Текст книги "Связующая Нить. Книга 3 (СИ)"

Автор книги: Анатолий Хохлов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 37 страниц)

– Могу ли я увидеть леди Кицунэ? – со всей доступной ему вежливостью поинтересовался Куо.

– Час довольно ранний. Насколько я знаю, юная госпожа еще спит. Дело действительно не терпит отлагательств?

– Боюсь, что да. Я бы не пришел так рано, если бы время ничего не решало, верно?

– С тобой опасно доверяться логике, Сусуми. В тебе, даже больше чем в твоем отце, проявились гены бабушки.

– Но по крайней мере они уберегли меня от службы Юидаю! Слава всем богам! Если бы я столкнулся с нашей милой Кицунэ-чан там, в дворцовом парке, боюсь, что одними переломами ног не отделался бы. Отец духом пошел в тебя и попросту неспособен довести человека до истинного бешенства. Кстати, дед, он что, за те дни так и не пришел к тебе ни разу, даже приветствиями обменяться?

– Нет, – Микио хмурился все больше. – Я не видел его и узнал, что он был во дворце, только когда ты об этом упомянул. Хорошо, я позову леди Хикари, и она примет решение. Но смотри, вздумаешь сыграть какую-либо шутку с моими хозяйками, я не посмотрю на то, что ты мой единственный внук!

– Я понимаю твое решение, дед. Ну, раз все выяснили, зови начальство.

Еще несколько минут ушло на расшаркивания и вежливые препирательства с леди Хикари. Камигами-но-отоме была недовольна, но Куо все же удалось ее убедить разбудить Кицунэ.

– Что случилось? – прозвучал сонный голосок девочки. – Мам, еще так рано! Можно, я чуть-чуть посплю?

– Куо-сама хочет поговорить с тобой, Кицунэ-чан. Может быть, он скажет что-нибудь хорошее?

Кицунэ, потирая глазенки спросонья и тихонько зевая, показалась в дверях. Смятое ночное платье, спутанные волосы, заспанное личико.

– Лапочка! – Куо победно ухмыльнулся, молниеносным движением сунул руку в рукав и выхватил оттуда подготовленный к съемке фотоаппарат. – Посмотри на меня, Кицунэ-чан!

– А? – девчонка устремила на него взгляд синих глаз, полузакрытых, полных сонных грез.

– Отлично!

Кицунэ попала в объектив, и рыжий самурай несколько раз нажал на кнопку фотоаппарата, запечатлевая для потомков образ сонной девочки-лисички. Он даже успел пару раз поменять ракурс и сделать целых четыре фото, прежде чем на его выходку успели среагировать.

Маленькая оборотница спала на ходу. От вспышек фотоаппарата она только захлопала глазами, личико ее вытянулось в недоумении. В чем дело? Что происходит?

Ее реакция была самой мирной.

– Куо-сама! – леди Хикари побагровела от растерянности и гнева. – Что вы себе позволяете?!

– Ах ты, рыжий демон! – Микио выхватил меч и нанес удар, но предвидевший это действие Куо уклонился и спас фотоаппарат, на который был нацелен клинок катаны. – Стоять на месте!

Не слушая выкрики деда, Куо метнулся прочь по коридору и хотел удрать, но из боковой двери наперерез ему выскочил Ясуо. Катана засвистела, разрезая воздух, Куо прыгнул, пропуская удар ниже себя, и в этот момент Микио сунул руку в рукав, выхватывая дополнительное оружие, которое непременно носили с собой воины Хатано. Метательные ножи.

Первые два ножа были брошены с тем расчетом, чтобы заставить Куо переместить мишень в точку удара третьего, но противником Микио тоже был воин Хатано и просчитывать варианты мог не хуже. Без колебаний, Куо закрыл фотоаппарат левой рукой и даже не поморщился, когда стальной клинок вонзился в тыльную сторону его ладони. Замысел удался! Хорошая рана.

Перескочив через Ясуо, Куо бросился наутек, но через секунду метнулся в сторону, уворачиваясь от прыгнувшей ему на спину золотой молнии. Кицунэ, не понимая причину всеобщего переполоха, все же не могла не поучаствовать в нем и напала на того, кого атаковали старики.

