Текст книги "Реальная жизнь (СИ)"

Автор книги: Анита Блейк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 32 страниц)

Звонок среди недели от ее редактора застал Даниелу врасплох. Взглянув на свой календарь, она удостоверилась в том, что выданный ей отпуск еще не закончился и, слегка напрягшись, взяла трубку.

Лидия просила ее прилететь на выходные в Нью-Йорк, чтобы взять интервью у какого-то очень важного человека, чье имя почему-то было под семью секретными печатями, и разглашать его она не собиралась. Дани, не понимая причин, по которым именно она должна это сделать, твердо отказала, сославшись на то, что ей некуда деть детей и нет возможности покинуть Санта-Клариту. Но Лидия была, как и всегда, настойчива, когда что-то требовала от своих подчиненных и, несмотря на то, что они с Дани работали вместе уже больше шести лет, она все же была ее начальницей. Поэтому, посопев в трубку еще пять минут, Дани согласилась.

– Ну что это за такая королевская персона, что вы не можете мне сказать, кто он? – бурчала Дани в трубку, удерживаемую одной рукой, другой уже водя курсором мышки по экрану ноутбука в поисках пятничного рейса до Нью-Йорка. Алекс придется отвезти к маме в Нью-Джерси, не оставлять же ее с Хосе, а Мингус погостит у своей любимой родной матери, вдруг соскучился. – Это что, наш президент? Который, кстати… Вот если бы я была президентом…

– Было бы ужасно. Ты не знаешь, где находятся остальные страны, – хохотнула Лидия на другом конце провода. – Этот человек просто не хотел, чтобы задаваемые ему вопросы были такими же, как и обычно. Он хочет импровизации от тебя, – определенно придумывала на ходу Лидия, слегка запинаясь и звуча как-то недостоверно.

– Темнишь ты что-то. Я надеюсь, что не пожалею об этом. Блин, мне бы хоть что-то знать об этом человеке, чтобы выяснить, каких тем касаться стоит, а каких нет.

– Я уверена, ты справишься на отлично и найдешь с ним много тем для обсуждений.

– Я его знаю? Почему ты так уверена? Лидия, мне это все уже не нравится! – простонала Даниела. Ей безумно не хотелось покидать солнечную Калифорнию ради одного интервью с неизвестным ей человеком. Это слишком нарушало уже привычный для нее уклад жизни. Да и выглядело все это как-то странно.

– Перестань нудеть и закажи себе уже билет! – закончила спор Лидия и, не попрощавшись, сбросила звонок, оставив часто моргающую Дани с молчащим телефоном в руке.

========== Часть 67 ==========

Ты знаешь, ты один мог бы нагрузить меня всем этим

и не разозлить на всю жизнь. Лорел Гамильтон «Сны Инкуба»

Через час после их разговора Лидия прислала сообщение с точным временем и местом будущего интервью, назначенного на поздний вечер субботы в одной из довольно дорогих гостиниц Нью-Йорка. В том, чтобы общаться со звездами в более привычных для них условиях, Даниела не видела ничего странного, но что-то все же настораживало ее. Таинственный человек, чьего имени ей так и не удалось добиться у своего редактора, уже начинал раздражать ее своим высокомерием. Ведь зачем вообще все это задумывалось, если только не показать свое величие? Ну кто так себя ведет с обычной, ничем не примечательной, журналисткой?!

Заказав билет для себя и Мингуса, которого оставлять с Хосе смысла все равно не было, Дани тяжело вздохнула, уже заранее предчувствуя все недовольство подростка предстоящей поездкой. До конца его каникул оставался всего лишь месяц, и ему совершенно не хотелось покидать солнечную Калифорнию и, естественно, свою новую подружку на любое, пусть даже самое непродолжительное время. И даже слова о том, что им потом предстоит учиться весь год вместе, вряд ли быстро подействуют на твердо уверенного в своих решениях мальчишку.

Разговор с Хосе тоже будет явно не радостным. И она бы даже попросила его поехать вместе с ней и детьми, но прекрасно помнила о том, что в эти выходные у него должны быть съемки для одного из популярных на кабельном канале сериалов «Натиск». И, с учетом того, что герой Хосе в этот раз оставался в живых, пусть даже и был сильно ранен, он был счастлив. Ему не придется снова умирать на экране. Хотя за прошедшие годы он и стал в этом чуть ли не мастером, но быть живым ему нравилось больше.

