Текст книги "Знаменитые украинцы"

Автор книги: Анатолий Ткаченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 36 страниц)

14

украинской культуры. В 1907–1909 гг. он выступал как актер в самодея-

тельном кружке в Николаеве, в 1920–1926 гг. был актером и режиссером

украинской труппы в Станиславе (ныне Ивано-Франковск) и Коломые, в

1926–1928 гг. – актер и режиссер русского театра товарищества “Просві-

та” в Ужгороде, в 1930–1934 гг. руководил в Ужгороде русским передви-

жным театром. Умер в городе Хуст (теперь город Закарпатской области)

в 1938 г.

Таковы славные деяния рода Аркасов на благо Украины.

(1887–1964)

Александр Архипенко

А

скульптор, живописец, график

Единственный способ, как уподобиться

природе,– это изобретать. Изобретать

на протяжении всей жизни.

А. Архипенко

Творчество украинского скульптора, живописца и графика Алексан-

дра Архипенко оказало большое влияние на развитие модернистского

искусства14 в Западной Европе и Америке.

Александр Порфирьевич Архипенко родился 30 мая 1887 г. в

Киеве. Его отец работал механиком в Киевском университете, был влю-

блен в свою профессию и всю жизнь с увлечением занимался

изобретением различных механизмов и созданием новых способов для

решения технических задач. Отец хотел, чтобы сын был инженером и

изобретателем в области механики.

Но Александр не стал инженером. Его непреодолимо притягивало к

себе искусство. Он стал творцом новых пластичных форм и дал толчок

зарождению новой области искусства, которую в наше время называют

дизайном15 или технической эстетикой.

Вначале он рисовал, потом занимался скульптурой, а позднее

занялся изобретательством.

Творческий путь Архипенко начался в период его учебы в Киевском

художественном училище (1902–1905), а затем в Московском училище

живописи, скульптуры и архитектуры (1906–1908). Поступив в Киевское

художественное училище, он прежде всего начал изучать живопись, а с

15

1904 г. увлекся скульптурой. Однако и позже, ваяя скульптуры,

оставался живописцем. В поисках новых идей упорно изучал натуру,

пластику человеческого тела, стал задумываться над тем, как выразить

скульптурный образ в виде обобщенной идеи, символа.

В этот период его стиль был отмечен чертами модерна, а его

вдохновение носило символичный характер. Он с восхищением читал

произведения известного французского поэта-символиста Стефана

Малларме (1842–1898) и очень любил произведения российского пи-

сателя и символиста Леонида Андреева (1871–1919).

В 1908 г. Архипенко едет в Париж, который привлекал молодых ху-

дожников европейских стран разнообразными течениями модернизма в

образотворческом искусстве, и, поступив в Парижскую художественную

школу, включился в художественную жизнь Парижа. Он посещает му-

зеи, но античные скульптуры и живопись эпохи Возрождения не вызы-

вают у него восхищения. В своих воспоминаниях Архипенко писал: “В

1908 году, приехав в Париж, я, конечно, пошел в Лувр посмотреть на

“Джоконду” и “Венеру Милосскую”, о которых столько слышал. Но меня

ожидало жестокое разочарование: то, что я увидел там нисколько не

тронуло и не воодушевило меня. Наоборот. Разумеется, я не хочу

сказать, что это не шедевры. Однако это иной мир, иная планета. Апол-

линер тогда назвал меня дикарем”.

В то время под влиянием творчества французского живописца

Поля Сезанна (1839–1906), который в противовес расплывчатости

форм, присущих импрессионизму16, стремился к изображению матери-

ального мира, к весомости и объемности форм, французский художник

Жорж Брак (1882–1963) создал свои “Кубики”. Так появился ранний “се-

занновский кубизм” (1907). К Жоржу Браку в 1908 г. присоединился

французский художник Пабло Пикассо (1881–1973) и они создают новое

течение авангардизма – кубизм, который стремился свести худо-

жественный образ к комбинации простых геометрических тел или фи-

гур.

Кубизм отвечал идейным взглядам Архипенко, которые вытекали

из его технических опытов. За использование простых геометрических

форм его называли кубистом. Об этом он писал: “…как я дошел до этих

простых геометрических форм, через которые меня назвали кубистом?

