Текст книги "Сириус Б (СИ)"
Автор книги: Андрей Лапин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 20 страниц)
Уже в процессе просмотра дед понял, что ничего общего с настоящими чудесами ни фильм, ни книга не имеют. И еще он понял, кого нужно подразумевать под хоббитами и эльфами, а кого – под орками и гоблинами. Он-то знал, что орки на самом деле не такие страшные, а эльфы и гномы не настолько красивые и благородные, как их здесь показывают, но молодые шалопуты, конечно, об этом знать не могли.
Единственная правда этой долгой истории состояла в том, что оркам и гоблинам не повезло с дизайном доспехов. А вот сцена с проходом через болото ему понравилась и еще его заинтересовал образ Горлума. "Неужели, это они Горбачева вот так, – думал Митроха. – А ведь и вправду похож, только больше на еще молодого. Особенно – со спины и глаза. Да он ведь и сам виноват, а ведь был когда-то отличным пионером, наверное". Досмотрев фильм только до середины, Митроха отправился в туалет кинотеатра, справил там малую нужду и нацарапал на стене свои впечатления от просмотра (свободного места на стенах почти не было, и он обошелся совсем короткой, но емкой фразой), а затем сразу покинул киносеанс. Книгу о кольцах на следующий день Митроха отправил в свою домашнюю библиотеку на чистом воздухе.
Несмотря на регулярные попытки найти объяснение для своего чуда посредством чтения соответствующей литературы, дед ничего не добился. В фольклорной литературе упоминались различные загадочные существа, русалки и кикиморы, но это ли видел Митроха тогда – на болоте? Ответа у него до сих пор не было.
– Ну, что? – спросил Митроха у Дружка. – Может, зайдешь – погреешься?
Дружок зевнул, обнажая белые крупные клыки, и отвернулся. Дед знал, что он не любит тесных помещений, поэтому и не стал настаивать. В хате было холодно, и Митроха решил растопить печь. Он зажег щепку, раскурил от нее папиросу, а затем сунул огонек в печную грубку и закрыл чугунную дверцу.
Закончив с отоплением, Митроха прошел в большую комнату, снял с гвоздя гитару, провел пальцами по струнам и тихо пропел:
– Зачеркнуть бы всю жизнь, да с начала нача-а-ать. Полететь к ненаглядной певунье свое-е-ей... Э-эх!
Нет, это все было не то. Он повесил гитару на стену, сел на диван и включил телевизор. На экране шалопута с тяжелой камерой в руках отступал перед страшным лысым позвиздом с микрофоном. Лысый наступал на камеру и грозно говорил:
– Кто знает, какие тайны скрываются прямо здесь? Кто и где видел этих волшебных существ? Чем они грозят нам? Что если эти поиски заведут человечество в трясину безвременья?
– Молчал бы лучше, – в сердцах бросил Митроха лысому позвизду. – Много ты понимаешь в волшебных существах.
Он выключил телевизор, и понял, наконец, что его по-настоящему тревожит. Это было сегодняшнее происшествие в литейной "Скорби". И главным источником тревоги были слова Силантия: "Туда – к звездам..."
Митроха встал и начал расхаживать по комнате. Печь уже начинала нагреваться и в комнате постепенно теплело.
– Если что-то я забуду, вряд ли звезды примут нас... – тихо произнес он неизвестно откуда пришедшие на ум слова. – Но что именно? Неужели – удивление?
Митроха подошел к стене и положил ладони на теплую стенку. "Так, – подумал он.– Так. Спокойно. Нужно просто спокойно, неспеша, все обдумать".
А подумать здесь было над чем. Дело в том, что Митроха понимал – любой человек может превратиться в шалапуту и даже очень легко, ведь он сам многократно наблюдал этот процесс своими собственными глазами. А вот на обратное превращение не был способен никто. Никто, кроме, похоже, Силантия Громова.
Еще работая на ЗТЛ, Митроха видел, как Силантий время от времени превращается в шалопуту и начинает перевыполнять план по отливкам. В этом состоянии он должен был, по представлениям Митрохи и оставаться. Но нет. Через некоторое время Силантий снова становился человеком. И ладно бы он проделал это один раз, ну максимум – два. Так ведь нет! На глазах Митрохи Силантий превращался из человека в шалопуту и обратно много-много раз. Вплоть до исчезновения ЗТЛ. Правда, потом он вроде бы успокоился на "Скорби", но вот вчера этот процесс как будто бы начался у него снова.
