Текст книги "Пророк"

Автор книги: Анатолий Юркин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 35 (всего у книги 37 страниц)

Вернорук и Лориан поднялись с кресел. Век взял холстину в руки и принялся ее разматывать. Ярким солнечным лучам явился жреческий жезл, испещренный изображениями драконов, собак и человеческих лиц. Вернорук протянул Лориану увесистую палицу, вырезанную из старого дуба.

Фантазист пояснил:

– Это жезл Первого Пророка. На нем изображены двадцать три комены в человеческих лицах. Драконы и собаки срисованы с драконьих камней. Пусть жезл будет в твоих руках, Лориан, при встречах с друзьями и врагами.

Лориан нахмурился, но Фантазист был непреклонен:

– Мы понимаем твои настроения, Лориан. Многое изменилось. Нужно иногда подстраиваться под людей. Толпа не одолела нас в драке, но победила в мире. Людям нужны традиции и обычаи. Для тех, кто увидел тебя впервые, ты не выделяешься из толпы. Грубо говоря, бородатых много. Люди хотят видеть в тебе необычного человека.

Рассматривая затейливую резьбу, Лориан в уме просчитывал варианты, которые позволили бы передоверить подарок дарителю. Наконец он склонился вправо и еле слышно что-то шепнул на ухо Фантазисту. Тот удивленно поднял брови. «Ладно, – сказал он в ответ. – Будь по-твоему». Фантазист взял у Лориана тяжелый жезл и повернулся к веку.

– Если это жезл Первого Пророка, то его надлежит нести впереди общины. Пусть люди заранее узнают о приближении Лориана. Пророк доверяет тебе свой жезл. Держи.

Лориан облегченно вздохнул.

Вернорук освободил кресло для Дождинки. Худенькая девушка уселась в огромном кресле рядом с Лорианом. Мимо них проходили люди разных племен. Перстни на пальцах блестели в лучах восходящего солнца, когда перед троном проходили веки.

Фантазист стоял между Лорианом и Дождинкой, подсказывая:

– Ты должен каждому из них заглянуть в глаза. Среди веков Лориан часто видел знакомые лица. Когда перед ним проходил род старика-стенолаза, Лориан поднялся со своего места и крепко обнял седобрового храбреца. «Веришь в Соборию?» – спросил пророк. «Пророк ведает, порвалоны думают, а народ ожидает». Просто ответил старик.

Ритуал знакомства Первого Пророка с андроновцами застопорился. Хлопальщики из отряда Напролика захлопали в ладоши, напомнив о сотнях желающих увидеть и прикоснуться к духовному вождю общины. Пророк сел в кресло, и люди потекли мимо него беспрерывным потоком. Следом за веками прошли челы. Среди крутолобых пророк увидел Гомлота. Про врага, мелькнувшего среди челов, Лориан быстро забыл, когда смотрел на натруженные руки строителей Ишомского моста. Мужчины приветствовали его жестами и словами, издавна принятыми на левом берегу своенравной реки. За последним челом удалился и вождь великих племен. С жезлом на плечах Вернорук ушел вперед.

Перед пророком и порвалонами прошли мужчины из племени, которое верило в возвращение животных и называло себя «охотниками за едой». Они стали верными исполнителями пророческой воли и тесно сплотились вокруг ближайшего друга Лориана. Шествие замерло, когда из группы мужчин вышел пожилой человек.

Старик из племени охотников за каменными сайгаками спросил Лориана:

– Человек не рыба, он хищник. Для воды достаточно мочевого пузыря. Зачем человеку нужны зубы и объемисттый кишечник?

Лориан ответил:

– Ондрон изменил человека. Огненным шаром закрыл нас от взглядов богини Самары. С тех пор мы не нуждаемся в грубой пище.

Старик возразил:

– Посмотри, пророк, на детей пятого поколения. Без пищи мы вырождаемся. Нашим детям нужна настоящая еда, а не дождевая водица.

Лориан готов был согласиться. Старик объяснил:

– Поэтому я повел племя на соединение с челами Вернорука. Если люди идут за пророком, ищущим Страну Живых Зверей, наше место в первых рядах.

– Спасибо, старик, – поблагодарил Лориан человека, приведшего к нему под руку красивое и сильное племя.

