Текст книги "Реальная жизнь (СИ)"
Автор книги: Анита Блейк
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 32 страниц)
– Завтра я с Мингусом и Алекс иду на пляж… Норман хочет увидеться с детьми, – зажмурившись и вжавшись в сиденье, еле разборчиво пробормотала Даниела, когда Хосе наконец отпустил ее.
Наступившая после ее откровенного признания минута молчания вынудила Дани осторожно приоткрыть один глаз и покоситься на замершего на своем месте Кантилльо. Хосе то открывал рот, то снова закрывал: видимо, никак не мог найти подходящих цензурных слов, чтобы описать обуреваемые им эмоции. Только спустя несколько долгих минут он задышал чуть ровнее и, нахмурив брови, обернулся к девушке, умудрившейся почти смело выдержать его взгляд.
– Меня, так понимаю, на этом празднике жизни никто не ждет? И я буду полнейшим глупцом, если начну на тебя давить с требованием отказаться от этого «свидания». Не хочу повторять ошибки Ридуса, своих хватает… Дани, я не одобряю того, что меня не будет рядом с тобой, но согласен, что детям необходимо встретиться со своим отцом.
– Спасибо, – дрожащими губами произнесла Даниела. Она не ожидала, что Хосе поймет всю важность завтрашней встречи, по-крайней мере, что он так легко и быстро это сделает.
В желании отблагодарить такого понятливого мужчину, не настаивающего ни на чем и не требующего от нее обязательного повиновения, Дани искала любой способ, чтобы доказать ему, что сейчас для нее важен только он. Сложно было это сделать, когда их машина остановилась посреди оживленного шоссе, на котором не оказалось никакой возможности для малейшего уединения.
Чуть поерзав на сиденье и сдвинувшись в сторону удивленно приподнявшего бровь Хосе, Дани погладила его по бедру, сжав на нем пальцы, впиваясь в напряженные мышцы.
– Знаешь место, где бы мы могли ненадолго уединиться?
Сглотнув подступивший к горлу комок, Хосе облизнул пересохшие губы и, рывком пристегнув свой ремень, забывая даже включить поворотник, вновь вернул машину на полосу движения. Прикидывая в уме, куда можно было бы поехать, он снова чувствовал себя перевозбужденным подростком, ищущим приключения вместе со своей девушкой.
Старый полуразрушенный мост на подъезде к Санта-Кларите пришел ему в голову, когда Хосе уже почти отчаялся вспомнить что-то, что могло выручить его сейчас. Ведь от легких поглаживаний Даниела уже перешла к другим действиям, переместив ладонь на пах управляющего автомобилем мужчины.
Завернув на знакомом повороте, где последние несколько лет уже никто не ездил, Хосе торопился спрятать машину под мостом от чужих любопытных глаз, которые бы могли нарушить всю атмосферу.
В том, чтобы скрывать свои отношения с Даниелой от широкой общественности, был один плюс – это чертовски заводило. Дани сама справилась с его ширинкой, сама перелезла к нему на сиденье и позволила ему лишь немного руководить своими движениями.
– Если ты будешь меня всегда так благодарить, я, наверное, буду почаще бурчать, а потом соглашаться с тобой, чтобы получить свою дозу твоих ласк, – расслаблено откинулся на сиденье Хосе, все еще тяжело дыша, но не позволяя Даниеле соскользнуть со своих коленей, утянув ее с собой, прижимая к груди.
– Мне еще у тебя на концерт в пятницу надо отпроситься, – лукаво подмигнула она ему, все же найдя в себе силы и вернувшись на свое место.
– Кхм… Что-то мне не хочется тебя туда отпускать, – протянул Хосе, играя бровями и вынуждая Даниелу захихикать, как малолетнюю девчонку.
Субботний вечер после всех событий сегодняшнего дня оказался довольно спокойным. Обрадованный приездом отца и завтрашней с ним встречей, Мингус запихивал в рот приготовленные Даниелой овощи с мясом с большим энтузиазмом. При этом еще и умудрялся корчить рожицы сидящей у мамы на руках Алексис, которая с интересом наблюдала за всеми ужимками своего старшего брата, явно не понимая, почему он такой довольный.