Выходило, что Силантий не простой человек, а особенный. Феномен, так сказать. Когда Силантий предложил литейщикам остаться на вторую смену и продолжить отливку ангелов, Митроха пришел в сильное волнение, а затем отправил сообщение Подкрышену. Он просто подумал, что если тот быстро приедет на фирму, процесс превращения Силантия в шалопуту можно будет остановить, или хотя бы притормозить, но тот почему-то ответил бессвязным стихотворением, и Митроха понял, что надежды на Подкрышена нету никакой.
Митроха, конечно, же, ничего не знал о теории множественности космосов и бесконечности сменных тел. Он не понимал, что никто на самом деле не превращается ни в шалопут, ни в позвиздов. Просто единое сознание этих сменных тел отправляется путешествовать по другим своим телам, вот и все. Таким образом, быстрое увеличение количества шалапут на какой-нибудь конкретной планете – это, не какой-то там кризис, или даже перестройка, а самый естественный космический процесс. Митроха, конечно, об этом ничего знать не мог, а потому и судил обо всем со своей колокольни.
Еще Митроху настораживала постоянно упоминаемая Силантием красивая баба. "А что, если Силантий тоже что-то видел? – думал Митроха, поглаживая теплую стенку печки. – А может у него шашни с какой-нибудь огненной русалкой? Которая является ему прямо из кипящего металла и манит его к себе? А что если он крутит любовь с какой-нибудь чугунной кикиморой?"
Митроха отошел от печки и принялся снова расхаживать по комнате, изредка поглядывая на свое отражение в пустом телевизоре. "А что если подойти к нему и спросить прямо: "Силя, ты тоже видел кикимору?" А если начнет отпираться сказать прямо в глаза: "Не бреши!". Но неужели все эти годы разгадка чуда была совсем рядом, а я, как дурак, ходил смотреть на этого мутного "Властелина Колец"? Невероятно!"
– Нужно перекусить, – сказал Митроха вслух и отправился на кухню.
Печка уже грела вовсю, и дед поставил на плиту чугунок с водой, а затем бросил в него несколько больших картошин.
– И яишницу сделаем, – сказал он. – Перекушу, и сразу полегчает. Потом – спать, а к утру, глядишь, все как-то и прояснится.
Он запустил руку под стол и выдернул из столешницы финку с многочисленными зарубками на черной от времени рукоятке. Финка была та самая – подарок дяди Гриши, и верно служила Митрохе все эти годы, а если принять во внимание, что она находилась при нем и в тот роковой чудесный день, то можно было считать ее самым настоящим магическим артефактом.
Митроха начал быстро вращать финку на ладони, а затем несколько раз подбросил ее, словно взвешивая, и метнул в небольшую разделочную доску, висящую на стене. Нож вонзился точно в центр доски, завибрировал как живой и замер – баланс у финки был прекрасный. Митроха довольно разгладил усы ладонью, а затем поставил на плиту большую сковородку и полез в холодильник за салом и яйцами.
Вдруг на улице послышался какой-то шум – то ли глухое ворчание, то ли стоны. Митроха быстро выдернул финку из разделочной доски и вернул ее под столешницу, а потом подошел к кухонному окошку и осторожно выглянул наружу.
Во дворе, прямо перед крыльцом на четвереньках стоял человек, а рядом с ним прыгал на месте Дружок. Он легонько толкал человека лапой, а затем отпрыгивал назад, играясь. Человек заваливался на бок, и почти сразу же, с недовольным ворчанием снова поднимался на четвереньки и Дружок толкал его опять.
– Никак Тихон? – пробормотал Митроха. – На запах сала он всегда приходит, что ли?
Тихон был давнишним приятелем Митрохи по ЗТЛ, но года два назад он сделался шалопутой и теперь целыми днями бродил по рабочему поселку в поисках бесхозных и не совсем, железных предметов. Эти предметы Тихон сносил на двор старьевщика – цыгана Гугуцэ, за что получал от него деньги на выпивку и закуску. А иногда Гугуцэ поил и кормил его у себя во дворе прямо из рук.
