Текст книги "Связующая Нить. Книга 2 (СИ)"

Автор книги: Анатолий Хохлов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 33 страниц)

– Хебимару-сама... – прошептала Кицунэ, словно молитву к богу. Непобедимый и великий, хозяин-создатель предвидел, что такое случится. – Хебимару-сама!!!

Вихрь бесконтрольно излучаемой энергии Ци образовал бешеный смерч вокруг Кицунэ. Маленькая оборотница выгнулась дугой и зарычала диким зверем. Сила переполняла ее, жгла и ранила изнутри. Надо стерпеть эту боль. Стерпеть ее и победить врагов!

– Мне показалось, или она что-то сказала о Хебимару? – жрец бога смерти перестал вращать косу в руках и вонзил ее лезвия в землю. – Тот самый?

– Если задуматься, то ничего удивительного, – ответил Кэндзо, не отрывая взгляда от Кицунэ. – Отступник Ветвей любил творить монстров. Это – один из его экспериментов? Забавный зверь, но не думаю, что Хебимару мог бы захватить великого духа. Похоже, жирный ублюдок Юидай навалил в штаны от страха, увидев обычного генетически измененного.

– Обычный или нет, но она открывает внутренние врата. Не пора ли бежать... – Шимару насмешливо сощурил глаза. – Тебе?

– Беспокойся о себе, последний верховный жрец отвергнутого бога, – тело йома наливалось чернотой изнутри, менее густой, чем напитала тело жреца Пожирателя, и без единой белой полоски. – Она идет!

Маленькая фигурка жуткого существа в вихре энергии Ци вдруг исчезла и возникла за спиной Кэндзо. Он казался Кицунэ гораздо страшнее, чем жрец смерти, и, стало быть, должен был быть повержен первым!

Замахнувшись, оборотница ударила в бок чудовища. На то, чтобы покрыть все тело костяной броней, не было ни времени, ни ресурсов, но ладони и запястья оделись в перчатки из подвижных, крепких пластин.

Когти ударили в почерневшую кожу йома и... бессильно заскрежетав, лишь скользнули по ней. Длинный росчерк возник над ребрами йома, но это была не рана, а след от стершихся костяных когтей. Кожа демона, налившись тьмой, стала крепче гранита и была шершава, словно наждачная бумага.

Чудовище среагировало и ударило рукой, но верткая маленькая бестия снова исчезла и возникла у другого бока врага. Новый след от когтей обозначился на черной коже, перечеркнутой линиями неровных швов.

– Даже с открытыми внутренними вратами ты не можешь пробить мою защиту, – усмехнулся монстр и вдруг получил удар... в глаза.

Заорав от боли и ярости, он припал на одно колено и закрыл лицо ладонями. Алая кровь, вполне человеческая, потекла между пальцами.

– Маленькая бешеная тварь! – заорал он с такой яростью, что жрец, расхохотавшийся над бедой напарника, подавился смехом и притих. – Убью, мразь!

Швы на теле йома разошлись, во все стороны ударили щупальца. Жрец прытко отскочил, не желая мешать взбешенному напарнику творить суд над прыткой малявкой.

Змеящиеся щупальца завертелись вихрем. Кицунэ пыталась добраться до врага и ударить, рубила их, отскакивала и рвала, если те успевали обвиться вокруг ее тела. Сил было вполне достаточно, но клубок щупалец не становился меньше. Все новые и новые, они выныривали из разошедшихся швов и тянулись к Кицунэ. Откуда они брались?

– Печати проклятых сильнее, чем мы думали, – задумчиво произнес Шимару, глядя на превратившегося в клубок щупалец напарника и стремительно мечущуюся вокруг этого клубка девчонку. – Вот почему он не переживал насчет того, что оставляет врагов в живых. Их боль и страх, агония на грани смерти... он концентрирует это, материализует и создает щупальца. Отрицательные биотоки душ – его сила, а мертвый человек – это мертвый человек. Поэтому-то культы смерти и демонов никогда не сотрудничали до этих пор. У нас действительно разные основы жизни.

