Текст книги "Четыре сезона власти: Дебют (СИ)"

Автор книги: Андрей Вольмарко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц)

Глава 11. Кредит недоверия

Глава 11. Кредит недоверия

Джейн знала, что будет тяжело, но не догадывалось, что настолько.

В гостевой комнате было душно, шумно и тесно. Люди громоздились кто где – кто-то стоял прямо в дверях, кто-то, забыв приличия, влез на подоконник, а один патриций даже попытался забраться на антикварный столик. И забрался бы, если бы Джузеппе не стащил его. Все галдели, толкались и потели, нетерпение разливалось в воздухе с густым и резким запахом пота.

Джейн чувствовала их, чувствовала, как паук в центре паутины ощущает колебания каждой нити. Они ждали начала заседания, они ненавидели опаздывающих Серпенте и Теобальда, и, что самое главное, с каждой секундой ожидания они становились всё раздражительнее и разгорячённее.

И Бернардо – больше всех.

– Я всё ещё не понимаю, – он буравил её ненавидящим взглядом через весь стол, а его рука беспокойно крутила перо. – Каким образом присутствие здесь половины Лепорты поможет нашей работе?

– О, – Джейн заставила себя улыбнуться пересохшими губами. – Всё просто, фра Бернардо. Так нам будет гораздо проще услышать тех, для кого мы это всё и делаем.

– Это так вы подготовились к собранию? – прошипел он, подаваясь вперёд.

– Да, – и она, чёрт возьми, не врала. Ей понадобилось два дня только на рассылку приглашений всем. И сегодня она потратила половину вечера, разбивая и спутывая их, сбившихся в группки, в беспорядочную и волнующуюся массу.

И Джейн безумно нравился результат. Ей доставляло почти физические удовольствие видеть, как чванливые патриции с отвращением на лицах пытались отодвинуться подальше от растерянных и по-простому одетых представителей кварталов. Как писаки из новостных листовок пробиваются вперёд, бесцеремонно отстраняя разодетых гильдмастеров. Как громкие разговоры и скрип перьев переплетались с гулом дворца, усиливая ощущение хаоса в помещении.

И этим хаосом дирижировала сегодня она.

– Вы думаете, вам это поможет? – голос Бернардо едва пробивался через гул других голосов.

– Поможет? – Джейн недоумевающе взмахнула ресницами. – В чём, фра Бернардо? Я лишь делаю свою работу.

Он раскрыл рот и явно собирался выдать очередную тираду, но в этот момент по толпе прокатился возбуждённый гул, и к столу, раздвигая людей, пробились старый каноник и генерал-капитан.

– Простите, ваша милость, – стыдливо краснея и кланяясь, проговорил фра Серпенте. – Мы опоздали…

– В этом нет вашей вины, – успокаивающе подняла руку Джейн, одаривая его самой милой своей улыбкой.

– Вы уверены? – подозрительно поинтересовался каноник, с кряхтением и осторожностью усаживаясь на своё место.

– Абсолютно уверена, – заверила его Джейн. В конце концов, почему бы ей не быть уверенной? Ведь она сама назвала им неправильное время. И Бернардо, и толпу нужно было довести до определённого состояния, а вот Серпенте и Теобальд ей были нужны свежими. – Если вы не против, – она поднялась, и гул голосов в комнате мгновенно стих, – мы начнём заседание Магистрата?

Воцарившуюся тишину прерывало лишь тяжёлое дыхание какого-то толстяка.

– Значит, мы начинаем, – с церемониальной важностью проговорила Джейн. – Фра Бернардо, прошу, встаньте и огласите дела, которые мы сегодня рассмотрим.

Бернардо не поднялся – он исподлобья смотрел на неё, продолжая нервно крутить перо в руке, и Джейн мысленно поздравила себя с отличным началом партии.

– Назначения новых Верховного Судьи и Представителя Гильдий, вопрос о пополнении казны, а так же Виареджио… – банкир недовольно скривился, когда по залу прошёл взволнованный шёпоток.