Прежде всего, ...,они вытекали из моих технических опытов. Один из

них состоял, например, в том, что я использовал разные материалы,

соединяя их в разнообразную структуру и окраску. Скомбинированные в

определенном порядке эти разнообразные материалы давали необы-

чный эффект. Ну а что произведения мои всегда соединяли в себе

простейшие формы, то это почти всегда приводило к ассоциации с гео-

16

метрией… Идея использования простых форм вытекала также из моего

пристрастия. Я люблю простые вещи. Люблю все понятное. Не люблю

искусственности и сложности. А кроме того, из простой формы можно

сделать символичную форму”.

Для Архипенко кубизм стал исходной точкой для поиска новых

идей. Развивая скульптурный вариант кубизма, он создал свои

“контррельефы”. В поисках новых идей он никогда не порывал связи с

природой, считая ее великим творцом и творческой силой. Он писал:

“Эта сила, известно, не удовлетворяется тем, что творит сама. Свое мо-

гущество она переносит на все живые существа. Со своих творений она

делает творцов. Животные творят инстинктивно; мы – и это естествен-

ное отличие – творим сознательно. И поэтому ошибаемся, если думаем,

что приближаемся к природе, когда точно воспроизводим картофель

или голую натуру. Воспроизведение ни к чему не приводит. Единствен-

ный способ, как уподобиться природе, – это изобретать. Изобретать на

протяжении всей жизни”.

И он изобретал то, чего не было в природе. Еще в детстве Архипен-

ко обратил внимание на пустое пространство между предметами, а в

1911–1912 гг. после многочисленных опытов создал свою теорию пусто-

го пространства, которое символизирует несуществующий предмет.

Вспоминая об этом, он писал: “После этого открытия я вдруг везде на-

чал видеть пустое пространство, которое напоминало мне разные

предметы. Я ужаснулся, что открываю их столько, и это привело к тому,

что я начал использовать эти предметы в своих пластиках. Выпуклое в

них я заменял вогнутым, полное – пустым, создавал символы личностей

или предметов, которых не было рядом. Поэтому-то – и этим я отлича-

юсь от всех, кто использовал до меня или будет использовать после

меня пустое пространство, – эти мои произведения символичные”.

В 1912 г. Архипенко создал свою школу в Париже, находит новые

пластичные формы, вводит в пластику цвет, строит формы на

контрастах разных материалов, что давало необычный эффект, создает

скульптуры-картины, в которых в разных комбинациях объединяет на

плоскости рельеф и цвет.

Творчество Архипенко оказалось в центре художественных собы-

тий того времени, его идеи не всем были понятны и это вызывало

насмешки, которые он стойко перенес и выдержал тяжелое испытание

новатора. Коммунисты изъяли его произведения и все модернистские

художественные вещи из своих музеев. Гитлер просто их уничтожил во

время политической травли свободного духа. Но, как писал Архипенко:

“Современное искусство не связано ни с коммунизмом, ни с другой

17

политической доктриной или религией. Оно живет от себя и для себя и

служит для умственного и творческого воспитания”.

С 1921 г. Архипенко жил в Берлине (Германия), а с 1923 г. в Соеди-

ненных Штатах Америки. Вначале он открыл свою школу в Нью-Йорке,

затем преподавал в Чикагской школе индустриальных искусств. С 1950 г.

преподавал в университете Канзас-Сити, возле входа в который поставил

исполинские металлические фигуры, художественный эффект которых

меняется в зависимости от солнечного освещения.

В 1924 г. он создал механическую картину, на которой меняются

формы, ее назвали “архипентурой”. С помощью специального аппарата

Архипенко заставлял свои картины двигаться. Свое изобретение он

посвятил великим изобретателям Томасу Эдисону (1847–1931) и Альбе-

рту Эйнштейну (1879–1955).

Продолжая свои пластичные эксперименты, Архипенко вводит в

скульптуру освещение изнутри, в этих скульптурах свет струится сквозь

прозрачную массу. Опыты в скульпто-живописи дали толчок для выя-

снения пластических возможностей пространственных комбинаций

разных материалов, он вводит в рельеф перламутровую мозаику. Ему

присуще особое чувство юмора, источником которого является украи-

нский фольклор и произведения народных гончаров.