У Лориана от напряжения уже ломило шею, кололо в боку и перед глазами плыли желтые круги, но он продолжал всматриваться в каждое новое лицо, пытаясь за доли мгновения понять характер личности и представить причины, приведшие человека к лорибуке. Походкой людей, уверенных в будущем, прошли силачи из племени хоболов. Лориан сказал: «Я видел нескольких мужчин, которых не могу назвать союзниками и единомышленниками». «В дороге мы с ними расстанемся», – ответил Фантазист. Дергач не смог промолчать: «Пенистое питье готов пролить на землю, если в мыслях у кого-то есть плохое о Лориане».

– Пророк, веди народ к Трехморью! – кричали лорсы, плотным отрядом шедшие за табором мураявров.

Последними перед пророком проходили люди, приближенные к свите. О них Фантазист рассказал подробнее. Одни несли тяжелые вещи и короба с одеждой, вторые были ответственны за воду, третьим поручалось собирать хворост и разводить костры на ночных семавитах. К полудню перед пророком прошли все из числа пожелавших увидеть создателя лорибуки. «А есть те, кому этого не хотелось?» – спросила Дождинка. Фантазист кивнул головой:

– Среди челов я видел мужчину, обещавшего стать моим врагом до могилы.

Мураявр опередил Лориана:

– Знаю. Это Гомлот. Вернорук нас предупредил. Гом-лот не опасен. Он много болтает, но жизнь его переломила.

– О чем ты говоришь? – спросила Дождинка.

– Первая жена Гомлота погибла на Оплоте по собственной глупости. Вторую жену Гомлот погубил своими руками в деревне пьяных.

– Расскажи.

– Страшная история. Гомлот приблудился к древлянам, пристрастился к пьянящему напитку и посватался к юной девушке. Справляли свадьбу неподалеку от пропасти. Пьяный Гомлот решил похвастать силой. Поднял несчастную невесту на руки и подошел к пропасти. Руки возьми да и разожмись. Поначалу никто не мог понять, что произошло. Все подумали: пьяная шутка. Пока родственники искали тело погибшей, Гомлот сбежал и примкнул к Верноруку. Его приняли с запретом на семейную жизнь.

– Откуда ты все знаешь? – спросил Лориан.

– Племена перемешались. От того, кого называют «уши пророка», тайн не будет, – ответил мураявр и подал полотенце, которым Лориан вытер пот со лба. На полотенце осталась серая полоса. Пророк сошел с трона и в медном корыте смыл с тела пыль. Фантазист не позволил выплеснуть грязную воду на землю. «Это пыль народа. Мы ее отцедим и сохраним».

Многие устали от знакомства пророка с народом, начавшегося до восхода и закончившегося под полуденным солнцем. Один Фантазист был полон сил и восторженно кричал:

– Бодрей, друзья! Бодрей на пированье огненных шаров! Успеем в срок.

Как только ритуал завершился, все зашагали на запад. Дождинка шла рядом с Лорианом. Когда их оставили вдвоем, она сказала:

– Они тебя обманули.

– Я знаю.

Оба помолчали.

– Ты считаешь себя пророком. Они пытаются сделать из тебя…

Он перебил Дождинку:

– Они мои друзья. Но ты права. Они сделали из меня… царя.

– Ты не имеешь права их осуждать. Ни у кого нет сомнений в их дружбе и лучших побуждениях. Многое изменилось.

– Не знаю, что делать. В одиночку повести народы на запад мне будет не по силам. Не смогу отказать людям, ожидающим осуществления пророчеств. Что делать?

– Поверь Фантазисту. Вы с ним очень похожи. Побереги силы. Уверена, тебя ждут новые столкновения с врагами. – Дождинка помолчала, раздумывая, а потом спросила: – Вернорук не изменился?

Догнавший их Напролик счел возможным ответить за Лориана:

– Вернорук опростился. Общение с народом прибивает человека к земле. Пока мы с Фантазистом дурачили Позвонозу, Вернорук заканчивал Ишомский мост. Нам надо извлечь урок из неудачи Вернорука.

– О чем ты говоришь? – спросил Лориан. Фантазист закончил мысль мураявра:

– Призвание вождя веков и челов в строительстве каменных домов и высоких стен вокруг наших городов. Показывая остальным пример, как надо работать, работая лучше и больше соплеменников, Вернорук уподобился камнерезам и каменщикам.