Заплакавшая Алексис вырвала Даниелу из собственных мыслей, пытаясь привлечь к себе ее внимание. Сегодня никак не получалось успокоить малышку больше, чем на несколько минут. Она вела себя беспокойно и капризничала без явных на то причин. Смерив у дочки температуру, которая оказалась слегка повышенной, Дани занервничала, не привыкшая к болезням своего ребенка. Алекс росла здоровой девочкой и, несмотря на то, что многие дети в ее возрасте часто болели, к ней это не относилось.

Позвонив маме, Дани подробно описала ей все симптомы и получила вполне ожидаемый ответ – у Алекс режутся зубки. И с одолевающим малышку беспокойством сделать практически ничего невозможно. И это для Даниелы, живущей во все еще чужом для нее доме, с мужчиной, не являющимся отцом Алексис, было немного пугающе. Ведь Хосе не обязан терпеть ее вместе с ее шумными, не дающими ему покоя детьми. Кто знает, на сколько еще хватит у него сил, и когда он выставит за дверь хотя бы младшего Ридуса?

Джойс, успевшая соскучиться по дочери и внучке, предложила по прилету в Нью-Йорк оставить Алекс у себя хотя бы на несколько недель. Поразмышляв всего минуту над высказанным матерью предложением, Дани согласилась. Почему бы и нет? Она редко просила ее о подобной помощи, слишком привыкла справляться со всем сама, но иногда и ей хотелось отдохнуть. Может быть, хотя бы новость о том, что следующие недели их никто не будет будить своим плачем по ночам, обрадует Хосе, и он воспримет ее отъезд в Нью-Йорк более благосклонно?

Вот только сообщить ему об отлете сразу ей так и не удалось. Если Мингуса Дани успела поймать в течение дня и заявить ему о том, чтобы он собирал рюкзак, то Хосе, словно почуяв неладное, успел сбежать из дома по каким-то, явно придуманным, делам.

Ближе к вечеру он вернулся вместе с Софи, о приезде которой он не предупреждал ничего не подозревавшую Даниелу. Оказалось, няню Хосе привез, чтобы устроить романтическое свидание, что сделать в доме, наполненном детьми, было сложно. И она просто не имела права испортить их вечер своими словами о необходимости поездки в родной город для какого-то, даже ей самой непонятного, интервью.

Софи, уже давно имеющая дело с малышами, прекрасно знала, чем помочь Алекс, чтобы ослабить боль во время прорезывания зубок. И Хосе, заверив Дани в том, что нет причин для беспокойства, и что оставить дочку с лучшей няней на свете – это правильное решение, ведь это всего лишь на один вечер, вытащил вяло сопротивляющуюся девушку из дома.

Уморительное кино, ужин в маленьком, но уютном ресторане, любимые Даниелой цветы и отсутствие фотовспышек, обычно сопровождающих ее, когда она раньше была с Норманом – это свидание, правда, стало одним из самых приятных для нее за прошедший год. Никто не дергал их, прося дать им автограф или сфотографироваться. Они никому, кроме друг друга, кажется, не были интересны. Но, черт, почему же тогда, даже находясь рядом с внимательно слушающим ее, улыбающимся только ей и любящим только ее мужчиной, она все равно мысленно возвращалась к тому, о ком, будучи невестой Хосе, уже не должна была даже думать?!

Почему сердце все равно ныло от понимания, что, каким бы замечательным не был прикасающийся к ней Хосе, любит она все равно только мучающего ее Нормана? Только его с его грубыми руками; с его отращенными слишком сильно для съемок волосами; с его вечным синяком под глазом, только успевающим сойти и появляющимся вновь; с его маниакальной любовью к твиттеру и своим фанатам; и с его искренним смехом в глазах и лукавой улыбкой на губах. Чертов идеальный Ридус, разбивающий ее сердце на осколки, умудряющийся склеивать его вновь одним своим прищуренным взглядом из-под опущенных ресниц!