Кицунэ ринулась на прорыв сквозь шевелящуюся тьму. На руке ее завился вихрь, и десятки рубящих лезвий напитанного энергией Ци воздуха вонзились в концентрированную, змеящуюся протоматерию. Прорваться сквозь эту мерзость, добраться до врага! Добраться, а потом... Кицунэ не думала о том, что, защищая маму и остальных от этих исчадий ночного кошмара, придется убивать. Ее состояние сейчас не располагало к размышлениям, а детское сознание не готово было признать необходимость чужой смерти. Добраться, ударить! Так больно, чтобы враг отступил и убежал! Защитить всех! Потому что из-за нее... только из-за нее все в опасности!

Щупальца замедлили движение Кицунэ и вдруг расступились. Черная голова смотрела на девчонку глубокими, лишенными жизни, провалами глазами. Из раскрытой пасти на уродливом подобии лица ударил поток Ци, мгновенно воспламенившийся и...

Маленькая оборотница отклонилась назад до треска в позвоночнике. Не удержавшись на ногах, она упала. Яркий луч энергии полоснул воздух над ее лицом, пронзил лес, до которого еще не добрался огонь, и воспламенил деревья.

– Попалась, – прорычал йома из глубины защитного клубка.

Щупальца оплели ноги Кицунэ и вздернули вверх, выше макушек деревьев, а затем с силой ударили о землю. Не давая противнице ни мгновения на то, чтобы опомниться, монстр снова подбросил жертву и направил на нее сгусток-голову. Молния, ударившаяся из пасти сгустка протоматерии, пронзила Кицунэ, изогнулась дугой и ударила в землю, оставив на коричневых листьях дымящийся шрам. Одежда и волосы Кицунэ вспыхнули, истошный крик эхом заметался среди деревьев леса.

Змеящаяся черная протоматерия хлынула в стороны. Из центра клубка к падающей вниз Кицунэ прыгнула жуткая фигура человека, сшитого из кусков трупа. Недавно разошедшиеся, швы снова смыкались, и тонкие, словно нити, щупальца стягивали их края. Монстр сшивал себя сам с таким равнодушием, что любому стало бы понятно, что это для него самое обыденное дело.

Кицунэ не видела этого. Мир после удара молнии полыхал багровой болью. Новую опасность она заметила только тогда, когда кулак чудовища ударил ей в грудь и, круша ребра, бросил к земле. Вспышки боли сверкали одна за другой по мере того, как враг, приземлившись рядом с упавшей, ухватил ее за ворот опаленного пальто и начал избивать со свирепой яростью дикого зверя.

Жизнь Кицунэ на этом закончилась бы, взбешенный демон забил бы ее до смерти, но Кеничи, приподнявшись на локте, бросил на помощь девчонке марионетку. Жрец Дзясина метнул косу, сбившую деревянную куклу на подлете, однако щепа и обломки, ударившие в бок, отрезвили жуткого зомби.

– Проклятье, – бросив месиво, в которое превратил свою жертву, йома поднялся и пнул окровавленное тело ногой. – Не сдержался, убил.

– Похоже, и у тебя нервы не железные, – посмеиваясь, заявил Шимару. – Хотел ведь захватить живой.

– За труп – половина денег, – огрызнулся Кэндзо. – Не хотел убивать, но она нарвалась. Сердца мне, бывало, резали. Но глаза – никогда! Всплеск эмоций, и вот результат.

– Хочешь сказать, что из-за глаз взбесился? – жрец посмотрел на глазницы йома, в которых черная протоматерия уже сворачивалась в две сферы, готовясь обрести форму глазных яблок. – Не криви душой, демон. Ты можешь легко их восстановить, и зрение у тебя отличается от обычного человеческого. Тебя разозлило то, что девчонка атаковала как рядовой воин тайдзюцу. Пустышка. Великого духа в ней нет, а значит, больших денег нам не видать.

– За носителя духа – шестьсот миллионов. За обычного генетически измененного – десять. За мертвого генетически измененного или хозяина духа – пять. Что пять, что десять миллионов – это не цена! Один рейд на прибрежный город Ветра дает гораздо больше! Я брался за работу ради хороших денег, а в итоге просто потратил время.

– Учти, что два с половиной миллиона принадлежат храму Пожирателя. Не то чтобы они нам были нужны, но...

– У лидера требуй. Отдаст, возьмешь.

