Текст книги "Реальная жизнь (СИ)"
Автор книги: Анита Блейк
сообщить о нарушении
Текущая страница: 21 (всего у книги 32 страниц)
– Пожалуйста, – встав на цыпочки и ухватившись обеими руками за одну его, выдохнула ему на ухо Даниела, прикусывая мочку его уха и быстро зализывая укус. Отодвигаясь и хлопая длинными ресницами, она надеялась изобразить саму невинность, шепча томным голосом: – Я твоя… – и отгоняя глупые, лезущие в голову, как всегда, не вовремя, мысли о том, что прикосновение ладони Нормана к ней вызывало в ней совершенно другие чувства…
Они не слышали тихие шаги Кейти, спустившейся вниз раньше Мингуса, ойкнувшей и, развернувшись на пятках, рванувшей навстречу уже спешащему за ней мальчишке.
– Ты чего?! – удивленно взглянул на запыхавшуюся Кейти Мингус.
– Пойдем, – взяла она его под руку, ведя мимо гостиной и кухни сразу к выходу. – Мне уже давно пора быть дома.
– Надо предупредить Дани, что я отлучусь на пять минут, – затормозил в прихожей Мингус, подозрительно оглядываясь через плечо на раздающиеся с кухни звуки.
– Не стоит. Она даже не заметит, – махнула рукой Кейти, старательно улыбаясь и открывая дверь на улицу. – Там Хосе, кажется, разбил ее любимую чашку, так что…
– Чую, минут двадцать у меня точно есть, – хохотнул Мингус, зная, какой может быть Даниела в гневе, и думая, что лучше и правда смыться на какое-то время из дома, чтобы и самому не попасть под горячую руку.
========== Часть 52 ==========
Он смотрел на меня безнадежным, потерянным взглядом. Как мальчик, который вдруг узнал, что чудище под кроватью всамделишное и теперь оно трахает мамочку. Лорел Гамильтон «Смертельный танец»
Неделя, пролетевшая на удивление быстро, прошла вся в суете и заботах, благодаря навязчивому менеджеру Хосе, требующему от него выбрать несколько фотографий из недавней фотосессии с Даниелой, которые будут украшать главную страницу его сайта. Он снова напомнил об интервью и о том, что, кажется, кроме него больше никому это не интересно, и что Хосе вместе с Дани чересчур расслабились, позабыв о необходимости работать. Клятвенно заверив своего менеджера в том, что они обязательно исправятся и примутся за дело, Кантилльо лишь озадаченно почесал затылок.
Что, если Дани все-таки возьмет у него это чертово интервью? Тогда что? Ей нужно будет уехать? Или все же она останется с ним? Нет, так рисковать Хосе пока не мог. Хотелось знать наверняка, что даже после окончания их контракта она никуда не денется. А для этого надо было что-то срочно решать, что-то, что позволит ему задержать Даниелу рядом с собой на максимально возможное время, ведь отпускать ее от себя было бы нестерпимо больно. И что бы она ни говорила, он все равно видел, что она тоскует по-другому мужчине, пусть и старается это скрыть от него.
Ридус не заставил себя ждать и приехал даже не в субботу, а поздним вечером в пятницу: улыбнулся Даниеле, вышедшей к нему навстречу; отправил в машину Мингуса, слегка сопротивляющегося и не желающего расставаться на несколько дней с провожающей его Кейти; провел пару минут с дочкой, щекоча ее и прикусывая пальчики, тянущиеся к его длинным сверх меры волосам; и полностью проигнорировал выглянувшего из-за двери Хосе, просто пытающегося проконтролировать всю ситуацию в целом.
Если Мингуса Дани могла спокойно отпустить с отцом, зная, что уж со своим сыном, который хоть и становился иногда несносным подростком, Ридус-старший справится, то отдать Алекс было невозможно. Поэтому ей пришлось пойти на уступки и согласиться на еще одну встречу в субботу днем, чтобы Норман смог в полной мере провести время с обоими своими детьми.
