Текст книги "Нарушенное равновесие"

Автор книги: Андрей Струбицкий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 29 страниц)

Глава 14

Еще не стемнело к тому времени, как Алиса благополучно дошла до дома. Пока она шла по лесной тропке, грусть от расставания с Александром уже не так сильно терзала ее душу, так что ей не составляла труда придать себе веселый вид при общении с отцом.

Подойдя к дому, она сначала хотела влезть в свою комнату через окно, но створки окон были прочно закрыты. Это значило, что отец уже заходил в ее комнату и видел, что дочери там нет. Смысла прятаться не было, и девочка зашла через двери.

– Где ты была? – с порога накинулся на нее отец.

– Я гуляла, – простодушно ответила она.

– Гуляла?! Тебя весь день не было дома. Ты же знаешь, что того, кто не слушается родителей, похищает многоголовая болотная гидра! Я же за тебя переживал!

Кристиан с самого детства пугал девочку этим монстром, чтобы та беспрекословно его слушалась. Но Алиса уже выросла и знала, что никакая гидра никого не похищает.

– Папочка, ну не сердись, пожалуйста, – жалобным голосом пролепетала она. Этот прием всегда смягчал сердце разгневанного отца. Вот и сейчас он возымел действие.

Кристиан продолжал делать разгневанный вид, но в его глазах читалась нежность и забота. И только дети с их удивительной интуицией могут уловить эту перемену.

– Где ты гуляла так долго и почему ушла без спроса?

– Но тебя же не было дома. Я была расстроена тем, что ты выгнал Сашу, и мне хотелось просто пройтись по улицам. Я сама не заметила, как пролетело время. Прости, что заставила тебя волноваться.

– С тобой сплошное горе, – совсем смягчившись, проговорил отец. – Ты, наверное, весь день Сашу искала. Причем зря. Его уже приняли в казармы. Так что у тебя есть целых пять лет, чтобы выкинуть его из головы.

Удивлению девочки не было границ. Как отец мог узнать, что Саша поступил в казармы? Неужели кто-то из знакомых видел, как она провожала мальчика? Тогда почему ему не сказали, что она была с ним? Эти вопросы остались без ответа. Она хотела разузнать об этом побольше, но отец яростно пресек ее вопросы.

– Отныне в моем доме запрещено говорить о Саше, и обо всем, что с ним связано! – установил новое правило хозяин дома. – А теперь пойдем кушать. Я сварил яйцо грифона. Вижу, ты не сильно голодала в дороге.

Кристиан кивком головы обратил внимание девочки на мешочек с остатками съестных припасов, который та до сих пор держала в своей маленькой ручке. От волнения и страха быть разоблаченной, Алиса даже забыла спрятать улики. Слегка покраснев, она пошла на кухню и выложила недоеденное на стол. Отец понял, зачем девочка брала с собой еду и почему так долго гуляла по городу. Не будь он так уверен, что Александр с самого утра был в казармах у Кэрна, он бы, без сомнения, заметил, что ломоть хлеба разломан на два больших куска, и оба они были покусаны.

За ужином разговор не клеился. Оба были погружены в свои мысли. Лишь изредка отец прерывал тишину замечаниями, что нужно купить сахар, и что уже пора прибираться в доме.

После ужина Алиса убрала со стола посуду, помыла глиняные тарелки и отправилась в свою комнату. Только здесь, в одиночестве, она могла дать волю чувствам. В душе словно что-то прорвалось, и в голове всплыла фраза отца: "Так что у тебя есть целых пять лет, чтобы выкинуть его из головы". Слезы опять навернулись на глаза.

– Нет, я его не забуду, вполголоса твердила девочка сама себе. – Я клянусь, что буду ждать его столько, сколько потребуется!

Глава 15

После ухода Алисы, Саша повернулся к старику и медленно поплелся в открытые ворота. Войдя внутрь, он увидел огромную тренировочную площадку, на которой тренировалось множество подростков, не многим старше его. Видно было, что все они были разбиты на группы по четыре человека, и каждая группа занималась своим делом. Некоторые бегали вокруг площадки, кто-то отжимался, а другие, с мечом в руках, учились парировать выпады. У мальчика просто разбегались глаза, и он остановился в нерешительности. Заметив новенького, один из рыцарей поспешил на помощь.

