Текст книги "Письма солдат (СИ)"

Автор книги: Андрей Максимушкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 18 страниц)

Глава 5
Царское Село

6 июня 1941 Князь Дмитрий.

Нет смысла напоминать, что по составу участников опытный человек может предсказать повестку совещания. Можно добавить, Дмитрия приглашали на встречи с военными только для очень серьезных вопросов, а участие председателя Совета Министров добавляло фактор неожиданности. Увы, но графа Игнатьева царь обычно дистантировал от чисто военных вопросов. Молодое дарование, подросший вундеркинд сильно в экономике и геополитике.

– Начнем, господа. Прошу Ставку высказать свои предложения и планы.

– Задача? – Вержбицкий отодвинул кресло и сел вполоборота к императору.

– Мир. Разумеется, мне нужен мир.

Губы Дмитрия тронула легкая улыбка. Со времен последней реформы орфографии, слово «мир» получило сразу два значения. Впрочем, это не важно, в условиях России и для Алексея Второго большой разницы нет.

– Картина такова, – адмирал Кедров подошел к карте Атлантики. – Канада оккупирована американцами, британские и французские владения на Карибах тоже. Суверенитет всяких Куб, Доминикан и прочих Гаити ссыпался как прошлогодняя листва.

– По сведениям из независимых источников противник укрепляется на островах, – указка очертила Малый Антильский архипелаг, – идёт переброска войск и авиации. Наши и немецкие подводники достигли хорошего успеха в борьбе за театр военных действий. Но уже сейчас имеем естественные трудности. Гонка за тоннажом зашла в тупик. Противник теперь уделяет серьёзное значение ПЛО, организует конвои, налаживает систему патрулирования водных районов. Легкую дичь подводники уже выбили, дальнейшие операции связаны с ростом потерь.

– Назовите цифры. Что со встречными атаками американских подлодок? – последний вопрос животрепещущий.

Активизация морских и океанских перевозок вела к закономерному давлению противника на океанские линии. Борьба за коммуникации, это всегда игра во все ворота.

– С начала года имеем суммарно 550 тысяч тонн потопленного тоннажа. С учетом завышения в рапортах реально 450 тысяч тонн. Мы потеряли десять субмарин, у немцев семь. Итальянцы четыре подлодки. С учетом масштаба их участия, – Командующий Ставкой саркастически ухмыльнулся, – это много.

– Потери пока терпимы, но только пока. Американцы в нашей зоне океана появляются эпизодически. Они тоже готовятся, прощупывают, еще даже не пытались бить всерьез. Подводные силы в основном на Тихом океане и в ближней обороне, этакое ПЛО. Крейсерские рейды нами вовремя парированы. Но повторюсь, это прощупывание, а не натиск.

– Наши успехи временны, – адмирал Кедров возвысил голос. – Пора «богатых урожаев» прошла безвозвратно. Противник усиливает защиту судоходства, в ближайшие месяцы жду его активизации на наших коммуникациях.

– Добавлю от себя, – главком флота поймал паузу. – Все европейское судоходство пока идет в акваториях плотно прикрытых воздушными дозорами. Спасибо армейцам, быстро подключили к патрулированию свою стратегическую авиацию. При переносе боевых действий через океан у нас повторится ситуация прошлого года в зеркальном отображении. Мы подключаем британских специалистов, анализируем их опыт, но уже сейчас видим дефицит эскортных кораблей и транспортов.

Далее Кедров дал четкий доклад по наличным американским силам в Атлантике.

– Из ситуации я и мои специалисты делаем вывод: противник тоже понимает нашу неготовность к десантам и снабжению целых армий через океан. Стратегия у янки оборонительная, они планируют остановить японское наступление, авианосные дивизии микадо уже выбиты. Есть подтверждение, два тяжелых авианосца в доках. Добившись преимущества из активной обороны, янки следующим этапом атакуют нас на северном направлении. Удар на Исландию и Ирландию через промежуточные базы в Гренландии. С учетом известных темпов строительства кораблей, через год-два шансы у противника появятся.