– Что в том плохого? – недоумевала Дождинка. Дергач огорчился:

– Мне Вернорук стал дороже родных братьев, но он едва не позабыл лорибуку. Мне, конану, пришлось напоминать ему значение некоторых комен.

Напролик пояснил:

– Правитель должен быть хитрым и дальновидным. Вернорук не похож на шамана. В каждом из нас должны быть слиты вождь и шаман. Крепких кулаков недостаточно.

– Начинаю понимать.

– Мы снова вместе. Нет и не будет такой задачи, которую мы бы не решили.

Однажды Дождинка в отсутствие Лориана пожаловалась его друзьям:

– Мой любимый провел со мной одну ночь. Это случилось сразу после выхода из горящей деревни. Я потеряла девственность, но не обрела мужа. Почему он избегает разговоров о детях?

– С Лорианом что-то происходит, – согласился На-пролик.

Фантазист пожал плечами:

– Мы не сможем ничего предпринять, пока он сам не расскажет нам о причинах душевной смуты.

Утром чашник подал сосуд, в котором Лориан увидел срезанный женский волос. «Это оскорбление!» – выкрикнул Фантазист. Пророк попытался успокоить конана и мураявра. «Что особенного в женском волосе?» «А если чашник выполнял тайное поручение Черных Колдунов?» – спросил Дергач. Напролик закричал: «Смотрите! Волос шевелится!» Мужчину, подавшему пророку чашу с изгибающимся волосом, связали и отволокли в толпу конанов.

Лориан посмотрел на Дождинку: «Нужно ли наказывать этого человека?» Дождинка повернулась к Фантазисту. Тот ответил: «Принуждение неизбежно, готов ли пророк к насилию или нет. Если Дергач не будет наказывать провинившихся, люди расползутся и осядут по вонючим землянкам. Если бы эту чашу подали мне или Дергачу, мы бы никого ни в чем не винили. Оскорблять пророка недопустимо». – «Что вы сделаете с чашником?» Фантазист ответил: «Не нужно тебе этого знать. Есть много вещей, о которых тебе знать не обязательно». – «Например?» – «У нас кончился лон на одежду. Плетеная и деревянная обувь подходит не всем мужчинам из дружины. Мы потеряли несколько кочевых родов. Грудные младенцы не пьют материнское молоко. Чем излечивать песочную чесотку?» Дождинка попросила: «Хватит. Достаточно». – «Пророк призван думать о душе народа. О теле мы позаботимся». Лориан согласился: «В чем-то вы правы». В завершение беседы Лориан напомнил, что кровь освобождает кулаки от зуда, а головы – от совести. Запрет на убийство и насилие останется в силе и в городах Собории.

Как-то в разговоре о судьбе Фаддия мужчины взялись распределять должности и титулы. Решили, что отсутствие Фаддия не будет помехой, и назвали жующего мудреца совершенствователем лорибуки. Морской странник Нейло был назван охранителем водных границ Собории. Затем перешли к присутствовавшим. Фантазиста назначили главным хранителем комен. Напролик заявил, что он не согласен ни на какой другой титул, кроме главного подавателя чаш Первому Пророку и его жене. Улыбаясь, Лориан согласился с мураявром, как тут же выяснилось, что полученное звание Напролик расширяет до главного над водочерпиями и водоношами. Дергачу выпала должность оруженосца и начальника стражи. Вернорука назвали человеком жезла и созидателем дома пророка. До тех пор, пока не дойдут до Трехморья, решили чертить круг жезлом, который и называли домом пророка.

Дружеская беседа была столь непринужденной, что Фантазист решил воспользоваться удобным случаем и проверить, верны ли его давние подозрения.

– Как самочувствие? – спросил он Лориана. – Что-то ты располнел. И лицо опухло. С почками не мучаешься? Похоже, и ноги у тебя отекают.

– Нет, я хорошо себя чувствую.

– Обманываешь или стесняешься?

– Стесняюсь сказать, – признался Лориан.

– Я вижу, пьешь больше, чем обычно.

– Не хочу говорить об этом.

Фантазист нахохлился, уподобившись муляжным птицам из Зашготья.

Чтобы разрядить обстановку, Дергач сказал:

– Новый народ рождается на наших глазах.