– Эй, новенький, следуй за мной! – громко крикнул он. Александр проследовал за своим провожатым через весь двор, стараясь не мешать тренирующимся, и вошел в небольшое здание. Выглядело оно как обычный склад. Высокие потолки, и полное отсутствие мебели создавали атмосферу какой-то опустошенности. Благодаря большим окнам, расположенным над самым потолком в стенах по бокам от двери, помещение было хорошо освещено. В противоположной от входа стене не было окон, но зато там были большие двустворчатые двери, запертые на засов. В помещении уже ждали еще десять таких же новичков, как и он. Провожатый быстро удалился, как только показал дверь, куда Саша и вошел, так что не было никаких инструкций, что делать и кого ждать. Ребятам еще не выдали форму, и благодаря своей одежде Александр разительно отличался от других. Это сразу привлекло к нему внимание остальных подростков.

– Ох ты! Да это тот самый охотник на архидъяволов! – вскрикнул мускулистый парень, который по виду был старше остальных на пару лет. Саша мгновенно узнал в нем того парня, который первым заговорил с ним вчера при входе в город. Вот уж кого-кого, а его Саша никак не ожидал здесь увидеть. А парень продолжал насмехаться:

– А я тебя недооценивал. Думал, что ты сдохнешь с голоду. Хотел вернуться и предложить услуги своего отца, да у тебя все равно не было чем заплатить.

– Не волнуйся обо мне, лучше за собой следи, – огрызнулся мальчик. Его возмутило, что сын гробовщика уже успел рассказать о нем всем окружающим. А еще говорят, что сплетничают только девушки. Из суровой школьной жизни выходец из другого мира давно усек одно правило: если не будешь отвечать на оскорбления, то над тобой будут издеваться все, кому не лень. А Саша отнюдь не хотел становиться мальчиком для битья.

– Гляди-ка, а щенок умеет огрызаться, – вступил в разговор паренек с карими глазами и черными как смоль волосами. Его округлое загоревшее лицо расплылось в легкой улыбке.

– Чего вы прицепились к парню, – заступился за Сашу невысокий паренек с зачесанными на бок светлыми волосами. – Ну и что, что выглядит он странно. Но разве это повод для того, чтобы над ним издеваться?

– Откуда вообще этот шкет? – спросил парень в зеленой крестьянской робе и зеленых штанах. – Он явно не из наших. С какой стати он сюда сунулся? Может, сначала мы его испытаем? Так ли он хорош, чтобы на равных тягаться с нами?

Он угрожающе потирал свой кулак. Саша чувствовал сейчас себя маленькой мышкой, вокруг которой столпилась куча кошек, и решают, кто первый имеет право в него вцепиться. И каждый из них был достаточно физически развит, чтобы легко уложить новенького на лопатки. Кроме, возможно, одного толстяка, стоящего немного поодаль. В силу своей комплекции он не мог быть проворным, и Саша оценил свои шансы как пятьдесят на пятьдесят. Конечно, если жирдяю удастся налечь на него всем своим весом, то Александр будет сразу повержен. Но он отнюдь не собирался стоять на месте. Впрочем, доказывать свою силу на самом слабом противнике – совершенно бесполезное занятие. Так что мальчику оставалось только ждать разворота событий и готовиться к худшему.

– Нет, пусть живет, – ответил сын гробовщика. – Хочу посмотреть, как хиляк собирается пройти испытание.

– С какой стати мы должны его пускать на испытание? – запротестовал как раз тот паренек, в котором Саша признал слабейшего. Он был низкого роста, но зато в ширине спокойно мог потягаться с взрослым мужчиной. Про таких как он Сашины сверстники говорили "бочка с салом".

– Я сам его сейчас взобью, как свежее тесто, – продолжал он.

– Эй, толстый. Ты бы завязывал с тестом, а то даже у моего отца такого широкого гроба не найдется, – ответил старший.

Эта насмешка резко осадила толстяка. Но тот продолжал зло поглядывать на новоприбывшего. Саша хотел поблагодарить сына гробовщика, но вдруг раздался звук распахнувшейся двери. На пороге появился старик, принимавший новобранцев у ворот, и все внимание мгновенно переключилось на него.