О состоянии флота докладывал Петр Алексеевич Новопашенный. Дмитрий и Алексей слушали адмирала в пол уха. Царь сам владел ситуацией, а князь не считал нужным лезть где и так моряки справляются.

Зато Игнатьев сидел, стараясь не пропустить ни слова. Стала ясна роль председателя СовМина. Флотские заказы, это прямая проекция экономики и промышленности на политику. Верфи, металл, топливо, машины, орудия, оборудование – все есть продукт мощи страны, ясно видимый результат индустриальной мощи державы.

Отчет морского министра прозвучал уже интереснее. В отличие от действующих адмиралов он ясно представлял не то что хотим, а то что можем и когда это будет. Вице-адмирал Медведев редко выступал на таких совещаниях, но его голос зачастую перевешивал слова командующих флотами.

– Налицо исчерпание производственных мощностей уже сейчас. Министерство видит ошибки кораблестроительных программ предвоенных лет. Я уже подавал рапорт Его Величеству. Сейчас приходится спешно исправлять то, что мы успели наворотить в благословенные тридцатые.

– Опыт с Владивостокской верфью печальный и поучительный, для нас это хороший урок. Не скрою. Есть планы большего вовлечения частных подрядчиков, потенциал еще есть, однако срок строительства верфей от года до трех в самом жестком темпе, с бесперебойной поставкой материалов и наличием кадров. Здесь нужно политическое решение, возможно долевое участие Морского Министерства в деле. Я благословил новую верфь на Азовском море под серию легких транспортов и большие десантные корабли. Сейчас мне остро нужно право и возможность гарантировать заказ промышленникам.

– Граф, – шевельнулись губы императора.

Не только Алексей понимал, куда клонит Владимир Иванович. Далеко не всем такой подход нравился. Дмитрий вдруг вспомнил, один предвоенный рапорт Корпуса Жандармов, где экономисты в погонах подробно разобрали бухгалтерию казенных предприятий. Вывод тогда многим не понравился. Получалось, заказы на своих заводах на круг обходятся казне дороже, чем тоже самое у частников.

– Нужен план строительства флота. Общий тоннаж по годам с разбивкой на типы. Затем черновую работу перепоручу Министерству Промышленности. Где и какие верфи строить они лучше меня знают, – под испытывающим взглядом царя Игнатьев быстро добавил: – Какая продолжительность войны планируется?

– Пять лет, – слова Кедрова громыхнули колокольным набатом. – Затем заказ сокращается на порядки, пусть заранее думают о рынке и частных заказах.

Дмитрию стало любопытно, откуда такой прогноз? Сам он даже не задумывался о сроках. Зато понял, что надо срочно запрашивать отчет по урановому проекту. При таких ползучих темпах продукт сумрачного гения Вернадского имеет все шансы пройти испытание в боях.

Алексей намеренно просил у высшего руководства Ставки подробные доклады, так складывалась единая цельная картина, появлялись вопросы, адмиралы и генералы получали возможность проверить уже свои выкладки на реалистичность и стыкуемость с возможностями соратников.

Дошло и до Игнатьева. Граф говорил сидя. Карта ему не требовалась. Дмитрий уловил брошенный на министра одобрительный взгляд Алексея Второго. Последнее слово самое веское. Помнится, такое еще в годы правления его отца срабатывало.

Алексей Павлович не сгущал краски, наоборот, его видение даже оптимистичнее чем у адмирала Кедрова. Да, картина вырисовалась весьма позитивная. Сам Дмитрий по своим источникам тоже думал, что все несколько хуже. Бюджет сведен. Имеем рост промышленности на 17 % и это без серьезной конверсии. Топливный кризис давно разрешился, добыча и переработка растут. Есть трудовые резервы. Урожай обещается хороший. Сложнее с внешней торговлей. Война перекроила все. Но и это решаемо.

– Хорошо граф. Мне нужен на следующий год резерв средств для освоения Конго. Необходимо скорректировать колонизацию Маньчжурии. Пожалуйста мягко. Сделайте так чтоб как можно меньше русских испытывало желание переселиться за Амур.