Хосе же, наоборот, был не так рад предстоящему дню и, как бы не любил овощи, но ковырял в них вилкой без особого воодушевления.
Оставшаяся у них на ужин Кейти с интересом следила за отношениями в этой семье, все больше убеждаясь в своей правоте, но не решаясь сказать об этом вслух. Тем более после того, как Мингус позвал ее на пляж с собой, предлагая познакомить ее со своим отцом, уверяя в том, что она обязательно ему понравится. Судя по тому, как Мингус отзывался о своем папе, он действительно был хорошим человеком, и было странно видеть бледнеющую при каждом упоминании о старшем Ридусе Даниелу и мрачнеющего Хосе.
Отправив подростков в гостиную и разрешив им потратить некоторое время на игру на приставке, Дани, передав Алексис в руки хмурому Хосе, принялась за мытье посуды.
– Дыру во мне прожжешь, – не оборачиваясь, прошептала Даниела, с особым усердием пытаясь отскрести налипшую на кастрюлю пищу и стремясь никак не выдать своего беспокойства.
Поднявшийся с места Хосе, обогнув обеденный стол, приблизился к Дани, замерев в паре сантиметров от нее, так, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания, но и чтобы только она расслышала его тихий шепот. Полулежащая на его руках Алексис потянулась своими пальчиками к находящейся в пределах ее видимости матери, желая ухватить ее за длинные, отброшенные за спину, волосы. Хосе не стал противиться малышке, да и для него это было лишним предлогом, чтобы оставаться рядом с Дани: мало ли, вдруг Мингус решит что-то взять на кухне.
– Ты ведь будешь завтра очень-очень хорошей девочкой? – заглянул в глаза старающейся увернуться от цепких детских ручек Даниеле Хосе, надеясь хотя бы в них прочитать правдивый ответ.
– Обещаю, – бросила на него короткий взгляд Дани, уже не зная, как еще ему доказать свои слова. По нему было заметно, что, что бы она сейчас не сказала, он все равно будет напряжен в ее отсутствие, и единственное, что могло бы хоть как-то помочь, это если бы он был там вместе с ней, но это было просто невозможно. И с этим нужно было смириться им обоим.
Да, сейчас для нее самой было мало приятного в нахождении наедине с Ридусом-старшим, но не могла же она привезти к нему детей и, бросив их на попечение отца, сбежать под каким-нибудь предлогом, ради спокойствия Кантилльо. А это значило, что как бы Хосе не был против этой встречи, ему предстояло это пережить, а Дани сделает все, чтобы это воскресенье не стало одним из худших дней в их жизни.
– Я буду на связи. Ты сможешь в любую минуту позвонить мне. Я всегда рада твоим звонкам, – наклонилась Дани к дочке, мельком успевая коснуться губами плеча Хосе, успокаивая его.
========== Часть 45 ==========
Любовь – отстой. Иногда чувствуешь, что все отлично. А иногда это просто еще один способ истечь кровью.
Лорел Гамильтон «Голубая луна»
Было странно уезжать на встречу с Ридусом, оставляя в доме Хосе, угнетенного тем, что ему предстояло провести этот день в одиночестве, зная, где и с кем находится в данный момент Даниела. Кантилльо еле выдавил из себя улыбку, выйдя к машине, помогая Дани загрузить детские вещи в багажник и устроить на заднем сиденье переноску с Алексис, чуть ли не полностью запихавшей себе кулачок в рот. Только благодаря Дани, пытающейся от него добиться хоть какой-то нормальной реакции, Хосе немного расправил плечи и, пока Мингус бегал за рюкзаком Кейти, позволил себе легко, почти невесомо, коснуться ее губ. Жаль, он не мог в полной мере показать, насколько сейчас против этой незапланированной заранее встречи, к которой еще не успел морально подготовиться, и не важно, что вслух сказал совсем другое.
