлер сообщил Мингусу о том, что у него на этой неделе начинаются съемки, и сразу же поинтересовался, чем сейчас занимается его друг. По одному взгляду на мальчишку Дани поняла, чего он от нее хочет и что собирается просить, и умело переведя все стрелки на его отца, лишь неоднозначно пожала плечами. Ридус-старший, казалось бы, сначала обрадовавшийся желанию сына улететь в Джорджию вместе с ним, поняв, что его девочки останутся снова наедине с наглым Кантилльо, был уже не так счастлив. Вот только расстраивать Мингуса не хотелось, особенно замечая на лице мальчишки задорную улыбку, с которой тот обещал другу, все еще висящему на другом конце провода, скорейшую встречу.
Покупать билет на рейс вместе с Норманом было уже поздно, да и собрать вещи для поездки как минимум на три-четыре дня тоже не помешало бы. Пришлось остановиться на том, что Мингус полетит на следующем самолете и в аэропорт его отвезет Даниела, собрав предварительно для него чистые вещи, находящиеся в доме Хосе. Пока Ридус-старший заказывал билет сыну, Дани занималась дочкой, пытаясь убаюкать малышку, чтобы дорога в такси до Санта-Клариты прошла спокойно.
Норман уже сам почти опаздывал к вылету, но отпустить от себя свою девушку никак не мог. Вызванное Даниелой такси уже пятнадцать минут ждало ее у выхода, и уставший от сидения водитель начал сигналить время от времени, привлекая к себе внимание непослушных пассажиров. Выбежавший к нему Мингус уселся рядом с мужчиной на переднее сиденье и поклялся, что его мама скоро выйдет.
– Ты же помнишь, что я тебя люблю? – в десятый, кажется, раз за последние полчаса повторил Норман свой вопрос, заглядывая в смеющиеся глаза Дани.
– Помню, – прикусив губу белоснежными зубками, ответила ему девушка, игриво взирая на своего мужчину из-под полуопущенных ресниц.
– Это хорошо, – протянул Ридус, надеявшийся все же услышать кое-что другое, но вполне довольный хотя бы и этим. – А о чем вы с Эрикой шептались?
– Она спросила, почему я не кормлю Алекс грудью, и порекомендовала поменять смесь, которую я использую. Она заметила, что Алексис становится от нее немного беспокойной, – слегка побледнела, вспоминая реальные причины отсутствия у нее молока, Даниела, но тут же попыталась отогнать от себя причиняющие боль мысли.
– Прости, – в очередной раз извинился Норман, притягивая Дани к себе в объятия и кладя подбородок на ее макушку в оберегающем и защищающем жесте. Она в его руках такая хрупкая и маленькая, что отпусти ее от себя, и она непременно потеряется без него, заплутает или совершит какую-нибудь непростительную ошибку.
Новый сигнал с улицы, и теперь уже такси, приехавшее за самим Ридусом, не давало вновь соединившимся людям побыть еще несколько минут наедине. Отстраняясь от своего мужчины, Дани привстала на цыпочки и, поймав его взгляд, прошептала то, что он так ждал:
– Я люблю тебя.
Проследив за тем, чтобы Даниела удобно устроилась на заднем сиденье вместе с переноской, в которой сладким сном спала их дочь, Норман передал ключ помощнице Флэнери и, помахав своей семье, забрался в такси. Взятую им напрокат машину обещал вернуть сам Шон, прилетающий уже этим вечером и еще не знающий, что происходило в его отсутствие. Ридус предчувствовал нагоняй от Флэнери за разбитый сервиз, но уже знал, как он все это объяснит, и что друг, ставящий его счастье выше какой-то там посуды, обязательно все поймет. Должен понять.
***
Забежав в дом, спеша собрать Мингусу вещи, Дани оставила Алекс под присмотром брата, который сам не слишком торопился принять участие в наполнении чемодана всем ему необходимым. Хосе был в отъезде, и Даниела вздохнула с неким облегчением, не зная, как сказать ему, что она помирилась с отцом своего ребенка, и что между ними теперь точно ничего не будет. Хорошо, что сейчас у нее появилось время, чтобы обдумать верные слова, которые придется тщательно подбирать, надеясь не обидеть близкого ей человека.
Попрощавшись с Мингусом и проследив за посадкой подростка, Дани сама расстроилась оттого, что он уехал к Норману, а ей нужно быть здесь. Но бросить верящего в нее Хосе, ждущего от нее поддержки и уверенного в помощи ему, она не имела права. Ведь со всеми этими кастингами и фотосессией она так и не успела взять у него интервью. А ей и самой не терпелось узнать о нем что-то новое, да и поделиться с его поклонниками историями из жизни вечно улыбающегося Кантилльо было просто необходимо. Тем более что и сайт, на который Хосе и планировал все загрузить, уже почти был готов.
Вернувшись из аэропорта, Дани увидела свет в доме и, вытащив Алекс из такси, несмелой походкой побрела ко входу. Стараясь не шуметь и не делать резких звуков, она аккуратно разулась и прошла в гостиную, где, обложившись со всех сторон бумагами, восседал Хосе, увлеченно что-то читая. Улыбка, озарившая его лицо при виде вошедшей в комнату Дани, чуть не сбила девушку с ног. Ей захотелось провалиться сквозь землю, только бы не быть виноватой в том, что он вдруг когда-то перестанет так улыбаться.
– Я соскучился! – громко сообщил ей Хосе, поднимаясь с места и собирая свои бумажки.
– Я это уже поняла, – хмыкнула Даниела, делая шаг в сторону лестницы. – По твоему сообщению, присланному днем, – уточнила она, поднявшись на одну ступеньку.
– Кхм… – откашлялся явно понявший свою ошибку мужчина, но все еще сомневающийся в том, что был не прав. – Я сделал что-то не так?
– Ну, как сказать, – перехватив переноску в другую руку, пробормотала Дани. – Вроде все обошлось… Но ты лучше звони в следующий раз и будь более краток, – посоветовала она, продолжив путь наверх.
– Сделаю все, что смогу, – почесал затылок Хосе, но вряд ли принял к сведению ее совет. – Спустишься потом ко мне? После того, как уложишь Алекс.
– Не знаю, я очень устала сегодня, хотела принять ванну и лечь спать, – притормозила Даниела, держась за перила и всматриваясь в лицо оставшегося внизу Хосе.