– Ваше величество, все и так пойдет естественным путем. Заработки рабочих растут, спрос на продовольствие высокий. Очень много зависит от последующих мобилизаций. Они сильно повлияют, и на промышленность, и на рынок труда. Напомню, ваша программа заселения Иудеи совершенно не повлияет на рынок труда.

Дмитрий не сдержал улыбку. Он уже имел удовольствие столкнуться на практике с грубой реальностью. Пожалуй, в словах графа Игнатьева есть правда, но не вся.

– Это вопрос к начальнику генштаба, – император резким жестом пресек следующий вопрос. – А теперь я хочу услышать предложения Ставки по продолжению войны. Господа, не стесняйтесь.

– Южный вариант, разумеется. Только южный. И уже сейчас. Через год мы уже не сможем создать необходимый перевес.

– Немцы придерживаются того же мнения, – заметил Игнатьев. – Они очень плотно работают с Венесуэлой.

Адмирал Новопашенный повернулся к карте. Цепким взглядом зафиксировал ключевые точки.

– Меня устраивает.

– Армия? Григорий Афанасьевич? Александр Иванович?

Начальник генштаба и военный министр переглянулись.

– Пожалуй, нам будет проще работать с островных баз и союзных колоний, – высказал общее мнение армейцев Григорий Вержбицкий. – Если моряки решат вопрос коммуникаций и подавят вражеский флот, разумеется. А в целом северный вариант стратегически перспективнее, южный вернее, но медленнее.

– Ваше величество, мы исполним любой приказ, – поднялся военный министр. – Но я хочу знать, на каких плацдармах, на каких территориях моим людям драться?

– Верный вопрос, Александр Иванович. Вы все правильно сказали. Алексей Павлович, доложите все что касается политики и ваших с господином Белановичем усилий.

– Ваше Величество, по Гвиане все вопросы решены. Наши союзники и бывшие противники не возражают.

В кабинете прозвучали сдержанные смешки. Министр с самодовольным видом потер подбородок. Его последующий доклад произвел впечатление. Дмитрий следил за выражениями лиц, взглядами людей. Интереснейшее дело, читать по глазам. Сам рапорт Алексея Игнатьева для него не стал неожиданностью. По долгу службы отслеживал активность МИДа на Латиноамериканском направлении.

Но это еще не все. Выдержав театральную паузу, Алексей Павлович повернулся к императору.

– Продолжайте, – короткий кивок бровями.

– Полагаю, все понимают, это война не флотов и армий, а экономик и заводов. На сегодня Штаты по валовому национальному продукту превосходят нас в два раза. С учетом реального положения дел у наших союзников уже мы вместе имеем превосходство на десять-пятнадцать процентов. Но у нас уже есть военный мобилизационный рост, а американцы только раскручивают маховик. По моим оценкам, они могут раскрутить свое производство в полтора раза валом. Это очень много, это страшно. Со всеми резервами Европы, Японии, Африки и азиатских колоний мы с трудом удержим паритет.

Граф потянулся за графином и стаканом.

– Простите, господа.

Пока он пил, в кабинете царила тишина. Генералы и адмиралы переваривали сказанное.

– Работа промышленности зависит не только от своих резервов, от заводов, рабочих, промышленности и банков. Америка очень богатая страна, у них есть все. Однако, даже американцы зависят от торговли, от подвоза сырья.

Граф Игнатьев легкой походкой подошел к карте. Ладонь министра легла поперек сужения, тонкой ниточки, соединяющей два материка.

– Отрубите сырьевой импорт, отрежьте и заберите себе нефть, селитру, каучук, бокситы, продовольствие Южной Америки. Только тогда вы сможете снизить выпуск военной продукции у противника, его экономика будет работать с перебоями.

Перст Игнатьева уперся в точку на севере Южной Америки.

– Голландская Гвиана, больше половины импорта глинозема в Штаты. Сырье для производства алюминия. Уточню, мы тоже наращиваем закупки глинозема по всему миру. Алюминий. Алюминиевые сплавы. Это ваши самолеты, Григорий Афанасьевич и Петр Алексеевич. Без алюминия будете летать на планерах из дельта-древесины.