По просьбе Дани Кейти разместилась рядом с Алекс, чтобы отвлекать ее во время дороги, если вдруг малышку не укачает и она не уснет. Мингус сам, без напоминания, быстро забрался на переднее сиденье, но умудрился перегнуться через него и, пока машина не тронулась с места, продолжил что-то рассказывать внимательно слушающей его девочке.
Хосе нагнулся к устроившейся за рулем Даниеле и убрал ей выбившуюся из хвостика прядку за ухо, мимолетно касаясь ее кожи и оставляя на ней свой запах. Дани густо покраснела и отвела взгляд, надеясь, что Мингус, увлеченный своей историей, этого не заметил или предпочел проигнорировать. Наконец, скомкано попрощавшись и пообещав вернуться ближе к ужину, Дани, включив зажигание, вырулила с парковки, направив автомобиль на заранее обговоренный с Норманом пляж в Лос-Анджелесе.
Обменявшись в зеркале заднего вида коварным взглядом с Кейти, Дани, потянувшись к магнитоле, включила ее, огласив весь салон машины песнями той самой группы, на выступление которой они и собирались пойти в эту пятницу. Услышав первые незнакомые ему ноты, Мингус почти сразу же понял, что именно ему предстоит терпеть всю дорогу до пляжа. Скорчив недовольную физиономию, он страдальчески закатил глаза к потолку, отвернувшись от одновременно затянувших надоедливую мелодию девушек.
Единственное, что могло его выручить, это приставка с любимыми игрушками, но Дани настояла на том, чтобы он оставил ее дома, объяснив это отсутствием времени на игру в течении сегодняшнего дня. А так хотелось отвлечься от девчачьих песенок о неразделенной любви, которые с таким надрывом сейчас старательно пели Дани и Кейти. Нетерпеливо взглянув на стрелку спидометра, которая, благодаря слишком придирчиво придерживающейся правил безопасности Даниеле, не выходила за рамки положенной скорости, Мингус тяжко вздохнул и принялся рассматривать пролетающий мимо пейзаж. Даже эти оставшиеся в дороге полчаса сейчас казались ему незаслуженной пыткой.
Норман встречал их у одной из спасательных вышек, специально выбрав место, с одной стороны закрытое скалами, чтобы как можно меньше внимания привлекать к своей семье. Не очень он жаждал сегодня стать главной новостью многих СМИ и попасть на желтые страницы дешевых журналов, ведь не в этом состояла его главная задумка. Ему хотелось просто вновь почувствовать себя нужным своим близким, от мнения которых зависело его настроение и вообще самочувствие. И если рванувший ему навстречу Мингус просто повис на его руках, то сделавшая пару осторожных шагов в его сторону Дани застыла на месте, крепко сжимая в пальцах переноску с что-то тихо улюлюкающей Алекс.
Вставшая рядом с Дани незнакомая Норману девочка мило улыбнулась ему, протянув ладошку и представившись, смущенно покраснела. Увидеть на расстоянии в пару сантиметров человека, которого раньше она видела только на экране, она не особо рассчитывала, и поэтому покрывший ее щеки румянец не сходил еще довольно долгое время, постоянно напоминая об объекте ее стеснения. Которое пропало из-за самого Ридуса-старшего, умудрившегося, как и всегда, произвести замечательное впечатление на всех и вся и немного раскрепостить девчонку.
Стараясь развеселить прислушивающихся к нему детей, Норман время от времени бросал короткие взгляды на устроившуюся в метре от них Даниелу. Она была занята переодеванием и успокаиванием капризничающей дочки и не вслушивалась в речь Ридуса, вещающего о новых приключениях на съемочной площадке. А ведь ему хотелось, чтобы именно она, оказавшаяся снова так близко, обратила на него свое внимание и улыбнулась, так же, как и прежде, когда он делал что-то глупое или хотя бы просто смешное.
Но ей было будто некогда. Сообщения, постоянно приходящие на ее телефон, на которые она отвечала слишком быстро, чтобы собеседник на другом конце провода не подумал, что ей нет до него дела, выводили Нормана из себя. Приходилось бороться с желанием вырвать из ее рук этот ненавистный аппарат и отключить его, чтобы в эту секунду Дани была только его, только для него и только с ним. Но оно никуда не пропадало, а становилось с каждой минутой еще более навязчивым, грозя Норману повышением артериального давления из-за отсутствия выхода вскипающей в крови злости.
