Текст книги "Скорпионы. Три сонеты Шекспира. Не рисуй черта на стене. Двадцать один день следователя Леонова. Кольт одиннадцатого года"

Автор книги: Анатолий Степанов

Соавторы: Андрей Серба,Владимир Сиренко,Лариса Захарова,Владислав Виноградов,Юрий Торубаров
сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 33 страниц)

III

Дверь квартиры, где произошла трагедия, оказалась закрытой. Майор для убедительности несколько раз нажал звонок. Не успел он оторвать палец от кнопки, как приоткрылась соседняя дверь. Показалась голова в ореоле седых редких волос.

– А их никого нет, – сказала соседка, – мать с дочерью увезли в больницу. Бандиты проклятые покалечили, – пояснила она, шире открывая дверь и выходя на площадку.

– Не боитесь? – полушутя спросил Леонов, отыскивая рукой выключатель.

– Да он над головой, – показала старуха, догадавшись, что ищет неизвестный. – А чего мне бояться, – старуха набросила на голову лежавший на плечах платок, – брать у нас нечего. Мы народ не обманываем. Живем честно. Не то, что эти кооператоры. Взять хотя бы их, она махнула на дверь Васильевой.

Выслушав эту тираду, Леонов нажал на выключатель, вспыхнул яркий свет.

– А вы из милиции? – спросила старуха, различив форму.

– Из милиции, – подтвердил Леонов и оглядел искусно обитые двери. – Давно тут живете?

– Давно.

– Сегодня никуда не отлучались?

– Нет, сижу целый день дома.

– Ничего не слышали или случайно не видели? Кто приходил к ним? – Леонов кивнул на дверь потерпевшей.

– Не-е, – старуха покачала головой, – с внучонком сижу, за ним бы углядеть. А сын со снохой на работе. Я тут у них нянчусь. Нет, ничего не слышала.

– Жаль, – сказал майор и пошел к следующей двери.

– Они в отпуске уж какой день, – сказала старуха, но Леонов успел нажать звонок. За дверью было тихо.

– Что делать, – Леонов развел руками, – жаль… Наверху кто есть?

– Есть. И внизу – дома.

Леонов попрощался.

Соседи ничего не видели и не слышали. Майор вышел на улицу, не надеясь увидеть своего добровольного помощника. Но хозяин машины оказался верным своему слову. Он терпеливо ждал, открыв дверцу и выставив наружу ноги.

– Майор! – крикнул он, и Леонову показалось, что голос его прозвучал как-то по-родственному тепло. Леонов заспешил к машине.

– Ну что? Никакого результата? – догадался водитель по постному выражению лица милиционера. Леонов молча кивнул.

Он быстро обошел машину и снова сел на переднее сиденье.

– В больницу?

Леонов снова кивнул.

IV

До больницы добрались быстро. Большое, похожее на корабль, серое здание очутилось прямо перед ними, когда они вывернули из-за книжного магазина.

– Скоро добрались. Спасибо.

– Я тебя подожду, – бросил водитель вслед майору. – Ступай, облегчи женщине душу…

Дежурный врач, узнав о цели прихода Леонова, с сожалением сказал:

– Она без сознания. Ожоги первой степени, – и уткнулся в бумагу, которую писал, когда вошел майор.

– Глянуть-то все равно надо бы? – не очень решительно настаивал Леонов.

Врач, окончив писать, захлопнул толстый журнал и молча поднялся. Взял из шкафа халат, протянул Леонову.

Они шли, не разговаривая, по длинным коридорам. Врач – чуть впереди. Коридоры были сплошь заставлены койками, на которых сидели, лежали больные. Пахло лекарствами, мочой, потом.

– Да, тут у вас… – Леонов не договорил.

Врач, поняв его, ехидно бросил:

– Зато не загниваем.

Они подошли к двойным широким дверям с матовыми стеклами. За ними тянулось множество других. На одной из них было написано «Реанимация». Полутемная комната была уставлена какими-то замысловатыми приборами. В центре перед окном стояла кровать. На ней лежал человек. Слышалось тяжелое со свистом дыхание. Леонов, поняв, что это и есть пострадавшая, торопливо шагнул к ней, чуть не сбив капельницу.