– Благодарю, – чинно кивнула ему Джейн, после чего обвела сосредоточенным взглядом всех членов Магистрата. Она бы предпочла в такой духоте просто развалиться на кресле и глядеть в потолок, но сейчас важно не то, чего она хочет, а то, что будет завтра в утренних новостных листовках. Например, пара слов о том, как она уверенна и собрана на посту гонфалоньера. Даже если это не так. Особенно если это не так. – Итак, господа, прошу. Я думаю, нам нужно начать с вопроса, который фра Бернардо забыл, – Бернардо злобно сверкнул глазами с того конца стола. – А именно – растущее количество бездомных и бедняков. Несмотря на заверения Хранителя Казны в том, что Лепорта процветает, – она якобы перевела дыхание, вперившись взглядом в Бернардо. Ну же, заглатывай наживку, толстая сволочь…

И он её заглотил.

– Мы с вами это уже обсуждали, ваша милость, – проскрипел он, сминая перо в кулаке. – Хотите помочь беднякам – начните войну.

Зал дружно охнул, а писаки жадно заскрипели перьями.

– Вы считаете, что война важнее, чем бездомные? – округлив глаза в притворном ужасе, прошептала Джейн.

Удар попал ровно в цель. Бернардо побагровел, открыл рот, захлопнул его и в немой ярости бросил просящий взгляд на каноника Теобальда.

Джейн нахмурилась. Вот и окончательное решение, кто на чьей стороне.

– Фра Бернардо управлял казной города с основания Республики, ваша милость, – мягкий голос жреца звучал успокаивающе. – С того самого года, как наш последний король погиб. И всё это время казна была полна лишь благодаря ему. И если даже он говорит, что война необходима, – он резко поднял взгляд на собравшихся вокруг людей, как бы обращаясь к ним, – хотя все мы знаем, что война – дело убыточное, то я поверю ему.

Люди в зале согласно закивали, и Джейн почувствовала, как отвратительный холодок поднимается у неё откуда-то из живота. В этом, чёрт возьми, вся проблема толпы – умелому человеку легко отвоевать её и обратить против тебя.

– У нас есть фра Серпенте, который возглавит войска, и, несомненно, приведёт их к победе, – каноник уважительно кивнул генерал-капитану, и тот покорно склонил голову, не особо удачно пряча довольную улыбку. – У нас есть деньги, чтобы снарядить или даже нанять армию. Милостивые боги, – он всплеснул руками. – Если мы не нападём первыми, то подставимся под удар! Разумеется, недавняя гибель посла – дело печальное и случайное, но станут ли там, в Виареджио, интересоваться этим?

– Правильно! – рубанул воздух ладонью какой-то патриций.

– Боги с нами! – уверенно воскликнул представитель квартала.

Джейн нервно облизала губы и бросила быстрый взгляд на Бернардо. Он смотрел на неё, плотно сжав губы и слегка приподняв бровь, будто бы интересуясь, что же дальше.

Джейн не знала, что дальше. В таких вещах невозможно всё продумать.

Поэтому оставалось вцепиться в вечный краеугольный камень – деньги.

– О каких деньгах вы говорите? – резко бросила она, до боли вцепляясь ногтями в стол и ощущая гулкое буханье сердца в груди. – Когда я в последний раз смотрела в финансовые отчёты, казна была почти пуста. Отсюда, фра Теобальд, у меня возникает два вопроса – куда деваются деньги, так умело собираемые у граждан города, и где о каких деньгах на войско вы говорите? Нам не хватает денег на содержание стражи, писцы из Магистрата не всегда получают месячное жалование – а вы говорите, что деньги собираются исправно? Куда они тогда пропадают?

Это был такой дешёвый трюк, что её уши пылали от стыда. Большинство людей подозревает, что их налоги идут совсем не на то, про что рассказывают политики, и абсолютно звереют, когда появляются даже малейшие намёки, что так и есть. Но любой в меру умный человек прекрасно отличит голословные обвинения от…

Её сердце радостно подпрыгнуло, заметив, как у мужчин в комнате брови сдвигаются к переносице, а на лбах выступают желваки. Теперь все взгляды были обращены к Бернардо – требовательные, подозрительные, злые и…

Недоверчивые.