Чертов Хосе и сейчас умудрялся испортить ему жизнь, влезая со своими наверняка бесполезными сообщениями о своей якобы любви к его девушке. Мало он ему врезал, слишком рано его остановили, не дав закончить начатое – отправить врага в больницу на продолжительное время. И даже возможное потом уголовное дело не пугало Ридуса, уверенного в том, что все, что он сделал бы с Кантилльо, тот сам заслужил, доводя его.
Но все его мысли отошли на задний план, когда, успокоив малышку и вручив ей соску, Дани позволила и себе немного насладиться жарким летним днем. Отложив телефон в сторону, она встала с пледа и, повернувшись к наблюдающему за ней Норману спиной, стянула яркий сарафан через голову. Оставшись в одном черном купальнике, который и словом-то таким было сложно назвать, Дани вновь опустилась на песок и вытянулась во весь рост, подставляя тело солнечным лучам.
Изо всех своих сил Дани старалась не замечать следящего за ней взглядом Ридуса-старшего, который, пока Мингус и Кейти ушли купаться, переключил все свое внимание на нее. Она снова погрузилась в переписку с неотстающим от нее даже на несколько минут Хосе, игнорируя все попытки Нормана заговорить. Ей не о чем было с ним говорить: ну не выслушивать же то, как ему теперь живется с этой Сингли, от одного имени которой Дани тошнило!
И Дани было даже невдомек, что говорить с ней Ридус хотел совершенно о других вещах: о том, что он чувствует к ней до сих пор, о том, как ему жаль, что все так получилось у них, и о том, что он готов выслушать все ее претензии к себе. И самое главное, он готов был пойти на любые уступки, лишь бы вернуться снова в ее жизнь и быть тем, кто вызывает у Дани искренний смех и неподдельную улыбку.
Хотя и говорить-то Норман уже не особо хотел, когда, отвлекшись от плескающихся в океане детей и повернувшись к Дани, он завис с приоткрытым от удивления ртом. Развязавшая лямки купальника Даниела бесстыдно свернула тесемки, чтобы полученный ею загар лег как можно более равномерно, не оставляя на теле ненужных следов. Открывшийся Норману обзор на ее обнаженную спину и на ее нижнюю часть, призывал его к решительным действиям. Не было сил сопротивляться своим желаниям, и только присутствие вокруг посторонних и его же детей вернули Ридуса-старшего на землю. Сложно было справиться с участившимся дыханием и накатившей волной возбуждения, и Норман благодарил бога за то, что не додумался сегодня надеть плавки, а предпочел им просторные шорты.
– Может, кремом тебя намазать? – почесал затылок неуверенный в своем вопросе Норман. Ему и казаться жалким не хотелось, и прикоснуться к лежащей рядом девушке, наоборот, уж больно хотелось. Ведь, видя ее здесь и сейчас, Норман мог представить, что ничего между ней и Кантилльо не было. Что это все плод его разыгравшегося больного воображения, и что Дани, как всегда, ответит ему взаимностью и с радостью согласится на любое его предложение.
– Спасибо, но я уже сделала это сама, пока вы с Мингусом спорили о том, кто из вас будет учить Алекс кататься на велосипеде, – вежливо и даже с улыбкой отказалась Дани. Она ни в коем случае не собиралась обижать Нормана и говорить о том, что не нуждается в его прикосновениях, потому что врать она не умела никогда. И скажи она сейчас что-то подобное, он сразу бы понял, что она лжет, скрывая настоящую правду.
А Дани даже поворачиваться лишний раз в его сторону было мучительно больно. От его такого близкого присутствия сердце сжималось и дыхание останавливалось, и даже глупая переписка с нервничающим за десятки километров от них Хосе не помогала. От того, какую в ней реакцию всегда вызывали прикосновения Нормана, Дани становилось страшно. Ведь, как бы она не была на него зла из-за измены, все равно не могла в полной мере доверять себе и быть уверенной в том, что удержит себя, теперь уже от предательства Хосе. Хосе, который весь извелся за прошедшие несколько часов и готов был рвануть к ней, чтобы показать Ридусу, что он потерял, оказавшись в руках другой женщины.