Архипенко создал широкую пластичную базу для промышленных

форм искусства и, излагая свои идеи студентам, готовил кадры для

практического воплощения своих замыслов и находок во многих

областях науки, техники и прикладных видах искусства.

Он никогда не забывал о своей родине, в 20–30-х гг. принимал уча-

стие в украинских выставках, посылал на них свои скульптуры. В конце

30-х годов работал над памятниками Т. Шевченко, И. Франко и князю

Владимиру для парка в Чикаго.

На склоне жизни в своих воспоминаниях он обратился к годам

детства и юности, к родному Киеву, к родной земле, которая щедро

одарила его неповторимым талантом. Об этом он писал: “Кто знает,

думал бы ли я так, если бы украинское солнце не зажгло у меня чувства

грусти о чем-то, чего я сам не знаю”.

25 февраля 1964 г. старый художник умер в Нью-Йорке возле поро-

га своей мастерской.

Архипенко оставил более 1000 скульптур и произведений живопи-

си, среди них: “Мать и ребенок” (1910), “Карусель Пьеро” (1913),

“Статуэтка” и “Гондольер” (1914), “Белый торс” (1916), “Солдат идет”

(1917), “Вазы” (1917–1918), скульптурные портреты Т. Шевченко (1923,

1933) и И. Франко (1925), “Дирижер Менгельберг” (1925), цикл “Анжели-

ка” (1921–1925), “Фурхтвенглер дирижирует” (1927), “Жозефина

18

Бонапарт” (1935), “Мадонна” (1936), “Заратустра” (1948), “Балерина”

(1957).

(1889–1966)

Анна Ахматова

А

поэтесса

Анна Андреевна Горенко, литературный псевдоним Ахматова,

родилась 23 июня 1889 г. в поселке Большой Фонтан под Одессой в

семье отставного капитана 2-го ранга Андрея Антоновича17 и Инны

Эразмовны18 Горенко. Отец происходил из старшинского казацкого

рода. Мать была из рода Стоговых и по линии отца вела свое происхо-

ждение от новгородских бояр, а по линии матери от золотоордынского

хана Ахмата.

Когда Анне исполнился год, семья19 переехала под Петербург в Цар-

ское Село, где она жила до шестнадцати лет. Каждое лето семья выез-

жала на отдых под Севастополь. Здесь они жили на берегу Стрелецкой

бухты у древнего Херсонеса. О своих впечатлениях этого времени она

написала в поэме “У самого моря” (1914). О своей учебе она пишет в

своих автобиографических заметках “Коротко о себе” (1965): “Читать я

училась по азбуке Льва Толстого. В пять лет, слушая, как учительница

занималась со старшими детьми, я тоже начала говорить по-фран-

цузски… Училась я в Царскосельской женской гимназии. Сначала пло-

хо, потом гораздо лучше, но всегда неохотно”. Первое свое стихо-

творение она написала, когда ей было одиннадцать лет.

В 1905 г. она перенесла ряд глубоких потрясений: разошлись роди-

тели, произошли кровавые события 9 января в Петербурге, в Цусимском

сражении 27–28 мая погиб русский флот.

Расставшись с мужем, Инна Эразмовна с детьми переехала в

Евпаторию, где Анна проходила курс предпоследнего класса гимназии.

Гимназию она закончила в 1907 г. в Киеве и поступила на юридический

факультет Киевских высших женских курсов. До замужества с Николаем

Гумилевым20, с которым она познакомилась в 1903 г. в Царском Селе,

она жила и училась в Киеве. Венчались они 8 мая 1910 г. в Никола-

евской церкви Никольской Слободки, расположенной на одном из дне-

провских островов.

19

После свадьбы молодожены поехали в Париж, где Гумилев учился

в Сорбонне. В Париже Анна познакомилась со многими поэтами, арти-

стами и художниками. Тогда же малоизвестный в то время художник

Амедео Модильяни (1884–1920) сделал ее карандашный портрет.

В 1910–1916 гг. Анна Гумилева жила в основном в Царском Селе и

училась на Высших историко-литературных курсах Раева в Петербурге.

