Текст книги "Связующая Нить. Книга 3 (СИ)"

Автор книги: Анатолий Хохлов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 37 страниц)

Камень расступился перед крепчаком, и, цепляясь за шероховатости стены разверзающегося колодца, горбатое чудище ходко помчалось вверх. Не прошло и нескольких секунд, как он выскочил на первый этаж главной башни.

– Тихо, тихо! – заорал Ива, защищаясь руками от поднявшихся над его головой самурайских мечей. – Свои! Где принц и генерал Шичиро?

– Выше поднимайся! – выкрикнул ему самурай в красной броне. – Принц на смотровой площадке! Защищай его, крепчак!

– Понял! – горбатый кивнул и побежал вверх по стене, которая, словно сама собой, подставляла под его руки удобные зацепы. Потолок расступился перед Ива, и снова крепчаку пришлось орать, убеждая самураев, что это вовсе не вражий лазутчик атакует снизу, а союзник пробирается. – Тенгу рогатые, передайте тем, что выше, что я иду, зарубите же!

Новый удар штурмового дзюцу сотряс замок. Крепчак потерял равновесие и едва не упал, но энергию Ци сквозь камень пропускать не прекратил. От этого сейчас зависела жизнь всех.

Но все же удар был слишком силен...

– Пробили! – заорал Ива, чувствуя изменения в токе Ци. – Этажом выше стену пробили! Скорее за мной!

Крепчак прыгнул к лестнице и, проворно перебирая всеми четырьмя конечностями, побежал наверх. Самураи переглянулись и, бледнея, помчались за горбуном. На третьем этаже располагались гостевые покои. Враг не мог знать, где в момент штурма будет находиться Кано, но где будут его драгоценные гостьи, не сомневался.

Ива прыгнул вперед и с силой ударил плечом в деревянную дверь. Не обращая внимания на обломки досок, разорвавших его рубаху и в кровь располосовавших кожу, крепчак кубарем вкатился в самый центр бешеной круговерти. Грохот доспехов и звон стальных клинков, пол, залитый кровью, перевернутая мебель, куски рухнувшей стены...

Сквозь пролом в стене в комнату, толкаясь и яростно рыча, лезли самураи с серыми повязками на руках. Бронированные пятерни сжимали короткие мечи, глаза горели жаждой убийства.

Едва сияние первого взрыва начало угасать, самураи на смотровой площадке вскочили на ноги.

– Крепчак успел! – Куо торжествующе расхохотался, не обращая внимания на многочисленные ожоги, полученные, когда сквозь разбитые окна на площадку ворвалась пламенная волна штурмового дзюцу. – Чуть в пепел не спалили, сволочи, но этот горбатый крот все же успел сказать свое слово! Ну, теперь наш черед!

Куо выхватил из-за спины длинный композитный лук, четко заученным движением натянул тетиву и выглянул в окно, в движении доставая из колчана за спиной стрелу. Быстрым взглядом он окинул поле боя и устремил все внимание на бронированного великана в серых доспехах, который выразительно размахивал руками, очевидно, подкрепляя свои приказы эмоциональными жестами.

– Получай! – Куо вскинул лук, пустил стрелу и тут же схватил новую, с намотанной на древко взрыв-печатью. – Минус лидер!

Первая стрела ударила в шлем великана с силой, достаточной чтобы пронзить метровую кирпичную стену. Укрепленный энергией Ци шлем она не пробила, но оглушила воина и заставила его качнуться назад.

Воины Хатано способны видеть будущее...

Вранье, но для них нет ничего проще, чем рассчитать траекторию полета стрелы, силу удара и инерцию, которую та придаст шлему в момент столкновения. Точно по расчетам Куо вторая стрела вонзилась в стальную маску шлема врага, когда тот задрал голову, отклоняясь назад. Двигалась стрела слишком быстро, чтобы враги успели заметить ее и сбить заключенное в свитке бумаги рождающее пламя дзюцу.

Взрыв полыхнул оранжевым шаром огня, огонь проник сквозь прорези маски и окутал голову капитана воинов Садато. Получив только две малые вмятины на доспехе, самурай рухнул под ноги своим товарищам. Укрепленные кости не могут защитить от испепеляющего жара.