Но Норман не оставлял попыток завести разговор и, пока Кейти привлекала Мингуса к возведению песочного замка, перебрав в голове разные темы, вновь открыл рот.
– Вижу, Мингус уже завел себе подружку. Шустрый пацан растет, – довольным голосом проговорил Норман, закинув руки за голову и расслаблено откинувшись на спину в опасной близости от Даниелы и Алексис.
– Скорее, это она его завела, – хихикнула Дани, вспомнив, кто из подростков оказался более смелым несколько недель назад и кто из них сделал этот самый сложный первый шаг.
– Не понял, – устроился на боку Норман, чтобы не приходилось выворачивать шею для наблюдения за усердно игнорирующей его Даниелой.
– Ну, Кейти сама позвала его на вечеринку к себе, а Мингус, увидев ее впервые, мялся несколько дней, так и не найдя предлога, чтобы познакомиться. Он определенно весь в тебя в этом плане. Так же неуклюж с девушками и социально не адаптирован.
– Да? Значит, в своем отцовстве я точно могу не сомневаться, – протянул Норман, улыбаясь.
– А у тебя были сомнения? С чего это вдруг? Он ведь твоя точная копия, что внешне, что внутренне, – задумчиво потерла лоб Дани. Выкрутившись и завязав тесемки, она приподнялась и села прямо. Всем телом развернувшись к прикусившему губу Ридусу она сверлила его взглядом, ожидая объяснений необдуманно высказанным им словам.
– Ну, всякое может быть. Мы с Хеленой были молоды и в тот момент ни в чем друг другу не клялись, – попытался оправдаться Норман, уже заранее предчувствуя, чем его глупое желание разговорить Дани закончится. И не меньше, чем буравящая его взглядом Даниела, Нормана смущали несколько папарацци, засевшие в десятке метров от них, наверняка почуяв что-то интересное.
– Ты, наверное, шутишь? А насчет Алекс ты так же думаешь?! – прищурилась Дани, облизнув вмиг пересохшие от волнения губы. Все ее желание прикоснуться к сидящему рядом мужчине быстро улетучилось, единственное, что ей хотелось, это влепить ему пощечину за одну только мысль о том, что Мингус мог быть не его сыном, а Алекс – не его дочерью.
– Нет! – поспешил заверить ее Норман, готовый в любую секунду отразить град ударов, которые могла на него обрушить рассерженная девушка. И, не будь поблизости фотографов, он бы позволил Дани избить себя хоть полностью, ведь уже сам понял, что ляпнул то, что совершенно не следовало говорить. И то, о чем он даже и не думал никогда прежде, ведь оба его ребенка были настолько Ридусы, что даже экспертиза ДНК не показала бы более точных результатов, чем выдала сама природа. – Прости, я сморозил глупость. Я не хотел… Это просто…
– Ничего не бывает просто, Норман! Думаю, мне и детям уже пора домой. Хватит с меня. Спасибо за восхитительный отдых! – саркастично произнесла Дани, неуверенно встав на ноги. Кажется, проведенное на солнце время и на нее повлияло не очень хорошо, потому что, не удержавшись в вертикальном положении, Дани, тихо ойкнув, снова опустилась на песок, болезненно схватившись за стучащие виски.
========== Часть 46 ==========
И он вдруг притянул меня к себе, наши обнаженные тела сдвинулись. Чувствуя эту твердость животом, я чуть не теряла сознание, и пришлось впиться пальцами ему в спину, чтобы устоять на вдруг ослабевших ногах.
Лорел Гамильтон «Смертельный танец»
Даже уже проведя в жаркой Калифорнии почти целый месяц, Дани так и не привыкла находиться слишком долго под постоянно палящим солнцем. В глазах появилась резь, голова просто разрывалась от нестерпимой боли и тошнота подкатывала к горлу. Симптомы солнечного удара проявились у нее слишком ярко, чтобы можно было их проигнорировать и оставаться в сознании.