В это время она уже писала стихи, вошедшие затем в ее первый

сборник. В конце 1910 г. она послала свои стихи Валерию Брюсову

(1873–1924), бывшему одним из зачинателей и лидеров символизма в

России, с вопросом – “надо ли мне заниматься поэзией”, но ответа не

получила. К этому времени она уже выбрала себе литературный

псевдоним – Ахматова. Это была девичья фамилия ее прабабки по

материнской линии Прасковии Феодосьевны Мотовиловой. Ее ранние

стихи были написаны под влиянием творчества Поля Верлена (1844–

1896), Шарля Бодлера (1821–1867) и других французских символистов,

а также поэзии Валерия Брюсова и Александра Блока (1880–1921).

Весну 1911 г. она провела в Париже, где была свидетельницей

первых триумфов “Русского балета”, созданного Сергеем Дягилевым

(1872–1929).

В 1910 г. обозначился кризис символизма и молодые поэты Нико-

лай Гумилев, Сергей Городецкий (1884–1967), Осип Мандельштам

(1891–1938), Анна Ахматова и другие организовали осенью 1911 г. Пер-

вый Цех поэтов, примыкающих к новым течениям в русской поэзии.

Ахматову избрали секретарем Цеха, многие заседания которого

проводились на квартире Гумилевых. Весной 1912 г. в среде Первого

Цеха поэтов выявилась группа акмеистов21, среди которых заметно вы-

делялась Ахматова. Девизом акмеистов были “ясность, простота,

утверждение реальной жизни.” Один из основателей акмеизма, Сергей

Городецкий, писал в журнале “Аполлон”: “У акмеистов роза опять стала

хороша сама по себе, своими лепестками, запахом и цветом, а не свои-

ми мыслимыми подобиями с мистической любовью или чем-нибудь

еще”.

В 1912 г. вышел первый сборник стихов Ахматовой “Вечер”,

наполненный любовной лирикой. Критика отметила самобытное и ори-

гинальное поэтическое мышление автора и влияние на Ахматову поэ-

зии Иннокентия Анненского22, которого и она сама считала своим учи-

телем. Сборник принес ей заслуженную популярность и она стала

известной поэтессой. Высокую оценку сборнику дал Валерий Брюсов.

В апреле–мае 1912 г. Ахматова с Гумилевым путешествовали по

Италии. Они побывали в Генуе, Пизе, Флоренции, Болонье, Падуе,

Венеции. Это путешествие на всю жизнь оставило огромное впеча-

20

тление от итальянской архитектуры и живописи. 1 октября 1912 г. у Гу-

милевых родился сын Лев23.

В 1912–1914 гг. Ахматова участвовала в ряде публичных выступле-

ний акмеистов, ее стихи печатались в различных журналах, она стала

излюбленной моделью для живописцев. У нее завязались дружеские от-

ношения со многими художниками, писателями, композиторами, акте-

рами. В годы предшествующие Первой мировой войне литературно-

художественная богема собиралась в ночном кабачке “Бродячая

Собака”. В нем читали свои стихи вожди символизма Валерий Брюсов,

Александр Блок, Андрей Белый. Со своими стихами выступали Георгий

Иванов, Велимир Хлебников, Николай Гумилев, Владимир Маяковский,

Георгий Адамович, Осип Мандельштам, Михаил Кузмин, Игорь Северя-

нин, Сергей Есенин, Анна Ахматова, Федор Сологуб и многие другие.

Художник Юрий Анненков (1889–1974) в свой книге “Дневник моих

встреч” (1966) так вспоминает об участии Ахматовой в этих вечерах:

“Анна Ахматова, застенчивая и элегантно-небрежная красавица, со

своей “незавитой челкой”, прикрывавшей лоб, и с редкостной грацией

полудвижений и полужестов, – читала, почти напевая, свои ранние сти-

хи. Я не помню никого другого, кто владел бы таким умением и такой

музыкальной тонкостью чтения, какими располагала Ахматова… Всякий

раз, когда я видел ее, слушал ее чтение или разговаривал с нею, я не

мог оторваться от ее лица: глаза, губы, вся ее стройность были тоже си-

мволом поэзии”.

В марте 1914 г. вышел второй сборник стихов Ахматовой – “Четки”.

