Текст книги "Айдол-ян - 2 (СИ)"
Автор книги: Андрей Кощиенко
Жанр:
Альтернативная история
сообщить о нарушении
Текущая страница: 21 (всего у книги 37 страниц)
Мда-с. Что-то меня «колбасит». Зачем я ору на русском? Что я вообще делаю один, на улице? Охрана меня ждёт на служебном выходе, там, где машина на парковке стоит. Я зачем-то попёрся в другую сторону, через главный вход агентства и теперь вот распугиваю тётушек. Надо возвращаться.
«Под холодный шепот звезд Мы сожгли последний мост…»
Слова-то какие! Какие слова! Нужно срочно записать, пригодится! А то действительно, сразу не зафиксируешь мыслеообраз на чём-то реальном, так он обязательно куда-то денется! Пока дойду до машины, он и денется…
Ощупываю себя в поисках телефона.
Нету!
Вспоминаю, что он остался у ЁнЭ.
Вот чёрт!
Обшариваю карманы в поисках ручки и листка бумаги, хотя никогда подобного с собою не таскал. Ожидаемо ничего не нахожу.
Блин!
Озираюсь по сторонам в поисках решения проблемы. Обнаруживаю кафе.
О! А это мысль! Зайти и попросить у официантки что-то пишущее…
Быстренько перемещаюсь к точке общественного питания и открыв стеклянную дверь, вхожу. Внутри, после жаркой улицы, меня встречает благостная прохлада, запах кофе, выпечки и … пустота. Никого нет и только девушка бариста смотрит на меня из-за высокого прилавка.
Рабочий день. – соображаю я пытаясь объяснить такое внезапное запустение, – Обед то ли ещё не начался, то ли уже закончился. С этим нечётким айдольским графиком вот так даже сразу и не сообразишь, что сейчас по времени. Но это хорошо, что никого нет. Приглядываться не будут…
Подхожу к прилавку, вежливо здороваюсь и спрашиваю у девушки кусок бумаги и чё-нить, чем можно на ней написать. Девушка удивлённо смотрит в ответ.
– У вас сломался телефон? – спрашивает она.
– Сейчас он у другого человека, – объясняю я.
Взгляд девушки из удивлённого становится подозрительным. Ну да, корейцы с телефонами не расстаются. Отдать кому-то свой телефон, самому оставшись без него, наверное, выглядит весьма странно.
– Вам не требуется помощь? – спрашивает девушка, намекая на то, что меня обворовали или ограбили и нужно звонить в полицию.
– Аегусси, – обращаюсь я к ней. – У меня всё в порядке…
– … Относительном, – подумав, уточняю я. – Но мне действительно требуется помощь. Только полиция не поможет, а можете помочь только вы. Мне срочно нужна ручка и бумага, чтобы записать слова. Это … очень важные слова.
– Срочно. – напоминаю я.
Девушка на секунду замирает и, что-то видно решив про себя, кивает. Вырывает листок из лежащего у себя на прилавке блокнота и взяв там же ручку, протягивать их мне.
– Оппе? – не удержавшись, любопытствует она, когда я, поблагодарив, беру из её рук письменные принадлежности.
– Душам людским. – отвечаю я и повернувшись к ней спиной устремляюсь к ближайшему свободному столику – записывать.
(некоторое время спустя)
Девушка-бариста из-за прилавка с удивлением наблюдает за странной посетительницей в светло-голубом джинсовом костюме. Та, взяв у неё ручку и листок бумаги, сначала что-то быстро писала, низко наклоняясь к столу, а теперь, сняв с себя очки и бейсболку и положив их на стол, сидит с закрытыми глазами, молча размахивая руками в воздухе. То ли дирижирует, то ли поёт… Может, ей всё-таки нужна помощь?
Ненормальная какая-то. – решает бариста и, положив в карман фартука запасную ручку и блокнот, направляется к столику, неся с собой стакан с водой.
– Простите, – говорит она, подойдя сбоку к размахивающей руками посетительнице и для большего привлечения внимания со стуком поставив стакан на столик. – Может, вы хотите сделать заказ? Кофе? У нас есть свежая выпечка.
– Что? – вернувшись в этот мир и повернувшись, спрашивает посетительница, при этом остановив, но не опустив свои руки.
На девушку-баристу смотря два ярко-синих глаза.
– Ой! – испугано восклицает она и отскакивает назад, прижимая к груди блокнот с ручкой.