Увернулся самурай легко. Просчитать траекторию такого длинного прыжка и уйти в сторону было для него проще простого. Промахнувшись, Кицунэ приземлилась на ковер руками и, оттолкнувшись, перевернулась еще раз, чтобы встать на ноги. Ничуть не смущаясь из-за неловкого промаха, она приняла боевую стойку.

Окруженный с трех сторон, Куо замер посреди коридора, вздохнул, встал на колени и поднял руки, выражая свое желание сдаться. Смести с пути девчонку несложно, по ее состоянию было видно, что Кицунэ к бою не готова, но бить и толкать лисенка рыжий не собирался. Кано будет в бешенстве, да и попросту не хотелось маленькую обижать.

– Все, все! Поймали, – заявил рыжий.

Кицунэ прыгнула, выхватывая у Куо фотоаппарат.

– Осторожнее, не сломай! Вещь ужас какая дорогая и, кроме того, очень редкая! У меня таких всего восемь!

Хикари, гневно глядя на рыжего самурая, размеренным шагом приблизилась и встала рядом.

– Как позволите понимать то, что вы устроили, Куо-сама? – спросила камигами-но-отоме. – Я жду объяснений!

– Прошу простить меня, благородная леди. Мои действия были спонтанны и недостойны, – Куо, как можно достовернее выражая раскаяние, склонился перед ней и коснулся пола лбом. – Конечно же, я побеспокоил вас не ради фотографий. Я желал лишь предупредить леди Кицунэ о подарке...

– О каком подарке? – Кицунэ обернулась, переставая ковырять фотоаппарат.

Хикари сделала ей знак быть сдержаннее и вновь устремила грозный взгляд на Куо.

– Принц Кано замыслил сделать сюрприз для леди Кицунэ, – начал оправдываться тот. – И я хотел предупредить ее о том, что подарок будет, чтобы мы все успели привести себя в торжественный вид. Я ничего предосудительного не замышлял, – Куо вынул из руки метательный нож и показал алые потеки на нем. – Клянусь этой кровью! Но увидев, как мила и очаровательна ваша дочь, леди Хикари, не смог удержаться от соблазна оставить память о ее красоте на долгие времена! Признайтесь, много лет спустя вам и вашей дочери, что станет уже взрослой благородной дамой, тоже будет приятно посмотреть на фото этих дней и вспомнить, как мила она была ребенком!

– А я и взрослая буду очень милой. Как мама!

– Кицунэ, невежливо комментировать разговор других людей. Куо-сама! Возможно, я смогу относиться к вашему поступку проще, если приму то, что эта хулиганская выходка была самопроизвольна и неожиданна для вас так же, как и для меня. Надеюсь, что более это никогда и ни при каких обстоятельствах не повторится. Вы понимаете меня?

– Да, благородная госпожа. Полностью признаю свою вину и прошу простить меня.

– Фотоаппарат останется у нас.

– Не возражаю, но прошу вас об осторожности. На пленке есть несколько кадров, важных для меня.

– А что на них? – с интересом спросила Кицунэ.

– Снегири. Маленькие птички, с алыми грудками. Они прилетели к нам с севера, с подножия великих ледников. Редкие гости, сфотографировать которых было настоящей удачей!

– Прояви! – Кицунэ подскочила к Куо, протягивая ему фотоаппарат.

– С удовольствием! – Куо поднял руку, но пальцы его вдруг натолкнулись на сталь катаны, которую подставил Ясуо. – Но только позже. Не беспокойтесь, Кицунэ-сама, пока пленка в фотоаппарате, с ней ничего не случится. Храните ее пока у себя. Еще раз прошу прощения за свой поступок и клянусь честью самурая, что больше не посмею действовать подобным образом.

Инцидент был исчерпан, и стороны разошлись. Хикари и ее слуги отправились в свои комнаты успокаивать нервы, Кицунэ поплелась обратно в кровать, чтобы подремать еще полчасика, а довольный рыжий самурай наспех перетянул кровоточащую руку платком и поспешил к покоям своего господина жаловаться на травму и отказываться от тренировки кендо. Все шло по плану: и фото, и стычка, и ранение. Куо поклялся своей кровью, что ничего не замышлял заранее, но не стеснялся нагло врать. Ему было все равно, что будет с той кровью, что осталась на ноже. Она уже вытекла.