Боги, как же ей повезло, что в этой комнате все в меру умные люди сидят с ней за одним столом.

– Ремонт дорог, общественных зданий, оплата жалований, – отмахнулся Бернардо, и Джейн торжествующе улыбнулась. Стандартный список – заученный всеми настолько, что никто ему уже не верит. – А что касается наёмников… Я собираюсь платить им из своего кармана. Точнее, кармана своего банка.

– То есть, – Джейн надеялась схватиться хотя бы за эту соломинку, – вы собираетесь возглавить армию?

– Нет, её возглавит фра Серпенте.

Фра Серпенте потерянно водил взглядом то на неё, то на Бернардо и выглядел ребёнком, которого разрывают расстающиеся родители.

– Но он служит городу. А вы собираетесь нанять армию… Лично.

Поднявшийся было ропот был мгновенно припечатан хлопком по столу.

– Нет, я собираюсь дать эти деньги городу, чтобы вы наняли людей! – крикнул Бернардо, краснея и поднимаясь.

– Подарить эти деньги? – её последний шанс. Последний.

– Подарить?! – банкир запрокинул голову и издевательски хохотнул. – Банк не дарит деньги! Он даёт их в долг!

– То есть… – Джейн сощурилась. – Каждый в этом городе, начиная от последнего бедняка и заканчивая первым патрицием, будет должен тридцать лет выплачивать долг… Вам?

Поднявшийся в зале шум оглушил Джейн и заставил вздрогнуть старого каноника. Патриции возмущённо кричали, представители кварталов вовсю махали руками, Джузеппе и дворцовые слуги беспомощно метались в проходе, пытаясь понять, что происходит и что им делать.

А Джейн с едва заметной улыбкой смотрела на резко побледневшего Бернардо, который, похоже, начинал понимать, что сейчас произошло.

– Золото важнее Республики, Бернардо?! – яростно визжал усатый патриций, потрясая кулаком. – Важнее, да?!

– За сколько ты всех наш продашь, свинья?! – от медвежьего рёва фра Пасиенте закладывали уши.

– Сколько стоит Республика, Бернардо?! Здесь хватает?! Здесь хватает?! – плюхнув кошелёк на стол перед банкиром, взбешённо повторял старичок с бородкой.

Бернардо пытался что-то говорить, но толпа заглушала его. Он пытался кричать – но лишь на мгновение прорвался сквозь их гомон, а затем вновь захлебнулся в оскорблениях и воплях.

Джейн не знала, сколько это продолжалось. Она лишь сидела, часто дыша и украдкой вытирая пот с лица платком, пока люди, наконец, не начали затихать – ещё более вспотевшие и злые, чем до заседания, но теперь уже получившие того, на ком можно выместить злость.

Оставался лишь последний штрих.

Джейн нашла в тесном кругу людей фра Пасиенте и едва заметно кивнула ему.

Теперь его ход.

– Ваша милость! – Пасиенте эмоционально взмахнул рукой, заехав по щеке ближайшему писаке. – Вы позволите этому человеку сидеть в Магистрате? Править нашей Республикой? Покупать нашу свободу?

Его поддержали согласным гулом – гораздо более слабым, чем во время всеобщего возмущения, но всё ещё уверенным.

– Что я могу сделать? – рассеянно развела руками Джейн, придавая себе неловкий вид и наслаждаясь испуганным взглядом Теобальда. Что, старик, теперь понимаешь, что ты выбрал не ту сторону? – Фра Бернардо безукоризненно служил городу, и его жест…

– Ваша милость, – Пасиенте выпятил грудь и сурово стиснул челюсть. Боги, да он прирождённый актёр. – При всём моём уважении к фра Бернардо, всему, в том числе и хорошему, рано или поздно приходит конец. И у фра Бернардо лишь два выхода – либо уйти из Магистрата, либо отдать эти деньги городу без условий, – либо уйти и потерять власть, либо отдать деньги и потерять власть. Простейший из выборов – его отсутствие.