Раскрывший в испуге глаза Ридус суетливо попытался найти что-нибудь прохладное, чтобы облегчить мучения Даниелы, легко читающиеся на ее лице. Поддержав ее и прижав к себе, Норман поднес к ее губам бутылку с охлажденной водой и заставил сделать пару глотков. Словно что-то почувствовавшая Алекс захныкала в переноске и потянула свои маленькие ручки к обоим родителям, находящимся сейчас в опасной близости друг от друга.
Норману некогда был отвлекаться еще и на малышку, и он позвал Мингуса, увлеченно выстраивающего одну из башен песочного замка. Подскочившие к нему оба подростка обеспокоенно взглянули на лежащую на коленях у Ридуса-старшего Даниелу, на груди у которой Норман уже успел устроить смоченное в холодной воде полотенце.
– Что случилось? – вскрикнул Мингус, взяв на руки Алекс, уже было начавшую оглашать весь пляж своим плачем.
– Перегрелась, наверное, – слабым голосом прошептала Дани, тяжело дыша и стараясь унять участившееся сердцебиение.
– Чем мы можем помочь? – всполошилась взволнованная Кейти.
– Принесите еще холодной минералки, пожалуйста. Деньги в заднем кармане моих джинсов, – указал на валяющиеся в метре от него штаны Норман.
Сам он не желал оставлять Дани ни на минуту, потому что боялся, что стоит отойти от нее хоть на шаг, и она больше не позволит прикоснуться к себе. А так хотелось защитить ее и облегчить боль, одной из причин которой он вполне мог считать и себя. Себя и свой длинный язык, уследить за которым у него в последнее время получалось довольно плохо, ведь пора бы уже было сначала думать, а потом произносить что-то вслух. Потому что если он не перестанет причинять Даниеле боль хотя бы своими словами, то вернуть ее он не сможет, как бы не старался. И, кажется, даже его отношения с Сесилией сейчас не так портили ему жизнь, как собственная несдержанность.
Дани лежала, прикрыв глаза, боясь открыть их и встретиться взглядом с удерживающим ее рядом Норманом. Она уже пару минут как хотела отодвинуться, но его рука, устроенная поперек ее живота, не позволяла ей сделать этого. Приходилось смириться с нынешним положением и позволить мужчине командовать собой, несмотря на то, как он обидел ее меньше часа назад. Да и отдающая во всем теле слабость не оставляла Даниеле никакого выхода, не давая ей возможности встать и вновь обрести самостоятельность.
Хлопочущая вокруг нее с бутылкой минеральной воды Кейти настораживала Дани, вынуждая ее выдавить из себя улыбку и принять более приличный вид, чтобы ни в коем случае не дать никаким лишним мыслям посетить голову соседки. Кажется, эта девчонка замечала все происходящее вокруг, так же, как и вылезшие из своего укрытия папарацци, поторопившиеся запечатлеть происходящие события на своих камерах.
Первой мыслью Нормана было прогнать зажравшихся фотографов, делающих из любой незначительной ситуации целую сенсацию. Вот только победила вторая мысль, в которой эти снимки могли попасться на глаза Кантилльо и заставить его соперника ревновать. Вдруг в порыве ревности он сделает что-то такое, что будет еще хуже его собственной измены? Хотя, что может быть хуже? Ну, не ударит же он ее, просто не посмеет, да и не за что… Черт! Наверное, все же ему стоило подумать не только о себе, разрешая радостным парням щелкать затворами камер.
– Все, ты уже можешь отпустить меня, – зашевелилась Даниела, приподнимаясь на локтях и отодвигаясь от тяжко вздохнувшего Ридуса. – Меня уже почти не мутит, но, думаю, с солнца мне лучше уйти, – накинула она на голову мокрое полотенце и отползла еще дальше от не сводящего с нее своего напряженного взгляда мужчины.
– Ты не выглядишь так, будто тебе полегчало, – сузил глаза Норман, разглядывая взмокшую от жары девушку, прекрасно зная, как на нее действует этот его характерный прищур.