– Дани, так что ты думаешь об этом? – взял ее за руку Хосе, выдернув из воспоминаний о прикосновениях к ней другого мужчины. И, кажется, она абсолютно была не в теме их разговора, потому что непонимающе уставилась на ожидающего от нее ответа мужчину и часто-часто захлопала длинными ресницами. – Ты меня вообще слушала? – нахмурился Хосе, сжав губы и выгнув в удивлении брови.

– Частично, – призналась Дани, пожав плечами и скромно улыбнувшись. – Повторишь? Ради меня?

– Я предлагал тебе поехать вместе со мной в субботу на съемки, оставив Алекс с Софи. Она свободна, я уже у нее спрашивал. Мингус вполне самостоятелен, чтобы побыть в выходные без нас. Главное, чтобы он не разнес мой дом, – добавив в конце, хмыкнул сияющий от того, что его услышали, Хосе.

– Хм… – замялась Дани, пытаясь быстро сообразить, как же правильно рассказать о своей поездке. Ну почему сообщать что-то важное своим мужчинам всегда так сложно? Ведь Ридуса, из-за которого обычно нервничает Хосе, даже не будет в Нью-Йорк в это время. У него съемки в Джорджии, и у Хосе просто нет причин для волнения, но все равно было слишком трудно открыть рот и сказать, что если она куда и поедет, то точно не с ним на съемочную площадку.

– Что «хм»?!

– Мой редактор вынудила меня в эти выходные прилететь в Нью-Йорк, чтобы взять одно очень важное для журнала интервью, – отвела Даниела взгляд от изучающего ее лицо мужчины, по глазам которого легко можно было понять, что он не очень доволен услышанным.

– У них что, больше некому это поручить? Что, ты должна провести в самолете шесть часов ради какого-то придурка? – отодвинувшись от Дани, Хосе сложил руки на груди и насупился, всем видом показывая свое отношение к этой новости.

– Я сама Лидии об этом говорила, но она сказала, что он потребовал именно меня. И я не знаю почему, не спрашивай об этом, – предупредила один из его следующих вопросов Дани, кусая все более розовеющие с каждой минутой губы. У нее не было причин оправдываться перед ним. Это ее работа, которую она любит и которая приносит ей неплохой доход. Но почему-то все равно огорченный взгляд Хосе вызывал в ней желание вернуть его лицу радость и восторг от их, можно сказать, первого настоящего свидания.

– Отлично, – буркнул продолжающий хмуриться Хосе. – И кто этот идиот? Он что, собрался открыть тебе тайны вселенной? И только ты сможешь донести их до людей? Ничего не понимаю!

– Я тоже, но это моя работа, Хосе. Пожалуйста, сделай вид, что одобряешь это, и продолжим наслаждаться вечером. Это ведь всего два дня. В понедельник утром я вернусь обратно. Зато ты успеешь хоть немного отдохнуть от меня и детей.

– Я не устал! Я не хочу, чтобы ты ехала! Тебе ведь придется встретиться с Ридусом, чтобы оставить с ним Мингуса. Я не хочу этого! – устало потер лицо Хосе. Он уже понимал, что не сможет ее уговорить не улетать, но и остановиться тоже не мог. Он не собирался ей когда-нибудь что-нибудь запрещать, но почему-то сейчас никак не мог заставить себя заткнуться.

– Я тоже много чего не хочу, Хосе, – немного повысила голос Дани. Она понимала одолевающие его чувства, но не собиралась постоянно потакать ему, просто чтобы не обидеть. Она не его собственность! – Ты не можешь указывать мне, что делать, а что нет! Мингуса я отвезу к Хелене, если тебе это так интересно. А Алекс к своей маме. Ридуса-старшего в Нью-Йорке быть не должно. А теперь, если ты не возражаешь, я вызову такси, а ты расплатись по счету, – отодвинув стул, Дани встала из-за стола и, кивнув безмолвно открывшему рот Хосе, двинулась к выходу, доставая из сумочки телефон.

Не так он себе представлял их свидание. Совершенно не так.