– Завесу из стрел! – орал Куо, подбадривая стрелков, что следом за ним бросились к окнам и направили луки на врагов. – Отсекайте ублюдков от наших солдат! Макото, командуй отход! Всем укрыться в башне!

– Уведите принца и девочку! – выкрикнул второй телохранитель принца, обращаясь к двоим мечникам из Красного отряда. Стрелы, пущенные сторонниками Юидая в ответ на стрелы со смотровой площадки, рикошетили от потолка и стен, грозя в любой момент впиться в незащищенные броней тела. – Йори-сан, уходите вниз!

Стрела срикошетила от потолка, устремилась к голове Кицунэ и с жалобным звоном отскочила от наплечника самурая, заслонившего собой маленькую оборотницу.

– Надо уходить, юная госпожа, – сказал самурай, и вдруг башня содрогнулась от второго удара штурмового дзюцу.

– Опять попали! – едва угасла волна огня и стих грохот, выкрикнула Кицунэ.

– Они используют высокоточную печать под управлением сенсора. Мы должны уйти, пока они не перенацелили удар на смотровую площадку!

– А куда сейчас били? – Кицунэ, внезапно бледнея, подскочила к окну и глянула вниз.

В стене башни, на уровне третьего этажа, красовалась солидная вмятина, к которой уже снизу вверх по отвесным железобетонным блокам бежали самураи Серых. Первый из них прислонил щит к вмятине и ударил импульсом энергии Ци. Башня едва ощутимо дрогнула, вмятина в стене стала глубже.

– Целостность блоков нарушена! Крепчак не удержит!

Новый импульс Ци из щита, и обломки стены посыпались внутрь башни.

– Там же наша комната! – закричала Кицунэ. – Там же... мама!

Самураи Юидая сунулись в пролом но тут же один из них вылетел назад, а в проломе на краткий миг мелькнула седая шевелюра дряхлого деда. Ясуо, выбивший нападавшего прочь из комнаты, тотчас нырнул обратно, спасаясь от врагов, что со всех сторон облепили прореху в стене, словно свора гигантских блестящих жуков, собравшихся сожрать что-то вкусное на стволе дерева. Самураи Юидая лезли в пролом остервенело, доспехи надежно защищали их от катан стариков, которые сдерживали стальную лавину непрерывной чередой рубящих и колющих ударов.

Но они были не единственной опасностью.

Из-за угла башни выскользнули вдруг три фигуры в легкой серой одежде. Шиноби помнили о награде за смерть людей, объявленных личными врагами Юидая. Большие деньги получит тот, кто первым нанесет удар. Самураи замешкались, разбираясь с охраной. Это шанс для воинов-теней!

– Вот мрази! – яростно выкрикнул Куо, видя в руках шиноби комья «Гремучей глины». – Бей их, бойцы!

Он успел выпустить пару стрел, и двое ниндзя, обливаясь кровью, сорвались со стены. Другие лучники Красных не могли похвастаться такой же меткостью, и их стрелы прожужжали мимо цели. Только одному стражу повезло, и его стрела угодила в бок шиноби. Лазутчик закричал, изогнулся дугой и, теряя опору, полетел вниз. Самурай, на голову которого он свалился, закрылся щитом и с изрядной долей презрения швырнул прочь агонизирующее тело разведчика. Хотели присвоить себе славу и деньги? Шиноби должны оставаться в тени!

– Отлично, больше не сунутся! – рыжий телохранитель тотчас направил свой лук на самураев, копошащихся у бреши в стене. – А теперь этих! Бей их, бей! Шквальный обстрел!

– Сусуми-сама! – выкрик одного из стрелков заставил Куо вздрогнуть. – Леди Кицунэ...

Отвлеченные битвой, самураи на миг упустили девчонку из виду, и та тотчас свершила непоправимое. Кицунэ, проскользнув под руками телохранителей, прыгнула к окну и, не раздумывая ни секунды, сиганула вниз.

– Идиотка! – не стесняясь в выражениях, дико взвыл Куо. – Убьют!