– Э… – несколько растеряно произносит посетительница в джинсовом костюме посмотрев на спросившую и бросив несколько взглядов по сторонам. – Вы что-то хотели?
– Вы – Агдан? – спрашивает бариста смотря на посетительницу расширенными глазами.
– Ну да. – как-то конфузливо признаётся та, опуская руки.
– Ой, как здорово! – восклицает бариста. – Это кафе находится недалеко от агентства «FAN Еntertainment», но я ещё ни разу не видела тут айдола. Вы первая из них, кто сюда зашёл. Я хотела вас поблагодарить и вот вы здесь. Это просто какое-то чудо!
– Поблагодарить? – озадаченно спрашивает посетительница и удивляется. – За что?
– За мою младшую сестру. Моя тонсен очень много занималась, чтобы сдать сунын на отлично и поступить в «SKY». Она тратила на подготовку столько сил, что перед экзаменом оказалась буквально истощена. Душевно и физически. Мы всей семьёй старались ей помочь, но мало что получалось. У тонсен развилась депрессия от переживаний. И однажды за ужином она сказала, что лучше умереть, лишь бы больше не учиться…
Бариста смотрит расширенными глазами, видимо вновь переживая прошлое. Посетительница понимающе кивает.
– Это был такой ужас, когда начались сообщения о самоубийствах, – рассказывает дальше девушка-бариста. – Я просто не знала, что делать, мы всей семьёй следили за младшей, стараясь не оставлять её одну. А потом, после вашего концерта, моя тонсен пришла, обняла меня и попросила прощения за то, что пугала меня и наших родителей. Сказала – «знаешь, Агдан сказала, что это всё ерунда. И я ей верю!» И всё. Больше она не говорила про то, что не хочет жить…
– Она сдала сунын? – спрашивает посетительница.
– Да, сдала. – кивает бариста и улыбается. – В «SKY» она не попала, но это не стало для неё концом всего. Моя сестра вновь стало той весёлой и жизнерадостной девочкой которой была раньше. Я уверена, что у неё всё будет хорошо.
– Спасибо вам за это, Агдан. – говорит она и кланяется. – Вся наша семья вам очень благодарна.
Агдан встаёт из-за столика и кланяется в ответ.
– Я очень рада, что моя попытка была не напрасной и у вас в семье всё хорошо. – говорит она.
– Можно получить у вас автограф? – с восхищением в глазах спрашивает бариста. – Моя тонсен будет в восторге если я его ей принесу!
– Да, конечно, – на мгновение замявшись, соглашается синеглазая девушка.
– Я сейчас! – восклицает бариста разворачиваясь на одной ноге в сторону стойки. – У меня есть ваше фото с концерта!
Пять секунд спустя посетительница подписывает большой постер со своим изображением, предварительно написав на нём фразу из песни – «Не говори, что ты слишком устал!».
– Вот, – закончив, говорит она и протягивая назад ручку, которой писала.
Девушка-бариста искренне благодарит её.
– Сделать вам кофе? – спрашивает она у Агдан.
– У меня нет денег. – отвечает та.
– Правда? – удивляется бариста.
– Да я тут выскочила на улицу без всего. – оправдывается посетительница. – Без телефона, без кошелька. В голову пришла мысль, с одной ею и выскочила.
– А-а, – понимающе кивает бариста, – творчество. Оно бывает внезапным.
– Точно-точно, – поддакивает ей Агдан. – Причём весьма.
– Можно, я вас угощу кофе за счёт заведения? – спрашивает бариста.
– Спасибо, – благодарит посетительница и отказывается. – Но я особо не люблю кофе. Лучше чашечку чая.
– Ой, а у нас нет чая! – пугается бариста.
– Тогда ничего не нужно. – говорит Агдан. – Вода есть, этого достаточно.
– Ага. Хорошо. – говорит бариста.
(несколько позже. Дом мамы ЮнМи.)
СунОк издаёт кхекающий звук, увидев входящую в двери ЮнМи.
– А ты почему тут? – изумлённо спрашивает она.
– Онни, ты не поверишь… – отвечает ЮнМи нагибаясь, чтобы взять на руки прибежавшую Мульчу.
– … меня выгнали из агентства. – говорит она, разгибаясь.
– КАК – ВЫГНАЛИ?! – не понимая, восклицает онни.
– Взяли и выгнали, – пожимает плечами ЮнМи. – Сказали, слишком патриотично настроена. Им таких не надо.
– Президент СанХён выгнал тебя?! – не верит своим ушам СунОк. – Но он же к тебе всегда хорошо относился?!