Хикари не станет разговаривать с Шичиро, Куо еще вчера заметил, как реагировала камигами-но-отоме на робкие попытки ухаживания со стороны генерала. Опасность с этой стороны отпадает. Может быть, оскорбленная леди нажалуется Кано, но в ближайшую пару дней принц будет чувствовать себя несколько обязанным своему верному телохранителю и не станет жестоко карать его. Главное – создан предлог, который без урона для чести Макото позволит избежать утреннего пересчета зубов Куо. Действительно, какое, ко всем демонам, кендо? С такой-то травмой руки! Она же часа четыре зарастать будет, не меньше!

Ну, а несколько забавных фотографий – это просто еще один прекрасный бонус ко всем плюсам!

Куо лучился самодовольством. Приятно, когда все замыслы так легко претворяются в жизнь!

Существо, прячущееся в тени домов, когда-то было человеком. Весьма паршивым человеком, как сказали бы многие, но отбросы общества оказались отличным материалом для создания йома. Душа вора и убийцы легко приняла тьму проклятой печати. Тварь получилась довольно сильной по сравнению с другими, ему подобными.

Глаза йома были закрыты, веки слиплись от желтого гноя. Его не беспокоило это. Мироощущение демонов почти не зависело от органов чувств людей. Йома мог почувствовать прикосновение или удар, но слух, вкус, зрение и обоняние угасали за ненадобностью.

Мир для демона представлялся областью знания, ограниченного расстоянием. Он знал, каковы предметы вокруг и как далеко они находятся. Демоническое видение проникало сквозь любое препятствие и выделяло на фоне общего мертвого фона маяки душ живых существ. Люди и животные. Крошечные точки насекомых. Йома видел все.

Демон вычислил оптимальный путь до комнаты, в которой укрылась цель. Нужен был путь, который удастся пройти, не поднимая лишнего шума. Ворваться в замок, выбить дверь комнаты, схватить человека-подростка и вернуться обратно. Все решает быстрота ног и то, удастся ли держать вторжение втайне хоть первую половину минуты.

Йома ясно видел путь, но дорогу ему преграждал часовой на одной из башен. Если демон попытается проскользнуть мимо, самурай тотчас заметит его и поднимет тревогу. Все пути отступления будут быстро перекрыты.

У проблемы было только одно решение, но открытое пространство до башни велико и страж не сводил взгляда с пустыря перед стенами. Он заметит любое движение, даже во тьме ночи. Выждать момент. Выждать...

Черная кровь не греет. Йома был накрыт двухслойным плащом из звериных шкур. Грелки, наполненные горячей водой, уже почти остыли, и чудовище рисковало погибнуть от переохлаждения, но продолжало сидеть на месте, выгадывая момент для атаки. Человеческое тело уже почти сгнило, поддерживать существование долго не удастся, и хозяин отдал своему рабу последний приказ – украсть у людей ту, что спряталась за щитами самураев от судьбы становления йома. Выждать и атаковать, выполнить волю лидера, власть которого абсолютна!

Самурай на башне, уставший и промерзший за долгую ночь, все же сделал ту ошибку, которой так долго выжидал монстр. Он обернулся, взглянув на внутренний двор замка, надеясь увидеть движение в затеплившихся изнутри светом окнах. Скоро должна прийти смена, и, покинув свои посты, стражи вернутся в теплые казармы, к горячему завтраку и мягким одеялам.

Демон сорвался с места, соскочил с крыши дома и ринулся через трехкилометровый пустырь к стенам Серой Скалы. Ноги твари оплетали могучие мускулы из черной протоматерии, черные щупальца выныривали из-под мехового плаща, сильнейшими пружинами ударяя в землю и швыряя тело твари вперед. За несколько кратких мгновений он развил свою скорость до ста пятидесяти метров в секунду.

Взлететь на башню, рубануть незадачливого стража когтем и, всеми силами снижая скорость, устремиться к жилым помещениям замка! Если верно рассчитать, то удастся не расшибиться при приземлении на внутреннем дворе и...

Слабенький встречный ветер обратился в безумный ураган. Пронзая ставший необыкновенно упругим воздух, демон взмыл высоко вверх, одним прыжком взлетая выше замковых стен. Он выпустил из-под плаща серповидный коготь, готовясь снести самураю голову одним ударом, но страж все же успел почувствовать неладное и пустил в ход навыки самообороны.