– Что ты имеешь в виду? – спросила Дождинка.

– Новый праздник. Слышите крики ликования? Сегодня ровно семь дней после встречи народа с Пророком. Отныне ондроновцы всегда будут отмечать каждый седьмой день.

ЖАЛЯЩИЕ МОНЕТЫ

В первый день встречи с друзьями Лориан рассказал им об ондробуке и показал, как в нее играть.

Фантазист и Напролик сделались заядлыми любителями. С тех пор в дороге часто можно было слышать, как один спрашивал у другого: «Поиграем?»

Встретились с караваном, который вез из Милазии в глубь материка первые деньги. Фантазист переговорил со всеми караванщиками, осмотрел имущество и велел пропустить путешественников без задержки. Лориану он сказал: «Ерунда какая-то. Не в первыйграз вижу и слышу, что из Милазии от Иго несут деньги. Какая от них польза?» Напролик услышал, что речь зашла о золотых монетах, и сказал:

– А у нас есть человек, собирающий металлические монеты.

– Приведите его ко мне, – попросил Лориан.

К походному шатру привели обладателя металлических денег.

Решето, так звали молодого мужчину, походил на хитрого и коварного интригана. Узкие полоски бровей соединялись над мясистой переносицей. Большие уши контрастировали с тонкой шеей. Табачного цвета усы прикрывали уродливую верхнюю губу. Челкой темных волос он тщетно пытался прикрыть узкий лоб. Почему-то Решето нравился женщинам. На волосатой груди он носил золотой крестик в форме лесного гриба.

Решето широко расставил ноги, приняв позу независимого человека. В отличие от большинства мужчин, шедших за Лорианрм и всегда испытывавших смущение при виде Первого Пророка, Решето чувствовал себя уверенно. Он всем своим видом показывал, что общение с ним принесет пророку неисчислимые выгоды.

Пророк палочкой рисовал на земле комены.

Хватка и настойчивость, собранность мысли и энергия зла читались в прищуренных глазах Решета. Он родился и вырос в прекрасном крае Шоноче. Он бросил первую жену. Несчастная шла за ним к Трехморью, ведя за руку малолетнюю дочь, рожденную от мерзавца. Занимаясь любовью с другой женщиной, Решето не замечал жены, плетущейся за ним следом в надежде вернуть отца дочери.

– Почему ты не живешь с обеими женщинами? Ты знаешь, многоженство разрешено в нашей общине после выхода из Древолюбска, – спросил Фантазист.

Не повернув головы, Решето громко ответил Фанта-зисту:

– Мои чувства сильнее долга. Я люблю женщину, с которой начал новую жизнь.

Завершая хвостик сложной комены, палочка сдвинула в сторону нож Рило, лежавший на земле неподалеку от босых ног пророка.

– Говорят, твой отец был челом, ушедшим в Шоночу? – спросил Вернорук.

– Это правда.

Не поднимая глаз на собеседника, Лориан спросил:

– Тебя называют человеком, первым принесшим монеты из Милазии. Можешь ли ты показать мне золото? На золоте есть изображение Иго?

Решето победно огляделся и снял с пояса кошелек. Многозначительно поглядев на Фантазиста, он вынул из кошелька и протянул Дергачу монету, ослепительно блеснувшую в лучах полуденного солнца. Тот повертел ее в руках и прикусил зубами. Убедившись в том, что предмет не отравлен и не похож на колдовское оружие Черных Колдунов, конан подал монету пророку. Лориан взял ее указательным и большим пальцами левой руки.

– Забавная вещица, – сказал конан. – Ты не ошибся, Лориан, на ней профиль Иго.

– Опасная вещь, – не согласился Лориан. Монета упала, звонко ударившись о лезвие ножа.

– Приятный звук, – сказал Решето. – Жаль, золото не пахнет.

– Подтвердилась правда услышанных нами слов. Решето, зачем ты насаждаешь деньги, придуманные Иго? Человек, бросивший жену, зачем тебе милазийские хитрости? Разве тебе чего-либо не хватает? – спросил Лориан.

– Мир по денежке катится. Черные Колдуны говорят, что драконы на Андоморе деньгам кланяются.

