Текст книги "Смерть айдола (СИ)"

Автор книги: Андрей Кощиенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 51 страниц)

ЮСон вздыхает и начинает ощупывать боковой карман пиджака.

Столько забот. – огорчённо думает он. – Целый день, словно белка в колесе крутишься, обеспечивая всяким длинноногим красоткам достойный заработок. И ведь ни одна из них не подойдёт и не спросит – «директор ЮСон, почему вы такой печальный? Может, я могу вам чем-то помочь?» Нет. Все только шипят, как драные кошки, скалятся и требуют себе больше денег. Вредная работа, – быть директором развлекательного агентства!

(примерно в это время)

Пожалуй, это уже слишком… – недовольно думает владелец агентства «SMEntertainment», господин Чо СуМан, просматривая на экране компьютера страницы сайта Billboard. – Никакого уважения к сединам. Тут немалые деньги платишь профессионалам с дипломами и регалиями, в итоге получая нечто, без поддержки неспособное и недели провисеть в рейтинге, не говоря уж про первое место. А какая-то вчерашняя школьница, без образования, лепит хиты международного уровня, один за одним, словно манду…

(манду – популярные корейские пельмени, прим. автора.)

Манду

…Она говорила, что корейский рынок ей не интересен. Но мало ли, что она говорила? Что агентство скажет, то и будет делать. А если будет делать с таким же успехом, то дополнительные расходы на фоне обострения конкуренции – для меня неизбежны…

Чо СуМан недовольно хмурится.

…Одно хорошо, что СанХён сейчас не при делах. Директор ЮСон не производит впечатления человека, способного справиться с таким объёмом работы. Мне кажется, «FAN Entertainment» сейчас внезапно для себя откусил ещё один кусок, который вряд ли сможет проглотить. Сейчас у них идёт раскрутка группы с мультфильмом, приближается концерт в «TokyoDome», заявлена поездка с делегацией во Францию и нужно продвигать БоРам с Агдан. Кроме этого, в заявленных планах – представление нового сингла в Японии и, как мне сообщили, они затеяли снимать клип с космическими спецэффектами. Видимо, вслед «TakeOn Me», с надеждой повторить успех. И всё – на коротком интервале времени. Не представляю, как можно везде успеть. Конечно, может, директор ЮСон – гений маркетинга и менеджмента, но пока нет ничего, что могло бы меня в этом убедить…

… Завалит ЮСон работу. – делает для себя вывод Чо СуМан. – Не справится. Но это его проблемы. Мне же стоит подумать о том, – могу ли я заработать на его проблемах? Если захочу, то что мне стоит для этого предпринять? Предложить свою помощь? Совместные мероприятия? Что-то вроде БоРам и Соши в одном концерте? Стоит ли оно того? Неспроста же говорят – «споткнувшегося, подтолкни!» Начав генерить убытки, FANбудет вынужден сократить присутствие своих артистов в развлекательных передачах. Денег-то нет? Можно попытаться занять освободившиеся места своими артистами. Забрать у СанХёна долю рынка. Пусть не всю, только часть, но тоже хорошо. Где сейчас найдёшь новые территории, на которых готовы платить? А если найдёшь, – следом тут же прибегут американцы с японцами и начнут топтать, выбивая кусок для себя. Корея им, к счастью, не особо интересна. Рынок её действительно небольшой и со спецификой. Без перспектив на рост. Поэтому, если есть возможность, лучше всего вообще развалить «FAN Entertainment». Забрать его долю под себя, взять, что там есть ценного, вроде ЮнМи или тех же «Bang Bang» и жить дальше. СанХёна, конечно, жалко, но… Бизнес есть бизнес. Со мною он бы поступил так же…

…Единственно, только вначале следует тщательно оценить последствия. Если FAN исчезнет, не сделаю ли я себе хуже в долгосрочной перспективе? Вдруг начнутся войны «все против всех»? Сейчас спокойно, каждый возделывает свой надел, к другому не лезет. Доходы не фантастические, но война – это всегда убытки. Конечно, победитель получит всё, но, во-первых, им нужно суметь стать, а во-вторых, «всё» – это ненадолго. Тут же появятся новые конкуренты, сделав тебя примером для подражания. Если от «старых» отобьёшься, то «молодые» сожрут. Может, тогда правильнее помочь СанХёну выжить? Стабильная ситуация лучше непредсказуемости…

Чо СуМан надолго задумывается.