В такси, по дороге домой, никто из них не произнес и слова. И как бы Хосе не смотрел в сторону отвернувшейся к окну Даниелы, она никак не реагировала на все его просящие взгляды. Обида на него читалась в каждом ее резком движении, в каждом жесте, в каждом слышном ему вздохе.

И он ей тоже не доверял. Глупая ревность сжигала обоих ее мужчин изнутри. И она не знала, как еще могла доказать то, что была верна тому, с кем находилась в отношениях, и какие бы мысли не посещали ее голову, не стала бы причинять ему боль намеренно.

Дом встретил их тишиной и темнотой. Мингус уже спал в своей комнате и, по рассказу Софи, вел себя весь вечер прилично, развлекая и ее, и Кейти, ушедшую всего час назад. Проверив Алекс, Дани удостоверилась в том, что, закрыв глазки, малышка спокойно лежала в своей кроватке. Видимо, ноющие весь день десны, после нанесенного на них няней охлаждающего геля, перестали мучить малышку, что позволило ей погрузиться в сон.

Дани сама расплатилась с не сводящей с них обоих взгляда Софи и, предложив ей такси, на котором они приехали домой, попрощалась. Не удостоив упавшего на диван Хосе даже взглядом, Дани снова поднялась к себе в комнату, и негромко захлопнув дверь, прислонилась к ней спиной, вздыхая и зарываясь пальчиками в растрепавшиеся волосы. Как она не любила все эти ссоры. Дав себе минуту на передышку, она повернулась и потянулась к дверной ручке, чтобы спуститься вниз и поговорить с опечаленным Хосе, но услышала тихий стук.

– Прости меня, – приоткрыв дверь, прошептал ее мужчина. – Я не должен был так реагировать на твои слова.

– Я не развлекаться туда еду, Хосе, – кажется, она когда-то кому-то другому уже говорила это.

– Я знаю. Прости. Я буду хорошим мальчиком, только не прогоняй меня и не игнорируй, как ты делала это весь этот час, пожалуйста, – мило улыбнулся ей Хосе, демонстрируя так любимые ею ямочки на своих щеках, прекрасно зная, как они действуют на нее. Дани протянула ему ладонь и втащила послушно последовавшего бы за ней куда угодно мужчину в свою комнату.

Сексуальный потенциал в комнате зашкаливал за астрономические цифры. Даже почти обидно, что ничего не произойдёт.

Лорел Гамильтон «Кафе лунатиков»

Гостиница, в которую вошла Дани, встретила ее ярким убранством и вежливыми служащими, готовыми к любому капризу каждого своего посетителя. Уточнив у администратора о том, какой именно номер заказан журналом, она поднялась на четвертый этаж и с трудом отыскала нужную дверь. И почему не провести интервью в ресторане или, на худой конец, где угодно, но только не в закрытом номере отеля?

Постучав ради приличия, Дани воспользовалась собственным ключом, выданным ей на рецепции, и вошла в наполненное приглушенным светом помещение. Силуэт стоящего к ней спиной мужчины был знаком ей до боли, и первым ее желанием было бежать, не оглядываясь.

– Привет… – медленно протянул он, обернувшись к ней, виновато глядя на нее из-под прикрывающей его серо-голубые глаза челки. Он улыбнулся ей, и это было слишком больно. Такой счастливой улыбки на его лице она уже не видела давно. Чему он так радовался? Тому, что смог обманным путем притащить ее в Нью-Йорк?

Норман уже почти преодолел разделяющее их расстояние в несколько шагов, но Дани, сама того не осознавая, отодвигалась от него, пока не почувствовала спиной противоположную стену. Она выставила вперед руки, чтобы не дать ему и возможности прикоснуться к себе, но у него явно были другие планы.

– Любишь? – спросил он, нависнув над ней, боясь, что даже несмотря на сказанные ею же самой слова, она, как всегда, оттолкнет его. Дождавшись от покрасневшей Даниелы слабого кивка, он нагнулся и, не закрывая глаз, потянулся к ней за поцелуем, по которому так отчаянно скучал все это время.