Лориан сказал:

– Я не могу разрешить людям из общины ондроновцев иметь деньги. Если ты душой милазиец, с нами тебе не по пути. Нельзя брать в руки золото.

– Почему нельзя? – недовольно спросил Решето.

– Комены и монеты не уживутся в одной душе.

– Послушай, Лориан. Давно хочу тебе сказать. У человека две руки. Для монет и комен. Пророк, ты носишь золотой перстень на руке. А мы чем хуже?

– Ты освоил грамоту? – спросил пророк.

– Я из твоих лучших писцов, Лориан. Ты плохой собеседник, хотя и учился у Фаддия. Ты не ответил на мой вопрос. Мы всегда говорим, что человеком Лориан измеряет ценность мироздания. Человеком ли? Не своим ли капризом?

– Золото опасно, когда желтый металл становится между людьми.

– Позволь заметить тебе, ты не прав. Деньги придуманы Иго. Я согласен, Иго – плохой человек, но золотые монеты принесут неисчислимую пользу всем народам Ойкумены. Золото станет посредником между работниками, жрецами и простым людом. Тебе не построить города в Трехморье, если ты не примешь деньги с открытой душой.

– У денег нет глаз и сердца. Я закрываю свою душу перед красотой золотых монет, – сказал Лориан.

– Ты делаешь ошибку, о которой пожалеешь, – огорчился Решето.

– Деньги рождают беду, – молвил Лориан.

– Поверь, пророк, Бог, комены и деньги – это самое ценное, что есть в мире. Согласись со мной, и твое правление будет простым и понятным для всех.

– Деньги выше комен? – спросил Лориан.

– Деньги равны коменам. Иго подарил человечеству гениальное изобретение, равное лорибуке. Деньги сблизят тех, кто не поверил в лорибуку. Про меня говорятТ «Решето – денежный человек». Так должны говорить и про тебя, пророк. Хочешь, я сделаю так, что у тебя будет много золота?

– Или деньги, или вера в человека, – отрезал Лориан.

– Собирать деньги с людей легче, чем проверять грамотность. Письменность уравнивает, золото помогает лучшим и умнейшим. Золото усмирит любую толпу, на которую не подействует магия комен.

Кощунственные речи Решета вызвали у пророка необъяснимый приступ головной боли. Слегка сморщившись, Лориан сказал:

– Я прошу тебя уйти из общины. Ты чужой. Мы будем жить без денег.

– Не понимаю. Без денег вам в Трехморье не прожить. Не прогоняй меня, пророк. Я из племени каменщиков. Я смогу класть высокую стену для города в Трехморье. Послушай моего совета, город удобнее основывать на узком перешейке, отделяющем Восточную Ойкумену от трех остальных огромных материков.

Пророк был непреклонен:

– Ты самостоятельный человек. У тебя змеистая дорога. Твое обожженное сердце скоро дотла выгорит от невидимого пламени желтого металла. Я не разрешаю тебе оставаться в общине.

Решето сжал кулаки и подался вперед.

– Деньги не Ондрон, они могут спасти народ от хаоса. Когда твой мир начнет рушиться, не говори, что тебя не предупреждали.

К окружающим обращался Решето, а не к пророку, поглощенному рисованием фигур на земле.

– Надо платить дань Иго. Он силен и может прийти с войском борсокеров. Мне твой город нужен для того, чтобы скопить миллион монет. Вдвоем с тобой, Лориан, мы одолеем Иго и Черных Колдунов. Деньги достойны нашей любви. Они будут нам нужнее комен. Мы покорим мир с помощью денег. Иго придумал чеканить золото, а мы достигнем совершенства в обращении с деньгами. Мы заставим деньги служить самому слабому и глупому человеку. Деньги – первооснова городов. Не построить города без денег. Отблеск золотых монет, подобно семи цветам радуги, осветит просторные улицы нашего с тобой города. Услышь меня, пророк.

– Китовлас перевоплотился в монеты, – сказал Лориан. – Золото станет идолом, требующим кровавых жертвоприношений.

– Это сказки для незрелых умов, – выпалил Решето. – Ими можно потчевать народ в дороге, но чтобы построить город, красивых слов мало.

Дергач шумно выдохнул: «Заеду в ухо толстомордому, и никто не скажет про меня, что конаны злоупотребляют силой».

Решето повернулся и пошел прочь.