– Вот он и сказал, что ему таких не надо. – вновь пожимает плечами ЮнМи. – Сказал, что у него таких как я – навалом.
– Как же так? – растеряно произносит СунОк. – Ещё только вчера всё было хорошо, а теперь вдруг…
– Это всё из-за твоего вчерашнего дурацкого интервью! – поняв причину, кричит она. – А я тебе говорила, что ты глупость сделала! Не надо было говорить ничего этим журналистам! А ты меня не послушала! ЮнМи, почему ты никогда не слушаешь старших?!
– Слушаю, почему не слушаю? – спокойно отвечает ЮнМи проходя во внутрь.
– Да, радость моя? – обращается она к кошке, которая отзывается благодарным урчанием. – Слушаю…
– Да где же ты слушаешь, если не слушаешь?! – возмущается СунОк. – Я тебе говорила – ничего не говори! А ты не послушала!
– Онни, – веско произносит ЮнМи. – Свобода слова, это один из краеугольных камней фундамента, на котором стоит Америка. Ты что, против Америки?
Онни затрудняется с ответом от такого резкого перехода от семейных проблем к глобальному вопросу.
– Люди, которые нанесли вред нашей семье, скрыв при этом свои недостатки, как раз и хотели, чтобы я молчала. – говорит ЮнМи. – Хотели лишить меня свободы слова. Но, слава богу есть журналисты. Пусть они и продажны, но реки текущих говен они способны поворачивать в разные стороны, даже если делают это порою неосознанно.
– Говен? – не поняв слово переспрашивает СунОк.
– Реки говна, – поясняет ЮнМи. – Я надеюсь на то, что, сделав круг, вонючая субстанция вернётся к своему отправителю.
– Зачем ты связалась с серьёзными людьми? Я тебе ещё вчера об этом сказала! Что ты теперь будешь делать, когда тебя выгнали с работы?
– Сначала – высплюсь. – говорит ЮнМи. – Потом, высплюсь ещё раз. Выпью таки бутылку водки, которая стынет у нас в холодильнике и отожрусь. Буду повторять по кругу это до тех пор, пока не кончатся деньги. А когда они кончатся, буду думать, что делать дальше. Да Мульча?
ЮнМи чешет кошке шею. Та блаженно мурчит, закрыв глаза.
– Что за идиотский план?! – возмущается СунОк. – Ты что, не понимаешь, что теперь никто не захочет иметь с тобой дел после такого скандала?! Тебя же выгнали из АГЕНТСТВА! Из АГЕНТСТВА!
– Онни, – морщась от шума недовольно произносит ЮнМи. – Не нужно так кричать. Чтобы успокоиться, возьми глобус и просто посмотри на него. Внезапно ты обнаружишь, что на нем полно стран, которым глубоко плевать на то, что происходит в Корее. Более того, большинство людей в них даже не знают, где эта Корея находится.
СунОк озадаченно смотрит на сестру.
– Я чувствую, что уже сыта по горло всеми этими патриотическими играми, вековыми традициями, количеством вариаций наборов «ку» и приседаний для разных ситуаций. Я хочу просто жить. – более расширено объясняет, что конкретно её не устраивает ей та и добавляет. – Пусть это прозвучит грубо, но ну его, в жопу, это айдольство. Есть более приятные способы гробить себе жизнь.
– У нас есть, что пожрать? – меняя тему разговора спрашивает она у СунОк и не дождавшись ответа делает ещё предложение. – Выпить не хочешь? У нас водка есть. Я бы выпила рюмочку, отметила бы свою «свободу».
Последнее слово ЮнМи произносит с лёгким сарказмом.
– Хочешь уехать из страны? – пропустив мимо ушей разговор о еде изумляется СунОк.
– Почему бы и нет? – пожимает в ответ плечами ЮнМи. – Меня недавно в «Sony» приглашали. Просплюсь, позвоню, узнаю, как там у них дела. Может, ещё не передумали…
– В «Sony»? – наморщив лоб, переспрашивает СунОк и удивляется. – Но это же Япония!
– Главное, что не Корея. – жизнерадостно улыбаясь отвечает ей ЮнМи и повторяет свой вопрос. – Так у нас есть еда в доме?
(продолжение)
– Дяде только пока ничего не говори. – просит она, не дождавшись ответа и направляясь мимо находящейся в лёгком ступоре сестры на кухню.
– Дяде? – удивляется СунОк. – Так он же…
Не договорив, она замолкает.