Время от времени Тихон заходил и к Митрохе на огонек, так как он уже давно ничего не боялся и ни на что не обращал внимания, даже на дедового Дружка. Общество шалопут было неприятно Митрохе, но он терпел Тихона в память о прежней дружбе, так как хорошо помнил, каким хорошим специалистом и ловким сталеваром тот был раньше.
Глава XIV
Сообщение из Танцевального Космоса
Митроха открыл форточку и крикнул Дружку:
– Фу, Дружок, фу, я кому сказал? Тихон, заходи в хату, сейчас повечеряем!
Дружок оставил Тихона в покое и исчез в темноте, а тот с кряхтением заполз в сенцы, а потом долго ворочался и вздыхал там, пытаясь подняться на ноги. Пока Тихон возился в сенцах, Митроха успел нарезать и растопить сало, а потом разбил на сковородку два десятка замечательных натуральных яиц собственного производства.
Когда он уже сливал воду из чугунка с картошкой, в комнату на своих ногах вошел Тихон.
– Как сам? – буркнул он и тяжело рухнул на табуретку.
– Здорово, Тиша, – сказал Митроха, улыбаясь. – Сейчас поужинаем, чем Топталыч послал. Сейчас.
– А это? Вот это вот? – сказал Тихон, указывая на свое ротовое отверстие пальцем.
– По сто пятьдесят?
– Ага-ага, – закивал головой Тихон.
– Можно, – согласился Митроха. Он залез в холодильник и достал початую бутылку водки "Жириновский".
Как только бутылка оказалась на столе, Тихон уставился на нее немигающими глазами и замолчал. Митроха начал быстро сервировать стол. В центр он поставил огромную сковородку с яишницей, справа от нее глубокую тарелку с картошкой в мундирах, а слева салатницу с крупными ломтями хлеба. Затем он выставил на стол два граненых стакана и бросил две тяжелые вилки.
Митроха разлил водку по стаканам, поудобнее уселся напротив Тихона и сказал:
– Прошу. С католическим Рождеством, тебя, Тихон.
– Ага-ага, – сказал Тихон, принимая стакан и подергивая головой. – Хых-х!
Они выпили и начали молча закусывать. Тихон ел жадно, роняя куски на клеенку и все время косясь на бутылку.
– Ну, еще по одной? – спросил Митроха, наполняя стакан Тихона до краев.
– Ага-ага, – закивал тот, радостно улыбаясь.
– Ну – с наступающими! – провозгласил Митроха и залпом осушил свой стакан.
Тихон выпил молча, а затем занюхал куском хлеба и отчетливо произнес:
– Митроха, ты меня уважаешь?
– Конечно, – автоматически сказал Митроха, внимательно глядя на Тихона.
– Нет, ты скажи – уважаешь или нет?
– Уважаю, – сказал Митроха.– Да.
– Тогда слушай внимательно.
После этих слов с телом Тихона начали происходить быстрые превращения. Сначала оно вытянулось как палка, расправило плечи и крепко уперлось руками в столешницу. После этого его глаза широко раскрылись, а зрачки закатились вверх и полностью ушли под веки. Тихон посмотрел на Митроху своими бельмами и сказал:
– Не нужно бояться, Митроха, я знаю, что ты – человек.
"Белкан, – подумал Митроха. Он медленно запустил руку под стол и взялся за рукоятку финки. – Причем, белый-белый. Если кинется, убью".
– Успокойся, человек Митроха, – сказал чужим гулким голосом Тихон.– Я не Тихон. Меня зовут Ярик Юэ и я использую тело Тихона, как канал связи с вашим космосом.
– Ясно, – говорил Митроха, потихоньку раскачивая финку, чтобы незаметно освободить лезвие. – Ярик, значит? Так бы сразу и сказал. Как яишница, Ярик?
– Нормально, – сказал Юэ. – Слушай внимательно, человек Митроха, и ничего не бойся, у меня мало времени. Ты ведь знаешь тело по имени "Силантий Громов"?
– Виделись пару раз, – уклончиво ответил Митроха.
– Отлично! – ртом Тихона крикнул Ярик. – Значит, мы все рассчитали правильно.
– Кто это – "мы", и сколько вас всего? – осторожно спросил Митроха, прикидывая – куда это запропастился Дружок. Этот сукин сын.