– Не понимаете меня – вам же хуже, – бормотал он себе в усы. – Я ухожу, и отныне никто не помешает мне пить кодову из деревянного бокала, бросив туда золотую монету!

– Верните ему золото, – попросил Лориан, показывая палочкой на монету, блестевшую под солнечными лучами.

– Любопытная ересь, – сказал Напролик. – Блеск золота затмил для него даже сияние солнца.

Фантазист заговорил взволнованно:

– Посмотришь на мясистую рожу Решето и начинаешь стыдиться своего безверия. Сразу хочется, чтобы все безоговорочно поверили в Ондрона и не забивали себе головы денежной дурью. Золотая пыль ослепила этого человека и сведет с ума многих простаков.

– А, прижало, – заметил Дергач.

– Я и раньше слышал от него слова: «Без денег и разума нет», но не придавал им никакого значения.

– Знаете, как зовут его нынешнюю жену? – спросил мураявр. – Молка. Говорят, есть поверье, кто женится на этой женщине, тот получит власть над людьми. Получилось как по писаному: кто при Молке, тот при деньгах.

– Странное имя – Молка. Боюсь, мы его услышим не раз.

– Золотые деньги сменятся бумажными.

– Когда-нибудь весь тростник будет израсходован на бумажные деньги и не будет сырья для лорибук.

Решето направился в Милазию, а ведь, не отягощенный женщинами с детьми, он мог бы первым увидеть морские берега Трехморья. Спустя некоторое время после изгнания Решето и Молки, Фантазист подошел к Лориану с блестящим предметом в руках.

– Что это? – спросил Лориан.

– Изобретение Иго, но изделие моих рук, – ответил Фантазист, протягивая пророку первые деньги ондроновцев. – Назовем их коменами, и будет польза для всех.

Лориан сказал твердо:

– Иго времени даром не терял. Я удивляюсь, с какой бездумной легкостью люди следуют за извращенной мыслью. Изобретение Иго столь же страшное, безобразное и опасное, сколь добра и красива лорибука. Выброси и забудь.

гомлот

По утрам пророк мыл руки, лицо и влажным полотенцем усердно обтирал слегка располневшее тело. Каждые три дня подстригал ногти. Если не было поблизости реки или озера, тогда друзья выливали на него бадью теплой воды.

Однажды, сразу после процедуры омовения, к нему привели Гомлота. Длинноволосый, с аккуратной клиновидной бородкой, очень маленького роста, Гомлот не был похож на Решето, но по сути был таким же еретиком. Разница между ними заключалась лишь в том, что Решето, восхваляя золотых идолов Иго, все предлагал пророку сотрудничество, тогда как Гомлот не склонен был идти на компромиссы.

– Что за глупости бормочет наш пророк? «Все пути ведут от Китовласа и к Китовласу». Как это понимать?

– По одним путям пророк отводит людей от беды, по другим ищет врага рода человеческого для последнего сражения, – подсказали из толпы ондроновцев.

Но Гомлот слышал одного себя.

– Жена Фантазиста Анюлота погибла не от молнии, а от огненного шара. Светящиеся шары опасны. Бог Лориана – это убивающее и карающее зло. Нужен ли нам небесный покровитель, жаждущий человеческой крови? – задавал он толпе коварные вопросы.

– Не Анюлота, а Никанот, – поправили Гомлота.

– Какая разница? – отмахнулся еретик.

Напролик стоял среди слушателей и лихорадочно соображал, что такое происходит? Неужели неизбежны разногласия и распри внутри религиозной общины одновер-цев? Как, чем возможно их предотвратить – словом или насилием?

Какой-то зевака, давясь от смеха, попросил:

– Гомлот, скажи еще что-нибудь этакое. Ты ведь грамоте ученый, скажи, не похожи ли комены на дырку в..?

Кто-то рассмеялся, но послышались и протестующие возгласы.

Гомлот не обратил на это внимания, но едва он открыл рот, чтобы сказать очередную пакость, как заметил, что к нему приближается, расталкивая собравшихся широченными плечами, разъяренный Дергач. «Шутить над лорибукой?» – раздался рык конана. «А почему бы и нет?» – откуда-то снизу раздался вопрос ребенка. Дергач опешил при виде столь юного приверженца еретических воззрений. Мальчик повторил вопрос: «Почему нельзя смеяться над коменами?» Напролик правильно почувствовал момент и сказал:

– Лорибука – могучее оружие, с помощью которого мы одолеем врага человеческого. Над оружием мужчин детям не разрешается смеяться. Ты, мальчик, беги играть в комены.