Чёрт, откуда она взялась, эта ЮнМи?! – обдумав варианты, наконец, недовольно восклицает он про себя. – Создаёт нестабильность одним своим присутствием! Откуда СанХён её выкопал?! Если её не будет, ситуация возвратится в состояние статус-кво, которое сейчас всех устраивает. А так, понятно, что совершенно неправильно, когда только в одном агентстве есть композитор, постоянно пишущий хиты. Если кто-то постоянно выигрывает, людям это не нравится. Куда бы её деть? Лучше всего – к себе в «подвал», пусть сидит и пишет. Можно будет потом делиться её работами с некоторыми избранными. Создать с ними альянс и сократить число главных игроков на рынке до двух-трёх. FANтогда придётся всё же принести в жертву. Оно для этого самое подходящее. Как я понимаю, там сейчас бардак, в котором Агдан провоцирует руководство и инвесторов на жадность. С чего бы они ещё нахватали столько проектов?

… Вот только как перетащить ЮнМи к себе агентство? И как долго она ещё будет фонтанировать творчеством? Устроишь тут передел рынка, а она больше ничего доходного и не напишет. Никакого альянса не получится, лишь одни убытки.

Чо СуМан вновь задумывается, смотря расфокусированным взглядом сквозь монитор. Наконец, он снова сосредотачивается и взгляд его упирается в незакрытую на экране таблицу хит-парада. На её первую строчку. В этот момент у него звонит сотовый. Взяв его и посмотрев на экран, кто это, Чо СуМан отвечает на звонок.

– Здравствуй, ДжинЁн – приветствует он собеседника. – Слушаю тебя.

– СуМан, ты видел новый рейтинг Billboard? – ответив на приветствие спрашивает ДжинЁн.

– Если ты имеешь в виду БоРам, то мне интересно, что ты хочешь сказать по этому поводу.

– Я хочу не сказать, а спросить – не слишком ли вдруг много стало корейцев в Billboard?

– Думаю, твой вопрос можно дополнить уточнением – корейцев из одного и того же агентства. Правильно?

– Ага. Совершенно верно.

– А из твоего вопроса следует другой вопрос – а если Агдан начнёт писать песни для Кореи?

– Ты тоже об этом подумал?

– Сам ведь слышишь.

– Может, тогда ты уже придумал, как поступить?

– Может и так, только, ДжинЁн, – интеллектуальная собственность сейчас вещь дорогая…

– Ничего ты от меня не получишь, сразу говорю.

– А что так?

– Я ещё не придумал, что с тебя взять за то, что буду твоим союзником.

– А ты им будешь?

– Всё зависит от того, что ты придумаешь. Если увижу, что идея дурацкая, участвовать не стану.

– Ладно, я понял, что ты скупердяй. Нам надо будет как-то встретиться и обсудить. Пока у меня есть только общие мысли. СанХёна нет и неизвестно, когда он будет. А решать что-то с директором ЮСоном мне кажется бессмысленным. Он не производит впечатления солидного человека.

– Пожалуй, да. Тогда, позвони мне, как будешь готов. Я буду на связи.

– Договорились.

(тот же день, начало одиннадцатого утра)

– Что можно сделать до завтра? – искренне удивляюсь я. – Спасибо, конечно, что в меня так сильно верят, но сегодня уже двадцать четвёртое, завтра – пол дня и всё. Как вы себе это представляете, господин директор?

– Ты быстро работаешь. – отвечает мне ЮСон.

Вот значит, как он это представляет. Позвонил, поздравил с новым успехом – БоРам попала на первое место в «Хот сто латина», а «Таkе on мe» не то, что из сотни не вылетела, а наоборот – продвинулась к её началу. И вот, композитора-песенника, имеющего два (целых два!) сингла в чарте Billboard, грузят просьбой – «чё-нить быстро сбацать для концерта, посвящённого награждению». Новенького, чего-нить. Как говорится – «я дурею, Клава».

– Ты талантлива, ты сможешь. – говорит в трубку ЮСон.

– Я ещё и умная. – отвечаю я. – Я просто не возьмусь!

– Генерал Им ЧхеМу просил. – говорит ЮСон. – Это не моё желание.

Что он ещё «попросит»? Запеть оперным голосом и сбить им Луну с неба?

– Для всего есть сроки. – отвечаю я. – Нельзя взять и вытащить торт из кармана. Его нужно вначале приготовить.