– Не торопитесь, – предупредил врач и зажег свет.

Перед Леоновым лежала почти обнаженная женщина.

На ее тело было страшно смотреть – оно было покрыто какими-то черными треугольниками.

– Жгли, сволочи, утюгом, – пояснил врач. Но Леонову все уже было ясно. Он предполагал, что женщина в тяжелом состоянии, но, что оно будет таким, не представлял. Он что-то хотел спросить у врача, однако промолчал, увидев, как тот тревожно оглядывается по сторонам. Взгляд врача остановился на табурете, сиротливо стоявшем возле кровати. В этот момент дверь за их спинами скрипнула, и в комнату вошла молодая женщина в белом. Увидев врача, она сразу принялась оправдываться:

– Я выходила на минуточку. Только в соседнюю комнату…

Врач ничего не сказал, лишь осуждающе посмотрел. Потом обратился к майору:

– Вы сейчас от нее ничего не добьетесь. ТУ^Т где-то Ольга, ее дочь…

Он взглянул на сестру. Та, поняв, что гроза миновала, сказала певуче:

– Она вот-вот придет… Побежала домой получше закрыть квартиру.

Действительно, за дверью почти тут же раздались чьи-то быстрые шаги, и в палату вошла девушка-подросток. На мгновение остановилась, потом, обойдя присутствующих, присела на краешек кровати.

Леонов, отступив в сторону, шепнул врачу:

– Скажите, пусть выйдет в коридор.

– Пойдемте в ординаторскую, – предложил врач.

Помещение было небольшим. У окна, занимая чуть ли не половину комнаты, стоял письменный стол с креслом, покрытым черным обшарпанным кожзаменителем. В углу, у входа, дребезжа, трясся холодильник. У стены напротив прижалась кушетка, покрытая клеенкой.

Леонов, оглядев помещение, предложил девушке присесть на кушетку. Она покорно опустилась на нее, Леонов достал блокнот.

– Вы бы не могли мне пояснить, Оля, что же произошло с вашей мамой?

– А кто вы будете? – спросила девушка, вытирая скомканным платочком мокрые глаза.

– Да, верно. Забыл представиться. Старший следователь Леонов. Майор Леонов, – добавил он.

– Ага! – кивнула девушка, и слезы сильнее побежали из ее глаз.

– Успокойтесь. – Леонов поднялся, налил из графина, стоящего на столе, стакан воды.

Ольга сделала несколько глотков, всхлипнула, посидела некоторое время молча, затем принялась рассказывать.

– Когда я пришла домой, мама еще могла говорить. Она сказала, что требовали каких-то денег.

Девушка замолчала, слезы душили ее.

Леонов понял, что большего узнать ему пока не удастся, и встал.

– Успокойтесь. Мы сделаем все, чтобы найти виновников.

Девушка громко зарыдала. К ней поспешил врач. Леонов на цыпочках вышел, постоял в раздумье: как ни тяжело, но надо взять дочь с собой и съездить на квартиру. Леонов вернулся в ординаторскую и объяснил ситуацию.

Девушка, ничего не говоря, покорно пошла рядом с ним по коридору.

Дома, как и ожидал Леонов, обнаружить ничего не удалось.

Ольга машинально хотела поднять утюг и поставить его на место. Но Леонов, подскочив, успел перехватить ее руку.

– Завтра придут специалисты, попробуют взять от печатки пальцев. Надо посмотреть, все ли цело, – сказал Леонов.

Они перешли в комнату. Девушка обежала комнату глазами.

– Вроде все…

– А где вы храните ценные вещи?

– Какие?

– Ну, кольца, сережки…

Ольга подошла к серванту. Открыв дверцу, достала коробку. В ней ничего не оказалось.

– Нету, – сказала она и поставила коробку на стол.

– А больше нигде не прячете?

– Нет вроде. Точно не знаю. Это мама может сказать.