– Что он? – остановившись и повернув голову спрашивает ЮнМи.
– Он же в командировке! – находится с ответом та и нервно смеётся. – Кх-кх-кх…
ЮнМи озадачено смотрит на странное поведение онни.
– Кстати, как там дядя? – спрашивает она. – Давно уже ничего не слышала про него. Как у него дела?
– Всё нормально. – успокаивает её СунОк. – Дядя как всегда работает. Звонит редко, всё в командировках.
– А, тогда хорошо, – кивает ЮнМи. – А то я подумала, что у него тоже какие-то проблемы.
– Пойдём, я тебя покормлю. – предлагает сестре СунОк переводя разговор на другую тему.
– Пойдём! – бодро и сразу соглашается на это предложение ЮнМи.
(агентство «FAN Еntertainment»)
– Господин КиХо, но я же в этот момент отсутствовала? – жалобно смотря на главного менеджера агентства оправдывается ЁнЭ. – Как я могла запретить своему айдолу давать интервью? Меня же рядом не было!
– Айдол не должен давать интервью вне зависимости от того, рядом с ним его менеджер или нет. Айдол может говорить только тогда, когда ему это разрешают. Значит ты плохо работала со своей подопечной если она не знает элементарных вещей. – припечатывает её обвинительным аргументом КиХо.
– Я ей говорила… – упавшим голосом произносит ЁнЭ и опуская взгляд.
– Ты не справилась. – жёстко произносит КиХо. – Президент СанХён очень недоволен твоей работой!
– Я старалась… – тихо произносит ЁнЭ и в глазах у неё появляются слёзы. – Но, ЮнМи… Она неуправляемая… Простите, господин КиХо, что я не справилась… Простите…
ЁнЭ плачет, опустив голову. Менеджер КиХо смотрит на неё недовольно поджав губы.
– Зайди за расчётом в бухгалтерию, – немного помедлив, приказывает он. – Все причитающиеся деньги, в том числе за неоплаченные твои переработки, будут выплачены тебе полностью. Плюс двухмесячное выходное пособие. Там же получишь своё рекомендательное письмо от агентства. Я рекомендую тебя с положительной стороны.
– Спасибо, господин КиХо, – сквозь прижатые к лицу руки благодарит ЁнЭ, – я так вам благодарна… а-а-а!
– Всё, иди, иди, – КиХо выпроваживает ревущую девушку из кабинета. – Нужно работать. Твоя ЮнМи создала всем столько проблем, что за десять лет не разберёшь. Иди!
– А-а-а! – уже откровенно рыдает ЁнЭ. – Я не хочу уходить! А-а-а!
(позже. ЁнЭ, ранее приведя себя в порядок в туалете, выходит из бухгалтерии и с безрадостным выражением на лице идёт по коридору, с листком бумаги в руке, который нужно отдать охране на выходе. Идёт и натыкается на разговаривающих между собой менеджеров групп «Stars JUNIOR» и «BangBang»)
ЁнЭ останавливается, услышав, как один из них говорит другому: Хорошо, что президент наконец избавился от этой Агдан. У меня столько было проблем после этой вечеринки!
– У меня тоже были проблемы, – вздохнув, признаётся другой ему в ответ. – Просто уму непостижимо сколько волнений из-за одной какой-то девчонки. Парни все перенервничали.
– Мои тоже. Этот жених ещё её, ненормальный…
– Мне кажется она ему устроит «сладкую» жизнь. Будет драться за неё на всех углах…
Мужчины довольно смеются.
– ЁеЭ тоже не повезло. На первой работе и попасть на такую чусан-пуриду. Теперь её никуда больше не возьмут.
– Да… но она сама виновата, что слишком много ей позволяла.
– Не удивительно. Опыта же у неё никакого нет. Мои у меня вот где!
Вытянув руку, один из мужчин показывает сжатый кулак. Второй, смотря на кулак, одобрительно кивает.
– С айдолами по-другому нельзя, – говорит он. – Распустишь, сам же потом без работы останешься. Как ЁнЭ-неудачница.
Болтуны снова смеются, поворачивают головы и замечают стоящую и смотрящую на них ЁнЭ, с листком бумаги в опущенной руке.
Мужчины нервно дёргаются так, как это делают те, кого застали за осудительным занятием.
– Ну пойдём уже, – говорит один другому, сделав вид, что не заметил невольную свидетельницу их разговора. – Пора уже.
– Пойдём, – соглашается с ним второй, тоже «не видя» ЁнЭ.