Вечером после совещания и всех встреч Дмитрий в одиночестве прогуливался по парку. Этот день его порядком утомил. Алексей тоже свалил обязанности радушного хозяина на императрицу и сбежал в свой тайный кабинет на чердаке. От приглашения составить копанию князь аккуратно отказался.

Многое требовалось обдумать, переварить. Дмитрия несколько напугал намек сюзерена, дескать: «Тебе князь придется вникать в эти дела». Не хотелось бы, один только Ближний Восток поглощал все силы и время. Это оказались такие Авгиевы конюшни, что и полудюжины Гераклов мало.

Ноги вынесли князя к Ламским прудам. Уютное местечко. Здесь хорошо думается на светлых лужайках. У большой березы Дмитрий остановился. На скамейке на берегу сидели мальчик и девочка. Гимназисты, младшие классы. Прекрасный возраст, когда возможна настоящая искренняя дружба без остатка.

Несмотря на возраст, Дмитрий сохранил остроту зрения. Он хорошо видел девочку в легком платье с рассыпавшимися по плечам светлыми волосами. Еще не оформившаяся детская фигура, милое личико. Руки девочки сжимал в ладонях подросток в гимназической форме.

Князь осторожно отступил за дерево. Не хотелось тревожить детей. Обоих он хорошо знал. Знал истории с женитьбами отца и деда мальчишки. По делам службы общался с царственным дедом девочки. Кирилл и Астрид хорошая пара. Пока они дети, но детская дружба иногда перерастает в нечто большее. Да, князь хорошо помнил историю отца своего сюзерена. И своего родного дяди со стороны мамы заодно.

Глава 6
Атлантика

22 июня 1941. Кирилл.

С подпалубной галереи открывается великолепный вид на скалистые обрывы, горные хребты и вулканические пики в белых тиарах. Острый глаз летчиков различал домишки на склонах рыбацкие лодки под берегом. Вот он какой овеянный мифами и легендами Тенерифе! А если перейти на левый борт, пред тобой во всей красе предстает вырастающий из океанских волн скалистый Ла-Гомера.

Кирилл Никифоров в очередной раз пожалел, что пожадничал и не купил фотоаппарат. Не каждый день Господь дает лицезреть такие виды. Не каждый день над океаном такая великолепная погода. Не каждый день выпадает шанс увидеть Канары.

– Господин прапорщик, наслаждаетесь круизом?

– Так точно, господин поручик, – Кирилл даже не обернулся на вопрос комэска.

Борис Сафонов оперся локтями на стальной лист ограждения галереи, улыбнулся яркому тропическому солнышку.

– Интересно, куда нас командование забросит? Не конвои же сопровождать в самом деле выделили? Ты со своим дядей не пересекался?

– Увы, знаю меньше твоего. Тебя хоть Черепов иногда просвещает, – ответствовал Никифоров. – А что до капитана первого ранга Кожина, то он на берегу дядя. С момента выхода из Либавы видел его два-три раза издали.

– Понимаю. Я так спросил.

Кирилл нахмурился, мало кто из соратников знал о его родстве с командиром «Выборга», сам предпочитал не заострять, не кичится и не вспоминать. Не та вещь, которой принято хвалиться. Да и не имел командир авианосца власти над летным составом своей авиагруппы. На корабле даже кают-компании разные для моряков и для офицеров с крылышками на кокардах. Только полковник Черепов имел доступ в морскую кают-компанию. Он же подчинялся командиру корабля.

– Боря, я все спросить хотел, это ты мне подшаманил с переводом на «Выборг»?

Сафонов прищурился, бросил на командира звена чуть ехидный взгляд.

– Ты сам как думаешь?

– Даже не знаю. Пока в Гатчине учился, думал, вернусь к ребятам на «Евстафий», и не гадал, что такой финт вывернется.

– Буду честным, меня спрашивали, просили назвать имена асов, жестких морских волков с клыками в крови. Среди прочих, написал твою фамилию. А вот решение принимали уже выше. Константин Александрович поделился, его в штаб флота вызвали чтоб даже не дать, а спросить: готов ли принять такое назначение?

– Интересные дела творятся. Никогда не думал, что георгиевский вымпел задатком дается. Как бы не пришлось….