Самурай решил, что притаившийся в селении враг каким-либо дзюцу швырнул в него кусок скалы. Стоя вполоборота к летящему «снаряду», латник спокойно вскинул щит и сделал то, что обычно применяли самураи для защиты от атак камнями катапульт или требушетов. Собрав энергию Ци в щите, воин выдал навстречу «куску скалы» силовой импульс, способный остановить и даже отбросить камень катапульты. Вот только скорость демона была раза в три выше, чем у камня, на который была рассчитано отталкивающее дзюцу.

Демон с грохотом ударил телом во внезапно возникшую у него на пути преграду. Черная броня, покрывавшая все его тело, не выдержала. Укрепленный скелет сломался, дробясь в мелкое крошево.

Ударная волна разметавшейся во все стороны энергии Ци сбила самурая с ног, а неудачливый убийца по дуге пронесся над внутренним двором замка и впечатался в противоположную стену, по которой сполз вниз большой кляксой черной протоматерии и размазанной в кашу мертвецкой плоти.

Во тьме за обступающими замок деревьями зимнего леса таилась группа наблюдателей.

– Неплохой скоростной показатель, – сказал Хебимару. Женщина-йома, глаза которой горели алым пламенем демонической Ци, убрала руки от его висков. Контакт с атакующим был потерян. – Хитоми, я предлагал тебе поставить знак молнии, такой же, какой был у того несчастного. Знак слабый, и без злоупотребления наркотиками в состояние йома тебя не переведет, но обрати внимание, как быстро ты смогла бы передвигаться! С такой скоростью можно легко уходить от преследователей. Полезная способность, не так ли?

– Я подумаю, – недовольно буркнула реаниматор из клана Йомигаэри. – Мой господин, смею предложить вам отступить глубже в лес. Самураи будут обыскивать всю местность вокруг замка.

– Далеко не пойдут. Страх властен над их душами, а самураи, верные наместнику юга, давно уже стягивают силы ближе к замку. Думаю, командир гарнизона серьезно обеспокоен и спишет нашу атаку на действия сторонников Юидая. Йома напомнит защитникам о бдительности, и, когда начнется бой, бунтари положат под стенами немало своих сил. В общей кутерьме наши верные друзья-демоны спасут моего метаморфа из гибнущей Серой Скалы.

– Если от холода не передохнут, – Хитоми поднялась, подошла к одному из йома и злобно пнула его в плечо. Иссохший, полугнилой подросток опрокинулся на бок и слабо зашевелился на снегу. Болезненный хрип раздался из глотки демона. Хитоми скривилась от отвращения, глядя на полумертвого монстра. – Господин, меня невыносимо бесит эта страна, постоянный холод и этот проклятый метаморф, которого мы преследуем уже больше месяца! Пусть его прикончат бунтари Водопадов или самураи Камней! Какое нам до него дело?

– Кицунэ – забавное существо. Мне интересен он и тот водоворот событий, что малыш закружил вокруг себя. Тебе придется помочь мне, ведь я предоставляю убежище, без которого тебя давно бы убили охотники Кровавого Прибоя или стражи закона. Таков договор – ты обязалась помогать мне за мою помощь тебе.

– Хорошо, хорошо! – Хитоми подняла руки в знак капитуляции. – Не хочу больше спорить, только давайте найдем место потеплее и расположимся на отдых. Я устала!

– Прошу простить мою невнимательность к вашим нуждам, Хитоми-сан. Вы устали, и йома замерзли. Надо хорошо отдохнуть и подумать над системой обогрева для ходячих мертвецов, ведь именно холодом ледникового периода далекие предки нынешних людей победили демонов, заполонивших мир в те далекие времена. – Хебимару поднялся и отряхнул полы своей длинной шубы от налипшего снега. – Уходим. Выждем немного. Даже с подкреплениями наших сил сейчас не хватит, чтобы взять Серую Скалу штурмом, но помощников в ближайшее время может найтись немало. Подождем еще неделю или две.

Хебимару, Хитоми и их монстры удалились, а в замке в то же время перед размолотыми в кашу останками погибшей твари уже стояли генерал Шичиро, Куо, Макото и еще несколько десятков самураев.