Шимару отстраненно хмыкнул. Было похоже на то, что требовать что-то у главы желанием верховный жрец нисколько не горел.

– Что будем делать с остальными? – спросил Шимару, поглядывая на разгромленных и бессильно лежащих на земле недавних противников. – Я так понял, что они больше не нужны?

– Камигами-но-отоме можно продать. Убей остальных, и возвращаемся. Я заберу мешок с деньгами. Хоть малый взнос, да все же наш...

Кэндзо склонился, потянулся к Кицунэ, но окровавленная оборотница вдруг ожила и, вывернувшись из-под его рук, ринулась в сторону. Щупальца метнулись следом, Кицунэ кувыркнулась через голову, уходя от них, и подскочила к лежащему на земле Райдону. Мальчишка слабо застонал, когда девчонка перевернула его на спину и сдернула с пояса шиноби связку осколочных гранат.

– Как ими пользоваться? – выкрикнула Кицунэ, которую уже оплетали щупальца. – Говори скорее!

– Выдерни предохранитель... бросай... задержка... четыре секунды...

Йома направился к Кицунэ, а жрец, забросив косу на плечо, побрел к лежащей на земле Хикари.

– Все еще хочешь сражаться, отродье лабораторий? – голос Кэндзо звучал равнодушно и холодно. Большинство щупалец втянулись в его тело, куски плоти совместились, и демон стал похож на уродливого, шрамированного человека. – Бесполезно. Второй раз за такой краткий промежуток тебе внутренние врата тела не открыть. Гранаты бессильны. Мой непроницаемый покров не пробить обычной стали и огню.

– Стойте! – что есть сил закричала Кицунэ, привлекая к себе внимание жреца. – Не смейте причинять никому вреда, слышите?

– Почему? – полуобернувшись, ехидно осведомился Шимару.

– Потому что... – Кицунэ прижала гранаты к своей груди и вцепилась в предохранители с явным намерением вырвать их. – ...За труп – в два раза меньше денег!

Повисла тишина, нарушаемая только шумом огня и треском горящих деревьев. Пауза длилась несколько бесконечных секунд, а затем Шимару презрительно рассмеялся:

– Мы получим за твою смерть пять миллионов. Остальное восполнит при продаже камигами-но-отоме! На черном рынке за такую красотку дадут не меньше десяти!

– На законном рынке камигами-но-отоме стоит сто пятьдесят миллионов, – прервал болтовню напарника Кэндзо. – На черном мы можем получить десять за молодую и... только три за старую. Леди Хикари уже больше шестидесяти семи? К тому же она – герой для множества людей. Такой рабыней нельзя будет хвастаться. Три миллиона. Не больше.

Йома поднял руку и выпустил из ладони целое облако быстро рассеявшейся энергии Ци. Дзюцу начало действовать в то же мгновение, на многие сотни метров вокруг снег взлетел вверх. Обратившись в воду, он окутал горящий лес и не рассеивался, даже когда жар пламени превратил воду в пар. Снова конденсируясь, вода глушила пламя и сводила пожар на нет.

– Твои близкие не пострадают, – произнес Кэндзо, когда поток рукотворного ветра унес удушливый дым. – Брось гранаты и не двигайся.

– Дай слово чести.

– Даю слово. Хоть нас, пиратов восточных морей, и считают бесчестными подонками. Мне нет никакой выгоды от смерти твоих близких, и, раз ты не носитель великого духа, нет смысла забирать их с собой. Смертельных ран не нанесено никому, они будут жить.

– Не смей обещать за нас обоих! – выкрикнул Шимару. – Может, тебе и нет выгоды от смерти этих людей, но я обещал их души моему богу!

– Пообещай ему что-нибудь еще. Почему я должен думать о твоем боге? Можешь убить их, но тогда ты выплатишь мне два миллиона из казны своего храма. У вас, недобитых полумертвецов, есть деньги?

– Будь ты проклят! – выругался жрец. – Все просчитал, да? Я новичок в организации, и нам нужна защита от ублюдочных карателей, вырезавших сектантов Пожирателя по всему миру. Лидер откажет нам в убежище, если я сейчас оскорблюсь и убью тебя, полудемон! Будь по-твоему. Души этих людишек не стоят пары миллионов!