– А ты помнишь, что у вас было…

Девушка вдруг разрыдалась:

– Я поеду к маме…

Леонов попросил водителя снова подбросить их до больницы. Там он проводил девушку до двери и вернулся к машине.

За свою не очень длинную службу ему уже довелось кое-что повидать. Но то, что он увидел сегодня, потрясло его до глубины души. Все внутри кипело. Леонов подумал об Аленке, представил дочь на месте этой девушки, и ему стало не по себе.

– Ну, что там? – нарушил молчание водитель. Леонову ни о чем не хотелось говорить. Но, он не мог отказать этому человеку, который, повинуясь душевному порыву, стал его добровольным помощником вместо того, чтобы сейчас преспокойно сидеть перед телевизором. Майор сказал только:

– Я такого вандализма никогда не видел.

– Что же натворили?

– Требовали каких-то денег, – сказала дочь. – Но какие жестокие люди! Кололи ножом, потом раны прижигали утюгом.

Машину дернуло, раздался громкий визг тормозов – она резко с заносом остановилась.

– Действительно, пытали? – водитель, держа руки на баранке, с таким выражением смотрел на Леонова, что тому стало неловко за всю милицию, которая не может ничего сделать.

– Пытали, – со вздохом выдавил майор. Он не мог смотреть на хозяина машины, отвернулся в сторону.

– Вы, вы в этом виноваты! Вы их боитесь. Или вас купили. На корню.

Лицо Леонова налилось злостью.

– Не оскорбляй, отец. Это я уже сегодня слышал. Вы что, с ума все посходили? Не стриги всех под одну гребенку. Я чужого вот столечко не брал. И я их не боюсь! Слово даю: я до них докопаюсь.

Шофер немного успокоился. Его глаза в свете уличного фонаря смотрели строго.

– Ну, что? Домой едем или меня будешь ругать?..

V

Леонов проснулся, посмотрел в окно. За стеклом нависла замешанная на ярких звездах темно-синяя мгла, подсвечиваемая уличным фонарем.

– Еще рано, – подумал Леонов. И было неясно: то ли обрадовался, что можно немного понежиться, то ли расстроился, что не может сразу приступить к делу. Полежал некоторое время. Прислушался. Рядом мирно посапывали ребятишки. Леонов приподнялся. В своей, ставшей уже коротковатой кроватке, разметавшись, спала Аленка. Он встал, заботливо укрыл дочь. Поправил и сползшее с дивана одеяло сына. Вернулся, лег снова, но сон не шел. В голову лезли разные мысли. Все они крутились вокруг вчерашнего. То вставало перед глазами изуродованное тело женщины, то вспоминались слова добровольного помощника: «вы или куплены, или боитесь». Разумом майор понимал, что совесть его чиста, но подспудно возникало желание, когда закончится дело, снова встретить этого человека и посмотреть ему в глаза. Леонов даже удивился этому желанию. Раньше он ничего подобного не испытывал, хотя частенько слышал в свой адрес не очень лестные слова, но этот случай был особый.

– Деньги, деньги, – вертелось в голове, – требовали деньги. Какие? Откуда они могли взяться? Жаль, что вчера заторопился. Надо сегодня утром все узнать. И девушка, наверно, пришла в себя.

Решительно отбросил одеяло. Еле разглядел стрелки часов. Они показывали десять минут шестого. Тихонько оделся. Выставил из холодильника все необходимое для завтрака ребятишкам.

VI

Майор долго стучал. Наконец послышался чей-то заспанный голос:

– Чего грохочешь в такую рань, идиот? Не проспался?

– Открывайте, милиция, – сказал он громко.

– Милиция, милиция, – забурчал тот же голос, но уже помягче.

Загремели запоры, дверь приоткрылась. Сунув под нос санитарке удостоверение и отодвинув ее плечом, Леонов быстро пошел по знакомому уже коридору.

В ординаторской он увидел вчерашнего врача, он спал одетый на кушетке. Потеребил его за локоть. Врач открыл глаза, приподнял голову.

– Вы… – узнал он майора и приподнялся. – Рановато! – врач сделал несколько энергичных движений руками, прогоняя остатки сна.