– Я рад, что вас здесь так много, – сказал рыцарь, подходя ближе. – Значит, в Эрафии еще хватает храбрых ребят. Помните, что когда вы окончите обучение, вам придется служить верой и правдой своему командиру. И если он пошлет вас в смертельный бой, вы должны будете умереть с честью. Все ли вы готовы умереть в бою, не посрамив свое доброе имя?

– Да! – раздалось пару выкриков.

– Кто не готов, проваливайте отсюда. Бесстрашным защитникам королевства нужны трусы, которые будут работать на поле и обеспечивать армию продовольствием.

Никто из присутствующих не сделал ни шага. Старик одобрительно кивнул головой.

– Вы будете обучаться у меня и моих учеников, которые уже показали, что они являются достойными рыцарями. Мое имя Генрих. В ближайшие пять лет я буду для вас и отцом и матерью. Я научу вас любить и защищать свою родину, доблестно сражаться за честь короля и звания рыцаря. Но не все достойны стать рыцарями. Лишь четверо из вас пройдут мое испытание. Оно покажет, кто из вас самый смелый и отважный. Мне не нужна ваша физическая сила и ловкость, как в городских казармах. Мне нужны ваши бесстрашие и решительность.

С этими словами Генрих подошел к большой двери в дальней стене, и жестом подозвал остальных. Когда все присутствующие встали возле него, он снял засов, и распахнул двери. Открывшаяся комната была довольно большой, около десяти метров в длину. Но вместо пола внизу была пустота. Она словно тянулась в бесконечность до самого основания мира. Лучи вечернего солнца, пробивавшиеся сквозь узкие проемы окон, шли далеко вглубь, но зловещая тьма в глубине провала поглощала их, застилая все черной мглой. От дверей до задней стенки комнаты тянулась узенькая доска толщиной в ступню, которая соединяла эту дверь с другим точно таким же выходом из комнаты с противоположной стороны.

– Из этого провала раньше выходили порождения зла, – зловеще проговорил рыцарь. – Бывает, до сих пор ночью здесь слышатся злобное рычание, и хлест их адских плетей. Вы говорили, что готовы отдать свою жизнь, не посрамив своего доброго имени. Четверо из вас, кто сумеет перейти эту пропасть, докажет мне, что достоин по праву считаться моим учеником. Но если вы сорветесь, то вас ожидает незавидная участь в лапах этих монстров в глубине бездны. А теперь докажите, что вы достояны.

Старик отошел от пропасти и принялся наблюдать за подростками. Те подходили к доске, смотрели вниз и с ужасом в глазах отступали обратно. Саша тоже подошел к дверному проему и заглянул внутрь. По телу пробежали мурашки. Такого леденящего душу ужаса он никогда не испытывал. Но он знал, что должен одолеть свой страх, во что бы то ни стало. Во имя своей матери, ведь ей нужна его помощь. Но инстинкты брали свое. Как только он подходил к пропасти с твердым намерением ступить на доску, воля покидала его, и он тут же в ужасе отшатывался от провала. Так продолжалась некоторое время. Никто не мог даже занести ногу над пропастью. Но вот к двери подошел старший, перекрестился и стал одной ногой на доску. Все с ужасом смотрели на смельчака. Но он не думал отступать. Он сделал шаг, еще один, потом еще. Но по мере того, как он отходил от края, узкая доска начинала все сильнее шататься под его весом. Казалось, что она не выдержит. Видно было, что парень напрягает все мышцы своего мускулистого тела. Остальные начали его подбадривать, и под общие слова поддержки, он преодолел препятствие и вышел из комнаты с противоположной стороны. Дойдя до конца, он перескочил на ту сторону и быстрее отбежал от зловещей ямы.

– Ну, чего встали? – подгонял ребят Генрих. – Видите, все возможно. Смелее!