Он повернулся к Гомлоту:

– А ты пойдешь с нами. Не случайно пророк сказал, что в народе есть люди со злыми мыслями. Выходит, он тебя имел в виду. Пойдем, выскажешься. Нечего тарарам устраивать за спиной у пророка.

Дергач и Напролик привели Гомлота к хораму, перед которым сидел пророк. Тростниковый свиток Лориан отложил в сторону, завидев народ, собравшийся послушать разговор вольнодумца с пророком.

– Лориан, в общине новая ересь, – объявил Дергач.

Пророк поднял голову и посмотрел Гомлоту в глаза.

– Я тебя помню. Чем ты недоволен, человек? Разве ты идешь к Трехморью не по доброй воле?

Гомлот с ходу налетел на пророка:

– Иго не смирится с существованием Собории. Изобретатель денег не потерпит в Милазии опасных соседей. Лориан, ты напрасно ведешь народы к Трехморью. Мы все там погибнем.

Лориан возразил:

– Никто тебе не мешает повести жену прямо в лапы к Илобису. Почему ты разрушаешь чужое, не создавая нового? Созидать труднее?

– Гомлот, найди себе место среди людей и успокойся, – посоветовал Фантазист.

Лориан поднял глаза к небу:

– Ойкумена – земля для всех. Собория будет душой мира. Мы идем к Трехморью, храня в сердцах образ Собории. Ты говоришь много и громко, но до сих пор ничего не сказал о душе. Почему ты боишься этого слова?

Гомлот не отказывался от нападения:

– Религия, насаждающая образ Бога, не похожего на человека, хуже кодовы!

– Ты говоришь как верный ученик Черных Колдунов, – заметил Лориан.

– Тайна воплощения Ондрона в тело человеческое давно провиделась Черными Колдунами. Красота письменного знака впервые открыта не тобой, выскочка, а мудрецом по имени Щедрило.

– И?

– Воляпут…

– О-о, моя головная боль, – притворно застонал Фантазист.

– Одумайся, безумец! – призвал Дергач. Крамольные речи Гомлота следовало немедленно опровергнуть.

Для начала Фантазист примирительно заметил:

– Не будем говорить о Воляпуте. Ему снились мученики, распятые на кресте. Мало ли что может присниться. Ты отвечай за себя и говори от своего имени. Может быть, ты сильнее ловчих Великой Охоты? Или знаешь, где находится Страна Живых Зверей? Или придумал письменность более совершенную, чем лорибука? Какие новые идеи можешь ты предложить людям? Гомлот воодушевился:

– Нужно подружиться с жителями деревень, принадлежащих Иго. С золотыми монетами против болезней и хаоса сподручнее бороться. Хватит кормить народ байками, пора слать гонцов на поклон к Иго.

Гомлот неистовствовал. Он кричал, что община ондроновцев – это не более чем реформированное племя глупых речевиков. Но если речевики безропотно сносили капризы Щедрило, то он, Гомлот, молчать не собирается и требует равных прав для всех.

Дергач спросил:

– Пред вождем комен какое право имел ты оскорблять лорибуку? Зачем смуту наводишь? Разве тебе есть что толкового сказать народу?

– О таких говорят, хромал разумом и грешил телом, – вздохнул Фантазист.

Лориан согласился с порвалоном:

– У Гомлота не будет недостатка в слушателях. Смутьяны всегда найдут поддержку в определенной части человеческого общества. Как ты думаешь, Фантазист, есть у Гомлота желание придумать новую лорибуку и тайнопись? Или он собирается просто испоганить священные комены? Подменить пророческие глаголы крестом Воляпута? На подмену я не согласен.

Гомлот обиделся.

– Вы со мной говорите! Со мной! Или пророк общается только со своими приспешниками?

Лориан удивился:

– Кто бы мог подумать, в нашей общине появились есорахи.