– Мы – офицеры из разведки Главного Штаба Военно-Косических Сил Танцевального Космоса. А сколько нас – это наша военная тайна.
– Ага, так вы разведчики, – сказал Митроха, прищурившись, а сам подумал: "Американцы! Или англичане. Одним словом – благородные эльфы. Выходит, Тихон у них связником был. Но как ловко шифровался, шалопуту из себя разыгрывал. А я его еще кормил. Сколько на предателя сала извел. И водки".
– Нет, человек Митроха, мы не американцы, – сказал Юэ. – И уж тем более не англичане.
– Тогда откуда вы о них знаете?
– Мы знаем многое...
– А где находится ваша база? – осторожно спросил Митроха, прищуриваясь и стараясь изо всех сил не думать лишнего. – Если вы разведчики, то у вас должна быть база. Так?
– Она находится в созвездии Арил, рядом с газовым гигантом Урц. В газовых облаках ее легче маскировать.
– А это далеко?
– Очень.
– Лететь долго?
– Митроха, – сказал Юэ. – Я же тебе говорил – мы не имеем к вашему космосу никакого отношения, у нас свой есть.
– А Силантий вам на хрена? – спросил Митроха с недоверием. – Я его, правда, давно не видел...
– Он нам нужен просто позарез! – воскликнул Юэ и провел ладонью по горлу Тихона. – Понимаешь, человек Митроха, недавно в нашем космосе произошли важные события, возникли серьезные проблемы. А Силантий – единственный космический капитан, который может их решить. Командование ВКС думало, что он спокойно переоборудует свой крейсер где-то на траверзе планеты Клико, позвонили туда, а он в отлучке. И никто из команды не знает, где именно. Старший помощник говорит – он полетел к Сириусу Б, другие еще что-то говорят, выгородить пытаются, одним словом. В общем, командование обратилось в разведку, и мы начали поиски по своим каналам. Обшарили и Космос Кривых Зеркал, и Космос Ветвящихся Идей, и Космос Фарфоровых Слоников. А потом кто-то и говорит – давайте, говорит, заглянем в Космос Ссудного Дня? Оттуда, говорит, к нам в последнее время началось прямо настоящее паломничество сознаний. Может, говорит, ваш капитан там застрял.
– Чудно, – сказал Митроха. – Ну, давай, трави дальше.
– Ну, мы, конечно, подняли личное дело, – продолжал Ярик Юэ. – Смотрим – никогда он ссудами не интересовался, в основном – бои, разведывательные миссии, высадки на поверхность, бальные танцы, естественно (на них весь наш Космос держится). Ну, подумали и решили проверить, на всякий случай. Случайно отследили твой звонок Подкрышену. И вот – пожалуйста. Никто даже подумать не мог. Неужели он ссудами увлекся?
– Да нет, – сказал Митроха, убирая ладонь с рукоятки ножа. – Такого за ним, вроде не водилось. Он здесь больше по литью чугунов.
– Слушай, человек Митроха, – взмолился Юэ. – Выручай! Я в этом теле долго находиться не могу, здесь так воняет. Поможешь целому Космосу, а Силантий тебе огромное спасибо скажет. И еще наше командование тебе медаль даст, и пропуск в наш Танцевальный Космос выпишет, бессрочный. Ведь делов-то – записку только другому телу здесь передать.
– Ну, что же, – сказал Митроха приосаниваясь. – Раз пошел такой уважительный разговор, то отчего людям не помочь?
– Вот и славно! – воскликнул Юэ, вытирая пот со лба Тихона. – Есть на чем писать?
– Сейчас, – Митроха сходил в комнату, водрузил на нос очки, вырвал лист из пожелтевшей ученической тетради и нашел в комоде огрызок карандаша.
– Давай, – сказал он, возвращаясь и усаживаясь за стол. – Диктуй свою записку. Только помедленнее, не гони.
– Значит так, – Юэ прополоскал рот водкой из стакана Тихона, а затем выплюнул ее на пол и начал диктовать. – Вверху, посередине листа пиши – Командование Военно-Космических Сил Танцевального Космоса. Главный Штаб, Центральная база КВКС ТК, созвездие Арил, звезда Урц. Совершенно секретно. Срочно. Секретный межкосмический канал связи "Тихон-8856332085". Ответственный за передачу – майор Ярик Юэ. Записал?