– Согласен. – не спорит ЮСон. – Но я просто передал пожелание. Подумал, ты можешь спросить с военных что-то взамен. Но как хочешь. На твоё усмотрение.

Взамен? Хм…

– Они могут отменить строевую подготовку? – спрашиваю я.

– Не знаю. Надо договариваться. Только разве тебе не нужно тренироваться красиво ходить?

– Чтобы пройти один раз, я уже достаточно натренирована.

– Да? – выражает сомнение ЮСон.

– Но, чтобы мне договариваться, ты должна пообещать, что сделаешь. – говорит он.

– Тогда мне нужно освобождение от службы и студия.

– А мне нужно твоё категорическое «да».

– Делаю один номер?

– Да.

– Для себя?

– Да.

– Танец необходим?

– Желателен. Но конкретной просьбы не было.

– Хорошо. Если мне отменят строевую, то я согласна.

– То есть – «да»?

– То есть – «да».

– Всё, понял. Буду звонить прямо сейчас, договариваться прямо на сегодня.

– Жду результата, директор ЮСон.

Блин! – думаю я, закончив разговор. – БоРам и «Порке те вас» в Billboard на первом месте! Правда, не в основном чарте, в «Хот Латинос», но всё равно. Уверен, подобного до меня, – отродясь не было! Интересно, будет мне за это что-то приятное или нет? Может, из правительства заметят? Напомнить, как в прошлый раз они мне медаль зажали? Хотя… Народная мудрость говорит, – «Не проси. Надо будет, – сами найдут и предложат». Вот и посмотрим, надо им будет или нет? Принцессы не выпрашивают, кх-кх-кх…

В этот момент у меня вновь звонит телефон.

Из дома, что ли? – думаю я, поднимая его к глазам. – Нет, ЁнЭ. Надо домой позвонить, спросить, как дела…

– Добрый вечер ЁнЭ. – говорю я.

– Добрый день, ЮнМи. – отвечает та. – Поздравляю вас с новым успехом, госпожа сонсен-ним!

«Уважаемая госпожа владелица фирмы»? – думаю я, переведя «сонсен-ним» на русский. – Это намёк на будущее агентство? Хм, а ЁнЭ, оказывается, умеет льстить…

– Спасибо, ЁнЭ. – отвечаю я и интересуюсь, как положено знаменитости. – Какова реакция мирового сообщества?

– Про мировое – не знаю. – отвечает ЁнЭ. – Но, если судить по комментариям корейских нетизенов, никто от БоРам такого не ожидал. Многие пишут – не ошибка ли это?

– Чем им БоРам не нравится? – удивляюсь я. – Не хуже других.

– И, ЮнМи, хотела тебя предупредить. – говорит ЁнЭ. – В сети появилось много комментариев негативного содержания. Против тебя.

– Бог с ними. – небрежно отмахиваюсь я от этой новости. – Пишут, пусть пишут. Собаки лают – караван идёт. ЁнЭ, возможно прямо сейчас, если ЮСон договорится с военными, я поеду в агентство. Тогда ты тоже будь готова приехать туда. Можешь мне понадобиться. Ожидаются бдения на всю ночь.

– Хорошо, ЮнМи. – отвечает ЁнЭ. – Тогда и расскажу, что про тебя пишут.

– Если будет время. – отвечаю я. – Намерена плотно поработать. Военные внезапно затребовали новую песню для концерта, я согласилась, но пока даже не знаю, что это будет.

– Концерт – двадцать пятого? – уточняет ЁнЭ.

– Да. – говорю я.

– Но ведь осталось полдня?! – изумляется мой менеджер.

– И ещё – ночь. Будем пить с тобою кофе до утра. – обещаю я.

Не очень жалую этот напиток, но что поделаешь? Без него не высидишь.

– Я куплю хороший кофе. – обещает ЁнЭ.

– Ещё сахара и сливок. – дополняю я заказ.

– Не забуду. – обещают мне.

– Тогда до свидания, ЁнЭ. Я тут занята. Жди звонка.

– До свидания, ЮнМи. Жду звонка.

(чат который никогда не спит)

[х*х] – Офигеть, что творится! БоРам – на первом месте в Billboard!

[х*х] – В чарте «Hot 100 latin»!

[х*х] – А чем тебя этот чарт не устраивает? Латиносы – тоже люди.