– Что это было? – Куо поворошил неприглядную кучу плоти и одежды мыском сапога. – Воняет как старый труп.

– В лабораторию бы эту дрянь, – угрюмо произнес Шичиро. – Кто-то из ученых мудрит с мертвецами? Все никак не уймутся, скоро и после смерти заставят воевать.

– Принцу докладывать о произошедшем будем? – спросил Макото.

– Зачем? – Куо пожал плечами. – Только настроение испортим. Парень едва начал веселиться, вкус жизни почувствовал, а здесь опять лезут какие-то уроды. Будем резать их на подходе и помалкивать.

Макото и Шичиро кивнули, соглашаясь со сказанным.

Садовник, ухаживавший за растениями в маленьком парке Серой Скалы и в оранжерее, был признанным мастером своего дела. Осторожным вмешательством в биоритмы растения он заставил маленький саженец сакуры пышно украситься розовыми цветами. Подарок, который преподнес тем утром принц Кано своей новой знакомой, был истинно королевским. Кицунэ с восторгом любовалась маленькой сакурой и, принимая горшочек с саженцем из рук принца, была очень осторожна, боясь навредить нежному и хрупкому растению неловким движением.

– После того как угроза войны отступит от наших земель, – сказал принц Кано, – мы пересадим это деревце в любое самое живописное место страны Водопадов, которое будет выбрано вами, Кицунэ-сама. В благодарность за то, что вы подарили всем нам надежду и волю к борьбе.

Кицунэ, очень довольная подарком, от души благодарила принца, не догадываясь даже о том, что сюрпризы на сегодня вовсе не закончились.

Когда церемония вручения подарка была завершена, к Кицунэ подошел Куо и, осторожно поманив рукой, тихо зашептал:

– Кицунэ-сама, могу ли я попросить вас об одной услуге?

– Какой? – ответила Кицунэ с недоверчивостью в голосе. – Мне не нравится, когда надо мной шутят, Куо-сама. Перед тем как что-нибудь делать, я все расскажу маме!

– Никаких шуток не будет, клянусь! У меня никогда не было даже мысли обидеть вас, Кицунэ-сама!

– Хорошо, тогда что вы хотите?

– Понимаешь, Кицунэ-чан, – Куо сразу позабыл по официальный тон. – Принц Кано слишком долго был изолирован за стенами замка, и теперь, желая помочь ему заполнить пробелы в знаниях о внешнем мире, я хочу познакомить его со всем, что было ему раньше недоступно. Например, мангой, – хитрец обрадованно заметил вспышку интереса в глазах девчонки. Отлично! Информаторы говорили правду. – Я слышал, что вам нравились рисованные истории, и теперь прошу вас помочь принцу во всем разобраться. Он не видел манги еще ни разу в жизни, и сегодня, после того как Кано-сама завершит краткое обсуждение текущих дел с генералом Шичиро, я хотел передать своему господину несколько журналов о... школьной жизни.

Кицунэ проглотила голодную слюну.

Хикари, обеспокоенная тем, что рыжий самурай вновь приблизился к Кицунэ и даже успел что-то наболтать, поспешила распрощаться со старающимся не быть излишне назойливым генералом Шичиро. Хороший он все же человек. Понял, что леди смущает его внимание, и держится вежливо, не докучая ей. Если будет продолжать в том же духе, то, возможно, леди Хикари примет его как хорошего друга.

– Позволите ли узнать, о чем вы беседуете? – осторожно поинтересовалась камигами-но-томе, подойдя ближе к своей дочери и телохранителю принца.

– Мам, а Куо-сан купил мангу для Кано! – заявила Кицунэ с такой прямолинейностью, что рыжего самурая пробил холодный пот. – Можно мне почитать ее вместе с принцем?

– Мангу? – камигами-но-отоме бросила на Куо взгляд, полный строгости. – Поверьте, я вовсе не желаю быть сурова, Сусуми-сама, но мне придется просить вас относиться немного серьезнее к моей дочери и их отношениям с принцем Кано. Возможно, вы разузнали об интересе Кицунэ к подобного рода литературе, но я не советовала бы вам играть на обретенном знании.