Эта книга любовной лирики принесла ей славу. В 1915 г. в журнале

“Аполлон” была напечатана поэма “У самого моря”, снискавшая похвалу

Блока, который сказал: “Поэма настоящая и Вы – настоящая.” Анализи-

руя поэзию Ахматовой этой поры, Осип Мандельштам писал: “В настоя-

щее время ее поэзия близится к тому, чтобы стать одним из символов

величия России”.

В 1918 г. Ахматова и Гумилев расстались. Несмотря на развод, они

остались друзьями и многим обязаны друг другу духовно.

В сентябре 1917 г. выходит ее сборник стихов “Белая стая”, в

1921 г. – “Подорожник”, в 1922 г. – “Anno Domini” (“В лето господне”). Не-

повторимость ее поэзии – в аристократической сдержанности и просто-

те форм. О сборнике “Подорожник” замечательно отозвался поэт Геор-

гий Иванов: “Ахматова принадлежит к числу тех немногих поэтов, каж-

дая строчка которых есть драгоценность. “Подорожник” – это прекрас-

ная и живая книга, которая не только прочтется, но будет неоднократно

перечитываться”. Поэзия Ахматовой благодаря своей лиричности и

правдивости близка и понятна всем, она очаровывает непо-

21

средственностью и простотой. Сборники ее стихов стали настольными

книгами целого поколения.

В августе 1921 г., на похоронах Александра Блока, она узнала о

расстреле Николая Гумилева, обвиненного в составлении контрреволю-

ционных прокламаций. На допросе он назвал себя монархистом.

С середины 20-х годов ее новые стихи почти перестали печатать, а

старые переиздавать. В вынужденной изоляции она занималась изуче-

нием жизни и творчества А. Пушкина.

В 1923 г. мужем Ахматовой стал искусствовед Николай Пунин24,

брак с которым длился по 1938 г.

С 1935 г. на Ахматову обрушилось горе, продолжавшееся до

1956 г., один за другим следовали аресты и тюремные заключения ее

единственного сына Льва Гумилева, обвинявшегося в надуманных анти-

государственных замыслах.

Длительное молчание Ахматовой не означало прекращения ее

творчества, главной темой которого становится тема личной трагиче-

ской судьбы и трагедии всего народа, страдавшего от сталинских ре-

прессий. Оплакав многие утраты – расстрел первого мужа Николая Гу-

милева (1921), гибель в заключении друга-поэта Осипа Мандельшта-

ма (1938), аресты и смерть в заключении второго мужа Николая Пунина

(1953), – а также аресты (1935, 1938, 1944) и длительные заключения

сына, Ахматова в 1935–1940 гг. создает свой знаменитый “Реквием”.

В страшные годы репрессий поэтесса была со своим народом, о

чем она напишет в 1961 г. в эпиграфе к “Реквиему”:

Нет, и не под чуждым небосводом,

И не под защитой чуждых крыл,–

Я была тогда с моим народом,

Там, где мой народ, к несчастью, был.

“Реквием” заканчивается эпилогом, в котором выражена боль и

страдание народа, перенесшего тоталитарный режим:

Узнала я, как опадают лица,

Как из-под век выглядывает страх,

Как клинописи жесткие страницы

Страдание выводит на щеках,

Как локоны из пепельных и черных

Серебряными делаются вдруг,

Улыбка вянет на губах покорных,

И в сухоньком смешке дрожит испуг.

22

И я молюсь не о себе одной,

А обо всех, кто там стоял со мною

И в лютый холод, и в июльский зной

Под красною, ослепшею стеною.

23

–

Опять поминальный приблизился час.

Я вижу, я слышу, я чувствую вас:

И ту, что едва до окна довели,

И ту, что родимой не топчет земли,

И ту, что, красивой тряхнув головой,

Сказала: “Сюда прихожу, как домой!”

Хотелось бы всех поименно назвать,

Да отняли список, и негде узнать.

Для них соткала я широкий покров

Из бедных, у них же подслушанных слов.

О них вспоминаю всегда и везде,

О них не забуду и в новой беде,

И если зажмут мой измученный рот,

Которым кричит стомильонный народ,

Пусть так же они поминают меня

В канун моего погребального дня.