Люди вокруг согласно закивали. Даже некоторые писцы новостных листов, забыв о своём деле, горячо и самозабвенно кивали.

А Бернардо хмурил лоб и потерянно смотрел вниз. Он больше не был похож на всесильного врага, на человека, который хохотал над тем, как ловко он уничтожил судью Онесто руками Джейн, который угрожал ей.

Стоит немного сковырнуть с них всех позолоту, презрительно подумала Джейн, и они оказываются ещё более жалкими, чем презираемые ими простолюдины.

– Я не уверена, – нерешительно прикусила губу она. – Возможно, мы сделали слишком скорые выводы…

– Прекратите, – Бернардо попытался улыбнуться, но тут же оставил эти попытки. – Я… Я извиняюсь. То, что я говорил, было огромной глупостью. Вы знаете, что мы с госпожой Ла-Руссе не особо ладим, и… – услышав особо громкий в упавшей тишине скрип перьев и подняв взгляд на писцов, он осёкся и поджал губы. – Я уйду.

Ох, бедный Бернардо. Банкир явно ожидал, что его начнут отговаривать, что отовсюду посыплются извинения и мольбы остаться…

– Если вы считаете это нужным, – грустно проговорила Джейн, понимающе прикрывая глаза. – Мне искренне жаль потерять вас как члена Магистрата, но… – она развела руками, указывая на людей. – Мы лишь слуги народа, фра Бернардо, и должны исполнять его волю, какой бы она ни была.

– Да, верно – глухо проговорил он. – Верно.

Когда брошь Хранителя Казны Бернардо глухо звякнула о стол, Джейн с дрожью поняла, что этот звук она не забудет никогда.

Звук, с которым Лепорта стала принадлежать ей одной.

Глава 12. Ни господ, ни богов

Глава 12. Ни господ, ни богов

Банкетная Зала напоминала Джейн доску для тритта.

Отец привёз её из очередной своей «важной поездки». Доска и несколько десятков маленьких фигур, каждая из которых ходит определённым образом. Понадобилась пара дней, чтобы научиться играть, ещё несколько недель, чтобы научиться играть сносно – но даже пяти лет не хватило, чтобы выиграть отца. Тогда Джейн казалось, что он как-то жульничает.

Теперь она начинала понимать. Если ты хотя бы раз побывал в политике, игра в тритт становится смехотворно лёгкой.

Там лишь две стороны. И с самого начала понятно, кто на какой.

В море патрициев, торговцев, наёмников, ростовщиков, гильдмастеров и представителей кварталов невозможно было угадать, кто есть кто. Ещё недавно они подали ей нелепый золочёный ключ от Лепорты, восторженно кричали «Ура!» после её речи…

Но это было всего несколько минут назад. А что будет через час? День? Неделю?

Она стояла под стеклянным потолком Банкетной Залы, судорожно стискивала давно опустевший бокал, смотрела в море людей и пыталась понять, где её сторона доски.

И ненавидела себя за то, что не понимает.

– Ваша милость, – вкрадчивый голос Кальдо заставил её встрепенуться. – Возможно, это не моё дело, но вы уже пять минут не сводите глаз с фра Пасиенте. И это заметно.

– Очень заметно, – сонно поддакнул Фреддо.

Джейн стиснула зубы и выдохнула через нос. А что ей ещё оставалось делать? Он стоит там, среди остальных гостей. Пьёт, смеётся, хлопает по плечам глав Четырёх Семей, которые недавно выгнали его, а теперь принимают обратно с распростёртыми объятиями. Из раздражающего её идиота он превратился в очень могущественного союзника.

А такие имеют обыкновение не просто менять сторону, а самим становится стороной.

– Я не доверяю ему, – наконец, выговорила она, отводя взгляд. – Не доверяю.

Кальдо опёрся на мраморный парапет рядом с ней, широко ухмыляясь.