Но Кицунэ стишком сильно испугалась за маму, чтобы рассуждать здраво. Она приземлилась в самую гущу врагов и принялась отвешивать железным великанам крепкие тумаки. Самураи даже отпрянули на мгновение, удивленные, что такая щуплая козявка смеет их атаковать. Кицунэ, с яростными воплями, стремилась развить успех, но все ее атаки разбивались о защиту врагов.

Момент удивления прошел. В движении взметнулся шлейф светлых волос.

– Златохвостая! – проорал кто-то, и самураи Юидая, торжествующе взревев, потянулись клинками к Кицунэ. Добыча сама пришла к ним!

Клинки высекли искры из камней стены сначала справа, затем слева и над головой девчонки. Необычность боя на вертикали мешала не только Кицунэ, самураям даже гораздо сложнее было удержать себя на отвесной стене. Тяжелые доспехи ощутимо мешали мечникам, позволяли девчонке уворачиваться от их атак. Самураи рубили и кололи, пытались нанести удар щитом или эфесом катаны. Девчонка сражалась голыми руками. Это было невероятно, но она продержалась почти четыре секунды.

«“Внутренние врата!” – мелькнула мысль в голове одного из самураев, когда кулак щуплой на вид девчонки оставил заметную вмятину на стальной пластине его щита. – Маленькая бестия!»

Этот бой был безнадежен. Третьи внутренние врата послушно открылись по воле Кицунэ, но мышцы маленькой оборотницы рвались в запредельных усилиях. Кости ее были усилены потоками Ци, но кулаки разбивались в кровь при ударе о броню врагов. Кицунэ, не желая выходить из образа юной леди, не стала портить себе фигуру, наращивая мускулы и утолщая кости. Теперь за это пришлось дорого заплатить.

Клинок самурая прошел у ее виска. Этот клинок пронзил бы девчонке голову, если бы лучник со смотровой башни не пустил стрелу, ударившую в наплечник солдата Юидая и заставившую латника покачнуться. Кицунэ, даже не успев понять, что едва не погибла, схватила руку самурая и попыталась вывернуть ее, но под стальной броней воина скрывались крепкие мышцы, которых так не хватало Кицунэ. Самурай пересилил ее рывок и, выпустив меч, вцепился в рукав девчонки. Кицунэ взвизгнула, попыталась брыкнуться, но ее ногу ухватил другой самурай.

Сразу четыре меча устремились с разных сторон, готовясь пронзить Кицунэ, но из бреши в стене башни вдруг вынырнула покрытая морщинами рука старика. Ухватив Кицунэ за шиворот, Ясуо с силой рванул ее сначала в сторону, а затем на себя, внутрь развороченной комнаты.

В руке того самурая, что поймал Кицунэ за ногу, остался подбитый мехом сапог, но первый ухвативший оборотницу враг держал крепче. Выпускать жертву он нисколько не намеревался, тогда Ясуо взмахнул катаной и нанес удар вдоль руки девчонки, безжалостно отрубая кусок рукава ее куртки. Самурай Юидая отшатнулся, получив в качестве добычи только клок одежды.

– Уходи! – рявкнул Ясуо, швыряя спасенную Кицунэ себе за спину. Девчонка пролетела несколько метров и упала на кровать. – Уводите маму, юная госпожа!

Солдаты Юидая, у которых буквально из рук вырвали добычу, рыча от ярости, вновь сунулись в пролом. Первый из них ввалился в комнату, его бронированный ботинок наступил на опрокинутый платяной шкаф. Доски с хрустом ломались под тяжестью великана. Самурай грозно взревел, поднимая меч над головой Ясуо.

Леди Така, видя нависшую над защитником опасность, схватила валяющееся рядом кресло и, напрягая все силы своего старого тела, швырнула импровизированное оружие во врага. Самурай отбил кресло встречным ударом щита, но, отражая этот удар, он не успел среагировать на выпад со стороны Микио.

Старый лучник, бывший ронин клана Хатано, точно рассчитал неповоротливость врага, начатое движение и инерцию. Старик пригнулся и, скользнув к правому боку латника, глубоко вонзил катану тому под руку, в стык кирасы и наручных лат. Сталь клинка залила горячая кровь.

Ясуо, крутнувшись на месте, врезал ногой в нагрудник ошарашенного раной врага. Врезал крепко, со всей мощью клана Маэда. Опыт в открытии врат у старика был гораздо больше, чем у Кицунэ. Самурая в серой броне отбросило назад. Поверженный великан, взмахнув руками, вывалился наружу.