Хосе весь оставшийся вечер пятницы тихо бурчал себе что-то под нос, явно не готовый снова расставаться с девушкой на целый день, зная, с кем она его проведет, но вслух ничего внятного так и не сказал. Просто, когда Дани уложила спать Алекс, требовательно и настойчиво утащил ее в свою спальню, подхватывая с тумбочки радионяню, чтобы ничего не беспокоило и не отвлекало их. Оказывается, находясь в собственном доме и не боясь, что тебя застукают с любимой женщиной, можно было не ограничиваться только одной комнатой, а опробовать и другие помещения, чем и не преминул воспользоваться Хосе.
В субботу, как бы Дани не хотелось выбираться из постели и из объятий Хосе, ей все равно пришлось подняться и отправиться на встречу с напоминающим ей о себе Норманом. По просьбе Мингуса она созвонилась с Кейти и взяла счастливую девчонку с собой. Ну, хотя бы присутствие детей облегчало для Даниелы нахождение в обществе своего бывшего мужчины. С вроде бы уже так давно бывшим, но все равно самым близким и желанным из всех. И стыдно было даже думать об этом, прощаясь с улыбающимся ей Хосе, с которым она успела заняться быстрым сексом в прихожей прямо перед самым отъездом.
Удивительно, но Ридус-старший вел себя настолько замечательно, что Дани готова была поклясться самой себе, что таким она не видела его уже давно. Он занимался развлечением детей и уже что-то начинающей понимать Алексис, позволив тем самым Даниеле расслабиться и погрузиться в чтение книги, которую он же ей когда-то и подарил. И Норман заметил ее выбор, подмигнув и указав на обложку.
Выходные пролетели еще быстрее, чем будние дни, наполненные криками и смехом детей. И, отвечая раним утром понедельника на звонок мамы, Дани не ожидала услышать в трубке ее зареванный голос. Из того, что, тараторя, пыталась донести до дочери Джойс, было сложно понять суть происходящего и то, что же смогло довести ее до истерики. Перемежая невнятные слова всхлипываниями и новыми слезами, мама что-то старательно объясняла снова и снова переспрашивающей ее Даниеле.
С трудом успокоив, кажется, не собирающуюся прекращать рыдать Джойс, Дани присела на кровати, потирая лоб в непонимании услышанного. Лишь на пятый раз до нее начало доходить то, о чем ей втолковывала мать последние полчаса. Как такое могло произойти? Как они с отцом все это допустили? И какого черта молчали все это время, затягивая решение проблемы до самого конца?!
– Мам, – мягко позвала Дани, пытаясь привлечь к себе внимание продолжающей истерить Джойс, но безуспешно. – Мама! – заорала Дани, выйдя из себя. Она не знала, чем может помочь, находясь за тысячи километров от них, но сердце в груди бешено колотилось от того, что что-то сделать нужно было, причем, срочно, иначе ее пожилые родители могли не перенести этого стресса. Хотя сами и довели до этого, слишком долго не сообщая о своих проблемах. Решить все месяцем раньше, наверное, было бы гораздо легче. Но кто в ее семье когда-нибудь думает о том, что проще?..
– Да? – тихо отозвалась Джойс, снова громко всхлипнув.
– Все будет хорошо! Слышишь меня? – не веря самой себе, Даниела все равно убеждала маму в том, что они справятся с этой проблемой. Всегда ведь справлялись.
– Слышу. Ты приедешь?
– Мам, я не могу оставить здесь детей на попечение Хосе и рвануть в Нью-Джерси… – начала оправдательную речь своему отсутствию Дани, но не успела ее закончить, прерванная обиженным криком матери.
– Но что тогда ты можешь сделать?!
– Я пришлю к вам своего адвоката. Он приедет сегодня же. Вам просто нужно будет следовать его указаниям и подписать все необходимые и требуемые им бумаги, – тяжело вздохнув и поднявшись с постели, Дани принялась за поиски сброшенной вчера как попало одежды.
– Хорошо, – немедленно согласилась Джойс, но плакать так и не перестала, что не смогло укрыться от прислушивающейся к каждому звуку Дани.
– Я перезвоню тебе, – не прощаясь, положила трубку Дани, не думая, что выдержит новый виток истерики, в которую из-за неожиданно свалившейся новости готова была погрузиться и сама, опустившись на край кровати и схватившись за голову.