Этот героический переход вселил в подростков уверенность. Через некоторое время на доску встал парень с зачесанной челкой. Ценой неимоверных усилий и он смог преодолеть препятствие. Когда он был посредине, Саша видел, как у того трясутся ноги, и невольно представлял себя на его месте. Он вновь и вновь подходил к пропасти, но не мог себя пересилить. Наконец третий мальчик взошел на доску. Это был тот самый паренек в зеленой робе, который уже хотел навесить пару тумаков Александру. И он вскоре оказался на той стороне. Трое уже были определены, и Саша знал, что он должен быть четвертым. Но никак не мог себя заставить. В душе он обзывал себя трусом, маменькиным прихвастнем, ничтожеством, но ругательства не помогали. Эта пропасть была сильнее его силы воли. Наконец четвертый мальчик встал на доску. В этот момент в душе у Саши все похолодело. В голове проносилась куча укоризненных мыслей: "Я не справился. Я последний трус. Обещал умереть ради матери, но не смог преодолеть свой страх. А от заветной цели отделяли всего каких-то десять метров. И я даже не попытался. Какое же я ничтожество!" Все было потеряно. У него был шанс, и он его упустил.

А вставший на доску парень тем временем медленно продвигался вперед. Он сделал три шага, но ноги у него так затряслись, что он еле стоял. А когда он сделал еще один шаг, доска под ним стала трястись еще сильнее. Ноги подкосились, и он рухнул вниз, но успел схватиться руками за шатающуюся опору. С безумными от ужаса глазами он кое-как дополз назад, и толпившиеся у дверей ребята втащили бедолагу обратно.

– Ну же, трусы! – гаркнул старик. – У вас есть последний шанс доказать, что вы чего-то стоите. Как вы сможете умереть во имя своей страны, если не можете преодолеть какую-то яму?

И тут Саша решился. Он с самоотверженным видом сделал шаг вдоль доски. В висках застучало от напряжения. Он уже находился над этой зияющей бездной. Малейшее неверное движение, и он отправится прямиком в ад к порождениям зла. У него у самого затряслись ноги, но он поборол в себе страх, и стал медленно продвигаться вперед. Шаг за шагом он был все ближе к своей цели, и тут в глубине пропасти он словно почувствовал чей-то взгляд. Как будто чьи-то глаза, не отрываясь, наблюдали за ним из мрака. Он остановился, и всмотрелся в эту пропасть. И чем больше он смотрел, тем сильнее становился сковывающий все тело страх. Ему захотелось кинуться назад, и бежать отсюда, проклиная это место. Но он был уже на середине. И дорога назад была ничуть не короче. Но он об этом не думал. Все, о чем он думал, это то, что этот взгляд овладевает им. Сеет в душе ужас, завладевает разумом. Он почувствовал, что еще чуть-чуть, и он сам по собственной воле шагнет в пропасть. А глаза становились все ближе, ярче, отчетливее. Саша уже мог поклясться, что видит два пылающих огня в этой пропасти. Мальчик уже не сомневался, что это были глаза Иссераха. Неимоверным усилием воли Саша смог оторвать свой взгляд от этих огоньков, и снова посмотреть вперед. На той стороне с беспокойством смотрели на него уже прошедшие испытание мальчишки. И видно было, что больше всех за него тревожился парень с зачесанной челкой. Он подбадривал мальчика, кричал, чтоб тот не смотрел вниз. И это помогло Александру собраться. Сковавшие тело оковы мгновенно исчезли, и он продолжил двигаться вперед. Сзади ребята столпились у дверного проема и одобрительно смотрели ему в след, хотя Сашин поступок и лишал их шанса стать рыцарями. Лишь только один толстяк не мог смириться с победой какого-то хиляка. Он с понурым видом смотрел, как тот преодолел середину пути и начал продвигаться дальше. Злость на щегольски одетого хлюпика переполнила его душу. И больше всего его раздражало, что остальные поддерживали этого выскочку. Распихав собравшихся в кучу ребят, он подошел к проему и с силой пнул доску, на которой стоял Александр. Опора ушла из-под ног мальчика. Стараясь удержаться на доске ногами, он стал падать совсем в противоположную от нее сторону. Все попытки зацепиться руками были тщетны. Он падал вниз. Ужас с новой силой объял его душу. Там внизу его ждала бездонная пропасть с порождениями зла. И что еще страшнее, там были эти глаза, глаза архидьявола, который сейчас смеялся. Саша истошно закричал. Этот крик заполнил все вокруг. В нем потонул зловещий смех из бездны, потонули вскрики ребят и яростный возглас Генриха, который видел все коварство толстяка. А Саша погружался все глубже и глубже. И вдруг его полет прервался. Он упал на жесткую сеть, натянутую на глубине около пяти метров. Тонкая сетка была черного цвета, и сверху разглядеть ее на фоне черной бездны было просто не заметно. Но она все время подстраховывала новобранцев в этом нелегком испытании. Резкий рывок от падения сотряс все внутренности. Сразу перехватило дыхание. Но главное, что он был жив.