Комментарий к Часть 67

С Днем Рождения нашего любимого Нормана Ридуса. Знаю, он это поздравление никогда не увидит, но все-таки. Счастья ему в этой жизни и послушного сына)

========== Часть 68 ==========

У него хватило такта покраснеть. Он медленно нагнулся поцеловать меня. Я не пыталась ему помешать, но и помогать тоже не стала. Обычно я вставала на цыпочки ему навстречу. А сейчас я стояла слишком перепуганная, чтобы двинуться. Лорел Гамильтон «Смертельный танец»

Норман, не отводя от Дани глаз, удерживал ее в своих крепких объятиях, вынуждая оставаться на месте. Он с трудом сдерживался, чтобы не наброситься на нее, но лишь для того, чтобы доказать, что он все еще может быть нежным, несмотря на голод, бушующий внутри из-за долгой разлуки. Она здесь, снова рядом и все такая же милая и невинная: с блестящими глазами, перекинутыми через плечо длинными темными волосами, с дрожащими искусанными розовыми губами – она вся только его. И даже если это и неправда на самом деле, то они ведь могут притвориться, что все опять хорошо? Ведь могут же?

– Ты действительно здесь? – на секунду прикрыв глаза, вновь распахнул их Норман, не веря своему счастью. Дани стояла прямо перед ним и пусть выглядела слегка напуганной, но он все равно мог прикасаться к ней.

Дани молчала, не зная, что ей сказать. Она вообще не понимала, как оказалась в этой западне, которую ей подстроил Ридус. Ей нельзя находиться здесь, наедине с ним в гостиничном номере. Это никогда не заканчивается правильными поступками, как с ее, так и с его стороны. Дежавю какое-то… Она снова помолвлена, она вроде бы даже счастлива с Хосе, но, стоя напротив Ридуса, она не может сопротивляться своим внутренним демонам, твердящим ей, что вот оно, ее настоящее счастье.

– Молчишь? Не хочешь со мной разговаривать? – стиснув зубы, хрипло пробормотал Норман, но руки ее не отпустил, продолжая сжимать ладонями плечи Даниелы.

– Я не знаю, что ты хочешь от меня услышать, – прошептала Дани, часто моргая, пытаясь не выдать своего состояния и не разреветься. Слишком много слез было пролито ею из-за прижимающего ее к себе мужчины.

– Я сам не знаю, что именно я хочу, – вздохнул Норман. Нет, конечно, он знал, что хочет, чтобы Даниела бросила Кантилльо, чтобы вернулась в Нью-Йорк в их квартиру, чтобы он, как и раньше, в любой момент мог коснуться ее, и она бы позволила ему это. Он до дрожи в руках желал просыпаться среди ночи от плача своей дочки и укачивать малышку.

– Тогда, думаю, мне следует покинуть эту комнату и вернуться туда, где есть человек, полностью осознающий свои желания и последствия своих действий, – почти даже твердо произнесла Дани, старательно делая вид, что все происходящее ее не волнует. Только умом она понимала, что все ее напускное безразличие не могло скрыть от Нормана ее настоящих эмоций и чувств. Она хотела его, она сходила с ума без него, она любила его!

– Пожалуйста, давай не будем сейчас вспоминать об этом придурке Кантилльо, – взмолился Норман, закатывая глаза и изображая рвотный рефлекс. Даже теперь он все равно умудрялся вести себя, как подросток, который не всегда умел сдерживать свои порывы. – Я приложил столько усилий, чтобы вытащить тебя в Нью-Йорк, что совершенно точно не собираюсь слышать об этом латиноамериканце в ближайшее время.

– О костариканце, – неосознанно поправила его Дани.

– Чего? – насупился Норман, пытаясь понять, о чем она.

– Хосе – костариканец, – повторила Даниела, тоже хмуря брови. В игре «кто кого переглядит» выигрывала чаще она, так что у Ридуса не было шансов.

– Какая на хрен разница? – продолжал буравить ее взглядом Норман, судорожно соображая, а стоило ли это вообще говорить, и не окончится ли этот разговор о даже не присутствующем здесь Кантилльо новой ссорой.