[х*х] – Просто смешно. Кореянка заняла первое место в испано– португальском чарте!

[х*х] – Это показатель её таланта, кх-кх-кх…

[х*х] – Вот латиносы сейчас офигевают! Представляю их изумлённые лица, кх-кх-кх…

[х*х] – Вот такие?

[х*х] – Что-то вроде. Фанатеешь по футболистам?

[х*х] – Да, жаль, что нам не увидеть их лиц, кх-кх-кх…

[х*х] – Прямо чую, у БоРам будет новое прозвище – «хот латина»!

[х*х] – Ах-ха-ха-ха!

[х*х] – И она будет танцевать с жирными бразильянками на карнавалах, ах-ха-ха!

[х*х] – С этими, каких, колабасами! Которые у них в руках, круглые! Ах-ха-ха-ха!

[х*х] – Эти штуки называются – калебасы.

[х*х] – Да без разницы, ах-ха-ха!

[х*х] – Борам тогда сначала придётся откормить. Иначе её затопчут! Ах-ха-ха!

[х*х] – Ах-ха-ха! Ой, не могу! Представила жирную и потную БоРам в перьях! Ой, щас умру!

[х*х] – Чё вы смеётесь? БоРам на первом месте. Её могут объявить в Корее человеком года!

[х*х] – Если кого и объявлять человеком года, так это Агдан. За один только сунын без самоубийств.

[х*х] – А при чём тут она? Просто так всё совпало, что она первая начала об этом говорить.

[х*х] – Ну если она не при чём, тогда вспомни, что БоРам исполняет песню, которую написала Агдан. И все первые места во Франции тоже заняты её песнями. И «Bang Bang» попал в Billboard благодаря её работе. И ещё она пролила кровь, защищая родину.

[х*х] – С ума сойти, вроде немного времени прошло, когда был концерт, посвящённый сунын, а кажется, – уже давным-давно было!

[х*х] – Просто много событий за короткое время. Вот поэтому и кажется.

[х*х] – Смотрите, что пишут! Оказывается, Агдан судили за воровство!

[х*х] – Господи, пошли разума этим несчастным хейтерам! Уже просто не знают, какую выдумать чушь!

[х*х] – Тот, кто выложил эту информацию, указал номер дела и сетевые аккаунты тех, кто участвовал в суде! Можно узнать прямо у них!

[х*х] – Чушь какая-то.

[х*х] – Вот и не чушь! Есть уже признания, что это было на самом деле!

[х*х] – Ну и где можно увидеть эти «признания»?

Конец тринадцатой главы

Жизнь четырнадцатая

Время действия: двадцать пятое сентября, пять часов утра

Место действия: студия звукозаписи

– Вот. – говорю я, закончив набирать текст на телефоне и отправляя его на телефон ЁнЭ. – Скажи директору ЮСону, что я хочу быть на сцене именно в таком костюме.

ЁнЭ кивает и, услышав сигнал поступившего сообщения, берётся читать.

– Запасной вариант будет? – пять секунд спустя спрашивает она.

– Я сказала – «именно в таком». – недовольно отвечаю я. – Если директор не сможет, тогда я всё отменяю. Ничего сногсшибательного в запросе нет. Женский костюм из белой ткани с фуражкой, плюс нашить аппликации. Времени на это, до конца дня, – навалом. В агентстве стаффа по костюмам – полно. Украшения пришиваются двумя стежками. Лететь в космос с ними не нужно…

– Хорошо. – кивает ЁнЭ. – Буду добиваться, чтобы сделали так, как ты хочешь.

– Тогда, – я спать. – говорю я и зеваю.

– ЮнМи… ещё вопрос… – произносит ЁнЭ. – Хотела тебе сказать, пока ты работала, я смотрела, что пишут в сети. Так вот, в ней появилось много перепостов, в которых пишут про суд…

Мой личный менеджер не заканчивает фразу, видимо, не желая произносить – «где тебя обвиняли в воровстве». Просто с вопросом смотрит на меня.

– Хочешь знать, правда это или нет? – понимающе спрашиваю я.

– Если можешь рассказать. – просит она.

– Да, был суд. Дело рассмотрено и в итоге я признана невиновной.

– Почему тебя обвинили? – удивляется ЁнЭ. – Что это было?

– Была человеческая зависть. – отвечаю я. – Превратившаяся в большую ложь. И ничего кроме этого.