– Ах ты, предатель! – донеслись до мальчика ругательства старика. – Пошел вон, ничтожество! Чтоб тебя в аду рубил меч правосудия!

Через несколько мгновений старик появился над пропастью.

– Ничего, малыш, – успокаивающе сказал он. – Я засчитываю тебе это испытание. Ты показал свою смелость. Сейчас тебя вытащат.

Но Саша уже не слушал. А в глазах стоял все тот же насмехающийся взгляд из глубины бездны.

Глава 16

На следующий день Кэрн проснулся поздно. Солнце уже давно взошло, а из окна то и дело доносились разговоры прохожих и цокот проезжающих лошадей. Еще бы, ведь он полночи не мог заснуть, ворочаясь в постели. Уж слишком нервным и волнительным выдался вчерашний день. Да и сейчас было как-то не по себе. Ведь неизвестно, что сказала сбежавшая дочь отцу по возвращении. Наспех позавтракав, он решил сразу навестить своего друга.

Кристиан как раз вернулся из рынка к приходу старого товарища. Он открыл двери и очень обрадовался, увидев на пороге Кэрна.

– О, Кэрн, ты как раз вовремя, – обрадовался появлению друга Кристиан. – Помоги мне спустить в подвал мешок сахара.

– Здравствуй, дружище, – с усмешкой ответил гость. – Ты бы хотя бы для приличия предложил гостю войти.

– Как раз это я и сделал. Ты бы не смог мне помочь, оставаясь на пороге.

Тернер вошел в дом и взялся за один конец огромного мешка. Вдвоем они подняли ношу, и потащили на кухню, где в полу уже были разобраны несколько досок, открывающих вход в кладовую.

– Черт побери, как же ты можешь жить без прислуги? – спросил Кэрт.

– Я получал жалование от Риккли всего семь лет, в отличии от тебя. А когда денег не так много, то все приходится делать своими руками.

После того, как мешок занял свое место, Кристиан предложил прогуляться. Он не хотел вспоминать былые времена кровавых сражений при дочери, которая уже проснулась и бегала по комнатам, наводя порядок. Два друга вышли из дома и направились по маленькой улочке к центру.

– Вижу, вернулась вчера твоя непослушная девка, – как бы невзначай затронул больше всего интересующую его тему Кэрн.

– Да, Алиса вернулась, – начал рассказывать счастливый отец. – Говорит, что гуляла. Но я-то знаю, что она так долго делала. Представляешь, весь день этого Сашу искала, гори он в адском пламени. Даже съестными припасами запаслась. Думала бежать с ним. Хорошо, что ты ее опередил.

Керн с замиранием сердца слушал ответ. Но военная выдержка позволяла ему казаться абсолютно невозмутимым. Когда же он понял, что его обман не был разоблачен, на душе сразу стало легко и спокойно.

– Выросла, значит, девка. Скучно ей с тобой. Ты стал каким-то мягкотелым. Был бы я на твоем месте, она бы и пискнуть без моего разрешения не смела.

Возможно, Кристиан действительно был слишком мягок с дочкой, но после смерти жены вся его любовь перешла к маленькой Алисе, и устраивать ей порку просто рука не поднималась. Решив пустить разговор в другое русло, отец вспомнил, что у друга были какие-то планы, в которых и он сам должен принять участие.

– Оставим мою дочь. Ты говорил, что у тебя ко мне дело.

– Ну кто говорит о делах на улице? Давай закатим в кабак, как в старые добрые времена. Там за кружечкой доброго пивка пересчитаем все косточки кентаврам, попавшим под наши копья.