– Просто уточнила, – как ни в чем не бывало продолжила мучить Нормана Дани. – Латиноамериканцы – это обобщенное понятие, а Хосе относится именно…

– Хватит! – приложил палец к ее губам Норман, у которого не осталось уже сил выслушивать, откуда и зачем появился на этот свет мужчина, помогающий разрушить его собственную жизнь. Ему плевать на него! Нет, конечно, с одной стороны, ему есть до него дело, но с другой, озвучивать вслух то, что он мог бы сделать с Кантилльо, если бы после этого ему не грозило никаких последствий, было невозможно. Дани и так разговаривала с ним через силу, а после озвучивания своих мыслей, в которых он различными способами избавлялся от надоевшего придурка, она могла запросто вообще перестать с ним общаться, решив, что он не в себе.

– Хорошо.

Даниела спокойно согласилась с ним, не посчитав нужным и дальше развивать поднятую тему. Но даже после этого Норман не убрал свою ладонь от ее рта, обводя ее пухлые губы чуть шершавой подушечкой указательного пальца и явно наслаждаясь процессом. Ведь Дани не отдернулась и выглядела, стоя в каких-то сантиметрах от него, до умопомрачения милой, невинной и чертовски смущенной. И никто не имел права мешать им сейчас…

Никто! Но небеса, видимо, не услышали просьбы Ридуса о том, чтобы их оставили в покое, и пока он наклонялся, чтобы поцеловать все более розовеющую под его пристальным взглядом девушку, из ее кармана раздалась мелодия уже заранее раздражающего его звонка. Дани поспешно вывернулась из рук Нормана и полезла за телефоном, не без усилий выуживая его из кармана узких черных джинсов.

– Извини. Я должна ответить, – смущенно улыбнулась она и сделала шаг по направлению к балкону, с которого открывался чудесный вид, и на котором она могла бы поговорить с позвонившим ей человеком без посторонних ушей.

– Только если пообещаешь, что вернешься, – склонив голову чуть набок, попросил Норман, отчаянно надеясь на положительный ответ. Ну не запирать же ее насильно до полного выяснения отношений?! Хотя…

– Мы на четвертом этаже, – напомнила ему Даниела, усмехнувшись. Куда она могла деться? Ведь летать она пока точно не научилась. Хотя…

Хосе, о котором они только что упоминали, словно услышал их и решил удостовериться, в порядке ли Даниела. Он поинтересовался о личности загадочного человека, на чье интервью ее позвали, и крайне удивился, узнав, что она пока с ним не встретилась. А Дани просто не могла сказать ему правду о том, что находится со своим бывшим, но все еще любимым мужчиной: наедине, без детей, без посторонних, в шикарном номере отеля… Ей не нужно было расстраивать своего нынешнего мужчину, он был слишком далеко от нее и среагировал бы на эту новость вряд ли адекватно. Ложь во благо, конечно, все равно остается ложью, но…

Мягко потребовав от нее ответного звонка, после окончания непонятного ему интервью, Хосе переключился на рассказ о своих съемках. О том, как его встретили на площадке, и обо всем остальном, что хоть как-то отвлекало его от мыслей, что Даниела в другом городе с неизвестным ему человеком. И почему-то в глубине души он, возможно, догадывался, кем мог быть этот незнакомец, судя по слегка дрогнувшему от его вопроса голосу Дани, но всячески отгонял от себя эти пугающие его мысли. У нее нет причин врать ему. Если только, чтобы успокоить?

– Ты уже знаешь, во сколько твой рейс обратно? – с нескрываемой надеждой в голосе спросил Хосе, не желая вешать трубку.

– Да. Я скину тебе сообщение чуть позже. Надеюсь, ты уже к этому моменту закончишь съемки и сможешь нас встретить. Но если нет, то не переживай, я вызову такси, – простые слова, абсолютно обычные, но Дани очень хотела, чтобы Хосе знал и верил в то, что нужен ей.

– Отлично. И, Дани, ты помнишь, что обещала быть хорошей девочкой? – тяжко вздыхая, что точно не укрылось от Дани, задал мучающий его вопрос Хосе.

– Помню, – хихикнула Даниела, пытаясь заставить поверить в свое обещание не только Хосе, но и себя саму. – И собираюсь его обязательно выполнить! – клятвенно заверила она, кивая самой себе.

– Уже скучаю и люблю!