Тьма отступила от кожи жреца, возвращая ему человеческий облик.

– Условия договора с моей стороны выполнены, – йома обернулся к Кицунэ. – Теперь брось гранаты.

Металлические цилиндры, украшенные насечкой и короткими шипами, полетели на землю.

– Вот так, – Кэндзо приблизился к Кицунэ и положил руку ей на плечо. – Хорошая девочка.

Удар парализующего дзюцу вышиб сознание из маленькой оборотницы, йома подхватил ее и забросил себе на плечо.

– Шимару, уходим.

Мгновение, и две жуткие фигуры, унося на себе добычу, растаяли в сгустившейся ночной тьме.

Тотчас, не сделав даже малой паузы, откуда ни возьмись, среди пятна опаленного и искалеченного леса возникли люди. Их было не много, всего две боевые группы по пять человек, но каждый из них был воином, это можно было понять по одежде и поведению. Кеничи, приподнявшись на локтях, попытался что-то сказать им, но тело еще не восстановилось после парализующего касания смерти, и вместо слов с губ мальчишки прозвучал лишь бессвязный хрип.

Чужаки не обратили внимания ни на него, ни на искалеченного Бенджиро, который поднялся на ноги и стоял, пытаясь собрать хоть какие-то силы для, возможно, нового боя. До шиноби Ветра, раненых самураев и слуг им не было никакого дела. Один из новоприбывших, очевидно, лидер отряда, проверил состояние леди Хикари, кивнул и сделал знак рукой своим подчиненным. Шиноби без знаков принадлежности к определенному селению отступили и быстро скрылись. Бенджиро успел заметить только направление их движения. Чужаки начали преследование двоих чудовищ, унесших Кицунэ. Почему они так беспокоились о леди Хикари? «Связующая нить». Похоже, в отличие от двоих похитителей эти люди о ней знали.

Кэндзо небрежно швырнул Кицунэ в снег и, подобрав сложенные под деревом вещи, торопливо оделся. В его теле осталось слишком мало живой крови, холод зимы мог легко убить его даже в такие относительно теплые ночи, как эта. Шимару тоже переоделся, окровавленное тряпье только холодило, и приходилось постоянно молиться Дзясину об удержании души.

– Паршивая страна, – ругался верховный жрец, набрасывая на плечи теплую куртку и нахлобучивая на голову меховую шапку. – Даже хуже, чем то раскисшее болото, в котором приходится жить последнее время.

– Ты же бывший шиноби Тумана, – глухо буркнул Кэндзо. – Должен быть привычен к сырости своей родины.

– Будь проклята сырость и родное болото! Я успел немало побродить по миру и знаю, как где люди живут. Страны Лесов и Лугов – самые лучшие места для жизни. Тепло, сухо, много жертв для алтаря. Одно плохо – тяжело там найти желающих стать послушниками храма. Где хорошо живут – о смерти не молят. Приходится с психами и дегенератами общаться.

– Зато страны Песков, Камней и Морей ныне самые благоприятные места для вашего культа. Озлобленные, голодные, пылающие завистью или жаждой мести, люди легко впадают во зло.

– Пожиратель – не зло...

– Захочу проповедь послушать– скажу. Я про то речь веду, что могу помочь храму утвердиться в названных странах.

– Зачем тебе это?

– На сектах можно хорошо заработать. Главное – правильно мыть людям мозги. Дураков всегда хватает, только покажи чудо, вроде твоего «бессмертия», многие денежки потащат, чтобы такими же стать. Тебе – новые послушники и рост влияния храма, мне – презренное золото. Подумай насчет сотрудничества.

– Хорошо, подумаю. Вызывай летунов, пусть забирают нас.

– Надо найти место, удобное для посадки. Следуй за мной и не отставай. Время – деньги.

Кэндзо снова забросил Кицунэ себе на плечо и устремился сквозь ночной, мрачный лес.

Шимару последовал за ним и прикрикнул на напарника, когда, через пару минут бега в стороне мелькнула дорога.

– Широкая. Летунам пространства хватит.

– Не время вызывать их.

– Почему еще?