– Или тем беззащитным крестьянам, что полегли от твоего копья в последней для меня битве?

– Никогда не думал, что ты такой злопамятный, – с раздражением ответил Кэрн.

– Бог с ним, – поспешил отойти от больной темы "дезертир". – Что было, то прошло. Пойдем лучше поговорим о будущем.

Таверна была совсем рядом, так что далеко идти им не пришлось. Над дверью заведения красовалась большая вывеска с надписью: "Королевский грифон". Войдя туда, Кристиану сразу вспомнились те лихие времена, когда он был отчаянным воякой и завсегдатаем таких трактиров. С тех пор его жизнь круто изменилась. Он уже и забыл, когда последний раз был в таверне.

В самый разгар дня посетителей почти не было. Лишь в дальнем углу сидела шумная компания солдат и громко обсуждала свои боевые подвиги. Осмотревшись, два друга выбрали столик в противоположном углу, чтобы никто не мешал их разговору. Помещение освещали проникающий через маленькие оконца солнечный свет. И хоть его и хватало для того, чтобы осветить помещение, но он был таким тусклым, что казалось, будто время здесь остановилось в вечере время суток. Кэрн заказал четыре кружки пива и вернулся за столик.

Вспоминая те славные времена, Кристиан не заметил, как выпил две кружки пива, принесенные боевым товарищем специально для него. Затем друзья заказали еще по два стаканчика, и очень быстро хмель дал в голову. Былые подвиги всплывали в голове с такой четкостью, словно все это происходило совсем недавно. Товарищи проговорили целых три часа без остановки, вспоминая давно ушедшие времена. Людей в таверне к вечеру заметно прибавилось. А Тернер все подзывал трактирщика к столику, чтоб заказать еще пива. Для него было очень важно напоить Кристиана. Ведь в пьяном состоянии человека намного легче склонить на свою сторону, когда речь идет о безумной и рискованной затее. Когда, по его мнению, бывший чемпион уже дошел до нужной стадии опьянения, он жестом указал трактирщику на почти пустые стаканы, и перешел к делу.

– Послушай дружище, – произнес загадочно бывший соратник, – а ведь мы еще можем вернуть себе былую боевую славу.

– Не шути так, Кэрн. Это ты богат и занимаешь высокое положение в обществе. А я бедный старик, давно утративший боевую сноровку.

– Черт бы тебя побрал! Скулишь как баба. Я тебе скажу вот что: мы на пороге великой войны. Очень скоро эти королевские военачальники покажут, что они даже вонючими болотными гнолами командовать не достойны, не то что королевскими армиями. И вот тогда появятся новые герои, которые будут способны повести войска за собой. И среди них можешь быть ты.

– И что же это за великая война нам угрожает? – не веря словам друга, спросил бывший чемпион.

– Я слышал вести с западных границ, – начал было Кэрн, но тут же замолчал, увидев подходящего к ним трактирщика.

Добродушный с виду мужчина был уже в годах. Поверх легкой кофты на нем был фартук с вышитым изображением грифона. Он поставил на стол еще две кружки пива и спросил:

– Не желаете ли еще чего-нибудь, господа?

– Благодарю вас, – ответил Кристиан. – Мы вас позовем, если нам еще что-нибудь понадобится.

Но трактирщик не собирался так быстро уходить. Он убедился в финансовой состоятельности двух посетителей, и хотел выслужиться, чтоб те впредь посещали только его трактир в Мидлстоне.

– Я не видел вас здесь раньше. Должно быть, вы не знаете, почему это заведение называется именно "Королевский грифон". Это очень занимательная история. Был я как-то в лесу...

– Пошел к дьяволу со своими байками, – резко оборвал его Кэрн. – Не видишь, у нас серьезный разговор!

Видимо, трактирщик привык к грубости и, развернувшись, как ни в чем не бывало, пошел обратно к стойке.

– Раньше ты был более сговорчив с людьми, – заметил Кристиан.

– Это просто ты со временем стал неженкой, – парировал товарищ.

– Я?! – воскликнул опьяневший Кортиус. – Да я вот этим кулаком удавлю любого, кто осмелится сомневаться в моей отваге!