– Придется, – лицо Бориса Сафонова исказила гримаса.

Было с чего. В России давняя морская традиция присвоения георгиевского звания кораблям. Это либо за небываемый подвиг, редкую победу, непомерную отвагу, либо в память о героическом корабле. Это надо выйти победителем из сражения один против эскадры. Однако, вдруг на самом верху решили нарушить традицию. Новейший легкий авианосец «Выборг» сразу после ввода в строй поднял Андреевский флаг с щитом святого Георгия. На церемонии присутствовал сам самодержец, о чем свидетельствовал групповой фотопортрет офицеров корабля с императором.

Званием не ограничились. Авиагруппу собрали за считанные недели из лучших морских летчиков флота, многие с крестами, и не с одним. Ясное дело, необычный корабль. Формально «Выборг» входил в состав Соединения эскадренной службы Тяжелой дивизии Эскадры Северного флота, но все понимали, корабль с такой летной группой не будут держать в эскорте линкоров.

– Кирилл, я о чем сказать хотел. Ты хороший летчик, летаешь, как ходишь, дерешься как поэму читаешь. Но ты офицер. Ты должен не руками, а головой работать, не чувствовать, а знать. На тебе трое парней висят. Пока время есть, учись думать в бою за все звено, учись быть командиром. Мне нужен офицер, а не манда конская со звездочками на погонах. Понял?

– Знаешь, Борис Феоктистович, не ты один, я тоже очень хочу жить.

– Вот и молодец. Живи, и чтоб парни твои жили. Шевели извилинам в бою, после боя и перед боем. Тогда не придется за тебя пить не чокаясь.

– Понял командир, буду учиться. Кстати, нам учебные вылеты не обещают?

– Нет, только боевые. Нам вчера не зря показывали фотографии подлодок на перископной глубине. Если не ошибаюсь, идем в эскорте конвоя.

– А как и чем подлодки атаковать будем? Бомбы под крылья подвесят?

Резонный вопрос. Все знали, на «Выборге» целых три эскадрильи истребителей, и аж шесть пикировщиков.

– Нам разведка, ближний патруль, обнаружение. Будем наводить эсминцы, если что.

– Бензина хватит? – еще один интересный вопрос. Запасы авиационного топлива на легком авианосце не безграничны.

– Хватит. Вот этого добра у нас много, – Сафонов вытянул руку в направлении стоящих под берегом танкеров и транспортов.

– Пойдешь курить?

– Нет, спасибо. Пока не хочу.

– Не забудь, о чем говорили, – поручик махнул рукой и быстро зашагал к трапу.

Благословенные южные острова – филиал рая на земле. Горстка островов, омываемая Атлантическим океаном, субтропический климат, золотые лагуны, скользящие проливами лодки и катера, коралловый песок, поросшие можжевельником пологие холмы. Переброшенные на Бермуды американские солдаты и летчики искренне радовались, что им выдалось служить в субтропиках, на курортных островах, а не среди диких лесов и нехоженых скал Аляски.

Военные строители за считанные недели оборудовали взлетные полосы, стоянки патрульных гидропланов, военные городки. Немногочисленные аборигены совершенно не мешали, наоборот только радовались дополнительным заработкам. То, что до недавнего времени Бермудские острова принадлежали Великобритании, американцев не беспокоило. Раз командование так решило, то так и должно быть. А если у короля Георга какие-то претензии, то пусть сам приезжает и высказывает. Тем более, король уже не настоящий, конгрессом США в качестве британского монарха признана юная королева Елизавета. Все вопросы к ней. Да и нет вопросов.

22 июня 1941 года началось по-особенному. Тишину и благолепие раннего утра воскресного дня разорвали сирены. Два эсминца и сторожевик в проливе у острова Святого Давида экстренно снимались с якорей, на палубах суетились люди, тонкие стволы орудий нацеливались на небо. Две патрульные «Каталины» запустили моторы, тяжелые гидропланы получили приказ: «Взлетать и уходить прочь от островов».

С летных полос на островах в небо срывались самолеты. Истребители сразу поворачивали на норд-ост, навстречу накатывающейся на Бермуды грозной волне рукотворного урагана. Бомбардировщики и разведчики взлетали чтоб не сгореть на земле.