– Не впервые мы слышим голоса непокорных, – согласился Фантазист. – Есорахи говорят, что Бог – разрушитель мира, а Китовлас помогает человеку познать мир через преодоление зла. Но именно Китовласу интересно великолепие разрушающегося мира. Как остановить умственное распутство есорахов?

Гомлот дерзко посмотрел на Лориана.

– Я считаю себя гением. Ты не знаешь, как трудно быть гением.

– Хочешь знать, как я понимаю слово «гений»? – мягко спросил Фантазист. – Я думаю, гений – это человек, предлагающий новые ответы на старые вопросы. В странствиях я встречал немало двойников и самозванцев. Скажи толпе, что ночью ты слышал голос с неба. Обещай очищение… неважно от чего и какое. Тебе поверят. Но не поливай грязью иных прорицателей. Пророком не становятся по злобе. Пророки созидают. Прежний мир превратится в пыль без участия пророка. Научи людей видеть среди пыли и смрада дворцы и свиткохра-нилища. Укажи к ним кратчайшую тропинку.

Снова заговорил Лориан:

– Гений – это человек, предлагающий решение знакомого вопроса в незнакомой области.

– У тебя есть ответы на старые вопросы? Мы готовы их выслушать. Ответь, например, что такое Бог? – вмешался в разговор Напролик.

– Бог явился нам в облике Воляпута, – уверенно заявил Гомлот.

Фантазист шепотом спросил у Лориана:

– Не кажется ли тебе, что мы сейчас напоминаем старых вождей и шаманов? Запрещаем людям высказывать свои мысли…

Лориан задумался:

– Людям нужна работа. Скорей бы уж прийти в Трехморье и начать строительство города. Ведь вот ко-наны и лорсы не мутят воду, потому что им некогда, они охраняют остальных. Перед нами стоит проблема занятости.

– А что делать с есорахами? – спросил Фантазист. – Скоро смутьянов станет больше, чем водочерпиев, и тогда мы вряд ли доберемся до Трехморья, а если даже доберемся, никто не захочет заниматься строительством городов. Языками молоть куда легче. Пора, пора кончать с ересями. Ойкумена устала от смуты и безвластия. Изобретатели денег и лорибуки несут власть. Если победит Иго, все мы станем колотами, если Лориан – заживем свободно и счастливо, как никогда не жили.

– К вам пришел человек из народа, а вы меня не замечаете. Вам интереснее общаться между собой. Зачем вы взялись управлять народами? Из честолюбия? – обиделся Гомлот.

– Ты, что ли, возьмешься думать о благе наших племен? – удивился Дергач.

Гомлот прищурился:

– Хочешь сделать новые открытия, читай прилежно пожелтевшие свитки. Хочешь знать будущее, вспомни старые предсказания. Не так ли, пророк?

Лориан кивнул.

– Скажи, пророк, не предсказывал ли тебе человек по имени Белохвост, что один из твоих старых друзей предаст тебя?

– Было, – согласился Лориан. Напролик побледнел.

Гомлот торжествовал.

– А откуда мы знаем, может, об Иго и шла речь? И кто мне докажет, что он поступил неправильно, когда оставил тебя? Да ведь он сразу понял, чего стоит твоя болтовня!

Лориан спокойно ответил:

– Мы не дошли до Трехморья и еще ни одного камня не заложили в городские стены Собории, а Иго преследует нас, как чудовище из кошмарного сна. Иго строит государство, привлекая народы насилием и обманом. Гомлот, неужели ты ему веришь?

Распахнув на груди серый хитон, Гомлот воскликнул:

– Я верю в Китовласа! Плох Китовлас или хорош, но он по крайней мере существует! А вот все ваши боги давно умерли!

Лориан поискал глазами Дождинку и Фантазиста, прежде чем произнести длинный монолог в духе Фаддия:

– В душе фанатично верующего есть только один Образ. Это противоречит замыслу Божьему. Религиозный фанатик добровольно отказывается от умственной свободы. Поэтому и не страшен парадокс безбожия: лучше человек без Бога, чем Бог без человека. Созидающий безбожник в конечном итоге придет к идее единобожия. Упрямый глупец, отказавшись от умственной свободы, сам же лишается права узнать волю Божью. Самой красивой речью наделены художники слова и пророки, но никак не религиозные догматики. Религиозный фанатизм – это привычка, традиция и догма, но только не мировоззрение интеллектуально свободной личности.