А если когда-нибудь в этой стране

Воздвигнуть задумают памятник мне,

Согласье на это даю торжество,

Но только с условьем – не ставить его

Ни около моря, где я родилась:

Последняя с морем разорвана связь,

Ни в царском саду у заветного пня,

Где тень безутешная ищет меня,

А здесь, где стояла я триста часов

И где для меня не открыли засов.

Затем, что и в смерти блаженной боюсь

Забыть громыхание черных марусь,

Забыть, как постылая хлопала дверь,

И выла старуха, как раненый зверь.

И пусть с неподвижных и бронзовых век,

Как слезы, струится подтаявший снег.

И голубь тюремный пусть гулит вдали,

И тихо идут по Неве корабли.

В 1940 г. вышел поэтический сборник Ахматовой “Из шести книг”, но

изменений к лучшему в ее жизни не произошло. Отечественная война

1941–1945 гг. застала поэтессу в Ленинграде. В конце сентября 1941 г.

она, уже во время блокады города, вылетела на самолете в Москву. Из

Москвы она выехала в Ташкент, где и жила до мая 1944 г. Ахматова ча-

сто выступала в госпиталях, читала стихи раненым бойцам. В Ташкенте

она часто и тяжело болела.

24

В мае 1944 г. Ахматова прилетела в Москву, а в июне вернулась в

Ленинград. Здесь она впервые обратилась к прозе, написав очерки “Три

сирени” и “В гостях у смерти”. В последнем очерке поэтесса описывает

чтение стихов на фронте в Териоках. После очередного ареста сына в

1949 г. она сожгла их вместе со всем архивом.

В апреле 1946 г. в Москве в Колонном зале Дома Союзов на поэти-

ческом вечере вновь зазвучала поэзия Ахматовой. Когда она появилась

на эстраде, то все присутствующие (около трех тысяч человек) встали и

стоя прослушали все ее стихотворения, после чего бурным аплодис-

ментам не было конца. Это было последнее публичное выступление

поэтессы.

В августе 1946 г. поэзия Ахматовой была необоснованно, в

оскорбительной форме, осуждена в постановлении ЦК ВКП(б) о журна-

лах “Звезда” и “Ленинград”. В постановлении творчество Ахматовой ква-

лифицировалось как аполитичное, безыдейное, пропитанное духом пес-

симизма и упадническое. Ахматову исключили из Союза писателей

СССР и запретили печатать ее произведения. Это был произвол, но по-

становление отменили только тридцать лет спустя, когда Ахматовой

уже не было в живых. В этот год поэтесса долго и тяжело болела. Она

очень нуждалась. Чтобы выжить, ей пришлось заниматься художествен-

ными переводами.

В 1962 г. Ахматова закончила “Поэму без героя”, которую писала

двадцать два года. В 1965 г. был издан итоговый сборник ее произведе-

ний “Бег времени. Стихотворения. 1909–1965”.

В последнее десятилетие жизни вокруг Ахматовой сформирова-

лась поэтическая школа из Арсения Тарковского, Давида Самойлова,

Евгения Рейна, Иосифа Бродского, ставших впоследствии знаменитыми

поэтами. Поэзия Ахматовой получила мировое признание. В декабре

1964 г. накануне Дантовского года ей на Сицилии была торжественно

вручена Международная литературная премия Этна Таормина. При вру-

чении премии она читала свое стихотворение “Муза” (1924):

Когда я ночью жду ее прихода,

Жизнь, кажется, висит на волоске.

Что почести, что юность, что свобода

Пред милой гостьей с дудочкой в руке.

И вот вошла. Откинув покрывало,

Внимательно взглянула на меня.

Ей говорю: “Ты ль Данту диктовала

Страницы Ада?” Отвечает: “Я”.

25

В июне 1965 г. Оксфордский университет (Великобритания) прису-

дил ей почетную степень доктора. Появление Ахматовой в докторской

тоге вызвало аплодисменты, превратившиеся в подлинную овацию по-

сле доклада о заслугах поэтессы. Ахматова посетила Стратфорд-он-

Эйвон – родину Шекспира, творчество которого она очень любила. Из

Великобритании Ахматова поехала в Париж, где пробыла четыре дня и

встретилась со своими старыми друзьями, в частности с художником

Юрием Анненковым, который в разные годы сделал несколько ее пор-

третов.