– Доброе утро, – сонно потирая все еще прикрытые глаза, вошел к ней в комнату Хосе, застав судорожно что-то ищущую в своем телефоне Дани.
– Привет, – вяло откликнулась она, водя по экрану сотового кончиком пальца, и даже не поднимая взгляд на стоящего рядом мужчину.
– Что-то случи…
Адвокат ответил после первого гудка, он никогда не заставлял ждать свою любимую клиентку, приносящую лишь удовольствие от общения и почти нулевое количество проблем. Знаком показав Хосе помолчать, Дани скрылась в ванной комнате, чтобы не посвящать в свою трагедию Кантилльо, не тревожить его и не вынуждать лишний раз волноваться. Она и так приносит ему немало неудобств в жизнь. Быстро-быстро объясняя адвокату всю сложившуюся в Нью-Джерси обстановку, Дани дала ему добро на все действия, разрешая подписывать от ее имени любые необходимые документы.
Вернувшись в комнату, она не могла не улыбнуться, увидев на руках у Хосе отчаянно верещащую Алекс. Он всеми силами старался утихомирить девочку, но терпел поражение, явно проигрывая в этой битве. Дочка Ридуса не хотела идти на уступки и облегчать ему жизнь. Забрав у вглядывающегося в ее лицо Хосе малышку, Дани потерла одной рукой свои покрасневшие глаза и отвернулась от внимательно изучающего ее мужчины.
– Расскажешь? – легонько дотронулся он до ее плеча, поймав уже у самого выхода из комнаты. Дани так спешила сбежать от него: хотя бы на кухню, чтобы приготовить для Алекс смесь и уйти от болезненного разговора.
– Не стоит, – покачала Дани головой, крепче прижимая к себе Алекс, спускаясь по лестнице.
– Давай, я сам это решу, – настаивал на своем желании быть частью ее семьи Хосе, не собираясь сдаваться и просто со стороны наблюдать за тем, как что-то беспокоит его девушку.
Пересказывать Хосе то, что ей поведала час назад мать, было чуть ли не сложнее, чем выслушивать это от нее. Готовя дрожащими руками смесь, Дани то и дело отвлекалась на лезущие в голову ужасные мысли, стараясь сдерживать свои слезы. Хосе слушал внимательно, не прерывая ее и не останавливая, даже если что-то и не понимал, когда она начинала шептать себе под нос. Но уже ближе к концу ее речи он собрал все сказанное воедино, составив для себя полноценную картинку того, что смогло ее так расстроить.
– Я помогу тебе! Пожалуйста, не плачь! – сгреб Дани вместе с причмокивающей на ее руках соской Алекс в свои стальные объятия Хосе. – Я сделаю все, что нужно, только скажи, что именно.
– Я уже отправила к ним своего адвоката. Просто побудь со мной, – выдохнула, утыкаясь ему в шею, она, позволяя себе хотя бы на мгновенье расслабиться в его крепких руках.
Отведя с ее лба вечно мешающую челку, Хосе улыбнулся и, прикоснувшись к ее подбородку кончиком пальца, приподнял голову Дани, вынуждая посмотреть на себя.
– Все будет хорошо! – слизнув языком скатившуюся по ее щеке слезинку и потянувшись к ее губам, прошептал Хосе. Целуя, он пытался отвлечь ее своей лаской хотя бы на несколько мгновений, ведь помочь на данный момент чем-то иным он не мог. Жаль, что и услышать вбегающего на кухню радостного Мингуса он тоже не смог.
– Дани?! – оторопело уставился мальчишка на отпрянувшую от Хосе девушку. Переводя нервный взгляд с Дани на Хосе и обратно, он словно надеялся, что все это ему только привиделось, и оттого, что он будет мотать головой, видение исчезнет.
– Мингус, – шагнула к нему Дани, четко, но мягко произнося его имя, чтобы ни в коем случае не спугнуть его.
– Это… Ты говорила, ничего между вами нет! – глотая окончания и сбиваясь с мысли, заорал Мингус, не обращая внимания на свою сестренку в руках Даниелы, испугавшуюся крика.