– За нами преследование. Не могу определить число... пятнадцать... двадцать... возможно, меньше, кто-то из них применяет дзюцу-обманку, создавая ложные признаки присутствия. Этот кто-то явно понял, что я засек их, и теперь пытается запугать нас.

– Вот значит как? – жрец алчно ухмыльнулся. – Атакуем? Дзясин жаждет жертв.

– Попробуй. Они движутся быстро и не позволяют приблизиться к себе. Я дважды менял направление, преследователи уходят и освобождают нам путь. Но это не признак слабости. Присматриваются. Продолжаем движение. Если через десять минут не отстанут, нанесу силовой удар и превращу их в кашу вместе с тем участком леса, на котором они будут находиться. Летунами рисковать не будем. Это наш единственный быстрый способ вернуться на базу. Не хочу потерять неделю на дорогу.

Бег сквозь лес продолжился, но вдруг даже раньше оговоренного срока йома остановился и замер.

– Что случилось? – Шимару, завершая очередной длинный прыжок, приземлился рядом с ним.

– Странно... – Кэндзо снял Кицунэ с плеча и повертел ее перед собой, рассматривая. – Вроде без сознания, а энергия Ци в теле... взбудоражена. Что-то не то.

– Что может быть с ней не так?

Не утруждая себя ответом, йома стащил с девчонки пальто, приподнял кружевной воротничок и расстегнул молнию на спинке ее платья, обнажая кожу.

– Взгляни, – сказал он, указывая на полосы и завитки, неясные символы, которые вырисовывало покраснение раздраженной кожи. – Вот причина.

– Что это еще такое?

– Никогда подобного не видел, но... очень похоже на одно дзюцу, которое было изобретено шиноби Воды еще до гибели клана Соратеки. Очень старое дзюцу, забытое из-за редкости применения. «Связующая нить». Его накладывали на пленных, пытаясь заставить сражаться на стороне держателя «Нити». Если «Связанный» удалялся слишком далеко от держателя или держатель погибал, печать на теле жертвы сжигала носителя изнутри.

– Ты уверен? Это же забытое дзюцу! Откуда знаешь такие подробности?

– Селение Воды – моя родина. Когда я начал бунтовать против руководства, глава приказал привязать меня «Связующей нитью». Хотели ограничить мою свободу и обречь на смерть. Я убил тех, кто пришел наложить на меня печать, а затем скрылся. Так что кое-что о «Связующей нити» знаю.

– Но все же... – Шимару задумчиво приподнял шапку и почесал затылок. – Значит, кто-то из тех ублюдков – держатель? Возвращаемся и ищем?

– Я дал слово не причинять вреда ее друзьям.

– Да? И что же тогда ты предлагаешь?

– Надо удостовериться, что предположения верны. Продолжаем движение.

Несколько минут бега, и Кэндзо хмуро уставился на жуткие язвы, в которые расползся рисунок печати.

– Я был прав – это «Связующая нить». За мной.

Похитители свернули вправо, и через полминуты бега, перед ними мелькнула замерзшая речка. Лед затрещал, когда двое весьма тяжелых монстров приземлились на него.

– Будь все проклято! – Кэндзо сбросил свою ношу на лед и вынул портативный радиопередатчик. – Беркут, снижайся. Заберешь нас.

– Вижу посторонних шиноби в лесу.

– Ах, да. Эти.

Кэндзо сформировал пальцами череду из нескольких печатей и ударил ладонями об лед. Волна энергии Ци прошла сквозь воду и ушла в дно реки. Земля пошла ходуном, берега вздыбились каменным валом. Шиноби, что вели наблюдение и прятались в лесу, словно ошпаренные, сорвались с места и врассыпную метнулись прочь от грохочущей каменной лавины.

– Всего лишь трусливые крысы. Они не осмелятся приблизиться. Снижайтесь.

С темных, затянутых серыми тучами небес низринулась пара легких планеров. Верткие и юркие летательные аппараты проплыли над изуродованным лесом, сделали круг над рекой и пошли на посадку. Вихри воздуха, завивающиеся под крыльями планеров, смели снег с ледяной коры речки. Шиноби прервали действие своего дзюцу, и обе машины, теряя способность летать, плюхнулись на лед, заскрежетав по нему металлическими каркасами. Пилоты отстегнули ремни и выбрались, встав перед жрецом и йома в полный рост. Глаза обоих воинов клана Коюмори закрывали очки со сложной электронной оптикой. На арбалетах, которые они сжимали в руках, стояла еще более мощная оптика и механизмы, с помощью которых можно было натягивать тетиву и вести стрельбу в полете.