Десять минут назад патрульный «Маринер» передал предупреждение, замечены многочисленные палубные самолеты противника. Еще через три минуты пришла последняя радиограмма от дозорного: «Атакован». Больше про него ничего не слышали. Тяжелый самолет не вернулся на базу. Вскоре операторы радаров отметили на электронно-лучевых трубках многочисленные отметки воздушных целей. Война докатилась и до райских южных островов.

Авианосная дивизия контр-адмирала Державина снизила ход до крейсерского. Стальные гнезда эскадренных авианосцев выпустили волны своих птичек, на палубах и в патруле осталось по эскадрилье «Сапсанов» на авианосец. До цели всего 80 миль, русские на этот раз били с ближней дистанции. Разведка клялась, что на архипелаге не более сотни самолетов разных типов, из них две эскадрильи истребителей.

Ответного визита на русских кораблях не опасались. Дальнее обнаружение обеспечивали крейсерские патрули и воздушная разведка, рядом держались линкоры тяжелой дивизии. В целом операция рассматривалась как учебная, первый пробный удар по противнику.

Эскадрильи палубных самолетов в считанные минуты достигли архипелага. Немногочисленных защитников смели «Сапсаны». А затем на аэродромы, военные базы, транспорты обрушился удар пикировщиков и горизонтальных бомбардировщиков. Наравне со старыми зарекомендовавшими себя «Рижанами» с бомбами шли новые монопланы «Поморник». При той же дальности, новые машины «Авиабалта» отличались большей скоростью, прочностью и более сильным оборонительным вооружением.

Налет длился считанные минуты. Самолеты ушли, оставив за собой изрытые воронками поля, накренившиеся, черпающие воду пробоинами и горящие суда в гаванях, руины на месте военных городков. Не успели выжившие выдохнуть и перекреститься, как в море на горизонте засверкали вспышки. Послышался свист и на острова обрушились четырнадцатидюймовые фугасы. Вскоре к обстрелу присоединились эсминцы.

Солнце еще не достигло зенита, а с десантных судов на пляжи и причалы хлынула морская пехота. Наблюдавший за атакой из рубки «Цесаревича» вице-адмирал Макаров мог быть довольным, все прошло точно по расписанию. Десантники прочесывали острова, собирали пленных, над старым парламентом Сент-Джорджа подняты русский и британский флаги, попрятавшиеся по подвалам и разбежавшиеся по окрестностям местные жители возвращались по домам. Не всем конечно повезло найти свое жилье целым, но тут дело случая. Снаряды морских орудий при удачном попадании сносили целые улочки. А осколки не разбирали, где американец, а где коренной потомок колонизаторов или рабов.

В этот же самый долгий день в году к причалам подошли транспорты в шаровой и камуфляжной окраске. На берегу разворачивались саперные батальоны и военные строители. Рычащие, фыркающие солярным выхлопом бульдозеры двинулись заравнивать воронки на аэродромах, между холмов люди разбивали палатки, уцелевшие здания приспосабливали для нужд нового гарнизона.

Транспортная флотилия привезла в своих трюмах не только топливо и снаряды. На берег выгружали самолеты, зенитки, технику, гальванеры спешно монтировали антенны радиодальномеров дальнего обнаружения. Новые хозяева привезли даже воду, в цистерны на берегу из танков транспортов перекачивалась обычная питьевая вода. На Бермудах нет естественных водоемов и ручьев. Пористый известняк хорошо пропускает воду. Местные жители приучились запасать воду во время дождей, но гарнизону этого было мало.

Главком Северного флота вице-адмирал Потапьев не зря озаботился ПВО новой базы, уже через два дня после ухода эскадры, антенны радиодальномеров засекли воздушные цели. Эскадрилью «Летающих крепостей» встретили наземные перехватчики, а над целью частый зенитный огонь. Никто не знает, что написали в отчетах командиры уцелевших экипажей бомбардировщиков, но это был не последний налет. Пошли и первые потери. Бермудская база слишком далеко от своих и слишком близка к аэродромам на континенте.