– Но я не могу лежать здесь целый день! Алекс тоже не должна находиться столько времени на солнце. Нам, правда, пора. Кстати, где дети?
– Ушли за мороженным, прихватив с собой Алекс. Я отвезу вас, если ты не против. Хотя даже если и против, все равно не позволю тебе сесть за руль! – встал с пледа Норман. Отряхнувшись от налипшего песка, он с трудом влез в джинсы, не утруждая себя даже застегиванием болтающегося теперь без дела ремня.
– А со своей машиной что делать будешь? – попыталась вразумить его Дани, хотя и сама прекрасно понимала, что в таком состоянии садиться за руль опасно не только для нее, но и для ее пассажиров. Стоило, наверное, позвонить Хосе и попросить его приехать за ними. – Возвращайся в отель, или где ты там остановился, а я найду того, кто нас заберет.
– Имеешь в виду Кантилльо? – язвительно отозвался Норман, требовательно протянув ладонь пытающейся подняться на ноги Даниеле. Он не собирался даже спорить по этому поводу. Сказал, сам отвезет, значит – сам! – Как-нибудь без него обойдемся. Сюда меня привез Флэнери, отсюда я собирался ехать на такси, но раз планы изменились, то я сначала доставлю вас до вашего нынешнего временного дома, – сделал он ударение на последнее слово, – а уже потом вернусь обратно в Лос-Анджелес.
Дав себе на обдумывание этого предложения и на принятие протянутой руки всего несколько секунд, Дани вложила в его ладонь свою и, благодаря небольшому усилию со стороны Нормана, наконец встала. Покачнувшись на все еще слабых ногах, Дани для удержания равновесия вцепилась в плечи Ридуса, который, в свою очередь, не задумываясь ни о чем, просто прижал ее к себе, вынуждая почувствовать всю свою силу.
Вновь ощутить ее хрупкое тело в своих руках он уже, кажется, не надеялся, и было бы непозволительно упускать подвернувшуюся ему возможность. Нагнувшись, чтобы прикоснуться к ее губам, Норман встретил на пути преграду – Дани усердно упиралась ладонью ему в грудь, не позволяя этого поцелуя. Она что-то шептала так тихо, что он расслышал это, только склонившись еще чуть ниже.
– Пожалуйста, не надо, – боясь даже поднять на него глаза, просила Дани, чья реакция тела на близость обнимающего ее мужчины совершенно не совпадала с ее словами.
– Хорошо, – пару раз моргнув и постаравшись принять как можно более спокойный вид, согласился Норман.
Позвонив Мингусу, он попросил его закруглиться с поеданием мороженного, сказав, что будет вместе с Дани ждать их у машины. Собирая все разбросанные по пледу вещи в корзинку для пикников, Норман то и дело оборачивался к застывшей и обхватившей себя руками Даниеле. Она смотрела на него невидящим взглядом и что есть мочи пыталась сохранить вертикальное положение. Закончив со сбором под яркие вспышки фотокамер все еще околачивающихся поблизости папарацци, Норман подошел к Дани и, приобняв ее за талию, повел к автомобилю, уточнив по дороге, где именно она припарковалась.
Оставив Дани около передней пассажирской двери, Норман закинул корзинку в багажник и вернулся к девушке, желая помочь ей забраться внутрь салона. Но она, найдя в себе силы, подняла на него глаза, внимательно разглядывая его сосредоточенное и обеспокоенное ее состоянием лицо, заметив небольшую царапину на его щеке, нанесенную кулаком Хосе.
– Больно было? – прикусив губу, спросила Дани, одергивая саму себя, желающую прикоснуться к нему: такому любимому и близкому.
– Ну, так себе. Приятного мало, – горько и коротко хохотнул Ридус.
– Сам виноват, что пропустил этот чертов удар. Стоило быть более быстрым.
– А может, не стоило вообще затевать эту драку?! – с надеждой уточнила Дани, плохо веря в то, что спрашивает. Ведь она и сама готова была выцарапать глаза этой, называющей себя моделью, девице, которой больше бы подошла другая работа, где ее умения заводить мужиков точно пригодились бы.