– Установите связь с селением Скалы, – Кэндзо ткнул пальцем в мощную радиостанцию, висящую на каркасе одного из планеров. – Пусть разбудят воина-дракона, если он уже спит. Есть важный разговор насчет фальшивого носителя великого духа.

Парализующее и гасящее сознание, дзюцу ослабло. Кицунэ осознала себя лежащей на холодном снегу. Спина пылала болью. Так, словно палачи уложили ее на раскаленную стальную решетку. Что случилось? Где она? Где... мама?

Глаза девочки расширились от испуга. Ночная тьма обступала ее со всех сторон, но четыре высокие фигуры, стоявшие над ней, были гуще тьмы. Враги. Что... что теперь будет?

– Замечательно, – Кэндзо выключил переговорное устройство. – Нам заплатят десять миллионов даже за несколько фрагментов ее тела для генетического анализа. Я выберу те, что не затронуты печатью, и они не рассыплются в прах. Воину-дракону не особо нужно это чучело живым. Нам даже заплатят премиальные за быструю работу.

– Ты прирожденный торговец, Кэндзо, – засмеялся Шимару. – У меня так лихо вести переговоры не вышло бы.

– Вина за недостаточное информирование на работодателе. Юидай не мог не заметить «Нить», но не придал ей особого значения в докладе. Воин-дракон Скалы в гневе не меньше, чем я, а когда человек в гневе, он легко идет на уступки.

– Значит, дело сделано?

– Да. Осталось только прикончить маленькую тварь.

Кицунэ почувствовала, как ее обнимает липкий ужас. «Прикончить»? Ведь это о ней...

Тело разом лишилось остатков сил и воли к борьбе. Девочка не могла оказать даже слабого сопротивления, когда грубая и сильная рука йома схватила ее за ворот.

– Не надо... – слезы хлынули из глаз маленького оборотня, она вцепилась в руку монстра своими слабыми ручонками. – Дяденька, не убивайте меня! Пожалуйста...

Не обращая внимания на детский плач, йома приложил руку к груди Кицунэ.

– Я чувствую удары сильного сердца. У этого ребенка оно тех же размеров и силы, что и у взрослого. Как удачно. Одно из моих сердец истощено, я слишком долго его не менял.

Было видно, как под курткой чудовища начинают вздуваться шевелящиеся бугры, образованные свернутыми в клубки, щупальцами. Из-за его воротника выполз один из таких клубков и, развернувшись, вдруг... бросил на снег пульсирующее человеческое сердце. Сильнейшие ниндзюцу, которые применял йома, требовали огромного количества энергии Ци. Чужие сердца вырабатывали эту Ци для него и давали возможность применять дзюцу того элемента, которым был наделен погибший враг, донор сердца.

Сердце дернулось еще пару раз и замерло, истекая черной слизью. Щупальца не медля потянулись за новым.

– Дяденька, не надо!!!

Детский крик разнесся над замерзшей рекой и сменился воплем боли. Мир вокруг Кицунэ укрыла багровая пелена. Маленькая оборотница, вновь теряя сознание, даже не услышала, как затрещали ее ребра, ломаемые щупальцами йома.

Бенджиро шел по следу, сам не зная, что может предпринять, если настигнет врага. Он просто бежал, бессильный сидеть на месте и не делать ничего. След менял направление, но был четок и ясен. Враги даже не думали скрываться.

Лес расступился, и шиноби выскочил на гладь замерзшей реки.

Истоптанный снег. Пятна и лужицы крови. Какие-то странные обрывки, небрежно разбросанные тут и там. Тишина, тьма. Черное небо. Черный лес. А в центре всего этого одинокая фигурка стоящего ребенка.

– Кицунэ! – шиноби бросился к девочке, и та обернулась.

Разорванное платье и пальто, насквозь мокрые от крови. Мертвенно-бледное лицо Кицунэ не выражало ничего, кроме глубочайшего шока.