Живописные райские Бермудские острова оказались только промежуточной целью русской эскадры. Вице-адмирал Макаров увел свои корабли на зюйд. Крейсера и тяжелые бригады развернулись в сеть, прикрывая караваны транспортов. Европа не собиралась ждать дольше необходимого. После жестоких баталий прошлого года, малость передохнув, залатав дыры в бортах кораблей, восполнив потери и перегруппировав эскадры, европейцы нацелились на север Южной Америки. Под прикрытием русских, немецких и французских кораблей войска и грузы пошли в Гвиану. Причем немцы буквально на неделю опередили американцев, вознамерившихся высадиться в европейских колониях и взять под контроль нефтепромыслы, шахты и рудники.

Столкнувшись с крейсерами, после первых стычек в воздухе с базовыми истребителями, янки спешно унесли винты. Выделенный наряд сил явно недостаточен для сражения с Кригсмарине. А затем вдруг над спешно возведенными базами на Наветренных островах появились самолеты с молниями на крыльях. Закрутилась огненная круговерть. Когда русские уходили на дозаправку, прилетали самолеты с крестами. Затем возвращались немцы. И так по кругу.

Вице-адмирал Макаров мастерки управлял своими авианосными бригадами, со стороны удары казались хаотичными. Отбомбившись по Гваделупе, русские на следующий день оказывались близ Мартиники, а затем атаковали Барбадос.

Американцы считаные месяцы назад заняли острова, они еще не успели как следует укрепиться, даже не везде сменили европейскую или туземную администрацию. Шло строительство авиабаз, причалов, разворачивались части береговой обороны. Авиация перебрасывалась своим ходом, однако с начала июля эта элементарная операция вдруг стала проблематичной. Быстрокрылые «Сапсаны» появлялись без предупреждения сразу группами не менее эскадрильи, любой самолет с белыми звездами они считали своей законной добычей.

Пока русские отвлекали на себя американцев, вытягивали противника на сражение за архипелаг, немцы методично выбамбливали Тринидад и Тобаго. Действовали они как с авианосцев, так и с береговых аэродромов.

Как-то буднично европейцы зашли на территорию Венесуэлы. Президент Лопес Контрерас предпочел реальные гарантии со стороны немцев и русских, заманчивым обещаниям гринго. Он не проиграл. Европейцы не вмешивались во внутренние дела страны, зато благодаря их поддержке удалось мирно разрешить пограничные споры, за аренду новые союзники расплачивались полновесными рублями и марками, покупали продовольствие и нефть. Да, нефть. К удовольствию венесуэльцев, европейцы быстро перераспределили нефтяные поля, выставили за порог американцев и предали скважины местным предпринимателям и республике. Правда, последнее под твердые гарантии поставок по справедливой цене.

Разумеется, русские и немцы несли потери. Драгоценные палубные самолеты гибли в стычках над островами, сгорали под зенитным огнем, бились при аварийных посадках. Люди уставали от постоянного напряжения, ежедневных вылетов. Разумеется, множились ошибки. Увы, человек не совершенен. Любая управляемая человеком техника или система не надежна по определению. Правда, техника или система, не управляемая человеком, вообще ненадежна в абсолюте, но это уже частности.

Через две недели с начала операции подводная лодка в Наветренном проливе обнаружила два американских линкора. Дальняя воздушная разведка сообщала об активизации флота противника близ Кубы и Эспаньолы. Все четко знали, американские авианосцы действуют на Тихом океане. Атлантику защищает только первый серийный «Рейнджер». Однако, численность базовой авиации противника остается величиной неизвестной. Посему, в рубке «Цесаревича» посчитали первый этап операции завершенным, командующий эскадрой с чистой совестью распорядился отводить ударные бригады к берегам Гвианы.

Все равно, высаживать было некого. Русские, немцы и французы пока опасались проводить трансокеанские десанты. Риск дело благородное, но губить людей без пользы глупо. Что ж, янки воспользовались передышкой, на островные базы хлынули подкрепления. Они еще не догадывались, в русских штабах те еще шутники, паузу в операции допустили намеренно, маневр отвлечения в исполнении эскадренных авианосцев, так сказать.