– Ну, как пострадавшая? – спросил Леонов, приглаживая волосы и присаживаясь рядом.

– Жива, – врач зевнул.

– А как дочка? Пришла в себя?

– Да, там сидит. Получше ей стало.

– Нельзя ли позвать?

Врач поднялся и вышел из кабинета. Вернулся он быстро, вместе с девушкой.

– Я вчера не стал тебя долго расспрашивать. Но ты должна мне помочь. Ты ведь хочешь, чтобы виновные были найдены?

– Хочу, – тихо сказала она.

– Так помоги. Скажи, о каких деньгах ты вчера говорила?

Девушка вздохнула. Посмотрела на врача. Он кивнул.

– Да, вроде, папа должен был получить деньги. А впрочем, не знаю.

– А где твой отец?

– В больнице.

– Здесь?

– Нет, он лежит в другой больнице. А где – я еще не знаю, у него что-то с почками, он всегда на них жалуется.

Леонов выразительно взглянул на врача. Тот подскочил к телефону. Вскоре в трубке послышалось отрывистое и сердитое:

– Да!

– Скажите, в урологическом Васильев есть?

– Кто спрашивает?

– Коль, это ты? – вместо ответа спросил врач.

– Я! – удивленно отозвалось в трубке.

– Не узнал? Это я, Сивцов.

– А! – обрадовался голос. – Как жив-здоров?

– Нормально! Скажи, Васильев есть у вас?

– Сейчас узнаю. Я мигом.

Вскоре в трубке послышалось:

– Есть. Камешки зашалили.

– Нашелся, – сказал врач, поворачиваясь к Леонову.

– А где твой папа работает? – обратился Леонов к девушке. – Кстати, как тебя звать?

– Оля, – ответила она и добавила, – папа у меня кооператор, – и тяжело вздохнула.

Врач и майор переглянулись.

– Предупреди, – попросил майор.

Через минуту Леонов уже торопливо шагал по улицам просыпающегося города, добрым словом вспоминая вчерашнего шофера, который, кроме всего прочего, отвез его к жене, а оттуда домой.

У больницы его уже ждали. С тем самым Николаем, что отвечал по телефону, они поднялись на второй этаж.

– Вот здесь, – сказал он, показывая палату. Приоткрыв дверь, указал на кровать, на которой спал больной: – Вот его койка.

– Его можно поднять? – спросил Леонов.

– Можно, – ответил врач.

Леонов заглянул в палату. При слабом свете настольной лампы, увидел, что палата буквально забита больными.

– Где-где? – уточнил майор.

– Да вот, в углу, у окна. – Васильев спал, повернувшись лицом к стене. Майор осторожно тронул его за плечо, больной повернулся и открыл глаза.

– Извините, я из милиции. Мне необходимо задать вам несколько вопросов.

Васильев спустил ноги с кровати. Протер глаза, резко поднявшись, пошел к двери палаты.

VII

На следующий день после дежурства подполковник не поехал домой, как обычно. Закончив оперативку, он попросил Леонова задержаться.

– Ну, что у тебя, майор?

Леонов, сидевший у противоположного конца стола, поднялся.

– Да ничего. Пока ничего, – поправился он. – Товарищ подполковник, не знаю, что и делать. У меня еще кража по Пролетарской, поножовщина на бойне, два стекла из гаража… Да и одному…

– Хватит, хватит, – перебил его начальник. – Я тебе, знаешь, сколько назову. Ну и что? Искать все равно нам.

– Ну, пусть капитан Буров… У него…

– Знаю, – перебил его Мухамедзянов, – Буров – не то, Леша. Ты знаешь, какая реакция в городе после этого случая? Все утро звонят, требуют найти виновных. До области добрались. И оттуда звонки… Так что придется отложить другие дела, а сюда надо с головой…

– Без головы тут нечего делать, – заметил Леонов.

– Ну и дерзай! – подполковник зевнул. – Черт, подремать даже не удалось. – Он вытер платком рот, спросил: – Дома-то все в порядке?

Леонов усмехнулся:

– Если бы…

– А что?