– А… – чуть подаётся вперёд ЁнЭ, видимо, желая задать новый вопрос, но я её останавливаю.

– Стоп. – выставив вперёд открытую ладонь, говорю я. – Больше никаких комментариев. Я хочу спать. Мне нужен костюм для выступления. Это – главное. Иди и найди его. Всё.

– Да. Я поняла. – отвечает ЁнЭ. – Тогда я пойду?

– Иди. – разрешаю я. – А я посплю часа два и потом поеду в часть.

Время действия: двадцать пятое сентября, семь часов утра

Место действия: кухня в общежитии группы «Корона», где за столом собрались на завтрак сонные участницы известного женского коллектива.

– ЮнМи обвиняют в воровстве. – напряжённо глядя в планшет, сообщает КюРи.

– Плагиате? – перестав мешать ложечкой в чашке с кофе, сонно удивляется ДжиХён.

– Нет. В воровстве.

– Да? А что же она тогда украла? – не понимает ДжиХён.

– Кошелёк у пожилой аджумы.

За столом все, медленно шевеля ещё не до конца проснувшимися мозгами, осмысливают внезапную новость.

– Зачем? – удивляется ХёМин. – Зачем она это сделала?

– Откуда я знаю?! – довольно зло огрызается КюРи. – Может, денег не хватало!

– ЮнМи не хватало денег? – теперь удивляется БоРам. – Она же хорошо зарабатывает?

– Это не сейчас было. – поясняет КюРи. – Давно. Она тогда ещё в школе училась.

– Ох, ничего себе… – озадаченно вздыхает ДжиХён. – Прошлое нашего томбоя полно скелетов…

– Тогда почему об этом написали только сейчас, если было уже давно? – спрашивает БоРам у КюРи. – Может, просто кто-то придумал?

– В сети выложили номер дела и комментарии участников суда. – отвечает КюРи, не отрываясь от планшета.

– Суда? – удивлённо переспрашивает ХёМин. – Был даже суд?

КюРи кивает.

– Был. – подтверждает она. – ЮнМи признали невиновной, но поместили под надзор комиссии по делам несовершеннолетних…

На несколько секунд устанавливается тишина.

– Вот это мы влетели… – видимо, проснувшись и начав соображать, ошарашенно произносит ДжиХён. – Накануне «Tokyo Dome» …

Похоже, она озвучивает общую мысль, пришедшую в голову и другим участницам группы.

– Думаешь, – японцы не станут покупать билеты? – повернувшись к ней, спрашивает ХёМин.

Та пожимает в ответ плечами.

– Обвинение в краже несовместимо с образом айдола. – отвечает она. – Айдол – означает «безупречный». Особенно, – если речь идёт о девушке.

– Но суд же признал её невиновной… – слабым голосом произносит БоРам.

– Онни, не делай вид, что не понимаешь. – говорит ей КюРи, подняв голову от планшета. – В Японии достаточно лишь подозрения в несоответствующем поведении, чтобы получить запрет выходить на сцену, а тут даже суд был. И мы там – кореянки.

– БоРам правильно спросила – почему об этом стало известно только сейчас? – говорит ХёМин и обводит всех непонимающим взглядом.

Ответом ей служит молчание.

– А президент СанХён об этом знал? – не получив ответа, задаёт она следующий вопрос.

– Наверное, нет. – отвечает ДжиХён. – Если бы знал, то вряд ли бы её принял.

– Значит, ЮнМи скрыла? – делает логичное заключение ХёМин.

– Выходит, – так. – признаёт ДжиХён.

– И что теперь будет с нами? – продолжает задавать вопросы ХёМин. – Все станут говорить, что у нас в группе была воровка?

– Суд её оправдал. – напоминает БоРам. – Значит она не воровка.

– Вряд ли тебе удастся доказать это хейтерам. – говорит КюРи. – И фанаты будут разочарованы.

– Нас могут начать сильно хейтить. – соглашается с КюРи СонЁн, подключаясь к разговору. – Припомнят, как мы в Японию ездили в то время, когда нация боролась за название моря. Объявят бойкот и начнут собирать подписи за запрет наших выступлений.

Наступает тишина. Девушки прокручивают в головах всё, что им могут припомнить и чем это может обернуться.

– Причём тут наш промоушен? – не желая признавать действительность, продолжает упорствовать в своём непонимании БоРам. – За что бойкот?