– Я все объясню, – начала Дани, сама не понимая, что сказать и сделать теперь, когда он все узнал и совершенно не так, как она планировала раньше.
– Что ты объяснишь?! – сорвался Мингус, сжимая кулаки и не глядя на двигающуюся в его сторону Дани. – А как же отец?
– Мингус…
– Ничего не хочу слышать! – капризным тоном известил взрослых подросток и рванул прочь из дома, не дав Дани ни одной возможности угнаться за ним.
– Дай ему время все осмыслить и принять, – подошел к ней, застывшей на крыльце дома, Хосе, обнимая со спины и прижимая к своей твердой груди, на что она лишь нашла в себе силы молча кивнуть.
Она должна была раньше ему обо все рассказать, должна была! А теперь он один, в чужом городе, неизвестно где, и абсолютно неизвестно, когда он вернется.
Звонок адвоката вывел Даниелу из оцепенения, и она, передав дочку Хосе, ответила на входящий вызов, стремясь уловить суть того, что он ей описывал. Было сложно это сделать, и ей казалось, что она упускает какие-то важные части разговора, но что-то поделать с разбегающимися мыслями не получалось. Он твердил о том, что почти добился желаемого, и осталось лишь подписать пару бумаг, но не обошлось без лишних проблем, и теперь на счету у Дани не осталось почти ничего. Все скопленные ею за долгие годы деньги ушли на покрытие долга родителей и на выкуп их дома, заложенного ими в банке. Смиряясь со всем сказанным, Дани надавила на гудящие виски и, поблагодарив друга, попрощалась, сбрасывая звонок.
Мельком взглянув на сидящего на диване Хосе, убаюкивающего разнервничавшуюся из-за криков брата Алекс, Дани несколько раз набрала Мингуса, слыша в ответ лишь то, что аппарат абонента выключен. Устав от противного женского голоса, она перелистала контакты и остановилась на Кейти, которая после первого гудка сбросила ее вызов, но быстро прислала сообщение: «Он со мной и в ярости. Не знаю, что делать».
И ей, правда, сделать ничего не удалось. Спустя пару часов Мингус вернулся – злой и обиженный. Собрал рюкзак и все деньги, что у него были, и, процедив сквозь зубы, что сваливает в Нью-Йорк к матери, хлопнув дверью, ушел, даже не дав Даниеле и рта раскрыть.
Притихший Хосе весь остаток дня проходил за ней тенью по дому. Не решаясь даже лишний раз прикоснуться и что-то сказать, он просто был рядом с ней и ее дочерью, не оставляя ее ни на минуту в одиночестве. Ей с трудом удалось убедить его в том, что в ванной ей его помощь не нужна, и что она там справится сама.
Устроив Алекс в кроватке, Дани налила себе горячей воды и, выпив успокоительного, забралась в ванну. Погружаясь под воду с головой, Дани думала только о том, как же тихо сейчас, и что эти восхитительные таблетки оказывали отличное действие…
========== Часть 53 ==========
Если ты ведешь себя по-идиотски с кем-то, кто тебе дорог, просто признай это, и проехали, чтобы больше не возвращаться.
Лорел Гамильтон «Сны инкуба»
Обнаружить Даниелу в объятиях Хосе, и совсем не дружеских, о которых они оба твердили весь это месяц, Мингус никак не ожидал. Он привык доверять словам девушки, постоянно убеждающей его в том, что то, что он видит или замечает, ему только кажется. Ее ничего не связывает с давшим им временный дом мужчиной, ничего, о чем бы мог беспокоиться Мингус. Хотя имел ли он право беспокоиться? Еще как имел! Она, заменившая ему мать, просто обязана была быть с ним откровенной и все уже давно рассказать.
Но был ли в этом смысл? Что бы изменило ее откровение, которым бы она поделилась с явно не желающим все это выслушивать Мингусом? Он бы так же сбежал от нее, не зная, что делать со всеми этими проблемами в семье. Он ведь всегда думал, что многое значит для Даниелы, что она его любит не меньше, чем его отца… А что теперь? От отца она отказалась из-за его безрассудства и все еще в некотором смысле детского поведения, даже несмотря на то, как сильно его любила. А что он? Он всего лишь его сын. Сын, не всегда нужный родной матери, и что тут можно было говорить о Даниеле, нагло обманувшей и предавшей его?!