Но эта маленькая победа защитников ничуть не обескуражила нападающих. В пролом ворвались сразу трое врагов, еще через мгновение их стало уже пятеро. Больше в комнату вместиться попросту не могло. Замелькали, высекая искры при столкновении, клинки катан. Латники оттеснили Ясуо и Микио в стороны, еще миг, и оборона была прорвана. Один из врагов, ударом руки отшвырнув прочь бабушку Таку, с торжествующим воплем ринулся на леди Хикари и Кицунэ. Стальная маска скрывала лицо самурая, и это было хорошо. Маленькую оборотницу, заслонившую маму собой, сковал бы парализующий ужас, если бы девочка могла видеть в этот момент лицо своего врага, дико искаженное безумной жаждой убийства.

Клинки катан атакующих были укорочены, специально для удобства сражения в помещении. Не опасаясь столкновения с препятствием, самурай Юидая позволил себе широкий взмах, и его оружие стремительно рассекло воздух, опускаясь на голову Кицунэ. Он уже ясно представлял себе разрубленное тело златовласой бестии и примерял к себе славу убийцы богини, но Кицунэ с неожиданной решимостью вскинула руку и приняла удар на запястье. Катана рассекла ее кожу и мышцы, до самой кости, но пройти дальше не смогла и остановилась. Припавшая на колено от силы удара, Кицунэ с усилием поднялась и, повернув руку, крепко сжала оружие самурая ладонью. Девочка пнула врага в живот, помяв кирасу, и попыталась повалить его, но с тем же успехом можно было бы надеяться опрокинуть скалу. Латник, яростно рыча, сбросил тяжеленный щит, замахнулся кулаком и ударил, целясь в голову противницы. Кицунэ, не выпуская из руки крепко сжимаемый меч врага, другой рукой врезала по запястью самурая и отвела удар в сторону. Приемы тайдзюцу, что заставлял ее отрабатывать Хебимару, не пропали бесследно.

Самурай ярился все больше, не сумев нанести удар, он, тем не менее, мгновенно изменил свою атаку и, разжав кулак, сграбастал Кицунэ за шею.

– Ты умрешь, маленькая нелюдь! – хрипя сквозь крепко стиснутые зубы, он сжал свою хватку, и вдруг на тыльную часть его шлема с силой обрушилось основание большой настольной лампы. Леди Хикари, видя бедственное положение своей дочери, схватила первый подвернувшийся ей под руку тяжелый предмет и бросилась на врага с той же отчаянной решимостью, с которой мирная птица бросается на хищника, ухватившего ее птенца.

Удар камигами-но-отоме был не настолько силен, чтобы чем-то серьезно навредить бронированному монстру, подшлемник спасал от оглушения, но ничего приятного мечнику все едино не было. Самурай мотнул головой, не выпуская добычу, и тут же получил еще один удар по затылку.

– Ах ты, назойливая дрянь! – латник выпустил рукоять катаны и потянулся к леди Хикари, которая, не встречая сопротивления, замахнулась полуразбитой фарфоровой лампой в третий раз. Он успел вцепиться камигами-но-отоме в ворот одежды, но почуял всплеск энергии Ци слева и обернулся, взглянув в сторону леди Таки. Бабушка, за минуту до начала штурма принесшая своей госпоже чайник и чашки для заваривания чая, теперь сдернула крышку с чайника и, ни мгновения не колеблясь, сунула указательный и средний пальцы правой руки в жгучий кипяток. Энергия Ци хлынула, насыщая собой воду.

– «Карающая плеть»! – с неистовым ревом боли и ярости, Така выдернула руку из чайника и махнула ею в сторону самурая. Следом за пальцами потянулись две струи воды, которые, плетьми стегнув воздух, вдруг отделились от пальцев служанки и метнулись точно к прорезям в стальной маске врага.

Самурай, обе руки которого были заняты, а внимание рассредоточено сразу на троих, не успел собрать энергию Ци для контрудара и истошно завопил, получив две струи крутого кипятка в открытые глаза. Выпустив жертвы и вцепившись в маску руками, он завертелся на месте, заверещал порезанным поросенком и, не разбирая пути, ломанулся прочь от казавшихся такими беззащитными противниц.