В старости она жила на берегу Финского залива в Комарово под

Ленинградом на даче, которую ей выделил Литфонд. Она часто посе-

щала Москву, где останавливалась у своих друзей. Умерла Анна Ан-

дреевна 5 марта 1966 г. от пятого инфаркта в Домодедово под Москвой.

Похоронена в Комарово. Ни в одной газете не оповестили о ее похоро-

нах.

Настоящая слава пришла к ней после смерти.

(1860–1884)

Мария Башкирцева

Б

художница, писательница

Мария Константиновна Башкирцева родилась 23 ноября 1860 г. в

селе Гавронцы, ныне Диканьского района Полтавской области. Она при-

надлежала к богатому аристократическому роду, обладавшему огром-

ным имением в Полтавской губернии, которое после имения князя Кочу-

бея не имело себе равных.

Отец Маши, Константин Павлович Башкирцев, был сыном героя

Крымской войны 1853–1856 гг. генерала Павла Григорьевича Башкирце-

ва. Он долгое время был предводителем полтавского дворянства. Его

любили за доброту и честность, за то, что он был врагом всяких дрязг.

Мать Маши принадлежала к древнему роду Бабаниных, ведущему свое

происхождение от татарских князей. Спустя два года после свадьбы ро-

дители рассорились и разошлись, сойдясь опять, когда дети, Маша и

Поль, были уже взрослыми.

После развода родителей Маша с матерью и братом переехала к

деду Бабанину в Харьковскую губернию. До десятилетнего возраста она

26

воспитывалась своим дедом, имевшим блестящее образование, и дву-

мя гувернантками – русской и француженкой. Многочисленные

родственники очень любили Машу, исполняли все ее желания, прощали

любые шалости и относились к ней как к будущей звезде. И сама она

росла в уверенности своего высокого предназначения. Позднее она

напишет: “С тех пор, как я сознаю себя – с трехлетнего возраста, все

мои мысли и стремления были направлены к какому-то величию… Все,

о чем я сама думала, и все, что говорилось вокруг моей матери,– все

это, казалось, имело какое-то отношение к этому величию, которое

должно было неизбежно прийти”.

Маша была очень болезненна и семейство Бабаниных, беспокоясь

о ее здоровье, в 1870 г. отправило девочку в сопровождении матери,

тетки и домашнего врача на лечение за границу. С этих пор она посто-

янно жила во Франции (Ницца, Париж) и путешествовала с матерью по

странам Европы. В Украину она приезжала трижды и гостила у отца в

его имении Гавронцы в августе–ноябре 1876 г., в мае–июле 1881 г. и в

октябре-ноябре 1882 г.

В 1870–1872 гг. Башкирцевы путешествовали по Швейцарии, Гер-

мании, Австрии и Франции. Богатство позволяло им жить в лучших оте-

лях, нанимать дорогие виллы и роскошные квартиры. Ознакомившись с

достопримечательностями городов Европы, осмотрев старинные замки,

великолепные дворцы, галереи и музеи, Башкирцевы поселились в

Ницце.

С 1873 г. и до конца жизни все свои мысли Маша заносила в свой

“Дневник”, составивший 85 тетрадей. В год смерти она написала к нему

предисловие, в котором писала: “К чему лгать и рисоваться! Да, несо-

мненно, что мое желание, хотя и не надежда, остаться на земле во что

бы то ни стало. Если я не умру молодой, я надеюсь остаться в памяти

людей как великая художница, но если я умру молодой, я хотела бы из-

дать свой дневник, который не может не быть интересным… Если я не

проживу достаточно, чтобы быть знаменитой, дневник этот все-таки за-

интересует натуралистов: это всегда интересно – жизнь женщины, запи-

санная изо дня в день, без всякой рисовки, как будто бы никто в мире не

должен был читать написанного, и в то же время со страстным желани-

ем, чтобы оно было прочитано; потому, что я вполне уверена, что меня

найдут симпатичной; и я говорю все, все, все. Не будь этого – зачем

бы… Впрочем будет само собой видно, что я говорю все. Париж, 1 мая

1884 г.”