ЁнЭ некоторое время молча смотрит им вслед. Затем упрямо наклоняет голову и решительно сжимает кулаки.
– Я не неудачница! – самой себе вслух говорит она.
Выпустив на из руки смятый листок, она лезет ею во внутренний карман и достаёт оттуда телефон ЮнМи. Вводит пароли и, войдя в папку с сообщениями, начинает быстро их пролистывать пальцем. Найдя нужное, несколько раз его перечитывает.
– Я не неудачница. – ещё раз произносит она и с решительным видом набирает с телефона ЮнМи номер СунОк.
(дом мамы ЮнМи. Сёстры, набрав еды и уставив ею один из столиков в зале для посетителей вкусно и обильно кушают, иногда посматривая на работающий телевизор, закреплённый на стене. На столе над всеми мисками и чашками возвышается початая бутылка водки)
Сидим с СунОк, едим, никого не трогаем. Вкусно. Водка только не пошла. Налил себе и онни по рюмке, «жахнули». Ну, как, «жахнули»? Я «опрокинул» по старой памяти, как раньше «опрокидывал». Эффект был совершенно неожиданный. Дыхание перехватило, глаза вылезли, слёзы, потом сопли полились. Еле-еле выдохнул. Никакого кайфа. То ли конструкция горла у ЮнМи нежная-нежная, то ли я за прошедшее время – «дисквалифицировался» … Не знаю. Но ожидания сильно разошлись с действительностью. СунОк же, вообще взялась водку мелкими глотками пить, как соджу. Короче говоря, хряпнули – я в слезах и соплях, онни – такая же, только вдохнуть она смогла позже меня, когда у неё уже глаза на лоб полезли.
Справившись с дыханием и поняв, что остались в живых, мы с СунОк решили – «ну его нафиг, такие напитки» и перешли на еду. Онни конечно ещё меня отругала, за мои дурацкие эксперименты, но, если бы она промолчала, то вот это было бы уже странно. Но, водка внутрь меня таки попала. Сижу, чувствую, что слегка опьянел. Нормально. Можно экономить на крепких напитках. Рюмку хряпнул и готов! Впрочем, с моими знакомыми девчонками так и было. Рюмка, две и всё – «уже хватит». Не, ну конечно, если человек «тренированный», тогда можно и поболее. Но вот с «тренированными» девочками у меня как-то отношения особо не складывались. Мне больше что-нибудь… поизящнее такое… с наивным взглядом… мягкое и пушистое…
Эх! Житие-моё! Паки-паки еже херувимы… Всё бы отдал, чтобы дома сейчас оказаться! Ещё что ли себе плеснуть? А если опять обратно всё пойдёт?
– Странно, – произносит СунОк вытянув руку с пультом в сторону телевизора и переключая канал нажатием кнопки. – Я думала в новостях будут обсуждать твоё заявление. А ничего не говорят…
– Замалчивают, – пренебрежительно махнув рукой в сторону экрана говорю я, – если вытащить это на главные новостные каналы, кому-то придётся отвечать на заданные неудобные вопросы. И этот кто-то работает в МИДе. Очень уважаемое лицо. Вот такое…
Я надуваю щёки и выпучив глаза подношу к своим щекам ладони с растопыренными пальцами, изображая «уважаемое лицо». СунОк насмешливо хмыкает, увидев мои кривлянья. Чё-то настроение у меня поползло вниз… Вроде, и выпить – закусить имеется и высплюсь завтра, и врагам фак показал, а вот чувствую, грустить начинаю…
– Что-то ЁнЭ долго нет. – говорит онни, оглядываясь на входную дверь.
ЁнЭ позвонила онни, сказала, что приедет, привезёт мне мой телефон и что-то ей хочется сказать. Наверное, на тему как я её подставила. А что она может ещё сказать? Не порадоваться же за меня она хочет?
– Надо выйти. Посмотреть, – говорю я, тоже повернув голову к выходу. – Может, её «RedAlert» не пускает? Видела, какие они там таблички установили? Скоро колючую проволоку натянут… И напряжение подведут…
Мой новый фан-клуб организовал если не кипучую, но по крайней мере, сразу заметную глазом деятельность. Когда я приехал «вышибленным» из агентства, возле дома меня встретили два достаточно плотных ряда закреплённых на палках табличек с надписью – «ВНИМАНИЕ! Здание охраняется фан-клубом «RedAlert!». И народу, так, в охранении прибавилось. Не три человека как ночью. Меня пропустили, а вот ЁнЭ могли и не пустить. Говорю онни, что с ЁнЭ мог случиться такой казус.