– Я тоже соскучилась, скоро увидимся, – зная, чего от нее ждет Хосе, вернула она ему приятные слуху слова и, попрощавшись, сбросила входящий вызов. Прислонившись спиной к балконным поручням, сквозь стеклянные двери Дани посмотрела в сторону комнаты, замечая направленный на себя взгляд сидящего на краешке кровати Нормана. Повторяя про себя данное Хосе обещание, она уже повернула ручку, чтобы вернуться к вставшему к ней навстречу мужчине, но новый звонок телефона помешал ей сделать это.

– Мингус, что случилось?

– Можно, я поеду в папин пентхаус? – игнорируя приветствие, мальчишка сразу перешел к делу.

– Я отвезла тебя к матери несколько часов назад. Ты уже устал от ее общества? Или успел что-то натворить? – хмыкнула Дани. Хелена никогда не была подарком, но сына любила и иногда даже слишком сильно, что не всегда приходилось по вкусу подростку, уже давно отвыкшему от ее опеки и редко позволяющему ей командовать собой. Она не привыкла быть ласковой матерью и не считала методы воспитания Даниелы приемлемыми, смиряясь с тем фактом, что Мингус предпочитал новую девушку отца ей, только после долгих споров и выяснений отношений со старшим Ридусом.

– Маме нужно уехать на какую-то выставку, и она хочет, чтобы я поехал с ней, но я таким желанием не горю! – возмутился Мингус, и Дани, даже не видя его сейчас, знала, что он наверняка топнул ногой или пнул что-то, стоящее рядом. Не было практически никакой разницы между младшим и старшим Ридусом.

– А она согласна с этим? – прикрыла глаза Даниела, вновь отвернувшись от так и застывшего посреди комнаты Нормана.

– Ну, как сказать. Она не знает, где отец, и не думает, что мне стоит быть в пентхаусе одному, – обиженно пробормотал Мингус, и Дани снова знала, что теперь он стоит, надув губы, и шмыгая носом. – Но я умру тут со скуки! Дани, сделай что-нибудь! – наигранно захныкал мальчишка, не желая сдаваться и уступать своей матери, надеясь свалить от нее как можно быстрее.

– Эй, – одернула его Даниела, призывая к понижению тона его голоса. – Если будешь продолжать в том же духе, я расскажу Кейти, как ты себя вел в эти выходные, и что ты был жутким нытиком и плакал, как девчонка, – припугнула она его, пытаясь не рассмеяться и не испортить процесс воспитания.

– Не посмеешь! – надулся Мингус, громко дыша в трубку.

– Посмотрим, посмотрим…

– Прости, не помешал? – выглянул на балкон Норман, устав ждать внутри и решившись, наконец, присоединиться к ней.

– Держи, – протянула она ему телефон. – Это Мингус.

Норман изумленно вздернул брови, но принял из ее рук сотовый, не лишая себя возможности лишний раз прикоснуться к ней. Первые несколько минут он просто вслушивался в то, что говорил ему сын, но потом, нервно потерев переносицу, смахнул тыльной стороной ладони выступивший на лбу пот и сжал губы в тонкую полоску. До Даниелы долетали лишь обрывки фраз Мингуса, который был крайне удивлен тем, что оба любимых им взрослых находились вместе в Нью-Йорке. Кажется, на какое-то время мальчишка даже забыл о том, что спрашивал у нее, тараторя и сбивчиво выясняя у отца, чем они там без него занимаются. Норман отмалчивался, ведь что они делали, он и сам пока не знал.

Оставив Нормана на балконе одного, Дани вернулась в комнату и устало опустилась на стоящее в углу кресло. Она сходит с ума? Почему она все еще здесь? Если она все еще собиралась выйти замуж за Хосе, она должна бежать отсюда сломя голову, но все, что она делала, – ждала Нормана. Ридус появился перед ней спустя несколько минут, красный, взмокший и растрепанный.

– Что, досталось тебе от Мингуса? – хохотнула Даниела.

– Типа того, – вернул ей телефон Норман, отводя взгляд и закрывая глаза длинной челкой. – Он спросил, где мы, и почему не сказали ему об этом.