– Я же сказал – не гони! – воскликнул Митроха, смачивая слюною карандаш. – Значит так – Кэ-Вэ-Ка-Сэ...
– Тэ-Ка, – торопливо закончил Юэ.– Записал?
– Да.
– Пиши дальше – "отправил". Нет, не здесь, с левой стороны листа.
Передача сообщения продолжалась около двух часов. Юэ торопился, нервничал, часто полоскал рот водкой и Митроха под конец даже вспотел. Он уже давно не составлял официальных бумаг и немного пожалел о том, что не стал в свое время регистрировать курятник – так, хотя бы потренировался, да кто ж знал? В конце концов, ему удалось все записать слово в слово, хотя и не без ошибок, конечно.
– Точка. Конец сообщения, – сказал Юэ. – Кила Силай!
– Кила, – эхом откликнулся Митроха, вытирая пот со лба и бросая огрызок карандаша на стол.– Все?
– Дай сюда, – Ярик взял исписанный листок и пробежал по нему бельмами, а затем два раза моргнул левым глазом. – Копия для архива Главного Штаба,– пояснил он. – Так, какое у вас сегодня число?
Митроха посмотрел на часы с кукушкой и сказал:
– Раннее утро двадцать шестого, двенадцатого, тринадцатого.
Ярик поставил дату, расписался и передал листок Митрохе.
– Распишись вон там – внизу и дату поставь.
– Это все? – спросил Митроха, расписываясь.
– Да, – Ярик потер переносицу пальцами. – Значит так, мне уже пора, а завтра я снова попытаюсь выйти на связь через этот канал. Прошу тебя, человек Митроха, передай сообщение Силантию как можно скорее. Это очень важно.
– Сделаю, что смогу, – сказал Митроха, принимая важный вид. – Да ты не переживай так, майор, опыт по передаче секретных сообщений у меня имеется.
– Ну, хорошо. Мне пора, Митроха. До завтра.
Тело Тихона вдруг начало подергиваться, а голос Юэ, становился все глуше и глуше.
– Погоди, майор! – встрепенулся Митроха.
– Что? – уже глухо, издалека, спросил Юэ.
– А русалки в вашем космосе есть?
– Нет.
– А кикиморы?
– Тоже нету.
– А снежные люди?
– Снежные люди есть, – совсем тихо, как бы издалека сказал Ярик.
После этого тело Тихона вздрогнуло, и его зрачки опустились вниз. Тихон осмотрелся по сторонам и тяжело завалился на столешницу. Митроха в самый последний момент еле успел отодвинуть сковородку с яишницей. Тихон с глухим стуком уронил голову и сразу громко захрапел, а дед подошел к печке, выхватил из грубки горящую щепку и раскурил папиросу. Листок с сообщением лежал на столе, рядом со сковородкой, но Митроха избегал на него смотреть. Он накинул на плечи старую фуфайку, вышел на крыльцо и, попыхивая папиросой, принялся всматриваться в звездное небо.
Вскоре из темноты неслышно вышел Дружок. Он присел рядом и начал посматривать на Митроху веселыми раскосыми глазами.
– Ну, что, Дружок? – сказал Митроха тихо. – Вот оно как бывает.
Дружок сильно потянулся всем телом назад, растянул пасть в зубастой улыбке и тихо взвизгнул.
– Ну, ладно, – сказал Митроха. – Гуляй.
Он вернулся на кухню, взял листок и, водрузив на нос круглые очки, принялся сосредоточенно изучать документ. Там было написано следующее:
"Командование Военно-Космических Сил Танцевального Космоса. Главный Штаб, Центральная база КВКС ТК, созвездие Арил, планетарная система Урц.
Совершенно секретно. Срочно. Исх.╧7764389 / 490.08
Секретный межкосмический канал связи "Тихон-8856332085".
Ответственный за передачу: майор Ярик Юэ, разведка КВКС.
Конфиденциальное сообщение
Отправитель: адмирал флота Грэ Роон
Получатель: командир крейсера класса " А " ,
капитан шестого ранга Ломотанго.
Капитан!
Довожу до Вашего сведения, что все высшие офицеры Главного Штаба возмущены вашими постоянными несанкционированными отлучками в систему Сириуса. Это просто переходит границы всяческих приличий! Герои Танцевального Космоса так себя не ведут. Что Вы там позабыли, капитан?