Созвонившись с Кейти, Мингус встретился с ней, и она, видя то, что он расстроен, потащила его на ближайший пляж. В тишину, в которой могла бы выслушать молчащего всю дорогу парня, просто крепко вцепившегося в ее ладонь и не позволяющего ей разорвать этот контакт. То, что она услышала от него, не было для Кейти новостью, но она усиленно делала вид, что удивлена в такой же степени, как и он. Правда, она не очень понимала его реакции на увиденное. Разве не он ей не так давно говорил, что самое главное, это чтобы Даниела и его сестренка были счастливы? Или он забыл упомянуть, что считает, что они будут счастливы только с его отцом?
Кейти пыталась его успокоить и помочь хоть немного разобраться в своих чувствах, но Мингус был непреклонен и не собирался больше оставаться в доме, где все ему врали, творя за спиной непонятные его сердцу вещи.
Хотя и уезжать из Санта-Клариты он тоже, наверное, не хотел. Ведь сидящая сбоку от него девушка, поддерживающая его и улыбающаяся ему самой милой и яркой улыбкой, ставшая для него за эти пару недель очень близкой, оставалась здесь. И в Нью-Йорке, в школе для девочек, она должна была бы появиться только в начале осени, а это очень долго, с учетом, что на дворе еще только начало июля.
Услышав звонок на телефоне Кейти, Мингус вопросительно взглянул на нее, тут же сбросившую входящий вызов и виновато улыбнувшуюся ему. Она, отведя от него на минуту свой растерянный взгляд, что-то быстро защелкала по клавишам, наверняка набирая сообщение.
– Кто? – коротко уточнил Мингус, еще час назад отключивший свой сотовый.
– Дани, – просто ответила Кейти, снова спрятав телефон в карман кофты. – Она волнуется о тебе. Поговори с ней, выслушай…
– Нет! Я не могу. Увидев отца в объятиях другой, я не стал его слушать и, развернувшись, сбежал от него сюда… Думал, здесь мне будут рады, и что Дани справится со всеми обидами на отца и…
– И что? Вернется к нему? Это не происходит так быстро.
– Ты на ее стороне? Считаешь, что она права, трахаясь с Хосе?! А как же я? – вскочив с места, Мингус сверху вниз уставился над сжавшуюся под его взглядом Кейти, быстро пожалевшую о поднятой теме.
– Не говори так, – опустив голову, прошептала Кейти, ковыряя носком сандалии влажный от набегающих на него волн песок. – Ты лучше подумай, а как же она. Оставшись на руках с ребенком, когда ее предали, причинив нестерпимую боль. Что ей было еще делать?
– Это не оправдание, – уже начал понимать, что Кейти права, но все еще не желал в этом признаваться Мингус, снова устало падая рядом с девушкой. – У нее еще есть я…
– Ага, живое напоминание о том, кого она потеряла и, возможно, навсегда, – потрепала мальчишку по голове Кейти, толкая его в плечо.
– Но… Кейти, я не хочу туда возвращаться. Не хочу смотреть ей в глаза, сейчас не хочу!
Никакие уговоры и обещания, что все обязательно наладится и через какое-то время станет восприниматься гораздо проще, не помогли. Мингус, проводив Кейти и сказав, что будет звонить ей каждый день, тяжелым, но твердым шагом направился в дом Хосе. Забежав внутрь, он со всей возможной скоростью рванул в свою комнату, чтобы быстро сложить вещи в чемодан и походный рюкзак. Как попало, не важно, что будет с ними при транспортировке, самое главное, это сбежать отсюда и не видеть: вмиг погрустневшего Хосе, заплаканную Даниелу и чувствующую все Алексис, расставаться с которой было обидней всего.
Не успев даже позвонить матери, Мингус заявился в ее квартиру, стащив грязные ботинки и бросив их поперек прихожей. Там же он оставил и оттягивающий плечи рюкзак вместе с еле дотащенным на нужный этаж чемоданом. Хелены не было ни в одной из комнат, видимо, она где-то задерживалась, несмотря уже на довольно поздний час. Сделав себе пару бутербродов из вполне на вид пригодных продуктов, Мингус спрятался в детской, надеясь, как можно скорее увидеть маму и обнять ее. Звонок отца застал его врасплох, умудрившегося запихать в рот чуть ли не половину отрезанного куска колбасы и старающегося теперь все это прожевать.