– Она бы позвонила, – отвечает мне СунОк. – А потом, она твой персональный менеджер. Фанаты знают её лицо так же, как и твоё. Они её пропустят, если ты только не сказала им её не пускать. Ты же этого им не сказала?
Онни с вопросом смотрит на меня.
– В своей короткой, но яркой речи-обращении к участникам своего фан-клуба, я поблагодарила их за заботу и попросила не пускать на территорию охраняемого ими объекта только журналистов и участников банд-формирований фанатов других агентств. Они обещали, что исполнят.
– Каких ещё банд-формирований? – настораживается СунОк. – Ты опять что-то сказала лишнее?
– Я была политически корректна, – отвечаю я. – И никаких ругательных названий ни к кому не применяла. Просто попросила никого из посторонних не пропускать. Про банд-формирования это я тебе образно сказала.
– Не нужно мне ничего «образно» говорить! – с возмущением требует от меня СунОк. – У меня внутри всё замирает от твоих фантазий!
– Прости, онни, – каюсь я. – Это всё водка проклятая. Развязывает язык и фантазию.
– Брр-р! – передёргивает плечами онни глянув на бутылку. – Ну и гадость! Как только тебе в голову пришла мысль – пить водку?
– Разбирающиеся люди советовали, – пожав плечами, отвечаю я.
– Это где, в агентстве, что ли подсказали? – с подозрением прищуривается на меня онни.
Я задумываюсь над её вопросом, вспомнив, что врать мне карма не велит. Но так, чтобы не соврать, в голову ничего не приходит. В этот момент в двери кафе входит долгожданная ЁнЭ.
– О, сонбе! – искренни обрадовавшись восклицаю я и привстав со стула машу ей рукой, приглашая к столику. – А мы вас уже заждались! Скорее садитесь! Вы есть хотите? У нас тут столько всего вкусного! И выпить есть.
Поздоровавшись и поблагодарив, ЁнЭ присаживается к столу на свободное место. СунОк, на правах старшей в доме предлагает гостье, что есть из угощения. Я, секунду поколебавшись, кладу ладонь на бутылку водки. Может, второй раз оно лучше пойдёт? Первый был – «осечкой»?
– Ты с ума сошла?! – испуганно восклицает СунОк увидев моё движение. – Не смей пить эту отраву!
– Что это? – с вопросом смотрит на прозрачную бутылку ЁнЭ.
– Утолитель людских печалей. – говорю я. – Сердечных болей, огорчений несправедливым обращением, тоски и одиночества. Вам налить, сонбе?
Сонбе с сомнение смотрит на ёмкость.
– Тебе же было плохо, когда ты взяла её в рот. – напоминает мне СунОк. – Хочешь ещё раз отравиться?
– Хочу попробовать ещё раз. – храбрюсь я. – Весь мир пьёт, значит, что-то в этом есть. Наверное, мы что-то сделали не так. Нужно попробовать ещё раз. Сонбе?
Я поднимаю бутылку со стола и приглашающим жестом делаю пируэт её горлышком, смотря при этом на ЁнЭ.
– Тебе нельзя пить такие крепкие напитки. – говорит мне она, переведя взгляд с бутылки на меня и смотря мне в глаза.
– Я больше не айдол, – отвечаю я. – Президент СанХён меня выгнал. Поэтому, следуя корейским традициям, я, как изгнанная с работы жестоким работодателем, должна надраться в ноль, чтобы позабыть об этом ужасном дне. Не так ли?
– Президент СанХён тоже выгнал меня из агентства. – переведя взгляд с меня на бутылку произносит ЁнЭ.
Опс… засада… СунОк испуганно замирает.
– Из-за меня? – помолчав, спрашиваю я.
– Президент СанХён сказал, что личный менеджер не может болеть. – отвечает ЁнЭ, смотря на бутылку в моей руке. – Когда ты давала интервью журналистам, я была в это время в больнице. Господин КиХо мне разрешил, я спросила у него разрешения… Он знал, что я не с тобой, но президент СанХён всё равно уволил меня, хотя я старалась изо всех сил…
– Мне очень жаль, сонбе, – говорю я, – что с вами из-за меня произошла эта неприятность. Выпьете со мной, или вы теперь меня ненавидите и не будете со мной разговаривать?
На секунду за столом устанавливается нехорошая пауза. Вздохнув, ЁнЭ берёт свою рюмку и переставляет её ближе ко мне.