– Жена в больнице, ребятишки на улице. Вчера, пока вернулся, дочка прямо у порога и заснула.

– Ей сколько?

– Четвертый.

– А кто еще есть?

– Сын.

– А ему сколько?

– Во второй пошел.

– Ну, так это… хозяин…

Леонов грустно улыбнулся: хозяин. Вчера этот хозяин у Кольки-соседа, своего ровесника заснул, а отец его по всем дворам бегал, искал. Майор отвел взгляд и посмотрел на улицу. Подполковник подошел к Леонову. Тот попытался было подняться, но Мухамедзянов удержал его.

– Леш, надо.

Леонов вздохнул.

– Знаю, что надо. Слово дал.

– Кому? – живо спросил Мухамедзянов.

– Одному старому рабочему.

– Знаешь, Леша, это очень серьезно.

– Знаю. Если бы не знал, ни за что бы не согласился. Хотя понимаю, что, соглашаясь, делаю такую ошибку!.. – Лицо Леонова исказила гримаса.

Подполковник поднял голову, бросил взгляд на портрет Дзержинского. Потрепал майора по плечу.

– Ты что это так?

Леонов посмотрел в глаза Мухамедзянову.

– Вы же знаете, товарищ подполковник, что одному за такое дело браться – явный провал. Тут надо пустить по свежим следам опергруппу. Люди нужны. Иначе – все! Ф-фу!

Он дунул в кулак и разжал пальцы.

– Это ты прав, – подполковник похлопал Леонова по спине, – как в учебнике… Неплохо машину с компьютером да спецнаборы с портфелем, как у других. А в нашей периферийной жизни? Мы не столичная милиция. Я уж не говорю ни о каких машинах, мне людей-то негде взять. Недокомплектище, раз, – он загнул палец, – Закавказье, два, как она там еще… эта чертова Фергана… Идут команды: направить… Но делать надо? Надо. Труп на Трубной, не разделались еще с общежитием… Да что, Леха, перечислять, – сам знаешь. А тут тебе никто мешать не будет. И думать надо. Понял? Думать! Мы разучились это делать. Подавай нам все на тарелочке. А ты должен преступника нюхом учуять. Ты должен его психологически высчитать, выбрать наиболее верный путь. Оцени обстановку. Пощупай. Да, в общем, раз тебе это уже удалось.

Подполковник замолчал, расхаживая вокруг Леонова.

– Ну, ты понял? – спросил он, останавливаясь.

– Понял, – сказал, грустно улыбнувшись, майор. – Я так и думал сделать. Была бы помощь. А тут… Хочу попытаться все же пощупать. Может, подскажут что… Разбрасываться не приходится. А сейчас разрешите доложить о проделанном.

– Ну и хорошо, – подполковник сел за стол. – Если что – прямо ко мне. Единственное, что могу пока обещать: эту рыбку мы сможем поймать. А то наглеют, сволочи…

Он опять поднялся, прошелся по кабинету. Остановившись перед Леоновым, спросил:

– Над версиями думал? О плане пока не спрашиваю.

Леонов вздохнул:

– Думал.

– Ну?

Майор заговорил не сразу. Он сосредоточился, решая дилемму: говорить или нет. Подполковник не торопил.

– Кое-что узнал сегодня утром. Вчера время потрачено впустую. Пострадавшая была без памяти, дочь в глубоком шоке. Соседи – ноль, на месте происшествия – тоже. Нужны криминалисты, товарищ подполковник! – вдруг взмолился Леонов.

– Нужны, нужны, – похлопал его по плечу Мухамедзянов, – давай дальше.

– Ну, Михаил Омарович, провалю, – вместе будем делить ответственность!

– Разделим, – улыбнулся тот, – ты давай дальше. – Не забывай, что я уже вторые сутки на ногах.

Майор хотел было подняться. Мухамедзянов опять удержал его.

– Да сиди! – приказал он и шутливо ударил по плечу.

– Я понял, криминалиста не будет?

– Пока не будет. Вдовцова срочно вызвали в область.

– Но они же, вы говорите, спрашивают с нас. Как же тогда можно забирать последнего человека.