Раздавшийся из гостиной спустя несколько часов шум встревожил мальчишку, поднявшегося с постели и сонно щурящего глаза. Двинувшись в сторону грохота, Мингус даже не думал, что застанет там картину полупьяной матери, обнимающейся с каким-то молодым парнем. Она, кажется, совершенно не обратила внимания на чужие вещи в прихожей и спокойно позволила себе наслаждаться уединением со своим новым ухажером. Или ей было наплевать на сына, так же, как это бывало и раньше?
Вот тебе информация, вот тебе варианты выбора, а теперь будь взрослой девочкой и выбирай сама.
Лорел Гамильтон «Сны инкуба»
Толща воды, накрывшая Даниелу с головой, не спасала ее от всех переживаний и груза проблем, навалившихся на ее плечи, но выныривать для того, чтобы сделать необходимый организму вдох, она не хотела. Вбежавший в помещение Хосе, ни теряя ни секунды, бросился к ней, закрывшей глаза и старающейся расслабиться хотя бы таким способом.
– Ты чего творишь?! – орал Кантилльо, поднимая ее со дна ванны, и разбрызгивая по полу всю воду, которая и так уже почти лилась через край. – С ума сошла?!
Его голос доходил до медленно хлопающей глазами Дани слишком плохо, она не очень понимала, что он ей говорит и почему кричит на нее. Она же ничего такого не сделала, чтобы разозлить пышущего гневом мужчину.
– Ты вообще о дочери подумала? А о Мингусе? Про себя молчу, тебе явно наплевать на меня! – продолжал отчитывать Хосе, сжимая ее плечи своими длинными пальцами и оставляя на ее нежной коже следы, которые на следующий день точно станут всем заметными синяками.
– Что? – сделала короткий вдох Дани, непонимающе всматриваясь в лицо Хосе, залезшего к ней в ванну прямо в одежде и нависшего над ней всей своей немалой массой тела.
– Очнись! – дал он ей легкую пощечину, пытаясь привести в себя. – Есть люди, которым ты нужна!
– Чего ты вопишь? – начала вырываться из его хватки Дани, пытаясь освободить из его рук уже начинающие ныть плечи. Но он не собирался давать ей волю и отпускать. Что-то слишком сильно беспокоило его, ставшего дерганным и нервным в один момент.
– Решила утопиться? – еще раз, для того чтобы Дани точно поняла, о чем он, встряхнул ее Хосе.
– И в мыслях не было, – наконец-то дошла до нее причина, по которой он вел себя неадекватно, крича и возмущаясь. Может быть, со стороны это и могло показаться попыткой самоубийства, но она же просто хотела ненадолго забыться и все. Больше ничего…
Но он не стал ее слушать, приподнял, вытаскивая из воды, и поставил на пол, поддерживая за талию, прижав к себе. Как и она перестала сопротивляться, просто позволила ему обнимать себя и гладить по влажным волосам. Завернув ее в полотенце, Хосе хотел отвести ее в спальню, чтобы там уложить в постель и, опустившись рядом с ней, пообещать, что все наладится, но их отвлек звонок лежащего на раковине телефона Даниелы. К которому она потянулась, выпутываясь из объятий мужчины, в надежде увидеть на экране имя «Мингус», но хоть она и не угадала, была очень близка. На дисплее была их совместная фотография, и надпись гласила: «Норман».
Отодвинувшись от Хосе, Дани попросила его оставить ее одну, сказав, что присоединится к нему в спальне спустя пару минут. Ей просто необходимо было услышать голос одного из Ридусов. Возможно, Норман что-то знает о так и не перезвонившем ей Мингусе, уже наверняка долетевшем до Нью-Йорка, но продолжающем хранить обиженное молчание.