– Прочь с дороги! – ударом щита один из его товарищей поверг раненого на пол, и, перескакивая через упавшего, еще двое самураев прыгнули к белеющим от ужаса женщинам. Старики-самураи, превозмогая боль множественных ран, попытались остановить прорвавшихся врагов, но лишь открылись для новых ударов и упали на пол, заливая холодный камень своей кровью.

Кицунэ разжала разрезанную до кости ладонь и ухватила слишком тяжелый для нее трофейный меч за рукоять. Двое врагов, один к ней, другой к маме! Блокировать обоих! Непонятно как, но блокировать! Энергия Ци оборотницы хлынула в оружие, и клинок окутался тусклым синим свечением. Слабым, бледным подобием синему огню, что пылал на клинках врагов, но при столкновении оружия меч выдержал, и лишь искры брызнули во все стороны.

– Кха! – самурай, удар которого блокировала Кицунэ, свирепо пнул девчонку в живот. Оборотница, теряя во вспышке боли ощущение мира, отлетела к стене и, врезавшись в нее спиной, выпустила меч из рук.

Солдат Юидая не медля бросился добивать. Меч взлетел над головой своего владельца и, хищно блеснув в электрическом свете, качнулся вниз...

Крепчак Ива, высадив дверь комнаты ударом плеча, выкатился под ноги самураю и, не мудрствуя долго, вскочил, ударяя своим мясистым горбом ему в грудь. Прыжковый импульс невиданной силы ударил из пяток крепчака и швырнул его вместе с самураем к потолку. Своей широкой спиной латник свернул люстру, и, со всполохом короткого замыкания в комнате воцарилась тьма. Впрочем, самураи хорошо видят в темноте.

Самурай, тот, что бросился к Хикари, повалил камигами-но-отоме на кровать и замахнулся, готовясь одним ударом обезглавить женщину, но замешкался, отвлекаясь на грохот выбиваемой двери. Крепчак отшвырнул прочь его напарника, а из пробитой двери уже летел «Разящий серп».

– Разрыв! – выдохнул самурай, и серп энергии Ци лопнул облаком безвредного белого тумана, но свою задачу атака все же выполнила. Задержала расправу над женщиной еще на один миг...

Из облака Ци вынырнул латник с алым узором на доспехах и, столкнувшись с врагом, отшвырнул его от камигами-но-отоме.

– Можешь нападать на женщин и детей, гнилогенный ублюдок? – полный гнева голос капитана отряда Красных перекрыл снова набирающий мощь грохот сражения. – Попробуй-ка теперь на меня напасть!

Крепчак, оттолкнув врага от себя и увернувшись от катан еще двоих сторонников Юидая, откатился к дальней стене. Вновь пуская энергию Ци в пол, он заставил стены сместиться, увеличивая комнату для того, чтобы в нее могло ворваться больше союзных солдат. Тьму разогнал свет энергии Ци на клинках, мечники сшиблись меж собой, и Серые, лишившись подавляющего численного превосходства, покатились обратно к пролому в стене, который вдруг, повинуясь воле крепчака, начал быстро закрываться. Тех солдат Юидая, что успели ворваться в комнату, прижали к стене и беспощадно изрубили мечами.

– И они смеют называть себя самураями? – капитан Красных бросил измордованного противника, которого, не утруждая себя выниманием катаны из ножен, попросту, от души, обработал кулаками. – В пустынных шакалах больше благородства, чем в этих так называемых воинах дайме! Свяжите ублюдка и приведите в чувство. Пригодится для допроса. Хикари-сама, Кицунэ-сама... – мечник взглянул на женщин и смущенно кашлянул. Кицунэ, отершая кровь о куртку и штаны, уже сидела у мамы на коленях и тихо шептала ей что-то утешительное, получая в ответ ласку и поцелуи. – Кхм-м-м... не до меня пока, ладно. Крепчак, как силы? Не подводят?

– Держу пока, – отозвался Ива. – Отводите всех внутрь башни! Стены и прочие строения я брошу.

– Расширь проход в башню! Сможешь?