При этих словах Кристиан выразительно потряс кулаком.

– Лучше бы ты свою отвагу проявлял в битвах.

– О каких битвах ты говоришь? Я готов! Только дайте мне доброго коня и острое копье.

Собеседник наклонился к другу и тихим голосом стал рассказывать:

– Варвары и лорды подземелий объединились. Сейчас они собирают силы, чтобы смести армию ордена Длани Света. Веришь мне, дружище?

– Орки и монстры из темницы? Ты, верно, шутишь? Варвары слишком горды и самонадеянны, чтобы заключать союзы. Они сами-то организоваться не могут. Разбились по разным кланам и воюют между собой за власть. А ты говоришь, с лордами подземелий...

– Все меняется. Посмотри вокруг. Воины расплачиваются своими жизнями, а наши герои зашились в замках, как крысы в норах. Они начнут шевелиться только тогда, когда толпы гоблинов и троглодитов дойдут до столицы.

Несмотря на то, что голова Кристиана была затуманена огромным количеством выпитого во время разговора пива, он все-таки учуял подвох в словах друга.

– И когда же ты стал патриотом Кэрн? – недоверчиво спросил он. – Что тебе до умирающих воинов?

Кэрн с досадой подумал, что слишком слабо напоил друга прежде, чем начать разговор.

– Ты спрашиваешь, что мне до этого дружище? Посмотри на меня. У меня есть все: деньги, уважение, женщины. Но нет власти. Я никто в королевстве. Я пролил столько крови за эту землю. Я заслужил место героя, способного вести в битву целые армии. Но армиями командуют никчемные трусы, вроде Стеттера, которым только повезло родиться в семье какого-нибудь министра или придворного прихвостня. Сейчас самое время это изменить.

– Да это же измена, – еле слышным шепотом произнес бывший чемпион.

– Измена, говоришь? – с презрением ответил Кэрн. – А то, что Стеттер уводит свои войска подальше от западных границ, хотя прекрасно знает, что скоро начнется вторжение – это ли не измена? На, смотри. Это письмо Стеттер выбросил, едва прочитав. И только благодаря чистой случайности оно попало мне в руки.

Кэрн вытащил из кармана тот самый вскрытый конверт с промокшим письмом, который так любезно ему передала Мэри, и бросил на стол.

– Только одно может восстановить справедливость: смерть Стеттера, – добавил он. – Тогда армии найдут нового командира, способного вести воинов в бой. А в этом городе нет никого более подходящего на роль героя, чем я.

Кристиан сидел и слушал своего боевого товарища, просто не веря своим ушам. А тот продолжал рассказывать свой план:

– Я неоднократно пытался его отравить, но это невозможно. Стеттер, черт бы его побрал, не ест ничего, не сотворив перед этим заклинание очищения. В бою он сущий дьявол, и одолеть его в поединке могут только самые лучшие войны. А в искусстве сражений я не встречал никого лучше тебя. Кристиан, только ты сможешь убить его. Сделав это, ты избавишь королевство от предателя, и я смогу повести войска на помощь армии ордена Длани Света. Только представь, сколько жизней ты можешь спасти. Прочти письмо, если не веришь мне.

Изменник пододвинул ближе к собеседнику лежащее на столе письмо.

– Я не хочу иметь ничего общего с заговорщиками, – твердо ответил Кристиан. Затем он встал и, не сказав больше ни слова, направился к выходу.

– Стой! – крикнул вдогонку сотрапезник. – Если не хочешь меня слушать, прочитай это письмо, и реши, кто из нас двоих больший предатель – я или граф.

Кэрн сунул в карман уходящего друга письмо, которое так и не попало в руки Стеттеру. Кристиан даже не развернулся. Он сейчас был до предела возмущен коварным планом того, кого считал другом. Первое желание, овладевшее им, было выбросить письмо и никогда больше не видеться с Тернером. Он уже опустил свою руку в карман, но что-то его остановило. Необъяснимые сомнения начали терзать его душу. Желание докопаться до правды победило простую неприязнь к заговорам, и он не стал выкидывать письмо.

"Оставлю письмо себе, – подумал он. – Все равно от этого никому хуже не будет".