– Ну, – протянул задумчиво Ридус, – все может быть. Только уже поздно сейчас об этом говорить. Хотя, будь у меня еще одна возможность, я бы не стал ее упускать и сделал бы все так же.
– Идиот, – устало пожала плечами Дани. Открыв дверь, она наконец-то устроилась на сиденье, позволив себе откинуться на подголовник и немного расслабиться.
– Не спорю, – закрыл ее дверцу Норман и обошел автомобиль, чтобы усесться за руль. Через пару минут показавшиеся на горизонте дети с переноской в руках были очень вовремя, потому что в салоне сидели двое взрослых, каждый из которых молчал, не зная, что еще сказать друг другу.
Заскочившая первой в машину Кейти приняла из рук Мингуса Алексис и поставила переноску на заднем сиденье, пристегивая ее необходимыми ремнями.
– Как ты, Дани? – участливо поинтересовалась Кейт, усаживаясь удобнее и делая вид, что не замечает руку Мингуса, которую тот закинул ей на плечо.
– Намного лучше, спасибо. До пятницы точно приду в норму, – улыбнулась Даниела.
– А что у вас в пятницу? – вставив ключ зажигания, недоуменно покосился на переглядывающихся девушек Норман.
– Концерт в Пасадене у них в пятницу, – объяснил удрученный предстоящим событием Мингус.
Норман не сразу понял обиды своего сына на Дани и Кейти, но, после разъяснений первой, с трудом вник в ситуацию. Да, кажется, он забыл научить Мингуса почти во всем соглашаться со своей женщиной. Срочно нужно было это исправить и заставить мальчишку сопровождать свою девчонку на этот, тоже не особо приятный ему, концерт. Но лично он без особых проблем мог с этим справиться ради Даниелы, если бы она только попросила его об этом. И она попросила, конечно, не так, как он рассчитывал, но это уже было кое-что. Дани объяснила загвоздку с проходом за сцену, уточнив у Нормана о том, есть ли у него какие-нибудь знакомые, кто провел бы их к парням.
– Я договорюсь насчет прохода за сцену и пойду вместе с вами, если ты, Кейти, не против? – перебрав в уме особо значимых и чем-нибудь обязанных ему людей, взглянул в зеркало заднего вида Норман, ожидая увидеть реакцию развлекающей Алекс девчонки. – Все равно выходные у меня свободны, а так я хоть посещу концерт и побуду с… – запнулся он, не решаясь продолжить начатую фразу.
– Конечно, мистер Ридус! – ликующе воскликнула Кейти, улыбка которой не скрывала всей ее радости.
– Пап, – позвал отца чуть ли не разочарованный в нем Мингус, двигаясь вперед, – ты, что, хочешь пойти и слушать эту девчачью группу? Они же… Они же поют всякие слезливые песенки!
– Эй! – не сдержавшись, ударила его в плечо Кейти. – Не смей так говорить о них!
– Я бы на твоем месте послушала Кейти, – обернулась к надувшему губы Мингусу Даниела, на которого уже и отец успел бросить укоризненный взгляд.
– Хорошо, тогда я тоже с вами пойду! – буркнул Мингус, скрестив на груди руки и откинувшись на сиденье. – К маме поеду в следующий раз, – не забыл он про свою хилую отмазку.
– Только не с таким лицом, – пихнула его локтем в бок Кейти, явно подтрунивая над изображающим из себя мученика мальчишкой.
– Так пойдет? – выдавил из себя что-то похожее на улыбку младший Ридус.
– Да, только поменьше сарказма, – хохотнула Дани, подмигивая смеющейся над снова насупившимся подростком Кейти.
Снова почувствовавший себя в своей тарелке и в своей любимой семье старший Ридус отчаянно не хотел, чтобы дорога заканчивалась и приводила их в дом к мерзкому сопернику. Сопернику, укравшему у него все! И даже присутствие в машине вроде бы постороннего человека не могло нарушить и испортить Норману настроение, поднявшееся от одного взгляда на снова улыбающуюся ему Даниелу.