– Скорее всего, ему не доверяла даже собственная мать. Но сегодня вы можете забыть обо всём. Вечер ваш. Вы официально вступили в должность, ваша речь была великолепна…

– Слёзы были очень к месту, – вставил Фреддо.

– …И вы не должны переживать о чём-либо вообще, – Кальдо скосил взгляд на её левую руку. – Разве что о том, что ваш бокал опустел. Я займусь этим, – и он, осторожно забрав бокал, исчез в толпе.

Джейн закрыла глаза, откинула голову назад и тяжело вздохнула.

– Он всегда делает то, о чём его не просят?

– Почти всегда, – мягкий голос заставил её вздрогнуть. – Добрый вечер, ваша милость. Прекрасно выглядите.

– Спасибо, – промямлила Джейн. Она предпочла бы услышать это от кого угодно – но не от Онесто.

Бывший судья остался верен себе – когда все вокруг были разодеты в пёстрые костюмы, он вырядился в серых тонах и держался так, будто бы находится на очередном суде.

– Выглядите довольно устало, – судья едва заметно улыбался, будто бы стыдясь улыбки. – Корона оказалась чуть тяжелее, чем вы ожидали?

– Я ничего не ожидала, – огрызнулась девушка, но, заметив заинтересованные взгляды группки торговцев, поспешно нарисовала улыбку и понизила тон. – Фреддо, оставь нас наедине, пожалуйста. Почему бы нам не обсудить наши дела на галерее? Говорят, оттуда прекрасно видно звёзды.

Онесто слегка наклонил голову в знак согласия.

– Богам место среди звёзд, не так ли?

Она улыбалась, пока они шли через толпу, и радостно отвечала на поздравления. Она улыбалась, когда они поднимались под самый потолок.

Но как только её нога ступила на мрамор галерее, улыбка исчезла без следа.

– Какого чёрта вам здесь нужно? – прошипела она, зло глядя на Онесто. – Пришли позлорадствовать?

– Вообще-то, поздравить, – судья удивлённо потёр бровь.

– Да неужели? – она подошла к нему вплотную и заглянула в глаза. – Вы подставили меня! Посадили на это место и смотрели, как я пытаюсь выжить рядом с этим уродом Бернардо! Сказали, что убьёте меня, если я попытаюсь отказаться от места! А теперь, когда я справилась – приходите меня поздравить? Я ни за что в это не поверю!

Онесто лишь развёл руками.

– Позвольте напомнить, госпожа Ла-Руссе, – мягко начал он, – что всему виной ваше выступление, разрушившее мою карьеру. Вы влезли в игру, не поинтересовавшись правилами – и вот ваше наказание.

Джейн свирепо выдохнула через нос. Ей хотелось схватить его за грудки и швырнуть вниз, к остальным лепортийским змеям. Хотя бы потому, что он был прав.

– Я мог бы стоять на вашем месте и мучиться от того же, от чего мучаетесь вы, – уголки его губ слегка приподнялись. – Но всё случилось так, как случилось. И мы должны играть с теми картами, которые у нас есть. Поэтому сегодня я пришёл поздравить вас. И принёс вам кое-что в подарок.

Его рука метнулась к внутреннему карману, и Джейн испуганно подалась назад. Но Онесто лишь приподнял бровь и протянул ей перетянутый лентой конверт.

– Что это? – сглотнув, спросила Джейн.

– Ваши планы на весь ваш срок правления, – Онесто слегка тряхнул конвертом. – Не скромничайте, он ваш по праву. Я расписал всё.

Пару мгновений Джейн непонимающе смотрела то на конверт, то на него. А затем до неё дошло.

– Я не марионетка, – ледяным тоном отрезала она.

– Я предпочитаю называть это «ассиметричное партнёрство», – судья со вздохом опустил конверт. – Вы забываете, госпожа Ла-Руссе, что я, по сути, купил вам эту должность. Тихо выдвинул вас, сделал так, чтобы взятку Бернардо не брали во внимание. Эта должность моя настолько же, насколько она ваша.