– Мне нужно окно, я должен наблюдать визуально.

– За мной, бегом!

– Пролом закрыт! – выкрикнул Куо, видя, как засуетились внизу самураи врага. – Работа нашего друга-крепчака, не иначе! Прекрасно. На этом фронте чисто! Всем лучникам начать стрельбу по целям во внутреннем дворе!

Самураи исполнили его приказ, но сам Куо задержался, с подозрением глядя на то, как торопливо отступают от башни те мечники, что штурмовали пролом в башне. Отступают или бегут? Скорее всего, уходят из зоны поражения. Сейчас, наверно, снова долбанут штурмовым дзюцу.

– Кицунэ-сама жива? – обеспокоенно спросил один из мечников позади Куо.

– Ну ты задал вопрос! Я сквозь камни вижу? Рубились они там яростно, но о потерях ничего сказать не могу. Кано-сама догони и спроси, он уже птицей вниз полетел, красавиц своих спасать. Благо хоть по лестнице. Или вон Макото-доно опять что-то в передатчик орет...

Макото командовал боем во внутреннем дворе, координируя действия сотен людей и не позволяя сражению скатиться в неподвластный никому абсолютный хаос. Слыша грозный командный голос «медведя», солдаты тотчас приободрялись и ровными шеренгами отступали к башне, защищая друг другу бока и оттаскивая в тыл раненых. Куо только ухмылялся – пользы от уверенного командования Макото было гораздо больше, чем от беспрерывной стрельбы засевших на смотровой башне лучников. Можно было бы, конечно, посоревноваться в полезности, но сейчас важнее было следить за...

Огненный шар взмыл над лесом и по пологой дуге устремился к башне. Куо мгновенно просчитал траекторию и громко заорал, привлекая всеобщее внимание.

– Штурмовое дзюцу точно на нас! Пройдет сквозь окно и рванет здесь! Всех в пыль разнесет! Прочь отсюда! Живо, живо!!!

Не заставляя себя уговаривать, самураи ринулись в разные стороны. Одни бежали к выходам, но многие бронированные великаны выскакивали из разбитых окон и прыгали в кипящую внизу битву, метя приземлиться ближе к основанию башни.

Куо, точно рассчитавший время до удара, пинком под зад вытолкнул наружу последнего бойца, замешкавшегося перед прыжком, а затем сиганул вниз сам. Две секунды спустя в окно ворвался пламенный шар, и башня взорвалась фонтанами огня. Куски бетона и деревянных перекрытий разлетелись в стороны на сотни метров.

– Хорошая была позиция, – вздохнул Куо и, соскакивая с плеч самурая, на голову которому так бесцеремонно свалился, выхватил меч. – Ну ничего, мы и ножами можем...

Но помахать мечом в этот раз ему не позволили. Стена башни позади солдат Красного отряда разверзлась, словно пасть кита, и отряды мечников вместе с лошадьми хлынули в открывшийся проход. Земля под ногами людей дрожала – крепчак пытался наградить врага то каменным валом, то камневоротом, но множественные развеивающие удары сшибали тонкое управление энергией Ци и нарушали сотворяемое дзюцу.

– Ну-ка, все выдохнули! – пользуясь, что его никто не слушает, язвил Куо, которого поток людей втащил его в башню и начал сжимать со всех сторон по мере того, как плотность людей и лошадей на первом этаже увеличивалась.

«Пасть кита» начала смыкаться, расталкивая и разделяя сражающихся. Ива действовал осторожно, не оставляя за линией стены никого из самураев с красными метками на доспехах. Различить метки, правда, в суматохе было невозможно, но кто есть кто, легко было определить исходя из того, в какую сторону воин наносил удары.

Внезапно, очевидно получив приказ, самураи Юидая отхлынули и заняли оборонительную позицию. Еще несколько секунд, и стена сомкнулась. Словно поры на живом листе, схлопнулись все окна и двери башни, железобетонное строение обратилось в большой каменный кокон.

– Уф! – Ива провел ладонью по перепачканному пылью лбу. Едкий пот, смешанный с частицами бетона, заливал ему глаза. – Чуть не надорвался! Это же надо столько камня переворочать, а? Успеть бы перекусить, а то сейчас начнут долбить в стену, как молотом по наковальне. Никакой Ци держать не хватит!