– За успех в Японии. – объясняет СонЁн. – И ЮнМи тогда ещё всякого наговорила журналистам. Хороший момент отомстить.

– А в Японии от нас тоже откажутся… – задумчиво произносит ДжиХён. – Где мы тогда будем зарабатывать?

– Мэнбун… – негромко говорит ХёМин.

(мэнбун – корейское слово, обозначающее состояние паники, когда не знаешь, что делать. прим. автора)

– Нужно поговорить с ЮнМи. – предлагает БоРам.

– Зачем? – не понимает ДжиХён. – Что разговор изменит?

– Может, это всё-таки неправда? – с надеждой говорит БоРам. – Может, просто хейтеры придумали?

Взгляды всех присутствующих перемещаются на КюРи. Та пожимает плечами.

– Нетизены пишут, что правда. – отвечает она. – Есть такое судебное дело, документы его выложены.

– Каким образом документы судебного дела попали в свободный доступ? – не понимает ХёМин. – Разве это не нарушение закона? Тем более, что ЮнМи – несовершеннолетняя.

– Да, странно. – кивая, соглашается с ней ДжиХён. – Кто мог такое сделать?

– Семья ЧжуВона? – делает предположение СонЁн.

– Почему именно они? – удивляется ДжиХён.

– Просто у них есть для этого возможность. Я вот не смогу так, даже если захочу. А они, наверняка – могут. Поэтому и выложили.

– Зачем? – не понимает ДжиХён.

– Например, из-за своего сына. – объясняет СонЁн. – Семья официально объявила о расставании, а они, – снова вместе. Чтобы не потерять лицо, родители обнародовали информацию о судимости. Наказали ЮнМи.

Девушки задумываются.

– Возможно, всё так, как ты говоришь. – обращаясь к СонЁн, соглашается ДжиХён. – Но почему мы должны быть наказаны вместе с ней? Мы честно работаем, а теперь у нас проблемы. Что станем делать, если нам действительно объявят бойкот?

Она обводит всех вопросительным взглядом.

– Уйдём в сольную карьеру. – подумав, предлагает БоРам.

– Ха! – насмешливо восклицает КюРи. – Если у тебя есть с чем выступать, то ЮнМи мне и ДжиХён ничего не написала! Что делать нам? Пойти к тебе на подтанцовку?

– ЮнМи может вам обеим тоже что-нибудь написать. – щедро обещает БоРам.

– Она вообще собралась судиться с агентством! – напоминает ей КюРи. – Когда ей что-то ещё писать? И сколько ты собираешься петь свою «Porque te vas»? Год? А потом что? Кто тебе напишет новую песню? Агентство? Раньше у него это не получалось!

Все вновь задумываются.

– Какие чоболи коварные. – осуждающе покачав головой, произносит ХёМин, нарушая тишину. – Так ловко выбрать момент отомстить. У ЮнМи ведь сегодня торжество. Награждение.

– Точно! – восклицает БоРам. – А вечером – концерт, в котором мы все участвуем. И как теперь? Её не станут награждать и отменят выступление?

– Да уж… – задумчиво произносит ДжиХён, думая о словах ХёМин. – Что-то не хочется мне оказаться в семье чоболей…

– Думаю, награждение и концерт будут. – отвечает КюРи на вопрос БоРам. – Слишком поздно всё отменять. Но что потом?

– ЮнМи с этой историей сильно подставила армию и агентство. – соглашается с ней СонЁн. – Станут говорить, что «FANEntertainment» и морская пехота принимают к себе неподобающих людей.

Девушки качают головами, показывая, что согласны с её словами.

– Директор ЮСон теперь точно запретит ЮнМи выступать. – решает КюРи. – По-другому быть не может.

– А мы? – спрашивает ХёМин. – Что будет с нами?

– А мы, – принесём извинения и начнём всё заново. – отвечает ей КюРи. – Без неё. Другого варианта я не вижу.

– «Заново», в нашем возрасте? – с сильным сомнением в голосе отзывается ХёМин.

– Может, нас пожалеют? – с надеждой спрашивает ДжиХён. – У нас есть популярность, у нас есть фанаты и мы ни в чём не виноваты. Если будем говорить, что ничего не знали и всё дело только в ЮнМи, – может, люди будут на нашей стороне, а?

С вопросом во взгляде она обращается к своим онни.