– Ну так забирайте её и правьте! – прошипела Джейн. – Я с радостью отдам вам её! Вы отомстили Бернардо за свою семью или что там было, и… – она осеклась, заметив его улыбку.

Твою мать. Какая же она глупая. Не было никакой семьи. Не было даже личной вражды с Бернардо.

Была лишь одна политика.

Она оперлась на парапет и устало провела рукой по лицу. Как же она устала.

– Уйдёте сейчас – и Магистрат назначит кого-нибудь сам, – продолжал Онесто. – Останетесь – и мне придётся ждать год. А я не люблю ждать. Я и так слишком долго ждал, – он снова протянул ей конверт. – Ждал и смотрел, как все эти тупые бездари, жирные казнокрады и ублюдки всех сортов обворовывают мой город, – от его ровного тона и спокойного выражения лица у Джейн по спине пробежали мурашки. – Пируют, пока мои люди голодают, живут в поместьях, когда мой народ ютится в лачугах. И я устал ждать.

– Тогда позвольте хотя бы уйти мне. Хоть сбежать.

– Вы не слушаете? – он сделал резкий шаг к ней, и сердце Джейн рухнуло куда-то вниз. – Как только вы сбежите, Магистрат назначит регента на остаток года! Лепорта не выдержит даже полгода – а вы просите дать вам год?! Через два месяца даже заново наполненная Пасиенте казна опустеет – и это если не вводить новых расходов, а они будут! – его глаза холодно блестели. – Банк Бернардо уйдёт отсюда, забрав с собой последнее дело, приносящее казне деньги. Цехам нужны выплаты на время кризиса. Нам нужно обновить стены, дать людям работу и…

– Курицу, – прошептала Джейн.

Какое-то время они молча смотрели друг на друга. Она – часто дыша от волнения до боли вонзая ногти в ладонь. Онесто – чуть задрав подбородок и уверенно глядя на неё сверху-вниз.

Джейн знала этот взгляд. Он не отступится.

Поэтому она облизала резко пересохшие губы и медленно протянула трясущуюся руку к его щеке.

– Мы можем сделать это вместе, – тихо прошептала она, нежно поглаживая его. – Партнёрство может быть не только ассиметричным, – её ладонь легко пробежала по его плечу и зашла за спину, слега прижимая к ней. Дыхание Онесто участилось. – Вдвоём мы справимся с ними всеми, – вторая рука поползла вверх, приобнимая его. – Вдвоём мы…

Онесто вскрикнул, когда она резко подалась назад. Парапет врезался в спину, и Джейн, задыхаясь от боли, покатилась по полу.

– Какого чёрта?! – завизжала она так громко, как могла. – Отпусти меня!

Гул голосов далеко внизу умер, а затем возрос с новой силой. На лестнице раздались чьи-то крики и грохот шагов.

А Онесто стоял на коленях в метре от неё, хрипло дыша и держась за голову.

– Сволочь, – выдавил он, пытаясь подняться. – Тварь.

Джейн не ответила, лихорадочно обнажая свой кинжал. Дрожащей рукой она поднесла его к губам…

Боль обожгла, и она скривилась. Рот наполнился кровью, и она, охнув, швырнула кинжал к Онесто. Окровавленный клинок, слабо звякнув, прочертил на мраморе кроваво-красную полосу.

– Не тварь, – улыбнулась она, сплёвывая кровь. – Змея.

Лязгая и грохоча как целое войско, на галерейку вывалился красный и запыхавшийся Серпенте, а следом за ним – Кальдо, Фреддо, Пасиенте и целая толпа стражников.

– Что здесь происходит? – проревел генерал-капитан, одним рывком обнажая меч и наставляя его на Онесто. – Ваша милость, вы в порядке?

Джейн лишь кивнула, дрожащей рукой держась за порезанную губу.

– Да, – маэстро в театре говорил, что ей особо удавалось драматичное дрожание голоса. Что ж, посмотрим, насколько. – Да, в порядке.