– Кицунэ! – Бенджиро упал перед ней на колени и попытался обнять ее, но руки, сломанные в локтях, не подчинялись. – Кицунэ, малышка...

Она была жива. Недавнее превращение из взрослого в ребенка и сытный завтрак обеспечили ее большим количеством питательных веществ. Тело сохранило нужные ресурсы, только в этом и было спасение. Враги недооценили способность маленького оборотня к регенерации и бросили распотрошенное тело, не веря, что она сможет зарастить столь ужасающие раны.

Губы девочки зашевелились, на лице ее возникло выражение обиды. Она жаловалась Бенджиро на злых дядек, сделавших ей очень больно. Но почему-то вместо слов звучало только тихое сипение.

– Маленькая моя... – прошептал шиноби, скрипя зубами и глотая слезы. – Прости... прости, что не смог... тебя защитить...

* * *

Четыре фигуры в черных плащах с накинутыми на головы капюшонами прошли мимо шарахнувшихся от них людей так, словно тех вовсе не существовало. Молодая девушка и худощавый воин в одежде самурая, что следовал за ней, не сговариваясь, суеверно сложили пальцами знаки, отвращающие зло. Они не видели ни тел, ни лиц прошедших мимо них чудовищ, но леденящий души холод, которым пахнуло от темных фигур, заставил дрогнуть потомственных воинов.

Черные не обернулись и не взглянули на них. Спокойно продолжив путь, они исчезли за поворотом коридора.

Девушка подняла руки и начала вдруг быстро сплетать и расплетать пальцы в условные знаки, похожие на символы языка немых. Применяя этот способ общения, можно было быть уверенными, что никто посторонний не получит секретной информации. Только агенты спецотряда службы пропаганды знали значения этих жестов и могли их расшифровать.

«Страна Болот, эта раскисшая кровавая жижа, породила истинно жутких созданий, – передала своему спутнику девушка. – Неужели в селении Скалы так плохо обстоят дела, что они начали пользоваться услугами подобных наемников?»

«Воин-дракон бережет своих воинов для боевых действий, которые грозят скоро начаться».

«Да, я это понимаю. Но меня не радует то, что селение Скалы пользуется услугами бандитов и изгоев. Если кто-либо посторонний узнает об этом, пострадает репутация всей страны».

«Как говорили давние, победителей не судят. Наемники сработали идеально».

Девушка, печально улыбнувшись, кивнула.

– Рад снова видеть вас, Такара-сама, – воин-дракон, которому доложили о посетителях, вышел навстречу девушке и самураю. – Спешите за новой сенсацией? Можете объявить во всеуслышание – кара за ложь настигла самозваную волшебную лису! Следуйте за мной, я передам вам то, что доставили наемники. Если принц Юидай желает увидеть останки золотохвостого демона своими глазами, мы предоставим ему такую возможность.

Девушка и ее телохранитель последовали за главой скрытого селения и вошли в его кабинет. На полу сиротливо стояла простая, весьма грязная картонная коробка.

– Волшебный лисенок, который пришел на помощь попавшей в беду принцессе, был захвачен и убит тенями истинной тьмы, – горестно вздохнула девушка. – Печальный финал для столь красивой сказки!

– Сказки, какие рождала лиса, лишь внушают ложные надежды обреченным и толкают глупых людей на безумства. Пресекать людские фантазии тоже порой необходимо. Быстро, жестко и надежно. На благо страны и правительства.

– Герой должен давать себе отчет, с чем столкнется, высунув нос из серой толпы. Но теперь сказка закончена. Вы отзовете из страны Водопадов вторую группу?

– Связь с группой изгоев утрачена. Вероятно, они погибли или предали нас.

– Вот как? – глаза девушки на миг расширились, выдавая волнение. – Есть какие-либо сведения? Мы должны удостовериться, что Черная Вдова мертва.

– Не беспокойтесь, Такара-сама. Никто не сможет доказать связь этой твари с селением Скалы и страной Камней. Если ее убили сразу, то самураи даже не поймут, кого сбросили в могильник. А если она устроит в стране Водопадов новый кровавый кошмар, мы легко отречемся от нее. Я все еще надеюсь, что Юмако-сан жива. В странах Лугов и Лесов она прослыла истинным бедствием, – недобрая ухмылка исказила лицо воина-дракона. – Подам вам одну идею как агентам службы пропаганды. Не придумать ли нам новую сказку, о том, что это чудовище было послано людям Водопадов в качестве кары богов за то, что они приняли фальшивую кицунэ за настоящую?