И Норман знал, знал и был абсолютно не обрадован услышанной от сына новости. Конечно, лично для него не было особым событием озвученное Мингусом, но то, как переживал мальчишка, находящийся в гуще всего, было просто отвратительно. И Ридус не мог сорваться со съемок, чтобы составить компанию явно в этом нуждающемуся Мингусу, и сделать что-то хотелось. А что он умел лучше всего?
– Как можно было быть такой глупой? Неужели сложно было не обжиматься в доме?! Что, так трудно потерпеть? Он что, настолько неотразим? – вопросы сыпались из его уст, не прекращаясь. Обида была слышна в его голосе, в каждом слове, в каждой букве.
– Перестань, – попыталась его утихомирить Дани, чтобы спросить то, что волнует ее.
– Нет! Ты довела его почти до нервного срыва. Он был весь в слезах, когда я позвонил ему, – продолжил нападение Норман, сам зная, что уже перегибает палку, но остановиться не получалось.
Дани слушала все, что он ей говорил. Внимательно, вдумываясь в каждое предложение, и понимая, что даже сейчас, когда она слышала в трубке голос Ридуса, взбешенного и разозленного, она не могла перестать думать о нем, любить его и страдать из-за того, как все между ними закончилось. Но и винить в этом только себя она тоже не могла, мысленно ругая Сесилию и легко поддающегося внушению Нормана. А он все не прекращал отчитывать ее за глупое поведение и за проявленную неосторожность, и хотелось что-то ответить ему, защититься… но как? Что сделать, чтобы он больше не имел на нее своего давления и перестал себя вести так, будто имеет право так разговаривать с ней?
Выйдя из ванной к лежащему на ее кровати Хосе, Дани вздохнула чуть более облегченно. Он улыбался ей, был счастлив видеть ее и, похлопывая по пустующему рядом месту, подмигивал, призывая присоединиться. И она, проверив сопящую в кроватке в такое позднее время дочку и удостоверившись в том, что их крики ее не разбудили, скинув полотенце на пол, это и сделала. Забралась под бок к Хосе под оделяло, прижимаясь к нему своим обнаженным телом, как всегда, смущаясь, но ища в находящемся поблизости мужчине необходимое ей тепло. Тепло, которым он был готов с ней поделиться и сейчас, и навсегда.
Привлекая ее к себе, Хосе поцеловал поднявшую к нему голову Даниелу, будучи уверенным в том способе, которым он точно мог ее отвлечь хоть на какое-то время от всех проблем. Пусть не расслабить до конца, но хотя бы попытаться сделать это. Перекатившись и нависнув над ней, прикусившей нижнюю губу, Хосе вздернул брови, заигрывая и ухмыляясь. Сейчас она его, только его, и никакие Ридусы не помешают ему ни в чем.
Она легко подалась ему навстречу, когда Хосе опустил свои ладони на ее живот и ниже; когда проник в нее, сорвав с ее губ томительный стон; когда, не сбавляя темпа, стал двигаться, вынуждая ее впиваться своими ноготками в его широкую спину. Замерла она лишь тогда, когда он, не сдержав своих эмоций, открыл рот, выпаливая слова, что так долго держал в себе:
– Люблю. Выходи за меня!
========== Часть 54 ==========
«Да» – лёгкая ложь, простая, всего из одного слова.
Лорел Гамильтон «Запретный плод»
Ему казалось, время остановилось или, возможно, просто до ужаса замедлило свой ход. В наступившей в комнате тишине Хосе отчетливо слышал тиканье настенных часов и биение своего сердца, готового в любой момент выпрыгнуть из груди. И, наверное, он был глупцом, признавшись Даниеле в своей любви, ожидая, что она ответит ему тем же и, даже не обдумав ничего, согласится на предложение. Зачем он себя обманывал? Он нужен был ей, чтобы заглушить боль от расставания с Ридусом, и, скорей всего, зря тешил себя напрасными надеждами о том, что она испытывает к нему какие-то чувства.
В ее огромных зеленых глазах, которыми Дани смотрела на ожидающего ответа Хосе, отразилось полное недоумение от услышанного. Она наморщила лоб, сведя брови, между которыми пролегла морщинка, что-то судорожно соображая и явно не зная, что сказать ему, такому очаровательно надувшему губы, уже наверняка отчаявшемуся из-за ее слишком долго молчания, подумавшему, что ее ответом будет твердое «нет».