– У вас кровь, ваша милость, – Пасиенте поспешно протянул ей платок. – Позвать врача?

Джейн благодарно приняла платок и приложила его к губе, не забыв сдавленно зашипеть.

– Всего лишь царапина, – прохрипела она, слегка покачиваясь. – Он… Он сказал, что пришёл поздравить…

– Лживая тварь, – дрожа от ярости, прошептал Онесто.

– А затем выхватил мой кинжал и потащит меня в парапету… – она задрожала.

– Ублюдочная змея! – взревел бывший судья. – Лживая… – Серпенте сделал резкий шаг к нему, коротко замахнулся и ударил. Оплеуха отбросила Онесто на спину, а генерал-капитан брезгливо отряхнул перчатку.

– Ещё одно слово про её милость – и до суда ты не доживёшь, – теперь Джейн видела, почему он занимал свой пост. В его голосе больше не было нелепых заискивающих интонаций, он больше не искал вежливых слов. Только железо и жестокость. – Увидите его! А вы?! – генерал-капитан набросился на Кальдо и Фреддо, бледных и испуганных. – Какого чёрта вы были не с ней?! Я клянусь, – он бешено выпучил глаза. – Если вы, уроды, ещё раз…

– Фра Серпенте, – она слегка качнула головой, скривившись от боли. Боги, конечно, от этого останется всего тонкий шрамик, но как же больно… – Всё в порядке.

– Всё будет в порядке, когда я покажу вас своему врачу, – взволнованно протараторил Пасиенте, беря её под руку. – Чёрт побери, что на него нашло?!

– Не знаю, – невнятно ответила она, прижимая платок ко рту. – Но точно знаю, что задолжала фра Серпенте обновление родовой грамоты.

Генерал-капитан ошарашенно вскинулся, но тут же опомнился и принял деловитый вид.

– Мне не нужна награда, – с явным мучением проговорил он.

– Мне больно спорить сейчас, поэтому согласитесь и забудем, – она неловко улыбнулась. – И да – почему музыканты не играют? Я не хочу портить праздник никому.

По восторженному взгляду стражников Джейн поняла, что к завтрашнему утру эта история будет во всех новостных листовках.

Пока она спускалась по лестнице, Пасиенте бормотал что-то о болевом шоке, Кальдо и Фреддо вели её под руки, а стражники во главе с Серпенте с грохотом и лязгом выволакивали обмякшего Онесто из Банкетной Залы.

Зал в полном молчании наблюдал за каждым её шагом по лестнице. И каждый свой шаг Джейн делала произведением театрального искусства. Немного страдающий, осторожный, но при этом горделивый и уверенный.

Когда её нога ступила на последнюю ступеньку, она поймала испуганные взгляды музыкантов и кивнула им. Несколько секунд те непонимающе смотрели на неё…

А затем над толпой понеслось несмелое начало весёленькой мелодии.

– Празднуйте, – надломленно проговорила она, и, развернувшись, пошла прочь, считая шаги.

Интересно, сколько им нужно. Два, три…

Первый несмелый хлопок. Второй. Третий. Десяток. И вот ей в спину уже бьёт оглушительная волна аплодисментов. Джейн победно улыбнулась и тут же ойкнула от боли.

– Ваша милость, я прошу прощения, – тихо проговорил Кальдо, склоняясь к самому её уху. – Такое больше не повторится. Мне очень, очень жаль.

– Жаль! Ему жаль! Будь моя воля – я бы вас обоих повесил! – нахмурил кустистые брови Пасиенте, приоткрывая перед ними дверь. – Вы телохранители или кто?! Даже если вам прикажут – не отходите от неё ни на шаг! Ни на шаг!

Пасиенте продолжал бушевать, когда Фреддо украдкой протянул что-то Джейн. Девушка машинально сжала пальцы…

И с ужасом узнала перетянутый лентой конверт Онесто.

Кальдо чуть повернул голову.

– Мы и не отходили, – едва слышно прошептал он. – Отличный ход, ваша милость. Поздравляю с началом правления.