– Налей. – просит она.
Я молча наливаю до половины ей и себе.
– Капнуть тебе пару капель? – спрашиваю я у онни.
– Я соджу! – уходит в отказ та.
– Как хочешь. – говорю я и произношу «мудрую» мысль, откуда-то внезапно всплывшую в мозгу. – Соглашаться нужно только на то, что пугает.
– За наше великолепное будущее и несомненный успех! – произношу я тост, подняв свой стаканчик с водкой.
Хоп! Хххх… а второй раз нормально пошла! Я как знал, что нужно повторить! Блин, ЁнЭ!
Отхлопали по спине сонбе, дали запить. Я сказал закусывать.
– ЮнМи, – прожевав кусок и проглотив, говорит она, обращаясь ко мне. – Я принесла тебе твой телефон.
– Спасибо, ЁнЭ-сонбе. – наклоняя голову благодарю я, одновременно ощущая, как внутри меня, в желудке и пищеводе начинает разливаться теплота.
– Вот, – говорит ЁнЭ достав и кладя мой телефон на столик рядом со мной. – И я хотела тебя попросить, ЮнМи…
– Да-а? – отзываюсь я, – О чём?
– Я уже давно с тобой работаю, – говорит ЁнЭ, – уже знаю много твоих привычек, знаю, что ты любишь, что нет… Пожалуйста, возьми меня своим менеджером в твоё новое агентство!
Моё новое агентство? Не понял! Какое?
Задаю вопрос ЁнЭ.
– Прошу прощения, что прочитала то, что мне не предназначено, – делает виноватый вид ЁнЭ, – но ты мне сама разрешила смотреть смс-ки, которые приходят на твой телефон. Вдруг это от твоих родных? Ты сама мне так сказала. Помнишь?
– Да, помню, – киваю я. – Был такой разговор.
– Я прочитала сообщение от господина ЧжуВона. – говорит ЁнЭ. – В нём он пообещал, что откроет агентство специально для одной тебя. И я подумала, что вам всё равно потребуется менеджер, госпожа ЮнМи. Возьмите меня! Я уже вас знаю. Никого лучше не найдёте!
СунОк изумлённо ахает. Медленно обдумываю полученную информацию. Прихожу к выводу, что не понимаю, о чём речь. Какое агентство? Что за смс? О чём вообще разговор?
– Факты – в студию! – требую я и спрашиваю. – Где эта смс?
– В телефоне. – приглядываясь ко мне, говорит ЁнЭ.
– Ща посмотрим! – обещаю я и взяв в руки девайс начинаю в нём поиски.
Нахожу. Читаю. Читаю ещё раз.
– Не поняла. – говорю я. – Чё это он добренький такой? Слон в лесу, что ли сдох?
– А что там? – спрашивает СунОк.
– ЧжуВон предлагает открыть мне индивидуальное агентство. – отвечаю я. – Только для меня. И это подозрительно. Очень.
– Почему – подозрительно? – спрашивает СунОк.
– Потому, что Чжу – хитрый тип гражданской наружности. – поясняю я. – И просто так он ничего не делает! Это ж-жж неспроста! И ему что-то надо!
– Чжу? – удивлённо переспрашивает онни.
– Ага. – говорю я. – И я не понимаю, с чего его вдруг обуял приступ невероятной щедрости.
– Ну, ты же талантливый композитор, – говорит онни, делая попытку помочь мне объяснить необъяснимое, – вот он и хочет…
– Чего он хочет? – перебив онни, говорю я, смотря на неё. – Если он хочет комиссарского тела, то я ему яйца оторву, за его хотелки!
– ЮнМи, ты что такое говоришь! – пугается СунОк бросив быстрый взгляд на ЁнЭ. – Нельзя так говорить!
– Точно! – подняв руку с отставленным указательным пальцем, говорю я. – Кодекс пирата! Нельзя нарушать пиратский кодекс! Чёрная метка и всё! За ноги и в море!
– ЮнМи, что ты несёшь?! – возмущается СунОк и, с прищуром смотря на меня, восклицает. – Да ты чё, напилась, что ли?
– Кто, я? – изумляюсь я. – Ха! С двух рюмок? Три раза ха!
– Блиинн… – смотря на меня, тянет сеструха, – пьяная!
– Не может этого быть! – не верю я её словам. – Трезва, как стёклышко!
– Иди, ложись спать! – требует от меня сестра. – А я ещё поговорю с госпожой ЁнЭ.