– Фанаты будут за нас потому, что они фанаты. – отвечает ей КюРи. – Вопрос лишь в том, сколько их останется. Тут главное – будут ли на нашей стороне СМИ? А чтобы они были на нашей стороне, мы тогда также должны быть на их стороне. Не сомневаюсь, что они станут осуждать ЮнМи. Значит, мы должны делать то же самое.

– Пфф… – надув щёки, выдыхает БоРам.

– РамБо? – на звук поворачивает к ней голову КюРи.

– Что? – спрашивает та.

– Ты с нами или …? – интересуется КюРи.

– А «вы» – это кто?

– Ты теперь сама за себя? – продолжает добиваться ответа КюРи.

– Почему говоришь от имени всех? – посторожев лицом и смотря ей в глаза, спрашивает БоРам.

– Я – лидер группы. – напоминает КюРи.

– ИнЧжон нет. – говорит БоРам, найдя новый предлог, чтобы не отвечать. – И потом, – я не понимаю, почему ты взялась решать за всех? У нас есть директор. Он скажет, что делать. Или ты хочешь взять на себя его работу?

КюРи скрещивает взгляд с БоРам. Наступает пауза, в ходе которой все молчат.

– БоРам права. – несколько секунд понаблюдав за поединком взглядов, одобрительно произносит ДжиХён. – Нужно спросит директора ЮСона, как поступать.

– Думаю, не следует беспокоить господина директора. – комментирует БоРам предложение ДжиХён. – ЮнМи везучая. Вспомните, сколько раз решали, что уже конец? А потом мы поднимались выше. Пока она с нами, – всё будет в порядке.

На несколько секунд наступает тишина, девушки обдумывают прозвучавшие слова.

– Значит, БоРам, – ты на её стороне? – делает вывод КюРи.

– Да, на её. – кивает та. – И вам советую быть там же. Чтобы потом, когда всё снова благополучно разрешится, не делать вид, что ничего не было.

– Постоянно везти не может. – делает ремарку КюРи.

– Пока не везёт лишь тем, кто хоронит ЮнМи. – отвечает БоРам. – Не вижу причин к ним присоединяться. Раз суд признал её невиновной, какие могут быть претензии? А если они есть, – тогда это уже претензии к суду, а не к ЮнМи. Или я не права?

БоРам обводит всех взглядом, ожидая возражений. Но возражений не поступает.

– Ты так решила потому, что оказалась на первом месте? – спрашивает КюРи.

– Да. – спокойно отвечает БоРам. – Ничего плохого я от ЮнМи не видела, как и все остальные. И не хочу быть неблагодарной.

– А ИнЧжон? – напоминает КюРи. – Помнишь, сколько она настрадалась от её рисунка?

– ЮнМи, конечно, иногда делает странные поступки. – не спорит БоРам. – Но тогда она извинилась перед ней и перед нами, а потом написала сольную песню, с которой ИнЧжон едет в Японию. Я слушала и мне понравилась. Думаю, ЮнМи приложила достаточно усилий, чтобы её простили. А вот ты и ИнЧжон для неё такого не сделали. Помнишь, как вы с ней подрались?

БоРам с вопросом смотрит на КюРи.

– Я перед ней извинилась. – напоминает КюРи.

– И только.

– Я старше, этого достаточно. – говорит КюРи.

– Разве нельзя сделать что-нибудь ещё, если есть возможность? Например, быть на её стороне, когда ей трудно?

– В этих трудностях нет моей вины. – неуступчиво возражает КюРи. – И она не сделала для меня столько, сколько для ИнЧжон!

– Короче, – ты обиделась. – внимательно смотря на собеседницу, констатирует БоРам.

– Может быть. – не став категорически открещиваться, отвечает КюРи.

– Тогда не нужно ждать, что к тебе придут, если сама всегда сидишь.

– Что-то я не видела, как ты долго шла!

– Не начинайте ругаться! – требует СонЁн. – Давайте сосредоточимся на предстоящей работе. Сегодня у нас ответственное выступление и мы должны быть к нему эмоционально готовы. Никаких ссор. Никому никаких комментариев по поводу ЮнМи. Пусть директор ЮСон скажет, что делать. Это его задача. Наша задача – выступать. Хорошо?

Она обводит группу требовательным взглядом. После небольшой паузы девушки вразнобой согласно кивают.