– Точно, спрашивают – не спрашивают, а результат нужен… Продолжай.

– Есть продолжать. Так вот, утром дочь оказалась более разговорчивой.

– Шок проходит?

– Точно, товарищ подполковник. Так вот, она вывела меня на отца. Оказывается, он должен был получить какие-то деньги. Он кооператор. Должен сказать, что она с достаточным скептицизмом относится к его новой роли. Раньше он где-то возглавлял строительство. Но самое-то главное, что сам Васильев тоже лежит в больнице. Вернее, лег вчера. Приступ, камешки зашалили. Разыскал я его. Он мне поведал свою историю. Васильев возглавляет строительный кооператив. В основном пока занимаются капитальным ремонтом. Несколько дней не мог получить деньги для выдачи бригаде. Вчера после обеда удалось договориться. Но вместо того, чтобы попасть на рабочее место, попал в больницу.

– Денег-то сколько? – уточнил Мухамедзянов.

– Да порядочно: сорок тысяч.

– Бригада большая?

– Восемь человек.

– О! Был бы строителем, подумал бы…

– Не дурно…

– Ты это брось, – начальник нарочито строго посмотрел на майора. – А кто их защищать будет?

Они засмеялись.

– Хорошо. Подходим к главному соображению.

Леонов хмыкнул, сглотнул слюну.

– Ясно, – начал он, облизав губы, – кто-то об этом узнал. Он ходил в кассу несколько дней, но пока не получал денег, никакого нападения не было.

– Почему напали не на него, а на квартиру?

– Мне думается, они руководствовались тем, что раз дело к вечеру, раздачу денег он перенесет на утро. Наверно, у него было опасение, его люди могли разойтись, а таскаться на ночь глядя с такой суммой вряд ли кому захочется.

– Предположим.

– Значит, были наводчики.

– Не сомневаюсь. Кто?

– Все же я думаю, что мог быть замешан кто-то из бригады.

– Ты Васильева об этом спрашивал?

– Так точно. Он перебрал всех. Вроде никого не подозревает. Работают недавно, людей знает неважно.

– Что ж, допустим. Дальше.

– Мог кто-то из банка. Сумма солидная. Могли стукнуть.

– Н-да-а…

Подполковник опять заходил взад и вперед. Майор машинально следил за его движениями.

– А не смотрел кто рядом-живет из бывших?

Майор покачал головой.

– Вот и нужны на это люди…

– Смени пластинку, – подполковник насупился, – давай дальше.

– Третье. Могла кому-то проговориться жена.

– А хозяин?

– Утверждает, никому ничего не говорил.

Подполковник, опустив голову, долго молча расхаживал по кабинету. Леонов не спускал с него глаз. Наконец Мухамедзянов остановился.

– Это все?

– Все, – Леонов вздохнул.

– А четвертого нет?

– Нет.

– Не исключай. А в общем я одобряю все твои версий. Какая наиболее вероятна?

Мухамедзянов, выдвинув стул, облокотился на спинку.

– Какая-какая, – Леонов застучал пальцами по столу, – если бы я знал… Думаю, первые две наиболее вероятны. Хочу начать с первой.

– С первой, с первой, – подполковник выпрямился. – Ты же говорил, что Васильев исключает.

Майор покачал головой.

– Вы не так меня поняли. Он сказал, что не может кого-либо подозревать.

– Да, существенная поправка.

Подполковник улыбнулся.

– Я считаю, – сказал майор, – исключать этого нельзя.

– Я тоже так думаю, – поддержал Мухамедзянов.

Зазвонил телефон. Михаил Омарович взял трубку:

– Да. Я. Слушаю… Нет. Пока нет… Работаем… Да-да… Я говорю, принимаем меры. И по второму. Говорю, и по второму… Ясно? Хорошо. До свидания.

– Исполком интересуется, – он повернулся к Леонову. – Подавай убийство, давай Васильеву. Поучают. Ну, ладно… Им там видней, что нам здесь делать. Итак, хочешь начинать с первой?

– Да, товарищ подполковник.

– Ну, что же, как говорили в старину: с богом!