Затем сообщаю Вам, что на специальном совещании высшего командования ВКС ТК было принято решение – запретить Вам посещать систему Сириуса прямым приказом по Флоту ВКС. Если же Вы не одумаетесь, к Вам немедленно будут применены самые строгие меры дисциплинарной ответственности – вплоть до лишения наград, отстранения от командования и разжалования в космопехоту рядовым пехотинцем. Мы не можем допустить, чтобы единственный крейсер, оснащенный экспериментальным нырковым двигателем, оставался без командования в такой ответственный момент!
Теперь о деле: приблизительно один астрономический месяц назад (по календарю урцевских протомайя) наш разведывательный спутник на Ганимеде получил зашифрованное послание, предположительно из малоизученной Туманности Андромеды. Наши лучшие специалисты бились над расшифровкой послания целый месяц, и сегодня им удалось все расшифровать и получить четкую картинку.
Послание содержит объемное изображение необычного коллективного танца под сложным музыкальным сопровождением. Танец исполняет большая группа обнаженных женщин удивительной красоты и наша разведка считает, что это – призыв о помощи. Впрочем, это видно даже невооруженным глазом. Конечно, мы не можем игнорировать призыв о помощи от наших далеких Сестер По Разуму, а единственный корабль, который может быстро прибыть к месту и оказать эту помощь стоит в ремонтных доках без капитана! Надеюсь, что теперь Вы понимаете всю тяжесть нашего положения и всю меру своей личной ответственности?
Капитан! Главный Штаб ВКС ТЦ приказывает вам немедленно покинуть систему Сириуса и прибыть на "Ломотанго "в кратчайшие сроки. Затем Вам надлежит совершить гиперпространственный прыжок в Туманность Андромеды и оказать Сестрам По Разуму всю необходимую помощь. В случае необходимости Вам разрешается применять тяжелые позитронные торпеды (коды запуска уже отправлены на "Ломотанго").
Прямое включение, у аппарата адмирал Грэ Роон: Ломотанго, дружище, не принимай близко к сердцу все эти вопли об отстранении от командования. Ни у кого из нас не поднимется рука подписать такой приказ (а особенно у меня, ведь я отлично помню, как во время штурма Капокугрозо ты прикрыл днищем своего крейсера развороченный бок моего космолинкора, впрочем, ладно...). Но и ты должен нас понять. Жаль, что я не могу отправить тебе видеофайлы с этим танцем! Это что-то невероятное, какие движения, какая музыка, какие прелестные фигурки! Я даже подумал: "Старина Грэ, а что если Туманность Андромеды заселена исключительно танцующими женщинами невероятной космической красоты?". Ломотанго, ты представляешь, какие могут начаться танцы, когда мы окажем им всю необходимую помощь? Короче, как можно скорее бросай этот Сириус и срочно отправляйся на "Ломотанго". Мы все с нетерпением ждем от тебя новых подвигов! Ладно, я закругляюсь, а то у старины Юэ уже закатываются глаза и ртом идет зеленая пена. До встречи на церемонии награждения очередным орденом!
Адмирал Грэ Роон.
Передача сообщения окончена.
Передал: майор Ярик Юэ. 26.12.13 (подпись)
Принял: человек Митроха 26.12.13 (подпись)"
Митроха дочитал сообщение до конца, снял очки и посмотрел в окно. «А может быть, это все-таки американцы?» – подумал он.
– Послушай, Тихон, – сказал Митроха, оборачиваясь к столу, но Тихона уже там не было, а с улицы снова стали слышны не то хрипы, не то стоны.
Митроха выглянул в окно и увидел, как тело Тихона на четвереньках ползет к калитке, а Дружок слегка подталкивает его сзади передними лапами.
– Ну, ладно... – со вздохом сказал Митроха.
Он прошел в комнату, включил телевизор и начал переключать каналы, пытаясь найти что-нибудь удобоваримое или более-менее приемлемое. Весь эфир был заполнен выступлениями политических позвиздов и пением голосистых эстрадных шалопут. Митроха хотел выключить телевизор, но затем переключил его на местные новости.