– Ты такая же чудачка, как президент СанХён. – говорю я, смотря на неё. – Он тоже хотел, чтобы я молчала. Почему я должна спать, пока вы тут будете говорить? Я тоже хочу говорить! Я нифига не кукла и имею полное право говорить всё, что думаю! Давайте поговорим о новом агентстве? Я думаю, что если этот пижон заплатит за меня СанХёну шестнадцать миллионов долларов, то я, как приличная девушка, могу выслушать его предложение о совместном творчестве. Как вам моя идея?
С интересом поочерёдно смотрю на лица собеседниц ожидая их восхищённой реакции.
– Какие шестнадцать миллионов долларов?? – озадаченно вытягивается лицо у онни.
– Та! – небрежно машу я на неё рукой. – Не обращай внимания! СанХён был явно не в себе, когда огласил мне сумму штрафа. Любой суд скажет, что его требования – ничтожны. Ничтожны.
– Вот так, – грозя пальцем, строго говорю я. – И никак иначе!
– КАКОЙ ШТРАФ?! КАКОЙ СУД?! – подскакивает на стуле СунОк и орёт. – ТЫ МНЕ НИЧЕГО НЕ ГОВОРИЛА! А НУ-КА РАССКАЗЫВАЙ, КОЗА ДУРНАЯ, ЧТО ТЫ ОПЯТЬ НАТВОРИЛА?!
– Сама ты – «коза», – обижаюсь я. – Вот ничего не буду рассказывать!
– Я тебя щас прибью! – кровожадно обещает мне СунОк. – Ну-ка, быстро всё рассказала!
– Я буду жаловаться в «Red Alert», – обещаю я. – На жестокое обращение.
– Ты ещё угрожать мне будешь?! – зверея, приподнимается на своём стуле сестра.
– Так, – вмешивается ЁнЭ в наше общение с СунОк. – Давайте не будем произносить слов, за которые потом будет стыдно. Просто молча досчитаем до тридцати и успокоимся.
– Давайте выпьем! – предлагаю я.
– Я те выпью! – обещает мне СунОк, даже, похоже, не успев начать считать. – Я те так выпью, неделю потом сидеть не сможешь!
– Ты что, уже досчитала до тридцати? – удивляюсь я, смотря на онни и взываю к арбитру. – ЁнЭ, она схалтурила! Применяй санкции!
– ЮнМи, замолчи и выпей воды. – требует от меня ЁнЭ протягивая баночку с колой, взяв её со стола. – А потом расскажи, что тебе сказал президент СанХён. Хорошо?
– Не хочу я колу, – отказываюсь я. – Она липкая и противная. И про СанХёна я говорить не хочу. Он недальновиден и предвзят. Это всё уже в прошлом. И я об этом сейчас спою!
– Что ты сделаешь? – не понимает меня СунОк морща лоб.
– Если бы мы были в Индии, то я бы – станцевала, – говорю я, с трудом вылезая из-за стола. – Но мы не в Индии. Поэтому, я – спою…
Иду на плохо гнущихся ногах к висящей на стене гитаре, последствию эстетических изысков онни. Она повесила на стенах кафе аж четыре гитары, что, по-видимому, должно показать, что это не абы что, а заведение с «выгибоном» в сторону музыки…
Чёрт, что-то с ногами, то… Чуть посидел за столом, уже не гнутся, уже онемели… Это всё из-за танцев… Последнее здоровье в агентстве оставил, а они ещё штрафами грозят, гады…
Дошкандыбливаю на отсохших ногах до ближайшего инструмента, снимаю его со стены. Плюхаюсь задницей в удачно подвернувшийся стул, провожу по струнам пальцами. Боже ты мой, ну и звук!
– На какой помойке ты нашла эти дрова? – повернув голову, спрашиваю я у СунОк.
– Пффф…! – прилетает мне в ответ.
Ну и ладно. Координаты свалки не интересны. Будем бороться с трудностями, играть на том, что есть. Паганини же сыграл как-то на одной струне? Сыграл. Значит, ничего страшного. И другим можно…
Покрутив колки и убедившись, что звук гитары от их вращения не меняется, плюю на настройку и решаю исполнить так, как оно «звучит». Зачем париться по пустякам?
– Песня о прошлом! – громко объявляю я и, набрав побольше воздуха в лёгкие, начинаю:
Я вчера,
Хорошая песня, – думаю я, закончив голосить. – Со смыслом. Чё ж спать-то так хочется? Прямо глаза закрываются…