– Уверяю вас, Хикари-сама, я не желаю кому-либо нанести оскорбление или обиду. Более того, если я совершу подобное, принц Кано сделает намек на то, что моя служба ему плоха. Что будет означать для меня подобное заявление, думаю, не нужно объяснять.

– А что оно будет означать? – с интересом спросила Кицунэ.

– Только то, что господин недоволен своим самураем. – уклонилась от ответа Хикари. – Так или иначе, прошу вас, Сусуми-сама, стать более ответственным и серьезным. Сейчас, прошу простить, я не нахожу момент подходящим для чтения манги!

Кицунэ тайком подмигнула Куо. Все будет нормально! Она сама уговорит маму. Рыжий, так же тайком, без особого энтузиазма пожал плечами. Судя по всему, леди Хикари настроена весьма решительно. Оставалось надеяться только на разожженный в девчонке жадный интерес.

Обработка началась сразу, как только Хикари и Кицунэ вошли в свою комнату.

– Мам...

– Не надо говорить о манге, дочка, прошу тебя.

– Но, мам...

– Уверена, что вы найдете с принцем Кано достаточно тем для общения и без нее.

– Мам!

– Прошу, подумай, о чем ты просишь! Сусуми не станет афишировать то, что в столь суровое время Кано-сама тратит время на чтение легкомысленной литературы! Вас закроют в комнате, без лишних глаз и под надежной охраной! Очень двусмысленная ситуация! Представляешь, сколько это породит недобрых слухов?

– А я возьму с собой бабушку Таку! Никто не подумает плохого, если она будет там с нами!

– Нет, Кицунэ, я все же надеюсь, что ты поймешь необходимость удержать свои желания. Я не хочу выпускать тебя из вида, и мне не нравится, как этот... молодой человек, Сусуми, играет на твоих чувствах.

– Ну, мам!

– И не надо меня упрашивать, умоляю!

– Мам! Ну, мам! Ма-ам! – Кицунэ вилась вокруг Хикари, ласкаясь и мурлыча, словно голодная кошечка, которую хозяйка дразнит рыбкой. – Ма-а-ам! Ма-амочка-а!

– Достаточно, Кицунэ! – Хикари почувствовала, что начинает сердиться, и, боясь, что это чувство разовьется, решила ретироваться с поля боя. – Ты ведешь себя непослушно и огорчаешь меня. Посиди немного в комнате и успокойся.

Камигами-но-отоме направилась к выходу, а Кицунэ захлопала глазами с удивлением и обидой. Мама что, серьезно? Сейчас уйдет, так и не разрешив читать мангу?

Слезы хлынули сами собой. На сколько бы лет ни выглядела Кицунэ внешне, глубоко внутри она все еще оставалась маленьким ребенком. Дед Ясуо, охранявший вход в комнату госпожи, не смог сдержаться и покраснел от смущения, когда из-за двери до него донесся громкий рев обиженной девочки.

Утешать Кицунэ Хикари пришлось долго, не помогла даже капитуляция камигами-но-отоме.

– Ты больше не сердишься на меня, мам? – голос Кицунэ срывался от рыданий, а Хикари, сидя в кресле, баюкала ее на руках. Вернее, на коленях, на руках мамы четырнадцатилетняя дылда физически не помещалась.

– Нет, нет, что ты! Как можно на тебя сердиться, маленькая моя?

– И... и... и мангу можно почитать?

– Да, да, я же говорила, что разрешаю, – Хикари печально вздохнула. Слезы дочери были абсолютным оружием, женщина сознавала, что никогда и ни в чем не сможет Кицунэ отказать, если слезы эти будут искренни. – Но леди Така обязательно будет рядом с тобой.

– Хорошо, – Кицунэ шумно шмыгнула носиком. – Мам, прости меня. Я не хотела плакать, но просто... просто обидно очень.

– Я понимаю. Во всем виноват Сусуми-сан, узнавший как тебя растревожить. Все-таки ты у меня еще совсем маленькая, Кицунэ. Совсем-совсем маленькая лисичка.

– Я больше так не буду, – клятвенно заверила маленькая оборотница и поспешила утереть слезы со щек платком. – Я же не плакса! Но, мам, ты обо мне слишком сильно беспокоишься. Я все сделаю правильно, никого не обижу и себя обижать не позволю! Пусть только попробуют Куо или Кано что-нибудь сделать! Я им обоим ка-а-ак...