– Сегодня в бобровский детский интернат прибыл целый грузовик с огнетушителями, конфетами и другими новогодними подарками, – быстро говорил хмурый молодой позвизд в коротком итальянском пиджачке. – Это трудовой коллектив фирмы "Экстра-КТ" решил взять шефство над детишками. Пусть у них теперь нету пап и мам – горьких пропойц и алкоголиков, зато есть Большой Друг всех детей нашего города, уважаемый предприниматель и просто замечательный человек – господин Невзлобин. Он лично прибыл на утренник, а затем вместе со своими сотрудниками и воспитанниками интерната водил хоровод вокруг новогодней елочки. В конце представления хор воспитанников спел господину Невзлобину известную песню "Гудбай, Америка!" на слова одного из воспитанников и в собственной оригинальной оранжировке.
На экране появилась картинка – толстая женщина в белом халате с усталым, и каким-то даже измученным лицом взяла микрофон и сказала:
– А сейчас, наш хор исполнит известную песню "Гудбай, Америка!" За баяном – учитель пения Аристарх Иванович! Похлопаем!
Сидящие на стульях, гости начали хлопать, а на сцену вышли десять воздушных созданий с прозрачными ушами и маленький седой старичок с огромным баяном. Создания стали полукругом и начали переглядываться, а старичок неловко поклонился зрителям и сел на стул в углу сцены.
– Аранжировка Аристарха Ивановича! – крикнула толстая женщина и торопливо удалилась за кулисы.
Старичок встал и поклонился снова, а гости похлопали еще немного. Аристарх Иванович привлек к себе внимание хористов легким постукиванием ноги, а затем кивнул им головой и растянул меха. Хор не очень дружно, но весьма чисто запел:
Гудбай, Америка, о,
Носи теперь сама-а-а,
Свободный свой,
Зеленый кардига-а-ан!
Гудбай, Америка, о,
Пусть бэтме-е-ен,
Сушит лапти-и-и,
А Робин ему чистит самовар!
На сцену вдруг выскочил бандитского вида мальчик и речитативом произнес:
– Пусть бф-бф, сушит лапти бф-бф, бэтмен! О ес, бф-бф! – Аристарх Иванович подыграл рэперу баяном, коротко дернув несколько раз мехами.
Даже на экране старого телевизора было видно, как сильно побледнел господин Невзлобин, а его молодой секретарь вскочил со стула, закрыл лицо ладонями и выбежал из зала.
– Выступление хора произвело настолько сильное впечатление на гостей, и лично на господина Невзлобина, – продолжал хмурый молодой позвизд, – что он пообещал уже к следующим светлым пасхальным праздникам закупить для него музыкальные инструменты, а затем отправить всех на конкурс прямо в Москву.
Митроха выключил телевизор и встал.
– Нет, это не американцы, – сказал он тихо. – Это не могут быть они...
Глава XV
Месть черной зебры
После исчезновения Адельки Подкрышен словно бы впал в прострацию. Он кое-как прикрыл выломанной дверью вход в номер, а затем вернулся в разгромленную спальню и рухнул на постель лицом вниз. Падая на кровать, он неловко зацепил за шнуры балдахина и тот, сорвавшись с хлипких креплений, плавно опустился на него сверху, накрыв спину и ноги несчастного сибарита тяжелым бархатным парашютом. После этого Эмилий почувствовал вдруг исходящее от искусственного бархата синтетическое тепло и на несколько часов забылся тревожным сном без сновидений.
Когда окно номера начало сереть, а потом засветилось приглушенным зимним светом, Подкрышен очнулся и выбрался из-под тяжелого бархатного парашюта. Он кое-как умылся и долго бродил по номеру, собирая разбросанные повсюду предметы своего повседневного костюма. Постепенно нашлось почти все, кроме сенаторских трусов и Эмилий переоделся в свои повседневные мятые одежды.
Тяжелый кроличий хвост неприятно давил на копчик под джинсами, и он сначала хотел его оборвать, но потом махнул рукой, подхватил теннисную сумку с остатками карнавального костюма и вышел в коридор. Прямо под зеркалом лежало оторванное кроличье ухо с отпечатком грязной ступни, и, глядя на него, Эмилий чуть не расплакался, но, в конце концов, взял себя в руки, сунул ухо в сумку, сильно толкнул ногой дверь и, когда она с грохотом вывалилась в коридор, решительным шагом направился к лифту.