– Сейчас отдам приказ, принесут гору деликатесов, – сказал ему капитан, присаживаясь возле стены и вытягивая ноги. – Благо в подземелье склад богатый. Можно не экономить, все едино брать нас измором не станут.

– Мне, пожалуйста, креветок, – сверкнув белозубой улыбкой, сказал крепчак. – Можно нечищеных, лишь бы побольше!

– Считай, что уже получил. Заслужил, каменный бог. Только благодаря тебе мы и живы.

Генерал Садато лично прибыл на поле недавнего боя и встал на полуразрушенной стене, в которой уже после завершения стычки проделали изрядные бреши ударами штурмового дзюцу. Самураи, словно муравьи, копошились вокруг, таскали бетонные блоки, глыбы камня и заостренные колья, которые укладывали в высокую баррикаду.

– Абсолютный успех, господин генерал, – перед Садато склонился капитан Араши. – Мы закончили подсчеты боевых потерь. У принца Кано осталось всего около ста двадцати солдат, из которых многие должны быть ранены. Удача отвернулась от самозваного главы Водопадов и златохвостого оборотня, одурманившего глупцов лживыми надеждами и обещаниями!

– Всем было известно, что волшебные победы Кицунэ над врагами были всего лишь плодом удачного стечения обстоятельств, – с высокомерием в голосе ответил генерал. – Мы не оставим им ни единого шанса. Каковы наши потери?

– Мы завершаем перекличку, но уже сейчас могу сказать, что три сотни наших самураев выбыли из строя, но из них лишь не более сотни погибшими. Остальных мы вылечим и поставим в строй в течение нескольких часов.

– Троекратно меньшие потери при штурме! Замечательный бой.

Огненный шар вылетел из леса и с грохотом разбился о стену покореженной башни. С интервалами от одной до пяти минут эти шары долбили каменный кокон, не позволяя крепчаку расслабиться ни на мгновение. И это еще только начало. Сейчас самураи Садато завершат возведение укреплений и начнут развлекаться, швыряя в стену всевозможные дистанционные дзюцу. Каждый из них крепчаку придется блокировать. Надолго ли его одного хватит? Замок без крепчака – груда мусора. И точно такая же груда мусора – замок с крепчаком, но без солдат, способных ответить ударом на удар!

– Я возвращаюсь к печати, – сказал Садато. – Действуйте согласно прежним приказам.

– Да, мой господин, – ответил Араши. – Но могу ли я от лица леди Аюми просить вас исполнить одну небольшую просьбу?

– Какую именно?

– Позвольте нам отправить в башню генерала Шичиро.

– Он еще может быть полезен? Если так, то не буду возражать. Делайте с ним что хотите. Он – трусливое ничтожество, и Масуйо-сама не станет переживать из-за его потери.

– Благодарю вас, Садато-сама.

Раздался грохот нового удара штурмового дзюцу, и вдруг вопреки уверенности осаждающих башня огрызнулась. Едва прошла ударная волна и даже раньше, чем угасло растекшееся по камням пламя, в вершине башни вдруг открылись десятки бойниц, и, со свистом рассекая воздух, по незаконченным баррикадам ударили стрелы. Грохот взрывов раскатился по окрестностям, самураи, непредусмотрительно оставившие щиты, заметались, ища укрытие. Расцветая огнем, взрыв-печати швыряли латников, словно мешки с соломой. Ударные волны оглушали, падения выворачивали руки и ноги, молнии и огонь немилосердно жгли.

– Это вам, ублюдки, не глотки спящим резать! – яростно выкрикивали лучники, посылая в сторону баррикад все новые стрелы. – Пошли прочь от нашего замка!

Шиноби, ползавшие по стене башни, устремились к бойницам. Осколочные гранаты и газовые бомбы полетели в стрелковые отверстия, но сенсоры самураев дали команду, и крепчак мгновенно закрыл бойницы. Вершина башни, вновь обратившись в монолит, вдруг взорвалась каменными шипами, ударившими и тотчас скользнувшими обратно.