– Вот поэтому я и против того, чтобы ты слишком увлекалась мангой. Ты слишком серьезно относишься к нарисованным в них шуткам. Мне страшно представить, что будет, если ты, насмотревшись на рисованных героинь, ударишь принца!

– Я не ударю! Но пусть он тоже ведет себя нормально!

– Нормально? Это как вы с Мичиэ-химе себя «нормально» вели? Ежедневно пробивая стены, ломая мебель, оставляя друг другу синяки и вывихи?

– Почему друг другу? Я ни разу не ударила Мичиэ-чан. Она сильная, ловкая и хорошо обучена. Разве такую ударишь? Но Кано бить меня не будет, потому что... – Кицунэ пожала плечиками, чему-то застеснявшись. – Потому что настоящие принцы девочек не бьют!

Хикари не выдержала и рассмеялась.

– Ах, маленькая моя! Хорошо, я еще один раз попробую поверить, что ты можешь прожить пару часов без шалостей. Давай-ка приведем в порядок твой макияж, пока принц тебя заплаканной не увидел. Но смотри, не вздумай шутить с леди Такой! Не отводи ей глаза гендзюцу, не обманывай и не пользуйся ее добротой. Обещаешь?

Кицунэ шумно шмыгнула носом, гася последние проявления недавних рыданий, а потом кивнула и радостно улыбнулась.

– Я никогда не обижу бабушку, ты же знаешь, мам, – девочка соскочила с колен леди Хикари и подбежала к одному из четырех шкафов для одежды, стоящих в комнате. Один из этих шкафов принадлежал леди Хикари, а три остальных пришлось полностью отдать во владение Кицунэ. – Макияж подождет, сейчас надо выбрать мне новое платье!

– Но ты же это надела только утром!

– Мам, ну как ты не понимаешь? В этом платье меня Кано уже видел! Надо новое!

– Ох и вертихвостка! – Хикари, смеясь, всплеснула руками. – И ведь не учил никто, все сама придумываешь!

Кицунэ ответила ей застенчивой улыбкой, но в глазах девочки, буквально только что залитых слезами, уже блестела игривая лисья хитринка.

Если бы Кицунэ только могла узнать, какие мысли вертелись в голове бабушки Таки, то радужное настроение маленькой оборотницы живо испортилось бы. Старой служанке очень не понравилось то, что девчонка научилась капризничать и выпрашивать желаемое слезами. Така задумалась над воспитательным процессом. Така одобряла ласковые методы камигами-но-отоме, но на этот раз наследница самурайской крови замышляла суровую взбучку избаловавшейся лисице. Не хотелось быть жестокой с ней, но если сейчас упустить момент, то ребенку будет нанесено только больше вреда.

Кицунэ, не подозревая об угрозе наказания, дважды усугубляла ситуацию, останавливаясь в коридорах для того, чтобы полюбоваться собой в висящих на стенах зеркалах.

– Бабушка, – спрашивала Кицунэ, слишком занятая мечтаниями, чтобы заметить суровость во взгляде леди Таки. – А я правда красивая?

– Красивая, красивая, – кивала старушка, подумывая о том, что одними устными наставлениями, похоже, обойтись не получиться. Чем же внучку лечить? Розгами или работой?

– И принцу я, наверно, нравлюсь?

– Нравишься, нравишься.

– Бабушка-а-а... – Кицунэ жалобно посмотрела на старушку. – А ты не сердишься на меня?

– Конечно же, нет, – попыталась уклониться от темы Така, сделав вид, что не знает о выкрутасах девчонки. – Ты что-то сделала, что я должна сердиться?

– Я перед мамой расплакалась, – Кицунэ виновато поникла. – Как маленькая совсем. И мне теперь очень стыдно!

Жар прихлынул к щекам леди Таки. Надо было быть осторожнее, золотой пушистик оказался совсем не так прост, как казался. Маленькая хитрюга почувствовала, что бабуля намерена взяться за нее всерьез, и сделала финт хвостом, повинившись и раскаявшись, прежде чем получила первый упрек. Теперь Така может только спешно отчитать балбеску и взять с нее обещание исправиться. Ни о каких телесных наказаниях или общественных работах не может быть и речи. Бабушка не могла быть сейчас даже особенно строгой, ведь если внучку огорчишь, то испортишь ей свидание с высокопоставленным приятелем.