Дарования ее были всесторонние. Она достигла больших успехов в

танцах, пении, музыке, литературе, живописи. Самостоятельно, без ка-

кой-либо помощи, выучила французский, итальянский, латинский и

27

древнегреческий языки. Думала и писала по-французски. В двенадцать

лет попросила дать ей учителей и сама составила программу своего

обучения. Будучи с отроческих лет невероятно честолюбивой и считая,

что она создана, чтобы стать мировой знаменитостью, Маша не теряла

времени на учебу. Благодаря огромному трудолюбию, настойчивости и

необыкновенным способностям она за пять месяцев освоила столько,

сколько проходят в лицее за три года. Мечтая о славе и популярности,

она стремилась ускорить бег времени, понимая в то же время, что

напряженный труд может пагубно отразиться на ее хрупком здоровье:

“Я хочу жить скорее, скорее, скорее… Я боюсь только, что это желание

жить на всех парах есть признак недолговечности”.

Маша много времени уделяет литературе. Она читает сочинения

Горация и Тибула, Аристофана и Плутарха, Геродота и Ксенофонта,

Тита Ливия и Гомера, Платона и Конфуция, Данте и Ариоста, Шекспира

и Ларошфуко, Бальзака и Дюма, Флобера и Золя и своего любимого Го-

голя. Философские книги потрясают ее. Она имеет понятие обо всем, но

глубже всего изучила историю, литературу и физику, чтобы быть в со-

стоянии читать все, что интересно. И все интересное возбуждает у нее

настоящую лихорадку: “Когда мной овладевает лихорадка чтения, я

прихожу в какое-то бешенство и мне кажется, что никогда не прочту я

всего, что нужно; я бы хотела все знать, голова моя готова лопнуть…”

У нее настоящая страсть к книгам, которых у нее в Париже около семи-

сот томов. И чем больше она читает, тем больше чувствует потребность

читать, тем более открывается перед нею ряд вещей, которые хотелось

бы ей изучить. Она увлекается и политическими вопросами, из-за поли-

тики она могла лишиться сна.

В двенадцать лет, влюбившись в герцога Г. (неустановленное

лицо), Маша на страницах “Дневника” рассуждает о своей любви (1873)

и возможном замужестве. Разбираясь в чувствах (1876), возникших

между ней и Пьетро Антонелли (племянник кардинала), она приходит к

убеждению, что уровень ее развития и ее интересов значительно пре-

восходит уровень ее потенциальных женихов и ее окружения. Осозна-

ние этого обрекает Машу на душевное одиночество.

Природа щедро одарила Машу многими талантами, она любила

жизнь во всех ее проявлениях и очень хотела “сразу жить семью жизня-

ми”. Но слабое здоровье с трудом противостояло запредельным нагруз-

кам, которые взвалила на себя Маша. Чтобы снять усталость и попра-

вить здоровье, она путешествует, лечится на курортах. В 1876 г. путеше-

ствует по Италии (Рим, Ватикан, Неаполь, Помпея, Везувий). В Ватика-

не побывала на аудиенции у папы Пия ІХ (1846–1878). Обожая живо-

пись, она посещает музеи, долго простаивая у картин великих итальян-

28

ских художников. В мае 1876 г. ее здоровье резко ухудшилось, появи-

лись боли в груди и сильный кашель, а в июне началось кровохарканье,

туберкулез поразил правое легкое. В августе Маша едет к отцу и брату

в Украину. По дороге была в Петербурге и в Москве. Петербург ей не по-

нравился. В имении отца встречалась с многочисленными родственни-

ками, влюбляла в себя местную молодежь, кокетничала. Вместе с от-

цом ездила в Полтаву, Харьков, посетила Диканьку и другие гоголевские

места. После почти четырехмесячного пребывания в Гавронцах она с

отцом уехала в Париж. Желая примирить своих родителей, которые не-

смотря на долгую разлуку любили друг друга, Маша добилась воссоеди-

нения семьи.

Обладая чудесным голосом (меццо-сопрано), играя на многих

инструментах (рояль, гитара, арфа, мандолина), Маша мечтала стать

знаменитой певицей. Но начавшийся туберкулез легких, а затем катар и

хроническое воспаление гортани привели к потере голоса. Гордая, вы-