И ведь мысленно она действительно несколько раз произнесла это страшное слово, словно саму себя уговаривая не впадать в отчаяние и не соглашаться на то, в чем она уже однажды ошиблась много лет назад. Она и в прошлый раз слишком поспешно приняла предложение, намереваясь просто успокоить переживающую за нее мать и порадовать волнующегося жениха. И как все закончилось? Расторжением помолвки из-за появившегося на ее горизонте Ридуса за месяц до самой свадьбы…
От мыслей, копошащихся в ее голове, ее отвлекла вибрация телефона, озарившего светом своего экрана почти всю комнату, к которому она и рванула, выпутываясь из рук продолжающего обнимать ее Хосе.
– Да? – осторожно прошептала Дани, заметив перед тем, как взять трубку, имя звонящего.
– Дани, я…
– Что, малыш? – завернувшись в простыню, поднялась с кровати Дани, повернувшись к следящему за ней Хосе спиной, и отошла к окну, за которым на город уже давно опустилась непроглядная темнота.
Она никак не ожидала в ближайшее время услышать его голос, после того как он сбежал от нее еще днем. А теперь он сам звонил ей, с чего это вдруг?
– Можно я приеду к тебе? – Даниела прекрасно понимала, с каким трудом Мингусу дались эти слова, и не знала, что могло послужить основанием для того, чтобы он так быстро передумал. Прошло всего полдня, а он уже, наплевав на все свои обиды на нее, хотел вернуться обратно, и можно было долго копаться в послуживших этому причинах, но радость от того, что он позвонил, перевешивала все остальное.
– Конечно! – даже не задумываясь, выпалила на одном дыханье Даниела, мельком оглянувшись на Хосе, сидящего на кровати и внимательно наблюдающего за ней. Наверное, нужно было спросить у него разрешение на появление здесь Мингуса, тем более после прозвучавшего пару минут назад предложения, особенно, если она собиралась сказать «нет». – Что-то случилось? За тобой приехать или сам доберешься? Есть деньги на билет? – она засыпала его интересующими ее вопросами, просто чтобы продлить разговор и выяснить, не нужна ли мальчишке помощь, а еще для того, чтобы на как можно более долгое время оттянуть с ответом Хосе.
– Все есть, я вылечу утренним рейсом. Встретишь меня в аэропорту? Я скину тебе сообщение, когда буду садиться в самолет. И Дани, я… – попытался объяснить свой поступок младший Ридус, но его прервали.
– Ничего не говори, Мингус. Жду с нетерпением твоего возвращения и обязательно приеду за тобой. Прости, что была с тобой нечестна, – четко, так, чтобы до него дошло, и он простил ее, выдохнула в трубку Даниела, упираясь свободной рукой в подоконник для большей устойчивости, в которой она так нуждалась.
– Поцелуй за меня Алекс. И это… короче… я люблю тебя! – прежде чем отключиться, признался Мингус, уже улыбаясь в телефон, судя по изменившемуся тону голоса.
– И я тебя, – успела промолвить Дани, перед тем как услышала короткие гудки в удерживаемом в ладони телефоне.
Не решаясь вернуться в свою же кровать, Дани так и осталась стоять около окна, глядя на темную улицу, по которой в такое время даже ни одна машина уже не проезжала.
– Отличная новость? – неслышными шагами приблизился к ней Хосе, обняв со спины и положив подбородок ей на плечо.
– Просто замечательная! Если ты, правда, не против того, чтобы Мингус снова был с нами, – задержала дыхание Дани, думая, что обещающий ей вечную поддержку Хосе в этом случае ей тоже не откажет.
– Если ты счастлива, то и я тоже, – улыбнулся мужчина, щекоча ее своим горячим дыханием. – И насчет того, о чем я спросил… Не хочу давить на тебя, но скажи хоть что-нибудь, пожалуйста, – лизнул он ее шею, прихватывая кожу губами и лишь немного прикусывая зубами.
– Да, – еле слышно простонала Дани, крепче вцепляясь в уже, кажется, трещащий под ее пальцами подоконник.