«Ну, погоди у меня! – сердито думала Така тем временем, пока отчитывала и воспитывала внучку. – Я за тобой наблюдаю! Кто бы ты ни была, что бы ты ни делала, но испортиться и задрать нос я тебе не позволю!»

Кицунэ смиренно склонила голову и выслушала все наставления, старательно делая вид, что не пропускает их мимо ушей. Создавать иллюзии она всегда умела, бабушка осталась довольна, но эффект был полностью уничтожен в самом окончании монолога, когда Кицунэ вдруг заметила нечто интересное в стороне и, забыв обо всем, побежала взглянуть.

– Бабушка, смотри! – Кицунэ сняла с подставки у стены большую расписную вазу из дорогого фарфора. – Здесь самурай и девушка! А у девушки – лисий хвост!

– Кицунэ-сан, вы слушали, хоть немного, то, что я говорила? – жар гнева прихлынул к щекам леди Таки.

– Угу... – девчонка вновь виновато поникла. – Я все слушала, честно!

«Ну, я тебе устрою!» – бабуля пронзила оборотницу уничтожающим взглядом, говорящим о том, что словам маленькой врунишки веры больше нет. Кицунэ ответила ей выражением абсолютного раскаяния и ласковым взглядом. За что, мол, ты на меня сердишься? Я хорошая!

Така вздохнула с тоской и обреченностью. Воспитание внучки придется отложить до следующей провинности.

– Пойдем, Кицунэ, принц ждет.

Девчонка обрадованно кивнула и побежала по коридору дальше, но оклик старой служанки остановил ее вновь и заставил обернуться.

– Вазу-то куда понесла? – спросила Така, которая вдруг поняла, что больше не может смотреть на златовласую балбеску без улыбки. Кицунэ держала вазу на руках, словно большую куклу. Дите зацапало игрушку.

– Принцу Кано показать! Тут же самурай и кицунэ нарисованы!

– Наверное, ее к твоему приезду купили. Вся страна сейчас о волшебных лисицах шепчется, вот и в Серой Скале интересом загорелись. Подожди, еще картины какие-нибудь разыщут да храм на территории замка построят!

– Большой? Красивый?

– Едва ли большой, но уверена, что красивый. А ты вазу-то поставь.

– Почему?

– Потому что будет нелепо и даже смешно выглядеть, если ты войдешь в комнату принца Кано с вазой в руках.

– Кано смеяться не будет! Он хороший друг и все понимает!

Таке потребовалось больше минуты на боевые действия, но вазу она все же отобрала. Слаба была еще Кицунэ спорить с грозной бабулей. Поставив фарфор на место, вытянув внучку в струнку и придав ей донельзя благородный вид, Така сопроводила ее до дверей комнаты, в которой ждал принц.

– Могу ли я попросить вас доложить вашему господину о нашем приходе? – осведомилась она у одного из стражей, стоящих в коридоре, у дверей.

Страж утвердительно поклонился и коснулся своего шлема, включив встроенный передатчик.

Куо открыл перед гостьями дверь и с поклоном отступил в сторону, освободив проход. Дамы осторожно вошли и остановились у входа.

Кицунэ одним движением глаз окинула взглядом комнату. Маленькая, особо не расшалишься. Мебели почти нет, только журнальный и чайный столики, обложенные мягкими подушками. На стенах картины и расшитые занавеси. Наверное, здесь приятно отдыхать, в тишине, холодными зимними вечерами.

На журнальном столике стояла неприметная серая коробка. Журналы в ней? Наверное, что же еще Кано мог принести? Кицунэ зацепилась взглядом за коробку, но лишь на долю мгновения. Манга подождет. Сейчас есть дела поважнее.

Чувствуя на себе восхищенный взгляд принца, Кицунэ поспешила подойти к нему и, скромно опустив глаза, присела в реверансе. Мама учила ее, что в пышных платьях нельзя кланяться обычным образом. Жесткий корсет мешает сгибать спину, а юбка взметается вверх совершенно нелепо. Расшифровка древних книг и видеозаписи, найденные на руинах древних городов, подсказали модницам выход из положения, и за пару сотен лет новая форма выражения учтивости хоть с трудом, но прижилась.