Угодившие в ловушку шиноби, оставляя на внешней стороне стены кровавые полосы, скользнули вниз и безвольно попадали вокруг башни. Взрывы их бомб, ударившихся о непробиваемый укрепленный камень, не навредили никому.

– Я же приказывал в первую очередь перебить всех сенсоров! – Садато тихо выругался, поднимаясь из-за обломка стены. – Какой был толк от семисот твоих людей в замке, Араши? Попросту поддержать мои силы при атаке? Масуйо напрасно доверял тебе, бесполезный ублюдок!

Капитан ничем не ответил на злобную ругань. В самом начале атаки осажденных ему точно в висок угодила стрела, и теперь опаленное и обезглавленное тело Араши нелепо скорчилось на мерзлой земле, густо орошенной людской кровью.

Понимая, что одним обстрелом врагов защитники башни едва ли ограничатся, Садато поспешил убраться подальше от замка. В армии и без него есть кому подставлять свои головы под вражеские стрелы.

Восемь шиноби селения Ветвей наблюдали за побоищем и началом осады, скрываясь среди деревьев леса.

– Все идет так, как должно, – сказал лидер отряда, выслушав доклад шиноби из клана Фукуроу, чьи способности сенсорики общепризнанны были лучшими во всем мире. – Хебимару изготовился к бою, вероятно, рассчитывал захватить оборотня во время атаки сторонников Юидая на замок, но не ожидал, что наш друг генерал Садато соберет две с половиной тысячи воинов. То, что Хебимару не вмешался, вполне предсказуемо. Он не безумец, чтобы атаковать подобную армию.

– Но он не уходит, – сказал воин Фукуроу, устремляя взгляд туда, где он еще вчера высмотрел логово отступника. – Те чудовища, что защищают его, и не двигаются с места.

– Люди Кано не смогут долго отсиживаться в башне. Я думаю, Хебимару намерен ударить, когда самураи младшего принца пойдут на прорыв.

– Другого выхода у него нет. Но, прорываясь сквозь ряды самураев Садато и Кано, он будет вынужден задействовать все свои силы.

– И тогда мы нанесем удар! Обезглавим царя змей, а монстрами его можно будет и позже заняться.

Лидер кивнул, соглашаясь со словами своих бойцов.

– У врага более чем троекратное численное превосходство, и мы не знаем, на что способны чудовища отступника. Нападем в разгар сражения, когда демоны будут заняты самураями.

Шиноби притихли, обращаясь в подобие теней.

Хебимару, припав на одно колено, придерживал рукой отогнутые ветви кустарника и наблюдал. В огне факелов, башня была как на ладони. Очередное штурмовое дзюцу разлетелось облаком огня, ударив о стену.

– Похоже, эксперимент закончится здесь, мой господин, – прозвучал за спиной саннина вкрадчивый голос Хитоми. – Глупо рисковать жизнью из-за одного-единственного подопытного животного.

Хебимару наградил ее колючим взглядом желтых глаз. Эта женщина радуется. Почему она так ненавидит Кицунэ? Почему так яростно стремится прервать эксперимент со своими генами? Боится распространения? Нет. Ей плевать на секреты клана.

– Я не собираюсь рисковать своей жизнью, Хитоми-сан, не беспокойтесь. Для достижения цели допустимо принести в жертву разве что наших демонов. Вы не будете участвовать в битве вовсе. Я не ожидаю от вас рвения, но, когда заполучу вашего генетического ребенка обратно, обязую вас помочь мне поддержать ее здоровье в случае ранения... или отравления ядом железы, которую мне, возможно, придется активировать.

«Вашего генетического ребенка»...

О, как расширились в гневе ее глаза! На самом деле все просто. У Хитоми уже был ребенок. Маленькая очаровательная девочка, с которой она играла в любящую мамочку ради получения одобрения общественности. Играла, а затем устранила, когда ребенок начал мешать. Но ничто не проходит бесследно. По ночам, в кошмарах, Хитоми слышала детский плач и в часы бодрствования ради душевного спокойствия развивала в себе ненависть ко всем детям. Убеждала себя, что поступила правильно, логично и разумно. Подумаешь, пищащий комок плоти! Без разума, способный только пачкать пеленки и просить еду. Отказавшись от детей, она сможет подняться до недосягаемых ранее высот.