Время действия: двадцать пятое сентября, восемь часов утра

Место действия: кабинет генерала Им ЧхеМу

– И что, это всё правда? – держа в руках лист бумаги и, повернувшись в полуоборот к собеседнику, с недоверием спрашивает ЧхеМу.

– Так точно! – отвечает ему военный в звании подполковника. – Розыск в судебных архивах подтвердил существование дела с таким номером. Фамилия, имя и адрес проживания подсудимой, а также идентификационный номер личного удостоверения совпадают с данными Пак ЮнМи.

Генерал недовольно хмурится, огорчённо крутит головой и вновь возвращается к чтению листа бумаги, который держит в руке.

– А эта история… С президентом СанХёном. Тоже – правда? – спустя несколько секунд спустя спрашивает он.

– Господин генерал, вы сейчас ознакомились с информацией из раздела – «непроверенные данные». – отвечает подполковник. – Он отделён от основного текста сплошной чертой. В нём собраны все, скажем так, слухи о Пак ЮнМи, которые удалось найти, но которые не имеют под собой доказательных фактов. В данном случае, в истории с президентом агентства, имеется несколько совместных фотографий его и Пак ЮнМи в ресторане. Но это могла быть рабочая встреча, ведь ЮнМи не только участница эстрадной группы, но ещё поэт-песенник и композитор. Возможно, руководитель СанХён решил обсудить с ней производственные вопросы. А встреча случилась в ресторане по причине того, что в тот момент они находились в Японии и не имели возможности использовать другое помещение…

Подумав, генерал кивает, соглашаясь с услышанным.

– Вполне возможная ситуация. – говорит он. – Но, не слишком ли много слухов?

Генерал слегка трясёт листком в воздухе.

– Езда без прав по городу, обвинения в воровстве, комиссия по делам несовершеннолетних… – перечисляет он. – Любой из этих проступков способен навсегда очернить мундир военного. У неё же, вдобавок ко всему этому, оказывается, есть ещё и куча сплетен. Вдруг какая-то из них тоже окажется правдой?

Генерал вопросительно смотрит на подчинённого, который, сделав озабоченное выражение лица, изображает усиленную работу мысли.

– Предвижу, начнутся разговоры, что в армии к ней особое отношение. – огорчённо сетует генерал и недовольно качает головой.

– Может, стоит отменить награждение? – предлагает подполковник. – В связи с открывшимися обстоятельствами?

– Неизбежно обернётся скандалом. – отрицательно качает головой Им ЧхеМу. – Мало того, что придётся делать в последний момент, но ещё это ведь не вручение медали – «За безупречную службу», а боевая награда за пролитую кровь. Пусть пролито было немного, но пролито. Говорить теперь, что «армия ошиблась»? Так, или как?

Генерал вопросительно смотрит на подполковника. Тот, подумав несколько секунд, склоняет голову, признавая правоту слов старшего.

Им ЧхеМу озабочено качает головой.

– Ситуация на самом деле безальтернативна. – говорит он. – Только награждение. Но я представляю, сколько потом будет вопросов.

Он снова качает головой и повторяет: Серьёзные проблемы.

– Возможно, исправить ситуацию поможет брифинг? – предлагает подполковник вариант смягчения последствий.

– Оставим это на крайний случай. – подумав, отвечает генерал. – Будет выглядеть, словно мы оправдываемся. Невыгодно занимать заранее слабую позицию. Будем ждать. Действия станем предпринимать исходя из развития ситуации.

– Вас понял, господин генерал.

– Да! Как она объяснила, почему ездила без прав?

– Сказала, – захотела покататься.

– «Захотела покататься»? Именно так и сказала?

– Так точно, господин генерал.

– Потрясающе. – произносит Им ХеМу. – Два слова и куча проблем.

– В сети, в одном из комментариев кто-то написал, что Агдан создаёт проблемы так же легко, как и музыку. – поддакивая, сообщает подполковник.

Генерал без особого удовольствия смотрит на юмориста.

– Похоже на то. – выдержав паузу, соглашается он с мнением неизвестного комментатора. – И проблемы она создаёт уровня, соответствующего своей музыке…

На несколько секунд в кабинете повисает тишина.

– И ещё, господин генерал, есть информация, что семья Ким ЧжуВона сообщила о расставании их младшего сына с Пак ЮнМи. – нарушая молчание, сообщает подполковник. – Она больше не невеста младшего наследника.

– Вот как? – ровным тоном произносит генерал. – И давно это случилось?