Внизу, в холле, было полно мятых патрициев, которые, покашливая и почесываясь, брели из своих номеров в ресторан на утренний кофе. Эмилий постоял с минуту, наблюдая за этим ходом, а затем мысленно махнул на утренний кофе рукой и быстрым шагом направился к выходу.
– Аве! – крикнул ему от своей стойки заспанный центурион. – Как спалось?
– Как в Помпеях после первых толчков, – процедил сквозь зубы Подкрышен и толкнул ногой тяжелую дубовую дверь (после сегодняшних ночных потрясений все двери на свете ему хотелось открывать только ногами).
На улице он поймал стремного вида ржавое такси и как-то вдруг, ни с того ни с сего припомнив вчерашнюю Митрохину эсэмэску, решил заехать на свою "Скорбь".
По всему проспекту уже была разбросана снегоуборочная техника, между которой бродили люди в грязных оранжевых жилетах с широкими деревянными лопатами в руках. Они брали на них совсем немного снега и, пошатываясь, несли его к самым дальним сугробам на противоположной стороне улицы. Из-за скопления снегоуборочной техники и людей в оранжевых жилетах, по проспекту практически невозможно было проехать и на нем уже начали образовываться небольшие ситуативные пробки.
– Прямо тебе Москва, а-ха-ха! – крикнул таксист, указывая пальцем с большим грязным ногтем на лобовое стекло. – Только жилетки у всех грязные!
Эмилий вздрогнул от этого крика и решил позвонить Адельке. Он поелозил пальцами по экрану смартфона и нажал на большое розовое сердце.
– Адя! – крикнул он в холодное стекло смартфона.– Адюша! Куда же ты пропала? Я так волновался! А? Что? Какой кризис? Какое "охохо"? Бесчеловечно? Но я же бизнесмен, Адя! Я должен уметь извлекать прибыль из всего, даже из кризисов! Какие жестокие слова, Адежда!
Подкрышен просто не знал, что с ним разговаривает уже не Аделька, а Люся. Вернувшись утром в свою однушку, она тут же, решительно и безжалостно покончила с Аделькой и решила ехать в Москву немедленно. Еще ночью, в ванной комнате, вслушиваясь в беседу двух бобровских сибаритов, Люся поняла, что Подкрышен совершенно бесперспективный в плане прокурорской работы фигурант, и тут же решила прекратить его дальнейшую разработку. Слушая его рассуждения, она вдруг вспомнила оловянные глаза Бычина, его длинные бессмысленные рассуждения обо всем на свете, и поняла, что и ее объект, и Невзлобин – самые обычные бюрократы старой школы, которым каким-то образом удалось пронырнуть под стальными стрелками разворотливых исторических часов. Даже несчастный Пампушечка со своим необычным наследством мог дать этим людям стоочковую фору в плане экономического благородства и умения вести разного рода дела. О юридических перспективах дел Подкрышена и Невзлобина можно было вообще забыть. До Невзлобина никакому прокурору было все равно не добраться, а ее Миля после подслушанного разговора и как-то сразу показался ей слишком несерьезным и не способным на серьезные уголовные дела человеком.
Совсем недавно, готовясь к вступительным экзаменам в юридическую академию, Люся проштудировала толстую книгу под названием "Мировая экономика для чайников" и теперь она отчетливо видела всю глупость ночного разговора двух сибаритов. Эти бобровские идиоты опрометчиво возлагали деловые надежды на явление, которого так боялись все предприниматели, все банкиры, все биржевые спекулянты, трейдеры, своперы и дилеры всех материков, всех оттенков кожи, всех стран, времен и народов. А почему? Да потому, что финансовый кризис мог привести к исчезновению основных мировых ценностей – доллара и евро. И на что, в таком случае, Подкрышену и Невзлобину пришлось бы менять свои надгробные памятники и эту свою водку с дурацкими названиями? На картошку и березовое лыко? Подкрышену в этой ситуации вообще ничего не светило – ведь вряд ли картофельные и лыковые олигархи оказались бы настолько утонченными эстетами, чтобы закапывать свои тела под его чугунными памятниками. А Невзлобин мог бы преуспеть только в случае быстрого переориентации своего производства на выпуск водочных леденцов и пивных петушков на палочках.