– И что ты ответил ему? Что притащил меня сюда обманным путем? – сложила руки на груди Дани, принимая воинственный вид и всеми силами стараясь удержать себя от прикосновения к такому желанному и слегка неуверенному сейчас в себе мужчине.

– Нет, конечно, – замотал головой Норман. – Отмазался кое-как. Но пришлось разрешить ему сбежать от матери и поехать в пентхаус.

– Но не оставишь же ты его там одного?

– Нет. Я сказал, что мы тоже скоро приедем домой, – осторожно взглянул на, кажется, не до конца понимающую его девушку Норман.

– Я не ослышалась? Нет, наверное, у меня что-то со слухом?! Я не поеду с тобой в наш дом. Черт! В твой дом! – оговорилась, но сразу же исправилась Дани, начиная беспокойно теребить пальцы.

– Это все еще наш дом. И я обещаю, что не сделаю ничего такого, чего ты сама не захочешь. И не оставаться же тебе в гостинице… Дани, я могу переночевать в комнате для гостей, я не против. Пожалуйста, Мингус мне этого не простит.

– Но я не могу… Я… Черт! Это снова Мингус звонит, – вытащила она вновь надрывающийся телефон из кармана. – Да. Хорошо. Уже в такси? Молодец, доедешь, перезвони. Мы где? – бросила она короткий испепеляющий взгляд на мнущегося в метре от себя Ридуса. – Мы тоже уже в машине. Скоро будем. Закажи пиццу.

– Без анчоусов, – попросил Норман.

– С анчоусами, – добавила Дани.

– Окей, буду их выковыривать… – огорченно вздохнул Ридус-старший.

– И пусть покрошат их в соус, – порекомендовала Даниела, заканчивая разговор и отключаясь.

========== Часть 69 ==========

Не в том дело, чтобы быть самой красивой или самой умелой, дело не в том, чтобы радоваться и наслаждаться сексом. А в том, чтобы любить мужчин, которые с тобой, пока они с тобой, и ценить из них даже самого последнего. Дело в любви, в конечном счете. Любовь любовника, друга, партнера, любовь тех, кого не хочешь утратить, с кем хочешь просыпаться каждый, черт возьми, день. Это – дом. Дом не как жилье, не как здание и не как тропическая ночь, полная дождем. Любовь строит дом не из пола, стен и мебели, а из сцепленных рук, из улыбок навстречу друг другу, из теплоты тел, прильнувших друг к другу в темноте.

Лорел Гамильтон «Список на ликвидацию»

Поездка в такси помогла Даниеле немного прийти в себя и понять, что сейчас она поступает крайне неверно, собираясь остаться на ночь в квартире Ридуса. Хосе бы точно не одобрил это решение и, узнав обо всем, пришел бы в уныние, от которого его уже ничего не спасло бы. И даже ее заверения в том, что между ней и Норманом этой ночью ничего не было, и не будет больше никогда, не смогло бы сыграть своей важной роли. Ну, кто ей поверит?! Что она так легко и просто удержалась от прикосновений своего мужчины. Что она не позволила ему зайти чуть дальше в своих извинениях. Или что у нее все же были некие чувства к Хосе, предать которые, переспав с Норманом, она не посмела бы. И если с прошлым женихом, от которого она так легко отказалась, ее не связывало ничего, кроме данного ему обещания, то с Хосе у нее теперь было кое-что другое.

– Я, наверное, все же поеду к кому-нибудь из подруг, – слабо улыбнулась Дани протянувшему ей руку Норману, пожелавшему помочь ей выбраться из припарковавшегося около дома автомобиля.

– Не говори глупостей! Мы же уже все решили, – не убирая раскрытую ладонь, настойчиво потребовал Норман.

– Но это неправильно. Ты и я – снова в твоем доме, – упрямо замотала головой Даниела, кусая дрожащие губы и цепляясь пальчиками за свою сумочку.

– Неправильно – это то, что мы задерживаем водителя и пытаемся обсуждать нашу личную жизнь посреди улицы, – хмыкнул Норман, украдкой взглянув на косящегося на них в зеркало заднего вида мужчину.

– Обещаешь, что будешь вести себя прилично?