* * *

Место недавней битвы осталось далеко позади.

– Будем считать, что следы замели, – вздохнул Бенджиро. – Разбиваем лагерь здесь. Все, кто может, ужинаем. А затем – спать.

Кеничи и Такехико не жаловались на трудности, но видно было, что еще пара минут такого же напряженного бега, и оба они, хоть мастер маски и висел всю дорогу мешком за спиной лидера команды, могут без помощи адептов отдать свои души богу смерти.

Марионетка, тяжело груженная ранеными людьми, грузно бухнулась в снег и замерла. Кицунэ, леди Хикари и гейша Йори выбрались из транспорта первыми. Не медля, они начали снимать с нее тех, кто был без сознания. Бинты стягивали тела женщин, но от движений и усилий раны снова открылись. Кровь начала пропитывать едва подсохшую одежду.

Кеничи, как только его марионетка остановилась, бессильно рухнул и лишился сознания от истощения сил.

– До последнего держался, – произнес Бенджиро, взглянув на него. – Настоящий солдат. Мне повезло с командой.

Обе руки Бенджиро бессильно лежали в деревянно-бинтовых фиксаторах. Все, что он мог, – командовать, но и это было немало. Под его руководством был быстро развернут миниатюрный военно-полевой госпиталь. Шиноби объяснял, что нужно делать, а Хикари, Йори и Кицунэ выполняли его инструкции. Дзенин только диву давался, с какой стойкостью благородная придворная дама штопала распоротую арбалетными стрелами спину своей старой служанки. Делать уколы и сшивать края ран могла только она. У Йори и Кицунэ не хватало силы духа.

– Не в первый раз мне приходится заботиться о раненых, – сказала Хикари в ответ на удивленные взгляды шиноби. – Вся моя молодость прошла в военных лагерях, среди солдат и генералов. Мужчины не щадят себя в боях, защищая женщин, а женщины должны уметь помочь им и поддержать, спасти своих защитников после боя.

Кицунэ, заливаясь слезами, мазала противоожоговой мазью обугленную культю и плечо деда Микио, Йори поила лекарственным бальзамом Ясуо и Райдона. Дед молчал, стойко перенося боль и немощь тела, мальчишка же тихо стонал и грязно ругался сквозь стиснутые зубы. Оба они были в сознании, но не могли даже шевельнуться самостоятельно. Суми и Микио в сознание не пришли. Раны их были слишком тяжелы и болезненны.

– Подведем итоги, – сказал Бенджиро, когда первая помощь была оказана всем и, кое-как проглотив холодный ужин, измотанные люди начали готовиться ко сну. – Наше положение ужасно. Боеспособных воинов нет. Все, без исключения, тяжело ранены. Обошлось без гибели людей только благодаря общей удаче и храбрости одной маленькой леди, – Бенджиро посмотрел на Кицунэ, которая, сидя у мамы на коленях, не переставала хлюпать носом и мусолила шоколадку, выделенную ей из распечатанного неприкосновенного запаса армейских сухих пайков.

– Не врите, – едва слышно буркнула маленькая оборотница. – Благодаря мне?.. Только из-за меня... на нас напали...

– А вот не надо болтать глупости!

Кицунэ вздрогнула, испуганная повышением тона голоса шиноби, и снова принялась торопливо мусолить шоколадку.

– Маленькая еще, чтобы судить от том, чего не понимаешь, – сказал, поспешно смягчая звучание слов, Бенджиро. – Вина в произошедшем не на тебе, а на Юидае и черном воине-драконе, главе селения Скалы. Не ты виновата, что они не щадят никого, и не твоя вина в том, что в руках этих подонков столько власти. Мы сражались и... проиграли бой. Это наша вина как солдат. Ты же сделала то, что смог бы далеко не каждый, – спасла всех нас от верной смерти. Теперь нужно подумать о том, как сберечь твой подарок.